Теор.грамматика.Почепцов Бурлакова Иванова

классов слов и в связи с этим вопрос о явлении замещения в синтаксисе.

2.0.2. Учение о словосочетании в отечественной лингвистике.

Создание теории словосочетания по праву считается заслугой отечественных лингвистов, так как начиная с самых ранних работ по грамматике (XVIII в.) этот вопрос привлекает внимание исследователей. Первые упоминания о словосочетании носят скорее практический характер, но конец XIX в. и особенно начало XX знаменуют собой возникновение подлинно научной теории словосочетания и связаны с именами таких выдающихся ученых, как Ф. Ф. Фортунатов, А. А. Шахматов и А. М. Пешковский. На протяжении длительного периода своего развития теория словосочетания в отечественной лингвистике претерпевала ряд изменений. До 50-х гг. XX в. господствовало широкое понимание термина «словосочетание», и любая синтаксически организованная группа, независимо от её состава и типа синтаксических отношений между составляющими, рассматривалась как словосочетание.

Эта точка зрения принята многими отечественными лингвистами в настоящее время, в том числе и в данной работе.

Однако к 50-м гг. XX в. в современном отечественном языкознании возникла иная трактовка этой проблемы, и термин «словосочетание» приобрел чрезвычайно узкое значение и стал применяться только в отношении тех сочетаний, которые включают не менее двух знаменательных слов, находящихся в отношениях подчинения. Сочинительные группы либо совсем исключаются из учения о словосочетании, либо включаются с многочисленными оговорками. Предикативные и предложные группы полностью исключены из учения о словосочетании. Эта точка зрения была сформулирована акад. В. В. Виноградовым и поддержана многочисленными отечественными языковедами.

Для представителей советской лингвистической школы, придерживающихся такого узкого понимания словосочетания, характерно стремление максимально сблизить слово и словосочетание.

Несмотря на то, что эта точка зрения не разделялась многими ведущими отечественными языковедами (акад. В. М. Жирмунский, проф. Б. А. Ильиш и др.), она стала господствующей в середине XX в., и традиционное понимание словосочетания в отечественной лингвистике в настоящее время ограничивается только подчинительными структурами.

Следует ещё раз напомнить, что в настоящей работе принята иная точка зрения, согласно которой любая синтаксически организованная группа рассматривается как словосочетание.

2.0.3. Учение о словосочетании в зарубежной лингвистике.

Научная теория словосочетания возникла за рубежом значительно позже, чем у нас. Теоретическое осмысление этой проблемы получило окончательное завершение лишь в 30-е гг. XX в. и наиболее известно по работам американского лингвиста Л. Блумфилда.

101

Л. Блумфилд понимает словосочетание очень широко и не считает нужным ограничивать сферу словосочетания каким-то особым родом словесных групп. Аналогично отечественным лингвистам XIX и начала XX вв., а также значительной группе современных отечественных лингвистов, Блумфилд считает любую синтаксически организованную группу, рассматриваемую с точки зрения её линейной структуры, словосочетанием. Согласно теории Блумфилда, словосочетания любого языка распадаются на две основные группы: э н - д о ц е н т р и ч е с к и е и 2 ) э к з о ц е н т р и ч е с к и е . Блумфилд относит к эндоцентрическим все те словосочетания, в которых одна или любая из составляющих может функционировать в большей структуре так же, как и вся группа. Например, poor John представляет собой эндоцентрическое словосочетание, так как составляющая John может заменить сочетание poor John в более развернутом построении: Poor John ran away — John ran away. Со-

четание Тот and Mary, согласно Блумфилду, также представляет собой эндоцентрическую структуру, так как любая из составляющих может заменить все словосочетание в большем построении: Тот and

Mary ran away — Tom ran away; Mary ran away. To, что при этом глагол в настоящем времени меняет свою форму в единст-

венном числе (ср. Тот and Mary run away — Tom runs away; Mary runs away), Блумфилд не считает существенным для выделяемых типов словосочетаний.

Экзоцентрические структуры, согласно Блумфилду, характеризуются тем, что ни одна из составляющих не может заменить всю группу в большей структуре: John ran или beside John. Деление словосочетаний на эндоцентрические и экзоцентрические основано на поведении группы в большей структуре и не учитывает её внутреннего строения. Несмотря на отличие во внутреннем построении групп poor John и Тот and Mary, обе эти разновидности оказываются объединенными в один тип, так как их поведение в расширенном построении одинаково. Однако по своей внутренней структуре эти словосочетания разнотипны. Дальнейшую классификацию словосочетаний Блумфилд проводит с учётом внутренней структуры анализируемых групп и делит все эндоцентрические структуры на два типа: подчинительные poor John и сочинительные Тот and Mary.

Деление экзоцентрических структур на подгруппы проводится по иному принципу и дает возможность выделить предикативные словосочетания John ran away и предложные beside John.

Субкатегоризация экзоцентрических групп страдает некоторой непоследовательностью, так как предикативные группы выделяются на основании типа синтаксической связи, устанавливаемой между элементами, а предложные группы выделяются на основании морфологического признака части речи одной из составляющих — предлога. Однако эта субкатегоризация удобна в обращении, так как чётко выделяет характерные признаки каждого из рассматриваемых типов словосочетаний.

Последователи Блумфилда разработали далее эту схему и внесли в нее ряд изменений, добавив некоторое количество типов

102

словосочетаний, т. e. сделав эту классификацию более дробной, а также введя новые типы синтаксических связей, которые не были отмечены Блумфилдом.

Интересной особенностью зарубежных работ по словосочетанию является отсутствие устоявшейся терминологии и отсутствие единого термина, пользующегося общим употреблением. Наиболее распространённым термином для словосочетания, используемым за рубежом, является термин «phrase». Однако далеко не все авторы, занимавшиеся этим вопросом, пользуются им. Если в течение XVII, XVIII и XIX вв. этот термин был наиболее употребительным, то на рубеже XIX и XX вв. английский лингвист Г. Суит осудил его употребление на том основании, что он стал слишком многозначным и потерял свою терминологическую силу. С начала XX в. термин «phrase» почти исчез из употребления и был заменен целым рядом новых терминов: «word group», «word cluster» и т. п. Все эти термины использовались для обозначения словосочетания.

Однако Л. Блумфилд вновь вернул термину «phrase» его прежний статус, использовав его в своей новой теории словосочетания. Отдельные отечественные лингвисты считают, что термин «phrase» более характерен для американских лингвистов и что в английской лингвистической литературе с ним конкурирует термин «word group».

Блумфилд также ввел термин для обозначения того члена эндоцентрического словосочетания, который может заменить всю группу в большей структуре. В подчинительных эндоцентрических словосочетаниях этот элемент мог именоваться двояко: либо «head», либо «centre». Для составляющих в сочинительной эндоцентрической группе использовался только один из этих терминов, а именно «centre». Как удачно было отмечено в лите-

ратуре, для Блумфилда «all heads are centres, but not all centres

are heads» (S. Chatman).

He вдаваясь в подробности дальнейшего развития классификации типов словосочетаний за рубежом, следует остановиться на наиболее значительных из них.

В первую очередь следует упомянуть субкатегоризацию эндоцентрических словосочетаний, предложенную Ч. Хоккеттом. Она основана на чисто структурном принципе расположения ядра по отношению к другим членам словосочетания и включает 4 типа словосочетаний:

Дальнейшие уточнения, внесенные в классификацию, разработанную Блумфилдом, касаются типов отношений, наблюдаемых внутри словосочетания, что позволило описать особые словосочетания, которые не попали в классификацию, предложенную Блумфилдом. В результате проведенных исследований были добавлены новые типы синтаксических групп, характеризующиеся весьма

103

свободными связями между элементами. Эти построения были классифицированы как синтаксические группы, основанные на отношениях паратаксиса и названы п а р а т а к т и ч е с к и м и . Примером подобной группы может служить словосочетание Yes, please. Все остальные словосочетания были отнесены к г и п о т а к т и ч е - с к и м , так как они основаны на отношениях гипотаксиса, т. е. зависимости.

В связи с преобразованием классификационной схемы и введением двух новых типов синтаксических построений иную оценку получило и исходное деление всех синтаксических групп на два основных типа: эндоцентрические и экзоцентрические. Вместо этого на начальном этапе классификации все словосочетания, существующие в языке, делятся на две основные группы: 1) словосочетания, основанные на гипотаксисе, и 2) словосочетания, основанные на паратаксисе. Субкатегоризация гипотактических групп затем повторяет блумфилдовскую схему, т. е. все гипотактические структуры делятся на эндоцентрические и экзоцентрические. Последующая субклассификация эндоцентрических групп дает, как и у Блумфилда, две подгруппы: координативные и субординативные.

Определение сути отношений гипотаксиса и паратаксиса в этих работах не приводится, из чего можно сделать вывод, что эти термины употреблены в их традиционном использовании.

Согласно общепринятой точке зрения «гипотаксис» обозначает либо подчинение или зависимость одного предложения от другого, либо открытое выражение синтаксических отношений зависимости одного элемента от другого. Если принять это последнее толкование, то, действительно, как в эндоцентрических, так и в экзоцентрических словосочетаниях синтаксические отношения выражены открыто и легко определимы.

Паратаксис интерпретируется как способ выражения синтаксических отношений путем простого соположения соотносящихся элементов, без формального выражения синтаксической зависимости. Такое понимание термина «паратаксис» делает его удобным для обозначения групп типа Yes, please, где связь между составляющими трудно уловима.

В целом же следует отметить, что вся схема, принятая за рубежом, не объединена единым принципом, применяемым на всех этапах классификации ко всем выделяемым типам структур.

Деление словосочетаний на гипотактические и паратактические основано на отношениях внутри структуры между составляющими её элементами. Следующие этапы классификации охватывают только гипотактические построения, попытка субкатегоризировать паратактические сочетания не получила широкой поддержки и обычно теперь не применяется.

На втором этапе классификации гипотактические структуры делятся на эндоцентрические и экзоцентрические. Это деление, как было указано выше, основано на поведении всей группы в целом в расширенном синтаксическом построении, а не на отношениях элементов внутри структуры. Таким образом, на этом этапе анализа

104

принцип классификации словосочетаний изменен. На третьем этапе появляется ещё один принцип классификации синтаксических структур: эндоцентрические сочетания разбиваются на подчинительные и сочинительные, а экзоцентрические — на предикативные и предложные, что ещё больше нарушает единство принципа всей классификации. Следовательно, на каждом этапе меняется принцип, на котором основана предыдущая классификация, и группы получают характеристику, то исходя из оценки отношений внутри рассматриваемых структур, то выходя за её пределы. Кроме того, для эндоцентрических построений дальнейшая субкатегоризация производится в терминах синтаксических отношений более общего плана, которые только определяют статус комбинирующихся единиц по отношению друг к другу (сочинение : подчинение), тогда как для экзоцентрических пострений дается смешанная синтактикоморфологическая субкатегоризация. Группы, именуемые предикативными, выделены по принципу синтаксических отношений внутри группы и описываются в терминах синтаксических отношений более конкретного ряда, чем сочинение — подчинение, в то время как предложные группы характеризуются на основании своих морфологических признаков. Такой разнобой в подходе к субкатегоризации словосочетаний значительно снижает научную ценность обсуждаемой классификации.

2.0.4. Словосочетание как языковая единица. Несмотря на разногласия, касающиеся сути и природы словосочетания, наиболее убедительной представляется точка зрения, согласно которой синтаксическая единица, называемая словосочетанием, — это любая синтаксически организованная группа, состоящая из комбинации либо знаменательных слов типа to disregard the remark, busy life, verу new, либо служебного и знаменатель-

ного слов типа on the beach, under the net, in the corner, связан-

ных любым из существующих типов синтаксической связи. Теория словосочетания занимается изучением построения

словосочетаний, т. e. исследует их структуру, принципы расстановки элементов по отношению друг к другу, форм, которые могут комбинироваться, и синтаксических связей, устанавливаемых между элементами. Супрасегментные элементы не входят в описание и изучение словосочетаний. Следовательно, словосочетание представляет собой линейную языковую единицу, которая, включаясь в речь, может выступать либо как часть предложения, либо как целое предложение, получая при этом не только интонационную окраску и соответствующие фразовые ударения, но и коммуникативную направленность. Так, напри-

мер, словосочетания типа I am, he is или we glance, he glances,

хотя и основаны на предикативных отношениях, т. e. на том типе синтаксической связи, которой характеризуется структура двусоставных предложений, не являются собственно предложениями, так как лишены фразового ударения, интонации и коммуникативной направленности, т. e. всего того, что делает синтаксическую структуру предложением. Эти построения

105

нельзя считать даже схемами предложении, так как они лишены супрасегментных элементов, которые должны присутствовать в модели предложения. Приведённые группы слов являются словосочетаниями, так как показывают только аранжировку определённых форм и устанавливают тип связи, на котором базируется структура. То, что в предложении эти элементы могут выступать как два главных члена, сути дела не меняет. На уровне словосочетания рассматриваются лишь линейное распределение языковых элементов и формы, в которых они должны комбинироваться, чтобы создать синтаксическую структуру. Именно в силу этого можно считать наиболее удачным толкование словосочетания как синтаксически организованной группы слов любого морфологического состава, базирующейся на любом из существующих типов синтаксической связи.

2.0.5. Соотношение значения словосочетания и значений со-

ставляющих его слов. Семантика словосочетания не является простой суммой значений входящих в него слов, а представляет собой сложное сплетение лексических значений комбинирующихся единиц.

Так, например, в изолированном употреблении имя существительное table прежде всего вызывает ассоциацию с предметом мебели. Однако при включении этого существительного в словосочетание его основное значение претерпевает разную степень модификации. Так, например, в сочетании King Arthur and his Round Table слово table перестает означать «стол» как 'a piece of furniture',а вся группа Round Table воспринимается как обозначение понятия 'King Arthur's knights'.Аналогично и в других случаях: например, в словосочетании to be at table существительное table, комбинируясь с глаголом to be, также получает новое содержание, и вся группа передает значение 'having a meal'.

Значительно более распространены, однако, такие словосочетания, в которых основное значение составляющих в определённой мере сохранено, и все же общее значение словосочетания содержит нечто новое по сравнению со значением каждого составляющего элемента и не является простой суммой значений образующих его элементов.

Весьма показательны в этом отношении атрибутивные группы, образованные двумя существительными, где, как известно, возникающее значение целого сочетания зависит не только от комбинации смыслового содержания группирующихся элементов, но и от их расстановки по отношению друг к другу. Если привести общеизвестный пример, неоднократно разбиравшийся в работах по лингвистике, и сравнить две идентичные по составу, но различные по аранжировке группы, то влияние взаимного расположения элементов на смысл всего отрезка станет очевидным: a dog

house и a house dog.

Значение словосочетания a dog house может быть расшифро-

вано как 'a house in which a dog lives',но словосочетание a house dog отнюдь не значит 'a dog that lives in a house'.

106

Отношения между определением и определяемым в субстантивных группах могут быть весьма разнообразными. Например, словосочетание a fruit salad обозначает кушанье, приготовленное из фруктов, тогда как в сочетании a fruit knife отношения между компонентами иные — это нож, предназначенный для чистки и резания фруктов. Сочетание a Vietnam village обозначает деревню, расположенную во Вьетнаме, а группа an Oxford man — человека, получившего образование в Оксфордском университете.

Интересно сопоставление, приводимое в ряде работ, двух атрибутивных словосочетаний субстантивного состава: horse shoes — 'подкова' и alligator shoes — ' обувь, сделанная из крокодиловой кожи'. Группа horse shoes не обозначает обуви, сделанной из лошадиной кожи.

Сравнение групп, в которых ведущий компонент выражен одушевленным существительным, также показывает, что в этих структурах отношения между элементами могут быть различными. Сравним, например, словосочетания an orphan child и a wine waiter. Первое из них может быть перефразировано в a child who is an orphan, однако для второго аналогичное преобразование недопустимо.

Неравенство семантического значения словосочетания сумме значений его составляющих наблюдается также и в группах иного морфологического состава. Например, в группе, состоящей из комбинации «имя прилагательное + имя существительное», значение прилагательного подвергается модификациям в зависимости от того, с каким существительным оно комбинируется. Ср., например, значения прилагательного white в приведённых ниже словосочета-

ниях: white hair ('an old man with white hair');a white lie ('a harm-

less lie'); white meat ('pork, veal, poultry').

Аналогично и в глагольных структурах: to run fast, to run a splinter into one's finger, to run a business, to run a car into a garage,

to run a comb through one's hair, to run for parliament и т. п.

Кроме семантических модификаций, члены словосочетания получают дополнительные характеристики как единицы, участвующие в синтаксических структурах и обладающие определёнными типами синтаксических отношений, связывающих их со своими партнерами. В группах типа a fruit knife между компонентами устанавливается атрибутивная связь. В группах с глагольным центром либо связь объектного типа — to run a car; to run a business, либо обстоятельст-

венная — to run fast; to run (a car) 1 into a garage.

Таким образом, включение в синтаксическое построение изменяет свойства комбинирующихся единиц и добавляет к ним такие характеристики, которые им не присущи как самостоятельно существующим изолированным словесным единицам, а именно — статус определённого члена предложения или словосочетания (определения, дополнения, обстоятельства и т. п.).

1 Здесь и далее элементы, взятые в скобки, не являются членами рассматриваемой группы.

107

2.0.6.Уровень словосочетания и уровень предложения. Об-

щепринятая в современной лингвистике процедура анализа, основанная на понятии уровня, весьма удобна для научного описания фактов языка. Для каждого уровня анализа должна быть выведена своя основная единица. Естественно, что для уровня словосочетания основной единицей является «словосочетание».

Согласно установившейся традиции, языковую единицу можно считать таковой только при условии, что она является составляющей единицы более высокого уровня. Так, например, фонемы входят в состав единиц более высокого уровня, т. e. в состав морфем, и, таким образом, морфемы состоят из фонем. В силу этого фонемы можно считать единицами более низкого уровня, чем морфемы. Но именно это их свойство входить в качестве составляющих в единицы более высокого уровня позволяет выделить эти единицы как единицы определённого уровня.

Соотношение между единицами синтаксиса, именуемыми «словосочетанием» и «предложением», несколько иное. Предложение обычно считается единицей более высокого уровня, чем словосочетание. Однако, как считают лингвисты, например Ю. С. Маслов, словосочетание может быть предложением или частью предложения, а предложение может реализоваться в виде словосочетания, ряда связанных между собой словосочетаний и в виде отдельного слова.

2.0.7.Структурная законченность словосочетания. Струк-

турная законченность линейного языкового построения обеспечивается двумя типами приемов: з а м е щ е н и е м и р е п р е з е н -

та цией. Замещение основано на включении в текст единицы, заменяющей ранее упомянутую, во избежание повторения и в целях экономии: замещающая единица может быть значительно короче замещаемой, например, отдельный элемент может иногда заменять целую группу. Таким образом, замещение всегда построено на анафоре, так как должно быть соотнесено с элементом, упомянутым ранее.

Существует целый набор языковых элементов, способных функционировать в роли заместителей, причем для каждого морфологического класса слов характерны свои единицы. Так, например, для замещения субстантивного класса слов наиболее типично использо-

вание слова one: a black dog and two gray ones; He is a doctor and his

wife is one, too.

Как отмечают исследователи, слово one способно замещать также существительные, употребленные для передачи идентифицирующего значения. Такое употребление требует формы единствен-

ного числа: Such a list is an open one.

Большинство лингвистов, в особенности зарубежных, относят к классу заместителей также личные местоимения 3-го л. единственного и множественного числа. Функционирование в тексте этих слов также основано на анафоре, как и у слова-заместителя one. Однако в отличие от слова-заместителя one, которое замещает

108

только само имя существительное, но не его атрибуты (например: an old bear and five young ones), местоимения 3-го лица замещают всю субстантивную группу целиком, т. e. вместе с её атрибутами.

Например: R и d о l p h ' s w i f e sat on a bench in the park.; She

was playing with her daughter.

Разница в способе замещения состоит в том, что словозаместитель one и заменяемое им существительное обладают разной референтной соотнесённостью, в то время как личные местоимения 3-го лица имеют референтную соотнесённость, идентичную референтной соотнесенности антецедента: Rudolph's wife =

she.

Кроме личных местоимений функцию замещения могут выпол-

нять указательные местоимения that/those: The best c o a l is t h a t from Newcastle.; The c o s t of oil is less than t h a t of gas.; More

apples? Have you eaten all thоse we bought?

Для полнознаменательных глаголов словом-заместителем служит глагол do: She s l e e p s more than I d o . ; We said he

would w i n, and he d i d, too.

Замещение в сфере других частей речи выражено не так явно, однако также имеет место. Например, прилагательное в предикативной функции может быть замещено с помощью слова so: He is

clever, but his brother is still more so.; Is he alive and happy? —

Yes, (he is) very much so.

Репрезентация отличается от субституции тем, что в структуру не вводится нового элемента, а для представления всей группы, упомянутой ранее, используется только её часть: I could not help them though I tried to. Приинфинитивная частица to выступает репрезентантом всей группы to help them. Несмотря на то, что остальная часть структуры остается в импликации, группа, выраженная репрезентантом, структурно закончена и представляет собой грамматическое построение. Однако, если группы с участием слов-заместителей могут существовать как грамматически оформленные построения самостоятельно (a black one), группа с репрезентантом не обладает способностью к самостоятельному существованию без соотнесенности с той структурой, которую она репрезен-

тирует (см. 1.6.4).

2.1. ОБЩИЕ ПРИНЦИПЫ ОПИСАНИЯ СЛОВОСОЧЕТАНИЙ КАК СИНТАКСИЧЕСКИХ ЕДИНИЦ

2.1.1. Понятие валентности. Изучение сочетательных свойств языковых единиц неизбежно приводит к теории валентности. Эта теория, как и сам термин, возникли в лингвистике сравнительно недавно и берут свое начало в работах известного французского структуралиста Л. Теньера, который ввел в лингвистику термин «валентность», заимствовав его из химии. Несколько позже этот термин появился в отечественной лингвистике в работах С. Д. Кацнельсона.

109

Первоначально термин «валентность» применялся только в отношении сочетательных возможностей глагола. Со временем функции этого термина расширились, и теперь лингвисты полагают, что валентные свойства присущи широкому кругу морфологических единиц.

Своеобразие концепции Л. Теньера в отношении термина «валентность» заключается в специфике трактовки роли глагола. Согласно теории Теньера, глаголу в предложении принадлежит центральная роль, все же остальные члены, включая и подлежащее, подчинены ему. Однако в валентностный набор глагола Теньер включал только подлежащее и дополнения и называл все эти элементы «актантами», т. e. участниками действия. Тогда как все виды обстоятельств — по его терминологии «сирконстанты» — из валентностного набора глагола им исключаются. Такая трактовка валентных свойств глагола обусловлена тем, что Теньер исходил из смыслового уровня анализа и полагал, что всякое действие требует определённого количества участников (актантов), которые на уровне предложения могут быть представлены либо как дополнения, либо как подлежащее. По мнению Теньера, все обстоятельственные элементы (сирконстанты) не обусловлены значением глагола и поэтому не входят в его валентностный набор.

В дальнейшем эта точка зрения была пересмотрена, и некоторые типы обстоятельств, требуемые смыслом глагола, также стали включаться в валентностный набор глагола.

Выявление количества актантов позволило Теньеру дать классификацию глаголов соответственно количеству требуемых участников и определить, таким образом, типы словосочетаний, которые они способны образовывать.

Теория, выдвинутая Теньером, получила дальнейшую разработку в трудах многих современных лингвистов и заняла прочное место в современном языкознании. Дальнейшее развитие теории привело к некоторым изменениям в значении самого термина «валентность», который разделил судьбу многих других лингвистических терминов и стал многозначным.

Первоначально значение этого термина не отличалось от значения «сочетание». Подобное толкование этого термина характерно

исейчас для подавляющего большинства как отечественных, так

изарубежных лингвистов. Однако в последнее время появилась тенденция сузить значение термина «валентность» и применять его либо только к области уровня языка для обозначения потенциальной способности к сочетаемости языковых единиц, либо только для обозначения речевой реализации этих способностей. Ни одно из предложенных сужений значения термина «валентность» не укоренилось в лингвистике, и это вполне естественно, так как предлагаемые ограничения вносят ненужные осложнения в его употребление. Однако тенденция употреблять термин «валентность» в отношении потенциальных свойств языковых единиц завоевала гораздо большую популярность, чем его использование для обозначения актуализации этих свойств в речи.

110