Лекция №3. Экономическая глобализация.

1. Социально-экономические отношения во второй половине хх века.

Многие исследователи считают, что к концу ХХ века начался процесс глобализация мировой экономики. Он связан с преобразованием мирового пространства в единую зону, где свободно перемещаются информация, товары и услуги, капитал, где непринужденно распространяются идеи и беспрепятственно передвигаются их носители, стимулируя развитие современных институтов и отлаживая механизмы их взаимодействия.

Глобализация подразумевает образование единого (всеобщего) международного экономического, правового и культурно-информационного пространства. Иными словами, феномен глобализации выходит за чисто экономические рамки и оказывает заметное влияние на все основные сферы общественной деятельности: политику, идеологию, культуру. Этот процесс будет играть определяющую роль в мировой экономике XXI века, придавая мощный импульс формированию новой системы международных экономических и политических отношений. Если посмотреть на главный показатель экономического развития передовых стран – рост ВНП (валового национального продукта), то начиная с середины ХХ века до начала 70-х годов его можно назвать исключительным. Такой грандиозный рост в первую очередь был подготовлен накопленным научно-техническим потенциалом и высококлассными специалистами. Появление технологий, основанных на достижениях науки, использование ее в огромных масштабах, было равносильно созданию новых производственных единиц. Технические новшества детерминировали экономический рост; технический прогресс стал как бы синонимом экономической прибыли. Но неожиданно, к 70-м годам, такая возможность экономического роста исчерпала себя, наступил очередной экономический кризис.

Чем он был вызван? Многие считают пределами роста. Что это значит? Рассмотрим следующий пример.

В начале 50-х годов мощность электротурбогенераторов составляла всего 50 мВт. К 1970 году она уже составила 1300 мВт, но дальнейший рост, несмотря на все усилия, оказался ... экономически невыгодным. Стало ясно, что организационные проблемы, возникающие с ростом производственных мощностей, начинают поглощать прибыль. Исключение составляет только производство в области информационных технологий.

Анализ проблем, связанных с организацией производства, показывает, что способности и качества человека (производителя) ограничены определенными рамками законов, обуславливающих общественный строй. Известно, что внести изменения в экономическую систему гораздо легче, нежели попытаться изменить политическую систему. Но все же, как показывает опыт, чаще всего беда заключена не в самой природе составляющих общественного строя (политической и экономической системы, нравственных ценностей этических норм) и не в их эффективности, определяющей эффективность общества, а в том, что они не согласуются, не гармонируют друг с другом.

Рассмотрим в качестве примера три государства: США, СССР и Японию.

На протяжении первых 150 лет существования США здесь действовал принцип индивидуальной конкуренции, т.е. каждый должен был “работать локтями”. Однако несколько десятилетий назад этот принцип начал давать “сбои” и эра “страны неограниченных возможностей” подошла к концу. Для переоценки ценностей нужно много времени, которого у Конгресса США нет и поэтому он вынужден прибегать к привычному закону. Как отмечает автор доклада Римскому клубу Э.Пестель /9/ такая практика - верный признак не согласованности основных элементов общественного строя, что характерно в первую очередь для США. Неудивительно, что юристов в этой стране в 10 раз больше чем в Японии, и примерно в 3 раза больше чем в Западной Европе.

Как показывает исследование, для США решающим должен стать переход к ценностям и нормам группового сотрудничества. Это было известно еще в конце тридцатых годов после знаменитых опытов Э.Мэйо в Хоторно, которые открыли «эффект группы». Позже выводы знаменитого эксперимента легли в основу доктрины «человеческих отношений» и социального капитала.

Для бывшего СССР было характерно обратное. Общественный строй, основанный на нормах коллективизма и равенства, оказался, вопреки замыслам его создателей, мало эффективным. Новый строй не основывался на добровольном согласии с предлагаемыми формами правления, ибо не допускал индивидуальные и конкурентные ценности, частной предпринимательской инициативы. Несогласованность элементов общественного строя в СССР привела к печально известному результату.

В этом плане наиболее примечателен опыт Японии. Под влиянием американской оккупации в Японии была принята конституция, образцом для которой послужила парламентская демократия англосаксонского типа. Но в действительности политическое руководство оставалось основанным на единомыслии, а не на противодействии сил как например в США. Япония сохранила, осталась приверженной ценностям и нормам группового сотрудничества, корни которого в единогласии и согласии внутри семьи, основанной на старых принципах патернализма. Японский общественный строй остался “здоровым”, между его ключевыми элементами царила гармония, которую не нарушило даже поражение в войне.