книги из ГПНТБ / Дружинин, И. П. Космос - Земля. Прогнозы

П р н м е ч а н и е. В скобках — нечетко выраженные циклы.

вольно вероятными цикличностями, поскольку, напри­ мер, встречаемость периода порядка 11 лет достигает

90%.

Подобную иерархию циклов можно представить на­ кладывающимися друг на друга гармониками с раз­

дов действительно осуще­ ствился в странах, не успевших наладить профилактику инфекции после второй мировой войны.

Из приводимых данных видно, что основной вклад в структуру заболеваемости дают крупномасштабные колебания, определяющие высокие волны эпидемичес­ кой кривой. Поэтому весьма важно знать характеристи­ ки многолетних циклов.

В эпидемиологической литературе нередки указания

206

Таблица 21

Параметры основных гармоник заболеваемости дифтерией в Дании

на «вековые» изменения динамики дифтерии и скарла­ тины [60].

Крупномасштабные изменения характерны и для дру­ гих инфекций. Так, первая пандемия чумы в период правления Юстиниана в Византийской империи закон­ чилась гибелью 100 млн. человек, что при населении Европы в VI в. представляло огромную цифру. В XIV в. вновь началось пандемическое распространение чумы, вошедшей в историю под названием «черная смерть». Только в Европе в те годы погибло не менее четверти населения. Распространению инфекции способствовали непрестанные войны, а также развитие торговых связей в эпоху Возрождения. Но в дальнейшем на фоне прак­ тической безоружности человечества в борьбе с чумой течение заболевания начало меняться, и, как замечает Н. И. Николаев [140], «для этой пандемии характерно вначале появление, а затем преобладание бубонной чу­ мы, что знаменовало собой изменение характера чумных эпидемий и резкое снижение смертности». Важно заме­ тить, что в многовековой истории человечества чума лишь 3 раза принимала пандемическую форму, хотя социальных предпосылок для ее более частого нашест­ вия было гораздо больше. Действительно, несмотря на постоянную тенденцию к росту транспортных отношений между самыми отдаленными частями Земли, к середине XIX в. об этом заболевании постепенно стали забывать, хотя никаких существенных сдвигов в познании приро­ ды инфекции и организации мер борьбы с нею к этому времени не наметилось. И только после 1894 г. началась

207

очередная, третья пандемия, эпицентром которой была Юго-Восточная Азия.

Еще одним ярким примером долгопериодных коле­ баний эпидемий может служить проказа. В XIII в. в Европе насчитывалось около 20 тыс. лепрозориев, в ко­ торых содержалось не менее 2 млн. больных, то есть примерно столько же, что и в настоящее время на всех континентах (в 1966 г. в мире зарегистрировано 2 800 тыс. больных лепрой). Учитывая соотношение современ­ ного населения в мире и его числа в Европе в XIII в., нужно думать, что в те времена наблюдалось катастро­ фическое распространение лепры. Вслед за этим насту­ пил резкий спад, и в период XVII—XVIII вв. лепра практически отсутствовала на всей территории Европы. Например, открытый в 1240 г. на острове Эзель лепро­ зорий был закрыт за ненадобностью в 1645 г. и вновь открыт в 1867 г.— через 222 года. Последняя волна про­ казы в Прибалтике ослабла только в 30-х годах теку­ щего века (рис. 52).

Рис. 52. Заболеваемость проказой в районе Клайпеды за 100 лет:

1— общее число больных; 2 — из них женщин и мужчин

Можно было бы привести еще ряд примеров крупно­ масштабных изменений развития эпидемического процес­ са, но все это будет лишь косвенным свидетельством такой цикличности, ибо выделить «вековую» составляю­ щую статистическим путем практически невозможно изза отсутствия длительных цифровых рядов, где бы веко­

208

вой цикл уложился хотя бы дважды. Чтобы обойти это препятствие, можно «состыковать» различные ряды на­ блюдений, как это рекомендуется Д. Мерсером [134]. Тогда достигается включение в результативную часть графиков спектральных плотностей крупномасштабных колебаний, которые обычно выпадают из анализа за счет недостоверности хвостовой части автокорреляцион­ ной функции. Для этого были составлены два экспери­ ментальных ряда динамики скарлатины по разным рай­ онам наблюдений с суммарной длительностью каждого 520 и 985 лет и обработаны методами спектральных плотностей и периодограмм (рис. 53). Разница в наборе

Рис. 53. Спектральные плотности и периодограмма экспери­ ментальных рядов скарлатины с суммарным числом членов 520 и 985 лет соответственно

рядов по их расположению и числу в какой-то степени гарантировала при параллельном исследовании двумя разными способами объективность результатов.

Судя по характеру спектра и периодограммы, пока­ занных на рис. 53, можно думать о тенденции к 80 — 90-летней периодичности и, по-видимому, можно принять значимыми крупномасштабные колебания с периодами порядка 22—23, 33—36, около 40 и 66 лет. Среди циклов меньшего масштаба наиболее часто проявляются перио­ ды от 17 до 20 лет. «Одиннадцатилетний» (10—12 лет) цикл при скарлатине, как и при дифтерии, проявляется

209

в 90% случаев, и его средняя амплитуда составляет (по обобщенным данным) 22% от абсолютной амплитуды исследованных рядов, что дает основание считать эту вариацию крупной и оказывающей серьезное влияние на динамику эпидемического процесса. Не менее выра­ жение проявляет себя и цикл порядка 7—8 лет, встре­ чающийся примерно в 70% исследуемых рядов. Кроме того, при анализе конкретных реализаций уверенно можно говорить о существовании двух — четырех- и пя- ти-шестилетних вариаций динамики эпидемий, которые в данном варианте анализа не определяются.

Возникает предположение о генетически единой си­ стеме колебаний, которые в силу различных причин имеют различную амплитуду, и поэтому временами на первый план выступают одни, а в других условиях — иные ритмы. Силы, возбуждающие эти колебания, повидимому, действуют одновременно, но в приложении к различным процессам и в разных условиях их влия­ ние сказывается по-разному. Поэтому и результирующая колебательного процесса обычно мало соответствует ка­ кой-либо одной из составляющих гармоник (рис. 51). Отсюда следует, что многоритмичность процесса являет­ ся первой и важнейшей особенностью цикличности ин­ фекционной заболеваемости и поэтому ее анализ сле­ дует проводить только с этих позиций.

Специфика эпидемического процесса приводит и к другим особенностям проявления циклов, одной из кото­ рых является непостоянство их продолжительности. Пе­ риоды колебаний не бывают абсолютно идентичны и варьируют вблизи некоторого среднего значения, что можно объяснить существованием многоступенчатой и весьма изменчивой системы связей эпидемического про­ цесса с факторами цикличности, когда периодический «сигнал» искажается и видоизменяется под влиянием социальной и географической среды. Схематически это иллюстрируется разбросом показателей циклов полио­ миелита в разных странах (рис. 54).

Полиомиелит относится к кишечным инфекциям, при которых, как можно легко убедиться, цикличность вы­ ражена не в меньшей степени, чем при инфекциях ды­ хательных путей, и имеет в принципе ту же структуру. Следовательно, цикличность проявляется при самых раз­ личных инфекциях — с разными механизмами передачи возбудителя.

210

Однако факт географической неодномоментност» поражения различных территорий налицо, и он заслу­ живает специального рассмотрения.

Продолжительность периода колебаний а годах

Рис. 54. Цикличность при полиомиелите в Швеции (I), Нор­ вегии (2), Англии (3), Нидерландах (4) и Швейцарии (5> по данным о заболеваемости (з), смертности (с) и леталь­ ности (л) за 50 лет

Географическая изменчивость циклов

Несмотря на единство структуры цикличности эпидеми­ ческого процесса, при сравнении отдельных рядов на­ блюдений за динамикой инфекций в разных географи­ ческих районах обнаруживается явное различие харак­ тера кривых. Обратимся, например, к данным о забо­ леваемости эпидемическим паротитом в Норвегии, Бол­ гарии и Швейцарии. В первую очередь бросается в гла­ за разница в высоте эпидемических подъемов. Если уро­ вень заболеваемости в Швейцарии даже в самые неблагополучные по паротиту годы не достигал 100 за­

211

болевших на 100 тыс. населения, то в Болгарии он, как правило, выше, а в Норвегии эти колебания наблюда­ ются в диапазоне от 10 до 800 заболевших на то же число населения. В целом размахи амплитуд колебаний заболеваемости свинкой в Норвегии весьма выражены, в то время как в Болгарии и особенно в Швейцарии они выглядят значительно скромнее (рис. 55).

Рис. 55. Динамика заболеваемости эпидемическим паротитом в Норвегии (1), Болгарии (2), Швейцарии (3) и Польше (4)

г

Меняются и периоды между пиками заболеваемости. Как правило, в Норвегии и Болгарии межэпидемические промежутки более длительны (в среднем около 6—7 лет), а в Швейцарии составляют 3—4 года. При этом наблюдается как бы трансформация циклов от более крупных в Норвегии к менее крупным в Юго-Западной Европе. Многие из эпидемических подъемов в разных странах наблюдаются в одни и те же годы, что сви­ детельствует о некоторой синхронности процесса, осо­ бенно на близких территориях Болгарии и Швейцарии. Но наиболее важной особенностью цикличности в раз­ ных районах является сдвиг фаз эпидемических подъе­ мов. Так, в начале ряда наблюдений максимумы заболе­ ваемости в Норвегии и Болгарии отстоят друг от друга всего лишь на один год, но в дальнейшем переходят в противофазу, то есть на максимуме заболеваемости в одной стране наблюдается минимум числа больных в другой.

Отсюда возникает предположение, что распростране­ ние инфекций происходит из какого-то эпицентра и по­ этому в силу той или иной быстроты охвата территорий эпидемические подъемы оказываются сдвинутыми по от­

212

ношению друг друга на то или иное время. Типичным примером этому служит последняя волна холеры, начав­ шаяся на острове Сулавеси в 60-х годах и достигшая к 1970 г. территории Европы.

Примерно такие же закономерности отмечаются и при эпидемиях гриппа так называемого экзогенного происхождения. Предполагается, что пандемические вол­ ны гриппа 1889, 1918 и 1957 гг. начинались в Юго-Вос­ точной Азии, в частности в Китае. Во всяком случае в отношении гриппа А-2 1957 г. и его варианта «Гонконг» это не вызывает сомнений, поскольку распространение этих вирусов прослежено со всей тщательностью. Так,

в1956 г. в одном районе провинции Гуйчжоу юго-запа­ да Китая переболело гриппом А-2 10% населения, а в самом начале 1957 г. грипп распространился по всей провинции и оттуда по всему Китаю, перейдя через три месяца его границы и охватив затем все население зем­ ного шара. Менее интенсивно, но примерно теми же пу­ тями распространился и вирус «Гонконг-1968».

Вотношении же места происхождения пандемии 1918 г. нет единого мнения, но весьма возможно, что и

вэтом случае эпицентром ее также была Юго-Восточ­ ная Азия. Некоторые авторы предполагают, что «испан­ ка» вышла в январе 1918 г. из Китая, в феврале захва­ тила Америку и затем Европу, но в силу военного вре­ мени эти сведения не обнародовались. Нейтральная Испания первой оповестила о гриппе, откуда и пошло тогдашнее наименование этой болезни.

Первичный очаг пандемии гриппа 1889 г., по свиде­ тельству русских авторов [208], впервые возник в «сте­ пях, приблизительно между рекой Уралом и озером Денгиз». До сентября 1889 г. «нигде не обнаружили нескольких или хотя бы двух центров происхождения пандемии...». Местные жители называли грипп «гангей» или китайской лихорадкой. Полагают, что эпидемия 1830 г. появилась сначала в Китае, как и ряд других эпидемий гриппа. Интересно, что до конца XVI в. эпи­ демии инфлюэнцы шли с запада на восток, а затем в обратном направлении.

Считается, что преимущественное поражение грип­ пом Юго-Восточной Азии связано с чрезвычайно боль­ шой плотностью населения в этом районе. Однако впол­ не допустимо, что пандемические штаммы вируса под­ держиваются животнымиiэтого района. И это предполо­

213

жение не столь невероятно, если учесть факты пораже­ ния гриппом самых различных животных и птиц как в естественных, так и в лабораторных условиях (лошади, свиньи, утки, различные грызуны).

Разумеется, что скорость охвата территорий различ­ ными инфекциями, распространяющимися из какого-ли­ бо эпицентра, различна из-за географическх факторов (например, островное положение) и социальных усло­ вий (главным образом транспортных связей и профи­ лактических мероприятий). В силу этого на разных участках территории возникновение эпидемических волн будет наблюдаться с каким-то сдвигом во времени. Иное положение создается три инфекциях, постоянно обитаю­ щих в той или иной местности. В этом случае цикличе­ ские подъемы могут провоцироваться самыми различны­ ми факторами, характерными для данных мест, и преж­ де всего накоплением восприимчивого населения.

Как видно из рис. 56, наиболее крупные эпидемичес­ кие циклы дифтерии в средней и Северо-Западной Европе практически противофазны циклам эпидемий в Юго-Во­ сточной Европе. Однако такое впечатление создается в основном из-за разницы амплитуд колебаний. Например, в 1910 г. подъем дифтерии начался одномоментно во всех четырех районах, относящихся к разным географи­ ческим зонам. Но если в Германии он достиг своего наибольшего развития до 20-х годов, то в Болгарии принял угрожающие размеры только после 20-го года, возможно, в связи с оживлением контактов после пер­ вой мировой войны. То есть в разных странах этот подъем начался одномоментно, но в силу различных обстоятельств оказался раздробленным на несколько пиков, которые, однако, совпадали между собой во вре­ мени, хотя и отличались своими амплитудами. Все это свидетельствует о значительной синхронности течения эпидемического процесса в разных областях в крупном плане и широкой изменчивости деталей проявления эпидемий.

В этом отношении весьма показательны циклы при­ родно-очаговых инфекций. В частности, при клещевом энцефалите динамика заболеваемости на Дальнем Вос­ токе и на Урале в период 50-х годов была обратной та­ ковой в Западной Сибири [218]. Но точно такое же положение наблюдается иногда и при антропонозах. Судя по историческим данным об оспе (рис. 57), ее

214