5 курс / Психиатрия детская (доп.) / Нейропсихология / Govard_Gardner_Struktura_Razuma

отдельными способностями, зависящими от деятельности нейронных столбиков или участков.

Дискуссии о связи интеллекта и мозга отражают доминирующее в научном мире мнение об общей организации мозга. Когда впервые прозвучало предположение о локализации, уже существовала идея о связи, подразумевающая, что различные участки мозга отвечают за разные когнитивные функции. Иногда в дискуссии затрагивался вопрос о "горизонтальных" подвидах

— считалось, что восприятие сосредоточено в одной зоне, а память — в другой. Хотя намного чаще в процессе таких дискуссий говорят о "вертикальной" структуре — обработка зрительной информации осуществляется в затылочной доле, центр речи находится в левой височной и лобной долях. Было время, когда мозг считали устройством для общей обработки информации, "эквипотенциальным" органом, где любой участок нервной системы выполняет любые функции и отвечает за все навыки. В таких условиях ученые все больше разделяли мнение приверженцев концепции общего интеллекта (g-фактор) и считали, что интеллект — это унитарная способность, связанная со всей массой мозговой ткани.

50 лет назад в науке главенствовали холисты. Нейропсихолог Карл Лешли в своем известном труде высказал предположение, что не отдельное образование в мозге (как извилины), а общее количество мозговой ткани определяет, сможет ли организм (например, крыса) выполнить задачу. К. Лешли указал, что можно удалить участки мозга практически в любой его доле, а крыса все равно будет в состоянии бегать по лабиринту.

Хотя это открытие казалось смертным приговором идеям локализаторов, последующие исследования в данном направлении выявили основной его недостаток. Поскольку крыса в продвижении по лабиринту полагалась на дополнительные подсказки из нескольких сенсорных зон, то действительно не имело значения, какие участки ее мозга удалили, если хотя бы несколько еще остаются. Когда исследователи начали уделять внимание особым видам подсказок и уменьшили количество этих дополнительных сигналов, то даже

изучении познания человека. Время "процветания" для холистов, или генералистов (к представителям которых относятся, например, Генри Хед и Курт Гольдштейн), наступило полвека назад. И снова интеллект соотносили с тканью мозга вообще, а не с отдельной локализацией. Действительно, казалось, что многие интеллектуальные задачи человек может выполнять даже при значительных повреждениях мозга; но при более детальном изучении задачи его зависимость от определенной зоны мозга становилась очевидной. Недавние исследования обнаружили, что теменные доли, особенно в левом полушарии, очень важны для

предложенный Л. Пенроузом и Дж. Равеном в 1936 году. Разработан в соответствии с традициями английской школы изучения интеллекта, согласно которым наилучшим способом измерения g-фактора является выявление отношений между абстрактными фигурами. Наиболее известны два основных варианта теста: черно-белые (для обследования детей в возрасте от 8 до 14 лет и взрослых в возрасте от 20 до 65

отношении к тестированию интеллекта становится ясно, что нервная система далеко не однородна.

Таким образом, мы приходим к консенсусу относительно мозговой локализации. Мозг можно разделить на отдельные участки, каждый из которых важнее для одних задач и не столь важен для других. Играет роль не вся совокупность или одна из зон, определенное значение имеет каждый участок. Точно так же редкие задачи зависят исключительно от одной зоны мозга. Если рассмотреть довольно сложное задание, то можно заметить, что сигналы поступают от нескольких участков коры, и роль каждого из них незаменима. Например, при рисовании отдельные структуры левого полушария важны для обозначения деталей, а образования в правом полушарии точно так же необходимы для прорисовки контуров изображаемого объекта. Повреждение какой-либо части мозга приведет к нарушению, однако особенности этого нарушения можно понять, только зная, в каком именно участке произошла травма.

Хотя с таким описанием структуры мозга согласятся большинство нейропсихологов, ему еще предстоит повлиять на когнитивную психологию в США. (В Европе нейропсихология получила широкое распространение, возможно, благодаря тому, что ею занимаются преимущественно специалисты с медицинским образованием.) И действительно, как мы уже видели, большинство исследователей в когнитивной области не считают, что сведения о строении мозга относятся к интересующей их теме,

лет) и цветные (для обследования детей в возрасте от 5 до 11 лет и взрослых старше 65 лет) матрицы. При разработке теста использован принцип "прогрессивности", заключающийся в том, что выполнение предшествующих заданий и их серий подготавливает испытуемого к выполнению последующих. — Примеч. ред.

или же убеждены, что процессы в нервной системе необходимо соотносить с результатами изучения познания, а не наоборот. Образно говоря, "аппаратное обеспечение" считается не имеющим отношения к "программному". В кругах американской когнитивистики бытует мнение, что существуют общие способности к решению задач, не зависящие от темы или содержания, которыми может руководить любой участок нервной системы. Теперь, хотя локализация и доказала свою состоятельность как самое точное описание работы нервной системы, многие все же допускают существование таких самых общих механизмов решения задач, а также значительных "горизонтальных" структур, полагая при этом, что восприятие, память, обучение и т.п. одинаковы для любого содержания. И все же, кажется, для психологов пришло время серьезно отнестись к возможности того, что молярный — и даже молекулярный — анализ нервной системы имеет

Газзанига и когнитивный психолог Алан Оллпорт пришли к выводу, что человеческое познание состоит из нескольких когнитивных механизмов "специального назначения", предположительно зависящих от "жесткого диска" нервной системы. Высказываются различные мнения относительно важности тех или иных механизмов, к некоторым из них мы обратимся в главе 11, однако в свете наших теперешних интересов утверждения, по которым достигнуто согласие, таковы.

В ходе эволюции люди развили в себе определенное количество специальных механизмов

по обработке информации. Некоторые из них общие для людей и животных (восприятие лиц), другие присущи исключительно человеку (синтаксический

рассматривать автономно в двух значениях. Во- первых, каждый из механизмов работает по своим особым принципам и не "подчиняется" никакому другому модулю. Во-вторых, механизм по обработке информации может работать и без специального указания, это можно представить в виде простого анализа поступающей информации. Несомненно, функционирование этих механизмов не управляется сознанием, поэтому ему трудно или даже невозможно помешать. Может быть, такой механизм

"когнитивно непостижимы" или "инкапсулированы".) Не исключено также, что некоторые из них можно включать сознательно или произвольно. Более того, возможно, в будущем люди научатся осознавать работу своих механизмов по обработке информации, и это будет особенностью (и настоящим даром) человека. Как бы там ни было, доступ к "когнитивному бессознательному" не всегда возможен, и даже понимания его работы может быть недостаточно для того, чтобы влиять на него. (Вспомните, что происходит, когда человек знает: то, что он видит или слышит, — иллюзия, и все же не может верифицировать действительность.)

Тем не менее существуют возражения: приверженцы так называемой модульной точки

зрения негативно относятся к представлению о человеке как о наборе механизмов для обработки информации. Гомункулусы сейчас не в моде. Не намного больше сторонников и у предположения об общей памяти или складе сведений, к которому могут в равной степени обращаться все механизмы по обработке информации особого назначения. Многие ученые считают, что каждый интеллектуальный механизм работает по своей особой программе, используя свои собственные возможности восприятия и запоминания, благодаря чему ему не нужно посягать на пространство другого модуля. В процессе эволюции, возможно, заимствования между системами или даже комбинациями систем действительно существовали, если многие механизмы привычно работают вместе над решением общих задач. Но в любой момент истории можно выделить составляющие каждого механизма по обработке информации, или, если вам так больше нравится, каждого вида интеллекта.

Читатели не удивятся, когда узнают о моих симпатиях к этой "модульной" теории. Насколько я могу судить об имеющихся доказательствах, и открытия психологов, касающиеся силы различных символических систем, и находки неврологов относительно строения нервной системы человека говорят в пользу следующего представления о человеческом разуме: он состоит из нескольких относительно обособленных и независимых механизмов по обработке информации. Общие свойства и общие участки тоже, вероятно, существуют, но они, несомненно, не являются основными и не играют особой роли в процессе обучения.

Соотнесение такого модульного анализа с более общими принципами пластичности и ранним опытом, о которых говорилось выше, — вот задача,

которую еще только предстоит решить. Вполне может оказаться, что принципы пластичности распространяются на всю нервную систему и их можно применить независимо от того, о каком механизме по обработкe информации идет речь. Подобный результат сам по себе не будет представлять проблему для изложенной здесь точки зрения. И все же кажется намного более вероятным, что у каждого вида интеллекта имеются

промежутками, а также не обязательно требуют

различные нервные системы могут развиваться с разной скоростью или разными способами, в зависимости от того этапа эволюции приматов, когда они начали функционировать, а также от целей, которые перед ними поставлены.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Какой же представляется нам нервная система человека, особенно в свете нашего столь беглого обзора нейробиологии? План окончательного развития, несомненно, заложен в геноме, и даже если учесть относительно большие отклонения (или стрессовые обстоятельства), развитие, скорее всего, пойдет по заданной программе. Человек вряд ли сохранился бы как вид в течение стольких тысячелетий, если бы не существовало вероятности того, что мы сможем говорить, воспринимать и запоминать различную информацию относительно похожими способами. Нет сомнения, что к нервной системе также применимы принципы пластичности, особенно в самом начале

роста, и система благодаря своим ответвлениям и избавлению от излишков может очень хорошо адаптироваться и приспосабливаться к обстановке. Это тоже способствовало выживанию. Но развитие по альтернативным путям, которое становится возможным благодаря пластичности, не всегда

адекватно, но не подходят для других или же оказывают долгосрочное негативное воздействие. Программируемость, специфичность, значительная гибкость на раннем этапе взамен некоторых потерь

— вот основные принципы работы нервной системы, к которым мы пришли в ходе анализа. У нас есть все основания полагать, что такие же принципы действуют и в том случае, когда человек начинает решать разнообразные интеллектуальные задачи и осваивать различные символические сферы.

С помощью последних исследований в неврологии мы убедительно доказали, что нервная

способностями и располагаются в столбиках сенсорной и лобной долей головного мозга человека. Существуют и более крупные элементы, видимые невооруженным глазом, которые отвечают за более сложные функции человека, например обработку лингвистической или пространственной информации. Это является предпосылкой для существования биологической основы различных видов интеллекта. Но в то же время мы видели, что даже самые прилежные исследователи нервной системы не сходятся во мнении об уровне модулей, которые можно считать самыми важными для научных или практических целей. Несомненно, Природа не может дать нам исчерпывающее объяснение "видов познания" в качестве награды за наше

беспристрастное изучение основ функционирования нервной системы.

Однако, изучая открытия нейробиологии на

"естественные виды" человеческого интеллекта существуют. Из этого уравнения нельзя (даже если бы мы и захотели) исключать культуру, поскольку она оказывает воздействие на любого человека (за исключением, возможно, некоторых сумасшедших) и поэтому обязательно наложит свой отпечаток на интеллектуальный потенциал каждого. Но универсальное влияние культуры тоже можно считать преимуществом для нашего анализа. Благодаря ей мы можем изучать развитие и взаимосвязь различных видов интеллекта с разных точек зрения: какую роль играют социальные ценности; каким образом человек развивает свой профессионализм; как происходит обособление тех культурных сфер, в которых проявляется одаренность или несостоятельность человека; как можно проводить обучение различным навыкам.

Вот в чем заключается цель этой книги: свести воедино сведения о познании, полученные из разных направлений как со стороны культуры, так и с точки зрения биологии; понять, какие комбинации интеллектов будут самыми удачными. Нам осталось лишь четче определить критерии, по которым мы будем действовать.

4 Что такое интеллект?

Теперь я могу приступать к изложению своих взглядов на интеллект. В ходе обзора предыдущих исследований интеллекта и познания мы предположили, что существует несколько видов интеллекта, каждый из которых, вероятно, развивался по-своему. Рассмотрев последние открытия в нейробиологии, мы также можем предположить, что в мозге выделяются участки, которые соответствуют, по крайней мере обобщенно, различным формам познания. В тех же исследованиях высказывается мысль о наличии нейронной структуры, с помощью которой возможны разные способы обработки информации. В сфере психологии и нейробиологии в полном соответствии с духом времени у человека признают наличие нескольких интеллектов.

Но наука никогда не продвигалась вперед исключительно индуктивно24. Мы можем провести все доступные психологические тесты и эксперименты или же изучить всю литературу по вопросам нейроанатомии, но так и не дать определение этим пресловутым видам интеллекта. В данном случае мы сталкиваемся с вопросом не столько о достоверности знаний, сколько о том, как получить эти знания. Необходимо выдвинуть гипотезу или теорию, а затем проверить ее. Только после того, как станут известны сильные стороны и недостатки этой теории, можно будет говорить о правдоподобии высказанного предположения.

24 Индукция (лат. inductio — выведение) — логическое умозаключение от частных, единичных случаев к общему выводу, от отдельных фактов к обобщениям. — Примеч. -ред.