30. Держава: эволюция понятия в социально-политическом дискурсе.

Слово держава связано с глаголом держать. Это глагол dharati — держать, носить, усиливать, укреплять и производное от него слово dharma — закон, право, обязанность, отличительное свойство.

Наиболее древнее политическое использование слова держава связано с подчеркиванием соединяющей роли родового этоса, олицетворенного сакральным подателем блага политической целостности. Во-первых, здесь обращает на себя внимание характеристика господней, т.е. православной державы как уникальной (неприкладной) — еще задолго до провозглашения старцем Филофеем идеи третьего Рима. Во-вторых, подчеркивается нерушимость цесарства, т.е. земного проявления православной державы. В любом случае и держава, и цесарство суть принадлежности Бога, а земной властитель выступает лишь временным носителем, транслятором этой власти. Господь православных — высший авторитет и одновременно источник государственности для своих земных рабов, включая и самого великого князя.

Чуть более поздние произведения вполне определенно и устойчиво трактуют державу как сферу имперского воздействия.

Постепенно, с укреплением именно имперских структур, сфера политического воздействия, аналогично латинскому развитию, и у нас стала восприниматься как сущностная черта всей политической системы, а обозначающее ее слово трансформировалось в более широкое понятие имперской государственной структуры в целом. Фактически в этом смысле рассматриваемое слово сохранилось и до наших дней. Оно получило, правда, некоторое уточнение — стало употребляться преимущественно в контекстах, где государство рассматривается как политический актор, взаимодействующий с аналогичными партнерами в межгосударственной системе.

В российской традиции, однако, сохранилась память об имперском происхождении слова. Отсюда оттенок восприятия державы скорее как империи, чем нации-государства. Это же способствовало возникновению прилагательного великодержавный, где отчетливо акцентирован смысл мощного распространения политического контроля вовне.

Как правило, под державой понимается просто могучее политическое образование. Значительные смысловые слои, сохраненные концептной историей, пребывают невостребованными.

31. Полития: эволюция понятия в социально-политическом дискурсе.

его появление в отечественном политическом словаре дает возможность выразить коренное понятие политической системы, а тем самым назвать базовый феномен политики. Рассматриваемый концепт был впервые выражен древними греками словом политейя (politeia).

Аристотеля в оценке тимократии (=политейя) как худшей формы правления, а равнозначного ей среднего или смешанного устройства (=политейя) — как лучшей. Тимократия — худшая форма правления потому, что предполагает наиболее сложную и противоречивую схему распределения должностей, уступающую в ясности принципов аристократии, а тем более монархии. Средняя же политейа — лучшая, поскольку подобная схема используется не как жесткая догма, а как отправной момент для смешения, уравновешивания и тем самым безопасного усреднения достоинств отдельных принципов организации, которые нередко оборачиваются несравненно более рискованными, а значит более опасными недостатками.

Таким образом, можно сделать вывод, что организация разрядов и должностей оказывается сущностью всякой политической системы, а не только греческой политейи как смешанной системы разрядов, допускающей в качестве отдельных специфических тимем, а тем самым своих частей (meroi) существование должности индивидуального властителя-монарха, а также авторитета лучших, равно как и власти множества, организованного в горизонтальные разряды-тимемы или в вертикальные народы-демы (demoi).

Исходное римское понимание политической системы концептуализировалось как республика, т.е. дословно общее благо или дело (res publica) в противоположность частному благу или личному делу (res privata). Фактически тот же феномен греки концептуализировали несколько иначе. Полития была для них совершенным сообществом, отличным от несовершенных, — прежде всего деспотии.

Концептуализация политической системы на Руси, а затем и в России отличалась значительным своеобразием. Прежде всего, конечно, следует признать, что с помощью имени собственного — Русь — концептуализировалась индивидуальная и неповторимая отечественная политическая система.

Другое русское слово, способное отразить идею политической системы, гораздо употребительнее. Это — свобода. Такая народная этимология отразила и, вероятно, подкрепила как практику образования политически независимых поселений, так и помогла выделению самостоятельного слова слобода. На Руси слободы оказались носителями политических универсалий смешанных политий-республик, в больших системах (княжества, семейные союзы княжеств, царство и т.п.) получивших одностороннее развитие.

Другие претенденты на статус отечественных аналогов политейи/республики — это волость, а также земля. Последнее слово концептуализировало впоследствии ядро имперской организации.

Длительное время идею политической системы (республики и политии) выражало также словопонятие гражданское общество. Постепенно начинают различаться три вербальных выражения — полития, республика и общество — одного и того же понятия. Республика все больше воспринимается как форма политии, а гражданское общество — как его субстанция. В узком или обыденном понимании республика — это такое гражданское общество, в коем высшая власть принадлежит большинству.

Дальнейшая история слова полития отражает размежевание понятий. За словом полития в этих условиях начинает закрепляться значение специфического обобщенного качества политической системы — порядка и упорядочения. Это понятие выражается словом politics, представляющим собой множественное число субстантивированного прилагательного, т.е. «политические» феномены, события, взгляды и т.п. Заимствуется и континентальное понятие (и слово) полиция.

Таким образом, развитие понятия полития в новоевропейской традиции, помимо ответвлений в виде республики и конституции, дает набор концептов: политическое целое, политический порядок, его институционально-дисциплинирующее ядро и, наконец, смысловая и логическая организация политического процесса для развертывания политической системы, т.е. то, что в последние годы стало принято именовать политическим дискурсом.