Брагина Л.М. Итальянский гуманизм Этические учения XIV-XV веков

знание необходимости духовного развития каждого чело­ века, наконец, подчеркивание доминирующей роли фи­ лософии в формировании сознания людей делают учение Пико о достоинстве человека одной из вершин в разви­ тии ренессансного мировоззрения. С этой вершины откры­ вался широкий горизонт научного знания, к которому устремилась новая культура, достигшая крупных резуль­ татов в концу XV в.

В творчестве самого философа его учение о достоин­ стве человека послужило основанием для борьбы с астро­ логическими представлениями. Человек, вознесенный сво­ ей природой выше всех прочих существ и являющийся Подлинным центром Вселенной, не подвержен влиянию ни материальных, ни духовных субстанций. Звезды и пла­ неты не могут определять судьбу людей, доказательство тому — сама человеческая культура, созданная гением мыслителей, художников, государственных деятелей. Фе­ номен разума сильнее небесных феноменов, поэтому нельзя первый выводить из последних.

Философ-гуманист глубоко верит в величие разума человека, силу его созидательных способностей. В этой мощи духа и созидания человек подобен богу, он и есть земной бог, «не ограниченный никакими пределами» в проявлении величия своей натуры.

Гуманистический идеал человека героизируется. Но­ вый идеал находит блестящее воплощение в искусстве Высокого Возрождения, озаренного гением художникатитана Микеланджело.

§ 3. ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ И УТВЕРЖДЕНИЕ ОПЫТА КАК ОСНОВЫ ПОЗНАНИЯ

Гуманистическая философия второй половины XV в., поставив в центр своего внимания человека, подчеркнула величие его разума и право на свободную творческую мысль. Подрывая веру в догму и авторитет, гуманисты расчищали почву для развития научного познания мира, новый шаг к которому был сделан успехами естествозна­ ния в конце XV — начале XVI в. Именно эта область науки стала в XVI в. средоточием свободомыслия, обога­ тив гуманистическое мировоззрение рядом смелых и ори­ гинальных идей. Важным звеном в постижении окружа­ ющего мира был признан опыт, научный эксперимент,

232

что укрепило реалистические тенденции в ренессансном подходе к миру и человекуг

Первый шаг в этом направлении был сделан гениаль­ ным мыслителем, учёным, инженером и художником Леонардо да ВинчиДН52—1519) 4 «Леонардо был самым последовательным и самым ярким представителем того нового, основанного на эксперименте метода, целью ко­ торого было научное познание природы»2. Выступив ре­ шительным противником умозрительного знания и бес­ плодного философствования, Леонардо считал лишенной ценности мысль, не выходящую за пределы чистого со­ зерцания, не соединенную с действием и не подтверж­ денную практикой. «И если ты скажешь, что науки, на­ чинающиеся и кончающиеся в мысли, обладают истиной, то в этом нельзя с тобой согласиться, а следует отверг­ нуть это по многим причинам, и прежде всего потому, что в таких чисто мысленных рассуждениях не участвует опыт, без которого нет никакой достоверности»3. Опыт, в понимании Леонардо, тесно связан с чувственным вос­

шедшие через ощущение, пусты и не порождают никакой истины, а разве только обманчивую...»4. Но конкретное, чувственное познание мира — лишь начало опыта, кото­ рый, как полагал Леонардо, в полной мере раскрывает­ ся тогда, когда ученый постигает природу вещей, изме­ няя их своими руками — проводя физический экспери­ мент, создавая инженерную конструкцию или рисунок.

Отстаивая новый метод познания, ученый утверждал, что ошибки никогда не рождаются экспериментом, но ко­ ренятся в мышлении исследователя, в его невежестве: «Опыт никогда не ошибается, ошибаются только сужде­ ния ваши, которые ждут от него вещей, не находящихся в его власти»5. По убеждению Леонардо, опыт — лучший

1 Литература о Леонардо да Винчи огромна; среди трудов на

233

учитель и его не заменят никакие книги: «мудрость есть дочь опыта»... «Не доверяйте же, исследователи, тем авто­ ритетам, — призывал он, — которые одним воображением хотели посредствовать между природой и людьми; верьте лишь тем, кто не только указаниями природы, но и дейст­ виями своих опытов приучил ум свой понимать, как опыты обманывают тех, кто не постиг их природы» К

Возвышая роль эксперимента, Леонардо_не_отрицал, однако, важности теоретической мысли, полагая, что"кон­ кретное видение вещи или явления и абстрактное сужде­ ние о нем — две стороны одного и того же процесса по­ знания.

Опыт открывает путь к проникновению в законы природы, но в конечном итоге они познаются разумом, ибо сама природа устроена разумно, полагал Леонардо, веря в неизменность «принципов», лежащих в основе ве­ щей и явлений. Природа наполнена «разумными принци­ пами» (ragioni), но не все они присутствуют в экспери­ менте, утверждал он. Если понят «принцип», то отпадает необходимость в самом опыте. Практика, по убеждению ученого, «должна быть основана на хорошей теории». «Увлекающийся практикой без науки — словно кормчий, ступающий на корабль без руля или компаса»2, — заме­ чает он. Постичь начала, принципы, причины, основа­ ния — все эти значения далеко не исчерпывают термина «ragioni», означающего в конечном итоге естественный закон, природную необходимость — ту высшую истину, к которой и должна устремляться человеческая мысль, на­ ука в понимании ее Леонардо.

Посредником между опытом и знанием ученый счита­ ет математику, призванную раскрыть рациональный по­ рядок вещей, ибо сама «книга природы» написана на «языке математики». Как и флорентийские неоплатоники (Фичино, Пико), Леонардо видел в математике метод на­ учного познания; он широко использовал математику в экспериментальных исследованиях физической природы вещей. «Никакой достоверности нет в науках там, — ут­ верждает он, — где нельзя приложить ни одной из мате­ матических наук, и в том, что не имеет связи с математи-

234

кой»1. Не случайно как ученый Леонардо отдавал пред­ почтение механике — наиболее «точной» из наук2.

Когда читаешь рассуждения Леонардо об «истинной науке», роли опыта в процессе познания, математических основах знания, невольно задумываешься над тем, кто тот незримый противник, с которым ученый полемизирует на страницах своих записных книжек. Схоласт? Но, мо- жет-быть, философ-гуманист? Ведь Леонардо отрицает всякую книжную премудрость, изолированную от прак­ тики, и ратует за принципиально новую науку. Нет ли здесь открытого разрыва с гуманистической традицией? Отвергнув софистический метод схоластики, гуманисты не сумели, однако, создать иного универсального научно­ го метода, хотя к концу XV в. пришли к четкому выводу: исследовать природу согласно ее собственным основа­ ниям.

Леонардо решительно отошел от предшествующей на­ учной традиции. Но этот отход был предопределен от­ части достижениями самой гуманистической мысли (Фичино, Пико, особенно Альберти) и открывал новый этап в ее развитии. Леонардо обогатил гуманистическое миро­ воззрение реалистическим обоснованием познавательных и творческих возможностей человека. В его понимании знание оказывается не только великой способностью че­ ловека, но и жизненной потребностью, необходимостью, определяющей его отношение к окружающему миру. Подчеркнут и глубокий этический смысл стремления к знанию: «Приобретение любого познания всегда полезно для ума, ибо он сможет отвергнуть бесполезное и сохра­ нить хорошее. Ведь ни одну вещь нельзя ни любить, ни ненавидеть, если сначала ее не познать»3.

В духе гуманистической морали Леонардо воздавал хвалу virtu — добродетели, доблести, ставя ее несравнен­ но выше материальных благ в иерархии человеческих

Леонардо первый отводит такое исключительное место опыту и экс­ перименту, он первый пытается найти математическое обоснование законов природы, он первый выдвигает понятие природной необходи­ мости, он первый тщательно анализирует взаимоотношения между от­

произведения, стр. 12.

235

цвета и фигуры всех предметов, созданных природой, а философия проникает внутрь этих тел, рассматривая в них их собственные свойства. Но она не удовлетворяет той истине, которую достигает живописец, самостоятель­ но обнимающий первую истину этих тел, так как глаз меньше ошибается, чем разум» К Наиболее выразитель­ ное воплощение гуманистического идеала человека-твор­ ца Леонардо видел в творчестве художника, который изу­ чает природу, воссоздает ее на полотне и в то же время превосходит ее, «придумывая бесчисленные формы жи­ вотных и трав, деревьев и пейзажей». По его убеждению, живопись охватывает все формы, как существующие, так и не существующие.

Гений Леонардо поднимал на новую ступень ренессансное представление о человеке, его созидательной мо­ щи, ставя на реальную, практическую основу сами эти представления. И в этом наиболее радикальный смысл гуманистической мысли Возрождения. Разрыв с христи­ анским мировоззрением здесь особенно заметен.

Не случайно в первом издании труда Вазари «Жизне­ описания» (1550) были такие строки о Леонардо: «И та­ ковы были причуды его ума, что, философствуя о явле­ ниях природы, он стремился распознать особые свойства трав, продолжая в то же время наблюдать круговраще­ ние неба, бег луны и пути солнца, вследствие всего этого он создал в уме своем еретический взгляд на вещи, не согласный ни с какой религией, предпочитая, по-видимо­ му, быть философом, а не христианином»2. Даже если принять во внимание, что автор этих строк жил в эпоху Контрреформации и на многие вещи смотрел с позиций своего времени, «обвинение» Леонардо в ереси близко к истине (правда, во втором издании «Жизнеописаний» (1568) Вазари снял эту часть фразы). Однако сомнения в догматах веры естественно вытекали из принципов ми­ ровоззрения Леонардо, проникнутого стремлением к на­ учному познанию мира. «Если мы подвергаем сомнению достоверность всякой ощущаемой вещи, — писал Леонар­ до,— тем более должны мы подвергать сомнению то, что восстает против ощущений, каковы, например, вопросы о

живописцев, ваятелей и зодчих, т. II, стр. 93.

238

сущности бога и души и тому подобные, по поводу кото­ рых всегда спорят и сражаются. И поистине всегда там, где недостает разумных доводов, там их заменяет крик, чего не случается с вещами достоверными»1. Не отвер­ гая идею перводвигателя, первопричины, допуская суще­ ствование «творца столь многих удивительных вещей», Леонардо, не чуждый пантеистическим устремлениям философии его времени, понимал бога в неразрывной слитности с природой, а любовь к нему — как путь по­ знания мира «его творений». «Поистине, великая любовь порождается великим знанием того предмета, который ты любишь, и если ты его не узнаешь, то лишь мало или совсем не сможешь любить», — утверждал он2.

Хотя Леонардо называл себя «человеком без книжно­ го образования» (ото sanza lettere), подчеркивая этим, что он мало связан с кругом гуманистов — философов и филологов, и хотя в действительности ему была ближе среда ремесленников и художников, он поднял значение «механических искусств», куда входила и живопись, до уровня «свободных искусств» (artes liberates). Тем са­ мым он положил начало сближению разных областей знания — естественных и гуманитарных — в рамках еди­ ной «истинной науки», одним из оснований которой ут­ верждалась тесная связь теории и практики.

Научное познание мира как принцип человеческого бытия стало стержневым положением реалистических концепций XVI в., рождавшихся чаще в натурфилософии ХКардано, Телезио, Бруно) или в сфере политической мысли (Макиавелли, Гвиччардини), чем в системе гума­ нитарных знаний, где консервировались традиции пред­ шествующего столетия. Но итог, к которому пришло гу­ манистическое движение к началу XVI в., был весьма знаменателен и плодотворен.

Выдвинутая в качестве главной проблема разума и знания, привела философов-гуманистов к более глубоко­ му рационалистическому истолкованию земного предна-

стр. 89.

239