подлежащей уплате неустойки с сохранением за первоначальным кредитором права требовать исполнения основного обязательства. Иначе говоря, цессия не всегда должна быть связана с полной заменой кредитора в обязательстве. Действующий ГК также не исключает данной возможности, если она прямо предусмотрена договором или законом.
Суброгация (от лат. subrogare — заменять, восполнять) — один из вариантов замены кредитора в
обязательстве, состоящий в переходе права требования к новому кредитору в размере реально произведенного им прежнему кредитору исполнения1.
Понятие суброгации пришло из страхового права, согласно нормам которого к страховщику, выплатившему предусмотренное договором имущественного страхования возмещение застрахован ному лицу, переходит право требования последнего как кредитора в деликтном обязательстве к лицу, ответственному за причиненные убытки, но в пределах фактически выплаченной страховщиком суммы
(т.е. в пределах убытков, возмещенных им застрахованному кредитору) (п. 1 ст. 965 ГК). Применение суброгации не ограничивается страховым правом. В качестве суброгации можно рассматривать и пре дусмотренную п. 2 ст. 313 ГК возможность третьего лица исполнить обязательство вместо должника без его согласия, взамен вступив в права кредитора, т.е. получив соответствующее право требования к должнику.
Суброгация отличается от цессии, во первых, тем, что всегда возникает в силу указанных в законе юридических фактов, а не по соглашению сторон. Во вторых, объем получаемого новым кредитором требования при суброгации ограничен пределами фактически произведенных им прежнему кредитору выплат (или иного реально осуществленного исполнения), тогда как в случае цессии новый кредитор приобретает право требования прежнего кредитора в полном объеме, обычно компенсировав ему лишь известную часть причитающегося исполнения. В остальном на суброгацию по общему правилу распространяются положения о цессии.
При переводе долга в обязательстве происходит замена должника, что всегда небезразлично кредитору. Ведь новый, неизвестный ему должник может оказаться неплатежеспособным, неис правным и т.д. Поэтому закон требует обязательного согласия кредитора на замену должника (п. 1 ст. 391 ГК). Вместе с тем в силу правопреемства новый должник вправе выдвигать против требований кредитора все возражения, которые имелись у первоначального должника (ст. 392 ГК).
Подобно цессии, перевод долга также может происходить как в силу договора (сделки), так и на основании иных юридических фактов, прямо указанных законом (например, в силу универсального правопреемства). К его оформлению предъявляются те же требования, что и к оформлению цессии. Договор о переводе долга является многосторонней сделкой, требующей соответствующего волеизъявления от старого и нового должника и от кредитора.
Дополнительная литература
Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая. Общие положения. Изд. 2 е. М., 1999;
Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950;
Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М., 2003;
Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права (Серия «Классика российской цивилистики»). М., 1998;
Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства третьим лицом. М., 2003;
Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (Серия «Классика российской цивилистики»). Т. 2. М., 2005.
1 Этот один из древнейших гражданско правовых договоров связан с передачей займодавцем денег или вещей в собственность заемщика, что ранее служило традиционным основанием для его включения в первую из перечисленных групп обязательств. Однако в современном обороте он обычно рассматривается прежде всего как правовая форма оказания финансовых услуг, тем более что именно на его основе появился и развился кредитный договор (подробнее об этом см. § 1 гл. 60 т. IV настоящего учебника).
2 По традиции вслед за названными обязательствами рассматриваются отношения, возникающие в связи с проведением игр и пари (относящихся к категории алеаторных (рисковых) сделок), которые обычно не защищаются законом (ст. 1062–1063 ГК) и порождают лишь натуральные (неисковые) обязательства (см. о них далее).
1 В нем отсутствует лишь большинство договорных обязательств по использованию исключительных прав и ноу хау, поскольку ГК пока не включает нормы об «интеллектуальной собственности», хотя их гражданско правовая природа не вызывает сомнения.
1 Подробнее о гражданском правоотношении см. гл. 5 т. I настоящего учебника.
2 К семейно правовым отношениям, в том числе к алиментным или складывающимся на основе брачного договора, нормы обязательственного права могут применяться субсидиарно, если это не противоречит существу семейно правового
регулирования [ст. 4 Семейного кодекса (СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 16 (с послед. изм.) (далее — СК)]. Что касается отношений, складывающихся на основе трудового договора, то их квалификация зависит от признания или отрицания частноправовой природы трудового права (подробнее об этом см. § 1 гл. 2 т. I настоящего учебника).
3 СЗ РФ. 1998. № 31. Ст. 3824 (с послед. изм.) (далее — НК).
1 Что касается искусственного конструирования так называемых хозяйственных (т.е. «частно публичных») обязательств (см., например: Танчук И.А., Ефимочкин В.П., Абова Т.Е. Хозяйственные обязательства. М., 1970), то оно имеет те же пороки, что и составляющая их базу «хозяйственно правовая концепция» в целом (подробнее об этом см. § 2 гл. 1 т. I настоящего учебника).
2 См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. II (Серия «Классика российской цивилистики»). М., 2005. С. 12. Интересные соображения в пользу признания обязательств с сугубо неимущественным содержанием высказывались И.А. Покровским (см.: Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права (Серия «Классика российской цивилистики»). М., 1998. С. 134–143). В дальнейшем они были также поддержаны И.Б. Новицким и Л.А. Лунцем (см.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Общее учение об обязательстве. М., 1950. С. 57–59), а в современной литературе — А.И. Масляевым (Гражданское право. Учебник. Ч. 1. / Отв. ред. В.П. Мозолин, А.И. Масляев. М., 2003. С. 531–532), но пока не стали общепризнанными и не получили законодательного закрепления.
1 В литературе выдвигалась идея об особом, самостоятельном характере организационных гражданско правовых отношений, в том числе существующих «в форме соответствующих организационных обязательств» (см.: Красавчиков О.А. Гражданские организационно правовые отношения // Сов. государство и право. 1966. № 10. С. 50–57). Однако эта идея, во многом основанная на особенностях прежнего правопорядка, оформлявшего планово регулируемую экономику, была подвергнута убедительной критике (подробнее об этом см.: Советское гражданское право. Ч. I. 2 е изд. / Под ред. В.Т. Смирнова, Ю.К. Толстого, А.К. Юрченко. Л., 1982. С.11, 321 (авторы соответствующих глав — Ю.К. Толстой, В.Ф. Яковлева) и не получила значительного распространения.
1Именно поэтому является не вполне точной формулировка абз. 2 п. 2 ст. 48 ГК: участники хозяйственных обществ и товариществ, а также члены кооперативов имеют в отношении этих юридических лиц права не только обязательственные (на получение дивидендов и ликвидационной квоты), но и корпоративные (на участие в управлении их делами и на получение информации об их деятельности). Подробнее о различиях между отдельными видами гражданских правоотношений см. § 4 гл. 5 т. I настоящего учебника.
1Небесспорными поэтому представляются встречающиеся иногда утверждения о производности экономических отношений оборота (обмена) от отношений собственности (присвоения), ибо отношения «товарной» собственности появляются как следствие формирования отношений товарообмена (см. об этом § 2 гл. 18 т. II настоящего учебника).
1Такое мнение высказано, например, Н.Д. Егоровым (см.: Гражданское право. Учебник. Изд. 6 е / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. Т. I. М., 2002. С. 573), основывающимся на мнении О.С. Иоффе о том, что «в реальной жизни не существует обязательств, обращенных лишь к пассивному поведению должника» (Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975. С. 6–8).
Вдействительности данная позиция основывалась на особенностях весьма обедненного ранее отечественного гражданского оборота. Между тем еще в дореволюционной цивилистике приводились случаи «обязательств с отрицательным содержанием» (например, договор о воздержании от конкуренции, см.: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 9–10), которые известны развитым правопорядкам (см., например: § 241 Германского гражданского уложения).
1См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 66.
2 См.: Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 2 (Серия «Классика российской цивилистики»). М., 1997. С. 106. Подробнее об истории развития обязательств см.: Покровский И.А. Указ. соч. С. 236–244.
1СЗ РФ. 2005. № 1 (часть I). Ст. 14 (далее — ЖК).
1Как известно, в некоторых правопорядках на этой основе в рамках частного права обособляется особое торговое, или коммерческое, право, которое традиционно отсутствует в отечественной правовой системе (подробнее об этом см. § 2 гл. 1 т. I настоящего учебника).
1При этом договорному требованию как основанному на специальном, а не общем правомочии отдается предпочтение (lex specialis derogat lex generalis) (подробнее о «конкуренции исков» см. также § 1 гл. 16 и § 1 гл. 24 т. I настоящего учебника).
1См.: п. 15 постановления Пленума ВАС РФ от 19 апреля 1999 г. № 5 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с заключением, исполнением и расторжением договоров банковского счета» // Вестник ВАС РФ. 1999. № 7.
Смешанные обязательства иногда становятся основой для постепенного формирования единых (сложных) обязательств. Так, обязательство по перевозке груза в дореволюционном русском праве рассматривалось как совокупность обязательств под ряда, найма, хранения, поручения и личного найма, т.е. как смешанное (см., например: Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. Товар. Торговые сделки (Серия «Классика российской цивилистики»). Том II. М., 2003. С. 213–214). В современном же праве единая природа этого обязательства не вызывает сомнений.
1СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 785 (с послед. изм.).
2 Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 122.
1См.: Лунц Л.А. Деньги и денежные обязательства в гражданском праве (Серия «Классика российской цивилистики»). М.,
1999.
1См., например: Синайский В.И. Русское гражданское право (Серия «Классика российской цивилистики»). М., 2002. С. 307–308. Подробнее об этом см. также: Узойкин Д.А. Валютные сделки, лишенные исковой силы // Законодательство. 2001.
№8. С. 53–61.
1См., например: Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права (Серия «Русское юридическое наследие»). М., 2003. С. 323– 324. Хотя ст. 411 ГК по сути исключает зачет «задавненных» требований, в целом все эти давно известные возможности заставляют усомниться, в частности, в обоснованности мнения о том, что действующий закон оставляет без всякой защиты заключаемые банками «расчетные форвардные контракты» (см., например: Иванова Е.В. Расчетный форвардный контракт как срочная сделка. М., 2005) и другие виды «непоименованных» в нем биржевых и внебиржевых «сделок на разность», лишая их
исковой защиты в качестве разновидности сделок пари (подробнее о сделках игр и пари см. § 4 гл. 65 т. IV настоящего учебника).
2 См., например: Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Ч. 3. Договоры и обязательства (Серия «Классика российской цивилистики»). М., 2003. С. 31–32.
1 Так, по одному из уголовных дел за хищение государственного имущества были осуждены три лица. Одно из них, уплатившее наибольшую сумму в возмещение ущерба, обратилось в суд с заявлением о прекращении взыскания с него, ссыла ясь на то, что другой соучастник возместил гораздо меньшую сумму, а третий вообще отказался от возмещения. В удовле творении требования было обоснованно отказано, ибо все соучастники остаются обязанными до полного возмещения ущерба, который мог быть полностью взыскан и с одного заявителя (см.: БВС РСФСР. 1981. № 11. С. 6). Но и в таком случае последний смог бы потребовать с других соучастников по 1/3 суммы долга, а при отказе одного из них — взыскать с другого еще лишь 1/6 общей суммы.
1Подробнее о солидарной и долевой ответственности см. § 1 гл. 16 т. I настоящего учебника.
1Подробнее о субсидиарной ответственности и ее разновидностях см. § 1 гл. 16 т. I настоящего учебника.
2 См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Книга первая. Общие положения. Изд. 2 е. М., 1999. С. 576.
1О понятии третьего лица в гражданском праве см. подробнее: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 361–362.
1См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 215.
1Традиционно принято считать, что лишь с этого момента третье лицо приобретает право требования к должнику (см.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. Т. 2. С. 84). Об иных взглядах по этому вопросу см.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 367–371.
1См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 378; Сарбаш С.В. Исполнение договорного обязательства третьим лицом. М., 2003. С. 89–90.
2 Это правило названо «юридической аномалией» (см.: Сарбаш С.В. Указ. соч. С. 35), ибо никакой переход прав по испол ненному и тем самым прекращенному обязательству, разумеется, невозможен (см., например: п. 7 Обзора судебной практики Верховного Суда РФ за II квартал 2002 г. // БВС РФ. 2002. № 12). Но в действительности речь здесь идет не обо всех, а лишь о некоторых, длящихся обязательственных правоотношениях, примеры которых в п. 2 ст. 313 ГК привел сам законодатель и которые не прекращаются однократным (частичным) исполнением.
1См.: Шмиттгофф К. Экспорт: право и практика международной торговли. М., 1993. С. 231. С этим, разумеется, ничего общего не имеют практиковавшиеся у нас в 1990 е годы абсурдные попытки организовать по нормам гражданского права «оборот» публично правовых обязанностей, например задолженностей по налоговым, таможенным и тому подобным плате жам, в том числе путем выпуска органами самой публичной власти различных документов типа «казначейских налоговых освобождений», проведения «взаимозачетов» по недоимкам и т.п.
1См., например: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный). Изд. 3 е / Отв. ред. О.Н. Садиков. М., 2005. С. 874 (автор комментария — М.Г. Масевич); Почуйкин В.В. Уступка права требования: основные проблемы применения в современном гражданском праве России. М., 2005. С. 20.
Особого мнения в этом вопросе придерживается В.А. Белов, считающий, что цессия охватывает не только уступку права («активную цессию»), но и перевод долга («пассивную цессию») (см.: Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. 2 е изд. М., 2001. С. 99), что принципиально расходится с общепринятыми взглядами.
2 См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 223–224.
М.И. Брагинский убедительно доказывает, что договор цедента с цессионарием является не особым гражданско пра вовым договором, а договором купли продажи прав либо их мены, дарения, факторинга и т.д. (см.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 464–466).
3 В современной литературе распространились вызывающие принципиальные возражения попытки представить цессию в качестве особой «распорядительной сделки», отличающейся от «обязательственного соглашения» о передаче прав и носящей абстрактный, оторванный от него характер (см., например: Крашенинников Е.А. Основные вопросы уступки требования // Очерки по торговому праву. Ярославль, 2001. С. 7–9; Новоселова Л.А. Сделки уступки права (требования) в коммерческой практике. Факторинг. М., 2001. С. 30–47). Они основаны на германских правовых подходах, относящих абстрактные «распорядительные сделки» по исполнению обязательств к числу неизвестных другим европейским правопорядкам «вещных договоров» (о природе цессии в германском праве см., например: Brox H. Allgemeines Schuldrecht. 24. Aufl. Mьnchen, 1997. S. 234; Musielak H.1J. Grundkurs BGB. 4. Aufl. Mьnchen, 1994. S. 443; Schulze R. u.a. Bьrgerliches Gesetzbuch. Handkommentar. 2. Aufl. Baden Baden, 2002. S. 489), которые существуют наряду с традиционными «обязательственными договорами» вне обязательственных правоотношений. Такой подход также противоречит сложившимся в отечественной цивилистике представлениям о договоре (сделке) как о юридическом факте (поскольку «распорядительная сделка» не порождает никаких «новых» прав и обязанностей).
1 Такой переход права не следует смешивать с регрессным требованием, возникающим у третьего лица после исполнения им обязательства. В отличие от суброгации (и от цессии в целом) регресс является следствием прекращения обязательства (по причине его исполнения), а не замены участвующего в нем кредитора, в связи с чем к нему неприменимы правила о цессии (абз. 2 п. 1 ст. 382 ГК).