Опека и попечительство

Опеку нередко называют суррогатом отцовской власти, и оно и есть. Ибо, так же как отцовская власть, она связана с правом опекуна осуществлять власть в отношении личности опекаемого и принадлежащего ему имущества. И лишь постепенно, ко времени империи, на опеку стали смотреть как на публично-правовую обязан­ность надзирать за имуществом опекаемого в интересах его семьи, более всего его наследников. Становится обычным, что место ближайшего агната занимает опекун, назначаемый государством.

Опека признавалась необходимой, если патерфамилиас (или иное лицо, обладавшее статусом sui iuris), становился не способным ни к охране своего имущества, ни к должному распоряжению им. Причи­ной тому могло быть и слабоумие, и наклонность к расточительству, и безвестное отсутствие, и недееспособность вообще. В опеке нужда­лась и всякая женщина (в том числе и «достигшая полноты возрас­та»), оказавшаяся вне власти патерфамилиас - вдова, сирота (Гай, 1.144). Еще Законы XII таблиц запретили женщинам распоряжение вещами и деньгами по «свойственному им легкомыслию». То же от­носилось ко всякому малолетнему, которому опекун мог быть назна­чен как по завещанию отца, так и распоряжением публичной власти.

Агнатическая опека удерживалась в римском праве вплоть до времени Юстиниана, когда - в духе общей тенденции выдвижения кровного родства - ее сменила опека когнатическая, т. е. кровнород ственная. В классическое время опека над женщинами приобрела скорее символический, чем реальный, характер.

В период ранней республики, когда опека контролировалась ро­дом или курией и всякое злоупотребление опекунской властью ста­новилось предметом рассмотрения народных (куриатных) собра­ний, когда, без всякого сомнения, нравственные качества членов римской городской общины отвечали высоким требованиям, участие государственной власти в опекунских делах было мини­мальным.

Но уже к середине республики общественный контроль сходит на нет, а злоупотребления опекунов все более распространяются. Выра­батывается правило, согласно которому некоторым лицам магист­рат-чиновник мог запретить опекунство. Опека заключалась для кредитора или должника опекаемого, для лица, которое само нужда­лось в опеке, того же расточителя или в чем-либо недееспособного

(например, слепого).

То, что было некогда прямой обязанностью соответствующего лица, становится его свободным выбором: допускается отказ назна­ченного магистратом лица от исполнения обязанностей опеку­на по причине старости, болезни, государственной или военной

службы и пр.

Получили признание иски о возмещении ущерба, причиненного опекуном подопечному, и не только растратой имущества или его прямым присвоением, но и небрежностью, нерадивостью. В период империи, при императоре Константине (285-337) было постановле­но, что все имущество опекуна находится в залоге у подопечного. Этот залог (ипотека) оставался в собственности и владении опекуна, но мог быть присужден опекаемому, полностью или частью, в возме­щение причиненного ему ущерба.

Закон допускал наличие двух или нескольких опекунов, при этом, как правило, один из них представлял всю «коллегию» (соопе­кунов). В обязанности опекуна входило подтверждение сделок, свя­занных с отчуждением имущества или обязательствами, кото­рые принимал на себя опекаемый. Опекуну же предоставлялось право запрещения сделок или их ограничения, и потому опекаемый был обязан к предварительному совету с опекуном. При императоре Септимии Севере (195) опекуну было воспрещено закладывать сельские или пригородные земельные участки, принадлежавшие

опекаемому.

Запрещения коснулись и браков между опекуном и подопечной, что также было направлено на предотвращение злоупотреблений

опекой.

С окончанием опеки (как правило, с совершеннолетием опекае­мого) давался, если того требовал бывший подопечный, иск о возме­щении ущерба, причиненного опекуном: сначала только по злому умыслу, а затем (со времени императора Клавдия - I в.) и при не­брежности опекуна.

Особого упоминания заслуживает опека над незамужними жен­щинами, вышедшими из-под отцовской власти. Опека над ними ус­танавливалась теми же способами, что и опека над несовершенно­летними, с тем отличием, однако, что то была опека пожизненная, если, разумеется, женщина не выходила замуж. Подопечной разре­шалось вступать в договорные обязательства и заявлять иски, но при непременном условии, что ее действия будут подтверждены опеку­ном. Последний мог быть назначен женщине ее покойным мужем (указан в завещании).

В случаях, когда назначенный покойным мужем опекун (как, впрочем, и всякий другой) был почему-либо нежелателен подо­печной и вызывал ее протест, ей дозволялась нижеследующая проце­дура: опекаемая через фиктивную самопродажу «подпадала под власть» доверенного лица, и тот становился ее (формальным) опеку­ном. При этом вдовой могла преследоваться как специальная цель (составление завещания), так и эманципация, носившая более общий характер.

С началом империи опека над женщинами стала смягчаться. За­коном 18 г. освобождались от опеки и тем самым становились sui iuris (полновластными) те женщины, которые родили троих детей -iustrium liberorum. При императоре Клавдии уходит в прошлое тради­ционная опека агнатов, установленная для всех тех случаев, когда за­вещатель умирал без завещания или же опускал в завещании вопрос об опеке над женой или дочерью. С этого времени опека устанавли­валась государственной властью и носила по большей части фор­мальный характер.

Наряду с опекой с давних времен существовало и попечительст­во, выражаемое словом «кура» (забота). Попечительство устанавли­валось в отношении тех лиц, которые, будучи полновластными, не имели физической возможности управлять и распоряжаться своим имуществом, и особенно в тех случаях, когда обнаруживалось иму щество, временно лишенное собственника. Попечитель мог быть на­значен и лицам, не достигшим 25 лет (так называемым минорам), безумным, расточителям.

Попечитель назначался и в том случае, когда опекун почему-ли­бо не мог исполнять свои обязанности, в том числе временно, либо, будучи назначен по завещанию, исполнял свои обязанности плохо, неумело, небрежно.