Ошибки в оценке насилия.

● Изучение приговоров показало, что наиболее часто встречаемой ошибкой является отнесение насилия, имеющего признаки опасности для жизни или здоровья, к насилию, не опасному для жизни или здоровья потерпевшего.

Примером является уголовное дело в отношении Королькова Е.В., осужденного по ст. 309 ч. 3 УК РФ – за принуждение свидетеля к уклонению от дачи показаний, соединенным с угрозой убийством и с применением насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего.

Суд установил, что Корольков Е.В., находясь в доме Рыжова В.С., с целью принуждения последнего к уклонению от дачи показаний против него в суде, подошел к потерпевшему сзади и, прижав поленом в области шеи, повалил Рыжова В.С. на пол.

После чего руками сдавил его горло и стал душить, высказывая угрозы убийством, в случае дачи им показаний против него в суде, затем – вновь взял полено и стал надавливать на горло потерпевшего. Действиями Королькова Е.В. потерпевшему были причинены физическая боль и ссадины на шее, которые вреда здоровью потерпевшего не причинили.

Между тем, по нашему мнению, вышеописанные действия в момент причинения создавало реальную опасность для жизни или здоровья потерпевшего, а потому должны расцениваться как насилие, опасное для жизни и здоровья потерпевшего и квалифицироваться не по части 3, а по части 4 статьи 309 УК РФ.

Однако такая квалификация действий Королькова Е.В. по ч. 3 ст. 309 УК РФ была предопределена органами предварительного расследования, направившего уголовного дело в суд именно с таким обвинением¹.

«Заниженная квалификация» особенно наблюдается, по нашему мнению, по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных статьей 318 УК РФ.

Например, направление ствола огнестрельного оружия в сторону сотрудника милиции с высказыванием угроз,² бросание топора в потерпевшего, как правило, квалифицируются по части 1 статьи 318 УК РФ как насилие, не опасное для жизни и здоровья потерпевшего или угроза таковым, несмотря на то, что такие действия создают реальную опасность.

Например, вызывает сомнение правовая оценка действий Макарова В.И., осужденного по ст. 318 ч. 1 УК РФ, который признан виновным в угрозе применения насилия и применении насилия, не опасного для жизни и здоровья в отношении представителя власти в связи с исполнением им своих должностных обязанностей.

Макаров В.И., находясь по месту своего жительства, позвонил участковому уполномоченному милиции МОБ ОВД по Куньинскому району - И., которому в связи с проведением проверочных мероприятий по заявлению о краже, в которой подозревался Макаров В.И., высказал угрозу: «Приезжай, я тебя «завалю». У меня для тебя приготовлена «заточка». Если ты не приедешь, то я буду тебя искать, пока не найду и не «завалю».

После того, как сотрудник милиции И. в тот же день прибыл к месту жительства Макарова В.И., последний продолжить высказывание в его адрес угроз, держа в правой руке – топор, в левой руке – нож. После этого, как указано в приговоре, у Макарова В.И. возник умысел на причинение И. насилия, не опасного для жизни и здоровья потерпевшего в связи с исполнением последним своих должностных обязанностей.

Реализуя этот умысел, Макаров В.И. кинул в сторону И. топор, который И. отбил рукой, в результате чего «топор ударил И. в область правого бедра», чем потерпевшему был причинен кровоподтек верхней трети правового бедра, не нанесший вреда здоровью.¹

Описанные фактические обстоятельства, безусловно, свидетельствуют, как минимум – о применении в отношении представителя власти насилия, опасного для его жизни и здоровья по признаку создания опасности в момент применения насилия. Неправильная оценка действий Макарова В.И. была обусловлена объемом обвинения, предъявленного ему органами предварительного расследования.

● По ряду дел действия осужденных, на наш взгляд, неправильно были квалифицированы как угроза применения насилия и применение насилия, совершенные одновременно, либо разновременно, но в отношении одного и того же потерпевшего, когда обстоятельства происшедшего свидетельствовали о совершении единого продолжаемого преступления.

Например, как вышеописанному делу в отношении Макарова В.И., поскольку высказанные им одному и то же потерпевшему угрозы носили продолжаемый характер, после чего они «переросли» в более тяжкое действие – применение насилия.

Диспозиция части 1 статьи 318 УК РФ, ее логическое и грамматическое толкование (наличие разделительного союза «или») исключают одновременное вменение этих действий (применения насилия, не опасного для жизни или здоровья и угрозы применения насилия).

Применение же насилия, опасного для жизни или здоровья потерпевшего, предусмотренного частью 2 статьи 318 УК РФ, также исключает такое двойное вменение, поскольку является самостоятельным действием и по своему характеру «поглощает» высказанную угрозу.

● Ошибки судов по некоторым делам были обусловлены излишней квалификацией.

Такая ошибка допущена по делу в отношении Алексеева С.И., Николаева Е.Г. и Черевко А.В., осужденных по ст. 158 ч.2 п. «а,б,в» УК РФ и ч. 3 ст. 162 УК РФ.

Из установленных судом обстоятельств следовало, что действия подсудимых, начавшиеся как кража чужого имущества с проникновением в помещение (гараж), с момента обнаружения их сторожем и применения к нему насилия, опасного для жизни, последовавшего за этим проникновения в жилое помещение потерпевшего, переросли в разбой с проникновением жилище, то есть в более тяжкое преступление, предусмотренное ст. 162 ч. 3 УК РФ, поэтому они полностью охватывались ст. 162 ч. 3 УК РФ и дополнительной квалификации по ст. 158 ч. 2 п. «а,б,в» УК РФ не требовали².