- •Раздел VI — кандидат философских наук, доцентДуфовт в. Н., ЯковлевВ. П. Раздел vd— кандидат философских наук, доцент Тишенко ю. Р., ЯковлевВ. П. Раздел VIII - Дубровин в. Н.
- •Раздел IX —Несмеянов ё. Е., Кохановский в. П., ЯковлевВ. П. Раздел X — кандидат философских наук, доцентße/говЛ. В.
- •Предисловие
- •Раздел I
- •Учение о бытии
- •Диалектика
- •Атомистика
- •Учение о познании
- •Атомистика
- •Диалектика
- •Учение об идеях
- •Учение о душе
- •Учение о знании и познании
- •О душе и познании
- •Этика скептицизма
- •Диалектика
- •Об «обеих» материях
- •Учение о едином
- •Единое и многое
- •Числа или боги
- •Раздел II
- •Онтология. Время и вечность
- •Гносеология. Вера в разум
- •О добродетелях человека
- •Понятие блага
- •О добре и зле
- •Бог и человек
- •Воля и разум
- •Этика. Добро и зло
- •Гносеология. Об истине
- •О свободном выборе
- •Понятие мудрости
- •Форма (идея) и материя
- •О человеке
- •О разуме
- •О философии
- •Учение о душе
- •О человеке
- •Раздел III
- •Отношение Бога и мира
- •Космология
- •Любовь и познание
- •О судьбе и счастье
- •Человек
- •Философия
- •О человеческом познании
- •Человек и его место в мире
- •Наука и познание причин
- •О человеческой судьбе
- •Глупость «философов»
- •Глупость «теологов»
- •Раздел IV
- •Элементы диалектики
- •Элементы диалектики
- •Онтология
- •Этика и антропология
- •Теория познания
- •Онтология
- •Учение о познании и идеях
- •Теория познания
- •Концепция причинности
- •Методология
- •Раздел V
- •Критика религии
- •Об общественном договоре
- •О воспитании
- •Общественный интерес
- •Задача философии
- •Раздел VI немецкий
- •О философии
- •О назначении человека
- •Задачи и предмет наукоучения
- •Философия как наука
- •Формы знания
- •Философия и частные науки
- •Раздел VII
- •Критика религии
- •Человек и природа
- •Человек — труд — общество
- •Диалектика
- •Раздел VIII
- •Мир как воля
- •Философия и наука о ней
- •Философия как критика
- •Антиинтеллектуализм
- •Критика рационализма
- •Раздел IX
- •Понятие «либидо»
- •Понятие я
- •Философия и человек
- •Познание человека
- •Наука и научное познание
- •Общество
- •Понимание и интерпретация
- •Познание и наука
- •Наука и методология
- •Раздел X
- •Русская идея
- •Философия и жизнь
- •Знание и вера
- •Знание и вера
- •Учение о сознании
- •Русская идея
- •Философия и жизнь
- •Учение об истине
- •Философия и жизнь
- •Русская идея
- •Роль личности в истории
- •Учение о сознании
- •Роль личности в истории
- •Отличие философии от науки
- •Учение об истине
- •Философия и жизнь
- •Знание и вера
- •Смысл жизни
- •Духовная любовь
- •Русская идея
- •Содержание
- •Раздел I. Античная философия ........................... 5
- •Раздел III. Философия эпохи возрождения... 147
- •Раздел IV. Философия нового времени .......... 187
- •Раздел V. Французская философия XVIII в. .... 251
- •Раздел VI. Немецкий классический идеализм XVIII-XIX вв. ..................................................... 285
- •Раздел VII. Немецкая материалистическая
- •Раздел VIII. Иррационалистическая
- •Раздел IX. Западная философия XX в............... 397
- •Раздел X. Русская философия ......................... 481
Критика религии
После таких кровавых распрей по поводу всех этих фанатических, ужасных и непостижимых догматов люди отказываются от них и обращаются к общечеловеческой морали, которая одна только и является истинной религией и истинной философией...
Всякий, кто захочет прислушаться к голосу разума, который существует у всех людей, очень легко поймет, что мы не для того родились, чтобы исследовать вопрос, создал ли несколько миллионов лет тому назад бог «депта» или гениев, как учат брахманы, возмутились ли эти «депта» или были они осуждены или бог простил их, или же обратил их в людей и коров? Мы можем со спокойной совестью не знать теологию Индии, Сиама, Татарии и Японии так же, как народы этих стран не знают нашей. Не более мы предназначены и для изучения воззрения или, вернее, лишенной всякого смысла болтовни, сходившей за такие воззрения, какая распространялась в Сирии меньше чем 3 тысячи лет тому назад, какое нам дело до всех этих эбионитов, назареев, манихеев, араиан, несториан, евтихиан и других смехотворных
сект?..
Ни одна полезная истина не возникла, в этом нет сомнения, в результате кровавых распрей, которые, опустошая Европу и Азию, начинались для того, чтобы выяснить, имело ли вечное и вездесущее существо дочку или же скорее сына, был ли этот сын зачат до или после сотворения мира, единосущен ли он своему отцу или отличается только по своей природе; был ли он рожден на земле или на небесах, умер ли он во время ужасной казни,
воскрес ли он, спустился ли он в преисподнюю и вкушаем ли мы с тех пор его тело и пьем его кровь, предварительно вкусив тела, в котором была эта кровь; имел ли этот сын одну или две природы, составляли ли эти две природы два лица, был ли святой дух сотворен только дыханием отца или дыханием отца и сына и представляет ли святой дух одно существо с отцом и сыном?
Я не хочу вспоминать здесь о всех тех непостижимых ужасах, которые обрушились на головы наших отцов вследствие христианских распрей. Увы, подобные кровавые спектакли происходили везде в Европе, в той самой Европе, которая вовсе не была родиной христианства. Повсюду та же самая трагедия, под различными именами...
Откройте глаза и сердца, магистры, государственные деятели, князья, монархи, вспомните, что не существует в Европе ни одного королевства, где попы не преследовали бы королей. Вас уверяют, что такие времена миновали и никогда не вернутся? Увы, они вернутся завтра же, если вы изгоните веротерпимость, и тогда вы станете жертвами попов, как стали ими многие ваши предки.
Вольтер. Бог и люди. В 2 т. М., 1961. Т. 1. С. 106—108.
О жертвах религиозных (внутрихристианских) распрей
Общий подсчет дает нам сумму всего в 9 468 800 человек, зарезанных или утопленных, сожженных, колесованных или повешенных во имя любви к богу...
Я признаю, что наши вычисления страшны, и все же они показывают итог, который значительно ниже истинного.
Там же. С. 236—237.
О веротерпимости и свободе мысли как Принципах Просвещения
Было бы пределом безумия пытаться заставить всех людей одинаково мыслить о метафизике. Гораздо легче подчинить себе вселенную при помощи оружия, чем подчинить себе все умы од-ного-единственного города...
Да помнят люди, что все братья. Да убоятся они тирании над душами, как устрашаются они разбоя, силой похищающего плоды трудов наших и мирных дел наших.
Там же. Т. 2. С. 39, 44—45.
Ламетри Жюльен-Офре (1709—1751) — французский фи лософ-материалист и атеист.
Основные сочинения: «Естественная история души» (1745), «Человек-машина» (1747), «Человек-растение» (1748), «Система Эпикура» (1751).
Сущность и свойства материи
Хотя мы не имеем никакого представления о сущности материи, мы не можем отказать ей в признании свойств, открываемых нашими чувствами.
Открывая глаза, я вижу вокруг себя только материю или протяженность. Итак, протяженность — свойство, всегда принадлежащее всякой материи, могущее принадлежать только ей одной и, следовательно, присущее своему предмету...
Протяженность есть атрибут материи, атрибут, который образует часть ее метафизической формы.
Ламетри. Сочинения. М. 1983. С. 60—61.
Человек как особое «изобретение» природы
Итак, мы видим, что дары природы — источник всего того, что может нас обогатить,. — встречают на устах и в сердце материалиста уважение, в котором все другие им несправедливо отказывают. Наконец, материалист, убежденный вопреки собственному тщеславию в том, что он просто машина или животное, не будет плохо относиться к себе подобным: он слишком хорошо знает природу их поступков, бесчеловечность которых всегда отражает степень рассмотренной выше аналогии между людьми и животными; следуя естественному закону, свойственному всем животным, он не пожелает делать другим то, чего он не хочет, чтобы делали ему.
Итак, мы должны сделать смелый вывод, что человек является машиной и что во всей Вселенной существует только одна субстанция, различным образом видоизменяющаяся. И это вовсе не гипотеза, основанная на предубеждениях и предположениях, не продукт предрассудка или одного только моего разума. Я бы отверг подобного руководителя, которого считаю мало надежным, если бы мои чувства, вооруженные, так сказать, факелом истины, не побудили меня следовать за разумом, освещая ему путь. Но опыт высказался в пользу моего разума, и я соединяю их воедино.
Вы могли убедиться в том, что я делаю самые решительные и логические выводы только в результате множества физических наблюдений, которых не будет оспаривать ни один ученый: только за ученым я признаю право на суждение о тех выводах, которые я делаю из этих наблюдений, отвергая свидетельства всякого человека с предрассудками, не знающего ни анатомии, ни той единственной философии, которая в данном случае имеет значение, а именно философии человеческого тела. Какое значение могут иметь против столь прочного и крепкого дуба слабые тростинки, богословия, метафизики и различных философских школ? Это — детские игрушки, подобные рапирам наших гимнастических залов, с помощью которых можно доставить себе удовольствие потренироваться, но ни в коем случае не одолеть противника. Надо ли прибавить, что я имею здесь в виду пустые и пошлые идеи, избитые и жалкие выводы, которые будут приводить относительно мнимой несовместимости двух субстанций, беспрестанно соприкасающихся и воздействующих друг на друга, — идеи, которые будут существовать, пока на Земле останется хотя бы тень предрассудка или суеверия? Такова моя система или, вернее, если я не заблуждаюсь, истина. Она проста и кратка. Кто хочет, пусть попробует оспаривать ее!
Там же. С. 225—226.
Руссо Жан-Жак (1712—1778). Французский философ-просветитель, писатель, политический мыслитель, педагог, теоретик искусства. Основные сочинения: «Рассуждения о науках и искусствах» (1743), «Рассуждения о происхождении и основаниях неравенства между людьми» (1755), «Об общественном договоре, или Принципы политического права» (1762), «Эмиль, или О воспитании» (1764).
Критика науки, искусства, цивилизации
Наши науки и искусства обязаны своим происхождением нашим порокам; мы не так сомневались бы в преимуществах наук и искусств, если бы они были порождены нашими добродетелями.
Их порочное происхождение ясно видно из их назначения. К чему нам были бы искусства, если бы не было питающей их роскоши? Нужна ли была бы юриспруденция, если бы не существо-
вало человеческой несправедливости? Во что обратилась бы история, если бы не было ни тиранов, ни войн, ни заговорщиков? Одним словом, кто пожелал бы проводить жизнь в бесплодном созерцании, если бы каждый, считаясь лишь с обязанностями человека и требованиями природы, отдавал все свое время отечеству, обездоленным и своим друзьям? Неужели мы созданы для того, чтобы умирать от жажды у колодца, в котором сокрылась истина? Уже одно это соображение должно было бы с самого начала остановить всякого, кто серьезно вознамерился бы просветить себя изучением философии.
Сколько подводных камней, сколько ложных путей в научных исследованиях! Истина достигается ценою множества заблуждений, и опасность этих заблуждений во сто крат превышает пользу от этих истин...
Если для достижения той цели, которую ставят перед собою наши науки, они бесполезны, то по производимому ими действию они еще и опасны. Будучи порождены праздностью, они в свою очередь питают ее; первый ущерб, неминуемо причиняемый ими обществу, — непоправимая потеря времени. В политике, как и в морали, не делать добра значит творить зло, и всякий бесполезный гражданин может рассматриваться как вредный для общества...
... если даже труды просвещеннейших ученых и лучших граждан приносят нам так мало пользы, то что же мы должны думать о толпе невежественных писателей и праздных ученых, которые высасывают соки из государства, ничего не давая ему взамен?
Что я говорю — праздных? О, если бы с божьего соизволения они бы просто бездействовали! Тогда и нравы были бы здоровее. Но эти пустые и ничтожные болтуны, вооруженные своими пагубными парадоксами, стекаясь отовсюду, подкапываются под основы веры, уничтожают добродетель. Они встречают презрительной улыбкой такие слова, как отечество и религия, и употребляют свои таланты и философию на разрушение и поношение всего, что священно для людей...
Большое зло — пустая трата времени, но науки и искусства влекут за собой еще большее зло — роскошь, порожденную, как и они сами, людской праздностью и тщеславием. Редко бывает,
чтобы роскоши не сопутствовали науки и искусства, последние же никогда не обходятся без нее...
О добродетель, высшая наука бесхитростных душ! Неужели нужно столько труда и усилий, чтобы познать тебя? Разве твои правила не начертаны во всех сердцах? И разве, для того чтобы изучить твои законы, недостаточно углубиться в себя и, заставив умолкнуть страсти, прислушаться к голосу своей совести? Ведь в этом и заключается истинная философия.
Руссо Жан-Жак. Избранные сочинения. В 3 т. М., 1961. Т. 1. С. 53-55, 64.