Бернштейн Н.А. О ловкости и ее развитии

Н.А. БЕРНШТЕЙН

ОЛОВКОСТИ

иее развитии

Публикация подготовлена профессором И. М. Фейгенбергом

МОСКВА «ФИЗКУЛЬТУРА И СПОРТ»

1991

ББК 28.903 Б51

Бернштейн Н. А.

Б51 О ловкости и ее развитии. — М.: Физкультура и спорт, 1991. — 288 с. с ил. —

ISBN 5—278—00339—1

Автор этой книги Николай Александрович Бернштейн (1896— 1966 гг.) — выдающийся ученый, член-корреспондент Академии медицин­

Книга создавалась в конце 1940-х годов. Но свет не увидела: ее ав­ тора обвинили в космополитизме, вульгаризаторстве, сочинении лженауч­

ISBN 5—278—00339—1

Научно-популярное издание

Николай Александрович Бернштейн

О ЛОВКОСТИ И ЕЕ РАЗВИТИИ

Заведующий редакцией Р. В. Орлов. Редактор В. С. Каюров. Художник А. В. Ама-

спюр. Художественный редактор А. Г. Сауков. Технический редактор С. С. Басипова. Корректор 3. Г. Самылкина. ИБ № 2786. Сдано в набор 14.09.90. Подписано к печати 5.04.91. Формат 60Х90/1 6 . Бумага кн.-журн. № 2. Гарнитура литературная. Офсетная печать. Усл. п. л. 18,0. Усл. кр.-отт. 18,56. Уч.-изд. л. 19,19. Тираж 50 000 экз. Издат. № 8462. Заказ 1237. Цена 5 руб. Ордена «Знак Почета» издательство «Физкультура и спорт» Государственного комитета СССР по печати. 101421, Москва, Каляевская ул., 27.

Государственная ассоциация предприятий, объединений и организаций полиграфической промышленности «АСПОЛ».

Ярославский полиграфкомбинат, 150049, Ярославль, ул. Свободы, 97.

© Издательство «Физкультура и спорт». 1991

НИКОЛАЙ АЛЕКСАНДРОВИЧ БЕРНШТЕЙН

Автор этой книги Николай Александрович Бернштейн (1896—1966) —выдающийся советский и мировой ученый, создатель нового направления в науке, которое он скромно назвал «физиологией активности» (скромно — потому что это направление охватывает не только физиологию, но и психологию и биологию активности), первооткрыватель ряда ее законов. Авторитетные ученые относят его научные труды к тому же классу, что труды Сеченова, Ухтомского, Павлова.

Основные монографии Бернштейна «О построении движе­ ний» и «Очерки по физиологии движений и физиологии актив­ ности» переиздаются в серии «Классики науки» (издательство «Наука»), продолжают выпускаться за рубежом в переводе на английский и немецкий языки.

В основе всего научного творчества Н. А. Бернштейна лежит его новое понимание жизнедеятельности организма. Организм рассматривается им не как пассивная реактивная система,

ского» механицизма в физиологии), а как созданная в процессе эволюции активная целеустремленная система. Действия этого организма направлены каждый раз на удовлетворение своих

с окружающей средой», а преодоление этой среды. Он направлен не на сохранение статуса, а на движение в сторону родовой программы развития и самообеспечения. Таким образом, живой организм — это противящаяся энтропии, негэнтропийная си­ стема.

Такое понимание жизненных процессов является проявлени­ ем принципа материалистической телеологии, принципа целе­ сообразности (сообразности цели!) характера действий живого организма. При таком понимании жизнедеятельности организма требовалась новая методика изучения его движений. Если

вклассической механистической физиологии движения изучались

влабораторных условиях, то Н. А. Бернштейн считал необхо­

9

чувствительной пленке полную и ясную картину (в виде ряда кривых) того, как и с какой скоростью передвигаются те точки тела движущегося человека, перемещение которых в трехмерном пространстве имеет наиболее важное значение при том или другом двигательном акте. Разработаны были и методы анализа получаемых кривых, вычисления по ним сил, действующих на

цатилетию советской физиологии» он писал: «Приходит время, когда наука может заговорить о «микроскопии времени», как выражается где-то Н. А. Бернштейн... И здесь будет новый поворот в естествознании, последствий которого предоценить мы пока и не можем, подобно тому как современники Левенгука и Мальпига не могли предвидеть, что принесет их потомкам микроскоп» (Физиологический журнал СССР им. И. М. Сечено­ ва, т. XVI, в. 1, 1933, с. 47).

Для выполнения того или другого движения мозг не только посылает определенную «команду» к мышцам, но и получает от периферийных органов чувств сигналы о достигнутых резуль­ татах и на их основании дает новые, корректирующие «коман­ ды». Таким образом, происходит процесс построения движений, в котором между мозгом и периферийной нервной системой существует не только прямая, но и обратная связь.

Дальнейшие исследования привели Н. А. Бернштейна к ги­ потезе, что для построения движений различной сложности «команды» отдаются на иерархически различных уровнях нервной системы. При автоматизации движений эта функция передается на более низкий уровень.

Многочисленные наблюдения и эксперименты полностью подтвердили эту гипотезу.

Уже из приведенного выше ясно, какое большое значение имеют результаты исследований Н. А. Бернштейна — не только теоретическое, но и для практиков: для спортивного тренера и спортсмена, для музыкального педагога и музыканта-испол­

внеобычных условиях (например, для пилота — в условиях

непривычно больших и меняющихся ускорений, для космонав­ та — в условиях невесомости).

Результаты исследований Бернштейна важны и для врача, занимающегося формированием двигательных функций у боль­ ного, у которого они нарушены поражением нервной систе­ мы или двигательного аппарата (в частности, при протезиро­ вании).

10

Важны результаты работ Бернштейна и инженеру, который конструирует движущиеся механизмы и управление их движени­ ем и может при этом использовать знания о некоторых формах управления сложными движениями, которые «изобрела» природа и которые были изучены Бернштейном.

На самых первых порах изучения движений Бернштейн обнаружил, что при повторении одного и того же движения, например удара молотком по зубилу, рабочая точка молотка каждый раз очень точно попадает по зубилу, но путь руки

смолотком к месту удара при каждом ударе в чем-то различен.

Иповторение движения не делает этот путь одинаковым. «По­ вторением без повторения» назвал это явление Н. А. Бернштейн. Значит, при каждом новом ударе нервной системе не приходится точно повторять одни и те же «приказы» мышцам. Каждое новое движение совершается в несколько отличных условиях. Поэтому для достижения того же результата нужны иные «команды» мышцам. Тренировка движения состоит не в стандар­ тизации «команд», не в научении «командам», а в научении каждый раз быстро отыскивать «команду», которая в условиях именно этого движения приведет к нужному двигательному результату. Нет однозначного соответствия между результатом

и «образом потребного будущего», закодированном в нервной системе.

Вместе с тем основные научные труды Н. А. Бернштейна, в том числе две его основополагающие монографии* как по объему приводимых сведений (в них необходимо было привести подробные данные о многочисленных наблюдениях и экспери­ ментах, сопоставить свою методику и свои результаты исследо­ ваний с методикой и результатами других авторов), так и по характеру изложения были обращены прежде всего к работни­ кам науки: физиологам, психологам, биологам, медикам и т. д . — или к читателям, имеющим основательную подготовку в соот­ ветствующих отраслях науки. Для массового читателя пользо­ ваться этими трудами было трудно.

А Бернштейн хотел довести свои идеи, результаты своих исследований и до широкого круга читателей, в частности до тех, для кого они представляли не только чисто познавательный, но и профессиональный интерес. Вот почему он охотно принял предложение Центрального научно-исследовательского института физической культуры написать научно-популярную книгу, кото­ рой дал название «О ловкости и ее развитии». Он увлеченно

* «О построении движения», М., 1947, «Очерки по физиологии движений и физиологии активности», М., 1966. Обе эти монографии вошли в книгу Н. А. Берн­ штейна «Физиология движений активности», М.. 1990 (в серии «Классики науки»).

11

ПРЕДИСЛОВИЕ

Эта книга написана по предложению дирекции Центрального научно-исследовательского института физической культуры. Предложе­ ние имело двоякую цель: дать возможно более четкое определение и анализ сложного психофизического качества ловкости и общедоступно изложить современные воззрения на природу координации движений, двигательного навыка, тренировки и т. д., имеющие первостепенное практическое значение как для деятелей физического воспитания, так и для всех участников физкультурного движения, долженствую­ щего быть в нашей стране культурным движением во всех смыслах этого слова. Таким образом, книга эта должна была быть научнопопулярной.

Необходимость в научно-популярной литературе в нашем Союзе

и что нельзя оспаривать за его гражданами ни права, ни способно­ стей к овладению специальной литературой, без какой-либо снисходи­ тельности или высокомерия, будто бы неизбежно связанных с популя­ ризацией науки. Этот взгляд совершенно ошибочен.

Те времена, когда каждый деятель науки мог быть в разной мере ориентированным во всех отраслях естествознания, миновали давно и безвозвратно. Уже двести лет назад для подобного универса­ лизма потребовался такой всеобъемлющий гений, как гений Ломоно­ сова. И он, в сущности, был последним в мире представителем типа универсального натуралиста. За те два столетия, которые отделяют нас от него, объем и содержание естествознания выросли так безмерно, что научные работники затрачивают теперь всю свою жизнь на овладе­ ние материалом одной своей основной узкой специальности, и мало кто из них в состоянии выделить у себя достаточно времени даже для того, чтобы, не отставая от времени, следить за бурным потоком текущей научной литературы по этой специальности. О других отраслях той же науки, а тем более о других отраслях естествознания ему нередко некогда даже подумать.

Этот заливающий поток нового фактического материала по всем ветвям естественной науки и прямо связанная с его ростом все большая дифференциация научных и научно-прикладных профессий все сильнее и сильнее угрожают превратить их представителей в узких специали­ стов, лишенных какого бы то ни было кругозора, слепых ко всему, кроме той тесной тропинки, по которой их направила жизнь. А это

13

сужение поля зрения опасно отнюдь не только потому, что лишает

в своей специальности, выхолащивает творческую мысль, обедняет работу в отношении свежих идей и большой перспективы. Уже Джо­ натан Свифт, тоже двести лет назад, сумел пророчески предвидеть таких узких «гелертеров» с шорами на глазах, слепых зарапортовав­ шихся чудаков, и жестоко высмеял их в изображенной им академии наук острова Лагадо.

Вот для преодоления этой-то опасности и необходима научнопопулярная литература. Да охранят ее все музы от снисходительного высокомерия к читателю, от горациевского «Odi profanum vulgus et arceo»!*. Она видит в читателе не профана, не вульгарную чернь, а собрата, которого нужно ознакомить с главными основами и послед­ ним словом смежной науки, до чего он никак не мог бы добраться, если бы ему пришлось штудировать эти вопросы по горам первоисточ­ ников и специальной литературы. Она стремится обеспечить ему тот широкий кругозор, который необходим как для научно-теоретического, так и для практического творчества в любой области, стремится не принизить себя до какого-то воображаемого и неуважаемого профана, а поднять собрата-читателя иной специальности на высоту птичьего полета, откуда можно обозревать весь мир.

Современный деятель — все равно как теоретики, так и практики — должен знать все о своем основном и основное обо всем.

Та часть общей теории словесности, ведению которой подлежит научно-популярная литература, еще совершенно не разработана. В ней в полную меру царит хаос, неясность и ощупывающая эмпирика. Между тем, пытаясь сделать свой вклад в этого рода литературу и подходя к этому заданию со всей ответственной серьезностью, какой оно заслу­ живает, необходимо в первую очередь отдать себе отчет в том, как взяться за дело.

Насколько в состоянии судить об этом автор, в современной научно-популярной литературе намечаются три различных стиля.

Хорошими типовыми представителями одного из них могут слу­ жить широко распространенные и общеизвестные томы издания т-ва «Просвещение»: «Мироздание» Мейера, «История земли» Неймайра,

для которого они предназначены. Они ничем не пытаются завлечь или заинтересовать читателя, кроме того интереса, который может представлять для него сама тема и содержание излагаемого предмета, ведут изложение сухо, деловито, в рамках плана, диктуемого в большей мере догматикой темы, нежели ее дидактикой.

Второй тип, или стиль, научно-популярного изложения можно было бы назвать фламмарионовским. Для широкоизвестных популярных

* Ненавижу темную чернь и гоню проч. — Прим. ред.

14