Глава 7. Благотворительность и меценатство в истории России

Преодолевая сложности исторической судьбы, третье сословие в России формировало традиции своей среды, ориентиры одобряемого поведения, сословные идеалы. Среди этих традиций наиболее заметными за недолгий срок существования русской буржуазии сумели стать благотворительность и меценатство. Благотворительность' является одной из древнейших русских традиций, которая пришла на Русь вместе с христианством. Аналогичные этому явлению формы существовали также в му-сульманстве и в других религиях. Частная благотворительность была реакцией сострадательных людей по отношению к тем, кто переживает трудности, несчастья, лишения. Добро ближне-му делают многие, в ком есть эта потребность, но у состоятель-ных людей всегда больше для этого возможностей. Среди этих людей известны и такие, кто и работал-то для того, чтобы эти возможности были. Достаточно спорным является вопрос-нужно ли забирать деньги у одних, обеспечивая себе как бы нетрудовую прибыль, когда деньги делают деньги и т. д., и раз-давать на благотворительные цели в виде милостыни? Одно-значного ответа на этот вопрос нет. Действительно, с точки зрения оплаты по труду, некоторых норм морали в такой благо-творительности есть спорные моменты, но предпринимательст-во, прибыль, накопление состояний больших, чем требуется для жизни человека — это реальности уже существующие. И вопрос заключается в том, как сделать их более цивилизованными.

Осуществлять помощь нуждающимся должно правительство, общественные организации: их задача и состоит в том, чтобы этих нуждающихся в частной благотворительности не было. Экономическая политика должна принимать меры, чтобы вы-вести труд и хозяйство народа из неблагоприятных условий.

Правительственные ссуды должны помочь нуждающимся найти заработки, так как даровые пособия оказывают демора-лизующее влияние. И еще должны быть решены многие вопро-сы просвещения, здравоохранения, социального обеспечения. Государство и берет налоги с граждан на эти цели; а в условиях обобществления производства у людей забиралось практически все, кроме прожиточного минимума, вроде бы на полное обес-печение социальных потребностей людей. Народ теперь мог рассчитывать в беде только на государство.

Что же на практике? У государства никогда не хватает средств на социальные нужды. Деньги идут на военные расходы, адми-нистративный аппарат, грандиозные проекты и памятники, и так будет всегда. Люди же, не накопившие собственности и рас-считывающие только на помощь государства при непредвиден-ных событиях личной жизни, стихийных бедствиях, попадают в очень сложные обстоятельства. Поэтому никто не должен мешать частным благотворителям проявлять свое желание помочь по-павшим в беду. А такие запрещения были. Например, было за-прещено М. Горькому организовать, обращаясь к западным пи-сателям, кампанию помощи голодающим в Поволжье в 1921 г., не разрешалось американским благотворительным организациям оказывать помощь людям продуктами и медикаментами, а во время голода 1933 г. отправлялись обратно грузы, посланные ев-ропейской общественностью в виде помощи.

Частная благотворительность, как отмечалось, имеет глубо-кие исторические корни в России, практические навыки такой деятельности воспитывались в старину. Древнерусское общест-во, принимая христианство, с пониманием восприняло вторую из основных заповедей - о любви к ближнему. Свое выражение это получило в раздаче милостыни. Идея этой милостыни ле-жала в основании практического нравоучения, потребность в этом воспитывалась всеми тогдашними средствами духовно-нравственной педагогики'.

Любить ближнего — это прежде всего накормить голодного, напоить жаждущего, посетить заключенного в темнице. Благотворительность была не столько вспомогательным средством общественного благоустройства, сколько необходимым услови-ем личного нравственного здоровья. Древнерусский благотво-ритель менее помышлял о том, чтобы добрым делом поднять уровень общественного благосостояния, а более о том, чтобы возвысить уровень собственного духовного совершенствования. Древняя Русь понимала и ценила только личную, непосредст-венную благотворительность, подаваемую из руки в руку, втай-не от постороннего взгляда. "В рай входят святой милостыней,— говорили в старину, нищий богатым питается, а богатый нищего молитвой спасается". Благотворителю нужно было воочию ви деть людскую нужду, которую он облегчал, чтобы получить ду-шевную пользу; нуждающийся должен был видеть своего благо-детеля, чтобы знать, за кого молиться. Как и повсюду в Европе, в Древней Руси дело призрения бедных находилось в руках Церкви и особенно монастырей, располагавших обширными фондами (в том числе благодаря обычаю князей давать Церкви "десятину" — одну десятую со всех княжеских доходов). Именно при монастырях возникали богадельни, бесплатные больницы. Через Церковь, куда передавали свои пожертвования доброхо-ты, благотворительность осуществлялась фактически до концаXVIIв.

Древнерусские цари накануне больших праздников, рано по утрам, делали тайные выходы в тюрьмы и богадельни, где из собственных рук раздавали милостыню арестантам и призре-ваемым, также посещали и отдельно живших убогих людей.

Нищенство считалось в Древней Руси не экономическим бременем для народа, не язвой общественного порядка, а од-ним из средств нравственного воспитания народа. Как живое орудие душевного спасения, нищий нужен был древнерусскому человеку во все важные минуты его личной и семейной жизни, особенно в минуты печальные. Трудно сказать, в какой степени такой взгляд на благотворительность содействовал улучшению древнерусского общества.

Никакими методами социологического изучения нельзя вычислить, какое количество добра вливала в людские отноше-ния эта ежедневная, молчаливая тысячерукая милостыня, на-сколько она приучала людей любить человека и отучала бедня-ка ненавидеть богатого. Явственнее всего обнаруживалось значение такой личной милостыни, когда нужда в благотвори-тельной помощи вызывалась не горем отдельных несчастливых людей, а народным бедствием. Природа нашей страны издавна была доброй, но иногда бывала своенравной матерью своего народа, который, может быть, сам же и вызывал ее своенравие своим неумением обращаться с ней. Недороды и неурожаи бы-ли нередки в Древней Руси. Недостаток экономического обще-ния и административной распорядительности превращал мест-ные недоборы продовольствия в голодные бедствия.

Такое бедствие случилось во время трехлетнего голода 1601-03 гг. при Борисе Годунове. Царь не жалел казны, щедро разда-вал- в Москве милостыню, предпринял' обширные постройки, чтобы доставить заработок нуждающимся. Прослышав об этом, народ толпами повалил в Москву из неурожайных провинций, чем усилил нужду в столице, началась сильная смертность. Правда, голод создан был в значительной мере искусственно. Хлеба оставалось довольно от прежних урожаев, и его хватило бы на несколько лет. Однако при первых же признаках неуро-жая началась хлебная спекуляция. Царь принимал строгие и решительные меры против зла: скупщиков били кнутами на рынках нещадно, переписывали их запасы и продавали понем-ногу, предписывали обязательные цены, но помогало это мало.. Благотворительность власти, - хорошо, что она была, но в пе-риод такого бедствия помогала мало. Смягчить положение го-лодающих могли бы накопленные людьми частные средства, но население было чрезвычайно бедно, и, возможно, помогла бы свободная продажа хлеба по вольным ценам, так как никакие реквизиции все равно народ не накормили.

От этого времени сохранился памятник, который показыва-ет, что благотворительность была распространена в различных слоях русского общества.

Ульяна Устиновна Осорьина, вдова-помещица, жена зажи-точного провинциального дворянина, отличалась чрезвычайной скромностью и жалостью к бедным и убогим. Еще до замужест-ва, живя у тетки после смерти родителей, она обшивала всех сирот и немощных вдов в ее деревне, часто работая всю ночь до утра. В замужестве она тоже не забывала христианскую запо-ведь о тайной милостыне. Когда мужа отсылали на 2 - 3 года на царскую службу куда-нибудь в Астрахань, Ульяна Устиновна шила и пряла, рукоделье свое продавала и выручку тайком раз-давала нищим. Как писал ее сын в биографии матери, в один из нередких в Муромском краю неурожаев Осорьина, не считая себя вправе брать что-нибудь из домашних запасов, раздавала еду, которая полагалась ей в доме.

Эта любовь к ближнему помогла Ульяне Устиновне легко переступить через самые закоренелые общественные предрас-судки Древней Руси. Глубокая юридическая и нравственная пропасть лежала между барином и его холопом: последний был для первого по закону не лицом, а простой вещью. Даже за убийство холопа господин не привлекался к ответственности. Десятками наполняющая дворы зажиточных домовладельцев, плохо одеваемая и всегда содержимая впроголодь, челядь со-ставляла толпу домашних нищих, даже более жалких сравнитель-но с вольными, публичными нищими. Древнерусская церковная проповедь указывала на них господам как на ближайший пред-мет для сострадания.

В усадьбе Ульяны Устиновны было много челяди. Она ее хорошо кормила и одевала, не баловала, но щадила, не оставляла без дела, но задавала каждому работу по силам и, что могла, все делала для себя сама, не допускала разувать себя и подавать воды умыться. При этом она не позволяла себе обращаться к крепостным с кличками, какими домовладельческая Русь вплоть до 19 февраля 1861 г. окрикивала своих "людей": Ванька, Машка, но каждого и каждую называла настоящим именем. Кто научил ее, простую сельскую барыню XVIвека, стать в такие обдуман-ные отношения с подвластными людьми?

Во время великого голода она последнее имущество прода-вала и раздавала голодающим, особенно заботясь о прокормле-нии своей челяди. Тогда многие расчетливые господа просто прогоняли с дворов своих холопов, чтобы не кормить их, но не давали им отпускных, чтобы после воротить их в неволю. Бро-шенные на произвол судьбы среди всеобщей паники, холопы принимались воровать и грабить. Ульяна Устиновна заботилась о холопах до последнего своего имущества, а потом желающим отдавала крепости и отпускные на волю. Сама дошла до нище-ты, пекла хлеб из древесной коры и лебеды. Два года безропот-но терпела она такую нищету, но была весела как никогда пре-жде. Так заканчивает сын-биограф свой рассказ о последнем подвиге матери. Она и умерла вскоре по окончании голода, в начале 1604 г.

Предания нашего прошлого не сохранили нам более возвы-шенного и более трогательного образца благотворительности и любви к ближнему. Видимо, таких благотворителей было мно-го, потому что Русская земля пережила те страшные годы и обманула ожидания своих врагов.

В середине XVIIв.для России опять наступили тяжелые времена: борьба с Польшей за Малороссию, эпидемия, неуро-жай, падение курса медных денег. В эти тяжелые годы стоял близко к царю человек, который показал, как можно соединить частную благотворительность с общественной, построить ус-тойчивую систему благотворительных учреждений. Это был Ф. М. Ртищев, ближний простелиничий обер-гофмейстер при дворе царя Алексея Михайловича, а потом его дворецкий, то есть министр двора.

Во время Польского похода Ртищев сопровождал царя в экипаже. Придворный страдал болезнью ног, и ему трудно бы-ло ездить верхом. Но по дороге он во множестве собирал в свой экипаж больных, раненых, пересаживался на коня и ехал до ближайшего города, где нанимал дом, где сам, испытывая боль, пристраивал раненых, устраивал содержание и уход за ними. Неизвестно каким образом набирал врачебный персонал, «назиратаев и врачев им и кормителей устрояше, во упокоение их и врачевание от имения своего им изнуряя", — так писал биограф. Этот "Красный Крест" был им устроен на собствен-ные деньги. Значительную сумму на эти цели дала ему жена царя Алексея Михайловича — Марья Ильинична. Перед похо-дом они уговорились принимать в задуманные ими временные военные госпитали даже пленных врагов, нуждающихся в гос-питальной помощи. Подобная помощь повторилась и в Ливон-ском походе царя, когда в 1656 г. началась война со Швецией.

Ртищев выкупал из плена тысячи русских, используя личные средства и средства из казны, для чего был введен специальный «полоняничный» налог, в котором все должны были участвовать.

Московская немощеная улица Х'у'П в. была очень неопрят-на: среди грязи несчастье, праздность и порок находились ря-дом, нищие и калеки просили о подаянии, пьяные валялись на земле. Ртищев составил команду рассыльных, которые подби-рали этих людей с улицы в особый дом, устроенный им на свой счет; где больных лечили, а пьяных вытрезвляли и потом, снаб-див необходимым, отпускали, заменяя их новыми пациентами. Для престарелых, слепых и других калек, страдавших неиз-лечимыми недугами, Ртищев купил другой дом, тратя на их содержание свои последние доходы. Этот дом под именем "Больницы Федора Ртищева" существовал и после его смерти, поддерживаемый пожертвованиями.

Во время голода в Вологодской области Ртищев продал все лишнее платье и домашнюю утварь, которой у него, богатого барина, было много, и послал вырученные деньги Вологодско-му владыке (митрополиту), который, прибавив к пожертвова-нию и свои средства, прокормил много бедного народа.

Будучи крупным землевладельцем, он поддерживал щедры-ми ссудами инвентарь своих крестьян, боялся расстроить их хозяйствб непосильными оброками и барщинными работами. Под Арзамасом у Ртищева была земля, за которую ему давали частные покупатели крупную сумму. Но он знал, что эта земля нужна арзамасцам, и предложил городу купить ее за понижен-ную цену. Однако городское общество было так бедно, что не могло заплатить сколько-нибудь приличной цены. Тогда Рти-щев подарил ему землю.

Известно, что занималась частной благотворительностью знаменитая раскольница, боярыня Морозова, вдова прибли-женного царя Алексея Михайловича боярина Глеба Морозова, богатейшая женщина того времени. По ночам, переодевшись в простое платье, желая быть неузнанной, ходила боярыня Моро зова по темницам и богадельням, подавала щедрую милостыню, кормила, лечила. А в доме у нее был целый приют для стран-ников и калек. Вся многочисленная прислуга была заодно со своей госпожой.

Частная благотворительность таких людей, как Ульяна Осорьина, Федор Ртищев, боярыня Морозова, не останавливала голода и не прекращала несчастий, но улучшала нравы. Обще-ство, благодаря им, делало еще один шаг в сторону гуманности отношений, благотворители помогали многим людям в жизни не пропасть. Благотворительность эта примечательна и в другом отношении. Нерасчетливая частная благотворительность Древ-ней Руси создала ремесло нищенства, стала средством поддер-жания праздности и сама нередко превращалась в холодное исполнение церковного приличия, в раздачу копеечек прося-щим, вместо помощи нуждающимся. Ртищев и Ульяна вос-станавливали истинное христианское значение милостыни, источник которой — теплое сострадательное чувство, а цель-уничтожение нужды, нищеты, страдания.

В этом же направлении после Ртищева начинает действовать и законодательство.

Со времени царя Федора Алексеевича (1661 — 1682 гг.) идет длинный ряд указаний против праздного ремесленного ни-щенства и частной ручной милостыни. В то же время устраи-ваются благотворительные заведения. Была произведена раз-борка московских нищих: действительно беспомощных велено содержать на казенный счет в особом приюте, а здоровым лентяям — дать работу, может быть, в задуманных тогда же работных домах. Предложено было построить в Москве боль-ницу и богадельню для бродящих и лежащих по–улицам ниших подобно тем заведениям, что устраивал Ртищев. На Церковном соборе 1681 г. царь предложил патриарху и архие-реям устроить такие убежища для нищих и в провинциальных городах, и Собор принял предложение.

Предприниматели Древней Руси — купцы и промышленни-ки, жертвовали деньги больше на строительство храмов и сами строили церкви. Мечтой жизни почти каждого русского пред-принимателя было стремление построить храм. Они и строи-лись на пожертвования купцов и промышленников, — так в сознании русских отражалась идея искупления за богатство, которое всегда было связано с грехом. Образ их жизни оставал-ся простым, они и сами не выделяли себя из народа, отличаясь только зажиточностью. В их действиях была не столько благо-творительность в виде помощи ближнему, эта помощь на их пожертвования шла опосредованно через Церковь, сколько же-лание спасти свою душу в той жизни, которую православие считало главной и которая начиналась после физической смерти.

Петр Великий стал первым, кто попытался запретить частную благотворительность, считая, что она только плодит бездельни-ков. Желая привести в производительное движение весь на-личный запас рабочих сил народа, Петр стал бороться против праздного нищенства, поддерживаемого частной милостыней. В 1705 г. он указал рассылать по Москве подьячих с солдатами и приставами ловить бродячих нищих и наказывать, деньги у них отбирать, милостыни им не подавать, а подающих хватать и под-вергать штрафу; благотворители должны были доставлять свои подаяния в богадельни, существовавшие при церквах. Петр воо-ружился против частной милостыни во имя общественной благо-творительности как учреждения, как системы богоугодных заве-дений. Но эта борьба не увенчалась успехом, так как велась насильственными средствами и пыталась искоренить следствие, а не причину бедственного положения людей.

Благотворительность снова входит в моду при императри-цах — Елизавете и Екатерине П. В это время частная благотво-рительность развивается в высших слоях общества. Например, на этом поприще приобрел известность И. И. Бецкой — вне-брачный сын "последнего боярина" генерала-фельдмаршала Трубецкого и баронессы Вреде. Он получил образование в Па-риже и всю жизнь посвятил воспитательской работе в России. В Петербурге по инициативе Бецкого был заложен по проекту Стасова Смольный институт для благородных девиц.

Особое развитие получает частная благотворительность в пе-риод расцвета либерализма, во время Александра 1. Большей частью благотворительностью занимались женщины, в первую очередь императрицы. Императрица Мария Федоровна, жена Павла1, основательница благотворительной организации "Ве-домства учреждений императрицы Марии" (существовало до 1917 г.), выступала за женское просвещение'.

Жена Александра 1 — императрица Елизавета Алексеевна создала общества: Императорское Человеколюбивое и Женское Патриотическое. На счету Императорского Человеколюбивого общества находились богадельни, дома бесплатных и дешевых квартир, ночлежные приюты, народные столовые швейные мастерские, амбулатории и больницы. Первейшей заботой об-щества было "выводить из нищеты тех, кто трудами своими и промышленностью себя пропитать могут". Министр коммер-ции граф Румянцев, надворный советник Щербаков, купец Фан-дер-Флит становятся первыми членами этого общества. Основанное в 1802 г., к концу 1900 г. это общество распростра-няло помощь на 160 тысяч неимущих.

После войны 1812 г., когда сгорела Москва, и люди, лишен-ные крова, бедствовали, родилась мысль о создании Патрио-тического общества, в петербургском кружке великосветских дам, в который входили: В. А. Репина, М. А Воронцова, Е. А. Уварова, М. В. Кочубей, М. Д. Нессельроде, А. И. Орлова, С. П. Свечина, Е. В. Новосельцева, Е. И. Бахерах, С. Г. Волконская, А. П. Василь-чикова, Е. М. Оленина.

Финансовую основу составляли взносы, император Алек-сандр 1 внес 50.000 рублей, за год расход в пользу пострадавших составил 287201 р. 15 копеек. Учет средств велся очень аккурат-но. Из ведомостей все можно узнать о доходах и расходах. Ска-жем, на содержание училища сирот в 1812 г. уходило ежегодно 15 тыс. руб. Подобных школ было открыто за 100 лет не один десяток.

При Александре 1 целые сословия и многие частные лица жертвовали большие суммы на основание учебных обществ и заведений. Так были основаны два знаменитых училища выс-ших наук в Ярославле и Нежине первое — на пожертвования статского советника Демидова, второе — графа Безбородко. Так составились в Москве и Петербурге различные общества: Общество любителей наук, словесности и художеств, Общес-тво для исторических изысканий, для распространения сведе-ний по части естествоиспытаний для словесности, Общество "Беседа любителей русского слова", Общество просвещения и благотворения.

Профессиональным благотворителем в начале века был принц П. Г. Ольденбургский: 42 года жизни отдал он служению обездоленным людям. В Петербурге он основал училище пра-воведения, первый ночной детский приют. Петр Георгиевич потратил на благотворительность более 1 млн. руб. В 1889 г. на Литейном проспекте ему был поставлен памятник с надписью: "Просвещенному благотворителю*' После революции памятник снесли.

До революции было много благотворительных обществ, и все они были упразднены. Одно лишь Ведомство учреждения Императрицы Марии к началу нынешнего века насчитывало 683 благотворительных общества и заведения, из которых 645 находилось в Европейской части России — приюты, воспи тательные дома, богадельни. Всего в Российской империи к 1902 г. функционировало 11040 благотворительных учреждений 19108 приходских попечительских советов. Многие благотвори-тельные общества имели свои отличительные знаки.

В 1913 году в России действовало 1300 монастырей и еще ,больше храмов. Не было такого церковного учреждения, кото-рое бы не содержало больницы, богадельни, приюты. В годовой таблице-справочнике за 1913 г. поступления по всем благотво-рительным заведениям Петербурга составили за год 7 млн.

918 тыс. 160 руб. Деньги на благотворительность давали все, не только богатые. Например, шарманщики сначала сдавали деньги на устройство воспитательных домов, а потом получали право ходить с шарманкой по улицам. В пользу бедных шла распродажа забытых вещей. Очень популярны были кру-жечные" сборы. Железные кружки висели на стенах приютов магазинов, у базаров — люди бросали туда деньги. В благотвори-тельных целях было монополизировано карточное производст-во. Единственная фабрика, выпускавшая игральные карты, яв-лялась собственностью Императорского воспитательного дома и была в ведении Санкт-Петербургского Опекунского совета.

Помогала ближним и императрица Александра Федоровна-жена последнего царя Николая. Когда началась Первая миро-вая война, императрица, забыв о своих многочисленных неду-гах, решила лично пройти курс сестер милосердия. Для практи-ки она и великие княжны, ее дочери, поступили рядовыми хирургическими сестрами в первый же оборудованный под их покровительством лазарет. Стоя за хирургом, Александра Федо-ровна перевязывала раны, подавала бинты и инструменты. Опе-кая госпитали и раненых, немногие русские дамы решались следовать примеру императрицы, работавшей ежедневно.

В благотворительности сохранялась древнерусская тради-ция, которая всегда определяла качество благотворительности не практической целесообразностью, а мерой вложенной в нее души, где сочетались тактичность формы и разумного содержания.

Предприниматели занимали особое место в благотворитель-ности, которое отражало их положение в жизни общества во-обще. В российском обществе богатым полагалось быть только привилегированным классом. Все остальные должны были до-бывать средства к жизни тяжелым трудом, приносящим им до-ход, достаточный для поддержания жизни. Нищие и убогий должны были получить милостыню — такое положение освяша-лось Православной Церковью, и такие нравственные принципы закреплялись в . морали православной религии. Бедность считалась праведной — "блаженны нищие", за такую жизнь пра-ведники должны были получить по заслугам на другом свете. Российское протестантство в виде старообрядчества, которое освящало богатство, приобретенное честным путем, даже более того, побуждало к неустанному труду для получения достойной жизни, не могло открыто провозгласить: "блаженны имущие", так как было почти всегда запрещено и преследовалось по за-кону. Примечательно, что старообрядчество, одобряя приобре-тенное упорным трудом богатство, очень строго спрашивало за бесчестность, нарушение моральных норм, жизненные излише-ства и даже некоторые удобства. Это ставило предприниматель-ство в определенные рамки, ограничивало возможности приоб-ретать богатство обманным путем: кто-то боялся Божьей кары за неправедные поступки, кто-то уважал Божий закон.

Практическая ситуация в России складывалась так, что честный, но на беду хорошо обеспеченный человек любыми способами старался скрыть следы своего благополучия, мораль не позволяла подниматься над уровнем нищеты. Если же появ-лялась возможность демонстрировать свое богатство, то разгулу и роскоши не было предела. Но рано или поздно нужно было подумать о своей душе и об общественном мнении. Жертвова-ние, благотворительность - при всем различии побуждающих к ним причин — являлись искуплением за нажитое богатство. Представление любого богатства как неправедно полученного и в то же время допускавшегося как бы санкционировало обман-ный путь, за который можно было потом отмолиться и пожерт-вовать. Непризнание праведности богатства, но широкое рас-пространение его создавали в обществе заметный нравственный 'изъян, который и пытались сгладить за счет благотворительно-сти и милостыни. М. И. Салтыков-Щедрин говорил устами своего героя об этом так: управы никакой на тебя нет, пото-му что и градоначальник и вся подьячая братия твою руку тя-нет. Таким-то родом и наживали капиталы, а под старость гре-хи перед Богом замаливали".

Интуитивная тяга к грамоте, книге, знанию вообще, воз-никнув в началеXIXв. у переселившихся в город крестьян, через два-три поколения породила в среде купечества не только покровителей искусств и науки, но и ученых, врачей, художни-ков, публицистов. Необходимость же благотворения станови-лась одним из ценностных и поведенческих стереотипов, по-степенно закреплявшихся в пореформенные десятилетия в сознании российской буржуазии.

Та роль, которую купечество, в частности московское, игра-ло в общественной жизни и главным образом в благотворении, уже давно отмечалась выдающимися русскими людьми.

В одном из нарядных изданий, посвященных уходу старого и наступлению нового века, отмечалось: "Ни в каком другом городе России, даже в Петербурге, нельзя найти столько благо-творительных учреждений, созданных на частные средства, как в Москве. Сотни тысяч ежегодно жертвуются московским ку-печеством на дела благотворения. Клиники, больницы, бога-дельни, приюты с каждым годом приумножаются в Москве. Знаменитый Ермаков, израсходовавший на благотворительность свыше 5 млн. рублей... Имена Боевых, Бахрушиных, Морозо-вых, Алексеевых, Солдатенковых, Хлудовых увековечены в со-оружениях, воздвигнутых на их средства"...

Благотворительность тесно связана с предпринимательст-вом еще и потому, что при переходе России к капитали-стическому способу производства происходит важный сдвиг в структуре народонаселения: крестьянство, переселявшееся в города, порождало как богатейших капиталистов-фабрикан-тов, банкиров, домовладельцев, так и наиболее обездоленных людей, часть которых неизбежно пополняла ряды воров, про-ституток и бродяг.

На этом этапе исторического развития благотворительность стала приобретать характер частных и общественных добро-вольных пожертвований, известный нам сейчас. Одновременно изменялась политика государства по отношению к неимущим, не только оттого, что репрессиями уже не удавалось удержать нищавшие слои населения в спокойном состоянии, но и в свя-зи с укоренением в общественном сознании гуманистических идей, порожденных эпохой Просвещения, в частности, таких, как природное равенство людей, пробуждение достоинства личности и искоренение грубости нравов через распростране-ние образования и правильного воспитания. Именно при капи-тализме, который свободу предпринимательства должен был сочетать со свободой идей, благотворительность стала значи-тельным общественным явлением.

При капитализме усиливалась зависимость рабочего от ра-ботодателя. Зависимость в первую очередь выражалась в риске остаться без работы причем не столько по прихоти капитали-ста, сколько по воле экономических законов, регулирующих общественное производство. Безработица была неизбежна, раз-меры ее увеличивались во-первых, вследствие прогрессирую-щего применения машин, от которых прогресс не мог отказаться, и, во-вторых, из-за периодических промышленных кри-зисов. потерявшие работу люди вынуждены были идти в ра-ботные дома, богадельни, нищенствовать

В этих условиях, при крайней поляризации богатства и бед-ности, благотворительность становилась неким регулятором социального равновесия часто неосознанным средством устра-нения общественного эмоционального дискомфорта, возни-кавшего в результате несправедливого соотношения труда и присвоения.

Состоявшийся в марте 1910 года Всероссийский съезд деяте-лей по призрению отметил, что лишь 25 % всего бюджета этой системы исходило из средств казны, земств, городов и сослов-ных учреждений, а 75 % — из средств частной благотворитель-ности, добровольных пожертвований. 1 Щедрость российских предпринимателей на благотворительность поражала соотечес-твенников и иностранцев своим размахом. Кому, конечно, бы-ло и жертвовать, как не купцам? Дворяне после реформы 1861 года, в большинстве своем сохранившие свое имущество в ' землях и домах, не имели, как правило, наличных денег, и тем более денежных оборотов. Интеллигенция, потенциально чут-кая к идее милосердия и сострадания, была бедна и зачастую сама нуждалась в благотворительности.

Но дело было не только в том, что купечество обладало большими деньгами. Немалую роль сыграла повышенная ре-лигиозность купечества, желание обрести благодать в жизни вечной через добродетели в жизни земной, следуя евангельской формуле: "Кто одел голого, накормил голодного, посетил за-ключенного, тот Меня одел, Меня накормил, Меня посетил".

Еще одной причиной была отстраненность купечества 'от насыщенной идейной жизни, которой с таким пылом отдава-лась большая часть интеллигенции — особенно с появлением на исторической арене противоречивой фигуры разночинца. Демократическая часть русского общества 1860 - 70 гг., за-хваченная социалистическими идеями, полагала, что нищен-ство, бедность и убожество народной жизни могут исчезнуть лишь при коренных социальных преобразованиях, где частная благотворительность не будет нужна. Роль, уготованная исто-рией купечеству, не предусматривала увлечения революцион-ными идеями, поэтому предприниматели выполняли свой общественный долг так, как они его понимали - через част-ные пожертвования в пользу тех, кто не может сам устроиться в жизни.

С конца ХУП1 в. открываются и другие проявления благо-творительности в виде меценатства" — покровительства искусст-ву, наукам, собирания больших библиотек коллекций, созда-ния художественных галерей, театров и т. д. то есть всего того, что входит в широкое понятие культуры. Культура во все вре-мена оказывалась тесно связанной с богатством и без его под-держки не могла полноценно существовать. Меценатство на Западе — это явление, которое, наряду с нравственным, имело и юридические основания (снижение налогов или освобождение от них). В России оно чаще было связано с религиозными, нравственными понятиями, подчинялось требованиям общест-венного мнения. Можно рассматривать меценатство как причуды обеспеченных людей, не знающих, куда девать деньги. А можно и иначе. Среди предпринимателей, как и среди других слоев населения, были люди, желавшие жить какой-то другой, более духовной жизнью, начинавшие понимать в ней смысл, желавшие подняться над течением обыденной жизни, найти в ней какие-то другие отношения.

Сначала молельни и домашние церкви русских купцов пре-вращались в настоящие музеи. Да и само музейное дело в России было поставлено купцам-промышленникам. Благо-даря им были созданы в течениеXIXв. сотни музеев — в крае-вых губернских, уездных городах России.

Внуки крестьян и мещан1- отпрыски богатейших купеческих семей, пройдя через университет а также деловые и увесели-тельные путешествия по Европе, становились ценителями ли-тературы и искусства.

Поддержка всякого рода культурных начинаний была осо-бенностью русской торгово-промышленной среды: Третьяков-ская галерея, Щукинский и Морозовский музеи современной французской живописи, Бахрушинский театральный музей, собрание русского фарфора А. В. Морозова, собрания икон С. П. Рябушинского, собрания картин В. С. Гиршмана, Е. И. Ло-севой и М. П. Рябушинского, Частная опера С. И. Мамонтова, Опера С. И. Зимина, Художественный театр К. С. Алексеева-Станиславского и С. Т. Морозова. Связаны В. А. Морозов и "Русские ведомости", М. К. Морозова и Московское философ-ское общество, С. И. Щукин и Философский институт при Мо сковском университете, Найденовские собрания и издания по истории Москвы, Московии и, в частности, московского ку-печества.

Клинический городок и Девичье поле в Москве созданы главным образом семьей Морозовых... Солдатенков — и его из-дательство, и "Щепкинская" библиотека... Больница имени Солдатенкова, Солодовниковская больница, Бахрушинские, Хлудовские, Мазуринские Горбовские странноприимные дома и приюты; Арнольдо-Третьяковское училище для глухонемых; Шелапутинская и Медвединская гимназии; Александровское Коммерческое училище; Практическая академия коммерческих наук; Коммерческий институт Московского общества распро-странения коммерческого образования, где каждая аудитория, каждый кабинет или лаборатория были сооружены либо какой-то семьей, либо в память какой-то семьи... Много было и дру-гих, и можно ли вообще припомнить все те памятники жерт-венности представителей "темного царства", того "чумазого", который неустанно шел вперед и не хотел только торговать миткалём а интересовался категорическим императивом, Штейнеровской антропософией и картинами Матисса Ван Гога и Пикассо'.

Наибольшего размаха достигла меценатская деятельность со второй половины Х1Х в. Именно к этому времени российская буржуазия осознала свою экономическую мощь, стала искать свое место в общественной жизни. Поскольку от политической деятельности царское правительство держало предпринимате-лей на расстоянии, а профессиональной деятельностью заслу-жить общественное признание было трудно, учитывая усили-вающиеся настроения против эксплуататоров, буржуазия пыталась уходить в иные области, пользовавшиеся большим общественным престижем: занятие благотворительностью и меценатством.

Поскольку меценаты хотели не только спасти свою душу, сделать добро людям, но и оставить память о себе среди людей, закрепляя в названиях свои имена, необходимо назвать каждого поименно, вернуть в историю память об этих людях.

Одно из первых дошедших до нас сведений о купеческой благотворительности находим в семейной хронике Крестовни-ковых. Пришедший в Москву из Переславля-Залесского осно-ватель династии Козьма Васильевич (1753 — 1814) был одним из первых коммерческих деятелей в Москве. Он имел сахарорафи надный завод на Шипке, завод для производства свинцовых белил, вел торговлю по всей России и с заграничными фирма-ми, в том числе участвуя в Макарьевской, Ирбитской и Лейп-цигской ярмарках. Внук его сообщал, что дед весьма горячо отозвался в 1812 году на воззвания к пожертвованию. Им и его детьми было пожертвовано на Отечественную войну 50 тыс. руб., о чем было записано на стене храма Христа Спасителя, на 28-й мраморной доске. Такие же суммы пожертвовали князь Н. Б. Юсупов и три представителя московского купечества: го-родской голова Алексей Куманин коммерц-советник Семен Алексеев и Григорий Абрамович Кирьяков. В 1812 г. всего бы-ло пожертвовано москвичами на снаряжение армии 1 млн. руб., из них 500 тыс. руб. собрало богатое московское купечество.

Со второй половины XIXв. все крупнейшие российские предприниматели занимались благотворительностью и меце-натством.

Третьяковы. Павел и Сергей Третьяковы происходили от старого но небогатого купеческого рода. Павёл с ранних лет помогал отцу торговать в лавке, бегал по поручениям, выносил мусор и учился вести записи в торговых книгах, а после смерти отца вел вместе с братом все торговые дела. Отец дал детям полное домашнее образование.

Торговые и промышленные дела Третьяковых шли очень успешно, им принадлежала Новая Костромская мануфактура льняных изделий, но эта семья никогда не считалась одной из самых богатых. Тем не менее при создании Третьяковской га-лереи и на другие пожертвования Павел Михайлович тратил огромные по тому времени деньги, может быть в ущерб семье. В частности, им было создано в Москве Арнольдо-Третья-ковское училище для глухонемых. Сергей Михайлович зани-мался общественной деятельностью, много работал по город-скому самоуправлению, был городским головой, собирал кар-тины как любитель. Павел Михайлович отдал себя целиком собиранию картин.

П. М. Третьяков (1832 — 1898) начал свою деятельность по собиранию картин русских художников в 1856 г. и сразу решил, что подарит свою коллекцию городу сделает ее народным дос-тоянием. В завещательном письме еще в 1860 г. Третьяков пи-шет, что капитал он завещает "на устройство в Москве художе-ственного музеума или общественной картинной галереи’’, и 'добавлял, что "желал бы оставить национальную галерею, то есть состоящую из картин русских художников".

Первой покупкой Третьякова было собрание картин старых голландцев. Картины эти украшали комнаты в Толмачах, доме, который был приобретен по случаю в 1851 г. и стал перво-основой Третьяковской галереи. Дом стоял в глубине двора. По обеим сторонам двора вдоль Лаврушинского переулка были подсобные флигели, которые стоят и теперь. В одном из них помещалась кухня, кладовые. В другом — каретный сарай, ко-нюшни. За домом был тенистый сад с фруктовыми деревьями и беседкой, в которой пили чай и варили варенье.

Когда Третьяков начал собирать картины русских худож-ников, он их развешивал сначала в своем кабинете. Со време-нем, когда там стало тесно, картины развешивались в столо-вой, потом в гостиной, а картины старых голландцев Павел Михайлович отправил в Ильинский переулок. В связи с уве-личением количества картин, в 1872 г. было принято решение о постройке галереи. Весной 1874 г. произошло переселение картин в новое помещение. Картины в галерее размещались хронологически, начиная с самых старых от входа. Галерея расширялась, новые залы пристраивались до самой смерти ее основателя.

Первой картиной, которую заказал Третьяков русским ху-дожникам, было "Искушение" Шилдера. По документальным же данным первой покупкой Павла Михайловича является кар-тина Худякова "Финляндские контрабандисты". Огромная ис-торическая заслуга Третьякова — это его вера в торжество рус-ской школы живописи. В одном из писем в феврале 1865 г. он писал: "Многие положительно не хотят верить в хорошую бу-дущность русского искусства... а я как-то невольно верую в свою надежду, наша русская школа не последнею будет". В на-ступившем в концеXIXв. триумфе русской живописи личная заслуга П. М. Третьякова исключительно велика и неоценима.

В начале 1872 г. в собрание Третьякова поступили две за-мечательные картины, получившие премии на конкурсе Об-щества поощрения художеств: "Мокрый луг" Васильева и "Сосновый бор'* Шишкина. Перед второй передвижной вы-ставкой Павел Михайлович приобрел "Христа в пустыне" Крамского, на самой выставке - "Устье Невы" Боголюбова, "Ручей в лесу", "Полдень" Шишкина. Это теперь лучшие картины. В ближайшие годы появляются картины Маковско-го, Куинджи, Ярошенко.

В 1869 —,.70 гг. у Третьякова..возникает мысль о создании галереи портретов великих русских писателей, композиторов и ученых, которые он заказывает лучшим художникам. Так появились портреты Писемского, Гончарова, Островского, Герцена, Рубинштейна, Шевченко, Антокольского, Клодта, Л. Н. Толстого.

Постепенно Третьяков расширяет рамки своей коллекции, начиная собирать древнерусское искусство и Портретную живо-письXVIIв. Он не только собирал картины, но становился как бы историком русской живописи, а также активным участником ее истории.

В жизни Павел Михайлович был скромным и трудолюби-вым человеком, всю жизнь не изменял своим привычкам. Днем он работал в конторе, а вечер посвящал различным заседаниям, бывал в театре или в концерте. Третьяков состоял членом многих учреждений, другие поддерживал материально. В течениевосьми лет он был членом Комитета для оказания по-мощи изувеченным на поле брани, членом Общества любите-лей художеств, членом Попечительского совета в Алексан-дровском коммерческом училище и других. Служащие жили у Третьякова десятки лет, их было довольно много.

В своем заявлении в Московскую городскую думу о передаче его галереи Москве он писал, что делает это, "желая способство-вать устройству в дорогом мне городе полезных учреждений, со-действовать процветанию искусства в России и, вместе с тем, сохранить на вечное время собранную мной коллекцию".

Мамонтовы. Эта семья была весьма многочисленна. Ма-монтовы получили известность на различных поприщах: в об-ласти Промышленности, искусств. Из всех Мамонтовых самой выдающейся фигурой, был Савва Иванович (1841 — 1918 гг.) "Московский Медичи, "Савва Великолепный" — так называли Савву Ивановича современники. Промышленник, строитель железных дорог, музыкант, режиссер, писатель, скульптор-человек, который говорил, что его главный талант — это "находить таланты". Не случайно И. Грабарь вспоминал, что "Мамонтов казался рядом с уравновешенным, мудрым и хо-лодным Третьяковым каким-то неистовым искателем юных дарований". Даже в ряду других знаменитых меценатов Мамон-тов занимает особое место. Он не, столько коллекционировал и поддерживал искусство, сколько "двигал его вперед", участвовал в его развитии. созидал.

Савва Мамонтов родился в 1841 г. в далеком зауральском городке, где жили ссыльные декабристы. Его отец, Иван Федо рович, был хороший торговец, он проделал путь от провинци-ального купца к верхушке московского предпринимательства. Отец поощрял тягу сына к знаниям: Савва с детства знал фран-цузский и немецкий языки, много занимался дома, окончил гимназию, поступил в Московский университет, учился в Пе-тербургском горном корпусе.

Постепенно у него появляется интерес к театру, он сам выступал в роли Кудряша в "Грозе", посещал драмкружок, где роль Дикого исполнял сам автор — А. Н. Островский. Отец, Иван Федорович, был сначала доволен сыном, хлопал, по-здравлял, но вскоре отослал сына подальше от театральных соблазнов в Персию — учиться торговать. "Ты вовсе обле-нился, - пишет он сыну, — перестал учиться классическим предметам, развлекался и предался непозволительным сто-личным удовольствиям музыкантить, петь и кувыркаться в драматическом обществе...".

Савва смиряется и после Персии отправляется в Италию-изучать основы шелководства. Но там у него появляются во-кальные способности, он занимается пением и даже получает приглашение одного из миланских театров дебютировать в "Норме" Беллини. Прослышав об успехах сына, отец срочно вызывает его в Москву и здесь под своим присмотром приоб-щает сына к коммерческим делам.

В 1865 г. Иван Федорович благословляет сына на брак с дочерью купца 1 гильдии Лизой Сапожниковой и дарит моло-доженам дом на Садовой. Тогда еще никто не подозревал, что вскоре этот дом станет одним из центров художественной жиз-ни России.

После смерти отца 28-летний Савва Мамонтов становится обладателем огромного состояния, вложенного в строительство железных дорог. Как раз в это время Мамонтов знакомится с М. Антокольским, В. Поленовым, И. Репиным, под влиянием которых увлекается занятиями скульптурой, неожиданно обна-ружив в себе новый талант.

Вместе с тем Савва становится крупным железнодорожным предпринимателем,, строит Донецкую железную дорогу, дорогу в Ярославль и до Архангельска. Расширяет вагоностроительный завод в Мытищах .покупает Невский завод в"Петербурге, где делают паровозы и корабли, задумывается о приобретении уральских заводов и рудников. В это же время Мамонтов посе-щает выставки, музеи, занятия скульптурой, поддерживает ху-дожников.

Когда скульптор М. Антокольский, женившись, нуждается в деньгах, Савва Иванович заказывает ему работу- без огра-ничений и условий, просто "статую работы Антокольского". В результате появляется "Христос перед судом народа", от-меченный на Всемирной парижской выставке высшей награ-дой, а автор — орденом Почетного легиона.

Помощь от Мамонтова приходит и к В. Васнецову, терпев-шему после Переезда в Москву постоянные неудачи. За участие в Передвижной выставке 1878 г. он не получил ни гроша. "Сижу без денег, — пишет он Крамскому, - и даже взаймы негде взять'*. В молодой, еще мало известный кому талант надо пове-рить, в финансировании его есть определенный риск.

Савва Иванович заказывает ему рисунки для издания альбо-ма, в котором должны быть представлены работы лучших ху-дожников того времени. Деньгами, полученными за заказ, Вас-нецов расплачивается с многочисленными кредиторами и может теперь уже спокойно завершить свою первую картину в новом стиле "После побоища Игоря Святославовича с полов-цами". И в дальнейшем Мамонтов продолжает покупать его. картины, показывая пример московскому обществу. Это делает Васнецову рекламу: "Покровительство Саввы Ивановича было для Москвы решающим, — вспоминает И. Грабарь, - а его мне-ние - наиболее авторитетным".

Постепенно вокруг Мамонтова образуется содружество ху-дожников, свободных от каких-либо эстетических манифестов и догм, вошедшее в историю русской культуры под названием Мамонтовского, или Абрамцевского кружка. В этой деятельно-сти Савву Ивановича поддерживала жена.

Связующим началом Абрамцевского кружка стал домашний театр, в котором участвовали не только художники, музыканты, артисты, но и родственники, друзья и гости Мамонтовых. Пье-сы для постановки хозяин дома сочинял сам, иногда не успевал к сроку и дописывал во время репетиций, совмещая роль авто-'ра, режиссера и актера. Декорации и костюмы делали художни-ки, открывая для себя театральную живопись.

Домашние спектакли перешли в серьезное увлечение, Савва Иванович в 1885 г.. открыл в Москве свой театр - Русскую опе-ру. Императорский театр прозябал в то время в "консерватизме и рутине", по свидетельствам современников. Мамонтовская опера стала совершенно новым явлением в музыкальной жизни России. "Артисты, художники, поэты есть достояние народа,-говорил Мамонтов своим актерам, — страна будет сильна, если народ проникнется их пониманием". И несмотря на то, что общество холодно относилось к Частной опере Мамонтова, он продолжал ставить репертуар, отвечающий его эстетической программе.

Знакомство с Саввой Ивановичем резко изменило жизнь и К. Коровина. В то время ученик художественного училища, К. Коровин поселяется в доме мецената, оформляет его спек-такли, привязывается к покровителю и ездит с ним везде - по служебным делам, в путешествие за границу, на выставки и концерты. Из поездки с Мамонтовым и Серовым по Северу Коровин привез множество этюдов. Эти этюды были очень хороши, поэтому Мамонтов поручил Коровину оформить па-вильон Крайнего Севера на Всероссийской выставке 1896 г. в Нижнем Новгороде.

Выставка, приуроченная к коронации Николая П, должна была, по расчетам Мамонтова, убедить в необходимости по-стройки железной дороги на Север. Среди художественных экспонатов выставки Савва Иванович выставил два панно работы Врубеля — "Микула Селянинович" и "Принцесса Гре-за". Комиссия Академии художеств, принимавшая выставку, единогласно забраковала панно и постановила убрать их из павильона искусств: работы Врубеля не соответствовали пред-ставлениям академиков о декоративной и монументальной живописи.

Савва Иванович очень рассердился, заплатил Врубелю стои-мость панно, построил павильон за пределами территории вы-ставки, где поместил картины и на фасаде написал: "Выставка декоративных панно художника М. А. Врубеля", забракованная жюри императорской Академии художеств". Вход был свобод-ным, и публика шла нескончаемым потоком, дивясь не-обычным картинам.

В Частной опере пел 23-летний Шаляпин. Малоизвестный начинающий певец был связан жестким контрактом с Импера-торским театром. Мамонтов убедил Шаляпина разорвать кон-тракт, заплатив огромную неустойку, исразу поставил певца на первые роли в своем театре, разглядев в юноше необычайные способности. Здесь, в обстановке всеобщего доверия и подлин-ного творчества, Шаляпин почувствовал, "будто цепи спали с души моей". Путь Мамонтовской оперы к успеху был нелег-ким. Она терпела неудачи, прекращала постановки, но в конце концов снискала всеобщее признание. Известный критикXIXв. вв. Стасов писал: "Подобно тому, как Третьяков тратил деньги на покупку картин русской художественной школы, дав этим возможность этой школе развиться, а потом подарил все свое собрание Москве, а фактически всей России, подобно этому Мамонтов подарил России Русскую Частную оперу".

Но скоро судьба, благоволившая Савве Ивановичу, отверну-лась от него: осенью 1899 г.он был арестован и посажен в тюрьму. Его колоссальное состояние было конфисковано, а личное имущество описано и опечатано. Он стал жертвой скрытых интриг высокопоставленных особ, отрекавшихся от своих бывших друзей. И хотя суд показал полную невиновность Саввы Ивановича, он вышел из зала суда разоренным. Имя Саввы Мамонтова перестало звучать в финансовых кругах как гарантия капитала, что лишний раз доказывает, как опасно иметь дела с казной и надеяться на именитых покровителей-чиновников.

В тюрьме Савва Иванович лепил бюсты тюремщиков и жан-дармов. Выйдя из тюрьмы и освободившись от коммерческих дел, он занялся скульптурой и керамикой. Мамонтов поселяет-ся в доме на Бутырской заставе, купленном на имя дочери, и организовывает там свою керамическую мастерскую, которая скоро"Превращается в небольшой керамический завод, Изделия не приносят прибыли, но завоевывают призы на международ-ных и отечественных выставках. В мастерской появляется но-вый круг художников: Головин, П. Кузнецов, Матвеев, Сапу-нов, Судейкин, не забывают и старые друзья.

Савва Иванович Мамонтов дожил до весны 1918 г. Похоро-нили его в Абрамцевской церкви, построенной руками друзей. На панихиде В. Васнецов сказал: "Таких людей, как Савва Иванович, сегодня нами вспоминаемый, особенно следует це-нить нам, русским, где искусство, увы, потеряло связь с родной почвой, питавшей его в былые времена. Нужны личности, не только творящие в самом искусстве, но и творящие ту атмосфе-ру и среду, в которой может жить, производить, развиваться и совершенствоваться искусство. Таковы были Медичи во Фло-ренции, папа Юлий П в Риме и все подобные им, творцы ху-дожественной среды в своем городе. Таков был и наш почивший друг Савва Иванович Мамонтов".

Бахрушины'. Семья Бахрушиных была одной из самых ува-жаемых в купеческой Москве. Дальний предок Бахрушиных, татарин из Касимова, предпринявший православие, в концеXVIв. переселился в г. Зарайск Рязанской губернии. Как гласит се-мейное предание, он подал прошение царю с просьбой разре-шить называться Бахрушиным, по мусульманскому имени от ца- Бахруш поэтому однофамильцев у его потомков нет. В Зарайске род Бахрушиных прожил около двух веков. Занима-лись прасольством — скупкой скота, шкуры продавали кожевни-кам. В 1821 г. Алексей Федорович Бахрушин перебрался с семьей в Москву. Весь путь шли пешком за подводой с имущес-твом. Сверху подводы в корзине для кур ехал 2-летний Петр, который в старости, обладая миллионным состоянием, любил рассказывать об этом путешествии. Младшего сына, Александ-ра, будущего почетного гражданина города Москвы, везли в бельевой корзине.

Бахрушины торговали скотом и сырыми кожами на Таган-ке, на Зарайском подворье. Через 4 года Алексей Федорович стал поставлять сырые кожи в казну, в том числе для изготов-ления солдатских ранцев. Скапливалось много нереализован-ного товара. Его отсылали с 1830 г. в Санкт-Петербург на ко-жевенный завод немецкого купца Мейнцингера где вы-делывали лайку для перчаток. Потом Бахрушин решил сам заняться выделкой лайки, наняв дом в Кожевниках, завел малое перчатное дело. После была куплена маленькая кожев-енная фабрика; покупали земли, которые превратили в гро-мадные земельные владения. В 1835 г. Бахрушин был занесен в списки московского. количества.

Бахрушин любил все новое, сыну Александру нанял учителя французского, чем удивил соседей. Решительно вводил новше-ства в производство, например, вместо портящей кожу обработ-ки известью применил ее промывку. В 1844 — 45 гг. он переоборудовал завод, провел воду из Москвы-реки, заменил тяжелую ручную работу машинами. Паровая 12-сильная машина была невиданной диковинкой в кожевенном производстве. За реконструкцию завода (обошлась она в 100 тыс. рублей) Бахрушин получил золотую медаль на Анненской ленте.

Когда через три года Алексей Федорович, заразившись холе-рой, умер, вйясаилось, что касса пуста, а завод и дом в Кожев'-ййках заложены. Долги превышали стоимость всего имущества,, семейство осаждали кредиторы. Опытные люди советовали от-казаться от наследства и начать все снова. Вдова и три сына: Петр, Александр и Василий, чтобы не порочить памяти отца, решили принять долги на себя, выплатить их, а в будущем от-казаться от сделок в кредит,ёт долговых обязательств, расчеты производить только наличными. Этого правила Бахрушины придерживались неукоснительно. Сыновья помогали матери. Модернизированный завод стал приносить доходы, в 1864г. братья пристроили..к. заводу суконно-ткацкую фабрику, откры ли торговлю сукном в Харькове и Ростове-на-Дону. В 1854 г. Бахрушины получили звание почетных граждан. Но жили они достойно и скромно. Отношения в семье были патриархальны-ми, старший в семье - Петр был руководителем дела, все члены семьи жили вместе.

Большую выгоду получила семья от военных заказов во вре-мя Крымской войны. После поездки за опытом во Францию, Англию, Германию Бахрушины переоборудовали завод, кото-рый стал представлять полный цикл производства.

В 1875 г. был утвержден правительством "Устав Товарище-ства кожаных и суконных мануфактур Алексея Бахрушина и сыновей в Москве". Основном капитал составлял 2 млн. руб-лей. По уставу рабочим за брак полагался штраф, но отноше-ниях рабочими были лучше, чем на других фабриках, как бы более патриархальными. К концу века на предприятии работало 400 человек, волнений и забастовок не было.

Широко и щедро жертвовали Бахрушины на благотвори-тельные цели. В конце хорошо законченного финансового года 'они вихляли опрёдёлённую сумму на помощь бедным боль-ным, престарелым учащимся. Свою деятельность Бахрушины не афишировали, но каждому благотворительному учреждению присваивая имя Бахрушиных надеясь сохранить в памяти бу-дущих поколений. В родном городе Зарайске в 1869 г. пред-приниматели построили церковь, богадельню и училище. В '1882 г. Браться передачи московскому городскому голове 450 тыс. рублей на строительство больницы' на 200 кроватей. Бахрушинская больница была предназначена страдающим не-излечимыми заболеваниями (ныне Остроумовская, по имени главного врача, который был и домашним врачом семьи Бах-рушиных). Кроме больницы, был построен больничный храм во имя Боиьей Матери всех скорбящих радости, больница была на содержании семьи, лечение было бесплатным. В 1890 г. при Бахрушинской больнице был построен Дом призрения для не-излечимых больных на 200 человек', в банк положены деньги на

В 1898г. в Сокольничьей роще возвели приют для брошен-ных детей, мальчики-сироты воспитывались там до «выхода в люди». Рядом была школа-мастерская для обучения ремеслам -электротехническому и художественно-слесарному.

В 1898г. Бахрушины построили на Болотной площади (ныне площадь Репина) дом бесплатных квартир для нуждаю-щихся вдов с детьми и учащихся девушек, потом еще 2 здания на Софийской набережной. При доме было два детских сада, начальное училище, мужское ремесленное училище, профес-сиональная школа для девочек. Столовая была бесплатной, бес-платно можно было пользоваться швейными машинами.

Полмиллиона рублей Бахрушины пожертвовали на приют-колонию для беспризорных детей в Тихвинском городском имении в Москве. В 1913 г. они предоставили Зарайской городской управе деньги для строительства больницы, роддома, амбулатории.

В 1915 г. на деньги Александра Алексеевича Бахрушина в Серпуховской "части Москвы был построен Народный дом для досуга детей и подростков, с библиотекой и читальным залом, "столовой-чайной (где "за минимальную плату беднейший класс населения мог бы получить здоровую пищу"), театр со зритель-ным залом на 1200 — 1500 человек. Народный дом должен был быть окружен садом для летних и зимних развлечений и дет-ских подвижных игр.

Перед самой Февральской революцией Бахрушины пода-рили Московской городской управе имение Ивановское, в трех' верстах от Подольска под приют-колонию для беспри-зорных детей.

С именем Бахрушиных связана и история популярного на рубеже веков Театра Корша (МХАТ им. Горького). В 1885 г. Бахрушины сдали драматургу и переводчику Коршу в аренду лучшую часть своего земельного владения на выгодных аренда-тору условиях. В 100 дней было возведено театральное здание в псевдорусском стиле, на которое Бахрушины пожертвовали 50 тыс. рублей.

Бахрушины приняли финансовое участие в создании Мос-ковского Коммерческого института, материально поддерживая работы, связанные со становлением отечественного воздухопла-вания, различные медицинские эксперименты.

В 1901 г. за благотворительную деятельность семья была удостоена звания «почётные граждане Москвы». До них такую честь заслужил только один человек из купеческого сословия - П. М. Третьяков. Газета "Русское слово'* по этому поводу писала: "Гласный Думы мануфактур-помещик Александр Алексее-вич Бахрушин никогда не говорит в Думе, но совместно с братьями сделал для города столько, сколько не сделают десят-ки говорящих гласных".

Во время Первой мировой войны Бахрушины выдавали значительные поощрения для рабочих, некоторые старики за стаж получили значительные суммы. После смерти Александр Алексеевич Бахрушин половину имущества завещал на благо творительные цели, Церкви. Оставил также завет: "жить в мире и согласии, помогать бедным, жить по правде".

Третье поколение Бахрушиных — Владимир, Алексей и Сер-гей стали больше интересоваться искусством, чем их отец (Александр). По воле случая (поспорив с приятелем) Алексей, получивший по сравнению с братьями неважное образование, о чем потом жалел, стал собирателем Музея театра, что стало главным делом всей его жизни.

Алексей Бахрушин (1865 — 1929) в поисках экспонатов для своего собрания постоянно обращается к букинистам, антиква-рам, на Сухаревский рынок. В Москве в то время было очень много старины, которая продавалась в лавках в Никольском тупике, у Варварских ворот на книжном развале вдоль Китай-ской стены. Часами рылись в сухаревских развалинах антиква-ры и коллекционеры (среди них богачи — Перлов, Фирсанов, Иванов), за гроши покупая шедевры. Первой покупкой Алексея Бахрушина за 50 рублей стали запыленные маленькие портреты крепостных актеров графа Шереметьева (как оказалось потом). Начинание Бахрушина поддержал режиссер Малого театра А. М. Кондратьев, который помогал в сборе реликвий; они подружились. Постепенно Алексей сближается с театральным миром, коллекционирование превращается в страсть.

30 октября 1894 года Бахрушин организовал в родительском доме в Кожевниках выставку коллекции для желающих — этот день считается официальной датой открытия Музея.

Занятие Алексея Бахрушина встретило понимание у его же-ны, которая тоже увлеклась коллекционированием. Она была дочерью известного миллионера-суконщика В. Д. Носова. В биографиях их семей многое похоже - дед Веры Васильевны был простым ткачом, начал с маленькой фабрики.

Молодые жили в доме разорившегося купца Королева на .Лужковской. Несколько комнат в этом доме было посвящено музею, но он постепенно разрастался. В коллекции музея были старинные музыкальные инструменты и ноты, автографы и ру-кописи актеров, писателей, драматургов; портреты, картины и театральные эскизы Кипренского, Тропинина, Головина, бра-тьев Васнецовых, Репина, Врубеля, Добужинского, Коровина, Кустодиева, собрания театральных биноклей, вееров, личные вещи актеров, предметы театрального быта. Под экспонаты му-зея постепенно занимались все комнаты. Как всякий истинный коллекционер, Алексей Бахрушин жалел деньги даже на хозяй-ство, стремясь все потратить на коллекцию.

Глубоко религиозный, как все Бахрушины, Алексей Алек-сандрович утро начинал с долгой молитвы. В 10 часов уходил на завод, возвращался в 13.00. После обеда он ехал по другим делам: в 1897 г. Бахрушин был избран членом Совета Россий-ского театрального общества, возглавил Московское театраль-ное бюро. Вечером с женой посещал театр.

С 1913 г. у Бахрушиных созрело решение — передать музей Российской академии наук. 22 ноября 1913 г. состоялась передача музея. Собрался весь цвет театральной Москвы: М. Н. Ермолова, А. М. Сумбатов-Южин, А.А. Яблочкина, К. К. Станиславский, В. Н. Немирович-Данченко. Приехали И. А. Бунин, известный меценат князь С. А. Щербатов, В. А. Рышков, С. И. Мамонтов. Все они вошли в состав Театрального музея, председателем кото-рого был А. А. Бахрушин, именовавшийся "почетным попечи-телем". Бахрушину был пожалован орден Владимира 4 степени. Академия выделила средства на содержание музея, а также трех его служащих.

После революции из Бахрушиных мало кто эмигрировал. Приобрел известность Сергей Владимирович Бахрушин (!882-1950 гг.), русский, а затем советский историк, ученик В. С. Ключевского.

В 1994 г. Театральному музею минуло 100 лет, он пополняется, ведет исследовательскую работу. Музей и улица Лужков-ская названы именем Бахрушина.

Морозовы. Династию хлопчатобумажных фабрикантов Морозовых основал вышедший на оброк крепостной крестьянин Московской губернии Савва Васильевич, сколотив-ший первоначальный капитал благодаря повышенному спросу на хлопчатобумажные изделия после войны 1812 г. Выделялся ой среди других и качеством товаров, прежде всего выделкой ажурных тканей. Скупщики, зная дни приезда Морозова в Москву, заранее выходили ему навстречу, чтобы перехватить у конкурентов изделия, высоко ценимые за чистоту работы и прочность окраски.

„.В 1820г. старший Морозов вышел на волю вместе с сыновьями за 17 тыс. руб. ассигнациями и уже через пять лет основал в Москве мануфактуру с ручными станками; еще через 13 лет Савва Васильевич построил самую крупную по тому времени в России Никольскую механическую ткацкую фабрику, а спустя 9 лет воздвиг рядом с фабрикой огромный пря-дильный корпус.

Тимофей Саввич - младший сын Саввы Васильевича - не жалел средств на модернизацию оборудования., приглашал анг-лийских специалистов на помощь русским, молодым инжене-рам, посылал их стажироваться за границу, выпускал техни-ческую литературу на русском языке. Тимофей Саввич содер-жал при фабрике школу, где 14 учителей обучали 550 человек рисованию, черчению, арифметике, счетоводству и другим предметам.. При Посол е действовали кузнечная, столярная, ткацкая, токарная по дереву и металлу, мастерские. При фабрике была оборудована больница, "колыбельная" (ясли), библиотека. "При библиотеке находится читальня, — свидетельству-ет один из современников, - в которую имеет доступ каждый рабочий и в которую выписывается много различных газет и журналов”.

Брат Тимофея Саввича - Захар Саввич, основав Богородско--Глуховскую мануфактуру, построил здесь казармы на 4 тыс. человек, больницу, родильный приют, '2-классное училище, баню, здание для собраний с библиотекой на 4 тыс. томов. За-хар Саввич успешно занимался рекультивацией торфяных бо-лот. На то место, где брали торф, насыпали слой плодородной земли и вносили удобрение - навоз, а также отходы мануфак-турного производства, затем получали большой урожай хлеба, трав, овощей, вплоть до хмеля, который заслужил золотую ме-даль на выставке в Киеве.

Третье поколение Морозовых было многочисленным, имело несколько" вещей (Тимофеевичи, Абрамовичи, Викуловичи), было хорошо обеспечено посредством сваей предпринимательской деятельности. Наличие свободных денег позволяло "сит-цевым королям" и самим жить с размахам и быть щедрыми жертвователями, Савва Тимофеевич, внук основателя династии, по образованию химик-технолог, уделял особое внимание со-циальным вопросам, .сооружая капитальные казармы, налажи-вая медицинскую помощь для своих ткачей. Выступления ра-бочих в 1904 г привели младшего Морозова к убеждению о необходимости привлечения их к управлению предприятиями и распределению прибылей. Но мать Саввы Тимофеевича как главная пайщица и директор-расприделительница. Никольской мануфактуры не одобрила этот план и в апреле 1905 г. отстранила сына от управления фабрикой. Это считается одной из причин самоубийства Саввы Тимофеевича в мае того же года.

Десятки тысяч тратили Морозовы на культурные программой. Савва Тимофеевич выдерживал Московский Художественный: театр. Его брат, Сергей Тимофеевич, основал и построил в Леонтьевском переулке в Москве Кустарный музей."Тверские Морозовы — Абрамозичи — жертвовали изрядные суммы на ну-жды культуры и искусства. Викуловичи субсидировали прессу-' –«Голос Москвы» , « Русское слово».

В Твери представлял династию Абрам Абрамович (Моро-зовы традиционно называли детей ветхозаветными именами, хотя к старообрядцам не принадлежали). Он женился на Вар-варе Хлудовой — из интеллигентной купеческой семьи. Хлу-довская библиотека староверческих печатных и рукописных книг была, в числе богатейших в России, она легла в основу Отдела рукописей Исторического. музея. Хлудовы собирали картины, щедро жертвовали на. больницы, школы и приюты. Молодые Хлудовы: учились в Петербургском университете, а затем в Европе.

Варвара Хлудова-Морозова после преждевременной смерти мужа взяла. производство — "Товарищество Тверской мануфак-туры" — в свои руки. По воспоминаниям очевидца, Хлудова утром щелкает в конторе костяшками на счетах, вечерами из-влекает теми жестами волшебные шопеновские мелодии, беседует о теории: Карла Маркса и зачитывается новейшими философами". Тогда же она занялась. Благотворительностью. Вторым мужем Варвары Хлудовой-Марозмюй был редактор "Русских ведомостей" В. М. Соболевский, который оказал влияние на. ее увлечения. В доме Морозовых' собиралась либе-ральная профессура, а также цвет литературы и искусства-А. П. Часов, В.. Г. Короленко, В. Я. Брюсов, К. С. Станиславский: Варвара Морозова была учредительницей первого жен-ского:. клуба. Она считала, что если жертвовать на благотвори-тельность, то, чтобы "учить и лечить народ». На ее: средства бы-ла построена Первая раковая клиника. на Девичьем поле, богадельня и школа в Твёри, здание Тургеневский библиотеки - читальня у Мясницких ворот.

Ее сыновья были другими. Но тоже занимались благотворительностью и меценатствам Самый известный из них - Михаил (Мика Морозов) в. день своего. совершеннолетия, в 21 год, сде-лался архимиллионером, женился, на. 18-летней красавице решить больные вопросы века. В 1918 г. ее особняк был нацио-нализирован, в нем разместился Отдел по делам музеев и охра-не памятников искусства и старины. Маргарита Кирилловна бедствовала, продавала последнее.

В конце 1930-х журнал "Красный архив" подвел некоторые итоги деятельности этой ветви Морозовых и разоблачил Варва-ру Алексеевну Хлудову-Морозову, которая завещала большую часть своего состояния — пай фабрики - ее же рабочим. Автор не сомневался, что своей филантропией она лишь пыталась "завуалировать эксплуататорскую деятельность предпринимате-лей". Досталось и ее сыну — Михаилу Абрамовичу, который делал взносы в литературные и ученые общества "с целью от-крыть себе вход в литературную среду, поскольку он мнил себя великим ученым и незаурядным литератором".

Третья ветвь Морозовской семьи — Викуловичи были старо-обрядцами. Все они носили большие черные бороды, не курили и ели непременно каждый своей собственной ложкой. У Алек-сея Викуловича была полная и прекрасно подобранная коллек-ция русского фарфора. В Москве эту коллекцию знали мало, так как владелец не очень любил ее показывать. Было у него и хорошее собрание русских портретов. Другие Морозовы, менее известные в истории, по мере желания и возможности тоже занимались благотворительностью и меценатством.

Харитоненко. В здании, где 60 лет располагается посольство Великобритании в Москве, когда-то хранилась одна.из лучших в городе частных коллекций, собранная двумя замечательными и сказочно богатыми знатоками - Павлом и Верой Харитонен-ко. Для них работали самые талантливые художники и архитек-торы эпохи: Малявин, Репин и Серов писали их портреты, Щу-сев и Шехтель проектировали и отделывали их дома и церкви в Москве, Сумах, в их имении Натальевка под Харьковым.

Харитоненко считались не только серьезными коллекционе-рами изобразительного искусства. Павел Иванович был дирек-тором Русского Музыкального общества: по приглашениям хо-зяйки в их московском доме давали концерты А. Скрябин и Ф. Шаляпин. У Харитоненко был салон, куда приглашали знаме-нитых актеров, художников, балерин.

Основу благосостояния семьи Харитоненко заложил Иван Герасимович, имевший лишь начальное образование. Он ро-дился в 1820 г. в казацкой деревне под Сумами в семье мелкого торговца, который ездил верхом с охраной торговать в дикие районы Кавказа. Иван Герасимович поселился в Сумах и же-нился на дочери местного купца Благодаря финансовой .под-держке некоторых московских купцов он вместе с партнером Дм. Сухановым начал заниматься гастрономическим делом. Затем Иван Герасимович стал сахарным брокером у известных петербургских гастрономов Г. и С. Елисеевых.

Было налажено производство сахарной свеклы в районе Харькова и Сум. С отменой крепостного права в 1861 г. стали возможны покупка земли и наем свободных, крестьян на трудо-емкую обработку сахарной свеклы. Вскоре Харитоненко управ-ляет большими землями в Харьковской и Курской губернии., а к концу жизни становится одним из "королей" сахара"м про-мышленности.

В Сумах Иван Герасимович был легендарной фигурой, за свои труды он получил титул действительного статского совет-ника, император наградил его орденами Св. Владимира П1 сте-пени и Св. Станислава 1 степени - исключительный случи для промышленника.

Благодаря Харитоненко Сумы преобразились из сонной провинции в культурный центр. Иван Герасимович построил большую сахарообрабатывающую фабрику (названную в честь сына Павловской)., реальное и кадетское училища. Сын — Павел Иванович, исполняя желание отца., воздвиг Троицкую церковь, детскую больницу, имевшую оборудованную операционную, школу для .девочек из многодетных семей для сирот. Харито-ненко заботились о девочках до их замужества, приглашали на лето в свои имения, следили за тем, чтобы они получили хоро-шую работу (многие из них становились учительницами)..

В день смерти Ивана Герасимовича в 1891 г. окало 15 тысяч человек присели почтить его память. В 1899 г.. Николай 11 присвоил Ивану Герасимовичу Харитоненко посмертно дворянство за заслуги перед отечественной промышленностью. Только по-сле того царь дал разрешение на установление ему памятника в Сумах. Сооруженный на общественные пожертвования памят-ник стоял до 1924 г, после чего на том же мраморном пьедеста-ле был установлен памятник Ленину.

После смерти отца Павел Иванович продолжал сахарное про-изводство. Оборудование для фабрики провозилось из Бирмингема. Харитоненко открывали новые рынки, в чем числе за рубе-жом, почти исключительно торговали с Персией, устраивали на Всемирных выставках собственные павильоны 1900 - 1901 п..

Павел Иванович вел уже более привилегированный образ жизни, чем его предки, собирал картины, помогал осуществлению художественных проектов. В 19'13 г. Харитоненко был из-бран первым председателем Общества друзей Румянцевского музея в Москве.

Строительство своего роскошного московского особняка в 1893 г. Харитоненко поручил малоизвестному архитектору В. Залесскому, а отделку интерьеров — знаменитому позже Ф. Шехтелю, открыв его талант. Потом Шехтель построил свой шедевр - особняк Саввы Морозова на Спиридоновке.

Харитоненко поздно начал собирать иконы, но приобрел несколько выдающихся произведений, в основном новгород-ской школы, которые потом украшали храм в Натальеве. Из инфекции его живописи наиболее знаменитой: была "Неиз-вестно" Крамского. К утлекция включала работы Поленова, Сурикова, Репина, Нестерова, Верещагина Малявина, Айва-зовского Худоокникичаето посещали Московский дом Харито-ненко и имение Натальевку В 1911 г. в их дом приходил посе-тивший Россию: Анри Матисс - посмотреть иконы и зарисовать удивительный вид на Кремль. с балкона особняка.

В 1914 г. Павел Иванович умер, заботы о производстве взяла на себя вдова. В 1918 г. семья покинула Россию, оставив свое имущество. В 1920-х гг. все произведения искусства были изъя-ты (из них 60 ценнейших произведений западноевропейской школы, включая К. Коро, Г. Робера, скульптуры Мейсонье). Дом Харитоненко под свои экспозиции не получили ни Треть-яковская галерея, ни Музей. изящных искусств; Сначала это был дом для ваясных иностранных гостей, потом здесь жили работники ни1мсомата иностранных дел (например, В. Лит-винов), а слуги Харитоненко служили у них. Английское по-сольство располагается здесь с 1930 г.

Картины коллекции в 1924 - 25 гг. был и переданы: рус-ские — Третьяковской галерее, иностранные - в Музей изящ-ных искусств затем часть полотен получили Эрмитаж и Рус-ский музей.

Прохоровы. Владелец Трехгорной мануфактуры Тимофей Ва-сильевич Прохоров, родители которого вышли из крестьян, ра-ботал с 11 лет. на фабрике, досконально изучив ситценабивной процесс.. Фабрикант всю жизнь занимался самообразованием, посещал лекции по химии в Московском университете и в 18'16г. учредил при фабрике. ремесленную школу, где стали изучать русский язык, арифметику, чистописание, рисование, черчение. Эту школу окончил замечательный художник по тка-ням Тарас Мурыгин который был настолько оригинален в сво-их рисунках, что эксперты на Всемирной выставке в Лондоне в 1851 г. наградили мануфактуру медалью и попросили прислать фотографию художника.

Другой представитель династии Прохоровых - Сергей Ива-нович — учился на естественном отделении физико-матема-тического факультета Московского университета, а затем в Школе химиков во Франции. В 1882 г. Сергей Иванович осно-вал на предприятии первую производственную химико-анали-тическую лабораторию, в которой Н. Г. Волчанинов открыл способ получения цветных рисунков на черно-анилиновом фо-не, немедленно принятый в Европе и США.

Сергей Иванович реорганизовал фабрично-ремесленное училище, расширив программу обучения, учредив классы орке-стровой музыки, он также открыл бесплатную библиотеку и построил зал на 1300 человек для спектаклей самодеятельных артистов. В пору правления Сергея Ивановича Трехгорная ма-нуфактура получила золотые медали в Париже (1896), в Ан-тверпене (1887), в Чикаго (1893). На Всемирной выставке в Париже (1900) предприятие получило несколько наград: "Гран-при" - за успехи "в деле технического преуспения, зо-лотую медаль - за заботу о быте рабочих по санитарному отде-лу, золотую медаль - за школу ремесленных учеников. Сам Прохоров удостоился за промышленную деятельность ордена Почетного легиона.

Найдено вы'. Они происходили из мастеровых фабрики купцов Колосовых. Родоначальником семьи считается красиль-ный мастер Егор Иванович. Его сын, Александр Егорович, уже начал сам торговать. Его сын — Николай Александрович был са-мым выдающимся представителем семьи Найденовых. В те-чение долгих лет он занимал одно из самых первых мест в московской общественности и работал в разных направлени-ях. В течение 25 лет он был председателем Московского Бир-жевого комитета. Громадный рост текстильной, в особенности хлопчатобумажной индустрии, имевший место в те годы, в значительной степени был облегчен деятельностью Биржевого комитета.

В Московском купеческом обществе он работал в другом направлении. Вместе со своим другом, известным русским ис-ториком И. Е. Забелиным, он взял инициативу собрать и на-печатать архивные документы, которые могли бы служить ис-точником для истории московского купечества. В 1890-х гг. было издано 9 томов, заключающих данные десяти ревизий первая была при Петре 1, десятая - при Александре П. Кроме того, вышло несколько дополнительных томов, содержащих переписные книгиXVIIв.

Лично Н. Найденовым были собраны, переведены и на-печатаны многочисленные извлечения из описаний "Моско-вии", содержащиеся в различных трудах иностранцев, приез-жавших туда вXVI-XVIIIвв. Главным образом были на-печатаны карты, планы и гравюры, которые мало кому былИ известны, все это составило 4 или 5 томов.

Но самым примечательным памятником, оставленным Ни-колаем Александровичем, было издание, посвященное москов-ским церквям. По его инициативе и на его средства были сня-ты фотографии большого альбомного размера всех московских церквей (сорока сороков). С подлинника были перепечатки с литографиями и коротким текстом. Эти ценнейшие исто-рические документы были собраны трудами одного человека, И не профессионального историка, а любителя, желавшего по-служить родной стране и родному городу.

Щукины. Эта семья получила известность не только в Рос-сии, а в Западной Европе, где Щукины внесли крупный вклад в западноевропейскую культуру. Родоначальник этой за-мечательной семьи Петр Щукин происходил из купечества го-рода Боровска Калужской губернии. Он переселился в Москву во второй половинеXVIIв. и стал торговать. Его сын, Василий Петрович, продолжал его дело. Он умер в 1836 г., 80 лет от ро-ду. Сын его, Иван Васильевич, был подлинным основателем щукинской династии. При нем их фирма и семья заняли то первенствующее место в торгово-промышленной Москве, кото-рое они с той поры неукоснительно занимали. ЩукинскаЯ фирма была, может быть, не самой богатой, но одной из самых уважаемых в Москве. Из сыновей Ивана Васильевича самымИ известными были Петр, Сергей и Иван Ивановичи.

Петр Иванович был одним из самых известных в Москве коллекционеров русской старины. Он отличался от других темчто не только собирал, но и популяризировал собранные им сокровища. Им было составлено подробное описание его музея а самые интересные документы из его коллекции он полностью перепечатывал в издаваемом им "Щукинском сборнике". Вышло 10 томов этого сборника, кроме того, три тома бумаг, от-носящихся к войне 1812г. Его коллекции были переданы в Исторический музей в Москве, за это его сделали генералом.

' Сергей Иванович собирал картины современной ему франц-узской живописи. Вся французская живопись начала ХХ в Гоген, Ван Гог, Матисс, часть их предшественников- Ренуар, Сезанн, Моне; Дега, находились в Москве - и у Щукина, и, хотя в меньшей степени, у Ивана Абрамовича Морозова. Поку-пал Щукин картины: того или иного. мастера тогда, когда тот еще не был признан, когда над ним смеялись и никто не считал его гением:. Щукинское собрание стало Музеем фран-цузской живописи равного которому не было ни в Европе, ни в самой Франции.

После революции, эмигрировав, Сергей Иванович оставил коллекции в России и не. собирался их вызволять: "...Я собирал не только и не. столько: для себя, — говорил Щукин, — а для сва-ей страны и своего народа. Что бы на нашей- земле ни было, мои коллекции должны оставаться там".

Третий сын, Иван Иванович Щукин, не участвовал в Торго-вом, доме., был выделен и проживал в Париже на авеню Ваграм. Он собирал русские книги, главным образом по истории рус-ской философии. и истории русской религиозной мысли. После его смерти его библии века брала приобретена Школой вос-точных языков и сегодня является наилучшим русским книго-хранилищем. Парижа.

Алексеевы. Эта семья — одна из самых старых московских купеческих Фамилий. Происходят они из крестьян села Добро-деева Ярославской губернии. Предок их, Алексей Петрович 1724- 75 гг:) был женат на дочери конюха грифа П. Б. Шере-метьева. Он переселился в Москву и значится в списках московс-коккого купечества с 1:746 г. От него попали различные ветви этой- многочисленной семьи.

Семья Алексеевках была весьма известна по своим заслугам и в промышленной, и в.общественной областях, и в сфере ис-кусства; Имя Константина Сергеевича Алексеева- - Станислав-ского известно всему миру. Брат Станиславского, Владимир Сергеевич был руководителем фирмы Алексеевым, сам человек чрезвычайно талантливый и большой знаток искусства. Он принц "" участие в спектаклях Алексеевского кружка, из кото-рого вышел Художественный театр. Был музыкантом, режиссером, ставил' оперы в театре Зимина.

В общественной деятельности Алексеевы дили Москве двух городских галов: Александра Васильевича и Николая Александ-ровича. Последний был энертичньгм деятелем, сильна двинув-шим вперед городское хотя;".ство. О нем в Москве ходила ле-генда, пожковавнияся больной поиулярностыа, потому что в ее основе был подлинный эпизод: к нему пришел один богатый купец и сказал: "Поклонись мне при всех в ноги, и я дам мил лион на больницу". Кругом стояли люди, и Алексеев, ни слова не говоря, в ноги поклонился. Больница была выстроена. Ни-колай Александрович не только отказался от положенного ему за службу жалования в пользу города, но и буквально "латал дыры" в городском бюджете из собственного кармана. На его деньги были построены две водонапорные башни у Крестовой заставы, несколько школ и других зданий.

Первая бесплатная глазная больница начала работу осенью 1900 года. 250 тыс. рублей были завещаны ей известной благо-творительницей В. А. Алексеевой, а городская Дума, со своей стороны, отвела участок зе..и на углу Садовой-Черногрязской и Фурманского переулка. В 1935 году эта больница, носившая имя В. А. и А. А. Алексеевых, была преобразована в Институт глазных болезней им. Гельмгольца С. В Алексеев на приют для вдов и сирот отпустил 100 тыс. рублей.

Солдатенковы. Они происходят из крестьян деревни Проку-ниной., Коломенского уезда, Московской губернии. Родо-начальник их, Егор Васильевич, значится в московском ку-печестве с 1797 г. Но известной эта семья стала лишь в половинеXIXв., благодаря Кузьме Терентьевичу, внуку родо-

У Кузьмы Терентьевича были большая библиотека и ценное собрание картин, которые он завещал московскому Румянцев-скому музею. Но самым главным вкладом его в русскую куль-туру была его издательская деятельность. Например, было из-дано много выпускав, посвященных классикам зкономической литературы, для чего были сделаны специальные переводы.

Кузьма Терентьевич завещал много средств на дела благотво-рительности, в частности, для постройки городской больницы.

Коллекция картин К. Т. Солдатенкова является одной из Самых ранних по врем и ее становления и самых за-мечательных по превосходному и долгому существованию. Со-бирать картины он с " "це с конца сороковых годов, но ре-шающим моментом была его поездка в Италию в 1872 гаду, где он подружился со знаменитым художником А. А. Ивановым и попросил его помощи для основания русской картинной гале-реи. В дальнейшем Солдатенков просит Иванова покупать для него все, что тот заметит хорошего у русских художников. "'Мое желание, —.писал он, -.сос:ить галерею только русских худож-ников'". Иванов охотно это поручение принял, и постепенно у Солдатенкова собралась огромны коллекция, где было немую самых прекрасных образцов русской живописи, как, например, эскиз картины "Явление Христа народу".

Козьме Терентьевичу принадлежало весьма живописное подмосковное имение Кунцево. У него постоянно кто-нибудь гостил, а некоторые приезжали обедать из Москвы, так как это было недалеко. Хозяин принимал радушно, но без лишней рос-коши. Приезжали туда и И. С. Аксаков, историк И. Е. Забелин, М. П. Щукин, А. А. Козлов — генерал-лейтенант. С Иваном Ва-сильевичем Щукиным Солдатенков дружил 50 лет, и тот оста-вил немало подробностей, характеризующих этого замеча-тельного человека: "Солдатенков был старообрядец по Рогож-скому кладбищу, что не мешало ему жить с француженкой, Клеманской Карловной Дюпюи Клеманса Карловна очень пло-хо знала по-русски, а Козьма Терентьевич, кроме русского, не говорил ни на одном языке".

.Боткины. Большое талантливое семейство происходит из торопецких посадских людей. Их род можно проследить по до-кументам в непрерывной связи от серединыXVIвека Петр Кононович (1781- 1853) был основателем известной чайной фирмы, одним из пионеров чайного дела в России.

Старший из сыновей П. К. Боткина, Василий Петрович, яв-ляет собой характерный пример подлинных русских самород-ков. Купеческий сын развил себя так, что, не достигнув еще тридцатилетнего возраста, сделался одним из деятельных членов того небольшого кружка передовых мыслителей и лите-раторов начала сороковых годов, к которому принадлежали и Белинский, и Грановский, и Герцен, и Степанов, и Огарев. В этой блестящей плеяде он пользовался репутацией одного из лучших знатоков и истолкователей Гегеля, увлекавшего в то время молодые умы, славился как знаток классической литера-туры по всем отраслям искусства.

Почти каждый из Боткиных был коллекционером. В собира-тельстве и составлении коллекций в этой семье была одна осо-бенность: все симпатии и стремления были космополитичны и общеевропейски и не заключали в себе ничего народнического, никакого стремления к отечественному, хотя то время среди московских купеческих фамилий был особенно силен уклон в сторону национального. Один из младших Боткиных - лейб-медик Евгений Сергеевич был расстрелян с царской семьей в Екатеринбурге, до конца оставшись верным своему долгу.

Шелапутины Происходят из покровских купцов, они пере-селились в Москву в концеXVIIIв., торговали в «светочном»ряду. Внуки родоначальника Прокофий и Антип были очень богатыми людьми и имели звание коммерции советников. Про-кофий Дмитриевич за свое пожертвование "минерального ка бинета в пользу Московской Медико-хирургической академии" получил диплом на дворянское достоинство и был награжден орденом. Внук Антипа Дмитриевича, Павел Григорьевич, со-орудил Гинекологический институт при Московском универси-тете и построил гимназию имени Григория Шелапутина. Им же было создано ремесленное училище имени Анатолия Шелапу-тина. Полмиллиона рублей он дал на устройство женской учительской семинарии, 60 тыс. рублей на постройку дома при-зрения для престарелых рабочих, 30 тыс. рублей - институту врачей. Предполагалось, что сумма его пожертвований была свыше 5 млн. рублей, но учесть все пожертвования было не-возможно, так как он (потерявший одного за другим трех сыно-вей) скрывал эту сторону жизни даже от близких людей.

Абрикосовы. Эта семья, в представлении жителей Москвы, была связана с конфетным производством. Абрикосовские конфеты, особенно абрикосовская пастила, яблочная и ряби-новая, пользовалась заслуженной славой. Абрикосовы проис-ходят из крестьян села Троицкого, Чембарского уезда, Пензен-ской губернии, которое принадлежало Анне Петровне Балаше-вой. Родоначальником семьи был Алексей Иванович Абрико-сов, организовавший конфетные фабрики в Москве и Симферополе. Паевое Товарищество А. И. Абрикосова и сыно-вей было создано в 1880 г. Семья была очень многочисленной. Вот как описывает представителей Абрикосовых Немирович-Данченко в своих воспоминаниях "Из прошлого": они "...принадлежали к той категории московских купцов, которые тянулись к наукам, искусству и политике, отправлялись учиться за границу, в Лондон, говорили по-французски и по-английски. От диких кутежей их отцов и дедов, с разбиванием зеркал в ресторанах, не осталось и следа. Абрикосов, кондитер-ский фабрикант, участвовал в создании журнала философии и психологии, а у его красивой жены был салон. Здесь можно было встретить избранных писателей, артистов, ученых. В ее полуосвещенной гостиной раздавался смех Владимира Соловье-ва, тогдашнего кумира философских кружков...". Часть пред-ставителей этой семьи ушла в католичество.

Хижняковы. Самым известным представителем этой семьи был Алексей, Семенович, много сделавший для дела распро-странения коммерческого образования. Он организовал Обще-ство распространения коммерческого образования. Сначала были созданы бухгалтерские курсы, потом коммерческое училище для мальчиков и для девочек, Коммерческий институт. При институте был ряд лабораторий и других вспомогательных учреждений'. Все аудитории, классы были, построены на частные средства: и носили имя жертвователей. Очень иного было помещений "им. А. С. Вишнякова".

Рукоомикикоои Видный представитель этой семьи — К.ан-стантин Васильевич, был. крупным общественным деятелем концаXVIIIв. и активными благотворителей-. Им самим и его семьею. был создан: ряд учреждений, в частности - Рукавишни-ковский приют для малолетних и: ремесленная школа. Из среды семьи' вышел "декадентский" поэт и писатель Иван Рукавиш-ников. Он в весьма мрачных красках. рисует сваю семейную хронику, озаглавив: ее "Проклятый: род". Этого поэта не очень принимали всерьез, так как положительной деятельностью. он себя не зарекомендовал.

Зыковы. Появились в Москве в середине XIXв., происходи-ли ив. крестьян помещика Демидова. Ушковых было два брата: Петр и Константин. Константиновичи. О меценатстве К. К. Ушкова фаворит в своих воспоминаниях Немирович-Данченко. "Среди директоров. фирмы. был. богатый купец Ушком. В каби-нете — подлинный., Рембрандт, в зале пол обложен перламутро-вой. инкрустацией:... сам Ушкав являл из себя великолепное соединение простодушия, хитрости: и: тщеславия...". Немиро-вич-Данченко. попросил купца пожертвовать денег. на декора.-ции, Ушков- отвечал.' "Хороша. Я п:бе эти пятьсот дам; на смотри;. скуки обязательно великой княгине что'это я пожерт-вовал ". Вот он-то и записался первым пайщиком в Театральное обществ в размере пая:: четьтрех тысяч рублей. Впоследст-вии он не.раз:просил;-подчеркивать, что был первым;

Тарасовы.. Одна из: самых интересных фигур этой незауряд-ной семьи - Николай Лазарович. Он очень любил искусство, театр, был близок: художникам. Неоднократно помогал матери-ально Художественному театру например, заплатил ЗО тыс. рублей, избы. театр благополучно закончил: свою настольную поездку. Позднее был. одним из: пайщиков, членом дирекции театра.

Губонин Известный железнодорожный строитель, постро-ивший ряд новых линий, выполнивший'много частньи, попря-дав и сделавший. себе авромнае: состояние, исчислявшеевся, в период его расцвета,. в двляпсах. миллиардов рублей. Петр Ионо-вич Губанин родился в крепостной крестьянской семье. С мо-лодых: лет занимался подрядами: по каменным работам. Разбо-гател,, поучая пищессии: на строительство железных дорог: Губонин был заметным меценатам. Так,. в. значительной степе-ни на его средства было выстроено Комиссаровское Тех ническое .училище в Москве, которое долгое время готовило техников, очень ценившихся в промышленности. Принимал большое участие в постройке в Москве Храма Христа Спасите-ля. Выйдя из крепостных крестьян, он прошел через купечество и вышел во дворянство. Дворянство было ему дано "в воздая-ние пожертвований с 1870 - 79 гг. на устройство и обеспечение бывшей в сем году Политехнической выставки в Москве и во внимание к стремлению его своими трудами и достоянием со-действовать общественной пользе".

Куманины С течением времени все члены этой семьи пере-шли во дворянство. Константин Алексеевич был городским головою (1824 — 37 гг.). Его брат, Валентин Алексеевич, потом-ственный дворянин, занимался общественной деятельностью: был членом Московской мануфактуры и коммерческих советов, директором Попечительства о тюрьмах и т. д. Николай Гордиа-нович Куманин был казначеем городской Распорядительной думы, на его средства основана Петро-Николаевская богадельня. П. И. Куманин на благотворительные цели выделил 500 тыс. рублей серебром и такую же сумму завещал.

Якунчиковы. В 1881 г., во время сильного голода, Мария Фе-доровна Якунчикова организовала столовые в Тамбовской гу-бернии; ей пришла мысль раздавать бабам работы и скупать их старинные местные вышивки. Дело это впоследствии приняло обширные размеры, стало известно в Европе.

Предприниматели Попов К. А..и Рыкалов К. Д. выделили для призрения бедных 230 тыс. рублей.

Большие деньги московские купцы А. Ферапонтов и С. Малютин внесли на содержание православных и приходских школ на территории Польши. Огромные суммы московское, петербургское и ярмарочное купечество собрали накануне и в период войны 1877 — 78 гг.

Исследователь Сибири, предприниматель А. М. Сибиряков пожертвовал 500 тыс. рублей на Сибирский университет. Его брат, К. М. Сибиряков потратил огромные средства на изыска-ние Северо-Восточного морского пути, им содержалась библио-тека и читальня для народа в Петербурге, он финансировал журнал "Слово". Почти полтора миллиона рублей отдала на благотворительные заведения семья Мазуриных. На ее деньги были созданы Дом призрения Мазуриных, а в 1907 г. — дом бесплатных квартир имени Н. А. и А. А. Мазуриных.В 1868 г. московские капиталисты собрали значительную сумму в помощь населению губерний, пострадавших от неурожаев.

Петербургские купцы — А. Золотов и Г. Елисеев в 1870 г. со-брали 10 тыс. рублей на строительство в Шлиссельбурге здания для хранения катера, на котором царь Александр 1 совершал морские прогулки.

После убийства Александра П московские купцы собрали более 35 тыс. рублей на сооружение ему памятника в Кремле. Еще 100 тыс. рублей были выделены на еженедельные литургии по Александру П. Для строительства храма в память Александра П в Петербурге И. Г. Харитоненко пожертвовал 15 тыс. рублей, Петербургское общество взаимного кредита - 5 тыс. рублей, правление Рязанско-Моршанской железной дороги - 3 тыс. рублей и т. д.

Большие суммы денег жертвовали купцы не только за "упокой", но и за "здравие".

Но купцы жертвовали не всегда. Не было собрано денег на восстановление сгоревшей Карамзинской библиотеки; на со-оружение памятника Ермаку в Новочеркасске собрано всего 30 рублей; на памятник генералу Хрулёву. герою Севастополь-ской войны, по подписке - 8 рублей. Подписка на сооружение памятника Б. Хмельницкому была прекращена, так как жерт-вователей не оказалось. На памятник Пушкину в 1871 году собрали всего 13 рублей. Купцы в провинции жертвовали деньги хуже.

Жертвования на общественные культурные нужды были незначительны, по сравнению с церковными дачами. Пожерт-вования на Церковь одобрялись общественным мнением. В 1865 г. по данным Московской консистории десятки купцов пожертвовали на Церковь от 300 до 1000 рублей. Чем богаче Были купцы, тем щедрее они были к Церкви.

Занимались благотворительностью и финансисты. На деньги С. С. Полякова было открыто первое железнодорожное ремес-ленное училище в Ельце, он также пожертвовал деньги на клас-сическую гимназию. Гинцбурги играли значительную роль в культурной жизни столицы. Гораций был известным гебраи-:том, его сын Давид - ученым-востоковедом. Гораций поддер-живал близкие отношения с издателем газеты "Порядок" М. М. Стасюлевичем и участвовал в финансировании газеты. В круг знакомств Гинцбургов входили В. В. Стасов, А. Г. Рубин-штейн, И. С. Тургенев.

Активно занимались благотворительностью и меценатством Братья Рябушинские. Младший из братьев - Федор Павлович, умер в 1910 г. в 27-летнем возрасте, оставив крупное состояние и успев приобрести репутацию одного из "просвещенных коммерсантов. В 1908 г. по его инициативе и на его средства Им-ператорское русское географическое общество организовало большую научную экспедицию для исследования Камчатки. Экспедиция собрала богатейший научный материал. На работы экспедиции Федор Павлович Рябушинский пожертвовал 200 тыс. рублей. Его вдова Т. К. Рябушинская в соответствии с завещанием мужа продолжала финансировать обработку мате-риалов экспедиции, а также издание его трудов.

Другой брат, Михаил Рябушинский, купил после смерти Саввы Морозова у его вдовы особняк на Спиридоновке, где расположил собранную им богатую коллекцию отечественной и зарубежной живописи: работы Дега, Писсаро, Ренуара, Бенуа. Сестра Ефимия Рябушинская-Носова не осталась в стороне от повального увлечения коллекционерством: предметом ее инте-реса был старинный русский портрет. Многие шедевры Рокото-ва, Боровиковского, Кипренского, которые сейчас находятся в Третьяковской галерее, из собрания Е. И. Носовой.

Но больше всего прославился на почве меценатства Нико-лай Павлович Рябушинский, тратя на это доставшуюся ему часть наследства. Он стал редактором-издателем литературно-художественного журнала "Золотое руно", выходившего в 1906 — 1910 гг. На этом поприще Рябушинский пытался подра-жать широко известному в те годы Сергею Павловичу Дягиле-ву, организовавшему в концеXIXв. в Петербурге издание жур-нала "Мир искусства". Принять участие в новом издании Николай Павлович предложил Александру Бенуа и даже ездил к нему во Францию, где тот жил с семьей.

Бенуа принял предложение, но ироническая усмешка скво-зит в его воспоминаниях, написанных через много лет: "Таким же ураганом, каким он примчался, ухарь-меценат затем умчался, чтобы попасть еще к ночи в Париж, обещав снова появиться зимой"'.

Ближайшее окружение Николая Рябушинского на меценат-ском пути составляли: Павел Кузнецов, Сергей Судейкин, Петр Уткин, Н. Сапунов, Н. Крымов и Н. Милиоти, Ан. Арапов, Мартирос Сарьян, Артур Фонвизин. Дебютом этой группы ста-ла выставка "Алая роза", состоявшаяся в апреле — июне 1904 г. в Саратове.

Взявшись за издание журнала, Рябушинский не жалел средств: была закуплена необыкновенно роскошная бумага, обеспечена прекрасная издательская база, заказаны специаль-ные бланки с эмблемой "Золотого руна". Журнал "Золотое ру-но" имел огромный формат, печатался золотым шрифтом в две колонки - на русском и французском языках. Рябушинский очень заботился о стилистических достоинствах перевода. Эренбург, живший в то время в Париже, вспоминал, что Нико-лай Павлович не останавливался перед любыми затратами, оты-скивая настоящего французского поэта для постоянной работы в Золотом руне". Наконец, парижский поет и критик Алек-сандр Мерсеро согласился перебраться на постоянное житель-ство в Москву.

Журнал блистал качеством иллюстраций. Дорогие автотипии и гелиогравюры были прикрыты прокладочками из тончайшей, особо выделанной шелковой бумаги. Подписчикам журнал дос-тавлялся в футляре с золоченым шнуром. "Золотое руно" было дорогим изданием, годовая подписка стоила '515 рублей, но расходы на выпуск журнала не окупались, и Рябушинский воз-мещал расходы из собственных средств. Работа в '"Золотом ру-не" и для него .позволяла существовать и творить многим ху-дожникам, писателям, поэтам.

Журнал "Золотое руно" занял особое место в культурной жизни 'Москвы. Журнал получил признание у читателей, в том числе и высокопоставленных: в качестве редактора-издателя Н. Рябушинский был удостоен аудиенции у царя, проявившего интерес к "Золотому руну", и преподнес ему девять первых номеров, сброшюрованных вместе в самолично оформленном общем переплете.

В .литературно-художественных .кругах Николай Павлович добился желанней ему известности. Он бил единственным из всех братьев чье изображение красовалось в изданном в 1907:г. фотоальбоме "Современная Россия" среди пор, автобио-графий выдающихся деятелей. Этой чести не удостоились ни Щукины ни Морозовы, ни Бахрушины.

Николай Рябушинский подражал Дягилеву не только в из-дании журнала, но и в организации и устройстве художествен-ных выставок. Первым его опытом была вошедшая в историю русского искусства "серебряного века" выставка "Голубая ро-за". Символ "Голубая роза" означал нечто мистическое, ирре-альное., то, чего не бывает на свете. Художник С. А. Вино-градов, считавший, что выставка своим успехом, в большей мере, была обязана организационному. и. декоративному таланту Никалая Рябушинского, с восторгом напоминал о том, как она была оформлена. "'Первая выставка "Голубой розы" была сен-сацией в: московском мире искусства... И устроена она была с такой. исключительной изысканностью красоты, что подобного нв видали: никогда; Благоухала выставка цветами, невидимый оркестр как то - тихо и чувствительно играл, красота нежных мягких красок в картинах наряднейшая красивая толпа, и большой размером:: каталог, на обложке его по рисунку Сегуно-ва голубая роза - нежная, блеклая, — все так сгармонировано чарующе;. так цельно, красиво и радостно...". Голуборозовцы были верны, провозглашенной "Золотым руном" идее непреходящей ценности искусства, они сознательно отворачивались от горестей и. тревог своего времени.

Хотя на выставке побываю: около пяти тысяч г — елей, финансового успеха она не имела.. Но главная 'ее: цель была достигнута - выставка. сделала. известными имена ее участ-ников, о них заговорила Москва. В честь "Голубой розы" Ря-бушинский устроил банкет в "Метрополе". Столы были укра-шения массой незабудок, высеченный из глыбы льда медведь держал блюдо: с устрицами.

Несмотря на' приятельские отношения с художниками, Ни-колай Павлович: был для них не очень щедрым покупателем. Типичный для многих:- людей: этого круга: характер — не считая, выбрасывать: десятки тысяч на. банкеты и пикники и: в тоже время скупиться на: лишнюю сотню для: друга-художника! От-ношения художников. и поэтов с Рябушинским были далеки от благоговения их перед П; М. Третьяковым, взаимопонимания с С. В:. Дягилевым.

В 1909 году большие расходы, неупорядоченная жизнь, игра в карты разорили Николая Рябушинского. В 1913 голу он же-нится иа француженке, переезжает в- Париж, торгует россий-ским антиквариатом:. Умер Н. Рябушинский в' 1:951 году, похо-ронен на кладбище в Ницце.

Шереметьевы. Занимались. благотворительностью и меце-натством также предприниматели из: совершен-"другой среды, Сергей Дмитриевич Шереметьев родился- в- 1:844 г., пережил четырех императоров,. несколько войн:, .революции. Официаль-ное его положение — флигель-адьютант, полковник, придвор-ный; крупнейший помещик (30 вотчин во владении), владелец нескольких дворцов и усадеб, обладатель миллионного состоя-ния, член Государственного Совета, общественный деятель.

Род Шереметьевых знаменит в истории России. Архив се-мейства составляет тысячи страниц. История этого рода доXVIIIв. в шести книгах описана историком Барсуковым. Сер-гей Дмитриевич, внук крепостной Параши Жемчуговой и графа Н. П. Шереметьева, все, за что ни брался, делал основательно. Крестьяне Шереметьева в Пензенской губернии жили в домах с железной крышей и выписывали Карамзина. В его вотчинах вводили передовые методы хозяйствования - ради улучшения земледелия и совершенствования пород скота. Сам Сергей Дмитриевич занимался организацией промышленного произ-водства — ткацкого, в Ивановской губернии помогали развитию промыслов в Холуе и с. Богородском.

На народное просвещение Шереметьев тратил более 180 тыс. рублей в год. В 1912 году он решал вопросы о всеоб-щем обучении в начальных классах. На острове Валааме содей-ствовал открытию русско-карельских школ, всего для карелов планировалось открыть до 1 тыс. школ. На Валааме была от-крыта монастырская больница. В своих письмах он писал о необходимости создания культурного сельскохозяйственного центра, где был бы собран материал о культуре земледелия. Шереметьев участвовал в написании отчета о выставке домаш-них животных и птиц, которая проводилась для обмена опытом в этой области, выставка была уже двадцать шестой по счету. Сергей Дмитриевич был одним из председателей "Общества любителей древней письменности", членом Русского архитек-турного общества в Константинополе и Псковского археоло-гического общества, почетным членом Академии художеств. Его страстью было собирательство исследований истории, эт-нографии, археологии. Он разобрал и издал огромный архив Вяземских (его жена была внучкой знаменитого поэта Петра Андреевича Вяземского).

Одним из любимейших занятий С. Д. Шереметьева была за-бота об усадьбах помещиков, "культурных гнездах", эколо-гических оазисах России. Промышленное производство в концеXIXв. приводило к гибели усадеб. Кроме того, они не прино-сили дохода, их продавали, разрушали.

Сергей Дмитриевич поставил своей целью сохранить имение Вяземских — Остафьево. Оно было связано с именами Пушки-на, Жуковского, Карамзина. Шереметьев превратил усадьбу в Музей им. А. С. Пушкина в 1899 году. Эту усадьбу устраивали ее владельцы в течение двух веков, а в 1930 г. ее разобрали в нескольких дворцов и усадеб, обладатель миллионного состоя-ния, член Государственного Совета, общественный деятель.

Род Шереметьевых знаменит в истории России. Архив се-мейства составляет тысячи страниц. История этого рода доXVIIIв. в шести книгах описана историком Барсуковым. Сер-гей Дмитриевич, внук крепостной Параши Жемчуговой и графа Н. П. Шереметьева, все, за что ни брался, делал основательно. Крестьяне Шереметьева в Пензенской губернии жили в домах с железной крышей и выписывали Карамзина. В его вотчинах вводили передовые методы хозяйствования - ради улучшения земледелия и совершенствования пород скота. Сам Сергей Дмитриевич занимался организацией промышленного произ-водства — ткацкого, в Ивановской губернии помогали развитию промыслов в Холуе и с. Богородском.

На народное просвещение Шереметьев тратил более 180 тыс. рублей в год. В 1912 году он решал вопросы о всеоб-щем обучении в начальных классах. На острове Валааме содей-ствовал открытию русско-карельских школ, всего для карелов планировалось открыть до 1 тыс. школ. На Валааме была от-крыта монастырская больница. В своих письмах он писал о необходимости создания культурного сельскохозяйственного центра, где был бы собран материал о культуре земледелия. Шереметьев участвовал в написании отчета о выставке домаш-них животных и птиц, которая проводилась для обмена опытом в этой области, выставка была уже двадцать шестой по счету. Сергей Дмитриевич был одним из председателей "Общества любителей древней письменности", членом Русского архитек-турного общества в Константинополе и Псковского археоло-гического общества, почетным членом Академии художеств. Его страстью было собирательство исследований истории, эт-нографии, археологии. Он разобрал и издал огромный архив Вяземских (его жена была внучкой знаменитого поэта Петра Андреевича Вяземского).

Одним из любимейших занятий С. Д. Шереметьева была за-бота об усадьбах помещиков, "культурных гнездах", эколо-гических оазисах России. Промышленное производство в концеXIXв. приводило к гибели усадеб. Кроме того, они не прино-сили дохода, их продавали, разрушали.

Сергей Дмитриевич поставил своей целью сохранить имение Вяземских — Остафьево. Оно было связано с именами Пушки-на, Жуковского, Карамзина. Шереметьев превратил усадьбу в Музей им. А. С. Пушкина в 1899 году. Эту усадьбу устраивали ее владельцы в течение двух веков, а в 1930 г. ее разобрали в Конезаводов, был членом правления Брянского, Варшавского, Путиловского акционерных обществ, членом советов двух меж-дународных коммерческих банков, членом Совета торговли и мануфактур, членом Общества для содействия промышленно-сти и торговли.

Тенишев не придавал никакого значения своему княжеско-му титулу, не тяготел к высшему свету и активно занимался благотворительностью: строил больницы, ремесленные учи-лища, школы, столовые, дома для рабочих.

Он любил музыку, играя на виолончели, был членом дирек-ции Петербургской консерватории и председателем дирекции Петербургского Русского музыкального общества с 1883 по 1887 годы. Правда, композитор А. Г. Рубинштейн был недово-лен коммерческой сделкой Тенишева по продаже доходного дома, выстроенного на средства Музыкального общества.

Одно время дом Тенишевых на Английской набережной в Петербурге являлся своеобразным музыкальным салоном: там бывали композиторы, музыкальные критики и исполнители, в том числе П. И. Чайковский, А. А. Брандуков, А. Н. Скрябин, А. В. Вержбилович Л. С. Ауэр. Это было во многом связано с инициативой второй жены Тенишева - Марии Клащиевны, оперной певицы, художницы, коллекционера, создательницы художественного центра в с. Тадашкино Смоленской губернии

Предпринимательская деятельность накладывала отпечаток на характер Тенишева, его отношение к искусству. Своего учители виолончелиста Давыдова он принудил поступить на службу в банк, "говоря ему, что у него достаточно времени для одного и для другого, что мыслящему человеку быть ис-ключительно музыкальным - недостаточно и унизительно .для его достоинства"'. К. А. Коровин, оформлявший русский па-вильон на Всемирной ставке 1900 г. в Париже, где Тенишев был главным комиссаром Русского отдела, писал друзьям: "Ухожу из дому к князю в 10 часов утра, а домой прихожу в час ночи. Как же служба - поймите".

Вячеслав Николаевич старался оградить жену от "оправданных затрат" на поощрение художников, покупку произведений искусства. Это отражало его взгляд на деловые отношения.

Тенишева увлекался сочинениями О. Конта, Г. Спенсера, Ч..Дарвина, на основе этого сформулировал идеи о развитии страны, стал одним из первых создателей социал-дар винистской школы в России, многое из своих убеждений стре-мился воплотить в жизнь.. В 1895 г. Тенишев вообще отошел от коммерческих дел и занялся наукой и педагогикой, затрачивая на них немалые средства. Его особенно занимали вопросы пси-хологии воспитания и обучения подростков.

В 1896 г. в Петербурге на Моховой он купил участок земли, и, затратив более 1 млн. рублей, выстроил там здание Ком-мерческого училища, где обучение происходило по разработан-ной Тенишевым программе - сочетание общего образования с коммерческим, воспитание активности в добывании знаний.

В Тенишевском училище были обязательны занятия в фи-зической и химической лабораториях, столярной мастерской, участие в экскурсиях в окрестностях Петербурга, на Кавказе.

При обучении почти отсутствовали учебники. У малышей не было заданий на дом, у старших, наоборот, их было очень много. На экзаменах не было оценок, не было также наказаний и поощрений. Перевод из класса в класс осуществлялся на ос-нове. характеристики педагогического совета, в. который входи-ли известные ученые. В составе учащихся было 300 юношей разных сословий, включая крестьян.

Хотя училище была коммерческим, в нем предполагалось воспитание гармонически развитой личности. Изучались про-изведения Белинского, Герцена, Чернышевского Добролюбова, преподавались история искусств, рисование, пение, ручной труд. Большое значение. придавалось физическому развитию, играм на свежем воздухе в любую. погоду; в штате училища би-ло три врача

Тенишевское. училище закончили известные художники: Л А. Бруни, Н. К. Купреянов, писатели: О. И. Мандельштам, В. В. Набоков Мандельштам вспоминал, что в форменной одеж-де- ученики походили на студентов. Кембриджа, начало учебного года знаменовалось заседанием школьного парламента.

Вячеслав Николаевич и сам занимался научной работой, ему. принадлежат капитальные исследования по социологии и эт-нографии В 1339г. был подготовлен труд-. "Деятельность жи-вотных" — Тенишев считал, что, прежде чем исследовать жизнь человека, нужно изучить животных в стае.

Одной из форм развития общества он считал разделение руда: "Вот почему безусловная нивелировка всех членов. обще-ства,. на необходимость которой подчас указывают, равносильна его разрушению". В этих утверждениях Тенишев близок к по-зитивисту О. Конту: "Вместо революции — эволюция: вместо классовой борьбы — солидарность, основанная на разделении труда"'. Так как его взгляды не находили поддержки в России, Тенишев сблизился с западноевропейскими учеными, был из-бран членом Парижского социологического общества, членом Социологического института.

В 1896 году Тенишев начал работу над большим трудом по этнографии. Первым в отечественной этнографии он выработал научную методику составления программ по сбору народоопи-сательных сведений. Не встретив поддержки своим начинаниям в этнографическом отделе Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии в Москве, Тени-шев открыл Частное этнографическое бюро в своем петербург-ском доме. Первую программу из 67 вопросов, касавшуюся кре-стьян, он издал в 1896 г. в Смоленске. Она была разослана в 23 губернии; 350 сотрудников стали собирать материалы и при-сылать их в столицу.

На следующий год была издана книга "Деятельность человека" — пособие по собиранию этнографических сведений. Тенишев считал, что сначала нужно собрать правдивые сведе-ния об обществе, потом поставить диагноз "болезней*', а затем назначить "лечение". В 1897 году Тенишев издал в Смоленске второй вариант "Программы этнографических сведений о кре-стьянах Центральной России", в которую были включены 500 вопросов. В 1898 году вышел третий вариант.

В 1899 году в № 26 газета "Гражданин" выступила с напад-ками на программу. Обращалось особое внимание на вопросы, касавшиеся отношения крестьян к властям, сходкам, неповино-вению, бунтам, использованию оружия. После этой статьи Ми-нистерство внутренних дел начало расследование, и издание было запрещено как недозволенное. Но Тенишев собрал за три года так много материала, что на этой базе позднее были под-готовлены публикации: в 1903 г. С. М. Максимов издал книгу-"Нечистая, неведомая и крестная сила", Г. В. Попов - "Русская народно-бытовая медицина", А. Стеллинг "Рассказы из на-родного быта", В. Н. Тенишев — "Быт великорусских крестьян-землепашцев", его сын, В. В. Тенишев - "Правосудие в кресть-янском быту" (1907) и "Административное положение русских крестьян" (1908).

Вячеслав Николаевич работал и над программой изучения русского чиновничества, но осуществить намеченное не успел. Тенишев занимался социологией и этнографией до конца своих дней. Умер он в Париже в 1903 году, перевезен в Россию и похоронен на хуторе Фленово близ Талашкино под Смолен-ском. До 1917 года саркофаг с его телом стоял в подклети Церкви Св. Духа, расписанной Н. К. Рерихом. Позднее сарко-фаг выбросили, останки захоронили на кладбище, но могила не сохранилась. Сознавая ценность собранных мужем материалов, М. К. Тенишева передала в 1903 г. их в Русский музей, откуда они попали в Музей этнографии народов СССР, где находятся и сейчас.

Фон Мекк. Страстная любительница музыки, располагавшая миллионным состоянием, доставшимся ей в наследство от му-жа, инженера путей сообщения, разбогатевшего на железнодо-рожных подрядах, Надежда Филаретовна фон Мекк оказывала поддержку Московской консерватории, Русскому музыкально-му обществу. В ее доме бывали многие известные русские и зарубежные музыканты. Одним из воспитателей ее детей был профессиональный в будущем французский композитор Клод Дебюсси.

В 1876 году она пишет первое письмо П. И. Чайковскому, у которого в это время наступает расцвет творчества. В 1876-77 гг.. им созданы три симфонии и начата Четвертая, несколько оркестровых сочинений, в том числе увертюра-фантазия "Ромео и Джульетта", 1 концерт для фортепиано с оркестром, три крупных квартета, четыре оперы: "Воевода", "Опричник", "Черевички", "Ундина", балет "Лебединое озеро", музыка к пьесе Островского "Снегурочка" и многое другое. В письме Надежда Филаретовна пишет: "...Говорить Вам, в какой восторг меня приводят Ваши сочинения, я считаю неуместно... поэтому скажу только и прошу верить этому буквально, что с Вашей музыкой живется легче и приятнее". Это письмо положило начало многолетней переписке и удивительной дружбе двух людей, никогда не познакомившихся друг с другом лично.

Почувствовав искренний интерес к своей музыке, тонкое понимание ее, Петр Ильич уже в одном из первых писем к фон Мекк подробно рассказывает о себе. Он пишет, что во всех го-рестных ситуациях его спасает труд, который является для него наслаждением. После неудачной женитьбы, в 37 лет, Петр Ильич в состоянии глубокого разочарования уехал из Москвы в Каменку, а затем в Швейцарию и Италию. Надежда Филаре-товна была осведомлена об этом. С дружеским участием она предлагает ему ежемесячную помощь в 500 рублей, пока он снова сможет служить консерватории. Всю осень и зиму 1877 и начала 1878 г. Чайковский работал над завершением Четвертой симфонии и оперы "Евгений Онегин". Поддержка Надежды Филаретовны имела не только материальный характер, Петр Ильич много писал ей о творчестве, его понимании музыки, взглядах на. жизнь. Это ее участие помогло ему лучше раскрыть свой талант.

В целом с полным основанием можно сказать, что именно российские предприниматели материально подготовили рас-цвет национальной культуры в концеXIX— начала ХХ века. По сути дела, третье сословие в России выполняло те функ-ции, которые в других странах лежали на интеллигенции и образованном слое. А русская интеллигенция в это время бун-товала народ, строила невыполнимым проекты. Предприни-матель, жертвующий большие средства на поддержку нацио-нальной культуры, дает понять, что он собирается вести свои дела основательно, это некий знак солидности предприятия. В меценатстве многие предприниматели видят также способ рекламы своей деятельности.

Искусство, культура, как "непроизводительные" сферы дея-тельности людей, не могут существовать без поддержки, и чем больше будет меценатов, тем больше талантов они смогут от-крыть и сохранить. Искусство всегда. является продажным, в смысле продажи и работы на заказ Но чаще всего меценат или покупатель не подавляют индивидуальность художника, а по-могают ему лучше проявить себя через более высокую оплату.

Меценатство, и в еще большей степени благотворитель-ность, позволяют решить и более насущные задачи. Богатеть одновременно все не могут, и опыт России подтвердил этот вывод практически. Значит, в истории любого общества есть пери,, когда более богатые должны помогать менее. состоя-тельным, решая в то же время и свои нравственные и другие проблемы. В России, при почти невозможных для честного предпринимательства обстоятельствах, третье сословие исполь-зует всякие. возможности для создания своих предприятий, ведения своих дел. В таких условиях в более ранние времена во-зникало желание как-то искупить свои грехи, в более поздно время- желание как-то компенсировать обществу потери. С одной стороны„. необходимо создать условия и воспитывать об-щественное уважение к самим. предпринимателям, чтобы они избрали белее цивилизованный путь своей деятельности, честным, запасным путем смогли приобретать свои богатства; а с другой стороны — поддерживать их стремление совершенство-вать общество, в котором они сами живут, в частности, через благотворительность и меценатство. Если поляризация общества - это присущее ему состояние, то следует поддерживать стремление людей к сотрудничеству, а не к противостоянию. В истории России накоплен определенный опыт взаимодействия групп, слоев населения, и общество заинтересовано в его более полном использовании.