ИГПЗС_к сессии

Заем мыслится как беспроцентный договор, но уплата процентов (fenus) с занятой суммы в жизни применялась широко. Для этой цели, наряду с реальным договором займа, дополнительно заключалось стипуляционное (вербальное) соглашение о процентах. Процентный заем мог быть заключен и посредством одной стипуляции, обнимавшей как основной (капитальный) долг, так и проценты. В классическом праве процентная ставка не могла превышать 12% годовых, а при Юстиниане 6%. Не допускалось начисление процентов на проценты (анатоцизм) под страхом штрафа и инфамии.

2. Ссуда (commodatum) — договор о предоставлении имущества в безвозмездное пользование. Субъекты договора — коммодант (ссудодатель) и коммодотарий (ссудополучатель). Право собственности на переданное имущество сохраняется, за коммодантом, коммодотарий, являясь лишь детентором (держателем), пользуется имуществом безвозмездно и возвращает его собственнику со всеми приращениями и плодами с истечением указанного в договоре срока. Если срок в договоре не обозначен и имущество подлежит возврату по требованию передавшего его контрагента, то перед нами не ссуда, а иной договор — прекарий, относящийся к безымянным контрактам; Если же имущество передано в пользование на возмездной основе, налицо договор имущественного найма, входящий в группу консенсуальных контрактов.

Предметом ссуды могут быть лишь индивидуально-определенные вещи, незаменимые и непотребляемые, т. е. сохраняющие свою субстанцию, несмотря на пользование ими.

Поскольку договор ссуды заключается в интересах ссудопринимателя, он обязан пользоваться вещью в соответствии с ее хозяйственным назначением, проявляя заботливость хорошего хозяина. Поэтому на ссудопринимателя возлагается строгая ответственность за сохранность вещи: он отвечает не только за умысел, но и за грубую легкую небрежность. Только случайно возникший вред освобождает его от ответственности, ибо риск случайной гибели вещи остается на ссудодателе как собственнике вещи.

Ссуда не является строго односторонним договором, как договор займа. Основная обязанность ссудопринимателя — возврат вещи в срок и в надлежащем состоянии, у ссудодателя — соответствующее право. Обязанность ссудодателя возместить убытки возникает в том случае, если он предоставил вещь с пороками (зная о них, т. е. при наличии его вины), и она причинила вред ссудопринимателю. Такой вещью, к примеру, может быть больное животное, заразившее скот ссудопринимателя. «Благодеяние, любезность, которые содержатся в договоре ссуды, — пишет Павел, — должны дать поддержку, помощь тому, кому ссуда предоставляется, а не должны его обманывать, вводить в убытки (D.13.6.17.3). Конечно же, эта возникшая обязанность ссудодателя не эквивалентна основной обязанности ссудопринимателя, являющейся сущностью данного правового отношения, так что договор ссуды характеризуется как несовершенная синаллагма.

3. Хранение (depositium) — договор, по которому одна сторона (деподент, поклажедатель) передает другой стороне (депозитарию, поклажепринимателю) вещь для безвозмездного хранения в течение определенного срока или до востребования.

Депозитарий, являясь держателем вещи, полученной на хранение, не в праве пользоваться ею. В противном случае его действия квалифицируются как кража. Деподент может быть и не собственником отдаваемой на хранение вещи. Марцелл считал, что деподентом мог быть и вор, передавший краденые вещи на хранение (D. 16.3.1.39). Поскольку речь идет о возвращении депозитарием той же самой вещи, она определяется не родовыми, а индивидуальными признаками. Впрочем, допускался договор хранения родовых вещей, но это был уже особый вид договора, и назывался он иначе — иррегулярное хранение (depositum irregularae). При таком договоре возврату подлежали не те же самые вещи, а такое же количество однородных вещей того же качества.

В отличие от договора ссуды, безвозмездность в договоре хранения служит интересом дающего (деподента), поэтому депозитарий отвечает за умысел и грубую неосторожность и не отвечает за culpa levis (легкую вину), т. е. он не обязан проявлять особо внимательное, тщательное отношение к вещи, но, вместе с тем, не менее заботливое, чем к своей: собственной.

Принудительному исполнению обязанности депозитария возвращения вещи служил «прямой иск из хранения» (actio depositi directa). Депозитарий, уклонившийся от возврата вещи, подвергался инфамии (бесчестию). С другой стороцы, ущерб или расходы, причиненные депозитарию хранением, подлежали возмещению деподентом. С этой целью депозитарий мог применить «обратный иск из хранения» (actio depositi coritraria).

Особую разновидность договора составляет хранение при чрезвычайных обстоятельствах — пожаре, землетрясении и т.п. Это — вынужденное хранение (depositium necessaria), при котором поклажеприниматель за причиненный ущерб ноклажедателю отвечал в двойном размере. Повышенная ответственность депозитария в источниках объясняется тем, что при возникновении договора хранения в нормальных условиях деподент свободно выбирает контрагента и в случае неудачного выбора в известной степени должен винить себя. В экстремальных ситуациях деподент лишен возможности свободного выбора контрагента, и поэтому его нельзя, обвинить в легкомыслии или незнании людей. Тем тяжелее вина депозитария, игнорирующего обстоятельства крайней необходимости и не возвращающего вещь, отданную ему на хранение (D. 16.3.1).

Консенсуальные контракты

Консенсуальные контракты противопоставляются формальным, а также реальным контрактам в том смысле, что для их действительности не требуется совершения каких-

либо формальных актов или передачи вещи: они основаны на одном только соглашении. К консенсуальным контрактам относятся: купля-продажа, наем, поручение, товарищество.

1. Купля-продажа (emptio-venditio) - договор, по которому одна сторона, покупатель (emptor), приобретает право требования к другой стороне, продавцу (venditor), о предоставлении ей вещи, товара (merx) за известную денежную цену (pretium). С момента соглашения покупатель имеет право требовать товар; а продавец — обозначенную денежную цену. «Договор купли-продажи считается заключенным, когда договорились о цене, хотя бы цена и не была еще уплачена» (Гай. Институции, 111, 139).

Договор купли-продажи по своей хозяйственной цели направлен на то, чтобы сделать покупателя собственником вещи. Тем не менее, классическое римское право непосредственно не связывает с договором купли-продажи такой цели. Непосредственным правовым результатом договора является обязательный момент принятие на себя продавцом обязательства о предоставлении покупателю прочного обладания вещью. От этого момента отделяется другой — фактическая передача вещи покупателю, с которым связано приобретение им права собственности. Суть указанного разделения обязательственного и вещно-правового моментов состоит в том, что именно обязательственным моментом фиксируется действительность договора купли-продажи и вытекающие отсюда возможные требования сторон, в том числе — о передаче вещи и об уплате цены.

Товаром могут быть вещи, не изъятые из оборота, как телесные, так и нетелесные (например, право на наследство), как реально существующие, так и ожидаемые (например, будущий урожай). В последнем случае договор совершается под отлагательным условием. Вещи, являющиеся предметом договора купли-продажи, индивидуализируются сторонами и приобретают предметное обозначение мерой, весом или числом. Родовая вещь «должна быть отделена от того количества, к которому она принадлежала до продажи, заключена в определенную тару, объем. До этого отделения купли-продажи нет. Батон хлеба, который (в магазине) вы взяли в руки, уже отделен от массы...» (3. М. Черниловский).

Цена выражается в деньгах (что отличает куплю-продажу от мены, ибо в последней не различаются продавец и покупатель, товар и цена), она должна быть определенной, реальной и справедливой. Признавалось допустимым определение цены третьим лицом. Реальность цены способствовала соблюдению установленных форм отчуждения имущества и исключала дарение под видом продажи. При продаже вещи дешевле половины действительной стоимости продавец мог потребовать реституции, если покупатель не доплатил разницу до справедливой цены.

Купля-продажа могла быть облечена в определенную форму — в форму стипуляции или письменную форму. В таких случаях она приобретала действительность со времени соблюдения соответствующей формы.

Стороны также могли договариваться о задатке (агга), тогда договор купли-продажи считался заключенным с момента уплаты задатка.

Обязанность покупателя уплаты цены обеспечивалась предоставленным продавцу иском по поводу проданноо (actio venditi). Если в договоре отсутствовало указание о сроке уплаты, предполагалась встречность исполнения: уплата денег и передача товара. С развитием торговли все большее значение приобретает купля-продажа в кредит, при которой время заключения и время исполнения договора не совпадают.

Обязанности продавца, основанные как на обязательственном, так и на вещноправовом характере купли-продажи, обеспечивались предоставленным покупателю иском по поводу купленного (actio empti) и состояли из ряда действий.

Во-первых, продавец обязывался передать покупателю товар. В случае неисполнения этой обязанности вещь изымалась в( принудительном порядке.

Во-вторых, продавец должен обеспечить сохранность вещи до ее передачи. При этом его ответственность определялась в соответствии с абстрактным критерием, и он отвечал даже за легкую неосторожность. Тем не менее риск случайной гибели вещи нес покупатель, т. е. если вещь погибала по случайной причине (без вины продавца и покупателя). Это значит, что покупатель обязан уплатить цену (а если уплатил, то не может требовать ее возвращения), несмотря на то, что продавец вследствие казуса не может предоставить товар. Но все оставшееся от товара (вещи) принадлежало покупателю. «Как только заключена купля-продажа, риск гибели проданной вещи переходит на покупателя, хотя бы к этому времени вещь и не была фактически передана покупателю.

Таким образом, если проданный раб умрет или потерпит какое-нибудь повреждение, или сгорит проданный дом, весь или в части, — ущерб от этого ложится на покупателя, которому необходимо оплатить покупную цену, хотя бы он и не получил купленной вещи. Продавец не несет ответственности за то, что случится помимо его умысла или небрежности» (Институции Юстиниана. III, 23,3). Данное правило основано на том, что действительность договора купли-продажи фиксируется, как указывалось, обязательственным моментом.

В-третьих, продавец гарантирует отсутствие недостатков в товаре. Цивильное право исходило из принципа ответственности лишь за то, что было прямо обещано, т. е. достаточно было предоставить товар с такими качествами, какие были прямо обещаны. Например, продавец утверждал, что продаваемый раб — искусный мастер, а в действительности таковым он не был. В данном случае продавец несет ответственность, ибо он не предоставил обещанного (D.21.1.17.20). Тем не менее, рассуждает Гай, если продавец обещал, что продаваемый раб — трудолюбивый, то нельзя требовать, чтобы он

работал дни и ночи, или если продавец заверил, что раб отличается серьезностью, то нельзя требовать серьезности, как от философа (D.21.1.18). Таким образом, следует разграничивать серьезные заявления, ведущие к установлению ответственности, и простое расхваливание товара, с которым нельзя связывать установление ответственности продавца.

По цивильному праву продавец также отвечает за намеренное умолчание о недостатках товара, т. е. когда в его действиях можно усмотреть dolus. Римская казуистика иллюстрирует возможные ситуации. Покупатель слепой, а продавец ничего не говорит о недостатках: последний отвечает за недостатки проданной вещи (D. 18.1.35.8); если продается слепой раб, покупатель должен это видеть, и если он все-таки раба покупает, ему не дается иска к продавцу (D.21.1.14.10).

В эдиктах курульных эдилов, рассматривавших споры из рыночных отношений, были закреплены правила, устанавливавшие ответственность продавца за скрытые недостатки товара, которые невозможно обнаружить и при внимательном его осмотре, и о существовании которых продавец не знал: Такая ответственность обеспечивалась двумя исками: одним из них (actio redhibitoria) стороны возвращались в первоначальное положение (реституция), другой (actio quanti minoris) был направлен на уменьшение покупной цены. Первый иск действовал в течение 6 месяцев, второй — 12 месяцев. Ульпиан так комментирует приведенное правило: покупателю от того не легче, продает ли ему продавец вещь с недостатками в виду собственного неведения или обманным образом (D.21.1.1.2).

В-четвертых, продавец обязан защитить покупателя от эвикции. Эвикция (отсуждение) — существенный вещно-правовой элемент договора купли-продажи. Если третье лицо, ссылаясь на свое право относительно проданной и переданной покупателю вещи, начнет процесс по отчуждению ее, продавец по извещению покупателя обязан вступить в процесс с целью ограждения последнего от эвикции. Продавец не отвечает за эвикцию, если он не был извещен покупателем о начале судебного спора и если покупатель еще при заключении договора знал, что вещь у него может быть истребована третьим лицом.

При заключлении договора можно было согласиться о реституции, в соответствии с которой в пределах обусловленного срока стороны возвращались в первоначальное положение в связи с тем, что продавец нашел более выгодного покупателя или потому, что последнего чем-то не устраивала приобретенная вещь.

2. Наем (locatio —conductio) может быть трех видов: наем вещи (locatio rei), наем услуг

(locatio— conductio operarum), наем работы или подряд (locatio — conductio opens или opens faciendi).

Общий признак первых двух видов найма — пользование известным объектом. Применительно к ним наем конструируется как договор, в котором наймодатель (locator) обязывается к передаче какой-либо вещи в пользование или к предоставлению известной

услуги, а наниматель (conductor) принимает на себя обязательство оплатить пользование вещью или оказанную услугу.

Предметом найма могут быть вещи движимые и недвижимые (но из первых — лишь непотребляемые), а также не только телесные, но и нетелесные вещи (например, узуфрукт). Возможная сдача внаймы чужой вещи, если при этом обеспечено беспрепятственное пользование ею. Договор найма не возникает, если соглашение не предусматривает определенного вознаграждения, которое не должно зависеть от усмотрения одной из сторон, не должно быть мнимым и должно выражаться в деньгах, кроме случаев сдачи внаем пахотных участков, когда наемная плата может устанавливаться в виде доли урожая. Если в договоре не указан срок пользования вещью, он может быть прекращен в любое время по заявлению одной из сторон.

Наймодатель нес ответственность за своевременность предоставления вещи и соответствующее договору пользование ею. Он обязан поддерживать вещь в годном для пользования состоянии и при необходимости производить ремонт. Ответственность наймодателя наступала при любой степени вины, не исключая легкой неосторожности, определяемой в соответствии с абстрактным критерием. Возмещение убытков, возникших у нанимателя, обеспечивалось иском по поводу нанятого (actio conducti). Риск случайной гибели вещи, отданной внаем, лежал на наймодателе.

Обязанности нанимателя, состоявшие в уплате наемной платы и обеспечении сохранности полученной в пользование вещи, а также в возвращении ее в обусловленное время наймодателюу обеспечивались иском по поводу сданного внаем (actio locati).

Наем прекращался в случае гибели вещи, окончания срока пользования, по одностороннему заявлению наймодателя (например, при небрежном пользовании вещью) или нанимателя (например, при обнаружении порока в вещи, исключавшего возможность пользования ею).

Характерная черта договора найма услуг — пользование за плату физическим трудом нанявшегося, который лично, без замены себя другим лицом, обязан исполнить предусмотренные договором услуги, не требующие специальных знаний. Это — личный наем, трансформировавшийся со временем в наем рабочей силы. Оплата устанавливалась либо сдельная — по выполнении услуг, либо повременная — за определенную единицу времени.

Труд лиц свободных профессий (поэтов, художников и т. п.) не мог быть предметом договора найма услуг, ибо считалось, что оплата их труда унижает достоинство человека. Поэтому в таких случаях прибегали к почетному вознаграждению — гонорару (honorarium), ныне применяющемуся к оплате труда определенных видов.

Договор подряда имеет свое специфическое содержание, заключающееся в необходимости достижения обусловленного соглашением законченного результата (opus), но не просто в выполнении какой-либо работы. По словам Лабеона, подряд «означает такую работу, которую греки обозначают термином «законченный труд», в противоположность «работе», т. е. некоторый окончательный результат работы (D. 50.16.5.1).

О подряде можно говорить лишь тогда, когда подрядчик работает с материалом заказчика (полностью или в части). В противном случае налицо купля-продажа. Критерием здесь служит соображение о том, кому принадлежит более существенное. «...Если мы хотим заказать для себя какую-либо вещь, например, статую, сосуд или платье, так, что мы не даем мастеру ничего, кроме денег, то это —договор купли: не может быть договора найма в тех случаях, когда тот, для кого выполняется работа, не предоставляет самого материала.

Иное дело, если я даю участок, чтобы другое лицо построило на нем дом: здесь самое существенное идет от меня» (D. 18.1.20).

Подрядчик вправе пользоваться услугами третьих лиц, за вину которых он отвечает как за свою собственную. Следовательно, для установления ответственности подрядчика достаточно либо его личной вины, либо вины тех лиц, помощью которых он пользовался. Причем подрядчик отвечал за любую вину, включая легкую, устанавливаемую по абстрактному мерилу.

До сдачи работы риск случайной гибели или порчи вещи лежит на подрядчике, после сдачи — на заказчике, но подрядчик не отвечал за последствия непреодолимой силы (vis maior).

На основе договора подряда регулировались и отношения морской перевозки. В данной связи перспективно значительным был родосский закон о выброшенном, соответствующие правила которого, воспринятые римлянами из греческого права, явились предтечей современного понятия общей аварии в морском праве. Нормы родосского закона устанавливали, что если для снятия судна с мели выбрасывается часть груза, убытки распределяются между судо- и грузовладельцем пропорционально стоимости судна и груза.

3. Поручение (mandatum) — договор, по которому одно лицо, поверенный (mandator procurator), безвозмездно совершает какое-либо определенное действие по поручению другого лица, доверителя (mandans). А. Уотсон отвергает мнение о формировании mandatum на базе jus qentium и считает его чисто римским институтом, впервые признанным городским претором. Время возникновения mandatum датируется первым упоминанием иска из поручения (actio mandative последней четверти 2 в. до н. э., вскоре после закона Эбуция.

Существенная черта договора — его безвозмездность: «договор поручения, если он не безвозмездный, ничтожен» (D. 17.1.1.4). Комедии Плавта свидетельствуют, что принцип безвозмездности действовал изначально. Тем не менее поверенный мог быть вознагражден гонораром, а к концу классического периода возможным стало истребование вознаграждения по иску поверенного, причем размер вознаграждения определял магистрат.

Действия, совершаемые поверенным, могут быть различного характера, лишь бы эти действия не оплачивались, не противоречили праву и добрым нравам: заключение сделок, ведение судебного процесса, различные услуги (например, починка платья, получение груза в морском порту, управление наследством). Действия должны также представлять интерес, но не обязательно только для доверителя. Это может быть комбинация интересов последнего, поверенного или третьего лица (например: поручаю тебе купить для меня участок земли — в интересах доверителя; поручаю тебе дать под проценты лицу, которое должно дать мне взаймы, — в общем интересе доверителя и поверенного; поручаю тебе дать взаймы под проценты Тицию — в общем интересе поверенного и третьего лица — D. 17.1.2).

Поверенный не должен уклоняться от содержания поручения, он отвечает перед доверителем даже за легкую неосторожность и по окончании договора обязан представить отчет в своих действиях. Расходы, связанные с исполнением поручения, нес доверитель. При уклонении его от компенсации расходов поверенный мог предъявить обратный иск из поручения (actio mandati contraria).

4. Товарищество (societas) — договор, в соответствии с которым двое или несколько лиц объединяют имущественный вклады или личную деятельность (или то и другое) для осуществления не противоречащей праву и нравственности общей хозяйственной цели. «Не может быть товарищества для достижения нечестных целей» (D. 17.2.57),

Товарищество возникло из традиционной общности имущества в римской семье, именующейся в силу этого консорциумом, и в частности, из соглашений между братьями после смерти их отца не разделяться и продолжать вести хозяйство сообща. «Некогда, в случае смерти отца семейства, между его наследниками устанавливалось некое товарищество, одновременно и законное, и естественное, которое называлось товариществом неразделенных наследников, т. е. неразделенных собственников...». «Если другие лица желали состоять в таком товариществе, они могли осуществить это, получив

упретора определенную legis actio» (Гай. Институции, III, 154-а, 154-в).

Римскому праву известно четыре вида товарищества:

1)товарищество всех имуществ, возникавшее в отношениях членов семьи, стремившихся сохранить семейную общность, включавшее в себя как реальное имущество, так и будущие приобретения;

2)доходное товарищество, объединявшее определенные части имущества его членов — вклады, а также будущие приобретения, возникшие из соответствующей деятельности товарищей;

3)товарищество какого-нибудь дела — форма совместной деятельности конкретного вида (например, организации доставки грузов), при которой объединялось имущество,

необходимое для этой цели, а также получаемое при ее осуществлении;

4) товарищество одной вещи или одного дела создавалось, когда объектом совместной деятельности была единичная вещь (например, земля) либо единичные мероприятия (например, торговый рейс из Остии в Тапс).

Любой из перечисленных видов договоров включал в себя соглашение о вкладах, которые могли выражаться в деньгах, ином имуществе или услугах. Эти формы вкладов могли сочетаться. Вклады могли воплощаться и только в услугах: «нередко услуга лица имеет такое же значение, как и деньги» (Гай. Институции, III, 149). Как правило, вклады и доли участия товарищей в общем деле — равные, но могли быть и неравными, о чем указывалось в договоре.

Каждый из товарищей имел равные права и равные: обязанности, т. е. каждый из них управлял общими делами товарищества (если это не было поручено одному из товарищей), одинаково участвовал в распределении прибылей и в компенсации расходов. Товарищи могли согласиться о распределении доходов и расходов пропорционально, размерам внесенных вкладов. Если такое соглашение отсутствовало, распределение доходов и расколов осуществлялось в равных долях.

Товарищ отвечал перед другими товарищами за любую степень вины, в том числе и за легкую небрежность. Но последняя в договоре товарищества определялась, исходя из конкретного критерия, т. е. товарищ должен проявлять в общих делах такую меру заботливости, какую он проявляем в собственных делах. Поэтому если товарищ относится к делу с такой же беззаботностью, с какой ведет собственные дела, он не несет ответственности. Гай объясняет такой масштаб ответственности тем, что товарищи должны были знать, с кем они объединяются для общей хозяйственной цели.

Товарищество — совокупность лиц, но не юридическое лицо, поэтому каждый из товарищей вовне действовал от своего имени, приобретая права и становясь обязанным. Лишь после сдачи товарищем денег и ценностей в общую кассу, контрагенты могли предъявить иск к другим товарищам.

Каждый из товарищей в отношении других товарищей имел иск (actio pro socio), сопровождавшийся бесчестием (infamia) для присужденного по этому иску.

Договор товарищества прекращался:

=со смертью (а также capitis deminutio) одного из товарищей, если оставшиеся участники договора не заключили нового;

=вследствие достижения поставленной цели или невозможности ее достижения;

=односторонним отказом товарища от договора либо по воле всех участников товарищества;

=вследствие разрозненных действий; товарищей;

=по судебному решению.

4. Безымянные контракты

Безымянные контракты (contractus innominati), появившиеся в классический период, остались за пределами сформировавшейся к тому времени классификации. Они возникали в тех случаях, когда одно лицо передавало другому в собственность какуюнибудь вещь с тем, чтобы другое лицо предоставило какую-нибудь другую вещь или совершило какое-нибудь действие. При этом синаллагматическое соглашение приобретает юридическую силу, как только одна сторона выполнила свое обязательство. Впрочем, для требования из синаллагмы нет необходимости, чтобы сторона уже исполнила свое обязательство, но римские юристы, вероятно, опираясь на основной признак, квалифицировали безымянные контракты как синаллагматические.

Таким образом, из всех типов классифицированных контрактов безымянные ближе всего к реальным. Однако последние отличаются от безымянных односторонней, несовершенной синаллагмой. Между тем безымянные контракты синаллагматичны вполне и во всех случаях, поскольку одна из сторон в них что-либо дает или делает другой с целью встречного удовлетворения. Так что эти контракты не могли быть