- •А. Ю. Согомонов. Судьбы и пророчества питирима сорокина 5
- •Общая социология
- •Социология № 1
- •Социологический этюд об основных формах общественного поведения и морали
- •Социальное явление
- •§ 1. Природа социального явления
- •§ 2. Две стороны социального явления: внутренне-психическая и внешне-символическая
- •§ 3. Условия возможности правильного психического взаимодействия
- •Классификация актов поведения
- •§ 1. Три основные формы актов поведения
- •§ 2. Три основные формы реагирования на чужие поступки
- •Преступление и подвиг
- •§ 1. Преступление
- •§ 2, "Подвиг"
- •Наказание и награда
- •§ 1. Наказание и награда и их связь с преступлением и подвигом
- •§ 2А. Условия "вменения" преступления и подвига
- •§ 3'. Об элементах преступного и услужного акта
- •О субъекте подвига или услуги (и преступления)
- •Об объекте услуги (преступления) и его модальностях
- •О дестинаторах (адресатах) услуги (преступления)
- •§ 4. Внешняя однозначность преступления и наказания, подвига и награды
- •§ 5. Классификация подвигов и наград (преступлений и наказаний)
- •Конкретные иллюстрации различных услуг и наград (по объекту)
- •§ 8. Шаблонизация кар и наград
- •Влияние кар и наград на поведение человека
- •§ 1. Мотивационное действие наград и наказаний
- •§ 2. Основные теоремы мотивационного влияния наказаний и наград на поведение людей
- •§ 3. Дрессирующее влияние кар и наград
- •Социальная роль кар и наград
- •§ 1. Социальная борьба как следствие и симптом антагонизма моральных убеждений
- •§ 2. Внутригрупповая роль санкций
- •§ 3. Внегрупповая роль кар и наград
- •Структурная социология
- •Социология как наука
- •§ 2. Описание надорганики
- •§ 3. Область надорганики
- •§ 4. Человеческая личность как продукт социокультурных сил
- •§ 5. Социология в системе общественных наук
- •§ 6. Отличие социологии от других общественных наук
- •§ 7. Пределы возможностей специальных дисциплин
- •§ 8. Социология как особая наука
- •§ 9. Взаимозависимость между социологией и другими науками
- •§ 10. Общая и специальная социология
- •§ 11. Методы и основные принципы
- •Развитие социологии
- •§ 1. На Древнем Востоке, в Древней Греции и Риме, „ в средневековой Европе и в мусульманском мире
- •§ 2. От Возрождения к Новому времени
- •§ 3. Новая и современная социология
- •§ 4. Космосоциология
- •§ 5. Биосоциология
- •§ 6. Механистическая школа
- •§ 7. Психологическая школа
- •§ 8. Социологистская или социокультурная школа
- •§ 9. Специальные отрасли социологии
- •Родовая структура социокультурных явлений
- •§ 1. Значимое человеческое взаимодействие как родовое социальное явление
- •§ 2. Компоненты родового социокультурного явления
- •§ 3. Субъекты взаимодействия
- •§ 4. Значения, ценности и нормы в родовых социокультурных явлениях
- •§ 5. Материальные носители как универсальный компонент социокультурных явлений
- •§ 6. Личность, общество и культура как неразрывная триада
- •§ 7. Критические замечания
- •Революция и социология
- •Бойня: революция 1917 года
- •День первый: 27 февраля 1917 года
- •День следующий
- •Назавтра
- •Раз свобода, то все позволено
- •Свет и тень
- •Трагедия
- •Новый кризис
- •Проблема социального равенства
- •Национальность, национальный вопрос и социальное равенство
- •Проблема социального равенства и социализм §1.
- •Социология революции
- •Социальная стратификация и мобильность
- •Социальная и культурная мобильность
- •Социальное пространство, социальная дистанция, социальная позиция
- •Социальная стратификация
- •Экономическая стратификация
- •2. Флуктуации экономического статуса группы как единого целого
- •Доход на душу населения в России (в зол. Рублях)
- •Флуктуации высоты и профиля экономической стратификации
- •Общенациональный доход сша (по удельному весу труда, капиталовложений, ренты и чистой прибыли)
- •3. Периодичность флуктуации
- •Удельный вес четырех экономических классов (по доходам)
- •Политическая стратификация
- •I. Изменения верхней части политической стратификации
- •Профессиональная стратификация
- •1. Внутрипрофессиональная и межпрофессиональная стратификация
- •Социальная мобильность, ее формы и флуктуации
- •Каналы вертикальной циркуляции
- •Функции социальной циркуляции выполняют различные институты.
- •Механизмы социального тестирования, отбора и распределения индивидов внутри различных социальных страт
- •Социокультурная динамика
- •Кризис нашего времени
- •Диагноз кризиса
- •Кризис изящных искусств
- •Кризис в системах истины: наука, философия и религия
- •Диаграмма 2
- •Кризис этики и права
- •Диаграмма 3.
- •Из рукописного наследия
- •Социологический прогресс и принцип счастья
- •Историческая необходимость
- •О так называемых факторах социальной эволюции
- •Программа преподавания социологии
Раз свобода, то все позволено
Старый режим был упразднен по всей Руси, и мало кто сожалел по этому поводу. Вся страна ликовала. Царь отрекся сам и отрекся от имени своего сына. Великий князь Михаил отказался от престола. Временное правительство было избрано, его манифест стал одним из самых либеральных и демократических документов из числа когда-либо принятых. Все царские чиновники, от министров и до жандармов, были смещены с постов и заменены на преданных республике людей, поскольку не было сомнений, что отныне у нас воцарилась республика. Большинство людей надеялось, что теперь-то уж нас ожидают грандиозные военные успехи. Все — солдаты, служащие, студенты, просто граждане и крестьяне
— были полны социальной активностью. Крестьяне привозили в города и в места дислокации воинских подразделений зерно, а подчас отдавали его бесплатно. Полки и группы рабочих несли транспаранты: "Да здравствует революция!", "Крестьяне к плугу, рабочие к станку, солдаты в окопы!", "Свободные народы России, защитим Родину и Революцию!"
— Смотрите, сколь прекрасны эти люди, — восхищался один из моих друзей, обращая мое внимание на одну из подобных демонстраций.
==228
|
|
— Действительно, может показаться, что все в порядке, — ответил я. Но, успокаивая себя тем, что все в порядке, я не мог закрывать глаза на многие реалии. Рабочие, несшие лозунг "Рабочие к станку и прессу!", на самом деле отказывались от работы и проводили большую часть своего времени на политических митингах. Они требовали восьмичасового рабочего дня, а нередко — и шестичасового. Солдаты, явно готовые к сражениям, вчера, к примеру, отказались выполнять приказ под предлогом, что для защиты революции Петроград нуждается в их помощи. Именно в эти дни поступала информация о крестьянских захватах частных усадеб, грабежах и поджогах. На улицах нередко можно было встретить пьяных людей, непристойно ругающихся и горланящих: "Да здравствует свобода! Раз свобода, то все дозволено!"
Проходя возле Бестужевского женского университета, я обратил внимание на толпу веселящихся и отчаянно жестикулирующих людей. В тени ворот, прямо на открытом месте никому не известные мужчина и женщина вели себя самым непогребным образом. "Ха, ха! — веселилась толпа. — раз свобода, то все позволено!"
Прошлой ночью мы провели первое собрание старых членов партии эсеров в составе двадцати — тридцати лидеров, которым всецело можно было доверять. Я отверг предложение экстремистского крыла и постарался уговорить собравшихся принять резолюцию о поддержке правительству. Резолюция была принята большинством голосов с характерной оговоркой: "Предоставить возможность правительству строго придерживаться своей программы". Собрание вновь продемонстрировало для меня, что равновесие умов даже среди старых и надежных членов партии стало нарушаться. Если это происходит с такими людьми, что тогда говорить о толпе? Воистину мы вступили в критический период нашей истории, даже более критический, чем я мог предположить.
Сегодня состоялось еще одно собрание лидеров эсеров. Нужно было основать новую газету и назначить редакторов. Разгоряченная дискуссия снова продемонстрировала наличие двух группировок внутри партии: социал-патриотов и интернационалистов. После длительных и довольно утомительных дебатов пять редакторов газеты "Дело народа" были выбраны. Ими стали Розанов, Иванов-Разумник, Мстиславский, Гуковский и автор этих строк. Тогда мне трудно было даже вообразить, как нам удастся прийти к соглашению относительно направленности газеты: Гуковский и я представляли собой умеренных социал-патриотов, остальные — интернационалистов.
Вот оно и свершилось! На самом первом заседании, посвященном выходу газеты, мы убили пять часов в бесплодной дискуссии. Статьи, поддерживаемые интернационалистами, наотрез отметались нами, и наоборот, все наши статьи были отвергнуты ими. Трижды мы покидали залу, где заседали, и каждый раз вновь в нее возвращались. Наконец мы приступили к считыванию редакционных статей, безжалостно редактируя наиболее яркие места каждой из них. В результате умеренные и радикальные статьи были обесцвечены, при этом, однако, они так и не потеряли своего противоречивою характера. Благое начало! По выходе в свет "Дело народа" стала газетой, в которой в одной статье провозглашается то, что отрицается в другой. Такое положение дел должно было прекратиться, и это мы все понимали. Все монархические газеты были запрещены, а помещения, занимаемые ими, конфискованы. Социалисты соглашались с таким поворотом событий, однако как это сочетается со столь пылко провозглашаемой им свободой печати и слова? Как только "честолюбивый долг уплачен", радикалы становятся еще более деспотичными, чем консерваторы. Власть провоцирует тиранию.
==229
На собраниях рабочих я все чаще слышал требование прекратить войну. Идеи, витающие в воздухе, относительно того, что правительство должно быть социалистическим и что немедля следует устроить общую бойню всех эксплуататоров, быстро распространились среди людей. Любая попытка будь то инженеров или предпринимателей установить дисциплину на заводах, дабы как-то поддержать уровень производства или уволить уклоняющихся от службы, тотчас определялась как контрреволюционная. Среди солдат ситуация была не лучшей. Подчинение и дисциплину как рукой сняло.
Что же касается мужиков, то и они стали терять спокойствие и, казалось, вот-вот присоединятся к Советам. Господи помилуй! Тем временем эти авантюристы, сами избравшие себя в депутаты от солдат и рабочих, эти узколобые интеллектуалы продолжали разыгрывать драму революции, нацепив на себя маски французских революционеров. Разговоры, разговоры, бесконечные разговоры. Вся их энергия уходила на подрыв Временного правительства и подготовку "диктатуры пролетариата". Советы вмешивались везде и во все. Их действия приводили лишь к дезорганизации и развязыванию самых диких инстинктов толпы.
Правительство? Лучше ничего не говорить об этих людях. Они были высокого самомнения и идеалистически настроены, они не знали даже основ грамоты науки управления. Они не всегда сознавали, что творят, а если и знали, чего добиваются, то никогда не доводили
начатого до конца.
Сегодня проходили похороны погибших за дело революции. Великолепный спектакль! Сотни тысяч людей несли тысячи красных и черных стягов, расписанных словами: "Слава тем, кто погиб за Свободу!" Восхитительная музыка — голоса и оркестры — сливались в едином погребальном гимне. И при этом совершенный порядок, дисциплина в течение часов, пока процессия продвигалась по улицам. На лицах марширующих читался торжественный, духовный подъем. Такая толпа взволновала меня; все это было так по-человечески.
Сегодня же наступила моя очередь главного редактора "Дело народа". Газета ушла в набор около трех часов ночи, и я, как обычно, отправился домой пешком. Улицы были не столь людными, как прежде, и поэтому легче было заметить происшедшие изменения в Петрограде за месяц революции. Картина не радовала. Улицы были захламлены бумагой, грязью, навозом, шелухой от семечек. Круглые окна многих домов были заложены бумагой. На всех углах города солдаты и проститутки вели себя с "революционной непринужденностью".
— Товарищ! Пролетарии всех стран, соединяйтесь. Пошли со мной домой, — пристала ко мне разукрашенная особа. Оригинальное использование революционного лозунга!
Все политические узники были освобождены и постепенно стекались домой, кто из Сибири, а кто из-за рубежа. Их с триумфом встречали правительственные комитеты, солдаты, рабочие и прочая публика. Оркестры, флаги и речи сопровождали встречу каждой группы вновь прибывших. Возвращающиеся изгнанники корчили из себя героев-покорителей и жаждали, чтобы их почитали как освободителей, отцов-благодетелей. Любопытный факт во всем этом заключается как раз в том, что большая часть всех этих людей никогда и не была политическими узниками, а просто — обычными осужденными за воровство, мошенничество, убийства. Тем не менее все строили из себя жертв царизма. Сдается мне, что из всех форм тщеславия революционное тщеславие "вправе" требовать для себя максимума.
К оглавлению
==230
т |
Многие из возвратившихся "политиков" наглядно демонстрировали собой неуравновешенность сознания и эмоций. Проведя годы в тюрьмах и ссылке, на тяжелых и физически изнурительных работах, они стали насаждать обществу методы и жестокость, от которой сами же страдали в свое время. Онинавсегда сохранили в себе ненависть, жестокость, презрение к человеческой жизни и страданиям людей.
Советы, вербованные из таких "героев", буквально на глазах теряли чувство реальности. Они направляли все свои усилия на борьбу с Временным правительством, проповедуя социализм, при этом ничего не делая для преобразования и революционного воспитания русского общества. Их воззвания были обращены: "Ко всем, всем, всем!" или "Ко всему миру!" Речи их лидеров и манеры вести себя были наполнены помпезным абсурдом. Казалось, что у них нет ни толики чувства юмора, ни способности увидеть весь комизм своей позы со стороны.
Что же касалось правительства, то и оно вело себя в равной мере наобум и беспомощно. Разделение власти завершилось окончательно, и с каждым днем Временное правительство теряло под собой почву.