2. Наука международного права

109. Международное право и его наука существуют во взаимодействии. Предметом научного анализа выступают не только нормы международного права <262>. Напротив, наука сама влияет на развитие и достижения международного права, прежде всего посредством ее обобщений в процессе познания. В то же время наука не может устанавливать нормы международного права в формальном смысле, так же как и учение о государственном праве не обладает такой способностью в отношении норм государственного права. Однако наука способствует толкованию и дальнейшему развитию международного права, определяя существование правовых норм, развивая технику толкования, излагая содержание толкования, формулируя и систематизируя правовые идеи <263>. Таким образом, наука дает не только судебной практике, но и компетентным для поддержания внешних сношений органам субъектов международного права догматический стимул и образец для аргументации "с обоснованием", тем более что сама наука имеет разнообразные предубеждения, располагает множеством методов и течений, которые влияют (могут повлиять) затем на развитие международного права в ином направлении. Не следует забывать о подходах позитивного права, отличающихся от подходов естественного права.

--------------------------------

<262> О науке см.: Lehre Kimminich. Teaching International Law in an Interdisciplinary Context, AVR 24 (1986) 143ff. О науке международного права как источнике познания международного права см. абз. 111 и след., 147 наст. разд.; об истории развития науки см. Koskenniemi (Fn 256).

<263> См.: Verdross/Simma. , § 9ff.

110. В практике Международного суда слабо прослеживается роль науки. Однако состав Гаагского суда формируется традиционным способом (и в настоящее время так же): в основном из преподавателей международного права; таким образом, их научные взгляды учитываются в работе суда <264>.

--------------------------------

<264> Об этом см.: . I/1, 78f.

Но практика Международного суда в целом остается относительно небольшой по своему объему <265>. Она носит казуистический характер, и ее применение в формальном смысле ограничено (ст. 59 Статута Международного суда). Наука развивает, в том числе на основе и с учетом этой практики, обобщающие и восполняющие пробелы правила. Открытая для новых идей наука подчеркивает относительный характер устойчивости судебной практики, в целом приверженной традициям.

--------------------------------

<265> Ограничения подсудности, урегулирование споров дипломатическим путем, подсудность третейскому суду и др. - все это причины относительной "немногочисленности" дел, рассматриваемых Международным судом. Об аспектах прецедентов res iudicata-, ratio decidendi-, которые в Международном суде играют особую роль вследствие "тонкого" вопроса о суверенитете государства, см.: Bos. A Methodology of International Law, 1984, 185ff, 193ff, 213ff. Ясность при разъяснении вопросов вносят (классифицированные в общих чертах) сборники решений. См.: . Kompendium.

111. Пункт "d" абз. 1 ст. 38 Статута Международного суда характеризует "доктрины наиболее квалифицированных специалистов по международному праву различных наций" "в качестве вспомогательного средства для определения правовых норм". Соответственно, правовая доктрина является сама по себе не источником международного права, а источником познания международного права <266>, то есть служит установлению существования (или отсутствия) нормы обычного права. Указанная вспомогательная задача науки подразделяется по основным функциям на теорию, догматику и политику международного права. Теория международного права в основном занимается подтверждением существования международного права как права и определением его функций в межгосударственных отношениях (разрешение конфликтов и обоснование легитимности). Под правовой догматикой следует понимать учение о разработке права с учетом его применения <267>. В создании новых норм и совершенствовании существующих (задача правовой политики) наука участвует, в значительной степени информируя, предусматривая, систематизируя, а также сопоставляя, критикуя, анализируя.

--------------------------------

<266> О понятиях см. абз. 70 наст. разд., о теориях как источниках познания - абз. 147. Постоянная Палата международного правосудия использовала в решениях по делу "Lotus" 1927 г. аргументы "доктрины всех или почти всех авторов" (PCIJ, Series A, N 10, 98).

<267> См.: Ginther. Systemwandel und Theoriendynamik im , FS Lipstein, 1980, 31 (47f).

112. Значение науки международного права как средства подтверждения существования и содержания международно-правовых норм уменьшается. Если в первые годы Нового времени основные идеи видных исследователей в области международного права - Гроция, Суареса, Жентили, Виториа или Ваттеля - выступали решающим фактором при определении и развитии международного права <268>, то в процессе набирающих силу кодификации и дробления международного права по сферам наука в значительной степени ограничивается задачей анализа и оценки права. В свое время речь шла в первую очередь о "раскрытии" международного права, то есть рассмотрении процессов и форм, в которых возникают нормы позитивного права. В настоящее время международное право, напротив, насаждается государствами на основании их суверенной воли совместно и "очевидно". Кроме того, международное право более не является европейским публичным правом (ius publicum Europaeum). Более того, оно развивается как мировой, универсальный порядок, под крышей которого находятся самые разные культуры и религии, нации и народы. Такое расширение и многообразие превращают современную теорию международного права в более разнородную по сравнению с учением, существовавшим, например, до Первой мировой войны. Прежняя относительная однородность была смесью направлений (и моды), детерминированных региональными и культурными факторами <269>. По-прежнему актуальным воспринимается вывод Вольфганга Фридмана, согласно которому "разработка дерзких идей... должна оставаться задачей отдельных специалистов" <270>.

--------------------------------

<268> Труды Ваттеля (Vattel [Fn 4]) до XIX в. оставались включительно авторитетным источником по вопросам международного права. Такое же значение приобрела впоследствии и работа Мартенса. См.: Martens. de droit des gens moderne de l'Europe, Bd II, 1831. О произведениях более позднего времени, анализирующих юридические аргументы, см.: Koskenniemi (Fn 256).

<269> О влиятельной, компетентной в социологии, "политически ориентированной" школе см.: Voss. Die Schule von New Haven, 2000; о Венской школе см.: Simma. Der Beitrag von Alfred Verdross zur Entwicklung der , FS Verdross, 1980, 23ff; о критическом правоведении (Critical Legal Studies) и спорном gender bias международного права см.: Peters. , 18f.

<270> См.: Friedmann (Fn 41), 149. О применении нового, функционального (но спорного) подхода см.: Slaughter. A New World Order, 2004 ("глобальное управление посредством комплексного глобального переплетения "сетей управления"). Другие подходы предлагают международное право и экономика (International Law and Economics), целями которых выступают международное экономическое право и международное право окружающей среды, а также "глобальный конституционализм" (ориентированный на rule of law, выявляющий или предполагающий иерархию международного правопорядка).