Теор.грамматика.Почепцов Бурлакова Иванова

Приинфинитивная частица to является формальным маркером инфинитива, отличающим его от омонимичных ему личных форм, в то время как формальным показателем личной формы является любой тип соотнесенного с ней подлежащего, в том числе и инфинитива. Если инфинитив находится в составе модального глагольного сказуемого, и, следовательно, ему предшествует модальный глагол, последний сам является показателем инфинитива, так как модальный глагол без последующего инфинитива может употребляться только при структурной репрезентации; но такое употребление всегда анафорично, и, следовательно, в предыдущей части текста за модальным глаголом следовал инфинитив: 'I can't be bothered

now to wrap anything up.' — 'Neither can I, old boy.'(Waine)

Исключение представляет собою модальное употребление have to, be to, ought to плюс инфинитив; в этих случаях обязательна час-

тица to: By this time it ought to have been over. (Christie)

Инфинитив может иметь синтаксическую функцию а) подлежащего, б) именной части составного именного сказуемого, в) дополнения, г) определения, д) обстоятельства:

а) То have asked questions here would have attracted attention. (Stewart) б) To see is to b e l i e v e , в) I wanted to t e l l them before they discovered. (Holt) r) There was no one to r e a d the words that were being traced. (Christie) д) Не was a good workman; too good a workman t о b e s а с k e d . (Braine)

Инфинитив способен принимать любой тип дополнения и определяться наречием. Эта комбинаторика является его глагольной чертой:

If Godmanchester cared p u b l i c l y to break t h e l e a s e w i t h t h e S о с i e t y, let him do. (Wilson)

Иногда наречие может занимать позицию между частицей to и инфинитивом; это — так называемый «расщепленный инфинитив» («split Infinitive»). Строгие стилисты относятся к нему отрицательно, однако для эмфазы содержания наречия он употребляется иногда даже в официальном стиле: I wish to s p e c i a l l y s t r e s s the

fact...

Инфинитив основного разряда обозначает одновременность действия с действием глагола-сказуемого; в зависимости от контекста он может обозначать и действие, которому надлежит совершиться в будущем по отношению к действию сказуемого:

I am sure the Dean never intended to suggest anything else. (Snow) When I told Rose that I wished to t r a n s f e r Gilbert Cooke, I had an awkward time. (Snow)

Перфект обозначает действие, имевшее место ранее действия гла- гола-сказуемого:

It was like her also not to have asked a single question about what I had been doing. (Snow)

81

Выступая в функции подлежащего, инфинитив передает наиболее обобщенное значение действия, не соотнесенного пи с каким субъектом:

То r e a c h the escarpment top meant another spelt among the trees. (Sillitoe)

В остальных случаях действие инфинитива соотнесено с семантическим субъектом, обозначенным подлежащим: .

Then s h e would force herself to a t t e n d to Margaret and to me. (Snow) 'I have no wish to l i s t e n t o anybody's private conversation.''(Christie)

Однако, находясь в составе группы дополнения, инфинитив соотнесен с семантическим субъектом, обозначенным дополнением:

I'т telling y o u n o t to worry. (Snow)

Особенно ярко эта соотнесённость прослеживается в сложном дополнении: Everyone watched him g о. (Snow) As her gaze returned to Ralph, I saw her r e c o g n i s e him. (Stewart) Инфинитив имеет собственную-субъектную отнесенность в предикативной конструкции с for, встречающейся довольно редко, а также в тех случаях, когда в составе именной части сказуемого, он уточняет значение предикатива-прилагательного:

It's extremely funny for me to be c o n s o l i n g you. (Snow) O f - f i c e a f f a i r s a r e e a s y t o s t a r t a n d d i f f i c u l t t o f i n ish, particularly in a small town. (Braine)

1.6.21.2. Причастие второе. Причастие второе не имеет собственной парадигмы; оно имеет только одну форму, и эта форма, если она не входит в состав аналитической формы глагола — перфекта или пассива,— обладает, в основном, именными, а именно адъективными чертами. Причастие второе употребляется атрибутивно и в составе именного составного сказуемого, а также в составе обособленных конструкций:

As he passed a darkened shop doorway, a hand reached out. (Waine) An artistically arranged bowl of flowers stood on...

an oak chest. (Holt) I am not q u a l i f i e d to express an. opinion. (Snow) 'It's all so safe, and c i v i l i s e d and cosy,' she went on. (Braine) But there are nights when Jago sat silently in hall, his face white, ra va ge d. ( Sno w)

В составе именного сказуемого причастие второе может приближаться к компоненту страдательного залога (см. 1.6.20.3): I am interested to hear what you think. (Snow) Четкую грань между ними можно провести только тогда, когда причастие является однородным членом с другим предикативом, — прилагательным или причастием первым: Reporting this to me, she was as e m b a r -

r a s s e d and v u l n e r a b l e as when she had confessed... (Snow) В

этом предложении возможна перестановка: as vulnerable and embarrassed. Это дает основание считать, что здесь составное сказуемое.

82

Причастие второе может также употребляться в составе абсолютной конструкции; в этих случаях оно имеет свой собственный семантический субъект и, следовательно, реализует свои глагольные черты:

S u p p e r f i n i s h e d , they hung mosquito nets from overhanging branches. (Sillitoe)

1.6.21.3. Причастие первое и герундий. Причастие первое и герундий имеют полностью омонимичные морфологические формы. Это обстоятельство заставляет многих лингвистов считать их одной формой, различающейся только функционально. Такого взгляда, например, придерживаются Е. Крейзинга, В. Я. Плоткин, Л. С. Бархударов. Действительно, парадигматическое тождество этих вербалий дает полное основание рассматривать их как единую форму. Б. А. Ильиш, считая этот вопрос трудно разрешимым, предполагал возможность обоих способов описания этих форм. А. И. Смирницкий и Б. Стрэнг различают герундий и причастие первое.

По-видимому, действительно можно описать герундий и причастие первое как «-ing-форму», выступающую то с субстантивным (герундий), то с адъективным (причастие) грамматическим значением. Возможные для них синтаксические позиции определяются именно этими их свойствами, тогда как глагольные черты — наличие форм вида и залога и возможность принимать дополнение первое (прямое) — свойственны обеим формам. Однако есть позиция, n которой они чётко противопоставлены, — позиция препозитивного определения. С другой, стороны, существует вторично-предикативная конструкция, где весьма сложно определить, чем является участвующая в ней -ing-форма.

В нашем описании мы будем пользоваться терминами «герундий» и «причастие первое»; это терминологически удобнее и компактнее, чем, скажем, «субстантивная» и «адъективная -ing-форма». Идентичность форм несомненна; с другой стороны, несомненно и то, что комбинаторика их различна. Мы будем придерживаться в своем описании терминологического различения причастия и герундия, указывая на моменты сходства и различия.

Парадигма, как указано выше, одинакова для герундия и причастия первого:

Основной разряд обеих форм передает одновременность с действием, выражаемым глаголом-сказуемым; перфект передает предшествование действию глагола-сказуемого.

1.6.21.4. Причастие первое. Причастие первое — неличная глагольная форма, близкая по значению прилагательному и

83

наречию. Она передает признак предмета или действия, возникающий в силу производимого или произведенного действия.

Причастие первое функционирует в двух синтаксических позициях — атрибутивной и адвербиальной; вторая соответствует русскому деепричастию.

Атрибутивное причастие действительного залога основного разряда может употребляться препозитивно, если оно не имеет зависящей от него группы (причастной конструкции). Совмещая в себе глагольные и именные (адъективные) черты, оно может в препозиции приближаться к прилагательному:

T h e y m u s t h a v e s e e n t h e r e t r e a t i n g t r i o . ( S t e w a r t ) A l o v i n g m o t h e r .

При наличии зависимой группы, причастная конструкция всегда стоит в постпозиции:

T h e r e w e r e s t o n e s t e p s l e a d i n g t o a t e r - r a c e . ( H o l t ) H e s a t d o w n s e l f - a s s u r e d l y w i t h a p a r t y c o n s i s t i n g e n t i r e l y o f J a g o ' s s u p p o r t e r s . ( S n o w )

Аналитические формы причастия всегда находятся в постпозиции, причем атрибутивная функция им мало свойственна; изредка в этой функции перфектная и пассивные формы встречаются в научной литературе. Именной чертой причастия первого является также его способность занимать позицию именного члена составного сказуемого:

The realisation was rather d i s c o n c e r t i n g . (Braine) He can be a m и s i n g and he's a scholar. (Snow)

Существует мнение, что причастие первое может полностью пре-

вращаться в прилагательное (a loving mother; it is surprising). Семан-

тически, причастие в этих случаях действительно реализует свои адъективные черты; это не означает, однако, перехода в прилагательное, иначе мы должны признать семантический признак решающим в грамматической классификации (ср. 1.1.1.). Раз существует однокорневой глагол (в данном случае — to love, to surprise), анализируемая форма является причастием. Прилагательными являются формы на -ing, не произведенные от глагола; так, heartbreaking — прилагательное, а не причастие, так как нет глагола to heartbreak.

Причастие первое может функционировать как обстоятельство. Все формы данной выше парадигмы свободно употребляются в этой функции. Причастие может обозначать одновременность обозначаемого им действия с действием глагола-сказуемого:

Roy was standing at his upright desk, r e a d i n g a manuscript. (Snow) Hurstall entered b e a r i n g the coffee-tray.

(Christie)

Перфектная форма выражает предшествование:

H a v i n g u s h e r e d Battle into a small room, ... Miss Amphrey withdrew. (Christie)

84

Следует заметить, что глаголы с семантикой мгновенного действия употребляются в форме основного разряда, если обозначаемое ими действие непосредственно предшествует действию глаголасказуемого:

Then, c a t c h i n g the other's quizzical eye, he said... (Christie)

Адвербиальное причастие обычно соотносится с семантическим субъектом, обозначаемым подлежащим; однако существует так называемая а б с о л ю т н а я к о н с т р у к ц и я , в которой причастие имеет свой собственный семантический субъект; эти конструкции обозначают сопутствующее действие или причинное значение:

m i s t a k e . ( S n o w )

В составе сложного дополнения причастие соотнесено с первым компонентом дополнения как со своим семантическим субъектом:

I t h a r a s s e d m e t o s e e t h i s p r o u d m a n h u -

mi l i a t i n g h i m s e l f . ( S n o w )

1.6.21.5.Герундий. Герундий — наиболее своеобразная неличная форма в системе английского глагола. В то время как инфинитив и причастия — формы, свойственные всем современным европейским языкам, герундий имеет параллель только в испанском языке; германским языкам, кроме английского, эта форма не свойственна. Она представляет собою соединение глагольных и субстантивных черт.

Обладая парадигмой, содержащей глагольные черты, и способностью принимать дополнение первое (прямое), герундий занимает в предложении только субстантивные позиции. Эти противоречивые свойства расширяют возможности простого предложения: герундий часто является сокращенным способом выразить отношения, передающиеся в других языках придаточными предложениями.

Впозиции подлежащего герундий может выступать в любой из своих форм. То же самое относится к позиции прямого или предложного дополнения:

B e i n g a n g r y w o u l d n ' t h e l p . ( B r a i n e ) T h e r e w a s c h e e r i n g s t i l l f o r A r t h u r a n d t h e K i n g ' s c h o i c e . ( S t e w a r t ) S h e n e e d s t a k i n g c a r e o f . ( S p a r k ) H i l d e - g a a r d e h a d t a k e n t o s t и d у i n g t h e s u b j e c t . ( S p a r k ) I h a d n ' t a n y f e a r s o f h a v i n g s a i d t o o m u c h .

( B r a i n e )

В позиции препозитивного определения герундий функционирует только в форме действительного залога основного разряда, как и причастие первое. В этой позиции герундий чётко противопоставлен причастию; он передает действие, представленное предметно, т. е. соотносится с определяемым как любое существительное в позиции препозитивного определения; причастие же, как указано выше, передает значение признака, свойства, возникающего при совершении действия или в результате совершения действия:

85

There was a greyhound racing track. (Waine) Racing track — ' беговая дорожка', 'дорожка для бегов', а не 'бегущая дорожка'. Приведем такие общеизвестные примеры для сравнения, как a dancing hall 'зал для танцев' и a dancing girl 'танцующая девушка'; a swimming match 'состязание по плаванию' и a swimming man 'плывущий человек'; a sleeping draught 'снотворное средство' (= средство для сна) и a sleeping boy 'спящий мальчик'.

В данной позиции ярче всего проявляются именные свойства причастия и герундия; однако следует отметить, что далеко не все - ing-формы могут быть противопоставлены в этой позиции. Так, вряд ли возможен герундий в позиции препозитивного определения в сочетании the coming storm или препозитивное причастие в сочетании типа hearing-aid. Эти ограничения зависят, видимо, от лексического значения соответствующих форм и от языковой традиции.

Глагольное свойство герундия — способность принимать прямое дополнение — имеет параллель в таком же свойстве причастия (см. выше):

Each driver was always responsible for removing these plates. (Waine) Brian became strong in carrying sacks and mixing paste. (Sillitoe)

Существует вторично-предикативная конструкция, где определить -ing-форму как герундий или причастие весьма затруднительно:

hope you don't mind me c o n s u l t i n g you like this? (Spark)

Отличие от вторично-предикативной конструкции с причастием первым сводится здесь к тому, что семантический субъект -ing-формы является предложным или прямым (см. последний пример) дополнением. Но отношение предикативности от этого не меняется, и поэтому вряд ли можно убедительно доказать, что здесь мы имеем дело с герундием или, наоборот, с причастием. Не случайно по этому вопросу существует много разногласий: «сторонники герундия» считали, что в этой конструкции имеется «полугерундий» («HalfGerund»); «сторонники причастия» называли эту форму «сплавлен-

ным причастием» («Fused Participle»).

Видимо, следует признать, что по своим именным свойствам причастие и герундий различаются в силу различных синтаксических позиций, которые они занимают в предложении; по своим глагольным свойствам они не различаются. Единственная позиция, где они противопоставлены, это позиция препозитивного определения;

вэтой позиции семантическое различие прослеживается чётко. Парадигмы причастия первого и герундия не имеют формальных различий. Представляется поэтому, что герундий и причастие — чисто функциональный способ различения вариантов одной и той же формы

взависимости от занимаемых ими синтаксических позиций. Противопоставление в позиции препозитивного определения не

86

охватывает всего лексического состава глаголов и вряд ли может препятствовать объединению -ing-формы. Вместе с тем представляется, что прав Л. С. Бархударов, считающий, что сохранение терминов «герундий» и «причастие» вполне допустимо; эти термины удобны благодаря своей компактности. И герундий, и причастие могут входить в сложные образования, и тогда их именные свойства оказываются ведущими, и образования эти являются сложными существительными или прилагательными: haymaking, sightseeing, daydreaming — существительные; heartbreaking, nerveracking, well-wish-ing — прилагательные. Герундий спо-

собен совершенно отойти от глагольной системы и превратиться в чистое существительное. Показателем этого является возможность прибавления флексии множественного числа: building-s. Флексии в английском не наслаиваются, и -ing превращается в словообразовательный формант: I am in a strong position to

know of her dоings. (Powell)

1.7. НАРЕЧИЕ

Наречия относительно поздно получили в грамматической теории самостоятельный статус знаменательной части речи. Ранние грамматисты (например Г. Суит) вносили их в нерасчлененный разряд «частиц», куда входили все неизменяемые части речи. О. Есперсен также включает наречия в общую группу частиц, прямо указывая, что up, immediately, and. принадлежат к одной группе, ибо они не принадлежат к существительным, глаголам, прилагательным и местоимениям. Есперсен, с одной стороны, различает предлоги, союзы и наречия, с другой — объединяет их в одну группу. Здесь явное противоречие в самой системе Есперсена; в теории трех рангов наречие обычно занимает позицию второй ступени подчинения («tertiary»), изредка — первой ступени подчинения («secondary»), что совершенно исключено для предлогов и союзов. Иначе говоря, в теории трех рангов наречие занимает позицию члена предложения, вернее — члена словосочетания; вместе с тем оно рассматривается наряду с классами, неспособными быть членами предложения.

Б. Стрэнг рассматривает наречие как глагольный адъюнкт; причисляет ли она его к частицам или нет, сказать невозможно, так как частицы в её книге не выделены, а в индексе указание на частицы («particles») дается на те страницы, где упоминается предлог, «послелог» и наречие.

Ч. Фриз помещает наречия в класс 4 или в группу D: в класс 4 попадают в основном наречия качественные, но это необязательно; все зависит от позиции в предложении.

Советские англисты — А. И. Смирницкий, Б. А. Ильиш, В. Я. Плоткин, Л. С. Бархударов — включают наречие в систему знаменательных частей речи. Наречие — знаменательная часть речи, передающая признак другого признака. Иначе говоря, наречие определяет, как, когда, где, при каких обстоятельствах совершается действие, или уточняет признак, обозначаемый прилагательным.

87

Семантическая классификация наречий очень разветвлена и, как всякая семантическая разбивка, в известной мере допускает субъективизм. Мы принимаем основную классификацию, принятую в русской грамматике, — на качественные и обстоятельственные, и уже внутри этих групп укажем на возможные семантические подгруппы.

Качественные наречия в большинстве случаев имеют формальный признак — они образованы от прилагательных путем прибавления суффикса -lу. Исключение составляют такие наречия, как well, супплетивное по отношению к good, и наречия типа fast, low, hard, совпадающие по форме с прилагательными (так называемые «flat adverbs»). Наречия, передающие меру, количество признака, обычно не имеют особых формантов; это — такие наречия, как much, quite,

too, scarcely, largely, very, greatly, awfully, extremely, little.

Обстоятельственные наречия могут передавать время (then, before, late, early), место (there, near, far, home, away), частотность (often, seldom, twice), мгновенность (suddenly, at once).

Степени сравнения наречий имеют морфологическое выражение только в ограниченной группе. Это — супплетивные формы better, best, more, most, а также формы сравнения от fast, near, hard. В осталь-

ных случаях обычно сравнение выражается словосочетанием с more, most, хотя в отдельных случаях возможны оба способа.

Синтаксические функции наречия, как правило, являются обстоятельственными, и только изредка наречия выступают в качестве определений: the then president. При всей относительной простоте классификации наречий, основанной, несомненно, на семантическом признаке в первую очередь, в связи с наречиями возникают две довольно сложные проблемы.

Некоторые наречия — before, after, since — абсолютно совпадают по форме с предлогами и союзами, отличающимися, следовательно, только синтаксической функцией и позицией в предложении. Б. А. Ильиш указывает, что прийти к какому-либо решению здесь чрезвычайно трудно; мы вернемся к этому вопросу позже, в разделе «Служебные части речи», но, говоря о наречиях, представляется единственно правильным считать эти единицы омонимичными наречиям, ибо вряд ли допустимо рассматривать знаменательную и служебную часть речи как одну и ту же единицу, способную функционировать и как член предложения, и как служебный элемент.

Второй трудностью является определение статуса постглагольных десемантизированных единиц, совпадающих по звуковой форме с наречиями (up, off) и предлогами (in, on). Так, off является наречием в таком употреблении, как в примере I am off. С другой стороны, в сочетаниях типа The plane took off off в известной степени десемантизировано и лексически составляет единый комплекс с глаголом. Однако неясно, что представляет собой off (обычно называемое «послелогом») с грамматической точки зрения. Ю. А. Жлуктенко предлагает рассматривать их как образующие единое «слово»

88

с глаголом, т. e. «аналитическое слово». Теория аналитического слова, как указано во вводной части (1.0.1), разрушает самое понятие слова, так как вместо формального критерия — подвижности единицы — предлагается зыбкий семантический критерий. Б. А. Ильиш справедливо указывает, что существование таких сочетаний, как bring (hem up или put it off, является доказательством несостоятельности теории «аналитического слова», ибо они чётко демонстрируют самостоятельность и подвижность участвующих в них единиц.

Н. Н. Амосова рассматривает эти элементы как особые служебные единицы; она называет их постпозитивами. Мы принимаем эту трактовку, которая представляется нам наиболее удачной и в дальнейшем рассмотрим их в особом разделе.

1.8. МОДАЛЬНЫЕ СЛОВА

Модальные слова передают субъективное отношение говорящего к высказыванию. Впервые модальные слова были выделены в русской лингвистике; ранее они обычно причислялись к наречиям. Правда, Г. Суит и E. Крейзинга выделяют наречия, относящиеся ко всему предложению и передающие отношение говорящего к излагаемому факту. Таким образом, данный тип был отмечен и в зарубежной лингвистике, но не был выделен в особый разряд.

Модальные слова могут выражать уверенность или предположительность, а также субъективную оценку. Так, модальные сло-

ва certainly, of course, surely, really, indeed выражают уверенность, perhaps, maybe, probably, possibly — неуверенность, предположительность; fortunately, unfortunately, luckily, unluckily передают взгляд говорящего на желательность или нежелательность того или иного действия.

Модальные слова стоят в особом отношении к предложению. Они не являются членами предложения, так как, давая оценку всей ситуации, изложенной в предложении, они оказываются как бы вне предложения. Так, в предложении Perhaps,

dimly, she saw the picture of a man walking up a road (Christie) мо-

дальное слово perhaps не является членом предложения; однако, если изъять это модальное слово, весь смысл высказывания изменится: это будет констатацией факта.

Модальные слова могут функционировать как словапредложения, сходно со словами-предложениями утверждения и отрицания Yes и No. Однако, как указывает Б. А. Ильиш, словапредложения Yes и No никогда не изменяют своего статуса, тогда как модальные слова могут быть словами-предложениями (в диалоге) или быть вводными словами в предложении.

Вопрос реального состава модальных слов не лишен теоретических трудностей. Как мы видели выше, очень немногие части речи в английском выделяются на основании всех трех признаков, предложенных Л. В. Щербой; однако, если морфологический признак недействителен в ряде случаев, то, как правило, синтаксический

89

признак участвует в характеристике данной части речи. Что касается модальных слов, то, если мы примем за основу не только их мо- дально-оценочную семантику, но также и их свойство не являться членом предложения, а стоять вне его, у нас имеется твердый критерий их выделения. Это касается таких модальных слов, как perhaps, maybe, probably, possibly, которые никогда не являются чле-

нами предложения, т. е. являются вводными членами, даже если они стоят не в начале предложения: They were p r o b a b l y right to keep him . (Sn ow) Сравните: P r o b a b l y , they were

right to keep him.; They were right to keep him, p r o b a - b l y . Однако ряд лингвистов — А. И. Смнрницкнй, Б. А. Ильиш, В. Н. Жигадло, Л. Л. Иофик и И. П. Иванова — указывают, что кроме перечисленных выше единиц в функции модальных слов могут выступать и некоторые наречия, имеющие модально оценочное зна-

чение, как, например, apparently, evidently, really, unfortunately. Эти же авторы отмечают, что такие наречия могут функционировать как члены предложения, относясь к какому-то одному слову в пред-

ложении: Не shot out the hand... to indicate where each was to sit of

the group apparently under his command. (Powell)

Возникает вопрос, как рассматривать эти единицы, синтаксическая позиция которых не дает информации относительно их морфологической природы. Представляется, что здесь возможны два решения: или они являются особыми модальными словами, или, что кажется более справедливым, это наречия, способные функционировать наряду с модальными словами. Такое решение вряд ли может вызвать возражения, ведь известно, что, например, английские существительные могут функционировать как препозитивные определения, не превращаясь при этом в прилагательные.

Эти наречия, сохраняющие свой морфологический признак — суффикс -lу,— втягиваются в поле модальных слов, не переставая быть наречиями. Таким образом, корпус модальных слов состоит из очень небольшого ядра — собственно-модальных слов — и периферии, которую составляют наречия, способные приобрести синтаксический признак модальных слов.

1.9.МЕЖДОМЕТИЯ

Междометия выражают непосредственно те или иные эмоции, не называя их, и поэтому они, по справедливому определению А. И. Смирницкого, «противопоставляются словам интеллектуальной семантики». Их значение, как правило, угадывается из контекста; так, междометие oh может выражать удивление, радость, мольбу и т. д.; что именно оно выражает, выясняется обычно из последующего предложения или из общей ситуации:

'Oh, there you are, Mr. Poirot.' (Christie) 'Given her presents, perhaps?'— 'Oh, no, sir, nothing of the kind.' (Christie) 'She's in my room.' — 'Oh... .' Once again I felt the imperceptible withdrawal of the group. (Stewart)

90

,