Otvety_na_bilety_po_literature_2013

Билет №25

1.Антивоенные романы Э.М.Ремарка

Эрих Мария Ремарк (1898-1970)

Э. М. Ремарк - один из самых значительных немецких писателей ХХ века. Посвященные жгучим проблемам современной истории, книги писателя несли в себе ненависть к милитаризму и фашизму, к государственному устройству, которое порождает смертоубийственные бойни, которое преступно и бесчеловечно по своей сути.

Страстный антивоенный и антифашистский пафос, хотя и ослабленный индивидуалистической позицией писателя и его героев, демократизм, выразившийся в глубокой симпатии к фронтовым солдатам, к тем, кто гоним и преследуем капиталистическим миром, над чьею жизнью нависла угроза смерти, вера в человека и его достоинство - все это делает лучшие произведения писателя образцами немецкой прозы ХХ века.

Начав как летописец и выразитель настроений «потерянного поколения», Ремарк медленно, с трудом, преодолевал свойственные ему, как и многим другим писателям этой группы, пацифизм и политический нейтрализм. Его герои, беспомощно врученные миру, под мощным натиском исторических событий решались на действие антифашистское, совершаемое в одиночку, решались на сопротивление режиму, отказ от которого был равносилен предательству. Противоречий и слабостей писателя трудно не заметить. Беспощадный реализм Ремарка временами соседствует со скептицизмом, пессимизмом, следами влияния «философии жизни», философской культуры.

Когда в 1929 году был опубликован роман «На Западном фронте без перемен», имя его автора, опубликовавшего ранее несколько стихотворений и два слабых романа, оказалось в центре общественного внимания и сразу обрело мировую известность. «Он говорит за всех нас, за нас - серую скотинку, служивых, лежащих в окопах, завшивевших и покрытых грязью, обстрелянных и расстрелянных, видавших войну не из генштаба, кабинета или редакции, переживавших ее как повседневность, как страшную и монотонную повседневность», - писал Э. Толлер. Б. Келлерман сравнил роман с «отшлифованным зеркалом, которое ничего не утаивает». Эта книга о поколении восемнадцатилетних юношей, посланных со школьной скамьи в огонь войны, в котором сгорели их иллюзии. Опыт одного из представителей этого «потерянного поколения» - Пауля Боймера, от имени которого написан этот роман, включал в себя опыт миллионов простых солдат.

Ремарк осудил войну с точки зрения трудящегося человека, и именно это вызвало столь бешеную реакцию. Рекрутство, ожидание первого боя, газовые атаки, ураганный огонь, рукопашные бои, лазарет и пребывание в нем, ранения, смерть… Ремарк показывает войну в ее повседневности, превращающих людей в «людей-зверей», в «бесчувственных мертвецов, могущих только бегать и убивать». С пацифистских позиций осуждает писатель империалистическую войну, явившую высшую меру презрения к человеческой жизни, нанесшей неизмеримый урон человечности, приучившей человека быть равнодушным ко всему, приучить к тому, к чему привыкать нельзя, - к противоестественной смерти в расцвете сил. Но война не убила в простом человеке его готовность помочь, доверие, самоотверженность, добро, чувство товарищества. Герои знают, что после войны начнется «борьба на жизнь и на смерть». Но вопрос «против кого, против кого?» остается без ответа. Рядовой Боймер погибает тихим октябрьским днем 1918 года, за несколько дней до перемирия, когда военные сводки сообщали только то, что «на Западном фронте без перемен». Он умер с таким выражением лица, «будто он был почти доволен, что это так произошло».

Роман «Возвращение» (1931) раскрывает историю распада фронтового товарищества. После последних оборонительных боев немецкое войско возвращается в Германию, потрясенную Ноябрьской революцией. И еще более запутанной и непроницаемой, чем война, предстает перед героями Ремарка послевоенная действительность. В тюрьме оказывается солдат, крестьянин Бетке, стреляющий в нарушившую верность жену. Кончают жизнь самоубийством лейтенант Брейер из-за полученной на фронте болезни, Рае, пытающийся обрести потерянное солдатское братство во Фрейкоре, где он принимает участие в расстреле бывших товарищей. Другие фронтовики приспосабливаются, становясь дельцами-спекулянтами. Рассказчик Эрнст Биркхольц, становящийся учителем в маленькой деревушке, видит, что молодежь по-прежнему воспитывается в милитаристском духе. Душевные и телесные раны не дали людям вернуться к привычной жизни. Страх перед существованием, отчаяние, переживаемое героями, отразили настроения широких слоев населения Германии в годы мирового экономического кризиса. И горьким пророчеством

звучат слова Биркхольца о том, что фронтовые товарищи «когда-нибудь будут снова маршировать плечом к плечу, проклиная, покоряясь, но все вместе»..

В «Трех товарищах» (1938) Ремарк, с большой силой выразивший тоску по истинно человеческой общности, показал, сколь иллюзорно воспетое им товарищество как форма защиты от общества. Три фронтовых друга, Роберт Локамп, Отто Кестер и Готфрид Ленц, владельцы мастерской по ремонту автомобилей, пытаются вместе противостоять трудностям быстроменяющейся жизни. Память о военных годах навсегда въелась в их души Это ощущается на каждом шагу – не только в большом, но и малом, в бесчисленных деталях их быта. Дымящиеся асфальтные котлы напоминают им походные полевые кухни, фары автомобиля – прожектор, выискивающий в ночном небе вражеский самолет, комнаты санатория - фронтовой блиндаж…

Заставляя Роберта заниматься самоанализом, Ремарк исследует думы и настроения «потерянного поколения» в целом. Фактически, это роман не только о трёх товарищах. Разве не относятся к этому же поколению и Фердинанд Грау, Валентин Гаузер, Альфонс и некоторые другие, уцелевшие во время войны, но утратившие душевное спокойствие и теперь пытающиеся выйти из шокового состояния с помощью бесконечных выпивок и потасовок?

Более того, в известной степени к ним можно присоединить и Патрицию Хольман.

Судьба товарищества складывается здесь иначе, чем в «Возвращении»: оно не оказывается иллюзией, выдерживает испытание временем, не распадается, а превращается в дружбу в самом высоком смысле этого слова, причем дружбу действенную, активную, которой мешают только внешние силы, вроде убившего Ленца револьвера.

Самую серьезную проверку товарищество проходит после вспышки заболевания Пат вплоть до ее смерти, накануне которой Отто совершает «жертвоприношение» - продает своего «Карла», о котором Кестер ранее говорил, что он скорее согласится отрубить руку, чем продать этот автомобиль.

Финал романа трагичен: Ленц после посещения политического собрания застрелен противником. Друзья мстят за него убийце. мирает от неизлечимой болезни, полученной в голодные годы Пат, чья любовь озарила жизнь Роберта, и в его жизни, без цели и пути, остается лишь одно отчаяние. Дружба и любовь бессильны перед смертью, истоки которой в социальных бедствиях общества.

В «Триумфальной арке» (1946) изображен Париж накануне национальной катастрофы, мир, катящийся в пропасть новой мировой войны. Единственное, на что хватает сил у эмигранта Равика, это бороться за отсрочку катастрофы, использовать свое мастерство хирурга для спасения жизней человеческих.

Над Парижем бистро, кафе, дешевых отелей и публичных домов писатель символически возвышает Триумфальную арку и Могилу неизвестного солдата, которые напоминают Равику, что живое в человеке нельзя уничтожить. В Лувре статуя богини победы Ники Самофракийской, распростершей над миром крылья надежды, точно парит в свете прожекторов как символ вечного людского стремления к бессмертии человеческого духа. И когда Равика вместе с другими арестованными везут на грузовике во французский концлагерь, Париж, накануне вступления в него нацистов, погружается во тьму, и Триумфальной арки уже не видно.

беждение в том, что человек не уничтожим даже «под варварским сапогом», Ремарк выразил еще раз в романе о нацистском концлагере «Искра жизни» (1952), построенном на документальном материале и свидетельствах очевидцев. Герой его - Фридрих Коллер, поставленный в исключительные обстоятельства, преодолевая присущие ему предрассудки, принимает участие в борьбе Сопротивления, организованной коммунистами.

Роман «Время жить и время умирать» (1954) – о второй мировой войне, это вклад писателя в дискуссию о вине и трагедии немецкого народа. В этом романе автор достиг такого беспощадного осуждения, какого его творчество до сих пор не знало. Это попытка писателя найти в немецком народе те силы, которые не смог сломить фашизм. Таков коммунист-солдат Иммерман, таков доктор Крузе, погибающий в концлагере, его дочь Элизабет, становящаяся женой солдата Эрнста Гребера. В образе Гребера писатель показал процесс пробуждения антифашистского сознания в солдате вермахта, постижения им того, в какой мере на нем «лежит вина за преступления последних десяти лет». Невольный соучастник преступлений фашизма, Гребер, убив гестаповца-палача Штейнбреннера, освобождает приведенных на расстрел русских партизан, однако и сам гибнет от рук одного из них. Таков суровый приговор и возмездие истории.

Особое значение романа «Черный обелиск» (1956) в том, что впервые в творчество писателя мощно вторгается трагикомическое, гротескно-сатирическое начало. Изображая Германию 1923 года времен

инфляции, зыбкости устоев существующего общественного порядка, мастерски запечатлевая психологию различных слоев общества и в особенности мелких буржуа, озверевших собственников, Ремарк дает широкую картину наступления на провинциальный немецкий городок сил милитаризма. Мир, в котором на полную мощь работают лаборатории и фабрики над изобретением оружия, с помощью которого можно уничтожить весь земной шар, кажется писателю снова озаренным бледными огнями Апокалипсиса. Рисуя в эпилоге судьбы героев романа после второй мировой войны, писатель подчеркивает, что те, кто не принял фашизм или влачит жалкое существование, или погиб, в то время как пособники зла процветают в ФРГ. Мрачная тень бесславного прошлого Германии, символизированная в образе черного обелиска - уродливобезобразного монумента, полученного в наследие от кайзеровских времен, нависла и над современной рассказчику Германией.

Посмертно опубликованный роман «Тени в раю» (1971) описывает безотрадную участь тех, кто смог добраться до «земли обетованной» - США - «рая» для немцев-эмигрантов. В них еще жива память о нацистском терроре, живы страдания от разрыва с родиной. Благополучие еще больше оттеняет трагизм эмигрантского существования, лишенного веры и цели. Большинство из них, вынесших лишения и удары судьбы, крушение иллюзий, ждет безвыходное отчаяние, гибель, смерть, самоубийство. Многим из них не суждено вернуться на родину, а тех, кому это удалось, как Роберту Россу, ожидает горечь разочарования от встречи с чужим бездушным миром, завистью и трусостью.

2.Проблема идеального героя в романах Ф.М.Достоевского

Лев Николаевич Мышкин - главный герой романа Ф. М. Достоевского "Идиот". В черновиках Достоевский несколько раз называет его "Князь Христос". Но Мышкин не живая проповедь, а живой человек, мучающийся теми же сомнениями и тревогами, что и другие люди нового, железного века.

Князь Мышкин возвращается из Швейцарии, где он лечился четыре года от тяжелой нервной болезни, в Россию по неотложным делам, связанным с наследством. Двадцати шести лет, роста выше среднего, белокур, густоволос, с впалыми щеками и остренькой белой бородкой, большие голубые глаза, в пристальном взгляде которых что-то тихое, но тяжелое. Он последний из древнего рода князей Мышкиных, рано осиротел, воспитывался в деревне. Болен падучей. Благодаря своей болезни он постиг минуты высшей гармонии, полноты и блаженства. Он верит в возможность рая на земле, в то, что все люди способны прозреть и преобразиться. Прообраз этого рая князю удалось создать в швейцарской деревеньке, объединив вокруг себя местную детвору, и он верит, что подобное возможно и в мире взрослых. В нем самом много детского. Детское, чистое, простодушное и доверчивое обнаруживает он и в окружающих его людях.

Тихий голос князя, подкупающие откровенность и чистосердечие, радушная готовность удовлетворить любопытство каждого, то особенное внимание с каким он слушает других, располагают самых разнообразных собеседников: купца Рогожина, камердинера Алексея, семейство Епанчиных. Мышкин любит природу, она для него ласкающая, милующая, ежеминутно напоминающая о счастье всем – и даже «выкидышам», не попавшим на «пир жизни», завидующим мушке, жужжащей в солнечном луче. Гимном миру, человеку, природе заканчивает Мышкин горячую тираду перед сановниками и генералами о великом счастье жизни на земле. Скорее трогательный, нежели комичный в своей неловкости, он наивен и предельно искренен. Князь проповедует нравственное самосовершенствование и истинное, не показное благородство высокопоставленным гостям, собравшимся у Епанчиных в Павловске. Не только словами, но всей своей личностью Мышкин обличает фальшь и корысть. При этом Мышкин мудр и глубоко понимает человеческую природу с ее неодолимыми противоречиями. Рассказы князя о смертной казни, переживаниях и последних думах приговоренных к ней, о вечном и ужасном надругательстве над человеком полны грусти и боли и несут в себе отрицание всего уклада жизни современного общества, как западного, так и русского.

Трагическое столкновение идеального героя с действительностью, от эпизода к эпизоду усложняющееся и обостряющееся, и составляет основной конфликт романа. Мышкин хочет помочь людям – участием, добрым словом, состраданием. «Сострадание есть главнейший и, может быть, единственный закон бытия». Мышкин твердо верит в этот закон. Однако он беспрерывно сталкивается с «самой неожиданной практикой», заставляющей часто почувствовать, как недостаточно одного сострадания, даже если оно и «полное», как оно достигает иногда совершенно противоположного результата. Еще сложнее и запутаннее складываются отношения Мышкина с главными героями романа, с которыми волею судьбы связан он неразрывно. Завязывается центральный узел, образуется своего рода «квадратура круга»: Рогожин – «брат» Мышкина, Настасья Филипповна – ее «соперница» Аглая.

Красота двух женщин покорила Мышкина. Он любит Аглаю Епанчину, но он любит и Настасью Филипповну - любовью-жалостью. Мышкин мечется между ними. Он разрывается между простым человеческим чувством мужчины к женщине и бесконечным состраданием. Настасья Филипповна любит его, но, стыдясь своего позора и нечистоты; бежит от князя к Рогожину. Аглая, ревнуя к Настасье Филипповне, отступается от него.

Таким образом, его "неотмирность" и чистота становятся катализатором разлада.

Цель автора не только продемонстрировать развитие центрального персонажа, однако и то, как его же душа изменяет окружающих людей. Такое видится впервые, когда главный герой произведение настолько идеален, что его уже можно сравнивать с самим Христом. Однако Федор Михайлович является человеком сугубо верующим, он признал, что Мышкин - не является богом, он всего навсего человек, однако человек, который живет по заповедям божьим.

Лев Николаевич является человеком, который не признает плохого; это человек, стремящийся прийти на помощь каждому, кто, как он считает, в этом нуждается. Людям были чужды доброта и непосредственность князя, они словно жили в страхе, что внутренний его свет настолько их обожжет, что уже никогда они не станут прежними. Они считали, что их жизнь являлась накатанной колеей, штриховка которой вызовет неминуемую трагедию. Мышкину удалось кардинально изменить общество, которое его окружало. Причем изменил он за очень маленький отрезок времени, причем изменил он настолько, сколько не изменили бы общество даже долгие годы.

Билет №26

1 Э.Хемингуэй как писатель «потерянного поколения»

Андрей Платонов прочитал в 1938 году роман Хемингуэя "Прощай, оружие!') и написал рецензию, открывавшуюся такими словами: "Из чтения нескольких произведений американского писателя Эрнеста Хемингуэя мы убедились, что одной из главных его мыслей является мысль о нахождении человеческого достоинства... Главное же - достоинство - следует еще найти, открыть где-то в мире и в глубине действительности, заработать его (может быть, ценою тяжелой борьбы) и привить это новое чувство человеку, воспитать и укрепить его в себе".

Вопреки установившейся к тому времени на Западе критической традиции, определявшей Хемингуэя как писателя, воспевающего насилие, жестокость, Платонов разглядел в своем американском собрате самое главное, скрытое от поверхностного взгляда, - его человечность, его боль и сострадание.

С этой боли, с возмущенного неприятия гнусных обстоятельств жизни, обрекавших человека на прозябание и бессмысленную гибель, и начинался Хемингуэй как писатель. Он вспоминал, как в начале 20-х годов оказался в качестве европейского корреспондента одной канадской газеты па грекотурецкой войне и увидел там ужасающие страдания мирного населения, изгнанного из своих родных мест. "Я помню, - писал Хемингуэй, - как я вернулся домой с Ближнего Востока с совершенно разбитым сердцем и в Париже старался решить, должен ли я посвятить всю свою жизнь, пытаясь сделать что-нибудь с этим, или стать

писателем. И я решил, холодный, как змий, стать писателем и всю свою жизнь писать так правдиво, как смогу".

В стремлении правдиво - иными словами, реалистически - изображать жизнь видел Хемингуэй высшую задачу писателя, его призвание. Он верил, что только правдой можно помочь человеку. Для этого, как впоследствии будет сказано в повести "Старик и море" (1952), надо показать, "на что способен человек и что он может вынести".

Мир XX века, в который вошел Хемингуэй, а он был, по существу, ровесником века - он родился в 1899 году - и все его поколение, метко названное "потерянным поколением" (удачный термин, оброненный Гертрудой Стайн и введенный Хемингуэем в литературу), предстал перед ними миром жестоким, холодным и лишенным смысла. Кровавый отсвет первой мировой войны, через которую прошло то поколение, в том числе и восемнадцатилетний Хемингуэй, получивший на итало-австрийском фронте тяжелое ранение, лежал на тех, кто остался в живых. Невозможно было объяснить безумие человечества, позволившего ввергнуть себя в эту, по словам Хемингуэя, "самую колоссальную, убийственную, плохо организованную бойню, какая только была па земле".

тратив иллюзии, унаследованные от XIX века, и не обретя новых, ужаснувшись пустоте жизни, "потерянное поколение" судорожно искало выход в пьянстве и разврате, в острых ощущениях. Обычным делом стали самоубийства. Казалось, что в мире не осталось больше никаких нравственных ценностей, никаких идеалов.

"Я считал, что жизнь - это вообще трагедия, исход которой предрешен", - писал Хемингуэй.

Окружающая действительность воспринималась писателем мозаикой больших и маленьких человеческих трагедий, в которых воплощалась бесплодная погоня человека за счастьем, безнадежный поиск гармонии внутри себя, одиночество среди людей, обреченные на поражение попытки человека отыскать некие непреходящие духовные ценности, нравственный идеал.

Свой первый роман "Фиеста" ("И восходит солнце", 1926), принесший ему мировую славу, Хемингуэй не раз называл трагическим. Сетуя на неправильное понимание романа, он с негодованием жаловался: "Написать такую трагическую книгу, как эта, и чтобы они воспринимали ее как поверхностную джазовую историю". И действительно, за судорожным весельем героев романа за их подчеркнуто бездумным отношением к жизни явственно проглядывает трагедия целого поколения, опустошенного войной, утратившего духовные идеалы, оторванного от своих корней и гонимого, как осенний листья, по взбаламученной Европе.

До подлинных высот трагизма поднимается автор в романе "Прощай, оружие!" (1929), рассказывая историю любви между американским офицером Фредериком Генри и английской сестрой милосердия Кэтрин Баркли, двумя песчинками, захваченными кровавым смерчем мировой войны.

Война вообще занимала значительное место в творчестве Хемингуэя. В книге "Зеленые холмы Африки" (1935) он вспоминал, как, перечитывая "Севастопольские рассказы" Толстого, одну из своих любимых книг, он задумался "о том огромном преимуществе, которое дает писателю военный опыт. Война одна из самых важных тем, и притом такая, когда труднее всего писать правдиво". Отношение Хемингуэя к империалистическим воинам было недвусмысленным. Через два десятка лет в предисловии к новому изданию романа "Прощай, оружие!" он заявлял: "Писатель не может оставаться равнодушным к тому непрекращающемуся наглому, смертоубийственному, грязному преступлению, которое представляет собой война".

Война сама по себе является трагедией, а любовь на войне, среди страданий, крови и смерти, тем более трагична. Любовь героев романа пронизана предчувствием катастрофы. Катрин говорит своему возлюбленному: "Мне кажется, с нами случится все самое ужасное". Так оно и происходит. И хотя Фредерик Генри заключает свой "сепаратный мир" - дезертирует из армии и бежит с любимой женщиной в нейтральную Швейцарию, где они наслаждаются тишиной и миром, - рок настигает их, Кэтрин умирает во время родов. "Вот чем все кончается. Смертью. Не знаешь даже, к чему все это. Но успеваешь узнать. Тебя просто швыряют в жизнь и говорят тебе правила, и в первый же раз, когда тебя застанут врасплох, тебя убьют".

Новый герой вошел в творчество писателя, в пьесу "Пятая колонна" (1938), в роман "По ком звонит колокол" (1940). И если первая мировая война оборачивалась в романе "Прощай, оружие!" бессмысленной бойней и его герой Фредерик Генри дезертировал, то новые герои, участники народно-революционной войны в Испании, обнаруживали, что на свете есть то, ради чего стоит воевать, и, если понадобится, то и умереть - свобода парода, достоинство человека.

К таким людям принадлежит главный герой романа "По ком звонит колокол" Роберт Джордан, американец, сражающийся в рядах Интернациональных бригад, направленный в тыл к франкистам, чтобы с помощью партизан взорвать мост. И опять предощущение трагедии пронизывает повествование с первых же страниц.

гроза смерти витает над партизанским отрядом то в виде фашистских самолетов, то в облике вражеских патрулей, появляющихся в расположении отряда. Герой знает, что выполнение задания почти наверняка означает для него гибель, но он готов умереть во имя долга. Так оно и происходит - раненный во время взрыва моста, Джордан остается на верную смерть, прикрывая отход своих товарищей.

Когда читатель окидывает мысленным взором все творчество Хемингуэя, он видит, как меняется его герой. Джейк Барнс в "Фиесте", страдая от жестокости страшного мира, в котором он и его друзья обречены жить, искал убежище от этого трагического мира в работе, в пьянстве, в бегстве к природе.

Фредерик Генри в романе "Прощай, оружие!" пытался укрыться от бессмысленности убийственной войны в тихой Швейцарии, надеясь найти спасение от одиночества в объятиях любимой женщины, но терпел поражение. Одинокий бунтарь Гарри Морган в романе "Иметь и не иметь" бросал вызов обществу, отказывающему ему в праве на человеческое существование, и только в последний миг, погибая в неравной борьбе, приходил к пониманию того, что человек один бороться не может. Роберт Джордан в романе "По ком звонит колокол" делает решающий шаг вперед по сравнению с предшествующими героями Хемингуэя и находит свое место в рядах борцов за свободу. Полковник Кантуэлл, прощаясь с жизнью, видел ей оправдание в том, что принимал участие в войне против фашизма.

всех этих героев есть одна общая примечательная черта. Страдая от внутренней рефлексии, от отсутствия согласия с самим собой, от недостижимости гармонии в жизни, от одиночества, на которое обречен человек в этом разорванном мире, они искали утешения и спасения у природы. Лучшие дни детства Ника Адамса прошли в лесах Северного Мичигана, и теплая память о них будет согревать его всю жизнь. К лесам и рекам Испании бежит Джейк Барнс, чтобы найти там успокоение. В горах Швейцарии надеется укрыться от жестокости войны Фредерик Генри. В лесах Гвадаррамы находит свое короткое счастье и героическую смерть Роберт Джордан. Лагуна Венеции оказывается последней радостью полковника Кантуэлла.

Все они беглецы из мира цивилизации. И героизм их проявляется в том, что они старались жить, страдать и умирать достойно, выполняя свой долг, человеческий и воинский.

Старик Сантьяго в повести "Старик и море" живет в ином мире. Он не ищет спасения в природе, он принадлежит ей. Он не только прожил свою долгую жизнь в единении с природой, с морем - он частица этого мира природы. В старике Хемингуэй нашел наконец того гармоничного героя, которого искал всю свою писательскую жизнь. В Сантьяго гармонично сочетаются смирение и гордость: "Он был слишком простодушен, чтобы задуматься о том, когда пришло к нему смирение. Но он знал, что смирение пришло, не принеся с собой ни позора, ни утраты человеческого достоинства".

Старик точно знает, зачем он родился на свет: "Ты родился, чтобы стать рыбаком, как рыба родилась, чтобы быть рыбой". Он ведет свою титаническую борьбу с огромной рыбой один на один, как и положено герою. Поединок этот со всеми его перипетиями, когда победа склоняется то на одну, то на другую сторону, все больше начинает напоминать подвиги героев мифов. Герой мифа должен вести борьбу в одиночестве, только тогда он может проявить все свое мужество, стойкость, отвагу, умение.

Борьба старика с рыбой заканчивается его победой, но его трофей крадут у него акулы. Старик сражается с ними изо всех сил, он не хочет сдаваться. И вот тогда старик произносит самые главные слова, в которых воплощен весь смысл повести: "...человек не для того создан, чтобы терпеть поражения... Человека можно уничтожить, но его нельзя победить".

2.Психологическая коллизия в романе «Анна Каренина» и драме «Живой труп»

"Анна Каренина" (1873-77) - о трагедии женщины во власти разрушительной "преступной" страсти - Толстой обнажает ложные основы светского общества, показывает распад патриархального уклада, разрушение семейных устоев. Восприятию мира индивидуалистическим и рационалистичным сознанием он противопоставляет самоценность жизни как таковой в ее бесконечности, неуправляемой переменчивости и вещной конкретности. С кон. 1870-х гг. переживавший духовный кризис, позднее захваченный идеей нравственного усовершенствования и "опрощения ", Толстой приходит ко все более непримиримой критике общественного устройства - современных бюрократических институтов, государства, церкви, цивилизации и культуры, всего жизненного уклада «образованных классов»

В 1873 г. Толстой начинает писать новый роман - «Анна Каренина». Роман «Анна Каренина» писался в 70-е годы (1873-1877) Начинают вставать вопросы, которые тоевожили его уже в 50-60-е годы: вопросы о смысле и цели жизни, о судьбах дворянства и народа, о взаимоотношении города и деревни, о жизни и смерти, о любви и счастье, о семье и браке и т. п. Постановка и решение этих вопросов составляют идейное содержание романа «Анна Каренина».

Действие романа развёртывается на широком и сложном социальном фоне. Перед нами проходят самые разнообразные слои русского общества 70-х годов: и титулованная аристократия (княжеские и графские фамилии Щербацких, Облонских. Вронских, Серпуховских, Тверских и пр.), и высшая дворянско-чиновничья бюрократия (Каренин, Стремов), и разночинная интеллигенция (доктор, адвокат, художник Михайлов, нигилист Крицкий и др.), и капиталисты (Болгаринов, Мальтус, Рябинин), и крестьяне, и слуги В центре внимания автора стоит дворянское общество. Как изображается оно в романе?

Толстой - великий реалист. Показывая быт своего класса, он видит и его недостатки, подходит к нему критически, а иногда даже сатирически. Критическая струя в романе обусловлена, несомненно, кдейнотематическим замыслом произведения: противопоставлением морально здоровой поместной патриархальной среды пустому и развращённому светскому обществу.

Толстой рисует свою героиню как прелестную, очаровательную женщину. Но Анну выделяет из ряда великосветских женщин не столько её внешность, сколько сложность и своеобразие её душевного облика. Не удивительно, что в душе её должна была проснуться неудовлетворённость пустой светской жизнью. К тому же она была равнодушна к мужу, человеку сухому и рассудочному.

Встреча с Вронским словно пробудила Анну. Пожертвовав для Вронского мужем, сыном, блестящим общественным положением, Анна и от Вронского требовала этого. Вот почему, видя постепенное охлаждение Вронского, она естественно приходит к мысли о смерти. «Я хочу любви, а её нет,- думает Анна.- Стало быть, всё кончено». Ту же мысль, что для неё всё кончено, Анна выражает другими словами: «Отчего не потушить свечу, когда смотреть больше не на что?» И Анна бросается под поезд.

Анна Каренина - замечательный образ цельной, непосредственной женщины, живущей чувством. Но трагизм её положения и судьбы было бы неправильно объяснять только непосредственностью её натуры. Он лежит глубже - в условиях той социальной среды, которая обрекла женщину на общественное презрение и одиночество.

Алексей Вронский - второй из главных героев романа. Это - один из наиболее блестящих представителей великосветских кругов России своего времени. «Страшно богат, красив, большие связи, флигель-адъютант, и вместе с тем - очень милый, добрый малый. Но более, чем просто добрый малый... он и образован, и очень умён» - так характеризует Вронского Стива Облонский. Граф Вронский ведёт образ жизни, типичный для молодого, обеспеченного аристократа. Он служит в одном из гвардейских полков, тратит сорок пять тысяч рублей в год, очень любим товарищами и во всём разделяет взгляды и привычки своей аристократической среды.

Полюбив Анну, Вронский понял, как дурно жил он прежде, понял, что, он обязан изменить обычный уклад своей жизни. Жертвуя честолюбием и свободой, он выходит в отставку, расстаётся с привычной светской средой и начинает искать новые формы жизни. Моральная перестройка Вронского, однако, так и не привела его к выходу, который дал бы ему полное жизненное спокойствие и удовлетворение. Потрясённый самоубийством Анны и внутренне опустошённый, он сам начинает искать смерти и уезжает добровольцем на войну в Сербию.

Таким образом, конфликт с социальной средой, в которой Вронский оказался косвенно замешанным, связав свою судьбу с Анной, и его привёл к жизненной катастрофе.

Образ Каренина нарисован Толстым резко сатирически. В этом сказалось отрицательное, враждебное отношение автора к бюрократическим сферам страны - защитникам официальной государственности, проводникам и охранителям ложной городской цивилизации.

Полную противоположность людям великосветского общества, изображённого в романе, представляет собой Константин Левин.

Левин выступает в романе прежде всего как убеждённый враг городской культуры и цивилизации. Он ненавидит столичную жизнь с её ложью, суетой, условным этикетом и развратом. Идеал Левина - патриархально-усадебный уклад, деревенская жизнь помещика в условиях сближения с крестьянством. Левин настолько убеждён в спасительности этого пути, что одно время даже думает о женитьбе на крестьянке, мечтая путём «опрощения» воспринять первобытный народный дух и найти здоровую основу для деятельности (часть 3-я, глава XII). Мечты об опрощении Левин, конечно, не осуществляет. Он так и остаётся барином, пытаясь в условиях дворянско-усадебного быта найти формы деятельности, которые упрочили бы экономику его хозяйства и в то же время дали ему нравственное удовлетворение. Левин энергично берётся за организацию хозяйства, вырабатывая целую программу экономического сотрудничества барина и крестьянина.

Классовая ограниченность мешает ему понять, что на пути к его сближению с крестьянской массой стоит одно чрезвычайно важное препятствие - социальное неравенство. Левин подменяет социальную проблему, стоявшую перед ним, проблемой моральной. «Мне, главное, надо чувствовать, что я не виноват», - говорит он.

В романе исключительно полно изображается внутренняя жизнь Левина. Так как рационализаторская деятельность помещика переплетается у него с поисками личного счастья, то перед нами проходит и история любви Левина.

Левин находит свой идеал. Семья, мирные хозяйственные занятия, новая вера, осветившая ему «смысл жизни», - вот что делает героя романа вполне счастливым и уравновешенным. Он получает то «радостное, общее с мужиками знание, которое одно даёт спокойствие души». Автобиографическое значение образа Левина несомненно. Левин пережил тяжёлый нравственный кризис дворянского самосознания, который переживал в 70-х годах и сам Толстой.

В романе «Анна Каренина» Толстой выступает не только как великий художник, но и как философ-моралист и социальный реформатор. Он ставит в романе ряд вопросов, которые волновали его в эпоху, когда в России «всё переворотилось» и только начинало укладываться. Среди этих вопросов два особенно привлекали внимание Толстого: вопрос о положении женщины в семье и обществе и вопрос о роли в стране дворянского класса и его перспективах.

Толстой призывает дворянство бросить безнравственную, пустую и нездоровую городскую жизнь, грозящую разорением и вырождением, и обратиться к своему основному, исконному делу - организации сельского хозяйства на условиях, примиряющих интересы крестьянина и помещика.

Взгляды Толстого, выраженные в романе, во многом утопичны. Заслуга Толстого в том, что он в переломную эпоху русской жизни поставил важные и сложные вопросы, привлекая к ним внимание общества. Роман написан рукой гениального мастера. Глубина психологической обрисовки образов, тонкость и своеобразие портретной живописи, поразительное мастерство пейзажа, прелесть художественной простоты языка, реализм в изображении быта - все это делает роман одним из величайших художественных произведений русской литературы.

Мир добра и красоты в «Анне Карениной» гораздо более тесно переплетается с миром зла, нежели в «Войне и мире». Анна появляется в романе «ищущей и дающей счастье». Но на ее пути к счастью встают активные силы зла, под влиянием которых в конечном счете она и гибнет. Судьба Анны поэтому полна глубокого драматизма. Напряженным драматизмом проникнут и весь роман. Чувства матери и любящей женщины, испытываемые Анной, Толстой показывает как равноценные. Ее любовь и материнское чувстводва великих чувства –остаются для нее несоединенными. С Вронским у нее связано представление о себе как о любящей женщине, с Карениным - как о безупречной матери их сына, как о некогда верной жене. Анна хочет одновременно быть и той и другой. В полубессознательном состоянии она говорит, обращаясь к

Каренину: «-Я все та же. Но во мне есть другая, я ее боюсь—она полюбила того, и я хотела возненавидеть тебя и не могла забыть про ту, которая была прежде. Та не я. Теперь я настоящая, я вся» . «Вся», т. е. и та, которая была прежде, до встречи с Вронским, и та, которой она стала потом. Но Анне еще не суждено было умереть. Она не успела еще испытать всех страданий, выпавших на ее долю, не успела она также испробовать и всех дорог к счастью, к которому так рвалась ее жизнелюбивая натура.

Классическим примером такого построения является «Живой труп» Л. Н. Толстого. Герои драмы Федор Протасов находится в конфликте со средой, ханжеская мораль которой принуждает его сначала «уйти» от нее в разгул и пьянство, затем изобразить фиктивную смерть, а потом и действительно покончить самоубийством.

Зритель отнюдь не сочтет Федора Протасова положительным героем, достойным подражания. Но он будет ему сочувствовать и, соответственно, осудит противостояющую Протасову среду — так называемый «цвет общества» — вынудившую его уйти из жизни.

Яркими примерами построения конфликта по типу Герой — Среда являются «Гамлет» Шекспира, «Горе от ума» А. С. Грибоедова, «Гроза» А. Н. Островского.

Напряженный нравственный конфликт, ставший основой рассказа «После бала», приобрел острую драматическую форму в пьесе «Живой труп». Люди, окружавшие героя пьесы — Федора Протасова, в большинстве случаев внешне выглядели вполне достойно и респектабельно. Но. Протасов, наделенный обостренной чуткостью к любому проявлению лжи и фальши, не может жить в среде, все существование которой основано на лицемерии и притворстве. Рассказывая о причинах своего ухода из светского общества, Протасов говорил:

«Всем ведь в нашем кругу, в том, в котором я родился, три выбора — только три: служить, наживать деньги, увеличивать ту пакость, в которой живешь. Это мне было противно: может быть, не умел, но, главное, было противно. Второй — разрушать эту пакость; для этого надо быть героем, а я не герой. Или третье — пить, гулять, петь. Это самое я и делал. И вот допелся».

Даже Протасов, который, по его собственным словам, «не герой», не соглашается подчиниться той системе насилия и несправедливости, которая противостоит его представлениям о вольной жизни. Тем самым он бросает вызов общественным устоям, традиционным взглядам, основанным на извращенных представлениях о жизненных ценностях. В литературоведении уже было отмечено (в работах В. Я. Лакшина, например), что последняя пьеса Толстого объективно близка чеховской драматургии. Хотя Толстому и не нравились пьесы Чехова, его художественные поиски в области драматургии протекали в сходном направлении.

Билет №27

1. Ценность бытия для средиземноморского типа А.Камю («Посторонний») и рефлектирующего эстета Ж.П.Сартра («Тошнота»)

Экзистенциализм - философия существования — направление в философии XX века, акцентирующее свое внимание на уникальности иррационального бытия человека.

Экзистенциализм развивался параллельно родственным направлениям персонализма и философской антропологии, от которых он отличается прежде всего идеей преодоления (а не раскрытия) человеком собственной сущности и большим акцентом на глубине эмоциональной природы.

Противоречивость этого термина исходит из самого содержания «экзистенции», так как она по определению индивидуальна и неповторима, означает переживания отдельно взятого индивида, не похожего ни на кого. Неким аналогом «экзистенции» можно считать «душу» человека.

Экзистенциальная философия — это философия бытия человека. Значительное место в философии экзистенциализма занимает постановка и решение проблемы свободы, которая определяется как «выбор» личностью одной из бесчисленных возможностей.

Человек постигает своё сущее в течение всей жизни и несёт ответственность за каждое совершённое им действие, не может объяснять свои ошибки «обстоятельствами». Таким образом, человек мыслится экзистенциалистами как строящий себя «проект». В конечном итоге, идеальная свобода человека — это свобода личности от общества.

«Ненамного ошибутся те, кто прочтет в „Постороннем“ историю человека, который безо всякой героической позы соглашается умереть во имя истины». А. Камю.

Эта фраза Камю, по сути, толкование «Постороннего». С одной лишь оговоркой: смотря что считать истиной. А что же истина для г-на Камю? Конечность человеческого бытия, которая влечет за собой абсурдность существования. И, если человек отрицает вечность души, ему не остается ничего, кроме как признать правоту Камю. Мне дозволено все, если я умру безвозвратно, все социальные и моральные нормы лишь фарс. Ширма, которая прикрывает истину чувств и желаний. Таков Мерсо – главный герой «Постороннего». Абсурд как отношение человека к миру, наверное, главная тема этого романа. Человек жаждет единения с миром и рвется к вечности, но абсурдность бытия – та ловушка, в которую рано или поздно попадает каждый из нас, сталкиваясь со смертью. «Мерсо возникает как самораскрытие духа абсурда, и ценности любой неабсурдной культуры ему чужды. Перед читателем миф о новом Адаме, освобожденном от условностей, рефлексий, интеллектуальных забот, но зато полном безграничного доверия к своим желаниям и чувствам». Действительно, тут сравнишь Мерсо не только с Адамом, но и с Христом. «Посторонний» страдает за то, что не готов скрывать свою абсурдную истину и приговаривается к смерти судьями-фарисеями. Действительно, для нас, «культурных» людей, поступки Мерсо кажутся вызывающими: он не плачет над гробом матери, заводит интрижку спустя несколько дней после похорон, в конце концов, он убивает человека, не испытывая жалости или угрызений совести. Но, как еще должен поступать человек, единственной ценностью которого являются сиюминутные радости и удовольствия? Что может быть важнее, когда на тебя надвигается грозная и неизбежная лавина небытия?

Что интересно, даже сама форма повествования говорит нам о том, что в нашей жизни нет места для завтра. «Что наш автор заимствует у Хемингуэя, так это его прерывистые рубленые фразы, воспроизводящие прерывистость самого времени. Мы теперь лучше понимаем, как построено его повествование: каждая фраза — это сиюминутное мгновение»,- говорит Сартр.

Повесть «Посторонний» — это своеобразная исповедь главного героя. Все пространство в ней занято единственным вариантом выбора, который совершает единственный герой романа. Мерсо все время говорит о себе. Это постоянное «я» подчеркивает отсутствие общности людей, «коллективной истории», потребности в других людях.

Герой Камю «не от мира сего» потому, что он принадлежит совершенно иному миру — миру природы. Не случайно в момент убийства он ощущает себя частью космического пейзажа, говорит о том, что его движения направляло само солнце. Он свободен абсолютно, ему «все дозволено». «"Все дозволено" Ивана Карамазова — единственное выражение свободы», — считал и сам Альбер Камю (с юности он зачитывался Достоевским, Ницше, Мальро).

Дело в том, что Мерсо равнодушен к жизни в ее привычном смысле. Он отбрасывает все ее измерения,