§ 2. Система норм-презумпций гражданского права

Презумпции гражданского права не только являются элементами системы гражданского права, но, также как и нормы-принципы, сами образуют систему, выступая при этом подсистемой системы гражданско-правовых норм. Проблемы систематизации презумпций привлекают внимание исследователей уже давно. Прав З.М. Черниловский, утверждая, что «не существует и двух книг с одинаковым перечнем презумпций»⁶⁷⁹. Думается, это связано с тем, что ученые-юристы длительное время пытались определить прежде всего отдельные виды презумпций, которые существуют в законодательстве, и дать им характеристику. Были выявлены различные презумпции в разных отраслях права, определено их содержание и значение в праве. «Вместе с тем в правовой литературе нет ничего, что указывало бы на существование значительной и

" 680 тт

логически завершенной системы правовых презумпции» . Дихотомические классификации презумпций, безусловно, позволяют ориентироваться в их многообразии и являются источником знаний о них, но это далеко не единственный способ познания исследуемого явления. Также как и в

⁶⁷⁷ Иоффе О.С. Ответственность по советскому гражданскому праву. Л.: Изд-во ЛГУ, 1955. С. 136.

Левенталъ Я.Б. Указ. соч. С. 62.

Черниловский З.М. Презумпции и фикции в истории права // Государство и право. 1984. №4. С. 102.

⁶⁸⁰ Цуканов КН. Указ. соч. С. 506.

252 отношении принципов гражданского права перечневой подход к презумпциям должен быть заменен на системный.

Подсистема норм-презумпций базируется на универсальных системных принципах: целостности, структурности, иерархичности, взаимозависимости системы и среды, функциональности, интегративности, динамичности, гетеромности.

Целостность предполагает объединение норм-презумпций гражданского права в единое целое (подсистему). При формировании системы презумпций гражданского права используются центральные (базовые) презумпции и иные презумпции (общие, основные и специальные).

Структура системы презумптивных норм позволяет выявить совокупность устойчивых связей между презумпциями, которые обеспечивают сохранение отдельных свойств системы при внутренних и внешних изменениях. В подсистеме презумпций функционируют центральные, базовые презумпции и субординированные к ним. Центральными презумпциями гражданского права являются презумпции добросовестности, разумности, вины. Они могут иметь значение юридических императивов принципов гражданского права, что является наиболее ярким примером взаимодействия и взаимодополнения специализированных норм. Особенность этих презумпций в том, что они могут действовать непосредственно в тех случаях, когда в правоотношении имеют значение добросовестность, разумность или вина. Кроме того, центральные презумпции находят свое выражение в частных презумпциях, субординируемых к ним. Например, к центральной презумпции добросовестности субординируются презумпция незнания дееспособной стороной о недееспособности другой стороны в сделке (абз. 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ), незнание стороной сделки пределов правоспособности юридического лица - другой стороны (ст. 173 ГК РФ) и другие презумпции. К базовой презумпции вины субординирована, например, презумпция вины причинителя вреда в деликтных обязательствах (п.2 ст. 1064 ГК РФ). К презумпции разумности субординируется презумпция правильности регистрационной записи,

253 презумпция смерти.

Иерархичность предполагает такую организацию презумпций в системе, которая упорядочивает взаимодействие уровней от высшего к низшему. Каждый уровень является управляющим по отношению к нижестоящему и управляемым по отношению к вышестоящему. Иерархичность предполагает дифференциацию функций различных частей системы. На высшем уровне находятся презумпции с самым широким содержанием, на низших происходит их детализация и конкретизация.

Центральные презумпции первичны, носят основополагающий характер, на более низких уровнях проникают во все подотрасли и институты гражданского права как с помощью субординированных к ним презумпций, так и непосредственно. Они наиболее близки к общеправовым презумпциям и могут быть использованы другими отраслями права.

Далее иерархия презумпций строится с учетом системы гражданского права. Гражданское право имеет общую и особенную части. Презумпции, содержащиеся в общей части, являются общими гражданско-правовыми презумпциями, которые в свою очередь также могут быть систематизированы по отдельным институтам: сделки, лица и др. Общие отраслевые презумпции способны оказывать влияние на отношения, регулируемые нормами подотраслей и институтов гражданского права. Например, общая презумпция смерти гражданина оказывает влияние на отношения собственности, обязательственные отношения, наследование. Особенная часть гражданского права представляет собой совокупность различных подотраслей. По вопросу системы подотраслей гражданского права до сих пор в науке не сложилось

/О!

единого мнения . В настоящей работе не ставится задача разрешить эту цивилистическую проблему, которая является достаточно сложной и должна быть предметом самостоятельного исследования. Для целей настоящей работы примем за подотрасли следующие структурные части гражданского права:

254 вещное право, обязательственное право, наследственное право, подотрасль интеллектуальных прав, подотрасль личных неимущественных прав. Презумпции подотраслей гражданского права являются основными.

Подотрасли вещное право и обязательственное право являются крупнейшими в гражданском праве и в свою очередь имеют собственные общие части. Презумпции, содержащиеся в них, можно назвать основными подотраслевыми презумпциями, они оказывают влияние на все институты соответствующей подотрасли и используются в отношениях, регулируемых нормами других подотраслей гражданского права.

Завершают иерархию специальные презумпции. Так, в вещном праве можно выделить специальные презумпции института права собственности, ограниченных вещных прав, защиты вещных прав; в обязательственном праве -специальные презумпции институтов договорного права, деликтных обязательств, обязательств из односторонних сделок. Специальные презумпции используются отдельными институтами подотраслей гражданского права и практически не применяются в других институтах. Например, специальная презумпция незнания потребителем свойств и характеристик товара не используется институтами гражданского права, не регулирующими отношения с участием потребителей.

Для системы характерно наличие связи не только между элементами, но и со средой, во взаимоотношениях с которой система проявляет свою целостность. Любая система формирует свои свойства в процессе взаимодействия со средой. Так как презумпции - это правовое явление, ближайшая среда ее существования и функционирования - правовая, для гражданско-правовых презумпций такой средой является гражданское право, они взаимодействуют как система и подсистема, как общее и частное. Система презумпций относится к числу открытых систем: по мере изменения правовой среды изменяется и система презумпций. Система презумпций гражданского

См., напр.: Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. Т. 1. С. 11-12; Гражданское право: Учебник для вузов / Под общ. ред. Т.И.Илларионовой, ЕМ. Гонгало,

255 права, как и любая другая система, обладает способностью достраиваться до завершенности, по мере развития общества, его правовой основы в целом и гражданского права в частности система презумпций может быть дополнена новыми презумпциями, так как не представляет собой замкнутой юридической конструкции. В этом очевидно проявляется такой признак подсистемы презумптивных норм, как динамичность.

Система норм-презумпций является также интегративной, комплексно воздействует на гражданские правоотношения: в специальной презумптивной норме отражается одновременно действие основных, общих и центральных презумпций. Являясь подсистемой гражданского права, система презумпций выступает как элемент системы более высокого порядка и таким образом проявляет системное свойство гетеромности. Особые функции норм-презумпций обусловливают также такое свойство их системы как самостоятельная значимость, функциональность.

В основе системы норм-презумпций гражданского права лежат центральные презумпции, они же играют наиболее важную роль в системе гражданского права, являются связующим звеном между нормами-принципами гражданского права и иными презумптивными нормами, менее общего содержания. Центральными презумпциями являются презумпции добросовестности, разумности и вины. Рассмотрим их.

Норма-презумпция добросовестности. В Гражданском кодексе РСФСР 1964г. презумпция добросовестности не закреплялась. Впервые в российском законодательстве она была сформулирована в п. 3 ст. 6 Основ гражданского законодательства ССР и республик: «Участники гражданских правоотношений предполагаются добросовестными, поскольку не доказано обратное». В действующем Гражданском кодексе РФ презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений закреплена в п. 3 ст. 10.

В.А. Плетнева. С. 15-16.

256

Сложность определения содержания презумпции добросовестности связана с необходимостью раскрытия самого понятия добросовестности. Добросовестность - это морально-этическая категория, характеризует интеллектуальные и нравственные качества личности.

Легального определения добросовестности не существует. Более того, в литературе отмечается, что вообще невозможно определить какие-либо «подходы, параметры, понятия добросовестности»⁶⁸². Такую же мысль по отношению к понятию разумности высказал английский юрист Уинфилд: «...бесполезно пытаться придать термину «разумность» точное значение. В действительности было бы вредным это делать, так как много несправедливостей происходило бы из попытки механизировать право там, где значительная доля усмотрения необходима для его применения»⁶⁸³.

Однако, на наш взгляд, такие категорические выводы не совсем верные. Добросовестность, как впрочем и разумность, о которой пойдет речь далее, это, безусловно, не правовые, а моральные, философские категории. Но, попадая в сферу правовых отношений, обретая способность влечь правовые последствия, они требуют и специально-юридического подхода к определению, поскольку правовым регуляторам, в отличие от моральных, свойственна высокая степень определенности и конкретности. Для этого необходимо определение самого понятия добросовестности, «так как применение норм права, отражающих нравственные принципы общества, связано с необходимостью уяснения содержания и смысла определенных моральных суждений и понятий» . Добросовестность и разумность относятся к оценочным понятиям в праве — это понятия с открытой структурой, невозможно дать все их признаки, к ним всегда можно добавить еще признак. Но задача правоприменителя -определить, в каких признаках можно мыслить каждое из этих понятий, на основе каких критериев конкретное деяние включено в то множество,

/ГОЛ

Витрянский В.В. Гражданский кодекс и суд // Вестник ВАС РФ. 1997. № 7. С. 132.

⁶⁸³ Цит. по:ХалфинаP.O. Договор в английском праве. М., 1959. С. 281.

⁶⁸⁴ Хецуриани Д.Г. Значение моральных норм в советском гражданском праве. Тбилиси,1980. С. 82.

257 отражаемое оценочным понятием . Причем суду следует при использовании оценочных понятий, подробно описывать признаки, на основании которых сделан вывод о недобросовестности участников или о неразумности их действий.

Отметим, что должны выясняться судом именно недобросовестность и неразумность, поскольку благодаря действию соответствующих презумпций, добросовестность и разумность предполагаются, пока не будет доказано обратное. А доказательство обратного будет построено на доказательстве недобросовестности и неразумности, именно поэтому так важно уяснить смысл и содержание этих моральных категорий. В настоящее время в судебной практике по гражданским делам активно используются судами такие оценочные категории, как добросовестность и разумность, с одной стороны, и отсутствуют какие-либо критерии, признаки для их использования в конкретных делах, с другой стороны. Позволим себе предположить, что суд использует при этом соответствующие презумпции, но в этом случае должно быть указание на такое использование в решении суда. Иначе появляется широкий простор для обжалования судебных решений, например, суд использует разумный срок в тридцать дней, не давая при этом никакой оценки разумности в данном случае, а заинтересованное лицо может оспорить такое понимание разумности срока.

Дать логическую дефиницию оценочному понятию невозможно, иначе оно перестанет быть оценочным и, как следствие, утратит свое назначение в праве, но определить общие подходы к использованию этого понятия возможно, более того, необходимо, иначе будет затруднена реализация нормы-презумпции добросовестности. Так как, исходя из этой презумпции, все субъекты гражданских правоотношений предполагаются добросовестными, то сразу же возникает вопрос: добросовестные в гражданском обороте - это какие? Лишь ответ на этот вопрос может раскрыть содержание презумпции добросовестности.

/Of

Жеребкин В.Е. Логический анализ понятий права. Киев, 1976. С. 138.

258 Важно определиться с тем, к субъективной или объективной стороне правоотношения относится это понятие. В научной литературе не сложилось единого мнения по этому вопросу, не малая «заслуга» в этом и законодателя. Так, в ст. 4 закона «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках» под недобросовестной конкуренцией понимаются любые, направленные на приобретение преимуществ в предпринимательской деятельности действия хозяйствующих субъектов, которые противоречат положениям действующего законодательства, обычаям делового оборота, требованиям добропорядочности, разумности, справедливости . А ст. 26 закона «О рынке ценных бумаг» определяет недобросовестную эмиссию ценных бумаг как действия, выражающиеся в нарушении процедуры эмиссии, установленной в данном законе . Таким образом, законодатель понимает под недобросовестностью противоправные действия, то есть относит это понятие к объективной стороне правоотношения. А так как добросовестность - это противоположность недобросовестности, то, по логике законодателя, добросовестное - это прежде всего правомерное поведение. Безусловно, всякое добросовестное поведение правомерно, однако такое понимание добросовестности не способствует раскрытию понятия добросовестности в праве, в том числе и презумпции добросовестности. Хотя в отдельных случаях добросовестность участников правоотношений рассматривается как синоним правомерности. Например, в ст. 1031 ГК Латвийской республики устанавливается, что при возникновении спора о том, кто приобретает собственность в связи с давностью, нужно доказать правовое основание своего владения; если он это доказал, то он признается добросовестным владельцем, пока не доказано обратное. Аналогичное определение добросовестного владельца содержится и в ГК Грузии: «Добросовестным является владелец, который владеет вещью правомерно или

О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках: Закон РФ от 22 марта 1991 г. № 948-1 // Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 16. Ст. 499.

259 который на основании проверки, проведенной с необходимой в деловых отношениях тщательностью, может быть признан правомочным лицом» (ст. 159).

Е. Богданов под добросовестностью участников гражданских правоотношений понимает «субъективную сторону их поведения, то есть когда они не знали и не могли знать о правах третьих лиц на соответствующее имущество или об иной своей неуправомоченности»⁶⁸⁸. В. Емельянов полагает, что лицо «следует считать добросовестным в том случае, когда оно действует без умысла причинить вред другому лицу, а также не допускает самонадеянности и небрежности по отношению к возможному причинению вреда» . Здесь добросовестность совпадает с невиновностью (случаем) и, как следствие, недобросовестность с виной. Аналогичную позицию занимает А.А. Чукреев, говоря о недобросовестности как легкой форме вины⁶⁹⁰.

На наш взгляд, добросовестность в презумпции относится к субъективной стороне правоотношения, а точнее, к его субъекту. Отметим, что и сам законодатель в п. 3 ст. 10 ГК РФ говорит о добросовестности участников (в отличие, например, от разумности действий участников), то есть это категория, характеризующая субъекта.

Такой же вывод следует и из этимологии слова «добросовестность». В русском языке оно происходит от слова «ведать», «знать»⁶⁹¹. И российский законодатель в ГК РФ определяет добросовестность через незнание определенных обстоятельств, например, говоря о добросовестном приобретателе как о лице, которое не знало и не могло знать, что приобретает имущество у лица, которое не имеет право его отчуждать (п.1 ст. 302 ГК РФ).

⁶⁸⁷ О рынке ценных бумаг: Федеральный закон РФ от 22 апреля 1999 г. № 39-ФЗ // Российская газета. 1996. 25 апреля.

/ПО

Богданов Е. Категория «добросовестности» в гражданском праве // Российская юстиция. 1999. № 9. С. 12.

⁶⁸⁹ Емельянов В. Пределы осуществления гражданских прав // Российская юстиция.1999. №6. С. 16.

⁶⁹⁰ Чукреев А.А. Добросовестность в механизме охраны гражданских прав (на примеренорм Гражданского кодекса России) // Интернет. http.V/www.islawtsu.ru.

⁶⁹' Словарь по этике / Под ред. КС Кона. М, 1983. С. 326.

260 По аналогии можно сделать вывод, что именно добросовестность участников имеется в виду в случаях незнания стороной сделки об отсутствии полномочий у другой стороны (ст. 174 ГК РФ), об отсутствии правоспособности у юридического лица (ст. 173 ГК РФ), об отсутствии дееспособности (ст. 171ГК РФ) и в других случаях. Именно поэтому презумпции, сформулированные в этих статьях, можно субординировать к базовой презумпции добросовестности и оценивать участников отношений с позиций добросовестности. В гражданском законодательстве многих стран понятие добросовестности также определяется через категории «знания» или «незнания» лица об определенных обстоятельствах. Так, в соответствии со ст. 910 ГК Латвийской республики добросовестным является тот, кто уверен, что никто другой не имеет больше права на владение вещью помимо него, а злонамеренный - тот, кто знает, что он не имеет права владеть или что у кого-нибудь другого в этом отношении имеется больше прав, чем у него. А в ст. 187 ГК Грузии закрепляется, что приобретатель не считается добросовестным, если он знал или должен был знать, что отчуждатель не был собственником. В ГГУ таким же образом раскрыто понятие недобросовестного владельца: «Приобретатель не является добросовестным, если он знал или мог знать, но не знал лишь вследствие грубой неосторожности, что вещь не принадлежит отчуждателю» (§ 932). В § 367 Торгового уложения Германии приводится следующее определение добросовестного приобретателя ценных бумаг: «Добросовестность приобретателя не исключается и в случае публикации в «Бундесанцайгер», если приобретатель вследствие особых обстоятельств не знал о публикации, и его незнание не основывается на грубой неосторожности». Следует обратить внимание в этих примерах также и на то, что категория добросовестности относится именно к субъекту правоотношения.

При использовании категории добросовестности законодателю следует учитывать значение этого слова в русском языке (например, говоря о недобросовестной конкуренции, эмиссии ценных бумаг, рекламы и в других случаях). Добросовестными, как и недобросовестными, могут быть только

261 субъекты, а не объекты правоотношений. В ГК РФ категория «добросовестности» иногда используется по отношению к действиям, а не субъекту этих действий, например, в п. 1 ст. 220 говорится о лице, которое, действуя добросовестно, осуществило переработку для себя. В таких случаях при буквальном толковании можно сделать вывод, что презумпция добросовестности участников, закрепленная в п. 3 ст. 10 ГК РФ, не распространяется на добросовестность действий или правовых явлений, например рекламы. Однако, исходя из целей и принципов гражданско-правового регулирования, думается, что это не так. В связи со сказанным предлагаем изложить абз. 2 п. 1 ст. 220 ГК РФ в следующей редакции: «Однако если стоимость переработки существенно превышает стоимость материалов, право собственности на новую вещь приобретает добросовестное лицо, которое осуществило переработку для себя».

Важно также отметить, что законодатель, определив понятие добросовестного или недобросовестного приобретателя имущества, недобросовестной конкуренции, рекламы, эмиссии и др., исключил их из числа оценочных. И хотя можно спорить о правильности использования категории добросовестности в некоторых случаях, правоприменитель должен руководствоваться легальными определениями. Правильно отмечает Д.Г. Хецуриани, что «если норма права не просто построена на моральных началах, а конкретизирует моральную норму, придает ей характер формальной определенности, то при применении таких норм правоприменительный орган целиком и полностью должен исходить именно из этой нормы и не может выходить за ее пределы»⁶⁹². Такой вывод подтверждает и судебная практика. Так, отменяя решение в части признания договора купли-продажи дома недействительным, Верховный суд РФ указал, что суд посчитал покупателя недобросовестным приобретателем дома, однако в решении суда не указывается, на основании каких обстоятельств сделан такой вывод, отсутствуют доказательства того, что покупатель знал о незаконности действий

Хецуриани Д.Г. Указ. соч. С. 85.

262 продавца⁶⁹³. Такое же понимание добросовестности мы встречаем и в гражданско-правовой доктрине. Например, К. Скловский считает, что под добросовестностью «понимается такое состояние воли лица, которое характеризуется извинительным незнанием объективных препятствий к достижению преследуемой им юридической цели, прежде всего приобретению частного права»⁶⁹⁴.

При оценке же категорий добросовестности и недобросовестности, не раскрытых законодателем, следует руководствоваться критерием незнания субъектом об определенных обстоятельствах. Однако в одних случаях законодатель говорит о добросовестном лице как о лице, которое «не знало и не могло знать» (ст. 302 ГК РФ), а в других - как о лице, которое «не знало и не должно было знать» (ст. 174 ГК и др.). При этом содержание презумпции добросовестности в этих случаях будет различным, поскольку оно определено законодателем. В тех же случаях, когда должна действовать презумпция добросовестности, но ее содержание легально не закреплено, на наш взгляд, добросовестным участником должен считаться тот, который «не знал, не мог и не должен был знать» об определенных обстоятельствах.

Хотим также подчеркнуть, что добросовестность в русском языке определяется через понятие «честность» - это правдивость, принципиальность, верность принятым обязательствам, убежденность в правоте дела⁶⁹⁵. Полагаем, что честность, как искренняя «уверенность в своей правоте», также соответствует подходу к определению добросовестности с субъективной стороны правоотношения. Иногда и законодатель использует критерий честности для определения добросовестности, например, в Конвенции об охране промышленной собственности под актом недобросовестной конкуренции понимается акт конкуренции, противоречащий честным обычаям

Определение Судебной коллегии Верховного суда РФ от 15 июня 1998 г. // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. № 4.

⁶⁹⁴ Скловский К. Применение норм о доброй совести в гражданском праве России //Хозяйство и право. 2002. № 9. С. 81.

⁶⁹⁵ Словарь по этике / Под ред. КС. Кона. С. 397.

263 в промышленных и торговых делах⁶⁹⁶.

Презумпция добросовестности известна гражданскому законодательству многих государств. Причем для этой презумпции характерным является, во-первых, прямой способ ее закрепления; во-вторых, закрепление ее в качестве центральной презумпции гражданского права. Так, в ст. 2805 ГК Квебека установлена прямая презумпция добросовестности: «Добросовестность всегда предполагается, если только закон прямо не требует того, чтобы она была доказана». Хотя даже при отсутствии отдельного, самостоятельного закрепления презумпции добросовестности о ее наличии можно сделать вывод из анализа других норм. В ст. 1894 ГК Латвийской республики закрепляется, что должник, от которого требуют выдачи определенной чужой вещи, не может ссылаться на давность, если противная сторона докажет, что он или его предшественник в течение всего срока давности владели этой вещью недобросовестно.

Другой важный вопрос - о соотношении категорий «разумности» и «добросовестности». В.А. Белов считает, что «добросовестность» более общее понятие, чем «разумность», иногда использует их как синонимы, указывая, «...что критерием для определения добросовестности (разумности) исполнения обязательств могут выступать различные обстоятельства» . А.А. Чукреев полагает, что добросовестность может быть оценена через такой критерий, как «разумность определенных действий» . Е. Богданов, напротив, отмечает, что разумность является самостоятельной категорией и «предполагает оценку объективной стороны поведения ответчика»⁶⁹⁹.

Представляется, что последняя точка зрения наиболее верная. Разумность и добросовестность - это различные категории.

Норма-презумпция разумности. При определении понятия разумности

⁶⁹⁶ Конвенция об охране промышленной собственности. Заключена 20 марта 1883 г. // Закон. 1999. №7.

Белов В.А. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права // Законодательство. 1998. № 8. С. 30.

⁶⁹⁸ Чукреев А.А. Добросовестность в механизме охраны...// Интернет. http://www. islavtsu.ru.

264 также следует исходить из значения этого слова в русском языке. Разумный -это одаренный разумом, рассудительный, толковый, здравомыслящий. А разум - это духовная сила, могущая помнить и заключать, способность верного последовательного сцепления мыслей от причины и следствия и до цели и конца, особенно в приложении к делу⁷ °. Представляет интерес и философское понимание разума. Разум - это ум, способность, деятельность человеческого духа, направленная на познание ценностей, универсальную связь вещей и всех явлений и на целесообразную деятельность внутри этой связи⁷ . Таким образом, разумность связана прежде всего с пониманием участником гражданских правоотношений целесообразности своих действий, осознанием причинно-следственных связей, способностью предвидеть последствия своих действий. Но в гражданском праве важен и другой качественный аспект разумности, ведь разумным может быть и мошенник. Разумный гражданин способен понимать и видеть в своих действиях объективно полезную цель (результат) и своими действиями (поведением) стремится к ее достижению.

В этике разум - это способность осмысливать социальную действительность и себя в ценностных характеристиках. Разум требует не только познания наличной ситуации, но и способности к ее критической

г "702

оценке, к преобразованию и созиданию принципиально иных возможностей .

Таким образом, разумность, так же как добросовестность, есть определенная способность личности, но если добросовестность - это способность к самооценке, самоконтролю, то разумность - это способность к пониманию целесообразности действий, причинно-следственных связей, к предвидению последствий своих действий. Если добросовестность участников гражданских правоотношений суд или иной правоприменитель должны определять через установление незнания об определенных обстоятельствах, то разумность можно определить только из анализа действий участников

БогдановЕ. Категория «добросоветсности»... С. 14. ^шДаль В. Указ. соч. Т. 4. С. 53.

⁷ Краткая философская энциклопедия. М., 1991. С. 383. ⁷⁰² Словарь по этике / Под ред. КС. Кона. С. 290.

265 гражданских правоотношений. И сам законодатель в ст. 10 ГК РФ говорит о разумности действий, а не участников.

Кроме того, в основании разумности лежит понятие «ум», а в основе добросовестности - «честность». А это далеко не одно и то же. Человек может быть добросовестным, но не разумным, и наоборот.

Следует также согласиться с Е. Богдановым, что разумность предполагает оценку объективной стороны поведения, то есть суд, используя категорию разумности, должен анализировать объективные действия . Так, В.А. Белов, в качестве примера недобросовестности (неразумности) приводит поставку кондитерской фабрике сахара-сырца, не пригодного для продукции фабрики (карамели, джема и др.)⁷⁰⁴. Безусловно, такая поставка неразумна, однако вывод о недобросовестности поставщика, на наш взгляд, преждевременный, поскольку необходимо определить знал ли поставщик о специфике производства покупателя.

Еще один вопрос, связанный с презумпциями разумности и добросовестности, заслуживает пристального внимания: какова сфера действия этих презумпций? При ответе на него необходимо проанализировать четыре аспекта.

Во-первых, исходя из буквального толкования п. 3 ст. 10 ГК РФ, разумность действий и добросовестность участников предполагается при осуществлении гражданских прав. При этом презумпция добросовестности не будет действовать при приобретении права, поскольку осуществление и приобретение субъективного гражданского права - это не одно и то же. И сам законодатель не отождествляет эти понятия, например, определяя дееспособность как способность своими действиями приобретать и осуществлять гражданские права, создавать для себя гражданские обязанности и исполнять их (п.1 ст. 21 ГК РФ). Кроме того, осуществление не охватывает стадию прекращения гражданских прав. Прав Д.Б. Савельев, говоря о действии

Богданов Е. Категория «добросовестности»... С. 14. Белов В. А. Указ. соч. С. 30.

266 презумпции добросовестности при возникновении, осуществлении и прекращении гражданских прав . К сожалению, такой вывод не совпадает с законодательной формулировкой действия указанных презумпций.

Во-вторых, в п. 3 ст. 10 ГК РФ речь идет о действии презумпций добросовестности и разумности только в отношении гражданских прав, но не в отношении гражданско-правовых обязанностей, которые могут возлагаться, исполняться и защищаться добросовестными или недобросовестными участниками, разумно или не разумно. В этих случаях также нельзя исключать действия указанных презумпций.

В-третьих, исходя из смысла анализируемой нормы, презумпции добросовестности и разумности действуют при защите гражданских прав. Такую редакцию статьи поддерживает Д.Б. Савельев, указывая, что «презумпции выполняют процессуальную функцию, поэтому необходимость в их использовании возникает лишь в случаях обращения за судебной защитой». Ученый делает вывод, что если нет защиты, то не следует и прибегать к соответствующей презумпции^{7 6}. Безусловно, презумпции добросовестности и разумности используются правоприменителем при защите гражданских прав. Есть и в судебной практике примеры использования этой презумпции при защите гражданских прав. Закрытое акционерное общество «Бакалея» обратилось в арбитражный суд с иском к Управлению Свердловской железной дороги (перевозчику) и акционерному обществу «Пензенский хлебозавод №2» (грузоотправителю) с иском о возмещении ущерба, причиненного при перевозке конфет. Иск был удовлетворен. Управлением Свердловской железной дороги была подана кассационная жалоба, в которой, в частности, указывалось на наличие интереса грузоотправителя в уничтожении части груза. Суд кассационной инстанции данный довод заявителя не принял, сославшись на презумпции добросовестности и разумности, закрепленные в п. 3 ст. 10 ГК РФ, и при этом отметил, что заявитель не представил доказательств,

Савельев Д.Б. Презумпции добросовестности и вины в гражданском праве России // Труды Кировского филиала МГЮА. № 4. Киров, 2000. С. 153.

267

707

опровергающих эти презумпции .

Однако, как отмечалось нами ранее, презумпции имеют не только процессуальное, но и материально-правовое значение, могут быть использованы не только в суде, например презумпция возмездности договора. Кроме того, презумпции могут быть использованы и в суде не только при защите гражданских прав, но и в других случаях, например, при объявлении гражданина умершим используется презумпция смерти. Презумпции добросовестности и разумности имеют значение юридических императивов принципов гражданского права, поэтому их действие не должно ограничиваться только сферой защиты гражданских прав.

В-четвертых, п. 3 ст. 10 ГК РФ допускает действие презумпции добросовестности и разумности только в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от осуществления права разумно и добросовестно. В.А. Белов отмечает: «Недостаток этой нормы очевиден. Она создает иллюзию того, что случаи зависимости защиты гражданских прав от добросовестности их осуществления должны быть прямо перечислены в законе. На самом деле все наоборот - гражданское право пишется и «работает» только в отношении добросовестных субъектов, если исключение не будет сделано в самом законодательстве»⁷⁰⁸. Противоположную позицию по этому вопросу занимает Е. Богданов: «Если из закона не вытекает прямая связь между защитой права и добросовестностью участника правоотношения, в данном случае нет и презумпции добросовестности»⁷ . Аналогичную точку зрения высказал и Д.Б. Савельев⁷¹⁰.

Сущность гражданско-правового регулирования такова, что требует установить презумпции добросовестности и разумности как общие правила, поскольку это важный показатель отношения законодателя (государства) к

⁷⁰⁶ Савельев Д.Б. Указ. соч. С. 154.

7(17

Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 8 мая 1997 г. № Ф09-319/97-ГК // СПС «Консультант Плюс». ⁷⁰⁸Белов В.А. Указ. соч. С. 30.

⁷⁰⁹ Богданов Е. Категория «добросовестности»... С. 13.

⁷¹⁰ Савельев Д.Б. Указ. соч. С. 154.

268 участникам гражданских правоотношений, они подчеркивают частноправовой характер этих отношений, поэтому, на наш взгляд, закон может лишь установить исключения из действия этих презумпций, но не наоборот.

Такому выводу соответствует и судебная практика. Суды используют презумпции разумности и добросовестности даже если закон непосредственно не ставит защиту гражданских прав в зависимость от разумности и добросовестности. Так, суд первой инстанции не принял выписку из протокола конференции в качестве доказательства того, что конференция трудового коллектива арендного предприятия «ЧХБК», на которой было принято решение о создании товарищества с ограниченной ответственностью, состоялась. Отменяя решение суда, суд кассационной инстанции указал на то, что такая оценка доказательств не соответствует п. 3 ст. 10 ГК РФ, содержащему

711

презумпцию разумности и добросовестности .

В связи со сказанным для устранения трудностей в правоприменении п. 3 ст. 10 ГК РФ должен быть изложен в следующей редакции: «Если законом не установлено иное, добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагается, пока не доказано обратное». Такой вывод представляется крайне важным, поскольку позволяет использовать презумпцию добросовестности участников и презумпцию разумности их действий во всех случаях, когда об этом идет речь.

Понятие разумности не использовалось в ГК РСФСР 1964 г., в Основах гражданского законодательства ССР и союзных республик этот термин использовался лишь применительно к срокам исполнения обязательств. Действующий ГК РФ часто использует термин «разумность»: например, в ст. ст. 254, 738 говорится о разумной цене, в ст. ст. 520, 530,744 о разумных расходах, в ст. ст. 404, 750, 962 о разумных мерах, в ст. ст. 72, 76 о разумном ведении дел, в ст. 524 о разумной замене места передачи товара, в ст. ст. 314, 345, 375 и др. о разумном сроке.

Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 22 февраля 1998 г. № 2262 / 98 // СПС «Консультант Плюс».

269

Во всех этих случаях будет непосредственно действовать презумпция разумности. Например, п. 3 ст. 72 ГК РФ устанавливает основания для прекращения полномочий на ведение дел товарищества, если обнаружится неспособность к разумному ведению дел. А должник в обязательстве предполагается исполнившим свое обязательство в разумный срок, если обязательство не предусматривает срок его исполнения и не содержит условий, позволяющих определить этот срок (п. 2 ст. 314 ГК РФ). В случае спора разумность действий товарища и исполнение должником обязательства в разумный срок будут предполагаться в силу ст. 10 ГК РФ, а истец вправе доказывать обратное.

Гражданский кодекс использует термин «разумность» как для определения психических актов - разумное предвидение (п.1 ст. 451), разумное понимание (ст. 428), - так и для определения физических актов (действий). Презумпция разумности распространяется только на действия участников гражданских правоотношений. Такой вывод подтверждается и судебной практикой, суды не используют презумпцию разумности при оценке разумности психических актов, поясняя свои выводы о разумности или неразумности таких актов.

Так, закрытое акционерное общество «Компания АПЕКС» обратилась к Воронежской государственной архитектурно-строительной академии с иском о внесении изменений в договор о строительстве жилого дома, мотивируя свои требования изменением стоимости материалов. Президиум Высшего арбитражного суда РФ указал, что изменение стоимости материалов при исполнении договора подряда не может рассматриваться как существенное, поскольку стороны в п. 2.1. договора предусмотрели возможность такого изменения и, следовательно, не могли его разумно не предвидеть⁷¹ .

Следует согласиться с М.И. Брагинским, что в основу оценки разумности

Постановление Президиума Высшего арбитражного суда РФ от 6 октября 1998 г. №249/98 // Вестник Высшего арбитражного суда РФ. 1999. № 2.

270 должен быть положен объективный критерий - «средний человек»⁷¹³, т. е. обладающий средним интеллектом, обычными житейскими знаниями, нормальным жизненным опытом. Однако этот критерий может быть конкретизирован применительно к определенному случаю. Например, разумный срок для исполнения обязательства, предусмотренный в п. 2 ст. 314 ГК РФ, должен определяться судом «с учетом предмета обязательства, условий его исполнения и других обстоятельств, влияющих на действие должника по исполнению»⁷¹⁴.

Презумпции добросовестности и разумности закреплены в ст. 10 ГК РФ, которая называется «Пределы осуществления гражданских прав». На наш взгляд, такое закрепление этих презумпций значительно сужает сферу их использования и может вызвать определенные трудности в правоприменительной практике. Подчеркнем также, что эти презумпции достигли уровня принципов права. В этой связи представляется необходимым дополнить ГК РФ следующими статьями.

Статья Презумпция добросовестности

Если законом не установлено иное, участники гражданских правоотношений предполагаются добросовестными.

Добросовестность может быть опровергнута в установленном законом порядке путем доказательства недобросовестности.

Статья Презумпция разумности

Если законом не установлено иное, разумность действий участников гражданских правоотношений предполагается.

Разумность может быть опровергнута в установленном законом порядке путем доказательства неразумности.

Наряду с презумпциями добросовестности и разумности к числу базовых презумпций российского гражданского права следует отнести норму-

Брагинский М.И. Осуществление и защита гражданских прав. Сделки. Представительство. Доверенность. Исковая давность // Вестник Высшего арбитражного суда РФ. 1995. №7. С. 101.

271 презумпцию вины. Она закреплена в общей форме в п. 2 ст. 401 ГК РФ: отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Презумпция вины в таком виде закреплена и в § 282 ГГУ: «Если является спорным вопрос о том, обусловлено ли наступление обстоятельства, повлекшего невозможность исполнения обязательства, виной должника, то бремя доказывания своей невиновности возлагается на должника».

Необходимо отметить, что Конституционный суд РФ признал принцип

■Т1С

вины правонарушителя общеправовым . В гражданском правоотношении этот принцип реализуется в том числе с помощью использования презумпции вины. Структура презумпции вины такова: если совершено гражданское правонарушение, то нарушитель предполагается виновным, пока он сам не докажет обратное. Презумпция вины обладает, пожалуй, самым широким непосредственным действием среди базовых презумпций: практически во всех случаях, когда речь идет о виновной ответственности, действует эта презумпция. Например, при утрате найденной вещи (п. 4 ст. 227 ГК РФ), при гибели и порчи безнадзорных животных (п.З ст. 230 ГК РФ) в вещном праве, при ответственности должника за просрочку перед кредитором (ст. 405 ГК РФ) в обязательственном праве. Здесь важно отметить, что законом могут быть установлены исключения из презумпции вины. Например, в п. 2 ст. 1070 ГК РФ предусмотрено, что вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу. Презумпция вины в этом случае не действует, так как вины должна быть непосредственно доказана и установлена судом⁷ .

⁷¹⁴ Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой / Отв. ред. О.Н. Садиков. С. 334.

О признании не соответствующей Конституции РФ части 2 статьи 247 Таможенного кодекса РФ и о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса РФ: Постановление Конституционного суда РФ от 27 апреля 2001 г. № 7-П // Российская газета. 2001. 6 июня.

⁷¹ См. об этом: По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И.В. Богданова, А.Б. Зернова, СИ. Кальянова и Н.В. Труханова: Постановление Конституционного Суда РФ от 25 января 2001 г. № 1-П // Российская газета. 2001. 13 февраля.

272

В отличие от определений категорий разумности и добросовестности, законодатель дает определение понятия вины через легальное закрепление понятия невиновности. В п. 1 ст. 401 ГК РФ устанавливается, что лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства. Таким образом, при опровержении презумпции вины правонарушитель должен доказать, во-первых, что он принял все меры для надлежащего исполнения обязательства, совершил конкретные действия для такого исполнения. Во-вторых, что он проявил при этом такую степень заботливости и осмотрительности, которая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, отсутствуют приведшие к ненадлежащему исполнению обязательства причины, за которые отвечает правонарушитель.

Представляет также интерес соотношение презумпций добросовестности и вины. В литературе неоднократно отмечалось, что виновность свидетельствует о недобросовестности лица, поэтому можно сделать вывод, что обе эти презумпции одновременно существовать не могут, они взаимно исключают друг друга. Однако это далеко не так. Добросовестность характеризует субъекта гражданского правоотношения, а виновность - субъективную сторону правонарушения. Кроме того, презумпция вины используется только в случаях привлечения к гражданско-правовой ответственности, а презумпция добросовестности обладает более широким действием. Например, при истребовании имущества по виндикационному иску от добросовестного приобретателя будет действовать непосредственно презумпция добросовестности, но это не случай привлечения к гражданско-правовой ответственности. Согласно п. 3 ст. 53 ГК РФ лицо, выступающее в силу закона или учредительных документов от имени юридического лица, должно действовать в его интересах добросовестно и разумно. В этом случае также действуют презумпции добросовестности и разумности. Е. Богданов полагает, что «если будет установлена недобросовестность соответствующих лиц, в

273 данной конкретной ситуации они также будут считаться виновными»⁷ . Но виновность (и, как следствие, презумпция вины) имеет значение только при привлечении к гражданско-правовой ответственности, это элемент состава гражданско-правового нарушения и поэтому не существует отдельно от него. Поэтому и законодатель отдельно говорит о добросовестности и виновности указанных лиц. Например, п. 1 ст. 44 закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» устанавливает, что члены Совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно. А в пункте 2 данной статьи закрепляется, что перечисленные лица за причиненные обществу убытки несут ответственность при наличии вины, если иные основания ответственности не установлены федеральными законами . Аналогичные положения содержатся в ст. 71 закона «Об акционерных обществах» . Таким образом, вина учитывается только при причинении убытков обществу, наличие которых является одним из четырех условий гражданско-правовой ответственности, наряду с противоправностью, причинно-следственной связью и виной. Указанные лица могут действовать недобросовестно, не причинив при этом обществу убытков. К ним могут быть применены какие-либо меры, не связанные с привлечением к гражданско-правовой ответственности, например прекращение полномочий. В этом случае будет действовать презумпция добросовестности, но не будет действовать презумпция вины. Таким образом, недобросовестность и виновность - это не совпадающие понятия, поэтому презумпции добросовестности и вины в гражданском праве являются самостоятельными презумпциями.

Презумпция вины - одна из самых известных в гражданском праве. Однако анализ судебной практики показывает, что суды нередко игнорируют

⁷¹⁷ Богданов Е. Категория «добросовестности»... С. 13.

⁷¹⁸ Об обществах с ограниченной ответственностью: Федеральный закон РФ от 8февраля 1998 г. № 14-ФЗ // Российская газета. 1998. 17 февраля.

274 действие этой презумпции, отказывая во взыскании ущерба на том основании, что вина ответчика не доказана. Так, открытое акционерное общество "Волгодизельаппарат" обратилось в арбитражный суд Свердловской области с иском к открытому акционерному обществу "Уралэлектротяжмаш" о возмещении ущерба, причиненного возгоранием щитов управления дизель-генератора. Как следует из материалов дела, в помещении дизель-генераторной установки произошло возгорание щитов управления дизель-генератора, в результате чего полностью выгорели три шкафа и частично выгорели кабельные системы, истцу был причинен материальный ущерб. Решением суда иск оставлен без удовлетворения, поскольку суд пришел к выводу об отсутствии оснований для взыскания с ответчика суммы ущерба, указав, что «в силу ст. 1064 ГК РФ лицо отвечает за причиненный вред при наличии вины. Вместе с тем материалами дела вина изготовителя шкафов не доказана». Истец подал кассационную жалобу, в которой отмечается, что судом неправильно толкуется ст. 1064 ГК РФ. Кассационная инстанция оставила жалобу без удовлетворения, отметив, что суд сделал правильный вывод об отсутствии

720

надлежащих доказательств вины ответчика . На наш взгляд, в данном деле истец не доказал, а суд не установил противоправные действия или бездействия ответчика, в результате которых был причинен ущерб. Однако наличие факта противоправного поведения ответчика и его вина - это два разных условия состава гражданско-правового деликта. Первое условие доказывается истцом, а второе предполагается в силу презумпции.

По другому делу суд кассационной инстанции указал следующее: «Согласно абзацу 2 пункта 3 ст. 1079 ГК РФ вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях (ст. 1064 ГК РФ). Таким образом, для правильного разрешения спора необходимо установить наличие таких

⁷¹⁹ Об акционерных обществах: Федеральный закон РФ от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ// Российская газета. 1995. 29 декабря.

⁷²⁰ Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 20 января2000г. № Ф09-1673/99-ГК // СПС «Консультант Плюс».

275 оснований, как вина причинителей вреда, оценить доводы ответчика об отсутствии его вины в дорожно-транспортном происшествии и представленные ответчиком доказательства. Указанные обстоятельства не были установлены судом первой и апелляционной инстанции, поэтому дело подлежит

721

направлению на новое рассмотрение» . Здесь кассационная инстанция также необоснованно рекомендует суду первой инстанции устанавливать вину причинителей вреда, поскольку она предполагается, а доводы ответчика об отсутствии его вины действительно должны быть оценены судом, так как они направлены на опровержение презумпции вины.

Кроме этого, в некоторых делах суд истребует и исследует доказательства, подтверждающие вину ответчика, чем необоснованно расширяет предмет доказывания по делу⁷²².

В обязательствах, связанных с привлечением к гражданско-правовой ответственности, правонарушитель вправе доказывать отсутствие противоправности своего деяния, вреда (если он составляет обязательное условие ответственности), причинно-следственной связи между ним и деянием или вины (если она составляет обязательное условие ответственности). Важно отметить, что кредитор (потерпевший), в судебном процессе - истец, должен доказать наличие противоправного поведения, вреда и причинно-следственной связи между ними. Вина же предполагается в силу презумпции вины.

Презумпция вины является центральной презумпцией гражданского права и поэтому целесообразно закрепить ее в подразделе 1 раздела 1 ГК РФ. В этой связи представляется важным дополнить ГК РФ следующей статьей:

Статья Презумпция вины

Если иное не установлено законом, лицо, совершившее гражданско-правовое нарушение, предполагается виновным, и в силу этого оно подлежит гражданско-правовой ответственности.

⁷²¹ Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 16 июня 2000г. № Ф09-782/2000-ГК // СПС «Консультант Плюс».

79?

См., напр.: Постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 23 июня 2000 г. № Ф09-820/2000-ГК // СПС «Консультант Плюс».

276

Виновность может быть опровергнута правонарушителем в установленном законом порядке путем доказательства своей невиновности.

Если лицо при той степени заботливости и осмотрительности, которая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства, то оно признается невиновным и в силу этого не подлежит гражданско-правовой ответственности, за исключением установленных законом случаев ответственности независимо от вины.

Центральная презумпция вины действует чаще всего непосредственно во всех случаях, когда вина имеет значение для привлечения к гражданско-правовой ответственности. Она конкретизируется в ряде специальных презумпций, действующих в различных институтах гражданского права. Например, презумпция вины причинителя вреда в деликтных обязательствах (п.2 ст. 1064 ГК РФ). По договору морской перевозки, если смерть пассажира или повреждение его здоровья, либо утрата или повреждение каютного багажа произошли в результате кораблекрушения, столкновения, посадки судна на мель, взрыва или пожара на судне, то вина перевозчика предполагается, пока не доказано иное (п. 3 ст. 186 КТМ РФ).

Итак, система гражданско-правовых норм-презумпций включает в себя центральные (базовые), а также с учетом структуры гражданского права общие, основные и специальные презумпции, которые субординируются в ряду какой-либо базовой нормы-презумпции.

Центральные нормы-презумпции добросовестности, разумности и вины должны быть прямо закреплены в Гражданском кодексе РФ.