Шейлок V. Антонио: Гражданско-правовая сторона дела о неустойке по одному векселю (из «Венецианского купца» в. Шекспира)

Произведения художественной литературы всегда нахо­дятся под непосредственным влиянием тех жизненных реа­лий, в которых приходится творить их авторам. С другой стороны, они не могут быть свободны от тех идей, которы­ми живет взрастившее их общество. Повседневность предпо­лагает, в числе прочих, также реалии юридические; совокуп­ность идей — в частности, идеи правовые. Значит, любое худо­жественное сочинение вольно или невольно, но неизбежно бу­дет затрагивать те или иные явления юридического быта, ко­торыми окружены их авторы, а их герои обязательно найдут случай выявить, обсудить и применить правовые идеи, нашед­шие отклик в сознании и душе своих создателей. Конечно, не всякий литературный жанр и не каждая тематика дает поч­ву для непосредственного описания явлений действительной юридической жизни или рассуждений о юридических прин­ципах, тем более — конкретных нормах. И тем не менее, да­же такие творения, которые, на первый взгляд, чрезвычайно далеки от обыденных событий современности (лирика, фан­тастика или исторические миниатюры), все равно непременно оказываются под влиянием авторского представления о пра­ве, юридической деятельности и юриспруденции — авторского правосознания.

Концентрация юридического влияния наиболее высока и наиболее сильно ощущается в классических литературных произведениях, к числу коих, несомненно, принадлежат ши­роко известные сочинения В. Шекспира и, в частности, коме дия «Венецианский купец»⁹¹. Причины этого феномена изучаются и, вероятно, еще долго будут изучаться в трудах литера­туроведов и социологов. На наш взгляд, несомненным является только характер зависимости между отмеченным явлением и причислением произведения к когорте классики: чем. выше концентрация правовых идей в произведении⁹², тем больше шансов, что оно переживет своего автора и станет назиданием потомкам. Можно также констатировать, что чаще все­го в литературе затрагиваются вопросы, относящиеся к праву военному и уголовному, — сфере, наиболее благодатной для создания психологических портретов персонажей, и наиболее понятной простым читателям⁹³. Из сферы же права граждан­ского предметом обсуждения в художественной литературе обычно становятся вопросы, относящиеся к наследственному и семейному праву.

«Венецианский купец» возбуждает целый ряд юридиче­ских вопросов. Тем ценнее для нас то обстоятельство, что од­ним из них является достаточно узкий вопрос материального гражданского права, изучение которого приносит благодар­ные во всех отношениях результаты — о знаменитом деле по иску ростовщика Шейлока к венецианскому купцу Антонио о взыскании своеобразной неустойки за просрочку исполнения долгового обязательства. Надлежит ли признать за Шейло-ком (кредитором) право вырезать фунт мяса из тела просро чившего должника — купца Антонио? — вот к чему сводит­ся этот вопрос. Разумеется, с содержательной точки зрения он может быть обсуждаем лишь применительно к ранее дей­ствовавшему праву; едва ли может быть возбуждено сомне­ние, что по современным законодательствам подобное усло­вие сделки будет признано незаконным и, следовательно, ни­чтожным⁹⁴. Но с точки зрения методологической (и дидакти­ческой) он не потерял актуальности и до сего дня, ибо ответ на него может быть получен лишь при выяснении ряда других, более мелких, но уже сугубо юридических проблем. Прямым подтверждением ценности и значимости их постановки и вы­яснения для специалистов является тот факт, что данная тема уже неоднократно обсуждалась в юридической литературе, в том числе и такими величинами, как Р. Иеринг, И. Колер и Г. Рюмелин⁹⁵. Ни в коей мере не притязая на лавры ни одного из названных и никаких других авторитетов, мы все же по­пытаемся получить собственные ответы на интересовавшие их вопросы, а также — показать, что далеко не все, подлежащие изучению аспекты дела Шейлока и Антонио, стали предметом надлежащего научного внимания.