D_V_Streltsov_Vneshnepoliticheskie_prioritety_Yaponii_v_Aziatsko-Tikhookeanskom_Regione

ренних законов, которые бы позволили японским компаниям чувствовать себя в этих странах более уютно.

Для самих же стран АСЕАН значимость соглашения с Японией определялась тем обстоятельством, что она, несмотря на усиление китайского экономического присутствия, оставалась для них крупнейшим внешнеэкономическим партнером. Объем их торговли с Японией превышал объем торговли с Китаем почти в два раза. Они являлись крупными реципиентами японских инвестиций и программ помощи развитию, особенно в сфере инфраструктуры14. В то же время китайская экономическая экспансия воспринималась во многих асеановских столицах с настороженностью, как по политическим соображениям (опасения по поводу гегемонистских устремлений Пекина и неприятие авторитарного характера китайской политической системы), так и экономическим (нежелание находиться в чрезмерной зависимости от китайского капитала). Для многих стран АСЕАН Япония представляла собой более привлекательную экономическую и политическую модель, нежели Китай.

Важно и то обстоятельство, что АСЕАН — неоднородная структура с точки зрения политической и военно-стратегической ориентации. При проведении своих инициатив Япония опиралась на страны, имеющие тесные связи с США в сфере экономики и безопасности, прежде всего Таиланд, Филиппины и Сингапур, а также Южную Корею.

Среди основных проблем во взаимоотношениях Токио с членами АСЕАН следует назвать вопросы тарифной политики. Провозгласив курс на заключение двусторонних договоров об экономическом партнерстве с отдельными государствами блока, Япония крайне неохотно шла на либерализацию национального рынка сельхозпродукции и иммиграционного законодательства. Политический фон этих отношений осложняла «проблема Ясукуни», к которой многие страны АСЕАН относятся не менее болезненно, чем Китай и Южная Корея. Премьерминистр Малайзии А. Бадави заявил, что народы стран ЮВА «испытывают все более сильное чувство обеспокоенности, поскольку философское и этическое значение храма Ясукуни в контексте проблем Второй мировой войны является источником тревоги и реального оскорбления для многих народов Юго-Восточной Азии, которые одинаково понимают генезис и причины этой войны»15.

14На декабрьском 2003 г. саммите Япония — АСЕАН Токио объявил о планах предоставить АСЕАН в течение трех лет 1,5 млрд долл. на развитие «человеческих ресурсов» и еще 1,5 млрд долл. — на субрегиональные проекты освоения бассейна реки Меконг и «зоны роста восточной АСЕАН».

15International Herald Tribune. 04–05.02.2005.

150

В 2009 г., после прихода к власти в Японии правительства Демократической партии, глава нового кабинета Ю. Хатояма выступил с концепцией Восточноазиатского сообщества, согласно которой Япония в своих экономических связях должна отдавать приоритет странам Восточной Азии. В выступлениях главы японского правительства концепция не была детально конкретизирована, но, по мнению большинства экспертов, речь шла об углублении сотрудничества между странами региона в валютно-финансовой области, устранении тарифных барьеров, создании либерального режима перемещения рабочей силы, улучшении инвестиционного климата, а также решении специфически острых для Восточной Азии проблем, например проблем интеллектуальной собственности. Именно успехи в этом направлении, по мнению Токио, должны заложить прочный фундамент под здание сообщества.

Большую активность Токио проявлял в отношении сотрудничества в валютно-финансовой сфере. Его позиция заключалась в том, что налаживание взаимодействия в этой сфере является важнейшим условием реализации намеченных интеграционных планов. В свете уроков финансового кризиса 1997–1998 гг. при активном участии Японии

врегионе были разработаны эффективные координационные механизмы в области финансового взаимодействия. В начале 2000-х годов

вВосточной Азии была запущена система взаимного предоставления кредитов для валютных интервенций с целью поддержания курса национальной валюты («Чьянмайская инициатива»), сформирован межнациональный рынок кредитных услуг для корпоративного сектора. Токио во многих случаях сознательно шел на асимметричный формат двусторонних и многосторонних договоренностей (в большинстве своп-соглашений право заимствований распространяется только на страну–партнера Японии). Проводником японской политики в сфере валютно-финансовой интеграции в Восточной Азии выступал Азиатский банк развития (АБР), в котором Япония является крупнейшим донором. В конце первого десятилетия 2000-х годов был создан стабилизационный фонд объемом 120 млрд долл., позволяющий странам региона чувствовать себя гораздо более уверенно перед лицом глобального финансового кризиса и валютных неурядиц в Европе.

Вноябре 2012 г. шестнадцать стран–участниц формата «АСЕАН плюс шесть», включая Японию, начали переговорный процесс по заключению соглашения о всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (ВРЭП). Партнерство объединяет страны с населением более 3 млрд человек и совокупным объемом ВВП 17 трлн долл. Главной движущей силой, или обладателем «места водителя» (driver’s

151

seat) в партнерстве, должен стать блок АСЕАН. Переговоры, которые планировалось завершить к концу 2015 г., охватывают широкий спектр вопросов в сфере торговли товарами и услугами, а также инвестиционной политики. Особенность формата ВРЭП заключается в том, что при этом ставится цель и углубления существующих соглашений «АСЕАН плюс», и максимального учета экономических интересов отдельных его участников. Как ожидается, в соглашении, воплощающем в себе идею «асеановского пути», не будет большого количества жестких обязывающих норм, в то же время оно будет содержать значительный объем исключений, касающихся «чувствительных» товаров и услуг.

По прошествии двух последних десятилетий вопрос о том, по какому пути пойдет восточноазиатская экономическая интеграция и к чему она приведет, остается открытым. Подписано несколько десятков соглашений о свободной торговле и об экономическом партнерстве, однако крупных многосторонних соглашений с широким составом участников пока так и не достигнуто. Процесс формирования многосторонних группировок («АСЕАН плюс три», «АСЕАН плюс шесть», ВРЭП) характеризовался жестким соперничеством Японии и Китая за лидерство, их стремлением играть ключевую роль в формирующихся структурах региональной экономической интеграции.

Активно шла борьба теоретических моделей продвижения к всеобъемлющей азиатско-тихоокеанской интеграционной модели, среди которых особо выделялись японская концепция Восточноазиатского сообщества и австралийская концепция Тихоокеанского сообщества. Эти концепции не имели шансов практического воплощения, во многом по той причине, что они по-разному интерпретировались различными странами региона, каждая из которых имела собственное виHдение состава его участников и принципов работы. Большую проблему также представляла идеологизация процесса формирования интеграционных блоков на базе формулы «АСЕАН плюс»: многие усматривали в обеих асеаноцентристских группировках либо китайский, либо японский проект, направленный на закрепление в нем лидерских позиций Токио или Пекина, причем не только в экономической, но и в политической области. Даже присоединение к формату «АСЕАН плюс шесть» России и США в 2010 г. часто интерпретировалось в духе холодной войны как проявление парадигмы нового биполярного мира, в центре которого стоят США и Китай.

Между тем в 2005 г. четыре тихоокеанские страны — Сингапур, Бруней, Новая Зеландия и Чили — подписали соглашение о Транстихоокеанском партнерстве (ТТП). Была провозглашена цель в его рам-

152

ках в течение 10-летнего периода полностью ликвидировать все таможенные пошлины, либерализовать нетарифные ограничения, проводить единый курс в сфере инвестиционного законодательства, трудовых отношений, интеллектуальной собственности, госзакупок, защиты окружающей среды и пр. К 2009 г. к переговорам о ТТП присоединились США, Австралия, Малайзия, Сингапур, Перу и Вьетнам.

В 2010 г. все десять стран достигли договоренности по поводу общей концепции деятельности ТТП. Данный формат стал позиционироваться в качестве первого крупного шага на пути к созданию всеобъемлющей зоны свободной торговли Азиатско-Тихоокеанского региона (ЗСТ АТР), идею которой активно продвигают Соединенные Штаты. В ходе состоявшегося в 2010 г. в Иокогаме саммита АТЭС участники форума подтвердили свое намерение двигаться в направлении создания этой ЗСТ к 2020 г. Именно ТТП стало привлекать к себе наибольшее внимание как самая перспективная форма экономической интеграции в АТР с учетом совокупной экономической мощи потенциальных участников соглашения, а также достигнутого прогресса в направлении создания ЗСТ АТР.

После присоединения США в 2008 г. к переговорам о ТТП перед Японией в практической плоскости встал вопрос об отношении к участию в партнерстве. В глазах Токио оно было единственным крупным проектом, способным обеспечить процесс торговой либерализации по обе стороны Тихого океана, что давало основания воспринимать его в качестве прообраза ЗСТ АТР. Еще в октябре 2010 г. премьер-министр Японии Н. Кан заявил о необходимости выработать курс страны на экономическую интеграцию с азиатско-тихоокеанскими странами, учитывая тенденцию к формированию всеобъемлющей зоны свободной торговли в АТР16. В программном документе, принятом в ноябре 2010 г. комиссией МИД Японии по комплексным соглашениям об экономическом партнерстве, ставилась задача «начать консультации со странами–участницами ТТП, предпринимая энергичные меры по

улучшению внутренних условий (для вступления в партнерство. —

Д.С.)»17.

Япония еще в начале 2000-х годов пришла к выводу о том, что ей необходимо брать на себя инициативу создания интеграционных объединений и стать локомотивом экономической интеграции в АТР. Во время саммита АТЭС в Гонолулу в ноябре 2011 г. премьер-ми- нистр Ё. Нода заявил, что Япония «будет прилагать усилия к тому, чтобы играть ведущую роль в деле создания всеобъемлющей ЗСТ

16http://www.npu.go.jp/policy/policy04/pdf/20101008/sankou04.pdf

17http://www.mofa.go.jp/policy/economy/fta/policy20101106.html

153

АТР»18. К 2011 г. в Токио пришли к выводу о необходимости не просто присоединиться к ТТП, но и закрепиться в нем на правах одного из лидеров. Япония исходила из того, что она является единственной страной АТР, которая участвует практически во всех форматах экономической интеграции в регионе и, таким образом, способна взять на себя роль координатора и посредника между участниками ТТП и странами, воздерживающимися от присоединения к блоку. При этом подключение Японии к ТТП преследовало важную геополитическую цель — добиться преобладания в составе формирующихся структур азиатской экономической интеграции стран с либеральной экономической моделью, что позволило бы обеспечить приоритет западных либеральных ценностей.

Активная роль США в продвижении ТТП рассматривалась Токио в контексте «возвращения» Вашингтона в Азию. В парадигме глобального соперничества США и Китая Япония, безусловно, видит себя на стороне Америки. Проявлявшееся в процессе формирования ТТП усиление японо-американского взаимодействия в азиатских делах давало Токио возможность обрести определенное чувство локтя в противостоянии Пекину. Иными словами, включившись в ТТП, Япония рассчитывала обрести новый импульс для развития не только экономического, но и стратегического партнерства с Вашингтоном.

Вместе с тем в Токио хорошо понимали, что односторонняя ставка на союз с Америкой при сохранении пассивности на других направлениях азиатской экономической интеграции может нанести ущерб отношениям с Китаем, который превратился в ключевого внешнеторгового партнера Японии. Токио не может игнорировать тот факт, что КНР относится к ТТП с предубеждением, считая этот формат геополитическим проектом США. Пекин избегает оценок ТТП и одновременно декларирует свою приверженность идее приоритетного развития формата «АСЕАН плюс три».

Между тем перспектива присоединения к ТТП, несмотря на очевидную, казалось бы, пользу для Японии, вызвала в стране неоднозначную реакцию. С момента постановки данного вопроса в практическую плоскость разгорелась активная дискуссия между сторонниками и противниками этого шага. Можно выделить следующие аргументы, которые заставляют задуматься о всех его плюсах и минусах для Японии.

Важным доводом в пользу присоединения к ТТП выступал расчет на то, что таможенная либерализация окажет мощный стимулирующий эффект на развитие национальной экономики. Безусловно, в та-

18 Асахи симбун. 15.11.2011.

154

ких случаях вспоминают обычно экспортные отрасли, предприятия которых, как ожидается, получат весомые бонусы в результате отмены тарифов в странах-партнерах. Однако еще большее значение для Японии имеет открытие внутренних рынков, которое позволило бы покончить с пресловутой системой «особых интересов» и тем самым «приучить» японские предприятия к существованию в реальном пространстве международного рыночного соперничества. Опубликованные в октябре 2010 г. Канцелярией кабинета министров Японии расчеты показывали, что лишь за счет участия в ТТП, предполагающем 100%-ную либерализацию тарифов и услуг, дополнительный прирост реального ВВП должен был составить 0,48–0,65% в год, или 2,4– 3,2 трлн иен в стоимостном выражении19.

Огромные надежды связывались с активизацией технологического развития, а также структурной реформой сельскохозяйственного сектора, которая способствовала бы укрупнению хозяйств и повышению конкурентоспособности национального производителя. Большое значение придавалось открывающейся в рамках ТТП возможности урегулировать наиболее болезненные для Японии во взаимоотношениях с партнерами по региону вопросы, связанные с торговлей услугами и интеллектуальной собственностью. Япония, страдающая от безудержного пиратства, безусловно, заинтересована в укреплении правовых механизмов зашиты интеллектуальной собственности, что позволило бы защитить интересы владельцев крупнейших брендов. Кроме того, немалую пользу стране должна была принести и координация между участниками ТТП стандартов на медицинские услуги, услуги почты, финансовые услуги, а также экологические стандарты и стандарты безопасности продуктов питания. Последнее обстоятельство приобретало особое значение в свете последствий аварии на АЭС «Фукусима-1» 11 марта 2011 г.: фермеры опасаются дискриминационных ограничений на импорт японских продовольственных товаров из-за подозрений, что они подверглись радиационному заражению. Жесткие правила, ставящие барьер на пути таких ограничений, могли быть установлены как раз в рамках ТТП.

Одним из приоритетов стратегии экономического роста, проводимой правительством на протяжении последних лет, является использование «нового окна возможностей», которое таит в себе «стареющее общество». Речь идет о переориентации спроса на специфические для старших возрастных категорий товары и услуги. Помимо внутренних аспектов данной проблемы, большое внимание привлекают к себе внешнеэкономические факторы, связанные с участием страны

19 EPA-ни кансуру какусю сисан.

155

в региональных интеграционных процессах. Так, унификация стандартов медицинского обслуживания позволила бы Японии с большей эффективностью выходить на рынки стран-партнеров с передовыми технологическими разработками и различными видами продукции, например в области медицинского обслуживания и сестринского ухода за пожилыми людьми.

Предполагалось, что участие в ТТП станет дополнительным импульсом для развития, основанного на углублении интеграции с партнерами по соглашению, расположенными по обе стороны океана. В оборот вошло понятие «третье открытие страны»20, под которым подразумевается устранение всех тех атрибутов закрытого японского рынка, которые на протяжении нескольких десятилетий дают повод для критики Токио со стороны его внешнеторговых партнеров.

Между тем не менее убедительными выглядели и соображения, высказывавшиеся скептиками. Можно выделить целый ряд достаточно рациональных и аргументированных доводов, которые в совокупности заставляли задуматься о целесообразности для Японии присоединения к ТТП.

Во-первых, это партнерство, судя по составу его участников, не может претендовать на статус всеобъемлющей ЗСТ АТР. Действительно, многие ключевые акторы азиатско-тихоокеанского экономического пространства либо заявили об отказе присоединиться к переговорам, как это сделали Китай и Южная Корея, либо не продемонстрировали признаков заинтересованности (Индонезия и Таиланд). Повод для сомнений давала и неравноценность экономических потенциалов стран-участниц, среди которых и США, и такие относительно малозначимые в экономическом отношении страны, как Бруней и Чили. Многие эксперты указывали на то обстоятельство, что если Япония присоединится к ТТП в его нынешнем составе, то в совокупном объеме ВВП блока более 90% будет приходиться на две страны — Японию и США, а это превратит ТТП, по сути, в одно из воплощений японо-американского договора о ЗСТ.

Во-вторых, отмечали скептики, трудно ожидать, что благодаря либерализации участие в ТТП даст какой-то особенный импульс японской экономике. Скажем, импортные тарифы в США — основном потенциальном партнере Японии по блоку — и так находятся на достаточно низком уровне. Например, таможенный тариф в США на легковые автомобили составляет всего 2,5%, на подшипники — 9%. Погоды не делает даже тот факт, что в США достаточно высока ввозная

20 Первым «открытием» считается Реставрация Мэйдзи, вторым — послевоенные демократические реформы.

156

пошлина на грузовики, составляющая в среднем 25%21. В этих условиях трудно было бы ожидать существенного роста японского промышленного экспорта в Соединенные Штаты даже после полной отмены тарифов.

В-третьих, подчеркивалось, что участие в ТТП может нанести сильный удар по аграрному сектору японской экономики. При этом,

вотличие от соглашений о свободной торговле, в которых предусматривались существенные изъятия в отношении «чувствительных товаров», ТТП мыслилось как всеобъемлющий торговый пакт, не терпящий никаких исключений. Предполагалось, что подавляющее большинство импортных тарифов должны быть устранены немедленно, а исключения в отношении «чувствительных товаров» будут действовать в течение семи лет с момента вступления в партнерство.

Как известно, для Японии подобными «чувствительными товарами» является значительная часть производимой в стране сельскохозяйственной продукции. Япония традиционно стремится вывести изпод сферы действия соглашений национальный аграрный рынок, руководствуясь соображениями продовольственной безопасности и защиты традиционных промыслов. Особенно болезненной представляется отмена тарифов на импорт риса — основного продукта питания японцев. Страна на протяжении многих лет проводит политику полной самообеспеченности рисом, в соответствии с которой государство поддерживает крайне высокие, фактически запретительные импортные пошлины на рис. Полная отмена пошлин наряду с прекращением государственного субсидирования закупочных цен на рис, которые Япония будет вынуждена реализовать под давлением действующих

врамках ТТП правил, неизбежно приведет к разорению значительной части фермеров и сделает страну уязвимой в случае чрезвычайных

обстоятельств. По подсчетам Министерства сельского хозяйства, в случае присоединения к ТТП уровень самообеспеченности Японии продуктами питания (в калориях) сократится с 39 до 13%22. В представленном министерством в октябре 2011 г. кабинету министров докладе рисовалась апокалиптическая картина развала сельского хозяйства и других негативных последствий для всей национальной экономики, включая падение ВВП на 7,9 трлн иен и снижение общей численности занятого населения на 3,4 млн человек23.

Особенно серьезный удар по национальному сельхозпроизводству прогнозировался в свете того, что США являются одним из ведущих

21The Japan Times. 21.10.2011.

22The Japan Times. 21.10.2011.

23http://www.npu.go.jp/policy/policy08/pdf/20101027/siryou2.pdf. С. 6.

157

мировых экспортеров аграрной продукции. Критики указывали не только на прямые потери для национальных сельхозпроизводителей от наращивания американцами продовольственного экспорта в Японию, но и на опасность, связанную с возможностью ослабления фитосанитарного и иных видов таможенного контроля качества сельхозпродукции. Поскольку соглашение предполагает гораздо больший уровень участия страны-экспортера в регулировании этих вопросов, многие в Японии опасались, что США воспользуются дополнительными правами, например для продавливания решения о полной отмене действующих ныне ограничений на импорт американской говядины, введенных ранее японским правительством из-за обнаруженных в США случаев коровьего бешенства. Высказывалось также опасение, что американцы будут добиваться полного запрета на экспорт Японией китового мяса — традиционного продукта морского промысла в ряде регионов страны, включая пострадавшие от землетрясения префектуры.

В-четвертых, никакого специфического мобилизационного эффекта от «открытия рынков», по мнению критиков, ожидать Японии не приходится. Как отмечает доцент Киотского университета Такэси Накано, Япония к 2014 г. уже заключила преференциальные соглашения с большинством стран, участвующих в переговорах по ТТП, на двусторонней основе. Остаются лишь Соединенные Штаты, импортный тариф в которых на японские товары составляет в среднем 2,5%. Доля же американской продукции в товарообороте Японии составляет лишь около 14%, что не позволяет рассчитывать на особенно сильный эффект от участия в ТТП24. В этой связи главный аргумент, на который напирали сторонники присоединения к ТТП (что либерализация подстегнет национального производителя), оказывается лишенным практического смысла. Как отмечала газета “The Japan Times”, тезис о «новом открытии Японии» с помощью ТТП оказывается выгодным только ее конкурентам25.

В-пятых, источниками большого беспокойства в Японии являлись неизбежные для страны в условиях членства в ТТП ослабление регулирующей роли государства и усиление присутствия зарубежных поставщиков товаров и услуг в социально значимых отраслях экономики, что влечет за собой существенное снижение требований к стандартам безопасности в социальной сфере и другие негативные последствия для широких слоев населения. Многие полагали, что США немедленно воспользуются возможностями партнерства для активи-

24Накано Такэси. ТТП бококурон (Теория гибели страны от ТТП). С. 91–96.

25The Japan Times. 21.10.2011.

158

зации своего доступа на фармацевтический рынок, а также рынки страховых, медицинских, транспортных и почтовых услуг, что в конечном счете может привести к банкротству национальных компаний.

Особую тревогу вызывали при этом негативные последствия для национальной почтовой корпорации, в которой работают сотни тысяч сотрудников, а также для тысяч государственных больниц, которых придется переводить на акционерную форму собственности. Японцам под давлением американских стандартов придется постепенно отказываться от государственного и корпоративного медицинского страхования в пользу индивидуального, что приведет к радикальной коммерциализации сферы здравоохранения, снизит национальные стандарты в сфере здравоохранения и повысит уровень социального неравенства. Перед угрозой разорения окажутся многие компании медицинского и пенсионного страхования (например, «общества взаимопомощи»), клиентами которых являются миллионы японцев. Опасения, кроме того, были связаны еще и с перспективой того, что иностранные компании станут активно развивать в Японии международные сетевые клиники, практикующие более низкие, чем сложились здесь, стандарты качества медицинских услуг.

В-шестых, отрицательный эффект прогнозировался и для национального рынка труда. Один из наиболее критикуемых моментов, связанных с участием в ТТП, — взаимное признание странами-участни- цами различных видов прав, лицензий и иных видов квалификационных документов на ведение профессиональной деятельности. Многие опасались, что в страну, пользуясь этим, могут хлынуть толпы иммигрантов, в результате чего обрушится рынок рабочей силы и обострится проблема безработицы. Кроме того, дерегулирование рынка труда неизбежно приведет к снижению требований в отношении соблюдения норм трудового законодательства и безопасности на производстве.

В-седьмых, оптимизм по поводу положительного для экономики страны эффекта либерализации торговли сдерживался также трезвой оценкой макроэкономических последствий от удорожания иены. Эксперты указывали на то, что дорогая иена не позволит Японии в полной мере воспользоваться снижением тарифов, но сделает экспортную продукцию неконкурентоспособной.

Указывая на необходимость проведения восстановительных работ после «тройного бедствия» 11 марта 2011 г., противники вступления Японии в ТТП подчеркивали, что либерализация внешнеэкономических связей, чреватая «шоковым эффектом» для экономики страны, в нынешних условиях не вполне отвечает требованиям момента. Этот

159