Установил:

Хомутов А.А. совершил похищение человека с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, из корыстных побуждений, организованной группой, вымогательство под угрозой применения насилия, организованной группой, в целях получения имущества в особо крупном размере; Широкова С.Е. совершила мошенничество организованной группой, в особо крупном размере; Гадиров С.А. совершил незаконное лишение человека свободы организованной группой.

Хомутов А.А., Гадиров С.А., Широкова С.Е., Чабин В.В., Попович В.Н. и Андросова Л.В. совершили мошенничество организованной группой, в особо крупном размере.

Хомутов А.А. и Котова Н.Ю. совершили мошенничество организованной группой, в особо крупном размере.

Гадиров С.А. совершил покушение на мошенничество группой лиц по предварительному сговору, в особо крупном размере.

Преступления были совершены подсудимыми при следующих обстоятельствах.

В январе 2010 года Хомутов А.А. получил от установленного лица, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, и неустановленного лица информацию о наличии в собственности А. В.В. трехкомнатной квартиры по адресу: г. Москва, ул. М –й , д., корп., кв., а также об отсутствии у А. В.В. родственников и иных близких людей, которые после его исчезновения могли бы предъявить претензии имущественного характера, и о наличии у него тяжелого болезненного состояния, вызванного онкологическим заболеванием, и не позднее 1 октября 2010 года принял решение о похищении А. В.В. с целью завладения путем вымогательства его квартирой, для чего разработал план, в реализации которого должны были участвовать не менее двух неустановленных лиц и указанный установленный член организованной группы.

С этой целью не позднее 1 октября 2010 года примерно в 10 часов Хомутов А.А., заранее осведомленный по информации не менее двух своих соучастников о распорядке дня А. В.В., прибыл совместно с неустановленными лицами, не осведомленными о его преступных намерениях, и которых он использовал лишь в качестве силовой поддержки, к указанному дому, где стал дожидаться выхода А. В.В. из дома. Когда примерно в 10 часов 30 минут А. В.В. вышел из дома на улицу, Хомутов А.А., достоверно зная о тяжелом болезненном состоянии и о неспособности потерпевшего оказать должное сопротивление, путем применения насилия посадил А. В.В. к себе в автомашину, где забрал у него паспорт гражданина РФ и ключи от квартиры, после чего с целью устрашения и удержания в повиновении потерпевшего высказал в его адрес угрозы относительно его дальнейшей судьбы и возможности физической расправы над ним в случае оказания сопротивления, сломив, таким образом, волю А. В.В. к сопротивлению и заставив потерпевшего опасаться за свои жизнь и здоровье.

После этого Хомутов А.А., действуя в соответствии с ранее разработанным планом, сообщил о совершаемом преступлении своему соучастнику, указав на необходимость организации перемещения А. В.В. в Тверскую область с целью дальнейшего удержания, пока в отношении его квартиры будут совершаться преступные действия, в связи с чем соучастник согласно взятой на себя роли не позднее 1 октября 2010 года для совершения указанного преступления привлек установленное лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, и не менее одного неустановленного лица, осведомив их о преступных намерениях.

Затем соучастник Хомутова А.А. дал указание вновь привлеченному установленному лицу выехать в г. Москву, встретиться с Хомутовым А.А., переместить А. В.В. к себе в автомашину, после чего доставить потерпевшего в частный дом, расположенный по адресу: г. Тверь, ул. Б., д., где проживал неустановленный участник организованной группы для дальнейшего удержания потерпевшего, пока в отношении его квартиры будут совершаться преступные действия, направленные на ее незаконное отчуждение, что и было сделано.

При этом вновь привлеченный соучастник встретился с Хомутовым А.А., который, высказывая в адрес А. В.В. угрозы относительно его дальнейшей судьбы и возможности физической расправы над ним в случае оказания сопротивления, пересадил потерпевшего в автомашину данного соучастника, который по указанию Хомутова А.А. и первого соучастника в этот же день переместил А. В.В. против его воли к частному дому, расположенному по адресу: г. Тверь, ул. Б., д., после чего передал А. В.В. вышеуказанному неустановленному соучастнику, который по указанию первого установленного соучастника контролировал действия А. В.В., препятствовал тому, чтобы потерпевший покидал место удержания, а также приобретал потерпевшему необходимые лекарственные средства для поддержания его жизни на тот период, пока в отношении его квартиры будут осуществляться регистрационные действия, связанные с ее незаконным отчуждением, лишив средств связи. В этот же день неустановленный соучастник, находясь в указанном частном доме, передал потерпевшего другим приисканным для совершения данного преступления неустановленным лицам, осведомленным о преступлении, которые переместили А. В.В. в неустановленный частный дом, расположенный в Тверской области, где в период времени примерно с 1 октября по 14 ноября 2010 года неустановленные лица под контролем вышеуказанного неустановленного соучастника, незаконно удерживали А. В.В. против его воли, при этом контролируя действия А. В.В., лишив средств связи. При этом А. В.В. не оказывал какого-либо сопротивления лицам, его удерживавшим, поскольку воля потерпевшего к сопротивлению была подавлена, что было обусловлено его тяжелым болезненным состоянием, а также угрозами, которые Хомутов А.А. высказывал в момент похищения потерпевшего, при этом данные угрозы последний воспринимал как реальные и вполне осуществимые, опасаясь приведения последних в исполнение.

В этот период времени Хомутов А.А., достоверно зная о нежелании А. В.В. на отчуждение принадлежащей ему на праве собственности квартиры, действуя в соответствии с ранее разработанным планом, принял решение о необходимости оформления против воли потерпевшего фиктивной доверенности, в соответствии с которой А. В.В. уполномочивал бы участника организованной группы управлять и распоряжаться всем его имуществом, чтобы впоследствии на основании данной фиктивной доверенности осуществить незаконное отчуждение квартиры потерпевшего другому члену организованной группы с целью последующей перепродажи третьим лицам, не осведомленным об их преступных намерениях. Для этого Хомутов А.А. не позднее 8 октября 2010 года подыскал нотариуса г. Москвы Ю. И.Г., получив от нее согласие на оформление указанной нотариальной доверенности от имени А. В.В. без установления его личности и проверки дееспособности.

Не позднее 8 октября 2010 года первый установленный соучастник с целью последующего предоставления паспортных данных А. В.В. для оформления фиктивной нотариальной доверенности по указанию Хомутова А.А. предпринял меры к тому, чтобы получить изготовленную фиктивную копию паспорта гражданина Российской Федерации на имя А. В.В., содержащую номер и серию нового паспорта, после чего передал вышеуказанную копию паспорта Хомутову А.А., который передал ее нотариусу Ю. И.Г. для подготовки проекта фиктивной доверенности от имени А. В.В.

Не позднее 8 октября 2010 года установленный соучастник по указанию Хомутова А.А. подыскал ранее привлеченного соучастника, на имя которого была впоследствии оформлена фиктивная доверенность от имени А. В.В.

С целью реализации умысла, направленного на завладение путем вымогательства имуществом А. В.В., действуя в соответствии с ранее разработанным планом, указанный второй соучастник по указанию Хомутова А.А. и первого соучастника 8 октября 2010 года на автомашине доставил А. В.В. к нотариальной конторе нотариуса Ю. И.Г. по адресу: г. Москва, Б. проезд, д., где в автомашину сел Хомутов А.А., который с целью подписания А. В.В. указанной нотариальной доверенности приставил к шее потерпевшего заранее приготовленный нож и начал угрожать применением насилия, опасного для жизни и здоровья, в случае сопротивления и неподписания доверенности, сломив, таким образом, волю А. В.В. к сопротивлению. После этого в автомашину подсело по поручению нотариуса Ю. И.Г. неустановленное лицо, предоставив на подпись А. В.В. доверенность от имени последнего, уполномочивающую В. управлять и распоряжаться всем его имуществом, заключать сделки, быть представителем в органах государственной регистрации прав на недвижимость и сделок с ней по вопросам регистрации перехода, оформления и регистрации права собственности, а также реестровую книгу, в которых А. В.В. против его воли расписался, а нотариус Ю.И.Г. удостоверила доверенность и передала ее в распоряжение Хомутова А.А. После этого А. В.В. был снова доставлен вторым соучастником в неустановленный частный дом в Тверской области, где его против воли продолжали удерживать вышеуказанные неустановленные лица, пока организованная группа под руководством Хомутова А.А. продолжала осуществлять незаконные действия, связанные с отчуждением его квартиры.

Хомутов А.А. не позднее 3 ноября 2010 года дал указание первому установленному соучастнику подыскать лицо, которое заключит с указанным вторым соучастником фиктивный договор купли–продажи квартиры А. В.В., выступив при этом покупателем, в связи с чем этот соучастник возложил эту роль на Широкову С.Е., осведомленную о противоправном получении доверенности от А. В.В., и сообщил ей о необходимости заключения со вторым соучастником фиктивного договора купли–продажи квартиры А. В.В., при этом посвятив ее в дальнейший план и пообещав вознаграждение в виде доли от суммы денежных средств, которые они намеревались получить в результате преступной деятельности, на что Широкова С.Е. согласилась.

Второй установленный соучастник по указанию Хомутова А.А. и первого соучастника, действуя на основании полученной фиктивной доверенности от имени А. В.В., получил в различных жилищных, инженерных органах пакет документов, необходимых для предоставления в Управление Росреестра по г. Москве в момент подачи документов на регистрацию договора купли–продажи квартиры, и не позднее 3 ноября 2010 года приисканное первым установленным соучастником неустановленное лицо изготовило три экземпляра договора купли–продажи квартиры, датированного 3 ноября 2010 года, согласно которому второй установленный соучастник, действуя на основании фиктивной доверенности от имени А. В.В., продал Широковой С.Е. принадлежащую ему по праву собственности квартиру по адресу: г. Москва, ул. М-у, д., корп., кв., за 10 200 000 рублей.

После сбора документов и подготовки проекта договора купли–продажи квартиры по указанию Хомутова А.А. Широкова С.Е. и второй установленный соучастник не позднее 3 ноября 2010 года подписали три экземпляра вышеуказанного фиктивного договора купли–продажи квартиры, при этом для придания видимости легитимности данной сделке 2 ноября 2010 года, находясь в дополнительном отделении «отделение» АКБ «М банк» по адресу: г. Москва, ул. Х, д., они заключили с АКБ «М банк» договор краткосрочной аренды индивидуального сейфа.

3 ноября 2010 года Широкова С.Е. и второй соучастник по указанию Хомутова А.А. и первого соучастника на основании полученной фиктивной доверенности от имени А. В.В. обратились в отдел регистрации прав на недвижимость по Северо-Западному административному округу г. Москвы Управления Росреестра по г. Москве с заявлениями о регистрации указанного договора, представив пакет необходимых для этого документов, на основании которых 12 ноября 2010 года была произведена регистрация перехода права собственности на указанную квартиру от А. В.В. к Широковой С.Е., которая вместе со вторым соучастником получила правоустанавливающие документы на квартиру, переданные Хомутову А.А.

Для придания видимости легитимности сделке по купле–продаже квартиры А. В.В. 12 ноября 2010 года вторым соучастником была прекращена аренда сейфа в АКБ «М. банк», а неустановленные соучастники не позднее 3 декабря 2010 года изготовили фиктивные документы от 17 ноября 2010 года: акт передачи квартиры, согласно которому второй соучастник, якобы действующий от имени А. В.В., передал Широковой С.Е. указанную квартиру; расписку от имени А. В.В., в соответствии с которой последний якобы получил 10 200 000 рублей от второго соучастника за продажу данной квартиры, при этом неустановленные соучастники не позднее 3 декабря 2010 года принудили А. В.В. к подписанию указанной фиктивной расписки.

Не позднее 14 ноября 2010 года первый соучастник, действуя согласно отведенной роли, вовлек в организованную группу Гадирова С.А., посвятив последнего в план и пообещав при этом вознаграждение в виде доли от суммы денежных средств, которые они намеревались получить, в том случае, если он окажет содействие в удержании А. В.В. против его воли в г. Твери, на что Гадиров С.А. согласился.

Таким образом, действуя согласно отведенной роли, Гадиров С.А. не позднее 14 ноября 2010 года на автомашине переместил А. В.В. против воли из частного дома, в котором он удерживался, в неустановленный автосервис в г. Твери, где в последующем Гадиров С.А. в соучастии с привлеченными для облегчения совершения преступления неустановленными лицами, осведомленными о преступных намерениях Гадирова С.А. и его соучастников, по указанию первого соучастника в период времени не позднее 14 ноября 2010 года по 3 декабря 2010 года, то есть до момента смерти, удерживал А. В.В. против его воли, контролируя действия потерпевшего, лишив его средств связи и препятствуя тому, чтобы он покидал место, в котором удерживается, что делало невозможным для потерпевшего сообщить в правоохранительные органы о совершенном в отношении него преступлении.

В декабре 2010 года первый соучастник, получив из неустановленных источников информацию о наличии в правоохранительных органах заявления о безвестном исчезновении А. В.В., сообщил об этом Хомутову А.А., а тот принял решение о необходимости явки Широковой С.Е. в правоохранительные органы с целью устранения препятствий, мешающих доведению их преступного плана до завершения, а именно, снятия каких-либо подозрений со стороны правоохранительных органов и придания легитимности сделке купли–продажи квартиры А. В.В. для осуществления дальнейшей продажи данной квартиры добросовестным покупателям. В связи с этим Широкова С.Е. по указанию Хомутова А.А. не позднее 9 декабря 2010 года явилась в ОМВД России по Л. району г. Москвы, где дала объяснение относительно обстоятельств приобретения квартиры, введя сотрудников правоохранительных органов в заблуждение и сообщив недостоверные сведения о том, что она приобрела квартиру легальным способом.

С целью дальнейшей реализации умысла, направленного на незаконное извлечение прибыли в результате продажи вышеуказанной квартиры, Хомутов А.А. подыскал добросовестных покупателей данной квартиры в лице супружеской пары З. и К ., не осведомленных о преступном характере деятельности Хомутова А.А. и его соучастников. Используя ранее изъятые при похищении у потерпевшего ключи, примерно в начале апреля 2011 года Хомутов А.А. предоставил для обозрения К. вышеуказанную квартиру, при этом заблаговременно в период примерно с 12 ноября 2010 года по 1 апреля 2011 года приняв меры к выносу из данной квартиры личных вещей А. В.В и получив согласие З. и К. на приобретение данной квартиры, организовал встречу 9 апреля 2011 года с целью заключения соглашения об авансе. На данной встрече присутствовали риелтор, к услугам которого прибегли З. и К. – Ч- к., Хомутов А.А. и Широкова С.Е., при этом Широкова С.Е. представилась собственником вышеуказанной квартиры, а Хомутов А.А. ее племянником. Согласно условиям соглашения об авансе Ч-к. передала Широковой С.Е. денежные средства в размере 15 000 рублей в счет аванса за покупку данной квартиры, и в этом же соглашении была установлена цена, за которую продается квартира, а именно, 12 900 000 рублей.

15 апреля 2011 года Широкова С.Е., находясь в дополнительном офисе «Ю» АКБ «БАНК» по адресу: г. Москва, ул. Н., д., в сопровождении Хомутова А.А., который полностью контролировал действия последней и хранил у себя все правоустанавливающие документы на данную квартиру, заключила договор купли–продажи квартиры с З., при этом Широкова С.Е. и З. в этот же день с АКБ «БАНК» заключили договор аренды индивидуального банковского сейфа с особыми условиями для помещения З. в данный сейф денежных средств за покупку у Широковой С.Е. квартиры.

27 апреля 2011 года была произведена регистрация перехода права собственности на указанную квартиру от Широковой С.Е. к З., после чего Широкова С.Е. извлекла из индивидуального банковского сейфа денежные средства в размере 12 900 000 рублей, то есть в особо крупном размере, которые она передала Хомутову А.А., при этом последний распределил указанные денежные средства между членами организованной группы в разных долях в зависимости от степени участия каждого из них.

В конце июля 2010 года Хомутов А.А. получил от двух своих соучастников, в отношении которых уголовное дело выделено в отдельное производство, информацию о наличии в собственности В. Ю.В., склонного к злоупотреблению спиртными напитками, четырехкомнатной квартиры, расположенной по адресу: г. Москва, В. п-т, д., кв., и не позднее конца июля 2010 года, учитывая то обстоятельство, что В. Ю.В. можно легко ввести в заблуждение после доведения до состояния алкогольного опьянения, принял решение о завладении путем мошенничества квартирой В. Ю.В., для чего вместе со своим соучастником разработал поэтапно реализуемый план.

С целью реализации общего умысла согласно принятой на себя роли организатора и руководителя не позднее конца июля 2010 года на территории г. Москвы Хомутов А.А. дал указание своему соучастнику организовать подселение привлеченного этим соучастником Чабина В.В. в квартиру В. Ю.В. и регистрацию фиктивного брака между В. Ю.В. и лицом, приисканным для исполнения роли фиктивной жены.

Таким образом, не позднее конца августа 2010 года, согласно полученным от данного соучастника указаниям Чабин В.В. с целью реализации совместного умысла под обманным предлогом познакомился с В. Ю.В., после чего, злоупотребляя доверием В. Ю.В., обратился к потерпевшему с просьбой сдавать ему в аренду комнату на тот период, пока он в г. Москве якобы занимается строительными работами, на что В. Ю.В., введенный в заблуждение относительно действительных намерений Чабина В.В., согласился. Чабин В.В. стал проживать в квартире В. Ю.В., вводя его в заблуждение относительно своих действительных намерений, и, используя склонность В. Ю.В. к злоупотреблению спиртными напитками, организовал систематическое спаивание потерпевшего спиртными напитками низкопробного качества, получая по указанию Хомутова А.А. и другого соучастника от потерпевшего сведения о его квартире и родственных связях для облегчения совершения преступления и устранения в будущем возможных препятствий, которые могли возникнуть в ходе реализации умысла Хомутова А.А. и других членов организованной группы, направленного на завладение квартирой В.Ю.В.а Ю.В. путем мошенничества.

Не позднее начала сентября 2010 года для совершения указанного преступления соучастник Хомутова А.А. привлек Широкову С.Е., установленное и неустановленное лица, в отношении которых уголовное дело выделено в отдельное производство, посвятив их в ранее разработанный совместно с Хомутовым А.А. план, предложив им участвовать в совершении запланированного преступления за вознаграждение в виде доли от суммы денежных средств, которые они намеревались получить, на что Широкова С.Е. и двое других лиц согласились, после чего указанный соучастник дал указание Широковой С.Е. подыскать лицо для исполнения роли фиктивной жены В. Ю.В. Широкова С.Е. не позднее 14 сентября 2010 года предложила своей двоюродной сестре Андросовой Л.В. заключить фиктивный брак, пообещав при этом денежное вознаграждение, на что последняя согласилась, о чем Широкова С.Е. сообщила указанному соучастнику.

После этого, не позднее 14 сентября 2010 года, указанный соучастник сообщил неустановленному лицу, проживающему в частном доме, расположенном по адресу: г. Тверь, ул. Б., д., о необходимости размещения у себя В. Ю.В. на период организации фиктивного брака между потерпевшим и Андросовой Л.В., поддержания В. Ю.В. в состоянии алкогольного опьянения с целью облегчения совершения преступления, инструктирования Андросовой Л.В. относительно манеры поведения с В. Ю.В., склонения В. Ю.В. к заключению брака с Андросовой Л.В., доставления потерпевшего и Андросовой Л.В. к органу записи актов гражданского состояния г. Твери с целью заключения фиктивного брака и присутствия на мнимой церемонии бракосочетания.

Не позднее 14 сентября 2010 года данный соучастник сообщил Чабину В.В. о необходимости перемещения под обманным предлогом В. Ю.В. на несколько дней в г. Тверь с целью регистрации фиктивного брака и привлек к совершению преступления в отношении В. Ю.В. еще одно лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, для встречи Чабина В.В. и В. Ю.В. в г. Твери и доставления в указанный частный дом.

Не позднее 14 сентября 2010 года Чабин В.В., злоупотребляя доверием В. Ю.В. и используя сложившиеся между ними доверительные отношения, обманным путем склонил В. Ю.В. к поездке в г. Тверь, сообщив, что они якобы поедут в гости к друзьям Чабина В.В. с целью отдыха, и, получив согласие В.Ю.В., привез его в г. Тверь к дому на ул. Б., д., где передал В.Ю.В.а Ю.В. вышеуказанному неустановленному лицу, сообщив В.Ю.В. недостоверные сведения о том, что вышеуказанное неустановленное лицо является их родственником.

В этот же день после звонка Широковой С.Е. Андросова Л.В. прибыла в г. Тверь, где встретилась с Широковой С.Е., которая посвятила ее в существо разработанного плана, сообщила, как ей необходимо себя вести с В. Ю.В., чтобы войти к нему в доверие и склонить к заключению фиктивного брака. Андросова Л.В., прибыв в вышеуказанный частный дом, получила инструктаж от неустановленного соучастника относительно манеры поведения с В. Ю.В. с целью склонения последнего к заключению брака, после чего вместе с другими неустановленными соучастниками начала входить в доверие к В. Ю.В., оказывала В. Ю.В. знаки внимания, создавая видимость симпатии к нему, в которую потерпевший поверил, будучи введенным в заблуждение, находясь в состоянии алкогольного опьянения вследствие употребления спиртных напитков, которые ему предоставляли неустановленные соучастники. Андросова Л.В. находилась в указанном частном доме один день, после чего уехала в г. Москву.

Пока В. Ю.В. находился в указанном частном доме под присмотром двух неустановленных соучастников, установленный соучастник предпринял меры к скорейшей регистрации брака между В. Ю.В. и Андросовой Л.В. и не позднее 14 сентября 2010 года сообщил Широковой С.Е. о необходимости приезда Андросовой Л.В. для заключения фиктивного брака с В. Ю.В., что та и сделала, а Андросова Л.В. прибыла в указанный частный дом.

Соучастник подсудимых, действуя согласно взятой на себя роли, не позднее 14.09.2010 возложил на Широкову С.Е. и другое установленное лицо обязанности по организации и контролю за процессом регистрации фиктивного брака между В. Ю.В. и Андросовой Л.В., проведению с Андросовой Л.В. после заключения брака инструктажа относительно манеры поведения с В. Ю.В. с целью создания видимости семейных отношений, а также осуществление в последующем контроля за действиями фиктивной жены на момент нахождения в квартире В. Ю.В. с предоставлением данной информации этому соучастнику для ее последующего предоставления Хомутову А.А.

18 сентября 2010 года в отделе ЗАГС состоялась регистрация брака между В. Ю.В. и Андросовой Л.В., при этом Широкова С.Е. и другой установленный соучастник, действуя в соответствии с отведенными им ролями, дождались выхода неустановленного соучастника, В. Ю.В. и Андросовой Л.В. из отдела ЗАГС и провели инструктаж Андросовой Л.В. относительно манеры поведения с В.Ю.В.ым Ю.В. с целью создания видимости семейных отношений, после чего неустановленный соучастник, Андросова Л.В. и В. Ю.В., Широкова С.Е. и два установленных соучастника приехали в указанный частный дом, где Широкова С.Е. и Андросова Л.В., их соучастники, создавая видимость дружеских и родственных отношений между собой и якобы атмосферу праздника в связи с состоявшейся брачной церемонией, склонили В. Ю.В. к употреблению спиртных напитков, в том числе с целью потери бдительности последним к происходящей обстановке.

В 20-х числах сентября 2010 года Широкова С.Е. по указанию установленного соучастника привезла В. Ю.В. в его квартиру в г. Москве, куда тогда же приехала Андросова Л.В., которая, создавая видимость жены и обеспечивая восприятие В. Ю.В. мнимой семейной жизни, с вышеуказанного момента начала там проживать, обманным путем склоняя потерпевшего к переезду в Тверскую область для его нахождения вне пределов собственной квартиры в период совершения незаконных действий по отчуждению его имущества, докладывая о своих действиях Широковой С.Е., которая сообщала об этом установленному соучастнику, а тот – Хомутову А.А.

Действуя согласно ранее разработанному преступному плану, в соответствии с распределением ролей, не позднее конца сентября 2010 года в квартиру В. Ю.В. приехал Чабин В.В. и стал проживать там, вводя в заблуждение потерпевшего относительно своих действительных намерений и используя склонность В. Ю.В. к злоупотреблению спиртными напитками за счет Хомутова А.А. и установленного соучастника, принимал меры к организации систематического употребления последним спиртных напитков низкопробного качества с целью доведения В. Ю.В. до состояния сильного алкогольного опьянения, тем самым создавая благоприятные условия для дальнейшего совершения в отношении В. Ю.В. мошеннических действий. При этом Хомутов А.А., осуществляя роль организатора преступления, не менее двух раз в период времени с конца сентября 2010 года по конец ноября 2010 года приезжал в квартиру В. Ю.В. для контроля за действиями Чабина В.В.

Не позднее 1 декабря 2010 года в квартиру В. Ю.В. неоднократно приезжал установленный соучастник, представившись другом Чабина В.В., и вдвоем они склоняли В. Ю.В. к употреблению спиртных напитков, и не менее одного раза подсыпали в спиртные напитки, которые употреблял В. Ю.В., неустановленный порошок белого цвета, от которого в последующем В. Ю.В. засыпал, с целью лишить на время В. Ю.В. чувства восприятия действительности.

Кроме этого, в указанный период времени не менее двух раз на квартиру В. Ю.В. по указанию установленного соучастника приезжал другой установленный соучастник с целью осуществления контроля за действиями Андросовой Л.В. и проведения ее инструктажа.

Примерно в конце ноября 2010 года Хомутов А.А., достоверно зная о нежелании В. Ю.В. на отчуждение принадлежащей ему на праве собственности квартиры, действуя в соответствии с ранее разработанным планом, принял решение о необходимости оформления путем обмана потерпевшего фиктивной доверенности, в соответствии с которой В. Ю.В. уполномочивал бы их соучастника, привлеченного для совершения преступления, управлять и распоряжаться всем его имуществом, чтобы впоследствии на основании данной фиктивной доверенности осуществить незаконное отчуждение квартиры потерпевшего лицу, заранее приисканному Хомутовым А.А. и не осведомленному о преступном умысле последнего и его соучастников, с целью последующей ее перепродажи третьим лицам, не осведомленным об их преступных намерениях, при помощи нотариуса г. Москвы Юдаевой И.Г., не осведомленной о преступных намерениях Хомутова А.А.

Не позднее 1 декабря 2010 года Андросова Л.В. по указанию установленного соучастника отыскала в квартире В. Ю.В. правоустанавливающие документы на данную квартиру, необходимые для подачи в Управление Росреестра по г. Москве в момент регистрации фиктивного договора купли-продажи, о чем сообщила данному установленному соучастнику, потребовавшему временного изъятия данных документов с целью снятия с них копий и сообщившему об этом Хомутову А.А., который подъехал к дому В. Ю.В., сообщил Андросовой Л.В. о необходимости изъять данные документы и передать ему для осуществления вышеуказанных действий, что та и сделала. Хомутов А.А. оставил себе оригиналы данных документов, а цветные копии спустя примерно несколько дней передал Андросовой Л.В., чтобы не вызвать подозрений у В. Ю.В.

Хомутов А.А. дал указание члену группы подыскать соучастника, который заключит с третьим лицом, подысканным Хомутовым А.А. и не осведомленным об их преступных намерениях, фиктивный договор купли–продажи квартиры В. Ю.В., выступив при этом покупателем, в связи с чем указанный член группы не позднее 1 декабря 2010 года подыскал Поповича В.Н., посвятив его в план совершения преступления в отношении В. Ю.В. и пообещав денежное вознаграждение в виде доли от суммы денежных средств, которые они намеревались получить в результате совершения данного преступления, в случае согласия Поповича В.Н. на оформление фиктивной доверенности от имени В. Ю.В. на его имя и заключение на основании данной доверенности фиктивного договора купли–продажи квартиры потерпевшего, на что Попович В.Н. согласился. Таким образом, Попович В.Н. по указанию Хомутова А.А. и установленного соучастника, в соответствии с разработанным планом, начиная примерно с середины ноября 2010 года не менее двух раз под указанным обманным предлогом приезжал в квартиру В. Ю.В., где на тот момент времени находились потерпевший и Чабин В.В., с которыми употреблял спиртные напитки с целью расположения к себе В. Ю.В. и вхождения к нему в доверие путем создания мнимых приятельских отношений.

Хомутов А.А. принял решение о необходимости подыскания участника организованной группы для исполнения роли лица, которое будет обеспечивать Чабина В.В. спиртными напитками низкопробного качества для спаивания В. Ю.В., о чем не позднее 1 декабря 2010 года дал указание установленному соучастнику, который не позднее 1 декабря 2010 года привлек Гадирова С.А., сообщив ему о вышеуказанных преступных намерениях и посвятив его в разработанный им и Хомутовым А.А. план, после чего предложил Гадирову С.А. участвовать в совершении запланированного преступления за денежное вознаграждение, на что Гадиров С.А. ответил согласием.

1 декабря 2010 года по указанию Хомутова А.А. установленный соучастник и Гадиров С.А. приехали в квартиру В. Ю.В., представившись знакомыми Чабина В.В., после чего Гадиров С.А., Чабин В.В. и Попович В.Н. склонили В. Ю.В. к употреблению значительного количества спиртных напитков с целью доведения последнего до состояния сильного алкогольного опьянения, а Хомутов А.А. для реализации общего умысла вместе с консультантом нотариуса г. Москвы Ю. И.Г. – К. Н.С., не осведомленной о преступных намерениях Хомутова А.А. и его соучастников, представившись В. Ю.В. социальным работником, под обманным предлогом проник в квартиру и, используя состояние сильного алкогольного опьянения В. Ю.В., ввел того в заблуждение относительно своих действительных намерений, сообщил недостоверные сведения о том, что он якобы приехал с целью выплаты В. Ю.В. социальной помощи и предоставил на подпись В. Ю.В. доверенность от его имени, уполномочивающую Поповича В.Н. управлять и распоряжаться всем его имуществом, заключать сделки, быть его представителем в органах государственной регистрации прав на недвижимость и сделок с ней по вопросам регистрации перехода, оформления и регистрации права собственности, а также реестровую книгу, содержащую запись о совершении данного нотариального действия, в которых В. Ю.В., введенный в заблуждение и находящийся в состоянии сильного алкогольного опьянения, расписался, полагая, что расписывается за получение социальной помощи. После удостоверения доверенности нотариусом Ю. И.Г. она оказалась в распоряжение Хомутова А.А., который передал доверенность Поповичу В.Н. для осуществления сбора документов, необходимых для регистрации вышеуказанного договора купли–продажи квартиры в Управлении Росреестра по г. Москве.

Действуя в соответствии с распределением ролей, Попович В.Н. по указанию Хомутова А.А. и установленного соучастника, на основании фиктивной доверенности от имени В. Ю.В. получил в жилищных, инженерных органах документы, необходимые для предоставления в Управление Росреестра по г. Москве при регистрации договора купли–продажи квартиры.

С целью дальнейшей реализации преступного умысла, направленного на незаконное завладение квартирой, Хомутов А.А. не позднее 24 декабря 2010 года через своих знакомых подыскал Х., которому предложил за денежное вознаграждение заключить фиктивный договор купли–продажи квартиры В. Ю.В., в котором Х. должен был выступить в качестве покупателя, не осведомив последнего о своих преступных намерениях, на что получил согласие Х., телефонный номер которого сообщил Поповичу В.Н., а тот не позднее 24 декабря 2010 года сообщил Х. что является представителем продавца квартиры, и сообщил о необходимости приезда в г. Москву 24 декабря 2010 года для оформления договора купли–продажи квартиры.

Не позднее 24 декабря 2010 года неустановленное лицо, приисканное по указанию Хомутова А.А. установленным соучастником, изготовило три экземпляра договора купли – продажи (согласно которому Попович В.Н., действуя на основании доверенности от имени В. Ю.В., продал Х. за 10 000 000 рублей указанную квартиру), которые Попович В.Н. и Х. 24 декабря 2010 года подписали, а для придания видимости легитимности данной сделке в тот же день в дополнительном отделении «отделение» АКБ «банк» по адресу: г. Москва, ул. Х., д., заключили договор краткосрочной аренды индивидуального сейфа, в соответствии с условиями которого Х. якобы помещал ценности в индивидуальный сейф, а Попович В.Н. имел право на однократный допуск к данному сейфу при предъявлении ряда документов.

В тот же день Х. . и Попович В.Н. обратились в отдел регистрации прав на недвижимость по ХХ административному округу г. Москвы Управления Росреестра по г. Москве с заявлениями о регистрации указанного договора купли–продажи квартиры, предоставив в подтверждение пакет документов.

В свою очередь установленный соучастник не позднее 24 декабря 2010 года сообщил Чабину В.В. о необходимости вместе с другим установленным соучастником переезда В. Ю.В. в Тверскую область с целью дальнейшего нахождения там, пока в отношении квартиры потерпевшего будут совершаться регистрационные действия по незаконному отчуждению. 24 декабря 2010 года в вечернее время суток Чабин В.В., злоупотребляя сложившимися между ним и В. Ю.В. устойчивыми доверительными отношениям, под обманным предлогом предложил В.Ю.В.у Ю.В. поехать в Тверскую область, на что В. Ю.В. согласился. При этом Андросова Л.В., находясь в квартире, продолжала создавать видимость жены, тем самым создавая благоприятные условия для того, чтобы В. Ю.В. не усомнился в принятом для себя решении о поездке и без применения насилия согласился поехать в Тверскую область.

После этого Чабин В.В. и установленный соучастник перевезли его в квартиру, расположенную по адресу: Тверская область, Х район, п. Н., ул. З, д. , кв., заранее приисканную Чабиным В.В., в которой в последующем В. Ю.В. находился с 24 декабря 2010 года по 21 февраля 2011 года, при этом Чабин В.В. осуществлял наблюдение за В. Ю.В., обеспечивал систематическое употребление В. Ю.В. спиртных напитков низкопробного качества в количестве, достаточном для потери потерпевшим ориентации в пространстве и возможности адекватно воспринимать происходящие события, оценивать складывающуюся обстановку и принимать сознательные решения. Кроме этого, чрезмерное употребление спиртных напитков повлияло на развитие у В. Ю.В. болезненного состояния нижних конечностей, что не позволяло В. Ю.В. в полной мере самостоятельно передвигаться.

Данные спиртные напитки низкопробного качества в квартиру, в которой находился В. Ю.В., в период времени с 24 декабря 2010 года по 21 февраля 2011 года по указанию установленного соучастника, действуя в соответствии с распределением ролей, доставлял Гадиров С.А., осведомленный о факте нахождения В. Ю.В. в данной квартире и об употреблении доставляемых им спиртных напитков потерпевшим.

Кроме того, с тем, чтобы предотвратить возможное обращение в правоохранительные органы дочери В. Ю.В. – О. В.Ю., и его родственницы М., о существовании которых было известно Хомутову А.А., Чабину В.В. и их соучастникам, что могло бы послужить препятствием для реализации их преступного умысла и сделало бы невозможным отчуждение квартиры В. Ю.В., по решению Хомутова А.А. и его соучастника не позднее 4 февраля 2011 года Широкова С.Е. осуществила выезд в Московскую область, где приобрела СИМ-карту оператора сотовой связи «ММ», которую передала установленному соучастнику, а последний – Чабину В.В. В свою очередь Чабин В.В., доведя В. Ю.В. до состояния сильного алкогольного опьянения, передал ему мобильный телефон со вставленной в него вышеуказанной СИМ-картой, с которого В. Ю.В. 4 февраля 2011 года осуществил звонок О. В.Ю., однако не смог сообщить о месте своего нахождения в связи с тем, что был дезориентирован в пространстве.

В вышеуказанной квартире В. Ю.В. находился до 21 февраля 2011 года, то есть до момента своей смерти, которая наступила вследствие алкогольной энцефалопатии, после чего Андросовой Л.В., Широковой С.Е. и установленным соучастником под руководством Хомутова А.А. и другого установленного соучастника были организованы похороны В. Ю.В., сопровождающиеся кремацией трупа, с целью использования в последующем данного факта при даче объяснений в правоохранительных органах в случае возникновения сомнений в законности заключенного брака между В. Ю.В. и Андросовой Л.В.

В свою очередь Управлением Росреестра по г. Москве 24 февраля 2011 года в государственной регистрации в отношении вышеуказанного объекта недвижимости было отказано в связи с тем, что В. Ю.В. не подтвердил свое волеизъявление на заключение и государственную регистрацию договора купли-продажи квартиры и переход права собственности на объект недвижимого имущества, о чем не позднее 9 марта 2011 года узнал Попович В.Н.

С целью доведения преступного умысла до конца Хомутов А.А. не позднее 9 марта 2011 года дал указание установленному соучастнику подыскать участника для составления искового заявления о признании права собственности на указанную квартиру по договору купли–продажи за Х., подачи данного искового заявления в К. районный суд г. Москвы и дальнейшего участия в судебных процессах, для чего установленный соучастник подыскал неустановленное лицо, указавшее о необходимости соответствующей доверенности, о чем установленный соучастник сообщил Хомутову А.А., вызвавшему Х.. в г. Москву в связи с вопросами, возникшими в связи с регистрацией договора купли–продажи.

10 марта 2011 года Х. в сопровождении Хомутова А.А. в нотариальной конторе нотариуса г. Москвы Я. Д.В. подписал доверенность на имя неустановленного соучастника, которого он уполномочивал представлять его интересы во всех судебных, административных и правоохранительных органах, передав доверенность Хомутову А.А.

Для придания видимости легитимности данной сделке и обоснования обращения в К. районный суд г. Москвы с вышеуказанным исковым заявлением неустановленные соучастники не позднее 4 апреля 2011 года изготовили и передали в распоряжение установленного соучастника расписку Поповича В.Н. и Х. от 12 января 2011 года о получении денежных средств по договору купли-продажи квартиры, в соответствии с которой Попович В.Н., действующий от имени В. Ю.В., якобы получил от Х. денежные средства в сумме 10 000 000 рублей; акт передачи квартиры от 12.01.2011 Поповичем В.Н. Х.

4 апреля 2011 года неустановленный соучастник предоставил исковое заявление и переданный Хомутовым А.А. и установленным соучастником пакет документов в экспедицию К. районного суда г. Москвы. При этом в вышеуказанном исковом заявлении были указаны недостоверные сведения.

После того, как К. районный суд г. Москвы, рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Х. к В. Ю.В., 18 мая 2011 года вынес заочное решение о признании за Х. права собственности на указанную квартиру В. Ю.В., данное решение по указанию Хомутова А.А. и установленного соучастника было сдано неустановленным соучастником в отдел регистрации прав на объекты жилого назначения Управления Росреестра по г. Москве, где 4 августа 2011 года была произведена регистрация права собственности на вышеуказанную квартиру, а соответствующие документы были получены неустановленным соучастником и переданы в распоряжение Хомутова А.А. и его соучастника.

Таким образом, Хомутов А.А., Широкова С.Е., Гадиров С.А., Чабин В.В., Андросова Л.В. и Попович В.Н., совместно с установленными и неустановленными членами группы незаконно приобрели право на принадлежавшую В. Ю.В. вышеуказанную квартиру стоимостью 13 233 754 рубля, т.е. в особо крупном размере.

Не позднее 6 июля 2012 года установленное лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, получив информацию о наличии у Ш. Я.Г. и Г. М.Ш. прав на занятие находящейся в собственности г. Москвы жилой площади в пятикомнатной квартире, расположенной по адресу: г. Москва, ул. П., д., кв., о наличии у них заболеваний, сообщило данную информацию Хомутову А.А., который, исходя из их желания обменять квартиру, и, учитывая состояние здоровья потерпевших, возможности легко ввести их в заблуждение, принял решение о завладении путем мошенничества вышеуказанной квартирой.

Не позднее 6 июля 2012 года Хомутов А.А. совместно с указанным соучастником разработал поэтапно реализуемый преступный план завладения правом на указанную квартиру с использованием находившегося у Хомутова А.А. паспорта на имя Д., куда неустановленным лицом была вклеена фотография Хомутова А.А.

Действуя в осуществление совместного с Хомутовым А.А. плана, его соучастник познакомился с Г. М.Ш., Ш. Я.Г., предложив риелторские услуги по обмену вышеуказанной квартиры, сообщив при этом о том, что является генеральным директором агентства недвижимости ООО «В», на что Г. М.Ш. и Ш. Я.Г. согласились.

Соучастник Хомутова А.А. по согласованию с ним, для последующего оформления нотариальных доверенностей на сбор документов по вопросам оформления права индивидуальной собственности в порядке приватизации квартиры и осуществления данного юридического действия предпринял меры к получению Ш. Я.Г. 11 июля 2012 года нового паспорта гражданина Российской Федерации.

После того, как 16 июля 2012 года скончался Г. М.Ш., Хомутов А.А. и его соучастник осуществили выезд в вышеуказанную квартиру и 17 июля 2012 года переместили Ш. Я.Г. под обманным предлогом в Тверскую область, чтобы потерпевший освободил занимаемую им квартиру и утратил связь с родственниками, где в последующем потерпевший, введенный в заблуждение относительно действительных намерений Хомутова А.А. и его соучастников, стал проживать в неустановленном частном доме, находясь под присмотром неустановленных лиц, привлеченных соучастником Хомутова А.А. для исполнения данной роли. При этом не позднее 17 июля 2012 года указанный соучастник путем обмана и злоупотребления доверием изъял у Ш. Я.Г. паспорт гражданина Российской Федерации под предлогом необходимости оформления документов, связанных с приватизацией квартиры.

Не позднее 19 июля 2012 года Хомутов А.А. для совершения указанного преступления привлек Котову Н.Ю., с которой на тот момент времени состоял в интимных отношениях, сообщив последней о преступных намерениях и посвятив ее в ранее разработанный им и указанным соучастником план, а затем соучастник Хомутова А.А. по его указанию склонил Ш. Я.Г. путем обмана и злоупотребления доверием к подписанию нотариальной доверенности от имени последнего на имя Котовой Н.Ю. на право быть его представителем во всех компетентных органах, организациях, учреждениях, органах власти и управления, муниципальных образованиях по вопросам приватизации квартиры, сообщив Ш. Я.Г. недостоверные сведения о том, что Котова Н.Ю. якобы является знакомым адвокатом и обладает необходимыми познаниями в данной области, при этом Ш. Я.Г. согласился на предложение соучастника, поскольку не был осведомлен о порядке оформления в индивидуальную собственность квартиры и самостоятельно не мог осуществить данную процедуру, и 19 июля 2012 года в нотариальной конторе нотариуса Т. городского нотариального округа М. С.А., куда его доставил соучастник Хомутова А.А., введенный в заблуждение относительно действительных намерений соучастников, подписал указанную доверенность на имя Котовой Н.Ю. и предоставил ее соучастнику Хомутова А.А.

После этого Хомутов А.А. и его соучастник, зная о том, что дочь Ш. Я.Г. будет разыскивать отца, путем обращения в нотариальные и правоохранительные органы предприняли меры к тому, чтобы удостоверить факт нахождения Ш. Я.Г. в живых и его добровольного проживания в г. Твери, для последующего использования полученных документов в правоохранительных органах в случае объявления в розыск Ш. Я.Г. как без вести пропавшего.

Не позднее 30 июля 2012 года по указанию Хомутова А.А. с ведома Котовой Н.Ю. и их соучастника на тот период, пока в отношении квартиры Ш. Я.Г. будут совершаться мошеннические действия, с целью облегчения доставления последнего в различные государственные организации и регистрационные органы г. Москвы для оформления тех или иных документов, связанных с приватизацией и последующей продажей его квартиры, чем должна была заниматься Котова Н.Ю., Ш. Я.Г. был поселен в квартиру по адресу: г. Москва, С. п- д, д., кв., где фактически проживала Котова Н.Ю., которая познакомилась с Ш. Я.Г., представившись адвокатом и сообщив при этом заведомо ложные сведения, что она осуществляет сбор документов, необходимых для приватизации его квартиры, а в последующем будет заниматься вопросами обмена вышеуказанной квартиры, во что Ш. Я.Г., введенный в заблуждение относительно действительных намерений Котовой Н.Ю. и ее соучастников, поверил. При этом Котова Н.Ю. организовала систематическое пьянство потерпевшего путем приобретения для него спиртных напитков, а также по указанию Хомутова А.А. и их соучастника получала от потерпевшего сведения о его квартире и родственных связях для облегчения совершения преступления и устранения в будущем возможных препятствий, которые могли возникнуть в ходе реализации их преступных намерений, направленных на завладение путем мошенничества правом на имущество Ш. Я.Г.

Не позднее 1 августа 2012 года указанный соучастник передал Хомутову А.А. паспорт на имя Ш. Я.Г., вышеуказанную доверенность от имени Ш. Я.Г. на имя Котовой Н.Ю. от 19.07.2012, свидетельство об удостоверении факта нахождения Ш. Я.Г. в живых от 23.07.2012, постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 25.07.2012 по заявлению об утрате родственной связи с Ш. Я.Г., которые Хомутов А.А. передал Котовой Н.Ю., дав ей указание осуществить, действуя на основании вышеуказанной доверенности от имени Ш. Я.Г., сбор документов, необходимых для оформления договора передачи вышеуказанной квартиры в индивидуальную собственность Ш. Я.Г.

Таким образом, согласно указаниям Хомутова А.А. Котова Н.Ю., действуя на основании фиктивной доверенности от имени Ш. Я.Г., получила в различных судебных, правоохранительных и жилищных органах пакет документов, с которым в начале августа 2011 года, а 15 августа 2012 года и путем доставления самого Ш. Я.Г. и оформления у нотариуса К. А.И. новой доверенности, обратилась в Управление Департамента жилищной политики и жилищного фонда города Москвы в СС административном округе для оформления передачи вышеуказанной квартиры в индивидуальную собственность Ш. Я.Г. При этом Котова Н.Ю. 22 августа 2012 года, получив согласие Ш. Я.Г., находящегося под ее влиянием, представила его в ОМВД России по району Б. г. Москвы, где Ш. Я.Г. согласно инструкциям Котовой Н.Ю. написал заявление о прекращении в отношении него розыска, что и было сделано, а соответствующее письмо представлено Котовой Н.Ю. 23 августа 2012 года в Управление Департамента жилищной политики и жилищного фонда города Москвы в СС административном округе.

31 августа 2012 года по указанию Хомутова А.А. Котова Н.Ю., действуя на основании фиктивной доверенности от имени Ш. Я.Г. от 15 августа 2012 года, обратилась в отдел регистрации прав на недвижимость по СС административному округу г. Москвы Управления Росреестра по г. Москве с заявлением о регистрации права собственности на указанную квартиру Ш. Я.Г., предоставив в подтверждение собранный пакет документов, на основании которого 11 сентября 2012 года была произведена регистрация права собственности на имя Ш. Я.Г. на квартиру по адресу: ул. П., д., кв., а подтверждающие документы 11 сентября 2012 года получила Котова Н.Ю.

11 сентября 2012 года Хомутов А.А., с целью реализации вышеуказанного преступного умысла, согласно принятой на себя роли прибыл в нотариальную контору нотариуса г. Москвы М. О.Р., где, представившись Д. и предъявив подложный паспорт гражданина Российской Федерации на имя последнего со своей фотографией, оформил от имени Д. доверенность на имя Котовой Н.Ю. на право быть его представителем по вопросу государственной регистрации договора купли-продажи с обременением указанной квартиры Ш. Я.Г. В указанной доверенности в графе «доверитель» Хомутов А.А. выполнил поддельный рукописный текст «Д Имя Отчество» и подпись от имени Д., после чего временно исполняющая обязанности нотариуса г. Москвы М. О.Р. – Е. Л.М., будучи введенной в заблуждение относительно достоверности предъявленного ей Хомутовым А.А. паспорта гражданина Российской Федерации на имя Д., удостоверила данную доверенность, которую Хомутов А.А. не позднее 12 сентября 2012 года передал Котовой Н.Ю.

Не позднее 12 сентября 2012 года неустановленным лицом было изготовлено три экземпляра договора купли–продажи квартиры и передаточный акт от 12 сентября 2012 года, которыми было предусмотрено, что Ш. Я.Г. якобы продал Д. принадлежащую ему по праву собственности вышеуказанную квартиру за 10 000 000 рублей.

После этого Котова Н.Ю., действуя согласно разработанному преступному плану, в соответствии с распределением ролей, путем обмана и злоупотребления доверием к себе Ш. Я.Г. склонила его к подписанию вышеуказанных фиктивных договора купли – продажи квартиры и передаточного акта от 12 сентября 2012 года, в которых Ш. Я.Г., введенный в заблуждение относительно действительных намерений Котовой Н.Ю., находясь в состоянии алкогольного опьянения, расписался без их прочтения, полагая, что расписывается в документах, связанных с оформлением в его индивидуальную собственность квартиры. Тогда же в указанных документах Хомутов А.А., действуя в соответствии с разработанным преступным планом, выполнил поддельные рукописные тексты «Д Имя Фамилия» и подписи от имени Денисова Д.Б., выступая при этом якобы в качестве покупателя квартиры.

12 сентября 2012 года Котова Н.Ю., действуя по указанию Хомутова А.А., на основании фиктивной доверенности от имени Д. и Ш. Я.Г., введенный в заблуждение относительно действительных намерений Котовой Н.Ю. и ее соучастников и полагающий, что с его участием будут совершаться действия, связанные с оформлением в его индивидуальную собственность квартиры, обратились в отдел регистрации прав на объекты жилого назначения Управления Росреестра по г. Москве с заявлениями о государственной регистрации договора купли-продажи указанной квартиры и перехода права собственности от Ш.Я.Г. к Д., а также об ипотеке в силу закона, предоставив в подтверждение пакет документов, в том числе договор купли-продажи квартиры и передаточный акт от 12 сентября 2012 года, якобы заключенные между Ш. Я.Г. и Д., а 18 сентября 2012 года Котова Н.Ю. предоставила в тот же орган дополнительный документ. При этом Ш. Я.Г., будучи предварительно введенным в заблуждение по данному факту Котовой Н.Ю., расписался в вышеуказанных заявлениях о государственной регистрации договора купли-продажи квартиры, перехода права к собственности от Ш. Я.Г. к Д. и ипотеке в силу закона без их прочтения, полагая, что расписывается в документах, связанных с оформлением в его индивидуальную собственность квартиры, о чем ему было сообщено Котовой Н.Ю., к которой он испытывал доверительное отношение.

На основании вышеуказанных документов 18 сентября 2012 года государственным регистратором была произведена регистрация перехода права собственности на указанную квартиру от Ш. Я.Г. к Д, после чего Хомутов А.А. на основании подложного паспорта Д . в отделе регистрации прав на объекты жилого назначения Управления Росреестра по г. Москве по вышеуказанному адресу получил соответствующие документы, а Котова Н.Ю., действуя на основании доверенности от имени Д., и Ш. Я.Г., введенный в заблуждение относительно действительных намерений Котовой Н.Ю. и ее соучастников и полагающий, что с его участием будут совершаться действия, связанные с оформлением в его индивидуальную собственность квартиры, обратились в отдел регистрации прав на объекты жилого назначения Управления Росреестра по г. Москве по вышеуказанному адресу с заявлением о прекращении ипотеки в силу закона, а Котова Н.Ю. обратилась с заявлением о выдаче Д. свидетельства о государственной регистрации права в связи со снятием обременения.

Не позднее 25 сентября 2012 года Ш. Я.Г. был вывезен неустановленными лицами, приисканным по указанию Хомутова А.А. соучастником, в Тверскую область, пока в отношении его квартиры будут предприниматься меры, связанные с ее перепродажей третьим лицам, где стал проживать в неустановленном частном доме, находясь под присмотром неустановленных лиц, привлеченных соучастником для исполнения данной роли.

Тогда же по указанию Хомутова А.А. для обеспечения доступа в данную квартиру и осуществления ее дальнейшей перепродажи третьим лицам, не позднее 29 сентября 2012 года Котова Н.Ю. осуществила выезд в указанную квартиру, сообщив родственникам Ш. Я.Г. о необходимости освобождения квартиры, поскольку в настоящее время якобы она уполномочена распоряжаться данной квартирой от имени Ш. Я.Г., а 5 октября 2012 года Котова Н.Ю. по указанию Хомутова А.А. вновь осуществила выезд в вышеуказанную квартиру совместно с неустановленными лицами и принудительно выгнала всех жильцов из квартиры, обеспечив закрытие туда доступа.

Таким образом, Хомутов А.А., Котова Н.Ю., и их соучастник незаконно приобрели право на принадлежавшую Ш. Я.Г. квартиру стоимостью 13 706 000 рублей, т.е. в особо крупном размере.

Не позднее 16 июля 2011 года лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, получив информацию о наличии у Ц. В.М. прав на занятие находящейся в собственности г. Москвы жилой площади в двухкомнатной квартире по адресу: ул. С., д., кв., а также об отсутствии у Ц. В.М. близких людей и о наличии у него психического заболевания – умственной отсталости, и склонности к злоупотреблению спиртными напитками, сообщило данную информацию Гадирову С.А. и другому лицу, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, после чего они вместе приняли решение о завладении путем мошенничества вышеуказанной квартирой, для чего разработали план завладения правом на квартиру Ц. В.М.

Действуя в соответствии с разработанным планом, не позднее 16 июля 2011 года Гадиров С.А. и двое его соучастников осуществили выезд к дому потерпевшего, где Гадиров С.А. под обманным предлогом проник в квартиру Ц. В.М., сообщив последнему недостоверные сведения о том, что они якобы ранее были знакомы в связи с совместным распитием спиртных напитков, во что Ц. В.М., введенный в заблуждение относительно действительных намерений Гадирова С.А. и его соучастников, в силу своего психического состояния поверил. После того, как Ц. В.М. рассказал Гадирову С.А. о плохих отношениях, которые у него сложились с соседями, Гадиров С.А. в целях достижения вышеуказанных преступных целей принял решение воспользоваться данным обстоятельством, и, злоупотребляя доверием Ц. В.М., предложил ему временно уехать в Тверскую область якобы с целью отдыха, на что Ц. В.М., введенный в заблуждение относительно действительных намерений Гадирова С.А., согласился.

После этого Гадиров С.А. и двое его соучастников под указанным обманным предлогом изначально переместили Ц. В.М. в г. Тверь, а затем в частный дом, заранее приисканный одним из соучастников, по адресу: Тверская область, г. Т., ул. У., д., где потерпевший проживал. При этом Гадиров С.А. и его соучастник обеспечивали Ц. В.М. продуктами питания и алкогольной продукцией с целью организации систематического употребления последним спиртных напитков, что являлось необходимым условием для того, чтобы Ц. В.М. в силу своего психического состояния утратил бдительность и легко поддавался обману со стороны Гадирова С.А. и его соучастников.

Затем Гадиров С.А. и двое его соучастников, действуя в соответствии с планом для осуществления последующей перепродажи квартиры не позднее 1 августа 2011 года, находясь в указанном частном доме, предложили Ц. В.М. якобы оказать свою помощь в оформлении квартиры в индивидуальную собственность, на что Ц. В.М., введенный в заблуждение относительно действительных намерений соучастников и испытывавший к ним доверительное отношение, согласился. После этого Гадиров С.А. подыскал Д. Н.С., не осведомленную о преступных намерениях Гадирова С.А. и его соучастников, которая согласилась быть представителем Ц. В.М. во всех учреждениях и организациях по вопросу приватизации занимаемой им вышеуказанной квартиры.

1 и 10 августа 2011 года Гадиров С.А. вместе с соучастниками доставил Ц. В.М. в нотариальную контору нотариуса Тверского городского нотариального округа Тверской области Ш., расположенную по адресу: г. Тверь, ул. С., д., где тот подписал доверенности на право быть его представителем во всех учреждениях и организациях по вопросу приватизации занимаемой им вышеуказанной квартиры на имя Д. Н.С. и Л. О.В., которые передал Гадирову С.А. и его соучастникам, а Гадиров С.А. не позднее передал эти доверенности Д. Н.С., которая собрала все документы, необходимые для приватизации указанной квартиры Ц. В.М., после чего 5 октября 2011 года сообщила Гадирову С.А. о необходимости обеспечения явки Ц. В.М. в Управление Департамента жилищной политики и жилищного фонда города Москвы в ЮЮ административном округе с целью оформления договора социального найма жилого помещения, а Гадиров С.А. и двое его соучастников доставили Ц. В.М., введенного в заблуждение относительно их действительных намерений, в указанное государственное учреждение, где Ц. В.М., не осознавая того факта, что в отношении него совершается преступление, подтвердил свое волеизъявление на заключение с ним договора социального найма жилого помещения, подписав соответствующее заявление, по результатам рассмотрения которого 21 октября 2011 года с ним был заключен договор социального найма жилого помещения по адресу: ул. С., д., кв.

Не ранее 6 октября 2011 года один из соучастников Гадрирова С.А. подыскал квартиру по адресу: г. Тверь, П. ш., д., кв., а также неосведомленную о действиях соучастников О. которая будет проживать с Ц. В.М. и за ежемесячное денежное вознаграждение ухаживать за ним, о чем сообщил Гадирову С.А., который переместил Ц. В.М. из указанного выше частного дома в данную квартиру, где потерпевший стал проживать. При этом Гадиров С.А. обеспечивал Ц. В.М. продуктами питания и алкогольной продукцией с целью организации систематического употребления последним спиртных напитков, чтобы Ц. В.М. в силу своего психического состояния утратил бдительность и легко поддавался обману со стороны Гадирова С.А. и его соучастников.

Д. Н.С. не позднее 25 октября 2011 года сообщила Гадирову С.А. о необходимости обеспечения явки Ц. В.М. в Некоммерческое партнерство «МГУ», расположенное по адресу: г. Москва, Р. пр-т., д., с целью оформления договора передачи вышеуказанной квартиры в индивидуальную собственность последнего, что Гадиров С.А. и его соучастники сделали в тот же день, где Ц. В.М. в присутствии сотрудников вышеуказанного отдела подтвердил свое волеизъявление на передачу в его индивидуальную собственность квартиры, подписав заявление, и не позднее 1 декабря 2011 года Д. Н.С. передала Гадирову С.А. свидетельство и зарегистрированный договор передачи квартиры.

Вместе с тем, Ц. В.М. 28 октября 2011 года в связи с резким ухудшением состояния здоровья был доставлен в Т. областную клиническую больницу, в которой находился до 2 декабря 2011 года, затем был переведен в Т. городскую клиническую больницу № 7, где 7 декабря 2011 года скончался.

Однако в это время одна из соучастниц Гадирова С.А., достоверно зная о крайне тяжелом состоянии Ц. В.М. и полагая, что в ближайшее время потерпевший скончается, действуя согласованно с соучастниками не позднее 2 ноября 2011 года в ходе личного разговора обратилась к своей знакомой, являющейся генеральным директором агентства недвижимости – ООО «В», посвятила ее в разработанный ими преступный план совершения преступления в отношении Ц. В.М., после чего предложила оказать содействие в оформлении фиктивного брака с Ц. В.М., чтобы в последующем после смерти Ц. В.М. вступить в наследство в качестве законной супруги и получить право на имущество последнего, на что данное лицо, в отношении которого уголовное дело выделено в отдельное производство, согласилось и, сообщив Х., являющейся главным специалистом Филиала № отдела записи актов гражданского состояния Администрации г. Твери недостоверные сведения о том, что указанная соучастница и Ц. В.М. желают ускорить заключение брака, организовало заключение брака. Кроме того, данный соучастник с помощью своего знакомого, вступившего в общий сговор, подыскал мужчину, похожего на Ц. В.М. Не позднее 2 ноября 2011 года соучастница Гадирова С.А. написала заявление о сокращении срока регистрации брака, а также заполнила бланк заявления о заключении брака между ней и Ц. В.М., неустановленное лицо выполнило подпись в вышеуказанных документах от имени Ц. В.М., а указанная соучастница Гадирова С.А. 2 ноября 2011 года представила вышеуказанные документы в Филиал № отдела ЗАГС Администрации г. Твери Тверской области, где 3 ноября 2011 года был зарегистрирован брак между указанной соучастницей и мужчиной, внешне похожим на Ц. В.М., который и выступил в качестве последнего.

Впоследствии Гадиров С.А. и двое его соучастников не позднее 20 ноября 2011 года, достоверно зная о том, что Ц. В.М. еще не скончался, и у их соучастницы отсутствует возможность вступить в наследство, тем самым обратив имущество Ц. В.М. в свою и своих соучастников пользу, приняли решение об оформлении фиктивной доверенности от имени Ц. В.М. на имя Гадирова С.А., для чего соучастница Гадирова С.А. обратилась к своей вышеуказанной знакомой, являвшейся их соучастницей, с целью оказания содействия в оформлении фиктивной доверенности от имени Ц. В.М. на имя Гадирова С.А. на право быть его представителем по вопросу сбора документов для продажи принадлежащей ему квартиры с правом получения денежных средств, при этом сообщив, что доверенность должна быть датирована 23.09.2011.

Для оказания содействия соучастникам в оформлении фиктивной доверенности от имени Ц. В.М. указанное лицо получило согласие на это от неустановленного лица за 200 000 рублей и сообщило об этом соучастнице Гадирова С.А., которая передала копии паспортов граждан Российской Федерации на имя Ц. В.М. и Гадирова С.А., после чего не позднее 25 ноября 2011 года указанное установленное лицо (знакомая соучастницы Гадирова С.А.) получило фиктивную доверенность, якобы удостоверенную нотариусом П. А.Б., датированную 23 сентября 2011 года, якобы от имени Ц. В.М. на имя Гадирова С.А. на право быть его представителем по вопросу сбора документов для продажи принадлежащей ему квартиры с правом получения денежных средств. После получения данной доверенности указанное лицо не позднее 25 ноября 2011 года передало ее соучастнице Гадирова С.А., после чего неустановленное лицо подписало фиктивную доверенность, выполнив рукописный текст «Ц В М» и подпись от имени последнего.

Соучастница Гадирова С.А. подыскала не позднее 1 декабря 2010 года мужа своей дочери и предложила ему за денежное вознаграждение заключить фиктивный договор купли–продажи квартиры Ц. В.М., в котором ее зять должен был выступить в качестве покупателя, при этом осведомив последнего о своих и ее соучастников намерениях на завладение путем мошенничества имуществом Ц. В.М.

Не позднее 1 декабря 2011 года соучастница Гадирова С.А. изготовила три экземпляра договора купли–продажи квартиры от 24 сентября 2011 года, согласно которому Ц. В.М. продал ее зятю принадлежащую ему на праве собственности вышеуказанную квартиру за 5 000 000 рублей, якобы полученные Ц. В.М. в день подписания договора, которые подписал зять указанной соучастницы Гадирова С.А. и, от имени Ц. В.М., неустановленное лицо. После чего в соответствии с ранее разработанным преступным планом 1 декабря 2011 года Гадиров С.А. и зять его соучастницы, используя указанную фиктивную доверенность от имени Ц. В.М., обратились в отдел регистрации прав на недвижимость по Зеленоградскому административному округу г. Москвы Управления Росреестра по г. Москве с заявлениями о регистрации договора купли–продажи указанной квартиры и перехода права собственности, предоставив в подтверждение пакет документов, в том числе три описанных экземпляра договора купли–продажи; оригинал и копию фиктивной доверенности от имени Ц. В.М. на имя Гадирова С.А.

В свою очередь Управлением Росреестра по г. Москве 27 января 2012 года в государственной регистрации права собственности на вышеуказанное недвижимое имущество было отказано в связи с тем, что в ходе проведения правовой экспертизы документов была установлена фиктивность доверенности от имени Ц. В.М. на имя Гадирова С.А., поскольку бланк, на котором была выполнена доверенность, не выдавался нотариусу Московской области П. А.Б.

31 мая 2012 года соучастница Гадирова С.А. с целью дальнейшей реализации совместного преступного умысла, направленного на незаконное отчуждение имущества, принадлежавшего Ц. В.М., используя то обстоятельство, что она согласно официальным документам якобы состоит в браке с Ц. В.М., и данный брак не расторгнут, совместно с Гадировым С.А. и вторым соучастником приняла решение вступить в наследство после смерти Ц. В.М., для чего приискала С., не осведомленного о преступных намерениях соучастников, которому однако не удалось осуществить сбор документов, необходимых для вступления в наследство соучастницы Гадирова С.А., в связи с внесением Управлением Росреестра по г. Москве записи об информационном учете на данную квартиру.

Таким образом, Гадиров С.А. и трое его соучастников не смогли довести до конца умысел на завладение путем мошенничества правом на квартиру Ц. В.М. рыночной стоимостью 5 291 000 рублей, т.е. в особо крупном размере, по независящим от них обстоятельствам.

Подсудимый Хомутов А.А. в судебном заседании в полном объеме не признал вину и показал, что он не похищал В.Ю.В. и А. В.В.и не причастен к изъятию их имущества, не руководил преступным сообществом, В. не знает, а с Авериной познакомился летом 2010 года, когда случайно заехал в ООО «Вита» с целью приобретения земельного участка. Аверина познакомила его с Широковой, которая позвонила ему в феврале 2011 года и попросила помочь показать покупателям ее квартиру, что он сделал, а клиенты согласились купить квартиру. При этом он был представлен покупателям как племянник Широковой и по ее просьбе присутствовал в банке во время сделки, отдал покупателям ключи от квартиры. Осенью 2010 года после того, как позвонила Аверина и сказала, что есть квартира за 10 000 000 рублей, он решил купить данную квартиру. Опасаясь раздела имущества с женой, он решил оформить квартиру на другое лицо и через В. в начале декабря 2010 года в Брянске встретился с Х., который за 50 000 рублей согласился ему помочь. В декабре 2010 года он передал Авериной аванс в 5 000 000 рублей в присутствии Поповича, познакомил ее с Х., чтобы Аверина оформила на того квартиру. Квартиру он не видел, осмотрел только документы. Когда начались проблемы, судебные тяжбы, Аверина утверждала, что все в порядке. В сентябре 2012 года он познакомился с Котовой, которую Аверина назвала хорошим юристом. Котова пыталась что-то сделать в суде, но ничего не получилось, и Х. отказался от квартиры, однако дал ему расписку на 10 000 000 рублей, хотя денег у него не брал. В сентябре 2012 года Аверина предложила ему 50 000 рублей и попросила написать у нотариуса доверенность от имени Д. на сдачу документов в регистрационную палату на Котову. Он согласился и проставил подписи от имени Денисова в пустых листах, а копию паспорта Денисова увидел только в деле. Он не был вместе с Широковой в Московском индустриальном банке, Чабина и Гадирова никогда не видел. Он знает Д., с которым познакомился в Твери.

Будучи допрошенным в качестве подозреваемого и обвиняемого 23 октября 2012 года, 20 июня 2013 года, Хомутов А.А. показал, что зимой 2011 года отец и сын Х. просили у него в долг 5 000 000 рублей на приобретение квартиры, привозили его в квартиру на Волгоградском проспекте, где он видел собственника, договор купли-продажи, другие документы. Впоследствии он передал 5 000 000 рублей Х. А.В., в сентябре 2012 года в кафе Х. и В. о чем-то разговаривали вдвоем, а 22 октября 2012 года дома у Авериной в Твери видел Х. /т. 29 л.д. 26-30, 41-45, 112-119, 146-150/. В судебном заседании Хомутов А.А. пояснил, что давал такие показания, однако сделал это, боясь заключения под стражу.

Подсудимый Гадиров С.А. в судебном заседании не признал вину в совершении инкриминируемых ему преступлений и показал, что с 1996 года знаком с Авериной, которая пользовалась его услугами как водителя. 15 ноября 2010 года Аверина попросила снять комнату для ее деда из Москвы. В. привез А. В.В., которого он – Гадиров – поселил в комнате на автосервисе за 50 000 рублей. 30 ноября 2010 года по указанию Авериной он повез ее в Москву, где они ночевали в квартире В. Ю.В., в которой находились Чабин, Попович, сказавший, что работает на Аверину и приехал собирать документы на приватизацию. Сам он спал и не видел, чтобы оформлялись какие-либо документы. 3 декабря 2010 года ему позвонили и сказали, что А. В.В. умер, о чем он сказал Авериной, а затем по просьбе Веселова ездил на кладбище. По просьбе Авериной он привозил водку и еду в Новозавидово, где видел В. Ю.В. и Чабина, но не общался с ними. Со слов Гадирова С.А., он спрашивал у Авериной не занимается ли она квартирным мошенничеством, на что Аверина ответила отрицательно, и он успокоился. По эпизоду в отношении потерпевшего Ц. В.М. подсудимый Гадиров С.А. показал, что во время встречи с некими В. и Д., И. сообщила ему о необходимости встретиться с Ц. В.М. и уехать с ним в г. Тверь, где потерпевший хотел приобрести дом. Он принес в квартиру Ц. В.М. пиво и пирожки, пригласил хозяина поехать в Тверь, на что тот согласился. В Москве он ходил с Ц. В.М. к нотариусу, где тот выписал доверенность на сбор документов, они заключили договор с агентством недвижимости, откуда часто звонили и требовали личного присутствия Ц. В.М., который приезжал в Москву и везде сам подписывал документы. Ц. В.М. привезли домой к С., где он заболел, после чего был госпитализирован, а затем жил в комнате в г. Твери, за ним ухаживала дочь П., которая сообщила, что Ц. В.М. поместили в больницу, где через два месяца он скончался. Как он узнал, в это время И. вышла замуж за Ц. В.М., а в сентябре Ц. В.М. сам выписал доверенность на то, чтобы он – Гадиров – занимался продажей его квартиры. Первоначально они договорились о том, что В. и Д. получат 1 400 000 рублей, Ц. В.М. будет приобретен дом за 500-600 000 рублей, еще 500-600 000 рублей он получит наличными, а оставшиеся деньги он – Гадиров – разделит с И., однако он денег не получил. Они поехали оформлять договор купли-продажи квартиры в регистрационную палату в Зеленограде, поскольку там не было очереди, а 17 декабря 2011 года регистрация была приостановлена и позже регистратор сообщила, что доверенность, которая была выдана Ц. В.М. на его имя, оказалась поддельной, однако он об этом не знал.

Подсудимая Широкова С.Е. в судебном заседании фактически не признала вину в совершении инкриминируемых ей деяний по эпизоду в отношении В. Ю.В. и показала, что с Авериной познакомилась через И. примерно в 2001 году, однако отношения между ними испортились и возобновились в июле 2010 года, когда Аверина позвонила и предложила заниматься вопросами недвижимости. Она спросила у Авериной о возможности снять недорогую квартиру в Москве для Андросовой и однажды дома у М. Аверина сказала, что скоро привезут москвича. Аверина спросила, не захочет ли Андросова выйти за него замуж, жить у него для того, чтобы уговорить поехать в Тверь, после чего она будет иметь право на жилье мужчины, который интересовался обменом своей квартиры на двухкомнатную квартиру с доплатой. Аверина пообещала, что заплатит ей 300 000 рублей, а Андросовой 200 000 рублей. Андросова согласилась на это предложение и встретилась с В. Ю.В. у М. 18 сентября 2010 года Андросова позвонила и рассказала о бракосочетании с В. Ю.В. Ей ничего не известно о самом бракосочетании, в ЗАГСе она не была. Через неделю по просьбе В. Ю.В. она привезла его в Москву, при этом потерпевший рассказал о своих конфликтах с дочерью, женой брата, пригласил к себе домой, туда же приехала Андросова. После этого она не видела В. Ю.В., а Андросова сообщала, что живет у него. В конце ноября 2010 года в кафе Хомутов и Аверина предлагали Андросовой оформить доверенность от В. Ю.В. на квартиру, но она дала понять сестре, что этого делать не надо. 24-25 декабря 2010 года Андросова приехала в Тверь для того, чтобы развестись с В. Ю.В., однако брак так и не был расторгнут, так как Андросова 25 января 2011 года не приехала. В конце января 2011 года она возила Аверину, по ее просьбе, в Завидово, куда Аверина привезла продукты для В. Ю.В., видела там Чабина. Тогда же она приобретала, по просьбе Авериной, передавшей ей паспорт В. Ю.В., SIM-карту для него. В середине февраля 2011 года Аверина попросила ее привезти врача к В. Ю.В., а дорогу в Завидово ей показывал Гадиров. 20 февраля 2011 года Аверина сказал, что квартира В. Ю.В. опечатана, а 22 февраля 2011 года от Авериной узнала о смерти В. Ю.В. 24 февраля 2011 года она, Дмитриева и Андросова занимались похоронами В. Ю.В., а летом Аверина ей сказала, что квартира В. Ю.В. продана. Аверина говорила ей, что в отношении Андросовой ведется проверка по факту мошеннических действий в отношении В. Ю.В. и, чувствуя моральную вину перед Андросовой, она передала Авериной 100 000 рублей для закрытия дела.

По эпизоду в отношении А. В.В. подсудимая Широкова С.Е. частично признала вину и показала, что 1 ноября 2011 года Аверина предложила ей оформить на себя трехкомнатную квартиру на Ленинском проспекте, для чего нужно было приехать с паспортом, отдать свои 20 000 рублей за договор и пошлину. Она согласилась, так как хотела обменять всю свою недвижимость на квартиру в Москве. На следующий день она встретилась с риелтором, В., оформила доверенность, в М. банке на ул. Хромова оформила договор. Какие бумаги закладывались в банковскую ячейку, она не видела. На следующий день в регистрационной палате подписали принесенный риелтором договор купли-продажи, сдали его на регистрацию. 12 ноября 2010 года после получения документов они поехали в тот же банк, где В., забравший у нее документы, ходил в ячейку. 27 ноября 2010 года по просьбе Авериной она выдала доверенность на имя И1. для поиска покупателей квартиры. После сделки с А. В.В. она познакомилась с Хомутовым, а 30 ноября 2010 года Аверина сообщила, что квартирой интересуется участковый. 2 декабря 2010 года она встретилась с И2, предъявив ему все документы, которые затем передала Хомутову. 7-8 декабря 2010 года Аверина сообщила, что умер А. В.В., которого она видела один раз в доме у М. В декабре 2010 года квартиру А. В.В. пытался приобрести мужчина, однако выяснилось, что на квартиру в жилищных органах имелось информационное письмо, которое было снято в феврале 2011 года. В апреле 2011 года она заключила договор купли-продажи квартиры А. В.В. с К. и З., а 27 апреля 2011 года вместе с Д. и Авериной получила в банке деньги, при этом Аверина передала ей 500 000 рублей, о которых ранее не было договоренности.

Как следует из протокола допроса Широковой С.Е. в качестве обвиняемой от 1 августа 2013 года, она догадывалась на 15 апреля 2011 года, что с квартирой А. В.В. что-то «не так», поскольку поведение Авериной и Хомутова было странным, Аверина утверждала, что передала А. В.В. 10 000 000 рублей и получила от него расписку /т.30 л.д. 286-298/, и Широкова С.Е. заявила в судебном заседании, что Аверина Л.В., с ее слов, передавала деньги А. В.В. и сказала, что деньги вложены, но расписку А. В.В. она не видела.

Подсудимый Чабин В.В. в судебном заседании не признал вину и показал, что с Авериной познакомился примерно в 2007 году, а в 2008 году она предложила работу: входить в доверие, подселяться к пьющим людям и уговаривать их на размен квартир. Он отказался и попросил Аверину дать адреса неблагополучных лиц, а за реализацию платить ему от 500 000 до 1500 000 рублей. Аверина дала ему несколько адресов, которые ему не подошли как варианты. В конце июля 2010 года Аверина позвонила и сказала, что едет в Москву с человеком по квартирному вопросу. Аверина и Н. предложили ему жить в квартире по адресу: Волгоградский проспект, 91-№, где жил одинокий пьющий мужчина. На следующий день он нашел В. Ю.В. и тот отказался от обмена квартиры, после чего он уехал. В сентябре 2010 года он позвонил Авериной и попросил найти жилье. Аверина вновь предложила ему вариант с квартирой В. Ю.В. За это ему обещали 10 000 рублей и он должен был привезти В. Ю.В. в Тверь. В конце октября-начале ноября 2010 года он сказал В. Ю.В., что ему нужна комната за 10 000 рублей, на что В. Ю.В. согласился и сказал, что у него есть жена. С середины ноября 2010 года он жил в квартире В. Ю.В., куда приезжала его жена Андросова, дважды, в том числе 1 декабря 2010 года, от Авериной приезжал Попович, 7 декабря 2010 года приезжал В., приходила какая-то женщина, приезжала Аверина. 25 декабря 2010 года в квартиру за В. Ю.В. по поручению Авериной приехал В. Он – Чабин – предложил В. Ю.В. поехать в Тверь якобы к друзьям, тот согласился и вечером они уехали. Аверина по телефону говорила, что не знает, куда везти В. Ю.В., и они увезли потерпевшего к Н. в Новозавидово, где он остался жить. 21 февраля 2011 года ему позвонил Н. и сообщил о смерти В. Ю.В., о чем он рассказал Авериной, а на месте смерти В. Ю.В. видел В. С Хомутовым он не был знаком; Широкову где-то видел; Гадирова видел в квартире В. Ю.В. 1 декабря 2010 года и как таксиста в Завидово, тот передал слова Авериной о возможности участвовать в деле с квартирой В. Ю.В. за деньги.

На предварительном следствии Чабин В.В. дал показания о том, что вместе с В. Ю.В. жил в Новозавидово до Нового года, вместе они распивали дешевые спиртные напитки, в гости к ним приезжал С., привозил В. Ю.В. и Н. алкоголь и продукты. Кроме того, в Москве С. и Попович разговаривали с В. Ю.В. о квартире. После 20 января 2011 года С. по указанию Авериной предложил ему деньги за дальнейшее проживание В. Ю.В., а также 1 000 000 рублей за сотрудничество в сделке по квартире В. Ю.В. /т.24 л.д. 141-0145, 158-162, 244-258/.

Чабин В.В. подтвердил, что протоколы были составлены с его слов, однако он находился в невменяемом состоянии, его били, а адвокат отсутствовал при первоначальных допросах, но в целом подтвердил ранее данные показания. После того, как в судебном заседании был допрошен Гадиров С.А., Чабин В.В. выступил с заявлением о том, что оговорил Гадирова С.А. При этом каких-либо внятных причин такого поведения, которые могут быть приняты судом во внимание, Чабин В.В. не привел. В ходе допросов 24 сентября 2012 года Чабин В.В. пояснил, что дал показания добровольно, в присутствии защитника, без всякого давления; участие адвоката при проведении допросов подтверждено ордером и подписями защитника. Более того, свои первоначальные показания Чабин В.В. фактически подтвердил при допросе 11 ноября 2013 года. Таким образом, суд приходит к выводу о том, что Чабин В.В. попытался ввести суд в заблуждение относительно действительной роли Гадирова С.А., оказывавшего на него воздействие, что подтверждается содержанием записки, переданной в следственном изоляторе Чабиным В.В. Гадирову С.А., в которой он просит Гадирова С.А. дать показания, совпадающие с его показаниями.

Подсудимая Котова Н.Ю. частично признала вину и показала, что в июле 2012 года к ней обратилась некая Н., попросила провести приватизацию пятикомнатной квартиры за гонорар 100-150 000 рублей, а через некоторое время ей привезли доверенность от Ш. Я.Г. на занятие приватизацией квартиры по адресу: ул. Плещеева, №-№. После этого она начала собирать необходимые документы, обратилась в департамент жилищной политики, где свидетель Б. указала на необходимость составления доверенности в г. Москве, после чего она обратилась к нотариусу К., приехала в квартиру Ш. Я.Г., познакомилась с ним, показала доверенность. После того, как в квартиру приехали незнакомые люди, с которыми Ш. Я.Г. отказался ехать, она, переживая за него, предложила Ш. Я.Г. поселиться дома у ее бабушки, на что тот согласился. Вместе они ездили в различные органы, в том числе к Б., которая сообщила, что в жилищных органах имеется ограничение на квартиру в связи с розыском Ш. Я.Г. Вдвоем с Ш. Я.Г. она поехала в ОВД «Бибирево», где просила не сообщать о местонахождении Ш. Я.Г. родственникам и получила необходимые бумаги для снятия информационной блокировки. Документы на приватизацию квартиры она подавала без Ш. Я.Г., а затем позвонила Н., попросившая помочь в регистрации сделки купли-продажи квартиры и приславшая на проверку составленный договор. В регистрационной палате, куда она приехала вместе с Ш. Я.Г., находились покупатель Д. (похожий на фото В.) и еще несколько человек с его стороны. Ш. Я.Г. подписал договор сам, со стороны Д. договор уже был подписан. Ш. Я.Г. вместе с людьми от покупателя уезжал куда-то на 1,5 часа. При этом люди со стороны покупателя говорили о банковской ячейке, Н. утверждала, что все нормально. По ее мнению, деньги в банковскую ячейку были заложены перед сделкой. Правоустанавливающие документы она не получала, но Ш. обещал ей 500 000 рублей в качестве гонорара за работу. В 20-ых числах сентября 2012 года Ш. позвонил и сказал, что уезжает к друзьям, и пропал, однако Н. говорила ей, что с Ш. все нормально. Она нашла Ш. в г. Твери и привезла его в Москву, они ходили в ОВД «Бибирево» для восстановления паспорта Ш. Я.Г., где с ним беседовала А., а затем она поселила Ш. Я.Г. в квартиру в районе «Царицыно», опасаясь, что тот уедет. На эту квартиру ей указала Д., с которой она познакомилась в Твери, когда искала Ш. Я.Г. Ключи от данной квартиры ей передала девушка М., знакомая Д. Она начала выяснять, что происходит с квартирой и в январе 2013 года узнала, что Д. продает квартиру, а 4 марта 2013 года она была задержана. В январе-феврале 2013 года она с Ш. Я.Г. подавала документы на его перерегистрацию с прежнего места жительства по ее месту жительства, чтобы была возможность надлежащим образом подать исковое заявление в суд. Она предупреждала чеченцев, что будет обращаться в суд с иском о защите прав Ш. Я.Г. на квартиру, но в ответ получала угрозы. Она была уверена, что квартирой занимается только Н., с другими подсудимыми по поводу квартиры Ш. Я.Г. не общалась. Аверину и Хомутова видела летом 2012 года среди знакомых, а с Хомутовым с сентября 2012 года ее связывали только личные отношения. Во время знакомства Хомутов рассказал о своих судебных проблемах и она согласилась помочь ему, составила жалобу, напечатала и подала в ОВД заявление Х. Как пояснила Котова Н.Ю., она из жалости занималась решением вопроса по квартире Ш. Я.Г., который также обещал ей 1 000 000 рублей, из которых она должна была оплатить 550 000 рублей по кредиту и задолженность по коммунальным платежам, а оставшиеся деньги получить как вознаграждение.

В то же время, в ходе предварительного следствия при допросах 4 марта 2013 года Котова Н.Ю. показала, что с Ш. Я.Г. познакомилась в начале августа 2012 года при обстоятельствах, которые не помнит, и что именно Ш. Я.Г. предложил ей заняться приватизацией и обменом с доплатой его квартиры. В ходе поиска клиентов обратилась некая А., которая пришла 12 сентября 2012 года на сделку вместе с покупателем – Д. ранее поместившим деньги в ячейку Сбербанка. Котова Н.Ю. показала, что с Авериной Л.В. она не знакома /т.34 л.д. 14-22, 33-42/.

В судебном заседании Котова Н.Ю. пояснила, что данные показания она не подтверждает, поскольку при задержании находилась в сложном эмоциональном положении.

Однако суд не может принять во внимание подобное объяснение несоответствий в показаниях Котовой Н.Ю., поскольку, как следует из содержания указанных протоколов, показания были даны Котовой Н.Ю. в присутствии адвоката, с которым у нее было заключено соглашение, никаких заявлений по окончании допросов от Котовой Н.Ю. не поступило. Более того, в ходе допроса от 24 января 2014 года Котова Н.Ю. отказалась от дачи показаний, но в полном объеме подтвердила ранее данные показания /т. 34 л.д. 268-271/.

Но в ходе очной ставки с Авериной Л.В. 5 ноября 2013 года Котова Н.Ю. изложила версию о том, что Ш. Я.Г. она узнала после звонка девушки по имени Н., обещавшей ему за услуги 500 000 рублей. Однако она сообщила Н., что получит эти деньги с Ш. Я.Г. Она занималась решением вопроса по квартире Ш. Я.Г., поскольку он обещал ей 1 000 000 рублей за работу /т. 27 л.д. 1-30/.

Из этого следует, что уже на предварительном следствии Котова Н.Ю., изменила свою позицию, однако после предъявления окончательного обвинения, подтвердив ранее данные показания, не уточнила, какие именно показания она подтверждает. При этом, в ходе очной ставки с Авериной Л.В. Котова Н.Ю. заявила о том, что оказывала содействие Ш. Я.Г. исключительно из материальных соображений, в судебном же заседании она пыталась уверить суд в том, что приняла участие в судьбе Ш. Я.Г. из жалости к нему. Кроме того, в ходе очной ставки Котова Н.Ю. ничего не рассказала о наличии расписки Ш. Я.Г. и о том, что часть денег из 1 000 000 рублей якобы предназначалась для различных выплат.

Котова Н.Ю. ничего не говорила о наличии какой-либо расписки от Ш. Я.Г. при допросе потерпевшего в судебном заседании, а в ходе своего допроса попыталась представить суду якобы выданную ей Ш. Я.Г. расписку, которая подтвердила бы задолженность потерпевшего, что бесспорно расценивается судом как нежелание Котовой Н.Ю. в присутствии Ш. Я.Г. говорить о возможных денежных обязательствах перед ней, после чего потерпевший мог бы изобличить ее в совершении преступных действий.

Таким образом, непоследовательная позиция Котовой Н.Ю. по изложенным выше основаниям свидетельствует о ее желании ввести суд в заблуждение относительно своей и Хомутова А.А. роли в преступлении.

Подсудимый Попович В.Н. не признал вину в совершении инкриминируемых ему преступлений и показал, что 26 ноября 2010 года по предложению Авериной Л.В. он устроился в ООО «В», где должен был заниматься сбором документов, связанных с квартирами. Аверина Л.В. после составления трудового договора показала ему договор с В. Ю.В. о продаже его квартиры, сборе документов и о приобретении для него дома в г. Твери. Ему была обещана заработная плата 50 000 рублей и командировочные расходы в размере 1 000 рублей в день при поездках в г. Москву. После того, как 30 ноября 2010 года Аверина Л.В. позвонила и сказала, что необходимо ехать к В. Ю.В., вызвавшему нотариуса для оформления доверенности, 1 декабря 2012 года он приехал домой к В. Ю.В., открывшему дверь, представился от Авериной. В. Ю.В. сказал, что хочет переехать в частный дом около Твери, показал ему договор с Авериной, в квартире он разговаривал с Чабиным. Затем пришла женщина-нотариус, которая сверила документы, после чего В. Ю.В. расписался в доверенности и в реестре. В. Ю.В. передал ему доверенность и сказал, что хочет переехать в Тверь. После этого он занялся сбором документов. 18 декабря 2012 года после звонка Авериной он приехал для оформления сделки в Москву, где возле станции метро «Полянка» встретился с Х., но в этот день сделка не состоялась, как и 21 декабря, а 24 декабря 2012 года встретился с И1. С ней и Х. проехал в регистрационную палату возле станции метро «Братиславская», где он и Х. расписались в трех копиях договоров, переданных И1, сдали документы. Затем проехали в банк, где И1 открыла ячейку, куда Х. положил сертификат «Сбербанка» на 10 000 000 рублей, после чего они разъехались, расписку из банка он передал Авериной. 29 или 30 декабря 2010 года он получил заработную плату в 50 000 рублей у Авериной в офисе, куда также приехал Хомутов (которого он не знал), передавший Авериной 5 000 000 рублей. Примерно 10 января 2012 года в своем офисе Аверина передала В. Ю.В. более 5 000 000 рублей под расписку. 18 февраля 2011 года в регистрационной палате им сказали, что сделка приостановлена, о чем он сообщил Авериной, а 19 февраля 2011 года написал заявление об увольнении. В конце февраля 2011 года Аверина сообщила, что В. Ю.В. умер и необходимо ехать в суд, однако он отказался, так как доверенность уже была недействительна. Он не подписывал акт о передаче квартиры, расписку о получении денежных средств, расписки В. Ю.В. ему не знакомы. 9 августа 2011 года он обратился в ОВД района Кузьминки, так как люди Авериной искали его, а он этого опасался. В ОВД И. дала показания Б., а он сам расписался, не читая объяснение. 31 октября 2012 года он был задержан. Гадирова видел один раз: 6 или 8 декабря 2010 года возле дома В. Ю.В., когда Гадиров с ним поздоровался. Котову и Андросову не видел никогда, а В. работал в ООО «Вита». Кроме того, Попович В.Н. показал, что в доме С.П., жившего у И., он видел Ц. В.М. в августе-сентябре 2011 года.

На предварительном следствии Попович В.Н. показал, что в конце ноября 2010 года, когда занимался сбором документов на квартиру В. Ю.В., после звонка В. он встречался с В. и Хомутовым. При этом В. сказал, что документы нужно собирать быстрее; в квартире В. Ю.В. он видел женщину по имени Людмила в декабре 2010 года одновременно с Авериной, Сахибом, Валерой и рассказывал Авериной о продвижении в сборах документов на квартиру. Кроме того, Попович В.Н. показал, что мужчина по имени Сахиб периодически привозил еду и спиртное для Ц. В.М., который, в свою очередь, возмущался, говорил, что не знает, зачем его привезли в г. Торжок и что он там делает /т. 32 л.д. 38-42/, а впоследствии 19 сентября 2013 года Попович В.Н. подтвердил обстоятельства встречи с В., однако отрицал знакомство с Хомутовым /т. 32 л.д. 99-110/.

При этом Попович В.Н. показал, что показания в этой части, данные им после задержания, он не подтверждает, поскольку к нему применялось насилие по пути в г. Москву, к чему суд относится критически, поскольку в ходе задержания и самого допроса, проведенного с участием адвоката, Попович В.Н. подобных заявлений не делал, а, наоборот, заявлял, что дал показания добровольно, в присутствии защитника, без давления со стороны сотрудников полиции и следственного комитета, показания правдивы и самооговором не являются, а согласно медицинским справкам Попович В.Н. при поступлении в следственный изолятор за медицинской помощью не обращался. Более того, в своих первоначальных показаниях Попович В.Н. изложил обстоятельства, в целом соответствующие показаниям, данным в судебном заседании, однако в судебном заседании он не подтвердил приведенные факты, желая тем самым уменьшить степень ответственности за содеянное путем отрицания встречи с Хомутовым и В., из которой усматривается, что Хомутов также контролировал процесс совершения мошеннических действий с квартирой В.Ю.В. Что касается обстоятельств, связанных с эпизодом в отношении Ц.В.М., в том числе и в отношении Гадирова С.А., то у суда нет сомнений в правдивости первоначальных показаний Поповича В.Н., поскольку из исследованных доказательств не усматривается, что кто-либо сообщал следствию именно эти сведения до допроса Поповича В.Н. (в частности Аверина Л.В.) Кроме того, в ходе допроса 19 сентября 2013 года Попович В.Н. не пытался опровергнуть свои показания в этой части, а в ходе очной ставки с Авериной Л.В. подтвердил, что встречался с женщиной по имени Людмила в квартире В.Ю.В., когда там была Аверина /т.27 л.д. 72-78/.

Подсудимая Андросова Л.В. в судебном заседании частично признала вину по ч.4 ст. 159 УК РФ и показала, что 9 сентября 2010 года ей позвонила двоюродная сестра – Широкова – и сказала, что она с Любой собирается выдать ее за деньги замуж за москвича, который живет в Твери, и что она сможет пожить в его квартире. 11 сентября она приехала в г. Тверь, узнала от Широковой, что мужчина пьет, болеет и, скорее всего, долго не проживет. Как она поняла, этот брак нужен был не только Широковой и люди планировали завладеть квартирой, а В.Ю.В. хотел квартиру обменять, но конкретно для чего нужен был брак, ей не сказали. Однако, со слов Широковой, в случае ее отказа от брака, нашлись бы желающие. За то, чтобы она готовила, убиралась в квартире, общалась с В. Ю.В., ей обещали 200 000 рублей, и она согласилась. В доме М. она встретила В.Ю.В., общалась с ним, видела, как М. насыпала в бутылку, из которой пил В.Ю.В., порошок, якобы снотворное. Через несколько дней Широкова позвонила и сказала, что В.Ю.В. согласился. 17 сентября 2010 года она по указанию М. заполнила необходимые документы от себя и от имени В.Ю.В., в том числе заявление о сокращении срока регистрации брака, отдала их Мамедовой. В ЗАГСе им помогала Д., однако регистрация брака не состоялась ввиду того, что В.Ю.В. находился в состоянии алкогольного опьянения. Бракосочетание с В.Ю.В. состоялось 18 сентября 2010 года. Присутствовавшие рядом Д., Широкова, М. сказали, что их повезут в Москву к В.Ю.В. Кроме того, Широкова сказала, что делами В.Ю.В. занимается Аверина, которая говорила, что ее – Андросовой – роль в том, чтобы быть формально женой В.Ю.В., что она хочет склонить В.Ю.В. к обмену его квартиры на двухкомнатную квартиру в Твери, а оставшуюся часть денег забрать себе. При этом В.Ю.В. категорически не хотел менять свою квартиру, а тем более продавать ее. В квартире В.Ю.В. она периодически жила, приходила поздно, готовила. В середине октября 2010 года от Широковой или Авериной ей стало известно о том, что уговаривать В.Ю.В. на обмен квартиры приедет Чабин, на проживание которого у себя В.Ю.В. согласился. Чабин постоянно пил водку с В.Ю.В., жил он в одной из комнат и говорил, что В.Ю.В. так и не соглашается на обмен. В ноябре 2010 года в квартире несколько раз был В., пил вместе с В.Ю.В. и Чабиным спиртное, один раз они подсыпали В.Ю.В., порошок. Аверина велела принести документы на квартиру В.Ю.В., но она отказалась, а Чабин кому-то передал копию паспорта В.Ю.В., и другие документы на квартиру. В конце ноября 2010 года в кафе в Кузьминках при встрече с Широковой, Авериной и Хомутовым последние двое предложили переоформить квартиру В.Ю.В., на них, однако она отказалась по указанию Широковой. После этого она несколько раз говорила, что не хочет ухаживать за В.Ю.В., хотела с ним развестись, думая, что все происходящее незаконно. В середине декабря 2012 года Аверина и Широкова сказали ей, что готовятся документы на квартиру В.Ю.В., и необходимо уговорить его уехать, однако В.Ю.В., отказался ехать к Мамедовой и Чабину, но Аверина сказала ему, что в Тверь нужно ехать для того, чтобы развестись. 20-23 декабря 2010 года В.Ю.В., вместе с Чабиным и В. уехал в Тверь. 25 декабря 2010 года она поехала в Тверь для оформления развода и Широкова сказала, что в ЗАГС нужно будет идти на следующий день, однако развод не состоялся и она уехала на Украину. В январе она звонила В.Ю.В., и тот сказал, что продолжает жить у родственника Чабина. Когда она поехала в Москву 20 февраля 2011 года, Широкова сказала ей, что дверь в квартиру В.Ю.В., опечатана, на обратном пути они с Широковой и Авериной заехали в Завидово, где Чабин передал им листы бумаги с подписями В.Ю.В., и сказал, что он работу сделал и ему причитается вознаграждение. Аверина велела Чабину передать В.Ю.В., что квартира не его, что он пропил и проел деньги, и передала канистру со спиртным. На следующий день Широкова позвонила и сказала, что В.Ю.В., умер и она должна похоронить мужа. После получения необходимых документов Д. увезла ее в московское ритуальное агентство. При этом приехал Хомутов и сказал, что необходимо кремировать труп В.Ю.В., для того, чтобы его нельзя было эксгумировать. Что происходило после кремации, она не знает, но Широкова отказалась передавать ей 200 000 рублей, сказав, что этот брак нужен был Авериной, которая, в свою очередь, передала ей за приобретение продуктов 10 000 рублей. В июле 2012 года ей звонила Широкова и просила доверенность. Как показала Андросова Л.В., она никогда не видела в квартире В.Ю.В., подсудимых Аверину, Хомутова, Поповича, Гадирова и Широкову. О существовании Поповича и Гадирова она не знала.

В ходе очной ставки с Хомутовым А.А. подсудимая Андросова Л.В. подтвердила, что примерно в середине ноября 2010 года, когда она эпизодически проживала в квартире В.Ю.В., создавая видимость фиктивной жены, ей позвонила Широкова или Аверина, которая в соучастии с другими лицами осуществляла мошеннические действия в отношении квартиры В.Ю.В., и они встретились в кафе, где мужчина по имени Алексей (предположительно Хомутов) предложил ей оформить квартиру В.Ю.В.а на себя за хорошие деньги, которые ей заплатят после продажи квартиры, поскольку у них имелись все необходимые документы, однако она отказалась. Широкова указывала руками, чтобы она не соглашалась. Во второй раз она видела его, когда тот предложил кремировать труп В.Ю.В., чтобы не было следов и возможности провести экспертизу, а затем разговаривал с ритуальным агентом /т.35 л.д. 68-74/.

В ходе очной ставки с Чабиным В.В. подсудимая Андросова Л.В. показала, что один раз она пыталась общаться с В.Ю.В. по поводу обмена его квартиры, однако В.Ю.В. был категорически против, не хотел никуда выезжать из своей квартиры и, тем более продавать ее, требовал покупать ему водку. В середине октября 2010 года ей позвонила Широкова и сказала, что приедет мужчина (Чабин), знакомый с В.Ю.В., который будет находиться с В.Ю.В., пить с ним водку и сам уговорит В.Ю.В. на обмен квартиры на квартиру в Твери. Тогда же Чабин приехал, жил у В.Ю.В. под вымышленным предлогом того, что ему негде жить, обещал платить В.Ю.В. деньги. Чабин и В.Ю.В. постоянно пили водку на кухне. В ноябре Чабин сказал, что у него нет сил пить спиртное, ему было выгодно, чтобы В.Ю.В. постоянно был пьян, чтобы было проще уговорить его. В 20-ых числах декабря 2010 года примерно в 23-24 часа Чабин и В.Ю.В. уехали в Тверь. При этом В.Ю.В. сказал, что они заберут деньги Чабина и на следующий день вернутся /т.35 л.д. 84-88/.

В соответствии с протоколами опознания Андросова Л.В. опознала В. С.В. как мужчину, которого видела на кухне в квартире В.Ю.В. осенью 2010 года; возможно Хомутова А.А., с которым она встречалась в кафе около станции метро «Кузьминки» и который был вместе с Любой; Чабина В.В., который в октябре-ноябре 2010 года находился в квартире В.Ю.В. /т. 35 л.д. 52-56, 63-67, 76-79/.

Таким образом, оценивая показания подсудимых в судебном заседании, сравнивая их между собой, суд приходит к безусловному выводу о том, что они (кроме показаний Андросовой Л.В. в части, соответствующей фактическим обстоятельствам дела) не только противоречат вышеописанным показаниям, данным Котовой Н.Ю., Поповичем В.Н., Чабиным В.В., Хомутовым А.А. на предварительном следствии, но и, например, показания Андросовой Л.В. и Широковой С.Е., показания Чабина В.В. и Гадирова С.А., показания Котовой Н.Ю. и Хомутова А.А., показания Андросовой Л.В. и Хомутова А.А., показания Андросовой Л.В. и Поповича В.П. противоречивы между собой.

При этом Широкова С.Е., Гадиров С.А., Попович В.Н., Чабин В.В. и Котова Н.Ю. явно пытаются убедить суд в том, что они совершенно случайно оказались вовлечены Авериной Л.В. в деятельность, которую каждый из них считал в полной мере соответствующей требованиям закона, и каждый из них якобы полагал о том, что участвует в обычных гражданско-правовых отношениях, а все их действия в отношении потерпевших совершались исключительно из альтруистических соображений.

Однако, сопоставляя показания Хомутова А.А., Гадирова С.А., Широковой С.Е., Чабина В.В., Котовой Н.Ю., Поповича В.Н., Андросовой Л.В. с другими доказательствами, суд приходит к выводу о том, что вина каждого из подсудимых нашла свое подтверждение совокупностью всех доказательств, представленных сторонами и исследованных в судебном заседании.

Как показала в ходе допросов в настоящем судебном заседании и на предварительном следствии /т.26 л.д. 112-115, 119-124, 125-130, 131-146, 167-172, 173-185, 230-241/, а также на очных ставках с Котовой Н.Ю., Гадировым С.А., Хомутовым А.А., Ш.ой Д.Я., Поповичем В.Н., Широковой С.Е., Чабиным В.В. /т.27 л.д. 1-30, 31-39, 44-63, 64-71, 72-78, 79-85, 87-95/ Аверина Л.В., примерно с 2006 года она возглавляла риелторскую фирму ООО «В». Приблизительно в 2008 году она познакомилась с Хомутовым А.А. и согласилась на его предложение заниматься квартирными мошенничествами. Хомутов А.А. поставил условие, что он должен располагать информацией обо всех нелегальных планируемых сделках с недвижимостью, при этом незаконную прибыль от продажи квартир предполагалось делить пополам. Хомутов А.А. гарантировал решение любых проблем, возникающих при реализации этих планов, а также обеспечение ее безопасности от посягательств со стороны других представителей криминального мира.

Во время совместных встреч, примерно с начала 2010 года, ее знакомая Н. предлагала ей и Хомутову А. вариант с трехкомнатной квартирой по адресу: г. Москва, ул. Марии Ульяновой, д. №, корп. №, кв. №, находившейся в собственности одинокого больного раком мужчины, А. В.В. Хомутова А. очень заинтересовал данный вариант и примерно в 10-11 часов в один из дней осени 2010 года он вместе со своими друзьями, а также мужчиной от Н., следившим за А. В.В., подъехал к его дому. Впоследствии от Хомутова А. и В. С. она узнала, что Хомутов А. поджидал А. В.В. около дома, насильно посадил его в машину, после чего позвонил ей и сказал об этом. Как она впоследствии узнала от Хомутова А., он забрал у А. В.В. документы и ключи от квартиры. Как выяснилось впоследствии, у А. В.В. был при себе старый паспорт, и Н. получила ксерокопию нового паспорта А. В.В. Со слов В. С. ей известно, что где-то в г. Москве он встретился с Хомутовым А., забрал у него А. В.В., после чего позвонил ей, и она ему сказала, чтобы он вез А. В.В. к М. С. При этом А. В.В. под угрозой расправы со стороны Хомутова А.А. согласился пересесть в машину к В. С., который на автомашине отвез А. В.В. в дом к М. С. в г. Тверь, объяснив, что А. В.В. нужно держать под присмотром, чтобы он не предпринимал попыток к бегству, поскольку в г. Тверь А. В.В. привезли против его воли. Она А. В.В. никогда не видела, однако его видела Широкова С.Е., которая ездила в дом, где содержался А. В.В., возможно отвозила Мамедовой С. какие-то документы или еду для А. В.В. Со слов Мамедовой С., Ачаркан В.В. был категорически против обмена своей квартиры. В доме у М. С. А. В.В. говорил о желании вернуться домой, однако по своему состоянию здоровья не мог оттуда вырваться. Когда А. В.В. находился у М. С., Хомутов А. приходил в квартиру А. В.В., искал документы на квартиру и новый паспорт. Впоследствии В. С., действуя в соответствии с доверенностью от имени А. В.В., получал дубликат договора о безвозмездной передаче А. В.В. жилья в собственность. Поскольку А. В.В. не соглашался на обмен квартиры, Хомутов А. ей сказал о том, что тогда они будут делать фиктивную доверенность от имени А. В.В. на право распоряжения его имуществом через знакомого нотариуса в г. Москве за 300 000 рублей. В начале октября 2010 года Хомутов А. позвонил ей и сказал, что В. С. необходимо привезти А. В.В. в г. Москву для оформления доверенности. 8 октября 2010 года В. С. привез А. В.В. в нотариальную контору в г. Москву, где в машину подсел Хомутов А. и, со слов В. С., угрожал А. В.В., приставив нож к горлу, угрожая убийством, потребовал подписать доверенность. Через некоторое в машину села помощница нотариуса и в ее присутствии А.В.В. лично подписал доверенность на имя В. С., расписался в книге нотариальных действий, хотя это было против его воли, после чего нотариус удостоверила заранее подготовленную доверенность. Новые паспортные данные А. В.В. они взяли из ксерокопии паспорта, предоставленной Нателлой. После подписания доверенности В. С. отвез А.В.В. к М. С. Примерно через месяц М.С. сообщила, что уезжает. Тогда она позвонила Гадирову С.А. и спросила, сможет ли он посидеть с одним человеком, объяснив, что они собираются мошенническим способом завладеть его квартирой, и что необходимо следить за собственником, чтобы тот не попытался убежать. Гадиров С.А. за 500 000 рублей согласился постоянно сидеть с А. В.В., пока не будет продана квартира, и В. С. отвез собственника к нему. У А. В.В. никогда не было при себе мобильного телефона, в связи с чем он не смог бы вызвать милицию на помощь. Когда А. В.В. находился у Гадирова С.А., Хомутов А. сказал ей, что необходимо найти человека, на которого можно будет фиктивно оформить квартиру, и Широкова С.Е., которая изначально была в курсе ситуации и лично видела А. В.В. у М. С., согласилась на ее предложение за 500 000 рублей. По ее просьбе П. И. подготовила проект договора купли – продажи квартиры и акт передачи квартиры между В. С. и Широковой С.Е., в соответствии с которым В. С., действуя по доверенности от А. В.В., якобы продал Широковой С.Е. квартиру потерпевшего за 10 200 000 рублей. Вдвоем они относили документы на регистрацию в УФРС России по г. Москве. Широкова С.Е. самостоятельно собирала необходимые справки и докладывала ей о выполненных действиях. Кроме того, Широкову С.Е. контролировал Хомутов А. Предварительно был заключен договор краткосрочной аренды индивидуального сейфа в банке, который открывали Широкова С.Е. и В. С., однако фактически в данный сейф денег не было заложено, и сейф открывался для придания легитимности преступным действиям. 12 ноября 2010 года Широкова С.Е. получила свидетельство о государственной регистрации права собственности. Были написаны фиктивные расписки от 17 ноября 2010 года о получении денег В. С. от Широковой С.Е. и А. В.В. от В. С., о чем просила Широкова С.Е., чтобы на нее не пало подозрение.

В конце ноября 2010 года состоялась встреча с Н., Широковой С.Е., Андросовой Л.В. и Хомутовым А.А., где обсуждалась ситуация по поводу квартиры В. Ю.В., а также ситуация по поводу квартиры А. В.В. Она сказала Хомутову А., что А.В.В. не хочет обменивать свою квартиру. На это Хомутов А. сказал, что, если А. В.В. не умрет, он его сам ликвидирует. А. В.В. прожил у Гадирова С.А. примерно 20 дней и умер 3 декабря 2010 года, о чем ей сообщил Гадиров С.А. После того, как право собственности на квартиру было зарегистрировано на Широкову С.Е., встал вопрос о перепродаже данной квартиры добросовестному покупателю. Она заказала выписку из ЕГРП на квартиру, из которой следовало, что на квартиру А. В.В. был выставлен информационный запрет, в связи с чем впоследствии Широкова С.Е. неоднократно ездила в г. Москву, где сообщила сотрудникам милиции, что является добросовестным покупателем квартиры, и узнала, что квартира продается, якобы по рекламе. Хомутов А. держал у себя документы и ключи и нашел покупателя, которому Широкова С.Е. продала квартиру за 10 200 000 рублей. После того, как договор купли–продажи квартиры был зарегистрирован, она, Широкова С.Е., Д. Е.А. и Хомутов А. получили в банке деньги и последний разделил их: примерно 5 000 000 рублей он забрал себе, а примерно 4 700 000 рублей он отдал ей,, из них Гадирову С.А. досталось 250 000 рублей; Широковой С.Е. – 500 000 рублей; М. С. – 350 000 рублей; Н. – 1 000 000 рублей.

Примерно в конце июля 2010 года она встретилась с Чабиным В.В. и Н., которая рассказала о наличии квартиры по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, 91-№, сказав, что ею можно завладеть мошенническим способом, поскольку там живет В. Ю.В. – одинокий мужчина, у которого нет родственников. Чабин В.В. согласился на участие в данном преступлении, предполагалось, что он подселится к В. Ю.В.., войдет к нему в доверие, после чего будет склонять к обмену квартиры на двухкомнатную квартиру в Тверской области. После этого предполагалось продать квартиру В. Ю.В., а на вырученные деньги купить ему недорогую квартиру стоимостью в размере примерно 1 000 000 – 2 000 000 рублей, сообщив В. Ю.В., что квартира приобретена за 10 000 000 рублей, а вырученные обманным путем деньги присвоить себе. Спустя три-четыре недели на встрече она и Н. рассказали Хомутову А. об этом варианте, после чего Хомутов А. заинтересовался и они решили, что к хозяину квартиры необходимо подселить Чабина В., поженить хозяина квартиры на какой-нибудь женщине, чтобы фиктивная жена и Чабин В. склоняли его к обмену и переезду. В конце августа, в начале сентября 2010 года и впоследствии Чабин В. звонил ей и сообщил, что заехал в квартиру к В. Ю.В., отчитывался, и полученную информацию она сообщала Хомутову А.А., совместно с которым реализовывала квартиру. После разговора с Чабиным В.В. она встретилась со своей знакомой Широковой С.Е. и рассказала ей, что они хотят мошенническим способом завладеть квартирой В.Ю.В., для чего им, скорее всего, понадобится фиктивная жена, которую попросила найти Широкову С.Е. Та назвала двоюродную сестру Андросову Л., у которой проблемы с жильем и которой она предложит выступить в качестве фиктивной жены В. Ю.В. Через несколько дней Широкова С.Е. сказала, что Андросова Л. согласилась за 200 000 рублей и знает о фиктивности брака для завладения мошенническим способом квартирой В. Ю.В. 300 000 рублей Широкова С.Е. должна была забрать себе. Об этом она сообщила Чабину В.В., который заявил, что выезжает с В.Ю.В. в г. Тверь. О деле с квартирой В.Ю.В. она сообщила Мамедовой и В.. Чабин В. в середине сентября 2010 года на своей автомашине привез В. Ю.В. в г. Тверь под предлогом прогуляться и познакомиться с женщиной, на что В. Ю.В., со слов Чабина В., согласился. В. отвез Чабина В. и В. Ю.В. в дом к М.С. После этого Широкова С.Е. сообщила, что привезла Андросову Л.В. в дом к М. С., где Андросова Л. познакомилась с В. Ю.В. После того, как она договорилась в ЗАГС г. Твери, 18 сентября 2010 года Андросова Л.В. и В. Ю.В. зарегистрировали брак. Широкова С.Е. на своей автомашине отвезла их в квартиру В.Ю.В., где Андросова Л.В. жила с середины сентября 2010 года по декабрь 2010 года, склоняла В. Ю.В. к переезду из г. Москвы в г. Тверь, отзванивалась Широковой С.Е. и докладывала, а Широкова С.Е., в свою очередь, отзванивалась ей. В конце сентября – начале октября 2010 года в квартиру к В. Ю.В. заселился Чабин В.В., который также склонял В. Ю.В. к обмену квартиры на двухкомнатную квартиру в районе Завидово и к употреблению спиртных напитков. Обо всем этом она докладывала Хомутову А.А., который также сам звонил Чабину В.В. и спрашивал, как обстоят дела со склонением В. Ю.В. к обмену квартиры. Хомутов А.А. несколько раз приезжал в квартиру В. Ю.В., а в конце ноября 2010 года потребовал решать вопрос с продажей квартиры. В указанный период времени Андросова Л.В. нашла документы на квартиру В. Ю.В., о чем она сообщила Хомутову А., который забрал у Андросовой Л.В. документы, а затем привез их цветные ксерокопии, чтобы В.Ю.В. ничего не заметил. В ходе общения с Чабиным В. и Андросовой Л.В. В. Ю.В. категорически не соглашался с обменом на квартиру не в г. Москве и с учетом того, что прошло много времени с момента заключения брака между В. Ю.В. и Андросовой Л.В., она и Хомутов А. приняли решение оформлять фиктивную доверенность от имени В. Ю.В. на третье лицо с правом распоряжения имуществом, в связи с чем Хомутов А. дал ей указание подыскать лицо, на которое можно оформить данную квартиру, в связи с чем она через своих знакомых подыскала Поповича В., которому сказала, что вместе с Хомутовым А. планирует мошенническим способом завладеть квартирой В. Ю.В. и им необходим человек, на которого можно оформить доверенность от имени В. Ю.В. на право отчуждения квартиры, чтобы впоследствии данный человек перепродал квартиру на другое лицо, которое подыщет Хомутов А.А. Попович В.Н. согласился сделать это за 250 000 рублей. В конце ноября 2010 года Хомутов А. сказал ей, что за 300 000 рублей знакомая нотариус Ю. осуществит выезд на квартиру к В. Ю.В. и удостоверит доверенность от имени В.Ю.В., который должен был находиться в состоянии алкогольного опьянения и не понимать, что именно он подписывает. Примерно в конце ноября 2010 года – начале декабря 2010 года Гадиров С.А. привез ее к В. Ю.В., где находились Попович В.Н. и Чабин В.В., затем Хомутов А.А. привез помощника нотариуса. Хомутов А.А. представился пьяному В. Ю.В. работником органов социальной защиты и сказал, что необходимо расписаться якобы в журнале за получение денежных средств, однако на самом деле Хомутов А.А. предоставил на подпись В. Ю.В. реестр нотариальных действий и пустой лист формата А4, которые В. Ю.В. подписал в присутствии Гадирова С.А., Поповича В.Н., Чабина В.В. После того, как доверенность от имени В. Ю.В. на имя Поповича В.Н. была готова, последний сообщил, что он в состоянии собрать необходимый пакет документов для продажи квартиры, и она согласилась на это предложение. Хомутов А.А. сказал, что будет оформлять квартиру на своего человека, как она впоследствии узнала, им оказался Христосенко А.В. Попович В.Н. на основании фиктивной доверенности начал собирать документы, необходимые для продажи квартиры, созваниваясь с Хомутовым. Впоследствии Хомутов А.А. познакомил Х. А.В. с Поповичем В.Н. и они ездили в регистрационные органы, подали документы на регистрацию договора купли – продажи в УФРС в конце декабря 2010 года, оформили в банке г. Москвы фиктивную банковскую ячейку. В ноябре 2010 года, когда она и Хомутов А.А. решили, что будет оформляться фиктивная доверенность от имени В.Ю.В., Хомутов А.А. сказал ей о том, что брак между В. Ю.В. и Андросовой Л.В. нужно расторгать в связи с изменением плана. В середине декабря 2010 года она сказала Чабину В.В., что 25 декабря 2010 года необходимо отвезти В. Ю.В. в г. Тверь, чтобы расторгнуть брак с Андросовой Л.В и в тот день Чабин В.В., В. С. и В. Ю.В. подъехали к ЗАГСу, однако в этот день брак между В. Ю.В. и Андросовой Л.В. расторгнут не был. В этот же день Чабин В.В. ей сказал, что хочет поехать в п. Завидово Тверской области, при этом он брал с собой В. Ю.В., чтобы поселить у своего родственника в п. Завидово Тверской области, так как В.Ю.В. постоянно звонила родственница, которая приглашала вместе отметить Новый год и все могло вскрыться. В. Ю.В. и Чабин В.В. стали проживать в Завидово с 25 декабря 2010 года. В начале января 2011 года Хомутов А.А. вместе с Поповичем В.Н. и Христосенко А.В. поехал в УФРС, где выяснилось, что в регистрации договора купли–продажи квартиры В. Ю.В. отказано, поскольку для подтверждения согласия на сделку необходимо присутствие собственника жилья, для чего в январе 2011 года у нее с Хомутовым А.А. состоялось несколько телефонных разговоров, в ходе которых они пришли к выводу, что необходимо подавать иск в суд и обжаловать решение УФРС. Таким образом, было необходимо, чтобы В. Ю.В. постоянно находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, а еду и водку иногда привозили она, Широкова С.Е., иногда по ее указанию В. С.В. либо Гадиров С.А. Она рассказывала Гадирову С.А. о том, что они мошенническим способом планируют завладеть квартирой В. Ю.В., и Гадиров С.А. лично присутствовал в момент подписания В. Ю.В. фиктивной доверенности на имя Поповича В.Н. В связи с вышеизложенным В. Ю.В постоянно находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, что было выгодно всем, поскольку в таком состоянии он не мог уйти и доехать до г. Москвы. Необходимо было, чтобы В. Ю.В. постоянно находился на телефонной связи с семьей, поскольку его могли искать дочь и жена брата. Для этого использовали сотовый телефон Чабина и СИМ-карту, приобретенную Широковой. В связи с тем, что состояние здоровья В.Ю.В. ухудшалось, она вызвала врача, а на следующий день Чабин В.В. сообщил, что В. Ю.В. умер. Похоронами В.Ю.В. занималась Андросова Л.В., как официальная жена, чтобы отвести от себя подозрения в случае последующих судебных процедур. Со слов Поповича В.Н. ей известно, что он подавал жалобы по поводу отказа в регистрации сделки. 24 февраля 2011 года УФРС отказало в государственной регистрации договора купли – продажи квартиры и необходимо было в рамках гражданского процесса признавать право собственности за Х. А.В. Адвокат В. О.Б. сообщила ей и Хомутову А.А., что необходимо оформить доверенность от имени Х. А.В. на ее имя, что в итоге и было сделано. Для подготовки иска В. О.Б. получила у Хомутова А.А. весь необходимый пакет документов на квартиру В.Ю.В. В ходе судебных процессов в мае 2011 года было вынесено заочное решение в пользу Х. А.В. и в начале августа 2011 года в УФРС за ним было зарегистрировано право собственности на квартиру, после чего с иском к Х. обратилась дочь В.Ю.В., а Хомутов А.А. приехал в офис ООО «В», где собрал ее, Широкову С.Е. и В.О.Б. и начал ругать их за то, что процесс проигран. На тот момент Хомутов А.А. поддерживал общение с Котовой Н., которая помогала ему в решении судебных проблем с квартирой В.Ю.В. В ходе очной ставки Аверина Л.В. показала, что Широкова С.Е. не играла никакой роли в похищении А.В.В. и В.Ю.В..

Весной 2012 года от знакомых Гадирова С.А. женщин, представлявшихся Л., Н. и А., она узнала о существовании квартиры по адресу: г. Москва, ул. Плещеева, №-№, в которой проживали два брата – Г. Р. и Ш.Я.Г., узнала, что Гюльбала Р. планировал приватизировать квартиру для обмена, на что она согласилась. Спустя примерно один месяц через Л. она стала поддерживать общение с Г., который познакомил ее с Ш.Я.Г, сообщив им, что она будет оказывать риелторские услуги. Для приватизации квартиры она наняла И.Б., на имя которой от имени Г. Р. была выдана нотариальная доверенность на сбор документов по приватизации квартиры. В этот период времени у Ш.Я.Г. паспорт отсутствовал в связи с утратой и он оформил новый паспорт. Весной – в начале лета 2012 года она сообщила Хомутову о квартире на ул. Плещеева, обозначила проблему, связанную со снятием с регистрационного учета одного из ее жильцов, на что Хомутов А.А. рассказал, что познакомился в г. Москве с юристом Котовой Н., которая занимается квартирными мошенничествами, в связи с чем к ней можно обратиться за помощью. С Котовой она несколько раз виделась, но не общалась. Она передала Хомутову паспорт Д. Д.Б. для оформления фиктивного договора купли-продажи автомашины, однако Хомутов А.А. ей паспорт Д. Д.Б. не вернул. Летом 2012 года Г. Р. скончался и в день смерти она приехала к Ш.Я.Г., который подтвердил свое намерение обменять квартиру. На следующее утро Ш.Я.Г. был вывезен в г. Тверь, где находился в течение недели; она приезжала с Ш.Я.Г. в отдел полиции для удостоверения того факта, что в г. Твери Ш.Я.Г. находится по собственному желанию. Хомутов А.А. вывез Ш.Я.Г. из г. Тверь в г. Москву, где тот стал проживать у Котовой Н.Ю., а через несколько дней она передала Хомутову А.А. паспорт на имя Ш.Я.Г.. С конца лета до начала осени 2012 года в г. Москве Хомутов А.А. и Котова Н.Ю. осуществляли действия по завладению квартирой Ш.Я.Г. мошенническим способом, оформив при этом право собственности на указанную квартиру якобы на имя Д. Д.Б., хотя фактически от его имени действовал Хомутов А.А. Д. Д.Б. не располагал информацией о том, что на его имя оформляют квартиру, и о том, что он указан в договоре купли-продажи квартиры в качестве покупателя. Осенью 2012 года она ездила в квартиру в Царицыно и от Ш.Я.Г. узнала, что тот написал Котовой какую-то расписку на 1 000 000 рублей за услуги, говорил, что верит Котовой, и был уверен, что квартира находится на стадии оформления в его собственность. При этом она узнала, что квартира уже находится в собственности Д.Д.Б., а Хомутов сказал, что оформил квартиру на себя, а в регистрационную палату он ходил вместе с Котовой и Ш.Я.Г., где представил документы на имя Д,Д.Б.. В свою очередь, интересы Ш.Я.Г. во всех инстанциях представляла Котова Н. на основании выданной от его имени доверенности. Осенью 2012 года она переместила Ш.Я.Г. в г. Тверь, а Хомутов А.А. сообщил, что Котова Н. подыскивает клиентов для продажи вышеуказанной квартиры, а также рассказал о том, что на данную квартиру выставлен арест, в связи с чем Котову Н. часто вызывают в органы милиции. При этом Ш.Я.Г. полагал, что квартира находится в его собственности и не знал о том, что она оформлена в собственность Д.Д.Б.

В начале осени 2011 года И. М.С. рассказала, что она пытается завладеть мошенническим способом двухкомнатной квартирой, для чего привлекла Гадирова С.А., который вывез собственника квартиры (Ц.В.М.) в г. Тверь. В последующем Искакова М.С. рассказывала, что все продвигается хорошо, и она собиралась оформлять квартиру на своего родственника, при этом Ц.В.М. проживал в г. Торжок у ее знакомого Павла под обманным предлогом: Гадиров С.А. и И.М.С. сказали, чтобы он погостил у Павла, на что Ц.В.М. согласился, злоупотреблял спиртными напитками. Когда он находился в г. Торжок, Гадиров С.А. постоянно привозил в дом Павла еду и алкоголь, что полностью устраивало Ц.В.М. Кроме того, И. М.С. рассказала, что вместе с Ц.В.М. проживала О., создавая видимость женщины, которой нравится Ц.В.М. Примерно в середине октября 2011 года И. М.С. сообщила, что Ц.В.М. находится в больнице в коме, и, поскольку она не успела переоформить квартиру Ц.В.М.. на своего родственника, попросила помочь заключить брак с Ц.В.М. чтобы вступить в наследство после его смерти. Она помогла заключить брак с участием фиктивного жениха и И. М.С. Продукты питания и алкоголь в данную квартиру привозил Гадиров С.А. Ц.В.М. очень сильно заболел, в связи с чем был госпитализирован и начале декабря 2011 года скончался в больнице. В ходе разговоров Гадиров С.А. и Искакова М.С. приняли решение, что квартиру Ц.В.М.а В.М. необходимо срочно продавать, в связи с этим им понадобилась фиктивная доверенность, выданная задним числом от имени Ц.В.М. В.М. на имя Гадирова С.А., в соответствии с которой Гадиров С.А. имел право осуществлять сделку купли-продажи квартиры Ц.В.М. В.М. Таким образом, в начале декабря 2011 года И.М.С. попросила ее помочь в оформлении фиктивной доверенности от имени Ц.В.М. на имя Гадирова С.А., передала ей ксерокопии паспортов Ц.В.М. и Гадирова С.А., а также сообщила, что доверенность должна быть датирована 23 сентября 2011года. Затем по ее просьбе была сделана фиктивная доверенность, которую она передала И. М.С., а та сообщила, что теперь необходимо будет составить фиктивный договор купли-продажи квартиры Ц.В.М. в соответствии с которым Гадиров С.А., действуя якобы по доверенности от имени Ц.В.М., продает квартиру по адресу: г. Москва, ул. Сивашская, №-№, З. С. – зятю И. М.С., осведомленному о преступных намерениях И.М.С. и Гадирова С.А. Впоследствии ей стало известно, что Гадиров С.А. и З. С. подали документы в УФРС на регистрацию договора купли-продажи квартиры, однако в регистрации договора было отказано, поскольку было установлено, что доверенность является фиктивной.

Вопреки доводам стороны защиты, каких-либо объективных данных о том, что Аверина Л.В. оговорила подсудимых Хомутова А.А., Гадирова С.А., Широкову С.Е., Котову Н.Ю., Чабина В.В., Поповича В.Н., Андросову Л.В., в судебном заседании не установлено. В соответствии со ст. 317.1 УПК РФ прокурор заключил с Авериной Л.В. досудебное соглашение о сотрудничестве, однако это обстоятельство никоим образом не свидетельствует о том, что она сообщила суду недостоверные сведения, поскольку само по себе заключение досудебного соглашения не освобождает обвиняемого от уголовной ответственности за содеянное, к тому же показания Авериной Л.В. об обстоятельствах совершенных в отношении права на имущество А. В.В., В. Ю.В., Ш. Я.Г., Ц.В.М. преступлений наиболее стабильны и последовательны, согласуются с доказательствами объективного характера, а также с показаниями свидетелей. Не соответствуют действительности доводы стороны защиты о том, что в своих показаниях Аверина Л.В. ссылается на сведения, полученные ею, в том числе от неизвестных лиц, поскольку, В. С.В., И. М.С. следственными органами установлены, однако уголовное дело в отношении них выделено в отдельное производство, а сами они объявлены в розыск.

По этим основаниям суд при вынесении приговора за основу принимает именно показания Авериной Л.В. в совокупности с другими представленными сторонами и исследованными доказательствами.

Утверждения адвоката Ховрачева Ю.А. о том, что в ходе очной ставки Аверина Л.В. подтвердила невиновность Гадирова С.А., опровергаются содержанием протокола данного следственного действия, в ходе которого Аверина Л.В. полностью изобличила Гадирова С.А.

По эпизоду в отношении потерпевшего А. В.В. вина Хомутова А.А., Гадирова С.А. и Широковой С.Е. подтверждается, кроме показаний Авериной Л.В., следующими доказательствами:

В судебном заседании Е.И.И. показала, что, поскольку потерпевший А.В.В. скончался и не имел близких родственников, она, как работник органа опеки, была признана представителем потерпевшего. После смерти А. В.В. принадлежавшая ему квартира по адресу: г. Москва, ул. Марии Ульяновой, д.№, корп.№, кв. №, должна была перейти на баланс г. Москвы.

Согласно показаниям свидетеля Ч. Н.В. она являлась соседкой А.В.В., который проживал один в своей квартире, ни с кем не общался, никогда не впускал в свою квартиру посторонних лиц и никому не открывал дверь, кроме нее. В последний раз видела А. В.В. в конце сентября 2010 года, он очень плохо себя чувствовал. После этого через день житель дома сказал, что видел, как накануне А. В.В. посадили в машину и увезли в неизвестном направлении, в связи с чем в первых числах октября 2010 года она подала заявление о его безвестном исчезновении в ОВД Ломоносовского района г. Москвы. В середине октября 2010 года, узнав от жильцов дома, что в квартире А.В.В. горит свет, она пошла туда и дверь открыла женщина, пояснившая, что арендует данную квартиру. Сразу после этого она позвонила участковому уполномоченному И.С.В. и сообщила о случившемся. Через несколько минут И. С.В. прибыл к квартире А. В.В. и пригласил в опорный пункт ее и женщину, со слов которой, квартиру в аренду ей сдавала Широкова Светлана. На переданных женщиной документах она увидела доверенность, в которой фигурировала фамилия В. От А. В.В. она никогда не слышала о Широковой С.Е. и В. С.В., было непонятно, каким образом А.В.В. оказался в г. Твери. Примерно весной 2011 года в квартиру А. В.В. заселилась семья /т.4 л.д. 1-17/.

Таким образом, показания Ч. Н.В. подтверждают показания Авериной Л.А. о том, при каких обстоятельствах Хомутов А.А. похитил А. В.В., поскольку потерпевший не высказывал каких-либо явный намерений добровольно уезжать с Хомутовым А.А.

Свидетель И. С.В. в судебном заседании и на предварительном следствии /т.4 л.д. 34-51/ дал показания, подтвердившие вышеприведенные показания Ч.Н.В., дополнив, что на двери в квартиру А. В.В. он оставил сообщение, после чего ему позвонила риелтор Д.М.Э., которая впоследствии сообщила, что квартиру по адресу: г. Москва, ул. Марии Ульяновой, д.№, корп.№, кв. №, Широкова С.Е. купила у инвалида, проживающего у родственников; представила документы, из которых следовало, что данную квартиру 3 ноября 2010 года продал В. С.В., действовавший по доверенности Широковой С.Е. Он ездил к нотариусу Ю. И.Г., которая пояснила, что оформляла 8 октября 2010 года доверенность от имени А. В.В. на имя В.С.В. В декабре 2010 года ему позвонила Широкова С.Е., которая через несколько дней явилась в отдел внутренних дел и рассказала, что является добросовестным покупателем данной квартиры у В. С.В. по доверенности от А. В.В., не смогла пояснить, откуда у нее появились 10 200 000 рублей на покупку квартиры. Широкова С.Е. сказала, что А.В.В. находится у родственников, однако у каких именно родственников и по какому адресу, отказалась отвечать. 9 декабря 2010 года к нему приехала адвокат Широковой С.Е. В. О.Б., которая сообщила, что А.В.В. умер 3 декабря 2010 года в г. Твери, предоставив копии свидетельства о смерти и справки о смерти А. В.В.

Согласно содержанию материала проверки заявления Ч. Н.В. об исчезновении А. В.В. Широкова С.Е. представила документы, подтверждающие приобретение ею квартиры А. В.В., в том числе акт передачи квартиры ей В. С.В., доверенность, выданную Широковой С.Е. Д.М.Э. по управлению указанной квартирой /т.13 л.д. 83-119/.

Показания И. С.В. прямо свидетельствуют о том, что Широкова С.Е. принимала активное участие в попытках ввести сотрудников правоохранительных органов в заблуждение относительно деятельности членов организованной группы по незаконному завладению квартирой А.В.В.

Как следует из показаний свидетеля Т. С.В. в судебном заседании и на предварительном следствии /т. 6 л.д. 66-70/, в середине апреля 2011 года к ней ООО «ИС» обратилась К. Ю. и предоставила пакет документов для регистрации сделки на квартиру по адресу: г. Москва, ул. Марии Ульяновой, д. №, корп. №, кв. №, в том числе доверенность от имени Широковой С.Е. на ее имя. 16 апреля 2011 года она подала документы на государственную регистрацию сделки с квартирой в органы регистрации, и 27 апреля 2011 года получила зарегистрированные документы.

Т. С.В. были предъявлены копии документов из дела правоустанавливающих документов на квартиру по адресу: г. Москва, ул. Марии Ульяновой, дом №, корпус №, кв. №.: расписка о получении документов на государственную регистрацию права собственности и договора купли-продажи, доверенности от имени З.Е.М., Широковой С.Е., копии квитанций об оплате государственной пошлины, заявления от имени Т. С.В. /т.13 л.д. 247-248, 252-261/, обозрев которые, Т. С.В. подтвердила наличие своих подписей на соответствующих документах

При этом, как следует из содержания нотариальной доверенности от 14 апреля 2011 года, Широкова С.Е. уполномочила Т. С.В. представлять ее интересы в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Москве по вопросу регистрации договора купли-продажи и перехода права собственности на указанную квартиру, то есть привлекла к выполнению регистрационных действий с похищенной квартирой А. В.В. лицо, не осведомленное о преступной деятельности членов группы.

В соответствии с показаниями свидетеля Ч. С.И. в 2011 году она работала регистратором в управлении Росреестра по г. Москве, проводила правовую экспертизу документов, государственную регистрацию, выдачу свидетельств.

Свидетель Ч. С.И. подтвердила наличие своей подписи на штампах о государственной регистрации права собственности и договора купли-продажи от 3 ноября 2010 года, в соответствии с которым В. С.В. по доверенности от имени А. В.В. продал Широковой С.В. квартиру по адресу: г. Москва, ул. Марии Ульяновой, дом №, корпус №, кв. № /т.13 л.д. 229/, а также подтвердила наличие своей подписи на штампе, поставленном на заявлении Широковой С.Е. от 3 ноября 2010 года о выдаче государственной регистрации права на указанную квартиру /т. 13 л.д. 236/. При этом, как следует из содержания договора, в нем указано наличие у А. В.В. паспорта №№№, выданного Отделением по району «Л» ОУФМС России по г. Москве в ЮЗАО № декабря 2008 года.

Согласно показаниям свидетеля Г. Д.А. он работает начальником отделения Федеральной миграционной службы РФ по району «Л» г. Москвы с 2008 года. Свидетелю Г. Д.А. была предъявлена архивная карточка /т. 13 л.д. 156-157/, в которой указано, что А. В.В. 5 декабря 2008 года обратился с просьбой выдать паспорт в связи с утратой. Паспорт №№№ был уничтожен как невостребованный. Г.Д.А. подтвердил, что указанный паспорт не выдавался, а был уничтожен как невостребованный.

Кроме того, Г. Д.А. представлены копии паспортов на имя А.В.В., изъятые в ходе выемки у адвоката Авериной Л.В. – Ф.И.А. /т. 27 л.д. 160, 161-162/, обозрев которые Г. Д.А. показал, что на копии паспорта на имя А.В.В. № №№ от 28 марта 2003 года имеется подпись бывшего начальника паспортно-визовой службы Л РОВД, все необходимые реквизиты, тогда как в копии паспорта №№№ нет ни одной подписи сотрудника отделения, в том числе его и его заместителя. Вместо этого имеется подпись-подражание подписи бывшего начальника ОФМС; штамп о регистрации не соответствует действительному штампу, почерк лица, заполнившего этот штамп, ему не знаком. По этим, а также по другим признакам может утверждать, что эта копия паспорта является поддельной.

Согласно акту об уничтожении паспорт А. В.В. №№№ был уничтожен как невостребованный /т.13 л.д. 167-170, 171-174/.

Таким образом, используя именно фиктивную копию паспорта А. В.В., Широкова С.Е. и ее соучастник заключили подложный договор купли-продажи квартиры потерпевшего.

Как следует из документов, изъятых в банке АКБ «М» по адресу: г. Москва, ул. Хромова, д.№, договор об аренде банковской ячейки был заключен между Широковой С.Е. и В. С.В., которые имели доступ в определенных условиях при наличии своего паспорта и зарегистрированного договора купли-продажи квартиры по адресу: ул. Марии Ульяновой, д.№, к.№, кв.№, на имя Широковой С.Е. /т.13 л.д. 5-9, 10-22/.

В соответствии с показаниями свидетеля К.А.В. в судебном заседании в 2011 году она с мужем З. Е.М. приобрела квартиру по адресу: ул. Марии Ульяновой, д. №, корп. №, кв. №. Квартиру ей показывал Хомутов А.А., при оформлении сделки присутствовали: она с мужем, Широкова С.Е. (собственник квартиры), Хомутов А.А. (представившийся ее племянником). Квартира была приобретена на имя З. Е.М. за 12 900 000 рублей. При этом Широкова С.Е. просила указать в договоре сумму 10 200 000 рублей. Деньги были заложены в банковскую ячейку. Со слов продавцов, прежний владелец – А. В.В. болел и продал квартиру ради денег, но умер в г. Твери от онкологического заболевания. В третий раз она видела Хомутова А.А., когда он передал ключи от квартиры до получения документов о праве собственности. По ее мнению, во время оформления сделки Хомутов А.А. вел себя как руководитель, тогда как поведение Широковой С.Е. было более скромным, что указывает на действительные роли Хомутова А.А. и Широковой С.Е. в совершении хищения квартиры А. В.В., причем Хомутов А.В. явно контролировал действия Широковой С.Е.

В ходе опознания на предварительном следствии К. А.В. опознала Хомутова А.А. как участника указанной сделки, а также подтвердила свои показания на очной ставке с Хомутовым А.А. и в ходе допроса /т.35 л.д. 92-98, 109-113, 126-130/. При этом К. А.В. показала, что во время опознания она опознала Хомутова А.А. независимо от того, что у кого-то из находившихся в кабинете лиц заиграл мобильный телефон, в связи с чем у суда не имеется оснований признавать протокол данного следственного действия недопустимым доказательством. К тому же никто из участников указанной сделки не отрицает факта общения К. А.В. с Хомутовым А.А. именно с целью купли-продажи квартиры А. В.В.

Свидетель З.Е.М. дал показания, в целом аналогичные показаниям свидетеля К. А.В. об обстоятельствах заключения сделки с квартирой по адресу: ул. Марии Ульяновой, д.№ корп.№ кв. №, с участием Хомутова А.А. и Широковой С.Е., а на предварительном следствии опознал Хомутова А.А. как участника указанной сделки и сообщил те же сведения в ходе очной ставки с ним /т.35 л.д. 99-102, 103-107/. Кроме того, З.Е.М. предоставил суду расписки, выданные Широковой С.Е. о получении ею 10 200 000 рублей и 2 700 000 рублей за указанную квартиру, а также расписку, в которой он обязуется передать Широковой С.Е. ключ от банковской ячейки. При этом Широкова С.Е. подтвердила в судебном заседании факт написания указанных расписок.

Зубин Е.М. подтвердил, что он подписывал договор купли продажи квартиры, акты приема-передачи квартиры и банковской ячейки /т.13 л.д. 39-40, 251, т. 27 л.д. 183/.

С участием Зубина Е.М. была осмотрена квартира, ранее принадлежавшая А. В.А. Как следует из протокола осмотра места происшествия, указанная трехкомнатная квартира находится по адресу: г. Москва, ул. Марии Ульяновой, дом № корп.№, кв. № /т.13 л.д. 177-182/.

Свидетель Ч. Т.Д. в целом подтвердила показания свидетелей К. А.В. и З. Е.М., пояснив, что именно она занималась сделкой по купле-продаже указанной квартиры, передавала аванс, проверяла и готовила необходимые документы; показала, что Широкова С.Е. и Хомутов А.А. присутствовали при оформлении сделки.

Ч. Т.Д. подтвердила, что именно она составляла соглашение об авансе от 9 апреля 2011 года Широковой С.Е., договор купли-продажи квартиры и передаточный акт от 27 апреля 2011 года /т.27 л.д. 173-176, 180-181, 183/.

Как следует из дела правоустанавливающих документов на квартиру по адресу: ул. Марии Ульяновой, д.№, корп.№, кв.№, изъятого в управлении Росреестра по г. Москве, а также из документов, изъятых в БТИ г. Москвы, 3 ноября 2010 года В. С.В. по доверенности от А. В.В. и Широкова С.Е. получили документы о регистрации права собственности на указанную квартиру. В материалах указанного дела содержатся договор купли-продажи, согласно которому В. С.В. по доверенности А. В.В. продал Широковой С.Е. указанную квартиру за 10 200 000 рублей; доверенность, удостоверенная 8 октября 2010 года нотариусом Ю. И.Г., согласно которой А. В.В. уполномочил В. С.В. управлять и распоряжаться всем принадлежащим ему имуществом; а также документы, свидетельствующие о реализации Широковой С.Е. в интересах других членов группы похищенной у А. В.В. квартирой: договор купли-продажи данной квартиры Широковой С.Е. З.Е.М. за 10 200 000 рублей /т.13 л.д. 194-198, 201-212, 213-261, 283-287, 288-306/.

Таким образом, умысел Хомутова А.А., Широковой С.Е. и их соучастников на завладение правом на квартиру А. В.В. был доведен до конца, поскольку фиктивная сделка была зарегистрирована в органе Росреестра России, а имущество потерпевшего подсудимым удалось реализовать.

Из ответа Управления Росреестра по г. Москве следует, что 16 декабря 2010 года Управлением был зарегистрирован информационный учет в отношении квартиры по адресу: ул. Марии Ульяновой, д.№, корп.№, кв.№, на основании письма, поступившего 14 декабря 2010 года из ОМВД по Л району, 16 марта 2011 года информационный учет прекращен /т.13 л.д. 268/.

По заключению эксперта № 502/169 подпись от имени А. В.В. и рукописный текст «А… В… В….» в доверенности от 08.10.2010 выполнены А.В.В. под влиянием «сбивающих» факторов (включая необычное состояние писавшего, с учетом замедленного темпа письма писавшего, о чем свидетельствуют необоснованные остановки пишущего прибора).­ Подпись от имени А. В.В. в расписке от 17.11.2010 (предоставленной адвокатом Авериной Л.В. Ф. И.А.) выполнена А…В….В… под влиянием «сбивающих» факторов.­ Рукописный текст «17.11.2010 г. Деньги получил полностью Претензий не имею» в расписке от 17.11.2010 выполнен не А. В.В., а другим лицом /т.20 л.д. 27-42/.

Таким образом, заключение экспертизы объективно подтверждает показания Авериной Л.В. о том, что А. В.В. написал доверенность на имя В. С.В. в результате незаконного воздействия на него со стороны Хомутова А.А., который принудил его к этому путем высказывания угроз применения ножа, а написание подписи от имени А. В.В. в расписке о получении денег прямо указывает на то, что Хомутов А.А., Широкова С.Е. и иные члены группы завладели квартирой А. В.В. незаконно, денег А.В.В. никто из членов группы не передавал. Указанный вывод суда подтверждается ответом ОАО «СБ» о том, что на счета А. В.В. денежные средства, даже приближенные к сумме в 10 200 000 рублей, не поступали /т. 13 л.д. 54-64/.

Свидетель З.Ю.В., обозрев изъятые в АКБ «ФБ» документы /т.13 л.д. 39-50/, показал, что работал с банковскими ячейками в данном банке. Из содержания договора аренды индивидуального банковского сейфа с особыми условиями от 15 апреля 2011 года следует, что договор заключен между З. Е.М. и Широковой С.Е., которая 27 апреля 2011 года имела доступ к сейфу и сдала ключ, что объективно подтверждает факт изъятия ею денежных средств, то есть получения материальной выгоды от реализации похищенной квартиры А. В.В.

В Тверском областном бюро судебно-медицинской экспертизы и в Тверской станции скорой медицинской помощи, ЗАГС г. Твери были изъяты документы, связанные со смертью А. В.В., из которых следует, что свидетельство и смерти потерпевшего, скончавшегося 3 декабря 2010 года по адресу: г. Тверь, Серебряковская пристань, №, от ишемической болезни сердца, осложненной острой коронарной недостаточностью, получил его племянник В. С.В. /т.12 л.д. 124-129, 130-149, 156-160, 161-164, 249-253, 254-259/.

Труп А.В.В. был эксгумирован на территории кладбища «Лебедево» в Калининском районе Тверской области /т.12 л.д. 9-20/, организацией похорон согласно документам, изъятым в ООО «Р.», занимался Веселов С.В. /т.11 л.д. 233-237, 238-244/.

В соответствии с заключением эксперта № 670, 671/13 труп мужчины, эксгумированный на кладбище «Лебедево», является трупом А.В.В. /т.21 л.д. 277-282/.

В соответствии с медицинской документацией А. В.В. ежегодно обращался в поликлинику по месту жительства за медицинской помощью, ему проводилась операция, выявлен рак прямой кишки /т.12 л.д. 40, 81-82, 87-91, 92-100, 107-111, 112-116/.

Согласно копиям документов А. В.В. состоял в браке с А.Т.Д. до 1987 года /т.5 л.д. 261-262/.

Таким образом, на момент совершения в отношении него и его имущества преступных действий А. В.В. долгое время был одинок, болен серьезным заболеванием, в связи с чем и вызвал интерес у Хомутова А.А., Гадирова С.А., Широковой С.Е. и других членов группы как наиболее доступная жертва в силу отсутствия возможности оказать какое-либо активное сопротивление. При этом наличие у потерпевшего А. В.В. тяжкого заболевания, вопреки доводам Гадирова С.А., явно препятствовало ему «помогать работникам автосервиса», в котором он содержался против своей воли.

В соответствии с заключением эксперта № 98/19-1 рыночная стоимость трехкомнатной квартиры по адресу: ул. Марии Ульяновой, д.№, корп.№, кв.№, по состоянию на 12 ноября 2010 года округленно составляет 12 608 000 рублей /т.22 л.д. 255-270/, что соответствует особо крупному размеру, установленному в ч.4 примечания к статье 158 УК РФ.

По смыслу закона под похищением человека следует понимать противоправные умышленные действия, сопряженные с тайным или открытым завладением (захватом) живого человека, перемещением с места его постоянного или временного проживания с последующим удержанием против его воли в другом месте. Таким образом, признаками объективной стороны данного преступления является изъятие и перемещение потерпевшего с целью последующего удержания в другом месте и совершение преступления помимо воли похищаемого.

Как установлено в судебном заседании, А. В.В. был похищен Хомутовым А.А. совместно с двумя другими членами группы, поскольку против своей воли, под угрозой расправы, то есть применения насилия, опасного для жизни и здоровья, перемещен из места своего постоянного проживания и удерживался в другом месте. При этом Хомутов А.А. похитил А. В.В. с целью завладения правом на его квартиру, то есть из корыстных побуждений. Кроме того, 8 октября 2010 года Хомутов А.А. требовал у А. В.В. передачи права на принадлежащую потерпевшему квартиры. При этом в постановлении о привлечении Хомутова А.А. в качестве обвиняемого описан именно признак совершения вымогательства «с угрозой применения насилия», а поскольку по показаниям Авериной Л.В., Хомутов А.А. угрожал А.В.В. применением ножа, то есть применением насилия, но не применял к потерпевшему насилия, суд исключает последний квалифицирующий признак из обвинения Хомутова А.А.

В судебном заседании объективно установлено, что Широкова С.Е. и Гадиров С.А. были привлечены Авериной Л.В. к участию в совершении преступных действий в отношении А. В.В. спустя определенное время после того, как Хомутов А.А. совершил похищение и вымогательство в отношении А. В.В., причем ни Широкова С.Е., ни Гадиров С.А. не выполняли объективную сторону какого-либо из этих двух преступлений и ни с кем не договаривались об их совершении. Кроме того, в судебном заседании не установлено, что Широкова С.Е. принимала какое-либо непосредственное участие в подписании А. В.В. фиктивной расписки о получении денежных средств за квартиру от 12 ноября 2010 года.

В то же время, действия Широковой С.Е., связанные с завладением квартиры А.В.В., описанные в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, исходя из установленных фактических обстоятельств, явно носят мошеннический характер. При этом Широкова С.Е. осознавала, что доверенность на имя В. С.В. является фиктивной, и, оформляя государственную регистрацию права на имущество А. В.В., таким образом, обманывала потерпевшего.

В свою очередь, действия Гадирова С.А., описанные в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и установленные в ходе судебного следствия, указывают на то, что он фактически незаконно удерживал А.В.В., осознавая, что действует в общих интересах с другими членами группы, в которую вошел добровольно. При этом Гадиров С.А. переместил А. В.В. в автосервис и незаконно удерживал его там уже после того, как потерпевший был похищен Хомутовым А.А., и он не принимал непосредственного участия в захвате потерпевшего в г. Москве и перемещении его в дом в г. Твери.

При таких обстоятельствах по данному эпизоду Широкову С.Е. следует оправдать по обвинению в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч.3 ст. 126 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ), а Гадирова С.А. следует оправдать по обвинению в совершении преступления, предусмотренного п.п. «а», «б» ч.3 ст. 163 УК РФ (в редакции Федерального закона от 27 декабря 2009 года № 377-ФЗ) на основании п.3 ч.2 ст. 302 УПК РФ, поскольку в действиях подсудимых отсутствует составы указанных преступлений.

При квалификации действий Хомутова А.А., связанных с похищением А. В.В., в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ, суд руководствуется положениями части 1 статьи 10 УК РФ, устанавливающей возможность применения обратной силы закона в случае улучшения положения осужденного.

Таким образом, суд квалифицирует действия Хомутова А.А. по эпизоду в отношении А.В.В. по п. «а» ч.3 ст. 126 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 декабря 2011 года № 420-ФЗ) как похищение человека с угрозой применения насилия, опасного для жизни и здоровья, из корыстных побуждений, организованной группой; а также по п.п. «а», «б» ч.3 ст. 163 УК РФ как вымогательство, то есть требование передачи чужого права на имущество под угрозой применения насилия, организованной группой, в целях получения имущества в особо крупном размере.

Действия Широковой С.Е. по эпизоду в отношении потерпевшего А. В.В. суд квалифицирует по ч.4 ст. 159 УК РФ (в редакции Федерального закона от 7 марта 2011 года № 26-ФЗ) как мошенничество, то есть приобретение права на чужое имущество путем обмана, совершенное организованной группой, в особо крупном размере.

Действия Гадирова С.А. по эпизоду в отношении потерпевшего А.В.В. суд квалифицирует по ч.3 ст. 127 УК РФ как незаконное лишение человека свободы, не связанное с его похищением, совершенное организованной группой.

По эпизоду в отношении потерпевшего В. Ю.О. вина подсудимых Хомутова А.А., Широковой С.Е., Чабина В.В., Гадирова С.А., Андросовой Л.В., Поповича В.Н., помимо показаний Авериной Л.В., подтверждается следующими доказательствами:

В соответствии с показаниями потерпевшей О. В.Ю. в судебном заседании и на предварительном следствии /т.2 л.д. 208-215/ ее отцом являлся В. Ю.В., проживавший и являвшийся единственным собственником квартиры по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №-№. В январе 2011 года отец пропал. Какой-то мужчина, ответивший при звонке на телефон отца, сказал, что отец на его даче. 26 или 27 января 2011 года она увидела, что квартира отца опечатана печатью полиции, где однако сообщили, что не делали этого. 31 января 2011 года отец вновь вышел на связь, после чего вместе с сотрудниками полиции она вскрыла дверь в квартире отца, обнаружив там беспорядок, чужие женские вещи, следы крови, а также ксерокопию паспорта Поповича. После этого отец также выходил на связь, речь у него была затруднена, а один раз у него выбили трубку из рук. В феврале 2011 года ей удалось выяснить, что телефон отца находился в п. Новозавидово Конаковского района Тверской области, куда она и поехала. На месте при опросе людей ей удалось выяснить, что отца видели в компании мужчины и женщины, установить дом, в котором держали отца. При этом хозяин дома рассказал, что охранял отца по указанию других лиц, поил его спиртными напитками, которые эти люди привозили, следил, чтобы В.Ю.В. не разговаривал по телефону и не выходил из дома. Там же она узнала от местного жителя, что в Конаково живет Чабин, который недавно освободился из мест лишения свободы и ранее занимался вывозом в Тверскую область жителей Москвы. В мае 2011 года от сотрудников полиции она узнала, что отец умер 21 февраля, а затем в Конаковском морге выяснила, что труп отца забрала Андросова, после чего он был кремирован на Николо-Архангельском кладбище. В начале осени 2011 года узнала, что из квартиры отца выносят вещи, и обнаружила там мужчину, занимавшегося ремонтом, показавшего документы о том, что право собственности на квартиру отца признано за Х.А.В. О заключении отцом брака с Андросовой Л.В. ей ничего не известно. В настоящее время она, воспользовавшись правом собственности на указанную квартиру отца, продала ее.

Показания О. В.Ю. подтверждаются протоколом заявления о пропавшем без вести В. Ю.В. от 29 января 2011 года, составленным после ее обращения в органы внутренних дел /т.2 л.д. 1, 2-5/, протоколом ее личного досмотра от 2 февраля 2011 года, согласно которому у нее была изъята ксерокопия паспорта на имя Поповича Василия Николаевича, заверенная нотариусом /т.2 л.д. 19/.

Как показала в судебном заседании и на предварительном следствии /т.3 л.д.1-8/ свидетель М. Л.Н., родным братом ее бывшего мужа являлся В. Ю.В., проживавший в квартире по адресу: Волгоградский проспект, №-№, к которому она приезжала домой примерно раз в месяц. В. Ю.В. дорожил своей квартирой и не собирался никому ее продавать, иным способом отчуждать, а также не собирался вступать в брачные отношения с кем-либо. Она просила В. Ю.В. зарегистрировать в квартире его дочь, поскольку он, проживая один в квартире, являлся хорошей приманкой для преступников. С осени 2009 года В. Ю.В. не работал, злоупотреблял спиртными напитками. В начале января 2011 года она пыталась дозвониться до В. Ю.В., однако его телефон был выключен. 12 января 2011 года она дозвонилась на мобильный телефон В. Ю.В., но трубку поднял какой-то мужчина и стал разговаривать с ней, притворяясь В. Ю.В., а затем сказал, что на протяжении трех месяцев снимает у В. Ю.В. комнату и находится вместе с В.Ю.В. на даче. Затем она дозвонилась до В.Ю.В., который находился в состоянии алкогольного опьянения и пояснил, что он на какой-то даче. После этого она неоднократно звонила В. Ю.В., однако трубку он так и не поднял либо телефон был выключен. Она стала понимать, что с В. Ю.В. происходит что-то не хорошее, позвонила О. В.Ю. и сообщила ей о произошедшем. 29 января 2011 года она, О. В.Ю. и их родственники приехали на квартиру к В. Ю.В., однако дверь квартиры была опечатана УВД по ЮВАО г. Москвы по району К, где им сообщили, что сотрудники милиции ничего не опечатывали. По ее просьбе знакомые смогли определить, что В. Ю.В. находился в Конаковском районе Тверской области. В остальном свидетель М. Л.Н. дала показания, в целом аналогичные показаниям потерпевшей Осиповой Ю.В., подтвердив также, что при осмотре квартиры не были найдены документы на квартиру. По показаниям М. Л.Н., В. Ю.В. жил небогато, но на проживание денег ему хватало, коммунальные платежи он вносил регулярно, продукты покупал самостоятельно и лишь один раз попросил приобрести ему лекарства на 10 000 рублей.

Таким образом, действительно поиски В. Ю.В. начались в результате обращения его родственников в правоохранительные органы, однако это никоим образом не свидетельствует о том, что предварительное следствие было проведено с нарушениями уголовно-процессуального закона, поскольку О.В.Ю. как дочь В. Ю.В. имела такое право независимо от взаимоотношений со своим отцом. В свою очередь, попытки подсудимых опорочить потерпевшую и свидетеля М. Л.Н. являются ничем иным как желанием ввести суд в заблуждение относительно роли каждого из них в завладении правом на квартиру В. Ю.В. К тому же ни О.В.Ю., ни М.Л.Н. не совершали никаких мошеннических действий в отношении квартиры В. Ю.В., а продажа О. Ю.В. квартиры указывает лишь на то, что она воспользовалась правом наследницы своего отца на распоряжение собственным имуществом.

Свидетель Б. Н.А. показал в судебном заседании, что в августе 2011 года он работал оперуполномоченным в ОВД Кузьминки. В августе 2011 года в отдел обратился Попович В.Н. и рассказал ему о совершении мошеннических действий в отношении квартиры В.Ю.В. риэлторами из Тверской области, а также о загадочной смерти В.Ю.В. По данному сообщению он проводил проверку, однако так и не смог опросить Х., являвшегося новым владельцем квартиры В.Ю.В.. От сотрудника группы по розыску без вести пропавших он узнал, что по факту исчезновения В.Ю.В. было заведено розыскное дело, в котором он увидел копию паспорта с фотографией Поповича, изъятую в квартире В.Ю.В.. По результатам проверки им было принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела, поскольку не удалось установить местонахождения Х., который, со слов приезжавшей девушки, находился за границей.

У суда не имеется оснований не доверять показаниями свидетеля Б. Н.А., поскольку он является лицом, явно не заинтересованным в исходе дела, исполнявшим свою работу по проведению доследственной проверки в связи с поступившим заявлением. К тому же показания Б. Н.А. подтверждаются письменными материалами уголовного дела.

Из содержания материала проверки по заявлению О. В.Ю. о безвестном исчезновении ее отца В. Ю.В. следует, что данную проверку проводил Б. Н.А. При этом 9 августа 2011 года он отбирал объяснение у Поповича В.Н., который обратился в правоохранительные органы и заявил, что по просьбе Авериной Л.В. занимался сделкой по продаже квартиры В. Ю.В. на имя некоего Алексея из г. Брянска за вознаграждение в 500 000 рублей. Впоследствии ему звонил Алексей «Хамут» и требовал завершить сделку. Он также знал, что в г. Твери между В. Ю.В. и Людмилой был заключен фиктивный брак /т.8 л.д. 277-333/.

Кроме того, была изъята копия постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по ст. 159 УК РФ от 9 сентября 2011 года КУСП № 6941 от 9 сентября 2011 года, вынесенного оперуполномоченным ОЭБ ОВД по ЮВАО ОВД Кузьминки г. Москвы «Б… И.А.» по заявлению «К… С.Ю.» о том, что Андросова Л.В. заключила фиктивный брак с В. Ю.В. для завладения его квартирой.

Свидетель Б.Н.А. показал, что он данное постановление не выносил, подписи ему не знакомы, штамп прокуратуры на таких постановлениях никогда не ставился, в ОЭБ он в то время не работал, сотрудник с данными «Б…. И.А.» в ОВД Кузьминки не работал.

Согласно письму из УВД по Юго-Восточному АО г. Москвы заявление К. С.Ю. по факту мошеннических действий Андросовой Л.В. в УВД по ЮВАО ГУ МВД России по г. Москве не поступало, под данным номером зарегистрировано заявление другого гражданина /т.8 л.д. 272/, а в соответствии с письмами из ОВД по району «Кузьминки» г. Москвы под номером КУСП 6941 значится сообщение, по которому возбуждено другое уголовное дело, а оперуполномоченный Б. И.А. в штате подразделения на 9 сентября 2011 года не значился /т.8 л.д. 274, 275/.

Таким образом, объективно подтверждаются показания Авериной Л.В. относительно того, как члены организованной группы во главе с Хомутовым А.А. пытались придать легитимность своим действиям, связанным с хищением квартиры В.Ю.В., и увести от уголовной ответственности Андросову Л.В.

Действия Поповича В.Н. по обращению в правоохранительные органы, суд связывает с тем, что, узнав о смерти В. Ю.В., он испугался возможности быть привлеченным к уголовной ответственности за то, что принимал непосредственное участие в совершении мошеннических действий с квартирой В. Ю.В., и, скрывая от Б.Н.А. степень своего участия в преступлении, выделил лишь роли своих соучастников. Однако эта попытка Поповича В.Н. представить себя в качестве невиновного исполнителя чужой воли не уменьшает его ответственности за содеянное, о чем свидетельствует то, что в настоящее время он фактически отрицает обращение в органы полиции, которое достоверно установлено показаниями свидетеля Б. Н.А. и наличием самого объяснения. К тому же, как следует из показаний Авериной Л.В., Попович В.Н. высказывал недовольство тем, что ему не заплатили деньги, обещанные за участие в совершении преступления.

В соответствии с протоколом выемки и протоколом осмотра /т.8 л.д. 240-243, 244-247, 248-257/ в ГКУ ИС района Кузьминки г. Москвы были изъяты документы, связанные с обращениями лиц по вопросам получения справок и документов на квартиру по адресу: Волгоградский проспект, №-№: доверенность Х. А.В. от 10 марта 2011 года, которой он уполномочил В. О.Б. представлять его интересы; копия заочного решения Кузьминского районного суда от 18 мая 2011 года о признании права собственности на квартиру по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №-№, за Х. А.В., копия определения суда от 17 января 2012 года о возвращении указанной квартиры в собственность В. Ю.В., копия решения суда от 9 июля 2012 года о признании недействительным договора купли-продажи указанной квартиры между В. Ю.В. и Х.А.В.; копия свидетельства о регистрации права собственности Х. А.В. на данную квартиру от 4 августа 2011 года, что прямо указывает на доведение умысла подсудимых Хомутова А.А., Гадирова С.А., Широковой С.Е., Чабина В.В., Поповича В.Н., Андросовой Л.В. на завладение правом на квартиру потерпевшего В. Ю.В. до конца.

Кроме того, у С. Н.В. в ходе выемки была изъята доверенность В. Ю.В. на имя Поповича В.Н. от 1 декабря 2010 года /т.8 л.д. 261-264, 265-268/, которая согласно содержанию реестра действительно выдавалась нотариусом Ю. И.Г. /т.8 л.д. 337-342, 346-351/.

Свидетель С. Н.В., обозрев копии выданных ею документов, связанных с квартирой В.Ю.В., показала, что выписка из домовой книги по данной квартире была получена Поповичем В.Н. по доверенности, которую она выдала следователю.

В соответствии с показаниями свидетеля К.Н.С. примерно с сентября 2010 года она работала у нотариуса г. Москвы Ю. И.Г. в должности консультанта и для осуществления нотариальных действий могла выезжать на дом по просьбе клиента. Запись в реестре для регистрации нотариальных действий нотариуса Ю.И.Г. № 5д за номером нотариального действия 5д-1794 от 1 декабря 2010 года выполнена ее рукой. Причем в реестре есть отметка «удост. по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, д. №, кв. №», а из этого следует, что она выезжала к клиенту на дом /т.3 л.д. 16-19/.

Согласно показаниям свидетеля Ю. И.Г., состоявшей в должности нотариуса г. Москвы, 1 декабря 2010 года она удостоверила доверенность от имени В. Ю.В. на имя Поповича В.Н. Для этого был осуществлен выезд по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №-№, ее консультантом /т.6 л.д. 10-13/.

Таким образом, из показаний К. Н.С. и Ю. И.Г. не следует, что Гадиров С.А., Чабин В.В. и Попович В.Н. не склоняли потерпевшего В. Ю.В. к употреблению значительного количества спиртных напитков, после чего обманным путем не добились от В. Ю.В. подписания указанной доверенности на имя Поповича В.В. К такому выводу суд приходит, исходя из того, что К. Н.С. подтвердила свое участие в подписании указанной доверенности лишь в связи с предъявлением ей самой доверенности и реестра. Что касается нотариуса Ю. И.Г., то ее показания также не являются доказательством невиновности подсудимых, поскольку она не присутствовала при подписании доверенности, а лишь удостоверила ее на своем рабочем месте.

В то же время, показания Авериной Л.В. о действиях Хомутова А.А., Гадирова С.А., Чабина В.В. и Поповича В.Н., о состоянии В.Ю.В. являются последовательными, стабильными и подтверждаются другими доказательствами.

Как следует из протокола допроса на предварительном следствии, свидетель В.А.М. показал, что зимой 2010-2011 гг., когда он находился у своего брата в г. Люберцы, племянник Хомутов А.А. упомянул о возможности заработать деньги, для чего нужно найти человека, который оформил бы на себя квартиру. Эту информацию и телефон Хомутова А.А. в Брянске он сообщил Х. В.В., который сказал, что его сын Алексей недавно вернулся и нуждался в деньгах /т.6 л.д. 24-29/.

Свидетель В. А.М. в судебном заседании не подтвердил данные показания, пояснив, что Хомутов А.А. говорил с ним о возможности перепродать его квартиру и купить новую. Со слов В. А.М., мужчина, который его допрашивал, задавал ему наводящие вопросы. Он не придавал значения своим словам, протокол подписал.

Суд принимает во внимание при вынесении приговора показания свидетеля В. А.М., данные им на предварительном следствии, поскольку, исходя из исследованных материалов дела /т.5 л.д. 34-40/, протокол допроса был составлен уполномоченным должностным лицом на основании поручения следователя, каких-либо замечаний при этом В. А.М. в протоколе не изложил. Кроме того, как пояснил В.А.М. он не был осведомлен, в связи с чем его допрашивают. В судебном заседании, он, явно желая помочь своему племяннику избежать уголовной ответственности, изменил показания, данные на предварительном следствии, которые к тому же подтверждаются другими исследованными в судебном заседании доказательствами.

Так в соответствии с результатами оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение», проводившегося 25 сентября 2012 года за В. А.М. и Х.А.В., зафиксированного на фотографиях, установлен факт их встречи возле главного входа ВДНХ /т.5 л.д. 92-94/.

Как показал в судебном заседании и на предварительном следствии /т.3 л.д. 25-30, 40-46/ свидетель Х. А.В., в середине декабря 2010 года его сосед В. А. предложил ему за 50 000 рублей временно оформить на себя квартиру, которую впоследствии переоформить на другое лицо, на что он согласился. Примерно через неделю ему позвонил ранее неизвестный Хомутов А.А. и сказал о необходимости на следующий день приехать в г. Москву для оформления документов на квартиру, что он и сделал, встретившись с Поповичем В. Вместе с Поповичем он был у нотариуса, где подписал 2–3 документа, которые не читал. Примерно 23 февраля 2011 года после звонка Поповича В. он приехал в г. Москву к станции метро «Братиславская», откуда вместе с Поповичем В.Н. и неизвестной женщиной ходил в государственную организацию, где отказали в приеме документов, так как его паспорт был просрочен. Через несколько дней после получения нового паспорта 3 марта 2011 года по указанию Поповича В. он приехал туда же, встретился с Поповичем В. и женщиной. В этот раз документы у них приняли. Через несколько дней ему позвонил Хомутов А.А., по указанию которого на следующий день в первой половине дня он приехал в г. Москву и на Киевском вокзале его встретил Хомутов А.А., с которым он ходил к нотариусу и подписал доверенность на то, чтобы его интересы представляла адвокат В. О.Б., однако лично он ее никогда не видел и с ней не знаком. После этого он уехал домой. Во время встречи Хомутов А.А. сказал, что как только квартира будет официально переоформлена, он получит свое вознаграждение в размере 50 000 рублей. После этого, находясь у себя дома в г. Брянске, он несколько раз пытался дозвониться до Поповича В. и Хомутова А.А., однако их телефоны были выключены. С В. Ю.В. он не знаком, в квартире по адресу: Волгоградский проспект, №-№, никогда не был, указанную квартиру не приобретал, деньги за нее не передавал. 25 сентября 2012 года он вместе с В. А. по просьбе Хомутова А.А. прибыл на станцию метро «ВДНХ», где около ресторана «Макдональдс» их забрал Хомутов А.А. на своей автомашине марки «Тойота Ленд Крузер» черного цвета г/н №№. В автомашине на переднем пассажирском сидении рядом с Хомутовым А.А. находилась женщина-адвокат – Котова Н.Ю. Они поехали к нотариусу, где он подписал доверенность от своего имени на имя Котовой Н.Ю., не поняв, в чем ее суть. Он жил в квартире Хомутова А. в районе «Царицыно» с 25 сентября по 22 октября 2012 года. В конце сентября 2012 года под диктовку Хомутова А. он написал заявление в полицию, датировав его 1 октября 2012 года. Хомутов А. спрашивал об обстоятельствах дачи показаний и написания отказа от иска в Кузьминском районном суде. Они с Хомутовым А. выехали из дома и где-то на улице встретились с Котовой Н.Ю., которой Хомутов А. передал эти заявления, а 1 октября 2012 года втроем они поехали в УВД по ЮВАО, где Котова Н.Ю. дала ему заявление в печатном виде, составленное в двух экземплярах, которые он подписал. После этого Котова Н.Ю. ушла регистрировать заявление. 18-19 октября 2012 года Хомутов А. в его присутствии по телефону говорил с Авериной Л.В., сказав, что ему на днях необходимо будет поехать в г. Тверь.

Показания свидетеля Х. А.В. подтверждаются его заявлением от 1 октября 2012 года, поданным в УВД по ЮВАО ГУ МВД России по г. Москве, из которого следует, что в связи с приобретением квартиры В. Ю.В. его дочь О. В.Ю. сделала так, что ему пришлось написать бумагу об отказе от своей квартиры в ее пользу. В качестве адреса для почты заявителя указан: г. Москва, 1-ый Сельскохозяйственный проезд, д. №, кв. № /т.35 л.д. 158-159/, то есть адрес Котовой Н.Ю.

Таким образом, показания Х. А.В., а также первоначальные показания свидетеля В. А.М. в совокупности с другими доказательствами подтверждают виновность Хомутова А.А. и Поповича В.Н. в совершении мошеннических действий в отношении квартиры В. Ю.В.

Согласно письму из управления Росреестра по Москве 4 августа 2011 года на квартиру по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №-№, было зарегистрировано право собственности Х. А.В., в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество имеются сведения о прекращенных правах В.Ю.В. /т.2 л.д. 130/.

В соответствии с протоколом выемки и протоколом осмотра /т.8 л.д. 169-171, 173-210/ в отделе ведения ЕГРП Управления Росреестра по г. Москве был изъят пакет правоустанавливающих документов: 1) по заявлению В. Ю.В. от 12 ноября 2004 года о регистрации права собственности на квартиру по адресу: Волгоградский проспект, №№; 2) по заявлениям от имени Поповича В.Н. и Х. А.В. от 24 декабря 2010 года о государственной регистрации права собственности на данную квартиру и договора купли-продажи, содержащему уведомление об отказе регистрации договора купли-продажи квартиры в связи с отсутствием волеизъявления В. Ю.В. от 24 февраля 2011 года, договор купли-продажи указанной квартиры от 24 декабря 2010 года (в соответствии с которым Попович В.Н. от имени В. Ю.В. продал данную квартиру Х.А.В.), удостоверенная нотариусом Ю. И.Г. доверенность, которой В.Ю.В. 1 декабря 2010 года уполномочил Поповича В.Н. управлять и распоряжаться всем его имуществом, быть представителем по вопросам приватизации, получать причитающееся ему имущество, деньги, документы; 3) по заявлению В.О.Б. о регистрации права собственности на указанную квартиру от 27 июля 2011 года, в котором содержится доверенность Х. А.В. на имя В.О.Б. от 10 марта 2011 года, решение Кузьминского районного суда г. Москвы от 18 мая 2011 года, признавшее за Х. А.В. право собственности на данную квартиру.

В соответствии с сообщением из Управления Росреестра по Москве, 1 марта 2011 года в Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним была внесена запись об информационном учете на квартиру по адресу: Волгоградский проспект, №№, на основании письма из ОВД по району Кузьминки от 18 февраля 2011 года /т.18 л.д. 386-387/.

Как следует из протоколов выемки и осмотра /т.8 л.д. 220-223, 224-235/, в ГУП Мосгор БТИ было изъято заявление Поповича В.Н. от 8 декабря 2010 года, который, действуя по доверенности от имени В.Ю.В., просил предоставить ему копии документов, связанных с квартирой В. Ю.В.

Согласно ответу на запрос нотариус г. Твери М. Л.В. 30 ноября 2010 года засвидетельствовала верность выписки из паспорта Поповича Василия Николаевича /т.5 л.д. 15, 16/.

Согласно протоколу выемки в ОАО «МБ» по адресу: г. Москва, ул. Хромова, №, были изъяты документы, из которых следует, что Попович В.Н. и Х.А.В. 24 декабря 2010 года заключили договор аренды индивидуального сейфа в данном банке, в соответствии с которым к сейфу имели доступ указанные лица, причем Попович В.Н. – после предъявления зарегистрированного договора купли-продажи квартиры по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №№ /т.9 л.д. 96-100, 101-104, 105-110/.

В соответствии с сообщением, поступившим из ОАО «МБ», и в соответствии с протоколом выемки, поскольку клиенты в срок, предусмотренный договором аренды указанного индивидуального сейфа, не явились, данный сейф был вскрыт, в нем были обнаружены шесть расписок, в соответствии с каждой из которых В. Ю.В. взял в долг у Поповича В.Н. и обязуется ему возвратить 10 000 000 рублей под принадлежащую ему на праве собственности квартиру /т.9 л.д. 117-121, 126-130, 131-133, 134-143/.

Таким образом, указанные документы, изъятые в государственных органах и банке, не вызывают сомнения в том, что Попович В.Н., действуя в общих интересах членов группы, предпринимал активные меры к тому, чтобы был составлен именно фиктивный договор купли-продажи квартиры В. Ю.В. с Х. А.В., о чем в частности свидетельствует содержимое банковского сейфа: в нем находились не денежные средства, предназначенные для В. Ю.В., а шесть различных расписок о якобы имевшемся долге В.Ю.В. перед Поповичем В.Н., что самом по себе является доказательством фиктивности сделки с учетом особенностей доступа к сейфу.

Из протокола осмотра автомашины TOYOTA LAND CRUISER 200 г.р.з. №№, принадлежащей Хомутову А.А., а также из протокола его задержания следует, что был изъят практически весь пакет документов, связанных с незаконной передачей Х. А.В. права на квартиру В.Ю.В., в том числе оригинал и копия расписки от имени В. Ю.В. от 24 декабря 2010 года, согласно которой В. Ю.В. получил от Поповича В.Н. 10 000 000 рублей за принадлежащую ему квартиру; расписка Х.А.В. от 24 декабря 2010 года о том, что он получил от Хомутова А.А. 10 000 000 рублей на покупку квартиры по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №№, деньги обязуется вернуть в течение года /т.6 л.д. 100-104, 105-118, 119-135, т.29 л.д. 1-5, 10-15/.

При этом согласно заключению почерковедческой экспертизы № 502/168 рукописный текст, начинающийся со слов «Расписка Я В….Ю…. В…..» и заканчивающийся словами «от 24 декабря 2010 года» (до слов - «В….. Ю…. В…..») в расписке от 24.12.2010, изъятой в автомашине Хомутова А.А., выполнен не В. Ю.В., а иным лицом. Рукописный текст «В…. Ю….. В….», расположенный после слов «от 24 декабря 2010 года» в расписке от 24.12.2010, выполнен В. Ю.В.­ /т.19 л.д. 279-293/, что явно свидетельствует о подписании В. Ю.В. чистого листа бумаги и его последующем заполнении членами организованной группы для придания видимости легитимности сделке купли-продажи квартиры потерпевшего.

Из протоколов обыска от 23 октября 2012 года и протоколов осмотров /т.6 л.д. 88-91, 97-99, 105-118, 119-135/ следует, что в доме и по месту работы Авериной Л.В. также были изъяты документы, связанные с незаконным завладением права на квартиру В. Ю.В.; страница из блокнота с текстом о необходимости получить с В.Ю.В. 20 т.р. в пользу Х., о том, что 12 июля 2011 вступил в силу, что она узнала случайно 26.09.11, а извещения суда слались по адресу В.Ю.В., о том, что доверенность выписана 01.12.2010 и ровно 10 месяцев она не появлялась в квартире, проявляя брезгливость к папе, но с ее слов она поставила аресты во всех инстанциях, а 18.02.2011 узнала о происходящем случайно, 19.08.2011 было открыто наследство, но бумаг из нотариуса и суда нет, а отсюда вывод, что есть расписка и что В.Ю.В. получил деньги и она вместе с ним, а сейчас с милицией пытается отжать.

Согласно заключению почерковедческой экспертизы № 502/164 рукописные тексты «дяди» и «Прошу вас разобраться в моём деле и выявить виновны, наказать их, а мне прошу вернуть моё имущество, а» в заявлении Х.А.В. от 01.10.2012, рукописный текст, начинающийся со слов «1 Договор купли-продажи» и заканчивающийся словами «а сейчас с милиц. пыт. отжать», написанный на странице из блокнота, рукописный текст, начинающийся со слов «Нотариус З. опять» и заканчивающийся словами «она подает на отмену», написанный на странице из блокнота; рукописный текст, начинающийся со слов «2-489 срок 2012» и заканчивающийся словами «Ф. 84953796178» (кроме записи 11.10 Ф. 8495379617) написанный на фрагменте бумажного конверта белого цвета, рукописный текст, начинающийся со слов «Я познакомился с Авериной» и заканчивающийся словами «эта Света аферистка», написанный на листе формата А4 белого цвета, выполнены Хомутовым А.А. /т.19 л.д. 189-232/, что явно указывает на предприятие Хомутовым А.А. активных действий по завладению квартирой В. Ю.В. и сокрытию следов преступления.

В то же время, суд отмечает, что каких-либо документов, на которые указывают Попович В.Н. и Хомутов А.А. (расписки на пять либо десять миллионов рублей, договоры, согласно которым Попович В.Н. якобы на законных основаниях осуществлял свою деятельность с квартирой В. Ю.В.), у Авериной Л.В. или у иных лиц обнаружено не было, что также ставит под сомнение позицию, занятую Хомутовым А.А. и Поповичем В.Н. и, наоборот, подтверждает показания Авериной Л.В. о действительной роли указанных подсудимых.

Как следует из протокола задержания Андросовой Л.В. от 24 сентября 2012 года /т.23 л.д. 5-9, 12-32/, у нее были изъяты: свидетельство о регистрации брака с В.Ю.В., свидетельство о его смерти, и документы, подтверждающие, что именно Андросова Л.В. занималась похоронами потерпевшего; листок бумаги с номером телефона Гадирова Сахиба; сберегательная книжка, из которой следует, что на имя Андросовой Л.В. 17 августа 2012 года помещено 445 000 рублей; лист с записями, из которых явно следует, что Андросова Л.В. была знакома с Гадировым С.А., ей были даны краткие инструкции о том, что в случае необходимости требовалось говорить правоохранительным органам.

По сообщению отдела МВД РФ по району «Кузьминки» г. Москвы (с приложением) согласно книге учета сообщений о происшествиях обращений граждан о противоправных действиях по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №№, не зарегистрировано, наряды милиции не направлялись; в 2011 году прямоугольный штамп «УВД по ЮВАО г. Москвы ОВД по району Кузьминки г. Москвы оперативный дежурный» находился в дежурной части ОВД, за пределы которой не выносился /т.2 л.д. 185-194/.

Из протокола осмотра места происшествия от 19 декабря 2013 года следует, что В. Ю.В. находился в доме № № по ул. Большевиков г. Твери /т.8 л.д. 157-167/.

В соответствии с содержанием материала проверки по факту смерти В.Ю.Ф. /т.8 л.д. 75-76, 77-80, 81-102/ потерпевший скончался в квартире № дома № по ул. Заводской в п. Новозавидовский Тверской области. В ходе осмотра трупа В.Ю.В. в качестве понятого принимал участие В.С. В.

Как следует из протокола допроса свидетеля Н.В.Н. /т.3 л.д. 55-59/, с декабря 2010 года – января 2011 года в его квартире стал проживать В.Ю.В., кто его привез, Новожилову В.Н. неизвестно. Со слов В.Ю.В.а, его привезли из Москвы, где он один живет в четырехкомнатной квартире. В.Ю.В. постоянно пил спиртные напитки, иногда их привозил Чабин, с которым В.Ю.В. общался. В феврале 2011 года В.Ю.В. скончался.

Таким образом, из показаний свидетеля Новожилова В.Н., который явно злоупотреблял спиртными напитками, не следует, что подсудимые Гадиров С.А. и Чабин В.В. не предпринимали мер к спаиванию В.Ю.В. с целью облегчения совместно с другими подсудимыми и их соучастниками завладения квартирой потерпевшего.

В ходе осмотра 21 августа 2012 года места происшествия – указанной квартиры – Н. В.Н. пояснил, что с зимы 2012 года в квартире проживает Чабин В.; там же были изъяты документы на имя Чабина В.В., визитная карточка Авериной Л.В. /т.8 л.д. 138-144, 145-149, 153-154/.

Согласно записи акта о смерти № 211 от 24 февраля 2011 года и медицинским документам, изъятым в Конаковской ЦРБ Тверской области и в БСМЭ Тверской области, В.Ю.В. скончался 21 февраля 2011 года от алкогольной энцефалопатии, о чем сделала заявление Андросова Людмила Витальевна, которая получила свидетельство о смерти. При этом в крови В.Ю.В. обнаружен этиловый спирт в количестве 3,7 % /т.5 л.д. 13, т.8 л.д. 43-47, 51-58, 63-66, 67-70/, что также свидетельствует о систематическом употреблении потерпевшим спиртных напитков, предоставленных ему Гадировым С.А. и Чабиным В.В. для достижения общих целей, связанных с завладением правом на квартиру В.Ю.В.

Показания Авериной Л.В. и Андросовой Л.В. о даче указания о кремации трупа В.Ю.В. Хомутовым А.А., желавшим избежать впоследствии возможной эксгумации и исследования трупа В.Ю.В. подтверждаются документами, изъятыми в Николо-Архангельском крематории по адресу: г. Балашиха, п. Салтыковка, ул.УЛИЦА, №, из которых следует, что с целью оказания услуг по кремации трупа В.Ю.В. обратилась 26 февраля 2011 года Андросова Л.В. /т.8 л.д. 106-113/.

Как следует из протоколов выемки и осмотра, у Осиповой В.Ю. были изъяты квитанции с кассовыми чеками на оплату коммунальных услуг за квартиру по адресу: Волгоградский проспект, №№, и услуг телефонной связи, согласно которым данные услуги оплачивались В.Ю.В. по август 2010 года /т.8 л.д. 123-126, 127-129/, что опровергает доводы стороны защиты о наличии у В.Ю.В. потребностей в значительных денежных тратах, связанных с необходимостью оплаты коммунальных платежей.

В соответствии с протоколом осмотра на предварительном следствии были осмотрены лазерные СD-R диски, полученные в ОАО «ВымпелКом» и ОАО «МегаФон», на которых содержатся сведения о телефонным соединениях подсудимых, потерпевшего и свидетеля, объективно подтверждающие выводы суда о виновности подсудимых Хомутова А.А., Чабина В.В., Широковой С.Е., Андросовой Л.В., Поповича В.Н., Гадирова С.А.

При этом Попович В.Н. 30 ноября и 1 декабря 2010 года (то есть в день фиктивного подписания В.Ю.В. доверенности на его имя) находился в г. Москве в зоне действия базовых станций по месту жительства В.Ю.В.; в декабре 2010 года, январе 2011 года находился в зоне действия базовых станций, расположенных в г. Москве; 30 ноября, 9, 17, 21, 26, 28 декабря 2010 года, 3, 8, 11, 12, 15, 18 января, 20 и 27 февраля 2011 года соединялся с Чабиным В.В.; 2, 3, 8, 9, 17, 21 декабря 2010 года соединялся с Авериной Л.В.; 8, 9, 14, 15, 17, 21, 23 декабря 2010 соединялся с Хомутовым А.А., то есть активно общался с соучастниками преступления, в том числе с Хомутовым А.А., что подсудимый Попович В.Н., не смотря на наличие данного объективного доказательства, отрицал в судебном заседании;

Чабин В.В. в сентябре, октябре, ноябре, декабре 2010 года, 7 января 2011 года находился в зоне действия базовых станций, расположенных в районе места жительства В.Ю.В.; в период с 25 декабря 2010 года по 7 января, с 7 января по 1 февраля 2011 года ежедневно находился только в зоне действия базовых станций по адресу: Тверская область, Конаковский р-н, Новозавидовский пгт; при этом в период с 9 сентября по 22 декабря 2010 года Чабин В.В. соединялся с Хомутовым А.А.; в период с 17 декабря 2010 года по 26 января 2011 года – с Поповичем В.Н.; в период с 24 декабря 2010 года по 3 февраля 2011 года – с Гадировым С.А.; в период с 3 октября по 2 ноября 2010 года – с Широковой С.Е.; в период с 24 сентября 2010 года по 4 февраля 2011 года – с Авериной Л.В.; в период с 1 сентября 2010 года по 3 февраля 2011 года – с В. С.В.; в период с 25 сентября по 1 ноября 2010 года – с Андросовой Л.В. Таким образом, содержание детализации телефонных переговоров Чабина А.А. указывает на то, что он общался со всеми лицами, которые совместно с ним совершили мошеннические действия в отношении квартиры В.Ю.В., а также на то, что он действительно фактически проживал в квартире потерпевшего при вышеописанных обстоятельствах. Многочисленные телефонные соединения Чабина В.В. с Гадировым С.А. с 24 декабря 2010 года по 3 февраля 2011 года прямо указывают на то, что Гадиров С.А. общался с Чабиным В.В. для того, чтобы обеспечивать В.Ю.В. низкосортным алкоголем, о котором говорила Аверина Л.В.;

Андросова Л.В. 2, 9 октября, 15 ноября, 10, 20, 23 декабря 2010 года, 24 февраля 2011 года находилась в зоне действия базовых станций, расположенных в районе места жительства В. Ю.В.; 21 и 22 февраля 2011 года она находилась в зоне действия базовых станций, расположенных в Тверской области: а 26 февраля 2011 года – в зоне действия базовой станции по адресу: г. Москва, ул. Салтыковская, №, при этом 30 апреля, 7 мая 2010 года, 20 и 22 февраля 2011 года она соединялась с Широковой С.Е.;

после 31 января 2011 года телефонные соединения с абонентского номера В.Ю.В. не осуществлялись; установлены факты телефонных соединений В.Ю.В. 12, 13, 21, 25, 31 января 2011 года с М. Л.Н., 31 января и 4 февраля 2011 года – с О. В.Ю., в период с 27 сентября по 23 ноября 2010 года с Чабиным В.В.; 25, 27 сентября, 6, 14, 22 октября 2010 года – с Андросовой Л.В.; 19 января 2011 года – с Чабиным В.В.;

Х.А.В. 24 декабря 2010 года и 10 марта 2011 года находился в зоне действия базовых станций, расположенных в г. Москве, при этом 21, 24 декабря 2010 года, 18 января 2011 года он связывался с Поповичем В.Н. /т.6 л.д. 145, 147, 149-150, 292-315/.

Как следует из информации о приобретении железнодорожных билетов, Андросова Л.В. приобретала железнодорожные билеты с прибытием в г. Москву 3 и 5 сентября 2010 года, убытием из Москвы 25 декабря 2010 года в 19:17, с прибытием в г. Тверь 26 января 2011 года; Х. А.В. приобретал билеты с прибытием в г. Москву 21 и 24 декабря 2010 года, 18 января, 24 февраля, 2 марта и 10 марта 2011 года; Попович В.Н. приобретал билеты с прибытием в Москву 9 декабря 2010 года /т.5 л.д. 45-48/.

Факт наличия брачных отношений между В.Ю.В. и Андросовой Л.В. подтверждается записью акта о заключении брака между ними от 18 сентября 2010 года в ЗАГС № 4 г. Твери /т.9 л.д. 147/, изъятыми в указанном ЗАГС документами /т.9 л.д. 154-158, 159-162, 163-165/, в том числе заявлениями о сокращении срока регистрации брака и о заключении брака, которые со слов Андросовой Л.В. , были написаны ею лично; изъятыми в ЗАГС документами, связанными с подачей Андросовой Л.В. и В.Ю.В. заявлением от 25 декабря 2010 года о расторжении брака, из которого следует, что государственная регистрация расторжения брака была назначена на 28 января 2011 года /т.9 л.д. 413-417, 418-420, 421-422/.

При этом в соответствии с заключением почерковедческой экспертизы № 4067 подписи от имени В.Ю.В. в квитанции об оплате госпошлины в ЗАГС от 14 сентября 2010 года, расписках от имени В.Ю.В. от 4 мая и 20 апреля 2011 года (из Кузьминского районного суда) выполнены не В.Ю.В. /т.19 л.д. 42-47/.

Согласно заключению почерковедческой экспертизы № 12/6078 подписи в заявлении о заключении брака от имени В.Ю.В. в заявлении о сокращении срока регистрации брака от имени В.Ю.В. и Андросовой Л.В.; в первом экземпляре записи акта о заключении брака между В.Ю.В. и Андросовой Л.В. от 18.09.2010 г. выполнены В.Ю.В.

Подпись в квитанции об оплате госпошлины в ЗАГС (плательщик – В.Ю.В. ) от 14.09.2010г.; подпись в строке «(подпись адресата)» в расписке от 20.04.2011г. в получении повестки на имя В.Ю.В. о явке в районный (городской) суд на 04.05.2011г.; подпись в строке «(подпись адресата)» в расписке от 04.05.2011г. в получении повестки на имя В.Ю.В. о явке в районный (городской) суд на 18.05.2011г. - выполнены не В.Ю.В., а другим лицом (лицами) /т.19 л.д. 104-115/.

По заключению вышеуказанной почерковедческой экспертизы № 502/168 подписи от имени В.Ю.В. и рукописные тексты «В.Ю.В.» в заявлении о расторжении брака от 25.12.2010 и листе с разъяснениями ФЗ РФ от 15.11.1997 № 143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» Гл. IV ст. 33 п. 4 выполнены В.Ю.В.­

В судебном заседании исследовались материалы гражданского дела, рассмотренного Кузьминским районным судом г. Москвы, из которых следует, что Х. А.В. обратился с иском к В.Ю.В. 4 апреля 2011 года о признании за ним права собственности на квартиру по адресу: Волгоградский проспект, №№, в результате чего 18 мая 2011 года вынесено заочное решение о признании за Х. А.В. указанного права, однако лишь определением от 17 января 2012 года указанная квартира была возвращена в собственность В.Ю.В., а решением от 9 июля 2012 года договор купли-продажи квартиры по адресу: Волгоградский проспект, №№, от 24 декабря 2010 года между В.Ю.В. и Х. А.В. был признан недействительным /т. 9 л.д. 175-186, 189-202, 203-396, 397-398/, то есть до этого времени соучастники имели реальную возможность воспользоваться незаконно приобретенным правом на квартиру В.Ю.В.

В соответствии с протоколом осмотра места происшествия от 29 января 2011 года с участием О.В.Ю. была предпринята попытка осмотра квартиры по адресу: г. Москва, Волгоградский проспект, №№, однако сделать этого не удалось, поскольку на входной двери был заменен замок /т.2 л.д. 11-13/.