История Всемирной Литературы / Коллектив авторов - История всемирной литературы Т.7 - 1991

литературная критика, фольклористика, языкознание (труды Н. Петрова, А. Потебни, П. Житецкого, Н. Дашкевича, И. Франко и др.).

Иван Франко

Фотография. 1890 г.

В противовес либерально-буржуазной критике 70—90-х годов (Н. Костомаров, Е. Огоновский, П. Кулиш, А. Конисский и др.) и критике воинственно-идеалистической, клерикально-консервативной выступили деятели радикального, демократического направления (О. Терлецкий, В. Навроцкий, И. Павлык и др.), придерживавшиеся по многим вопросам революционно-демократических взглядов. Они ориентировались на высказывания об украинской литературе Белинского, Герцена, Чернышевского, Добролюбова, Шевченко, поддерживали писателей демократического направления. Особенно ценной была их роль в борьбе против национально-ограниченного толкования наследия Шевченко, эпигонского подражания его поэтике, а также против провинциализма в определении перспектив национальной литературы. Значительным культурно-общественным событием явилось издание «Кобзаря» Т. Шевченко в двух томах (Прага, 1976), в котором были помещены также произведения, запрещенные царской цензурой.

В развитии научно-критической мысли на Украине большая заслуга принадлежит И. Франко. Он активно воспринял и развил идейно-эстетические принципы Шевченко и русских революционных демократов, испытал влияние марксизма, заложил основы научной

170

филологии. Многочисленные исследования Франко, статьи, отклики на текущие явления литературной жизни, труды по истории и теории литературы, по вопросам эстетической мысли и фольклористике и ныне представляют большой научный интерес.

Из-за преследований украинской литературы царизмом подавляющее большинство произведений восточноукраинских писателей публиковалось на страницах западноукраинских периодических изданий 70—90-х годов народовского и особенно демократического и революционно-демократического направлений, в которых большую роль играли Франко, Павлык и их единомышленники. Известную положительную роль сыграли изредка выходившие в восточной Украине альманахи и антологии («Луна», «Рада», «Нива», «Степь», «Складка»), ежемесячный исторический, этнографический, беллетристический журнал «Киевская старина», орган либерально-буржуазного направления, издававшийся в Киеве на русском языке. Постепенно он превратился в украинский историко-научный фольклористический и литературный орган, в котором были опубликованы ценнейшие исторические и историко-литературные архивные материалы, памятники древней письменности и литературное наследие классиков новой украинской литературы (И. Котляревского, Г. Квитки-Основьяненко, Т. Шевченко, Марко Вовчок и др.), а также научные исследования в области гуманитарных наук и множество публицистических, литературно-критических статей и художественных произведений как на русском, так и на украинском языках. Важное значение имели издания Научного общества им. Шевченко (с 1873 по 1893 г. — Литературное общество им. Т. Г. Шевченко) во Львове.

Особое место в украинской литературе занимает в этот период реалистическая проза, наиболее заметными представителями которой выступили И. Нечуй-Левицкий (1833— 1918) и Панас Мирный (1849—1920) — крупные мастера изображения народной жизни.

Автор более пятидесяти очерков, рассказов, повестей и романов Нечуй-Левицкий развил и обогатил критический реализм в украинской литературе. В своей прозе («Микола Джеря», 1878; «Бурлачка», 1880; «Семья Кайдаша», 1879; «Тучи», 1874; «Над Черным морем», 1890) он создал образы людей труда — униженных и бесправных в условиях крепостного строя и в пореформенную эпоху. Социально значимый этнографизм, яркое бытописание, социально-психологическая выразительность характеров, мастерство живописания родной природы — таковы наиболее характерные черты стиля НечуяЛевицкого, которого Франко считал одним из наиболее глубоких знатоков украинского крестьянства.

Этапным явлением стало творчество Панаса Мирного (А. Я. Рудченко) — крупнейшего представителя критического реализма в украинской прозе, выразителя дум и чаяний революционной демократии послереформенной эпохи. Его произведения — социальный роман «Разве ревут волы, когда ясли полны?» (создан совместно с братом — И. Билыком, вышел в 1880 г. в Женеве), повести «Голодная воля» (написана в начале 80-х годов, впервые вышла в советское время), «Товарищи» (1875), рассказы, очерки, драмы («Лымеривна», 1892; и др.), социально-психологический роман-эпопея «Гулящая» (первые две части вышли в 1883—1884 гг., полностью роман опубликован после смерти автора) представляют своеобразную художественную летопись украинского общества почти за два столетия, вплоть до начала XX в.

Искусство критического реализма проявилось особенно полно у Панаса Мирного в изображении классового расслоения крестьянства в условиях капитализма, в разоблачении хищничества кулаков, сельской и городской буржуазии, в психологически тонком изображении народных характеров — людей со сложными и в конечном счете трагическими судьбами (Чипка в романе «Разве ревут волы, когда ясли полны?», Христя в романе «Гулящая» и др.).

Заметный вклад в развитие украинской прозы 70—90-х годов внесли М. Старицкий (1840—1904), автор многих весьма популярных русских и украинских исторических повестей и романов («Перед бурей», «Буря», «Осада Буши» и др.), Б. Гринченко (1863— 1910) — автор, снискавших себе широкую известность повестей («Среди темной ночи», «Под тихими вербами», «На распутье») и рассказов, а также писатели либеральнобуржуазного направления, работавшие на Восточной Украине — Олена Пчилка (О. П. Косач), А. Конисский и др. Творчество этих и менее примечательных прозаиков, разных по своим идейно-эстетическим позициям и художественным приемам, способствовало расширению тематических границ украинской прозы, обогащению ее содержания и формы. В лучших своих образцах и определяющих тенденциях украинская проза прочно стояла на позициях критического реализма, народности, демократизма.

О том же свидетельствует творчество западно-украинских прозаиков: М. Павлык (1853—1915) в рассказах и повестях («Юрий Кулик», «Татьяна Ребенщук», «Пропащий человек», «Вихора») разоблачает австро-венгерский милитаризм,

171

реакционность буржуазной галицийской интеллигенции, ханжество духовенства. О тяжелой судьбе трудящейся женщины рассказывает Н. Кобринская. Изнурительный труд рабочих-нефтяников Борислава и Дрогобича рисует С. Ковалив. Рассказы и повести Е. Ярошинской повествуют о деморализующем влиянии австрийской армии на крестьянских сыновей, о жестоком социальном и национальном гнете на Буковине в конце XIX — начале XX в.; Т. Бордуляк описывает в своих рассказах (сб. «Ближние») жизнь крестьянской бедноты и батрачества, бедствия украинских эмигрантовпереселенцев в США и Канаде. Следует упомянуть здесь также ранние произведения О. Маковея, А. Чайковского, Д. Лукияновича, литературная деятельность которых достигла расцвета на рубеже веков.

Названные писатели и последующее поколение деятелей украинской литературы в разной степени во всех родах и жанрах испытали на себе влияние Ивана Франко (1856— 1916), почти сорок лет стоявшего во главе украинской литературы, объединявшего передовые писательские силы восточных и западных земель. Поэт, прозаик, драматург, литературный критик и историк литературы, публицист, социолог-мыслитель, фольклорист, этнограф, политический и выдающийся культурно-общественный деятель, организатор многих изданий, И. Франко сыграл поистине историческую роль в борьбе украинского народа за свое социальное и национальное освобождение. Принимая непосредственное участие в революционно-освободительном движении в Галиции, писатель своей многогранной энциклопедической деятельностью определил целый этап в духовной культуре украинского народа.

Унаследовав традиции Шевченко и восприняв идеи русской революционной демократии, высокоодаренный сын крестьянина-кузнеца из Подкарпатья, Иван Франко выступил новатором во многих жанрах литературы. В прозаических, поэтических, драматических и публицистических произведениях он показал процессы, происходившие в общественной жизни Галиции в последней четверти XIX и в первые десятилетия XX в. В многочисленных (более ста) рассказах (сб. «Борислав», 1877; «В поте лица», 1885, и др.), в повестях («Boa constrictor», 1878; «Захар Беркут», 1883), романах («Борислав смеется», 1880—1881; «Лель и Полель» — последний на польском языке, написан в 80— 90-е годы, издан посмертно) Франко отразил жизнь, быт и психологию многих слоев общества, раскрыл социально-политические причины дифференциации крестьянства и пролетаризации бедноты, показал возникновение первых отрядов рабочего класса и зарождение начальных, стихийных форм его борьбы, политического самосознания пролетариев. Франко был певцом труда, силы рабочего коллектива, народных масс, стремившихся к свободе. Произведения писателя проникнуты уничтожающей критикой государственных и политических институтов, нравственных и морально-этических устоев капиталистического общества, церкви. В них показан народ как движущая сила истории. «Литература, стоящая над партиями, — утверждал писатель, обращаясь к своим идейным противникам, — это только ваш сон, это ваша фантазия, на деле такой литературы не было никогда». И дальше: «У нас единственный эстетический кодекс — жизнь».

Крупнейшим событием украинской поэзии стал выход в свет сборника стихотворений и поэм И. Франко «Вершины и низины» (1887), главный герой которого — рабочийпролетарий. Франко ломал привычные каноны и обогатил украинскую поэзию в тематическом, жанровом и стилевом отношениях. Вдохновленные революционной борьбой трудящихся, поэтические произведения этого и последующих сборников

(«Увядшие листья», 1896; «Мой Измарагд», 1898; «Из дней печали», 1900; «Semper tiro», 1900, и др.), а также поэмы («Панские забавы», «Похороны», «Иван Вишенский», «На Святогорской горе», «Смерть Каина» и др.) поставили его имя в ряд самых крупных поэтов мировой литературы конца XIX — начала XX в. Главной в поэтическом творчестве Франко была проблема героя и массы, личности и коллектива, вождя и народа.

Одновременно с Франко в украинской поэзии с большим или меньшим успехом трудились многие другие украинские поэты 70—90-х годов (М. Старицкий, И. Манжура, Б. Гринченко и П. А. Грабовский) — люди разной жизненной судьбы, в поэтическом творчестве которых, однако, есть немало общих мотивов. Особенно близко для них понимание общественной роли художественного слова, страстное желание видеть народ свободным.

Благодаря намного возросшей, по сравнению с предыдущими периодами, переводческой практике, украинские читатели знакомились с лучшими произведениями мировой художественной мысли, в практике перевода совершенствовался и обогащался украинский литературный язык. Огромное внимание переводам уделял Франко. Он создал целую библиотеку мировой поэзии в своих переводах. В области перевода плодотворно

работали также М. Старицкий, П. Кулиш, Б. Гринченко, В. Самийленко, А. Крымский, М. Вороный, Леся Украинка.

172

Франко писал, что передача произведений «разных веков и народов на родном языке обогащает душу целой нации, приобщая ее к таким формам и выражениям чувств, которых она прежде не имела, возводя золотой мост понимания и сочувствия между ними

идалекими людьми, древними поколениями».

В70—90-е годы появляется все больше переводов произведений украинских писателей на славянских и других языках; заметно усилились связи украинской литературы с белорусской, грузинской, армянской, с литературами народов Прибалтики.

Зрелость и оригинальность украинской литературы проявилась также в бурном развитии драматургии и театра. В условиях, когда указом 1876 г. были запрещены «разные сценические представления и чтение на малороссийском наречии», когда в тайном циркуляре министра внутренних дел в октябре 1881 г. строго предписывалось «совершенно запретить устройство специально малороссийских театров и создание трупп для исполнения пьес исключительно на малороссийском наречии», театральная жизнь преодолевала огромные трудности. Но деятели украинского театра, утвердившегося на

П. Саксаганский и др.). Развитие сценического искусства остро поставило вопрос о необходимости обновления репертуара и обогащения его пьесами из народной жизни. Ограниченные правительственными предписаниями в выборе тем (ценой огромных усилий было получено разрешение ставить украинские пьесы, но только на темы сельского быта), лучшие украинские драматурги проявили поистине виртуозную творческую изобретательность, сумев создать на эту тему ряд выдающихся произведений.

Более сорока драм, комедий, водевилей написал М. Кропивницкий (1840—1910) («Дай сердцу волю, заведет в неволю», «Пока взойдет солнце, роса глаза выест», «Мироед, или Паук» и др.). В центре его пьес — социальные конфликты в украинском послереформенном селе, непримиримость классовых интересов, разоблачение морали богатых и утверждение душевной красоты крестьян.

М. Старицкий (1840—1904) начал свою драматургическую деятельность с обработок пьес своих предшественников и современников, а также с инсценировок произведений украинских, русских и зарубежных авторов. Но перу драматурга принадлежит и немало оригинальных пьес («Не суждено», 1881; «Ой, не ходи, Грицю, да на вечерницы», 1887, и

др.).

Старицкий постоянно обращался к фольклору, народным обычаям, обрядам, хореографии, песням, думам. Он изображал противоборствующие чувства, тяготел к трагедийному осложнению психологических конфликтов, утверждал справедливость и осуждал социальное зло. В его комедиях и водевилях господствует искрометный, подлинно народный юмор.

Крупнейшим явлением украинской драматургии этого периода стало творчество И. Карпенко-Карого (И. Тобилевича, 1845—1907). В статье-некрологе Франко писал, что он «был одним из отцов нового украинского театра, выдающимся артистом и притом великим драматургом, равного которому нет в нашей литературе».

Проникновенный аналитик, вникающий в самое существо социальных процессов, происходивших под влиянием развития капитализма во всех слоях украинского общества второй половины XIX в., И. Карпенко-Карый создал в социально-бытовых и психологических драмах («Батрачка», «Бесталанная», «Над Днепром»), в остросатирических комедиях («Умный и глупец», «Мартын Боруля», «Сто тысяч», «Суета», «Хозяин»), в пьесах на исторические темы («Бондаривна», «Злая искра поле сожжет и сама исчезнет», «Савва Чалый» и др.) множество разнообразных типов и

характеров. Наряду с образами «могучего народного борца» (И. Франко) Опанаса, батрачки Харитины, самоотверженного патриота Гната Голого в его пьесах предстает также целая галерея сельских и волостных старшин, стяжателей, разбогатевших на эксплуатации бедноты (Боруля, Калитка, Пузырь), интеллигентов, оторвавшихся от народа (Михаил и Петро Барильченки), предателей родной земли (Савва Чалый). Пьесы драматурга, построенные на жизненных конфликтах, сценичны, богаты бытовыми деталями, автор создает социальные и психологически убедительные образы, выразительно передает национальный колорит.

Весомый вклад в развитие украинского театра и драматургии внес И. Франко. В многочисленных статьях («Украинский театр в Галиции», «Украинская литература в Галиции за 1886 г.», «Наш театр», «Галицийско-украинский театр» и др.) он с революционно-демократических позиций рассматривает основные вопросы теории и практики сценического искусства, которые успешно реализует в своем творчестве. Франко считал, что театр должен быть школой жизни, что он обязан изображать, анализировать, публично критиковать недостатки общества, а не ограничиваться осмеянием отдельных мелких пороков и недостатков. Острым драматизмом жизненных коллизий отличаются

173

его одноактные пьесы («Последний крейцер», «Будка № 27», «Каменная душа», «Мастер Чирняк»), а также четыре крупных драматических произведения («Украденное счастье», «Рябина», «Сон князя Святослава», «Учитель»). Особое место в истории украинского театрального искусства заняла социально-психологическая драма Франко «Украденное счастье» (1894). Знание народной жизни позволило драматургу раскрыть в ней социальноэкономические, политические и нравственно-бытовые условия формирования сильных, незаурядных характеров галицийских крестьян Анны и Миколы Задорожных, жандарма (в прошлом также крестьянина) Михайла Гурмана, поднять изображение их личных взаимоотношений на уровень социальных обобщений.

Утвердившись на позициях реализма и народности, украинская драматургия и театр 70—80-х годов заложили прочные традиции, развитые на последующих этапах украинской литературы. В конце XIX в. достигла также высокого уровня украинская критическая и эстетическая мысль. Работы И. Франко, М. Павлыка, П. Грабовского, О. Терлецкого и других отмечены воздействием революционных освободительных идей, в некоторых случаях — идей научного социализма.

Крайне трудными, сложными и неблагоприятными были исторические и общественно-политические условия, в которых развивалась украинская литература во второй половине XIX в., и, несмотря на это, она имела выдающиеся достижения в поэзии, прозе и драматургии. В статье «Интернационализм и национализм в современных литературах» (1898) И. Франко писал: «Только тот писатель может иметь ныне значение, который способен и умеет сказать всему просвещенному человечеству какое-то слово о великих вопросах, волнующих душу этого человечества, да и к тому же сказать это слово в форме, наиболее отвечающей его (писателя) национальному характеру. И лишь такой писатель будет одновременно понятен и интересен не только для своих ближайших земляков, но и для всего цивилизованного мира, ибо все найдут в его произведениях, какой бы необычной и оригинально-национальной ни была бы их форма (возьмем, к примеру, произведения нашего Шевченка, англичанина Диккенса, американца Марка Твена, венгра Миксата или черногорца Йозаковича), те самые чувства, сомнения, страдания, симпатии, которые образуют суть души современного образованного человека».

Украинская литература второй половины XIX в. сумела сказать цивилизованному человечеству многое о многом. «Знаменитые имеете таланты, — писала Элиза Ожешко в письме И. Франко 8 апреля 1886 г. — Чем больше читаю, тем сильнее ощущаю

удивительное наслаждение и поэтичность этой украинской литературы. Чистая она, как кристалл, теплая, как летний вечер, неожиданно оригинальная, ни на какую другую, известную мне, не похожая».

173

БЕЛОРУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА

Во второй половине XIX в. белорусская литература развивалась в крайне неблагоприятных условиях социального и национального угнетения. Однако в ней происходили глубинные процессы, связанные с утверждением новой, революционнодемократической идеологии, принципов критического реализма.

Вэтот период на волне антикрепостнического и национально-освободительного движения в литературе наблюдается значительное оживление. Особенно наглядно это проявилось в период польского восстания 1863 г. Однако поражение восстания, в котором приняли участие ведущие белорусские писатели того времени, и последовавшие за ним репрессии, по существу, приостановили развитие литературы на два десятилетия. Новый подъем начался на рубеже 80—90-х годов, когда в литературу пришли Ф. Богушевич, Я. Лучина, А. Гуринович и другие писатели-демократы. В самом же конце столетия вновь заметен некоторый спад.

В50-х — начале 60-х годов в белорусской литературе усиливается размежевание между демократической и либеральной группировками. Все большую популярность завоевывают идеи Белинского, Добролюбова, Чернышевского, Герцена, а также деятелей левого крыла польского национально-освободительного движения. Белорусская литература, по существу, уже перестала быть рукописной и анонимной. В. ДунинМарцинкевич, А. Верига-Даревский и другие писатели адресовали свои произведения народу, крепостному крестьянству, сознательно ориентировались на устное народное творчество.

174

Наиболее крупные достижения литературы связаны с именем Винцента ДунинаМарцинкевича (1807 или 1808—1884), выходца из обедневшей шляхетской семьи, одного из создателей белорусского национального театра, писавшего на белорусском и польском языках. Дунин-Марцинкевич дебютировал в 40-е годы как автор либретто комических опер «Соревнование музыкантов», «Рекрутский набор», «Идиллия», музыку к которым написал известный польский композитор С. Монюшко. Из них до нашего времени дошла лишь «Идиллия», изданная в Вильно в 1846 г. и поставленная в Минске в 1852 г. В пьесе, как это было принято в то время, шляхта говорит на польском языке, а крестьяне — на белорусском «наречии». В целом «Идиллия» написана по канонам сентиментализма. Авторская концепция крайне противоречива. С одной стороны, осуждается крепостнический строй, утверждается, что крестьяне, как и шляхта, имеют право на счастье; с другой — сглаживаются жизненные противоречия, основной конфликт разрешается в духе абстрактного морализаторства.

Наибольшего расцвета творчество Дунина-Марцинкевича достигло в 50-е годы. В это время им были созданы и частично опубликованы стихотворные повести «Вечерницы», «Гапон», «Купала», «Былицы, рассказы Наума», «Халимон на коронации» и др., основанные преимущественно на фольклорно-этнографическом материале, а также написанные на польском языке «Славяне в XIX столетии», «Люцинка», «Литературные заботы» и др. Герои повестей — крепостные крестьяне, трудолюбивые, честные. Они активно протестуют против социального гнета. В этот период писатель критически подходит к изображению действительности, создает индивидуализированные образы

героев. Но проявилась противоречивость его общественных и эстетических взглядов. Его идеалом было общество, где просвещенные паны заботятся о крестьянах, а добродетельные крестьяне — слушаются господ. В поисках такого идеала писатель порой обращался к далекому прошлому белорусского народа («Вечерницы»). В его произведениях черты классицизма и сентиментализма (рационализм, дидактизм) своеобразно сочетались с романтическими (ориентация на фольклорную поэтику) и реалистическими тенденциями.

В связи с событиями 1863 г. Дунин-Марцинкевич был арестован, а затем жил под наблюдением полиции, его произведения не разрешалось печатать, и его сатира 60-х годов вплоть до начала XX в. бытовала в рукописях. В пореформенных комедиях писателя наличествуют признаки критического реализма. В «Пинской шляхте» (1866) высмеяны невежественные чиновники, творящие беззакония под видом соблюдения законности, а также сословные предрассудки шляхты. В гротескном изображении некоторых персонажей чувствуется влияние гоголевских традиций. Автор осуждает капиталистические отношения в пореформенной белорусской деревне, но может противопоставить им лишь добродетели патриархального дворянства; его идеал попрежнему утопичен.

Произведения Дунина-Марцинкевича, несмотря на их противоречивость, сыграли значительную роль в развитии новой белорусской литературы. Они пробуждали национальное самосознание, интерес к белорусскому народу. Вокруг них велась оживленная полемика в периодической печати.

Одновременно с Дуниным-Марцинкевичем в белорусскую литературу пришли писатели более радикальные по своим взглядам. В конце 50-х — начале 60-х годов они группировались вокруг газеты «Виленский вестник» и ее редактора Адама Киркора (1818—1886), часто собирались у него, обсуждали планы изданий на белорусском, литовском и польском языках. Идейным руководителем кружка был польский поэтдемократ Владислав Сырокомля (Людвик Кондратович, 1823—1862). Ему принадлежит несколько стихотворений на белорусском языке («Добрые вести», «Уже птички поют повсюду» и др.). Последователем В. Сырокомли являлся Винцесь Коротынский (1831— 1891). В его патриотических стихах («Тоска на чужой стороне», «В альбом А. ВеригиДаревского») звучит протест против самодержавия и крепостничества. С кружком Киркора был тесно связан участник революционного движения Артем Верига-Даревский (1816—1884). Из его произведений, написанных на белорусском языке, сохранились стихотворение «Литвинам, записавшимся в мой Альбом, на прощание» и ария солдатки из драмы «Грех четвертый — гнев». Другие сочинения писателя известны сегодня лишь по названиям. Как активный участник восстания 1863 г., Верига-Даревский был сослан в Сибирь, где и умер.

Общественная борьба, развернувшаяся после отмены крепостного права, оживила литературное движение в Белоруссии. Широкое распространение получили издания русских революционных демократов. Но активизировалась и реакция. Ее позиция по крестьянскому вопросу нашла отражение в ряде псевдонародных стихотворных гутарок и прозаических рассказов.

В начале 60-х годов различные круги польского национально-освободительного движения

175

пытались втянуть в борьбу против царского самодержавия белорусское крестьянство, апеллируя к нему на его родном языке. Среди анонимных стихотворных произведений польской ориентации выделяются «Гутарка старого деда» и четыре выпуска «Гутарки двух соседей», вышедшие нелегально из печати в 1861—1862 гг. В них резко критикуются порядки в Российской империи, народ призывается к вооруженному восстанию против царизма. Однако в этих гутарках, особенно в «Предсмертном разговоре затворника

Петра», сознательно сглаживаются классовые противоречия, идеализируется бывшая Речь Посполитая.

Идеи белорусского революционного демократизма наиболее полно отражены в публицистике Кастуся Калиновского (1838—1864). Выходец из безземельной шляхты, он закончил Петербургский университет. Вернувшись на родину, вел агитационную работу среди крестьян; в 1862—1863 гг. вместе со своими друзьями В. Врублевским и Ф. Рожанским нелегально издал семь номеров первой белорусской газеты «Мужицкая правда». Каждый из ее номеров — пламенный монолог, обращенный к крестьянам. Умело используя форму народной гутарки, фольклорную символику, Калиновский объяснял народу сущность реформы 1861 г., разоблачал самодержавие и крепостничество. В 1863 г. Калиновский возглавил восстание на территории Белоруссии и Литвы, был арестован и приговорен к смертной казни. В тюрьме он написал «Письмо из-под виселицы», в текст которого включил лирическое стихотворение «Мариська, черноброва голубка моя»; оно наполнено горечью поражения и уверенностью в том, что народ еще поднимется на борьбу.

После поражения восстания одни писатели оказались в ссылке или в эмиграции, другие — под наблюдением полиции. Циркуляром 1867 г. было запрещено издавать белорусские книги латинским шрифтом. Редкие попытки печатать их кириллицей также не имели успеха. В пореформенное сорокалетие белорусские книги выходили преимущественно за границей (в Женеве, Кракове, Тильзите). На развитии литературы отрицательно сказывалось отсутствие белорусской периодической печати. Произведения, созданные в 60—70-х годах, оставались в рукописях и существенного влияния на литературный процесс не оказали. Запрет, наложенный на белорусское печатное слово, будто повернул развитие вспять — к рукописности и анонимности. Около двух десятилетий художественное самосознание народа снова проявлялось преимущественно в фольклоре и стилизованных под фольклор гутарках. В этих произведениях отражены новые классовые противоречия пореформенной деревни («Гутарка в корчме», «Однажды в рождественский вечер», «Гутарка Павлюка», «Панская ласка», «Гутарка Кузьмы с Апанасом»). К анонимным гутаркам с их этнографическим бытописательством близки произведения крестьянских поэтов того времени (М. Морозика, В. Протасевича и др.).

Положение заметно изменилось в 80—90-е годы в связи с приходом в литературу целой плеяды писателей-демократов — Ф. Богушевича, Я. Лучины, А. Гуриновича, А. Абуховича, Ф. Топчевского, С. Тржащчковской, художников разных по дарованию, но единых в желании служить своим словом родному народу. Благодаря им развитие белорусской литературы вновь приобрело черты последовательного процесса, хотя этот процесс и не был еще достаточно интенсивным, разнообразным. В литературе попрежнему преобладали стихотворные жанры, деревенская тематика.

В эти годы определились революционно-демократическое и буржуазно-либеральное направления. Последнее было представлено назидательными сочинениями А. Ельского и А. Пщелки, считавших, что мелкие реформы могут улучшить жизнь народа. На противоположных позициях стояли писатели-демократы, отрицавшие существующий строй и призывавшие к революционному преобразованию общества. Основную движущую силу они видели в крестьянстве, простолюдинах, способных создать равноправное общество мелких производителей. Идеи крестьянского демократизма, «хождения в народ» отражены в художественной публицистике 80—90-х годов — в беллетризованных гутарках «Старая приказка», «Дядька Антон», в прокламации «Хозяева». Многие программные произведения белорусского народничества написаны на русском языке («Письма о Белоруссии» Данилы Боровика, «Послание к землякамбелорусам» Щирого Белоруса и др.).

программе русского революционного народничества, и в их поэзии отразились чаяния широких масс, протест против социального и национального угнетения. Принципиально изменился «адрес» литературы. Если Дунин-Марцинкевич и его современники ориентировались преимущественно на передовую часть шляхты и только через ее посредничество на крестьянство, то теперь писатели обратились непосредственно к народу. Отстаивая право белорусов на самостоятельное историческое развитие, на собственную культуру,

176

они выражали интересы белорусской «мужицкой» нации, начинающей осознавать свое достоинство. Их патриотизм страстен и активен. «Не оставляйте же языка нашего белорусского, дабы не умереть!» — призывал Богушевич в прозаическом предисловии к сборнику «Дудка белорусская».

Крупнейший белорусский писатель последней четверти XIX в. — Франтишек Богушевич (1840—1900). Выходец из мелкопоместной шляхты, он учился в Виленской гимназии и Петербургском университете. Участвовал в восстании 1863 г. Позже переехал на Украину, где, окончив Нежинский юридический лицей, работал следователем. В 1882 г. Богушевич вернулся на родину, в Вильно. Нелегально за границей были изданы его поэтические сборники «Дудка белорусская» (1891), «Смык белорусский» (1894), рассказ «Траляленочка» (1892). Сборники Богушевича «Скрипочка белорусская» и «Белорусские рассказы» до нашего времени не сохранились.

В программном стихотворении «Дудка белорусская», которое дало название первому сборнику, Богушевич определил задачи своей поэзии: она должна активно служить народу, звать его к лучшей доле. Как и музыка дударей, настоящая поэзия всегда созвучна народной жизни. Радостная жизнь — значит веселые песни. Но, приходит к заключению поэт, вокруг столько горя и несправедливости, что его дудка должна плакать: «Сделаю другую // Жалейку — такую, // Чтоб, когда играла, // Вся земля стонала, // Чтоб сердца дрожали, // Чтоб слезы бежали, // Чтобы стало жутко... // То-то будет дудка!» (перевод А. Тарковского).

Богушевич — один из зачинателей критического реализма в белорусской литературе. В стихотворениях «Бог не поровну делит», «Дудка», «Правда», «Панская ласка» и других, стихотворном рассказе «Худо будет» показаны социальные противоречия пореформенной Белоруссии, разоблачается бесчеловечная сущность эксплуататорского строя. Этот строй абсурден, дисгармоничен, его законы, основанные на лжи, направлены против народа. В центре поэтических произведений Богушевича — человек труда, крестьянин («Худо будет»). Внешне он простоват, наивен и даже глуповат, ибо позволяет себя обманывать. Но это только видимость. Крестьянин благороднее и сообразительнее своего пана. Он — воплощение правды, моральной чистоты, он вечно страдает от неустроенности своей жизни. Правда, в непосредственную борьбу с существующим строем крестьянин Богушевича вступает редко и стихийно; крестьянский демократизм писателя ограничен, во многом утопичен. Будущее справедливое общество представлялось поэту как естественный союз равных и свободных людей.

Второй сборник Богушевича, «Смык белорусский», свидетельствовал о возросшем мастерстве поэта. Шире стал его взгляд на жизнь, богаче палитра красок. Поэт более творчески использует фольклорные традиции, переплетая реальные и сказочные мотивы, ведя повествование в сказовом тоне, переосмысляя аллегорические образы счастья и горя, правды и кривды. Богушевич первый народный и национальный белорусский писатель.

Творческие принципы Богушевича развили и дополнили его современники и отчасти последователи. Наиболее показательна в этом отношении поэзия Янки Лучины (Ивана Неслуховского, 1851—1897), писавшего на белорусском, польском и русском языках. Уступая Богушевичу по художественному дарованию, по глубине обобщений, он, однако, во многом пошел дальше его. Если Богушевич, разоблачая существующий строй, только

намечает положительный идеал, то у Лучины отрицающее и утверждающее начала становятся более определенными, уравновешенными. Свои надежды поэт связывал с общим прогрессом страны, «солнцем науки».

Янка Лучина дебютировал в 1886 г. на страницах газеты «Минский листок» стихотворением «Не ради славы иль расчета», ставшим его творческим кредо: бескорыстно служить «стране глухой, забитой, где мрак невежества царит».

Почти всю жизнь Лучина провел в городе (Минск, Петербург, Тифлис), но в своем творчестве он поэтизировал тяжелый труд крестьян, раскрывал их внутренний мир, разоблачал деревенских эксплуататоров. Поэт страстно любил свою родину — бедную и заброшенную, но близкую и дорогую сердцу.

Янка Лучина был разносторонне одаренным, эрудированным писателем. Плодотворны его поиски в жанрах поэмы, стихотворного и прозаического рассказа, лирического стихотворения, драматической сценки. Занимался он также поэтическими переводами, сбором фольклора, историей восстания 1863 г. на Минщине. Его поэзия, рожденная на волне национально-освободительного движения, впитывала в себя народные, песенные традиции, творчески усваивала опыт славянских и западноевропейских литератур; в ней синтезировались реалистические и романтические тенденции.

Значительно дальше, по сравнению с Лучиной, пошел в своей общественной программе поэт-революционер Адам Гуринович (1869—1894). Мировоззрение Гуриновича формировалось под влиянием идей научного социализма,

177

работ Маркса, Энгельса и Плеханова. Будучи студентом Петербургского технологического института, он возглавил нелегальный молодежный кружок, за пропагандистскую работу среди рабочих и крестьян был арестован и заключен в Петропавловскую крепость. При обыске полиция изъяла у него «восемь тетрадей с рукописями на белорусском наречии».

Поэзия Гуриновича связана с революционно-освободительной борьбой белорусского, русского и польского народов; большинство его стихотворений посвящено вопросам общественно-политической жизни 80—90-х годов. В стихотворении «Что за звук заунывный раздался» впервые в белорусской литературе был создан обобщенный образ порабощенного народа.

Гуринович стремился пробудить народное самосознание, чувство собственного достоинства («Что ты спишь, мужичок...»). Обличительный пафос его поэзии направлен против самого царя, задумавшего «надуть мужика дурного», всей самодержавной системы. Здесь же указывается истинный путь освобождения от рабства — социальная месть, объединение народных сил.

Значительно скромнее наследие А. Абуховича (1840—1898), Ф. Топчевского (ок. 1835—1910), С. Тржащчковской (1847—1911), М. Косич (1850—ок. 1905). Большая часть их произведений на белорусском языке не сохранилась. Абухович, выходец из обедневшей аристократической семьи, вошел в историю литературы как автор мемуаров, которые начинали собой белорусскую прозу, а также басен «Старшина» и «Волколак», критиковавших пореформенную действительность. Топчевскому принадлежит ряд стихотворений («Деньги и труд», «Совсем не то, что было» и др.), в которых поэт осуждает паразитизм и моральное убожество господствующих классов. Участница русско-турецкой войны 1877—1878 гг. С. Тржащчковская использовала в своем творчестве мотивы белорусского фольклора, переводила стихотворения и песни М. Конопницкой, Т. Ленартовича и других польских поэтов. Жившая в Черниговской губернии М. Косич известна как автор описательно-дидактической поэмы «На переселение», переводов произведений И. Крылова и Л. Толстого.