sbornik_lecture_2009_filosofiya

иронии судьбы (вот уж действительно «хитрость разума») мыслитель, полагавший, что

окончательно утвердил господство Абсолютной истины, лишь подготовил почву для

дальнейшего развития диалектических идей» (7, 300).

Литература

1.Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Изд. 2-е.

2.Гегель Г.В.Ф. Сочинения. В 14-ти тт.М.1935.

3.Гегель Г.В.Ф. Философия религии. В 2-х тт. М.,1975.

4.Гегель Г.В.Ф. Наука логики. В 3-х тт. М.1970.

5.Э.В.Ильенков. Диалектическая логика. М.1974.

6.Гегель Г.В.Ф. Эстетика. В 4-х тт. М. 1968.

7.Гулыга А.В. Немецкая классическая философия. М.2001.

А.М.Блок

Людвиг Фейербах: религия любви

Немецкая философская классика – знаменательная веха в истории мировой культуры. Проблемы, поставленные Кантом, Фихте, Шеллингом, Гегелем заложили основу принципиально нового направления в изучении природы человека, его разумно-

созидательной, творческой деятельности. Германских мыслителей, каждый из которых по-

своему акцентировал внимание на особенностях и формах креативных способностей человека, объединяла одна общая позиция. Творческие возможности человека они относили лишь к сфере его духа. «У Гегеля мысль – это бытие, мысль – субъект, бытие – предикат» (1, 1,127).

Такая последовательная идеалистическая направленность этой философии была критически переосмыслена и радикально изменена первым крупным материалистом на немецкой почве Людвигом Андреасом Фейербахом (1804-1872 гг.). Созданное им учение,

отстоявшее эмансипацию человеческого разума от идеалистических и религиозных мистификаций, явилась настоящей философской революцией. Известный современный литературовед и эстетик Г.Геттнер в работе, посвященной Фейербаху, так оценил значение его трудов: «Раскрытие внутренней противоречивости предшествующей так называемой спекулятивной философии и устранение ее – таково великое эпохальное

деяние Людвига Фейербаха». Прямое влияние работ Фейербаха на формирование своей диалектико-материалистической концепции постоянно отмечали известные германские мыслители и политические деятели К.Маркс и Ф.Энгельс (Там же, 243).

Творческая биография Людвига Фейербаха – сына известного в стране криминалиста началась в 1823 г. с момента поступления его на теологический факультет Гейдельбергского университета. Рамки религии очень скоро показались тесными для молодого пытливого юноши, ему импонировал мир других понятий, ценностей и проблем. «Теология для меня умерла, и я для неѐ», - пишет он. Теперь его призвание – философия.

Людвиг переходит в Берлинский университет и становится слушателем, а затем и восторженным почитателем лекционных курсов властителя дум того времени Гегеля. Он убежден, что с постижением философии для него началась совсем новая жизнь, ведь его друзьями стали такие выдающиеся умы как Аристотель, Спиноза, Кант. По окончании университета Фейербах успешно защищает диссертацию на тему: «О едином,

универсальном, бесконечном разуме» и посвящает еѐ Гегелю.

С 1828г. в качестве приват-доцента Эрлангенского университета Фейербах читает курс лекций по истории философии и метафизике. И хотя он по-прежнему считает себя

последователем учения Гегеля, в его работах начинает прослеживаться явный критический настрой к идеям своего великого наставника. Так Фейербаха смущает то обстоятельство, что разработанная Гегелем логика Абсолютной идеи определялась еѐ автором в качестве исходной субстанции мира, т.е. как онтология. Фейербах решается жестко очертить еѐ границы. По его заключению, содержательная логика, или диалектика,

- это лишь основанная на истории познания – теория познания. И потому главной философской проблемой должен стать вопрос об отношении такой логики к объекту познания, т.е. к миру природы. «Не было бы природы, никакая логика, эта непорочная дева, не произвела бы еѐ из себя» (Там же).

Внимание Фейербаха начинают привлекать естественные науки, которые успешно развиваются в это время в Германии. Работы Ф.Вѐлера, Ю.Либиха, Я.Бѐме и др.,

материалистические идеи вольнодумца Гѐте, А.Гумбольдта, К.Л.Кнебеля многое меняют в сознании молодого философа. Его мировоззренческая позиция решительно перестраивается. «Кто хочет духовно дойти до основы всех человеческих деяний», -

пишет Фейербах, - тот должен телесно и чувственно опираться на эту основу. Основа же эта – природа.

В 1830г. анонимно выходит его сочинение «Мысли о смерти и бессмертии».

Основные положения этой работы шли вразрез с догматикой ортодоксального христианства и в частности с признанием загробной жизни. Фейербах отрицает личное бессмертие. Призвание человека – обустраивать свою жизнь на Земле, действительный мировой истинный источник великих дел и мыслей. Всѐ созданное людьми остается их потомкам, поэтому бессмертие возможно только в памяти поколений «…в жизни существует метепсихоз. Это – чтение. Какое громадное наслаждение – вселяться в душу Платона, Гѐте», - пишет в этой связи Фейербах (2, 3, 6).

Книга философа была осуждена и конфискована. Скоро стало известным и имя еѐ автора. Такого вольнодумства Фейербаху не простили, его изгоняют из родного университета, а затем перед ним закрываются и двери остальных. Так заканчивается его карьера на поприще официальной академической философии. В 1836г. на долгие 25 лет Фейербах переезжает жить в поместье своей жены. Здесь он продолжает работать над волнующими его проблемами философии и создает лучшие свои произведения. Среди них: «К критике философии Гегеля», «Основы философии будущего», «Сущность религии» и главный монументальный труд: «Сущность христианства». Окончательно сформировать свое мировоззрение, как позднее отмечал Фейербах, ему помогло непосредственное отношение с природой. Для него стало очевидным, что «философия должна вновь связаться с естествознанием, а естествознание – с философией».

Центральной проблемой его разнообразных изысканий в этом направлении становится проблема связи природы и человека, понимаемого, прежде всего как естественное, телесное существо. «Новая философия превращает человека в единственный универсальный и высший предмет философии, превращая, следовательно,

антропологию, в том числе и физиологию в универсальную науку» (2, 1, 128).

Перенесение акцента собственно на человека понимаемого в качестве сугубо природного существа определило характер создаваемого Фейербахом учения в целом как

антропологический материализм.

Основной постулат этой концепции Фейербах сформулировал так: знание истинной природы человека позволяет вывести все законы и категории философии, не прибегая к таким традиционным понятиям как: Дух, субстанция, Бог. Естественный базис науки о человеке – это природа. Она «телесна, материальна, чувственна». Фейербах отвергает основные определения природы, данные материалистами Нового времени: природа – это абстрактно-геометрическая величина (Т.Гоббс), природа – это отвлеченная вневременная natura naturans (Спиноза). Согласно интерпретации Фейербаха, природа – это конкретная

многокачественная субстанция. Она включает свет, электричество, магнетизм, воздух,

огонь, землю, воду, растения, животных и т.д. Фейербах критикует философию природы Гегеля, допускавшего наличие бескачественных элементов. Бытие без качества – это химера, призрак. Многообразная природа – причина самое себя, в ней «управляют не боги, а только естественные силы, естественные законы».

Систему объективных законов природы Фейербах толкует в соответствии с принципами классической механики и в основном таких еѐ понятий как

«взаимодействие», «причинность», «пространственно-временная организация естественных природных процессов» («пространство и время суть формы существования всего существующего»). Из этих определений легко понять, что школа диалектики Гегеля осталась для Фейербаха в прошлом, она оказалась за границами его онтологической концепции.

Природа, утверждает Фейербах, создает условия для порождения органической жизни, венцом которой выступает человек, существо, обладающее тончайшим внутренним духовным миром. Выделяя различные ипостаси его (человека) жизнедеятельности: тело,

душа, чувства, разум, Фейербах настаивает на их органичной связности. Дух и тело нельзя отделить друг от друга, «истинность личности есть единство». Непосредственное тождество телесного и духовного, как полагает философ, обеспечивают функции головного мозга. «В мозговом акте как высочайшем акте деятельность произвольная,

субъективная, духовная и деятельность непроизвольная, объективная, материальная

тождественны, неразличимы» (2,1,13). Настаивая на непосредственной взаимосвязи мышления и физиологии мозга, Фейербах предлагает заняться этой проблемой такой науке как медицина, которая, по его заключению, единственная из всех дисциплин способна решить вопрос о соотношении материального и идеального. Однако, как показывают последующие рассуждения философа, смысл такого заключения достаточно противоречив. С одной стороны, означенное суждение создает впечатление, что Фейербах как бы основательно забыл о рациональных постулатах немецкого идеализма,

утверждавшего, что душа человека – это система деятельных его способностей,

формирующихся в процессе освоения им логики социально-значимой духовной культуры

(априорные формы, Кант; диалектика Абсолютной идеи, Гегель). Но с другой стороны,

если это так, то как же объяснить тот странный факт, что настаивая на тождестве сознания и физиологии в.н.д., Фейербах решительно противопоставляет свою позицию популярным в середине XIX века взглядам представителям так называемого «вульгарного физиологизма» (Бюхнер, Фохт, Молешотт), которые полагали, что мозг продуцирует мысли также, как печень желчь. Такое утверждение напрямую связывало характер мыслей индивида с сортом и качеством потребляемой им пищи.

Нетрудно убедиться, что Фейербах не следует этой примитивной концептуальной установке. Он ищет свой собственный способ подхода к решению проблемы соотношения мышления и деятельности мозга. Человек, как заключает философ, естественное, но ведь при этом и родовое существо. Главный атрибут его рода – разум. «Разум – это человечество людей, их род». Изначально он проявляется в простом акте самоутверждения индивида, т.е. в полагании им собственного «Я». Выделяя себя как «Я»,

человек тем самым противопоставляет себя всему, что не есть «Я» и прежде всего другому человеку, т.е. некоторому «Ты». Но если «Я» (сознательный акт) определяется лишь относительно «Ты», то очевидно, что такое отношение нельзя никак свести только к физиологическому механизму мозга, оно явно выходит за его рамки. Понять простейший акт самосознания возможно лишь в том случае, если удастся определить сам способ и содержание межиндивидуального отношения «Я» и «Ты», но никак не путем обращения только к физиологии в.н.д.

Второй момент, который помогает размежевать взгляды Фейербаха и

«физиологических идеалистов» - это понимание им природы познания человеком окружающего его мира. Если человек естественен, то логично предположить, что он начинает открывать для себя мир с помощью подаренных ему природой органов чувств,

т.е. благодаря непосредственному чувственному восприятию. С таким утверждением Фейербах согласен. Он даже называет свое учение «чувственной философией», но

разрабатывая свою сенсуалистическую концепцию, он опять-таки решительно противопоставляет еѐ традиционным идеям в этой области (Гоббс, Локк, Беркли). В

классических доктринах сенсуалистического эмпиризма, как известно, неразрешимой проблемой был вопрос о переходе от чувственных впечатлений, констатирующих единичные свойства предметов к понятиям как знанию об общем и существенном.

Фейербах находит неожиданное решение этой проблемы. Он утверждает, что чувства человека изначально способны фиксировать существенное в осваиваемом ими предметном мире. Если человек зависел бы только от впечатлений, получаемых от объектов, то он не отличался бы от животных. А последние были бы физиками. Человеческие чувства особые. Это «не чувства для себя, не чувства без головы, без разума и мышления» (2, 1, 142). Даже низшие, с точки зрения Фейербаха, чувства – обоняние и вкус «возвышаются в человеке до духовных, до научных актов». Универсальное чувство – это и есть разум, это и есть духовность. Иначе говоря, вслед за Гегелем Фейербах называет чувства теоретиками.

Утверждение о разумности чувств Фейербахом содержательно не развернуто, но оно явно предполагает иное, нежели плоское сенсуалистическое толкование природы человеческого познания. Разумность чувств не может быть врожденной. Это не подаренный Богом «естественный свет», как некогда утверждал критикуемый Фейербахом Р.Декарт. Но тогда значит разумность привнесена в чувственный опыт человека. Возникает вопрос: кем или чем? От обоснованного ответа Фейербах уходит, но поставленная им проблема заставляет его последователей, к примеру Маркса, искать объяснение действительной природы сознания в обстоятельствах внешних относительно его (человека) естества. В качестве таковых Маркс определил общественно организованную чувственно-предметную орудийную деятельность людей, созидающих искусственную природу как основу своего бытия. Эта основа и формирует априорные для каждого индивида (т.е. общественно значимые) способы его сознательного видения мира.

Человек усваивает эти способы, включаясь в деятельное опосредствованное общественными ценностями общение с другими людьми.

Заслуга Фейербаха в том, что именно он поставил проблему. Решил же еѐ Маркс.

Современная российская психологическая школа деятельностного подхода (Л.Выготский,

А.Леонтьев и др.) практически подтвердили правомерность такого решения. Оценивая идеи Фейербаха относительно природы человеческого сознания, следует отметить еще один интересный аспект этой проблемы. Познание мира, питающее содержание разума,

предполагает и определение гносеологическим субъектом критерия истинности достигаемых в этом процессе результатов. Знаменательно, что именно Фейербах один из

первых поднял вопрос о практическом обосновании получаемых знаний. «Те сомнения,

которые не разрешает теория, - пишет он, - …разрешает тебе практика». В чем же смысл этого понятия? Современная философия считает, что оно означает материальную,

чувственно-предметную, целеполагающую деятельность людей, и направленную на освоение и преобразование природных и социальных объектов. Как по своему содержанию, так по способу осуществления практическая деятельность носит общественно-исторический характер. Такого развернутого определения Фейербах естественно не дает. Практика в его толковании выступает как сугубо потребительская

(«мы не можем существовать без воздуха, без пищи и питья»). Активное потребление предполагает не только личную, но и социальную деятельность. Истинность и всеобщность знаний, получаемых в еѐ результате, всецело зависит, как утверждает философ, от характера общения людей, т.е. от сущности человеческого рода. «Истинно то,

что согласуется с сущностью рода, ложно то, что ему противоречит. Другого закона для истины не существует» (2, 2, 171). Можно, говорит Фейербах, сомневаться лишь в том,

что вижу и использую я один. Но то, что и как видят одновременно и другие, уже вне сомнения. Оно достоверно. Словом, практика, согласно его убеждению, это – социальный акт. Устанавливая согласованное общение людей, практика и рождает разум. В этом вполне резонном определении оценена, к сожалению, только одна стадия жизнедеятельности людей. Здесь нет и намека на их совместную преобразовательную производительную (ныне промышленную) деятельность. А ведь именно она обеспечивает функциональное отождествление своих орудийных средств с объективными свойствами осваиваемых с их помощью объектов. И значит, именно она раскрывает действительную истинную сущность постигаемого человеком мира. Проблему истины Фейербах до конца не решил, но опять-таки он еѐ сформулировал. А это, как говорится, половина дела.

Критика идеализма и религии.

Определяя человека как «родовое» существо, Фейербах выявляет при этом еще одну новую для философии его времени проблему. Если родовые качества даны человеку природой, то они, по определению, должны быть постоянными и неизменными. В таком утверждении легко прослеживается аналогия с понятием биологии о видоспецифическом поведении животных. Однако анализ рассуждений Фейербаха относительно родовой сущности человека позволяет убедиться, что его логика не так проста, как это кажется на первый взгляд. Человек действительно может и должен жить в соответствии со своей природой, но он, утверждает философ, часто строит свои отношения с внешним миром иначе, т.е. гораздо сложнее, и главное – опосредствованно. Посредником в этом случае выступает отделенная от людей и в силу этого мистифицированная их собственная

родовая сущность. Примером такого исторического явления, согласно Фейербаху,

выступают христианская религия и идеалистическая философия. Фейербах делает попытку раскрыть истоки такого феномена.

Опосредствование, по его заключению, возникает тогда, когда мышление обыкновенных людей абстрагируется от их носителей и превращается в некоторый Абсолют. «Бесконечная или божественная сущность - есть духовная сущность человека,

которая, однако, обособляется от человека и представляется как самостоятельное существо» (1, 1, 201). Этот процесс Фейербах называет отчуждением человеческих сущностных сил.

Попробуем разобраться в логике такого явления. Вспомним, что еще античные натурфилософы прекрасно сформулировали проблему единого и многого. Любое множество имеет смысл лишь относительно принципа его (множества) единства. Так разнообразие физических элементов мира может быть определено лишь относительно их исходного первоначала – «архэ» (вода, огонь, числа, атомы и т.д.). Элеаты (Парменид)

логично обосновали и такую идею. Если каждый из элементов природного множества конкретен, подвижен, относителен, то принцип связующего их единства по определению должен быть абсолютен, постоянен. (К примеру, разноцветные или разноформенные предметы могут быть определены лишь относительно понятий цвета и формы, имеющих абсолютный смысл). Фейербах использует эту логику, анализируя характер человеческих отношений. Им отчетливо выявляется следующая закономерность. Человек как индивидуальное «Я» может быть определен лишь относительно другого, «Ты». При таком сопоставлении естественно возникает вопрос: а в чем Я и Ты. Как было отмечено выше,

родовая сущность проявляется в человеческом Духе. Последний находит свое выражение в двух своих ипостасях. Первая – это интеллект, это разум человека. Вторая – это душа индивида, его совесть, его нравственность. Если сопоставлять Я и Ты именно по этим их качествам, то для этого надо эти качества абсолютизировать, т.е. представить оптимальную форму, логику и содержание человеческого интеллекта, и соответственно оптимальный смысл нравственной культуры людей (к примеру, понятия абсолютной любви, сострадания и т.д.). Результатом такого определения, согласно Фейербаху, и стали понятия: «Абсолютная идея», или Вселенский Разум (Гегель) и понятие Бога в христианской религии как воплощения абсолютной любви и добра.

Фейербах убедительно показывает идейное родство идеализма и религии. Так Гегель превращает индивидуальный разум человека в абсолютную и независимую сущность. Голова абсолютного духа – это разум, лишенный своей определенности, своей субъективности. Сущность же теологии – это трансцендентная, положенная вовне

человека его нравственная культура. Иначе говоря, по мнению Фейербаха, философия Гегеля есть рационализированная теология, или еѐ теоретическое обоснование.

Подчеркивая идейное родство идеализма и религии, Фейербах вместе с тем намечает и их отличие. Историческое значение идеалистической философии Нового времени Фейербах видел в том, что она на место абстрактного надмирового бога поставила человеческий разум, человеческое мышление. Такая философия – результат пробуждающегося самосознания людей, форма утверждения их личности.

Общим последствием идеалистического и религиозного миропонимания как утверждает Фейербах, является раздвоенность той реальности, в которой пребывают люди. Наряду с действительным природным и социальным миром бытия человека возникает другой потусторонний, трансцендентный мир разума и любви. Человек переносит в это идеальное царство свои чаяния, словом всѐ то, что может компенсировать его земное несовершенство: интеллектуальное и нравственное. Естественно возникает вопрос, что же заставляет людей отчуждать от себя свою родовую сущность,

абсолютизировать еѐ и даже поклоняться ей. Фейербах полагает, что ответ надо искать в условиях жизни людей и в их своеобразном преломлении в человеческом сознании. Такая рациональная материалистическая программная установка, к сожалению, опять таки не нашла в последующих работах Фейербаха своего развернутого решения. Рассуждая о предпосылках идеализма и религии, он свел их, в конечном счете, лишь к субъективным психологическим особенностям индивидов. Человек способен к воображению, фантазии,

абстракции. С их помощью он и мистифицирует свой род, свою сущность.

Стимулом к этому выступает постоянное чувство зависимости человека как от неуправляемых им сил природы, так и от властных детерминант общества. Бессилие ищет выход в порождаемых фантазией надежде и утешении. Воображение человека позволяет ему одухотворять, очеловечивать противопоставленные ему природные и социальные стихии, вкладывать в них свои стремления, аффекты, желания. Так возникают образы богов как источника осуществления человеческих упований. Только бедный человек, по Фейербаху, имеет богатого бога, только находящийся в нужде и невзгоде ждет от бога спасения и помощи.

Первым предметом религии, т.е. первым богом для человека стала природа.

Первобытные люди почитали те естественные условия, явления, животных, от которых во многом зависела их жизнь. Так египтяне первопричиной всякой жизни считали Нил,

древние греки – Океан. Охотничьи племена делали объектом религиозных культов животных, пригодных для охоты, земледельцы почитали животных, нужных для земледелия. Словом, природа давала материал для идеи бога. Фактически же каждое из

племен обожествлял в нем свою хозяйственную практику. Так Солнце стало предметом культа (богом Солнца) не в силу своего очаровывающего блеска, а потому, что оно выступало важнейшим условием агрикультуры как основы человеческой жизни. Но по мере того, как человек научился отличать себя от природы и становился всѐ более политическим существом, менялся и его бог. Из физического существа он превращался в существо духовное.

Различие между христианством – религией современных людей и язычеством,

утверждает Фейербах, во многом коренится в различии желаний, потребностей и возможностей людей, живущих на различных отрезках исторического времени.

Ограниченные возможности и потребности древнего человека породили в его воображении ограниченных политических богов. Разносторонние интересы людей далеко отстоявшего от этой эпохи времени, людей, втянутых в водоворот мировых цивилизационных, культурных и политических процессов, обусловили образ неограниченного в своих созидательных способностях супранатуралистического единого,

общечеловеческого бога. Словом, Бог по Фейербаху, это всегда совершенствованное подобие человека и никак не наоборот. «Человек есть начало, есть середина, человек есть конец религии».

Проблему отчуждения человеческих сущностных сил, поставленную Фейербахом в связи с критикой идеализма и религии, как известно, позднее решил Маркс. Он показал,

что фейербаховская критика неба, взятая сама по себе недостаточна, она обязательно должна быть органично увязана с критикой Земли, т.е. с анализом реальных исторических социальных предпосылок, обуславливающих подобную мистификацию общественного сознания. К ним Маркс отнѐс: разделение труда, институт частной собственности,

отрывающий (отчуждающий) человека-труженика от предмета и результата своей деятельности, появление государства с многообразными атрибутами власти, связывающей людей искусственным, внеэкономическим путем и др. В результате, человек, лишенный права управлять свое собственной жизнью, естественно начал фетишизировать,

мистифицировать властные структуры, влияющие на него как бы извне. «…государство, …общество создают религию, превратное миросознание, ибо сами они – превратный мир»

(3, 1, 385).

Маркс убедительно поясняет ограниченность подхода Фейербаха к решению им же поставленной актуальной проблемы. Основательно разобраться в феномене отчуждения философу не позволила его исходная позиция – внеисторическое понимание человека.

Именно поэтому Фейербах так и не смог понять, что религия – это не только и не столько плод воображения, это, прежде всего, общественный продукт. И соответственно,