Tom_1_-_2002

различных национальностей, населяющих всю губернию, сеяли вражду и разжигали кровопролитную борьбу. Дела, творимые контрреволюционным казачеством Дутова, вывели из естественного течения все учреждения; изгнав из мектебе и медресе мугаллимов и мугаллимок, оставили тысячи мальчиков и девочек без учителей. Уровень дел здравоохранения среди мусульман губернии находится на самом последнем месте. В результате декретов Башкирского правительства учреждения, ведающие народными делами, вынуждены [были] воздержаться от исполнения предписаний, касающихся мусульман губернии.

С переходом власти в Оренбурге в руки советов (шуралар) были арестованы лица, возглавлявшие башкирские дела, и было организовано революционное шуро Башкортостана, которое, однако, своими действиями не отличалось от прежнего шуро и Башкирского правительства, так как и «революционное шуро Башкортостана» не смогло понять сути интересов рабочего люда и беднейшего деревенского населения, а занималось черчением границы между отдельными национальностями. Вместо создания дружбы между демократией различных национальностей оно сеяло вражду между ними.

Ввиду контрреволюционных выступлений казачества в губернии существование шуро Башкортостана создает угрозу для революции. А поэтому на основании постановления Оренбургского губернского исполнительного комитета «временное революционное шуро Башкортостана» ликвидируется, все его дела и имущество переходят в ведение губернского комиссариата по делам мусульман.

Оренбургский губернский комиссариат по делам национальностей

Образование БАССР... N°№ 38, 40.

№156

Протест членов ВРСБ против враждебного к ним отношения

оренбургских органов советской власти

3 апреля 1918 г.

ТЕЛЕГРАММА

М[о]ск[ва] Совнарком Принял 4/IV 191[8 г.] <...> [Из] Мелеуза <...> 3[IV] <...>

М[о]ск[ва] три адреса: Совнарком, нарком Сталин, Мусульманский комиссариат]. Не считаясь с утверждением Совнаркомом Татаро-Башкирской республики, Оренбургский исполнительный] комитет [с] самозванными комиссарами татарами Оренбурга постановили не признавать Татаро-Башкирской республики. Поэтому самозванные комиссары Шамигулов, Нуриманов 3 марта, придя в Караван-Сараи, стали требовать передачи канцелярии, денежные суммы. Совет как центральный орган Башкурдистана не признал предписания самозванного комиссара по национальным делам Шамигулова, не исполнил [его] требование. Они силою оружия захватили имущество Караван-Сарая у

380

ГАЛЕРЕЯ ПОРТРЕТОВ: БАШКИРСКИЕ ДЕЯТЕЛИ - ПРИВЕРЖЕНЦЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ1

№№157-160

№157

АВТОБИОГРАФИЯ ДАВЛЕТШИНА АБДУЛЛЫ СИБАГАТУЛЛОВИЧА

(ГАБДУЛЛЫ ДАВЛЕТА)

Я родился в Ново-Казачьем хуторе Орского поселка, Ново-Орской станицы (ныне Ново-Орский район), Оренбургской губернии (ныне Оренбургская область) в бедной казачьей (крестьянской) семье. Как записано в метрике, - 20/XII 1894 г. по старому стилю. Но по рассказам матери, я родился в понедельник 2 сентября в поле, в шалаше.

Предки мои из южно-уральских башкир, принявших казачество.

С раннего детства я работал вместе с родителями на всех видах сельхозработ: боронил, пахал, работал на сенокосе и по уборке урожая, был пастухом (1910 г.).

Летом я работал на сельскохозяйственных] работах, а по зимам учился в гор. Орске, находящемся на расстоянии 6 верст от нашей деревни (Ново-Казачий хутор).

Чтобы продолжить свою учебу, я вынужден был работать по найму (самостоятельно) с 15 лет.

Большую помощь оказала мне в моей учебе моя мать, у которой я и научился впервые грамоте и умел хорошо читать уже до школы.

По окончании Орской поселковой соединенной казачьей школы (что было обязательным для всех детей казаков) я из-за материальной невозможности не мог пойти дальше в русскую единую школу, куда пойти мне предложила любимая учительница Мария Владимировна Уварова, а поступил в Орскую татарскую школу 1-го прихода, где и учеба, и общежитие были бесплатными.

В1913[-м], окончив 8 классов этой школы, требуя реформы, мы всем классом устроили забастовку, и я вместе с рядом своих товарищей-одноклассников оставил эту школу (о чем была [напечатана моя статья в одном из номеров газ[еты] «Вакыт» за 1913 г.), и снова я начал учиться по-русски - по программе русской средней школы - частным путем (больше самостоятельно).

В19122 году на орской казачьей поселковой сходке я был назначен (избран) учителем родного языка в Орской поселковой соединенной казачьей школе, где я сам учился раньше.

Стех пор стал и учительствовать, и учиться. При помощи моих двух товарищей -слушателей орских земских педагогических курсов (Г. Юсупова и Г. Зайнуллина) - я проработал всю программу этих педагогических курсов, а потом, продолжая учительствовать в татарских школах, и сам стал готовиться на аттестат зрелости, чтобы поступить в университет.

В1916 году по конкурсу был принят учителем в известную тогда среди мусульман России среднюю татарскую школу, называвшуюся «Медресе Хусаиния» (где учился и поэт-

1Документы, за одним исключением, воспроизводятся под собственными их заголовками. 2 Эта дата в документе.

382

герой СССР М. Джалиль), в городе Оренбурге, куда я переехал с целью продолжать свое образование (в условиях большого губернского города).

Февральскую революцию и Октябрьскую социалистическую революцию я встретил

вОренбурге.

Спервых дней революции, горячо увлеченный революционными идеями, я бросился

вее волны и работал среди рабочих, крестьян, казаков и солдат, особенно среди татаробашкир и казаков. Выступал как на митингах, так и в периодической печати (в тогдашней газ. «Вакыт» - «Время»), был избран председателем оргкомитета по созыву войскового съезда казако-мусульман, а потом был избран на войсковом съезде зам. председателя мусульманского казачьего комитета (май 1917 г.).

Сиюньских дней 1917 года я горячо увлекся идеями большевиков и, не согласившись

слинией Центрального мусульманского казачьего комитета, вышел из его состава, объявив причину своего выхода через газету «Вакыт» («Время», июнь 1917 г.)

Официально я вступил в партию РСДРП(б) с получением партбилета в марте 1918 года. Активно участвовал в проведении Октябрьской социалистической революции в Оренбурге, выступая как в печати, так и на митингах, организуя трудовые массы против

контрреволюции, против атамана Дутова и 3. Валидова. После разгрома Дутова и ареста башкирского буржуазно-националистического правительства во главе с Валидовым (3. Валиди) я был избран председателем Временного революционного совета автономного Башкурдистана, впервые провозгласившего советскую власть в Башкирии (4/П 1918 г.), в котором я одновременно занимал и должности зав. отделом по внутренним делам, зав. орг.-инструкторским отделом, зав. агитпропом и состоял членом редколлегии газеты «Башкурдистан» (орган ВРСБ, издававшийся в Оренбурге на русском и башкирском языках, 1918 г.), в организации и издании которой я принимал самое активное участие.

В мае 1918 года приехал в командировку в Москву по делам БАССР и, коман­ дированный оттуда Наркомнацем в Уфу для подготовительных работ к созыву учредительного съезда советов Башкирии, благодаря предательству и измене уфимских левых эсеров, которые действовали тогда заодно с нигилистами и троцкистами против ленинской национальной] политики партии и советской власти и город сдали белочехам без боя, я вместе с честным и преданнейшим партии Ленина башкирским большевиком тов. Шариповым был арестован левыми эсерами и был злонамеренно оставлен, при отступлении, в Уфимской тюрьме на расправу белым <...>*

Мне грозили увольнением с завода, даже арестом (только об исключении из партии не говорили), и, в конце концов, я агентами Берия был арестован с партийным билетом, выданным мне Москворецким РК КПСС г. Москвы.

После 2-летнего содержания меня во внутренней тюрьме Татарского НКВД в Казани, в одиночке, - [при этом] подвергали меня ужаснейшим, бесчеловечным пыткам, - без суда, по заочному решению т. н. ОСО послали меня в ИТЛ сроком на 10 лет. А после отбытия этого срока (в течение которого я работал инженером, бойцом пожарной охраны, культ­ просветработником и в Бризе при КВЧ) я был сослан, по приказу Берия, в Красноярский край в бессрочную ссылку.

По вмешательству в это дело ленинского ЦК нашей партии и по протесту Генерального прокурора СССР Верховным судом СССР я был реабилитирован в 1955 г. полностью, КПК при ЦК КПСС был восстановлен в рядах членов КПСС <...>.

1 Опуская все остальное, приведем лишь последние абзацы-о том, что далее последовало в жизни автобиографа, успевшего уже не только окончить технический вуз, но также поработать - во благо советской власти —и на поприще политцензуры специальной литературы, и инженером на оборонном заводе.

383

В настоящее время нахожусь на персональной, республиканского значения, пенсии и работаю над своими мемуарами об Октябрьской революции в Советской Социалистической Башкирии, Оренбургской губернии и, вообще, Южном Урале, а также о своих славных товарищах, героически погибших за Советскую власть на фронтах Гражданской войны (Бахтигарее Шафиеве, С. Гайфи, Ахметове и др., а также о погибшем от рук немецких фашистских палачей во время Великой Отечественной войны друге моем Мусе Джалиле).

Подпись (Давлетшин А.)

«5» октября 1958 года г. Москва. {Повторно:) 16/11 54 г. Москва.

ГЦАОО РБ. Ф. 1832. Оп. 3. Д. 25. Лл. 20-23, 26. Подлинник.

№158

БАХТИГАРЕЙ ШАФИЕВ

Бахтигарей Шафиев являлся одним из наиболее активных и деловитых членов ревкома1, всегда и твердо стоял на позициях непримиримой, беспощадной борьбы с валидовцами. Он - человек с большим инстинктом - был настоящим большевиком в решении вопросов установления и утверждения, укрепления диктатуры пролетариата. Такое впечатление о нем сложилось у меня, когда работал с ним вместе.

Убедившись в могуществе Октября и правоте его дела, Шафиев глубоко верил, что Башкирская республика, созданная на советских основах, будет существовать, действительно, как реальный день. Он часто говорил: «Пока есть большевики и существует советская власть, будет существовать и Башкирия!». Однажды у нас в ходе беседы был такой диалог. (Это было, кажется, когда у нас шел разговор о башкирских шовинистах, о том, как надоели нам их провокации и анонимные письма).

Шафиев: они, как бы ни старались, ничего не сделают против нас, пока действуют большевики. Мы обязательно добьемся создания Башкирской республики, подлинным хозяином которой будет рабочий класс и беднейшее крестьянство.

Я: Им не задушить большевиков. Если мы погибнем в борьбе, то за святое дело; и придет время, когда люди запишут в историю о наших делах, черт побери!

Шафиев: Недосадно будет нам умереть. Наши имена вошли уже в историю. О нас будут писать, что они погибли в борьбе за социализм против черной силы (против мулл, кулаков, ханов и царских генералов).

Я: Вообще до конца. Шафиев. До конца!

Из членов ревкома он уважал только тех, кто был в его первоначальном составе. К ним относился с доверием. К новым трем членам ревкома, вошедшим в его состав позже (в конце марта), которые были участниками съезда (в Казани) мусульманских солдат и после возвращения со съезда избирались башкирскими представителями в состав ревкома, - к ним (Имакову, Муртазину Мусе, Куватову Усману) Шафиев относился недоверчиво, осторожно. Кому он доверял, кого считал своим близким другом в составе ревкома, было всего лишь

1 Имеется в виду «Временное революционное шуро (совет) Башкурдистана» - ВРСБ. «Ревком» здесь и далее в

документе с заглавной буквы.

384

несколько человек. Уважительно относился он к Шамигулову. Однако такое его отношение изменилось, когда Шамигулов стал проявлять свою «левизну» в национальном вопросе, не считался с национальной политикой Центра. Перед выездом в Москву Шафиев напомнил мне о том, что необходимо вести борьбу против ошибочных взглядов Шамигулова, и сам обещал, что о его ошибках он доложит Центру.

В ревкоме Шафиев выполнял обязанности товарища председателя, заведующего по финансовым делам, редактора газеты, являлся представителем ревкома в Оренбургском [губревкоме и потом] губисполкоме1 При этом, не ограничивая себя такой нагрузкой, принимал активное участие и в других делах: занимался с сотрудниками [по] всем хозяйственным делам, а также практическими вопросами по созданию Красной Гвардии2 Не было ни одной области деятельности ревкома, которая оставалась бы вне поле зрения Шафиева.

Когда был убежден в том, что в решении того или другого вопроса найден правильный подход, который соответствует требованиям революции, Шафиев действовал решительно и принимал срочные меры, не дожидаясь рассмотрения [вопроса] сначала на заседании ревкома, но с обязательным внесением потом на утверждение. Был такой случай: заведующий военным отделом ревкома Тагиров стал саботировать. Ему было поручено срочно найти помещение под казармы для размещения красногвардейцев, а он затянул это дело. Сомнительное поведение Тагирова обратило на себя наше внимание, и состоялся у нас разговор о необходимости обсуждения этого вопроса на заседании ревкома. На следующий день нам стало известно, что тов. Шафиев рано утром арестовал Тагирова, освободив его от занимаемой должности, и поручил его обязанности другому товарищу. В тот же день он доложил нам об этом. Ревком, обсудив данный вопрос на заседании, одобрил действия Шафиева и вывел Тагирова из своего состава.

У Шафиева всегда много было посетителей, его постоянно посещали представители из деревень. Он охотно выслушивал их и давал им ответы и советы. Если делегацию возглавляли кулаки, то тогда он отказывался вести с ними беседы, тем более [что] их желания сводились к просьбе об освобождении из-под ареста валидовцев.

Ему много раз приходилось присутствовать на собраниях граждан. И если случалось так, что некоторые люди, оказавшись под вражеским влиянием, устраивали на собраниях разные вылазки, тогда Шафиев вынужденно распускал такие собрания, чтобы враждебные элементы не использовали их против революции.

Шафиев занимался, главным образом, вопросами организации охраны ревкома, обеспечения безопасности и соблюдения порядка на общих собраниях. Он внимательно следил за действиями контрреволюционеров внутри Башкирии, устанавливал тесную связь с членами местных ревкомов и советов, благодаря этому был в курсе всех событий, происходящих на местах и в центре. Ему удавалась как-то раскопать планы валидовцев. Однажды, когда я был в командировке, он раздобыл значительное количество таких материалов, затем послал всем местным советам телеграмму о том, что необходимо вести борьбу с враждебной пропагандой против ревкома, предотвратить распространение среди народных масс влияния дутовских офицеров и валидовцев. Узнав, что Бабич и Имаков, убежавшие из тюрьмы, ведут вредную агитацию против ревкома, Шафиев разыскал и арес­ товал их. (О том, какой разговор состоялся между мною и Бабичем до его ареста, будет описано в другой раз).

1 Имеются в виду февраль-март 1918 г. 3 апреля Б. Шафиев был введен в состав Татаро-Башкирского (Мусульманского) комиссариата Наркомнаца.

2 Так: с заглавных букв.

385

1 3 — 6 3 3

Шафиев вмешивался в дела всех отделов ревкома, но не допускал обезличку, а хотел чтобы товарищи, ответственные за свой участок, работали значительно лучше, добивались хороших результатов в своей деятельности. Он был сторонником всяческой поддержки каждого товарища, работающего честно, добросовестно. Из числа членов ревкома нового состава очень уважал он народного учителя Аитбаева за его безупречную работу. Он уважал каждого, кто работал хорошо. Всегда радовался успехам в работе ревкома, даже подетски радовался (хотя он сам ведь был очень молодым).

Он всей своей душой был сторонником твердой диктаторской власти, несмотря на это всегда считался с решениями ревкома, высоко ценил, уважал их и полностью подчинялся им, если даже среди них были и такие, с которыми первоначально он не соглашался, а потом, после утверждения, выполнял их, как положено.

Поскольку в свое время Шафиеву приходилось работать техническим сотрудником Башкирского бюро валидовщины, он близко знал почти каждого валидовца, успел присмотреться к их делам и распознал коварные намерения Валидова и его близких друзей. Он сделал много полезного в разоблачении Валидова и валидовцев. Ему удалось раздобыть ряд [их] секретных документов и материалов (в подлинниках), как, например, договор с Дутовым, соглашение с западным союзом (Украинской радой), об оказании Дутову практической помощи вооруженными силами, о выделении Дутовым офицеров, винтовок в порядке взаимной помощи. Копии этих документов и материалов Шафиев перед отъездом взял с собой, чтобы доставить их в Центр.

Провожать делегацию в Москву пришел на станцию только я один из членов ревкома. После того, как делегация устроилась в специальном вагоне, мы только вдвоем остались на платформе и вели деловой разговор: об определении автономной границы, особенно о помощи Башкирии из Центра, об усилении работы по созданию Красной Гвардии, оживлении работы по народному образованию и по земельным вопросам.

Вто же время в Оренбурге нам было нелегко. Из членов старого состава ревкома оставалось кроме меня всего лишь 4 чёловека, в том числе один товарищ (Г. Алпаров - секретарь) находился продолжительное время в больнице. Остальные товарищи, ввиду большой занятости порученными делами, слабо проявляли инициативу. Из вновь введенных (в конце марта) членов ревкома Муртазин иногда показывал себя левым, но только на словах; у нас было подозрение, что он - сторонник Валидова в ревкоме.

Вэтот период характерным было то, что внутренняя контрреволюция утихала, валидовцы, муллы, офицеры, буржуазия в значительной мере были прижаты; повсеместно стали создаваться сначала ревкомы, затем - советы; упразднялись или стали упраздняться башкирские буржуазно-националистические организации (бюро)1, но борьба продолжалась, кое-где враг действовал скрытно, втихомолку, в некоторых местах-явно, открыто. [Попря]тавшиеся в разные уголки валидовцы, муллы, кулаки и офицеры, желая выпутаться из неприятного положения, начинали вести против ревкома враждебную пропаганду.

Кроме того, нам сильно мешали некоторые ультралевые большевики (Шамигулов). Были и хулиганы, прикрывавшиеся броским флагом большевиков, и валидовцы - волки в овечьих шкурах, а также татарские левые эсеры (например, Г. Ибрагимов), Оренбургский губисполком, который так же не понимал национальную политику и не считался с указа­ ниями Центра по национальному вопросу.

Втакой обстановке нам пришлось питать надежду на помощь из Центра и рассчитывать на поддержку нас со стороны революционных масс на месте. Нам, оставшимся на месте членам ревкома, предстояло заниматься решением весьма трудных вопросов, при этом всю работу нужно было взваливать в основном только на двух - трех членов ревкома.

1Имеются в виду, конечно, шуро (шуралар).

386

От поездки в Центр Шафиев ожидал много хорошего, он хотел встретиться с Лениным и Сталиным. Рассчитывал на помощь в работе делегации со стороны Центрального мусульманского комиссариата. Он уважительно относился к нему, хотя некоторым его членам (Ш. Манатову и Г. Ибрагимову) он не верил.

Нам казалось, что наши противники скоро потерпят поражение, но увы... Шафиев не обращал внимания на темные силы1 (и все мы тоже), не представлял, что враги много раз опытнее и хитрее, чем молодой революционер (подробно об этом будет описано в другой раз).

Перед отъездом в Москву Шафиев дал мне наказ: вести борьбу со всеми противо­ действиями, ждать указания Центра. В то время в Оренбургском губисполкоме, в результате недопонимания национальной политики, имелось ошибочное мнение о том, что предоставление национальностям автономии, данной на основе советов, якобы противоречит принципам пролетарского интернационализма. Шафиев, высказывая свои наказы, говорил мне:

«Отдавая все свои силы, добивайся,’ чтобы ревком функционировал нормально; не допускай его упразднения; шамигуловцы ошибаются, необходимо выступить с докладом на заседании губисполкома; не допускай освобождения валидовцев из тюрьмы, необходимо укрепить связь с ревкомами на местах и усилить борьбу против валидовцев и против других черных сил. Мы в Москве, используя взятые с собой материалы, документально докажем, что Центральный мусульманский комиссариат, защищая валидовцев, занимает неправильную, вредную позицию, которая в сущности является изменой революции (для подтверждения сказанного можно найти немало материалов в газете «Чулпан»). Мы добьемся вывода Шарифа (Ш. Манатова) из состава Центрального мусульманского комиссариата».

Далее он говорил: «Постарайся, чтобы очередной номер газеты «Башкортостан»2, сдан­ ный в набор, был выпущен в свет в течение 2-3-х дней. Если сложится в Оренбурге трудная для продолжения работы обстановка, свяжитесь со Стерлитамакским ревкомом3, найдите с ним общий язык и переводите ревком туда, в крайнем случае ждите наших указаний (из Москвы). Стерлитамак более подходящий с точки зрения выбора его как будущей столицы Башкирии. Стерлитамакские товарищи сами приглашают нас в свой город. Поэтому предстоит вести с ними обстоятельные переговоры».

Звонок на отправление. Жму я ему руку. Поезд тронулся и, нарушая ночную тишину, стал двигаться по своей дороге через поля, покрытые белым снегом: он держит путь в центр революции - в Москву.

Эта встреча с Шафиевым была у меня последней.

О биографии товарища Шафиева

Шафиев Бахтигарей родился в деревне Имангулово (недалеко от гор. Оренбурга) в семье бедного крестьянина, башкира. Вначале учился он в медресе «Хусаиния», затем в фельд- шерско-акушерской школе - в Оренбурге. Когда он учился в последнем классе этой школы, началась его активная революционная деятельность, и он вынужден был прервать учебу. Вступив в партию, он целиком и полностью отдал себя служению делу революции.

0 его гибели [ в июле 1918] мне стало известно следующее.

Когда он был в тюрьме, группа молодежи Оренбурга обратилась к Дутову и просила его: «Не загубите жизнь юноши», а Дутов заявил им, якобы, так: «Мы отдаем его валидовцам, а они что хотят, то и пусть делают». Валидовцы расстреляли Шафиева. Говорят, что когда его казнили, присутствовал при этом мулла Сагит Мрясов. Слышал и о том, что

1Вместо несуразного и неуместного здесь слова шторы в документе.

2Так в данном случае, хотя во всех других случаях А. Давлетшин переводит название этой газеты на русский язык как «Башкурдистан».

3Имеется в виду национальная группа сторонников «революционного шуро-совета».

387

1 3 *

перед расстрелом, когда Шафиева спросили: «Желаете ли, чтобы глаза твои завязали?», он категорически отказался и презрительно улыбнулся.

Весь пролетариат, проклиная генералов, помещиков, буржуев, а также их наемниковпалачей, всегда будет чтить память таких борцов, как Шафиев, павших за дело революции. Мы надеемся, что трудящаяся молодежь Башкирии не забудет Шафиева, жизнь которого является примером для многих.

10 янв[аря] 1929 г.

Габдулла Давлетшин

Москва, ул. Пятницкая, 62, кв. 6.

Всему этому материалу предшествует письмо:

В ред[акцию] газеты «Яшь юксул» Уважаемая редакция!

В связи [с] 10-летием окончательной ликвидации контрреволюции в Башкирии пишу Вам статью о башкирском молодом коммунисте Бахтигарее Шафиеве, который [был] расстрелян со стороны валидовщины в 1918 году. Прошу в вашей газете «Яшь юксул» [напечатать о нем написанные мои воспоминания.

[Написал] Габдулла Давлетшин

Москва ЮЛ 1929 г.

ЦГАОО РБ. Ф. 1832. Оп. 4. Д. 187. Лл. 6-14 (дополнительно и повторно, преимущественно тюрки, араб, граф. - Лл. 15—23. Последняя дата обработки, в том числе перевода, - 1972 г.). Заверенная рукопись.

№ 159

[АВТОБИОГРАФИЯ ЧЛЕНА ПАРТИИ РКП(Б)

ГАЛЕЯ КАМАЛЕТДИНОВИЧА ШАМИГУЛОВА1

Биография делится на две [части]: служебную и [относительно] политическо-обществ[ен- ной] работы.

Сын крестьянина, родился в 1881 г.2 в г. Стерлитамаке, Уфимской губ., до 9 лет находил­ ся на иждивении родителей, с 9 лет поступил на кирпичный завод, работал до 11 лет на [этом] зав[оде] Дьяконова, с И до 12 лет-на посудной фабрике в г. Стерлитамаке. С 12 лет поступил в мануфактурную фирму Усманова, где служил до 16 лет. После увольнения от Усманова был в Тобольской губ. в г. Кургане. Служил в мануфактурной фирме братьев Шафиковых 2 года в качестве приказчика. Оттуда приехал в г. Челябинск, поступил в фирму Назирова; прослужив один год, возвратился в г. Стерлитамак и поступил в мануфактурную фирму Габитова, [где] служил полтора года. Из Стерлитамака приехал в г. Уфу, служил в Уфе

вмануфактурной фирме Назирова. Прослужив 6 м[еся]цев, перешел в фирму Шамгулова,

1Стиль изложения «революционно» своеобразен, а по качеству оставляет желать много лучшего, но поправки составителем вносятся очень незначительные, с тем, чтобы оставить неприкосновенным документ в его специфике.

2В другом варианте автобиографии, подписанном Г. К. Шамигуловым 4 февраля 1957 г. и заверенном - с печатью - секретарями первичного партбюро и вышестоящего райкома КП Украины, назван другой год рождения - 1890 (ЦГАОО РБ. Ф. 9776. On. 2. Д. 1306. Л. 1. Весь документ. Лл. 1-4).

388

от фирмы Шамгулова поступил в мусульманскую драматическую труппу. С труппой был в следующих городах: Актюбинск, Оренбург, Казалинская и Ташкент. Из Ташкента возвратился в г. Стерлитамак, где поступил к старому хозяину Габитову; прослужив около полутора лет, выехал в г. Челябинск и поступил в мануфактурную фирму Ахумова в качестве доверенного розничным магазином, где застала меня февральская революция.

В конце 1908 г. принял участие в организации Общества приказчиков в г. Кургане; после J приезда в г. Челябинск, в начале 1910 г., был избран членом правления Общества приказчи­ ков г. Челябинска, где и поступил в партию Российскую] Соц[иал]-Дем[ократическую] Партию большевиков по рекомендации тт. Васенко и Цвиллинга. По поручению партии пришлось вести работу среди мусульманских рабочих в Челябинском районе в Уфалейске и 21 шахтах по праздничным дням. В 1911 г. приехал в г. Стерлитамак, где больше года состоял членом правления Общества приказчиков в г. Стерлитамаке. Из Стерлитамака переехал в г. Уфу в начале 1913 г., где состоял кандидатом члена правления Общества приказчиков г. Уфы. Выехал с драматической мусульманской труппой в сторону Азии. С приездом в г. Ташкент в марте месяце 1914 г. я был выслан из пределов Туркестана по доносу одного провокатора как профработник обратно в г. Стерлитамак. После приезда в Стерлитамак был избран в члены правления Общества приказчиков г. Стерлитамака. В конце 1915 г. из Стерлитамака переехал в г. Челябинск. В [19]16 г. был избран членом правления Общества приказчиков, где и застал февральскую революцию. В день, организации советов рабочих и солдатских депутатов был выбран членом совета и членом Челябинского комитета Российской] Соц[иал]-Дем[ократической] Партии большевиков и членом комитета Общественной Безопасности в г. Челябинске. Послечленом городской думы и членом Челябинского уездного исполкома [советов]. По предложению Челябинского комитета партии и с утверждения областного комитета большевиков образовался областной комитет татарских большевиков в г. Челябинске, я был избран председателем [этого] областного комитета. В июне был назначен н[ачальни]ком штаба по организации Красной Гвардии. В конце августа на Всероссийском съезде татарских большевиков в г. Уфе был избран товарищем председателем Центрального комитета татарских большевиков. В конце ноября по постановлению Челябинского комитета большевиков, как член исполкома, был назначен н[ачальни]ком Челябинского отряда и выехал на Оренбургский фронт. В начале 1918 г.-

членом Оренбургского губревкома и губкомиссаром по мусульманским делам. В марте губсъездом советов раб[очих] и сол[датских] деп[утатов] был избран членом губисполкома и комиссаром по национальным делам и членом Оренбургского губкома. В июне, во время чехов, в г. Актюбинске был помощником н[ачальни]ка бронепоезда, после взятия Оренбурга в 1919 году был товарищем председателя Оренбургского губкома и членом губисполкома<...>1

В настоящее время: кандидат в члены ЦИК СССР, член президиума БашЦИКа, Башобкома и председатель кантисполкома.

Подпись (Шамигулов)

«15-го» сентября 1926 года.

ЦГАОО РБ. Ф. 1832. Оп. 3. Д. 91. 2 листа. Подлинник.

1Дальнейший текст автобиографии, доводимой в документе до 1926 г., опускается.

389