Брагина Л.М. Итальянский гуманизм Этические учения XIV-XV веков

Характерно, что во «Введении» рассматриваются только философские концепции морали, христианская же доктрина не затрагивается. Бруни указывает причину такой постановки проблемы: христианские теологи объ­ ясняют высшую цель иной жизни, тогда как языческие писатели трактуют о счастье земного бытия. Впрочем, это единственное отличие, которое можно заметить, пола­ гает Бруни, между христианской и языческой этикой, в понимании же отдельных категорий морали сходного очень много. Как и его предшественники, Бруни не стре­ мится открыто противопоставить античную философию католической доктрине. Он ясно сознает необходимость строить гуманистическую концепцию морали с опорой на учения языческих философов, поэтому обращается к текстам Аристотеля, уточняет их. В предисловии к пе­ реводу «Политики» Аристотеля он отмечал: «В самом деле, что более полезное, более достойное похвалы я мог бы принести своей работой, чем дать возможность преж­ де всего моим гражданам и затем прочим, которые поль­ зуются латинским языком, не зная греческого, увидеть Аристотеля не посредством темных иносказаний и бес­ смыслицы нелепых и ложных переводов, а лицом к лицу,

и прочитать его на латыни так, как он писал по-грече­ ски» 1.

Рассматривая «учения о государствах, управлении ими и их сохранении» как важнейшую часть этики, Бру­ ни подчеркивал, что оно более всего соответствует приро­ де человека, который «приобретает... совершенство... в рамках гражданского общества»2. Аристотель, выдви­ нувший на первый план общественную природу человека, вызывал глубокий интерес деятелей новой культуры. «Гражданский гуманизм» во многом опирался на его этику и политическое учение.

В одном из ранних сочинений — диалоге, посвящен­ ном Пьетро Паоло Верджерио (Dialogi ad Petrum Paulum Histrum, ок. 1402), Бруни обращает особое внимание на необходимость восстановления античного наследия в его полном объеме и подлинном виде. Он обрушивается на современных философов, которые преподают то, в чем

1Итальянское Возрождение. Гуманизм второй половины XIV — первой половины ХУвека. Пер. Н. В. Ревякиной. Учебное пособие для студентов гуманитарных факультетов. Новосибирск, 1975, стр. 21.

2Т а м же, стр. 20.

130

оговорками. Миланские гуманисты Лоски, Дечембрио, Бриппи, полемизировавшие с защитниками флорентий­ ской свободы и демократии, стояли в принципе на тех же идейных позициях, что и их противники. И в их глазах общество — естественная форма существования челове­ чества, и подчинение личности общественным интересам не противоречит индивидуальному благу, вполне раскры" вающемуся лишь в социальной активности. Но политиче­ ский идеал им представлялся иным — сильная власть монарха, основанная на разумных принципах и способ­ ная обеспечить обществу благоденствие его членов.

Образ просвещенного и доблестного государя стано­ вился для них наивысшим воплощением гуманистическо­ го идеала совершенного человека.

В североитальянских тираниях складывался монархи­ ческий вариант «гражданского гуманизма», близкий, од­ нако, к флорентийскому в исходных позициях и общей идейной направленности, в частности в особом внимании, которое гуманисты уделяют историческим сюжетам в по­ исках объяснения явлений современности и обоснования своей политической позиции. Подобно «Истории флорен­ тийского народа» Бруни, гуманист Пьетро Паоло Верд­ жерио пишет историю Падуи, но называет ее «Жизнео­ писания правителей из рода Каррара» (в чем и выявля­ ется различие политических позиций двух современни­ ков) и акцентирует внимание не на периоде республикан­ ского Рима, а на годах правления Цезаря, когда закла­ дывалась основа Римской империи.

Развитие педагогических идей в XV в. во многом оп­ ределялось гражданственным характером гуманистиче­ ской мысли этого времени. Достаточно сравнить трак­ таты Пьетро Паоло Верджерио («О благородных нравах и свободных науках») и Леонардо Бруни («О научных и литературных занятиях») *, чтобы почувствовать едино­ душие в признании гуманистами высокой роли studia humanitatis в воспитании нового человека, разносторон­ не образованного, добродетельного, творчески активного, глубоко сознающего свой гражданский долг.

«Свободным умам и тем, которые должны занимать­ ся государственными делами и бывать в общественных

1 Русский перевод обоих трактатов см. в кн.: Идеи эстетического воспитания, т. I — Античность, средние века, Возрождение. М., 1973, стр. 319—336.

132

на Баттиста Альберти, его философскому обоснованию послужат также труды Марсилио Фичино и Пико делла Мирандола.

В гуманистическом движении первой половины XV в. идеал личности, раскрепощенной духовно (на что была направлена новая система образования и воспитания) и обретающей счастье в обществе (не случайно граждан­ ские науки выдвигаются в этой системе на первый план), стал стержнем формирования новой культуры. Этот иде­ ал, различно преломлявшийся в том или ином направле­ нии гуманистической мысли, был тем не менее главным идейным звеном всего движения. В разнообразном по ха­ рактеру творчестве Бруни, Баллы, Манетти, Поджо, Аль­ берти понимание достоинства человека обогащалось су­ щественными, дополняющими друг друга чертами, и в итоге складывался единый гуманистический критерий оценки личности.

«Гражданский гуманизм» Флоренции был лишь од­ ним из течений в культуре итальянского Возрождения, но -принятый им за основу социальный аспект проблемы че­ ловека и его достоинства оказался важным завоеванием всего гуманистического движения первой половины XV в.

§ 2. ЭТИЧЕСКОЕ УЧЕНИЕ ЛОРЕНЦО БАЛЛЫ

Современником Леонардо Бруни был Лоренцо Валла (1407—1457). Уроженец Рима, он получил образование в кругу гуманистов, связанных с папским двором. В 1430— 1431 гг. Валла преподавал риторику в университете Павии. К этому периоду относится главное его философское сочинение «О наслаждении», которое в редакции 1432 г. названо «Об истинном благе», а позднее — «Об истинном и ложном благе» («De voluptate» — «De vero bono» — «De vero falsoque bono»). В 1437—1448 гг. Валла был се­

гражданственных мотивов в моральной философии Бруни с ее близким к стоическому пониманием добродетели, в этической концепции Баллы проблема земного счастья решается в духе учения Эпикура, где истинное и высшее благо отождествляется с наслаждением. Философским проблемам морали посвящено указанное выше сочине­ ние Баллы, написанное в остро полемическом духе, в

136

форме диспута, участниками которого выступают гума­ нисты Бруни, Беккаделли и Никколи, причем Бруни ока­ зывается защитником стоической морали, Беккаделли развивает идеи эпикурейской философии, а Никколи от­ стаивает христианскую точку зрения. Пафос произведе­ ния — в решительном ниспровержении принципов аскети­ ческой морали и обосновании нового понимания челове­ ческой природы.

Естественным и неотъемлемым свойством человека Валла провозглашает право на наслаждение (voluptas). По мысли Баллы, главный закон, направляющий чело­ веческую жизнь, — именно наслаждение, а не доброде­ тель (понимаемая стоиками как отрешенность от земных благ) и не христианская аскеза, допускающая в качестве единственно полноценного чувства любовь к богу.

Разве есть что-либо более абсурдное, вопрошает Вал­ ла устами Беккаделли, чем честь (honestas), требующая выполнения гражданского долга и служащая сама себе наградой, по утверждению стоиков?1 И не колеблясь за­ являет: долг по отношению к собственной природе сле­ дует предпочесть долгу перед родиной2. «Я докажу...— пылко заверяет он, — что самый термин «честь» есть неч­ то пустое, обманчивое и весьма опасное, тогда как нет ничего более приятного и превосходного, чем наслажде­ ние» 3. Ведь наслаждение, включающее как удовольствия чувственные, так и духовные радости, предопределено самой природой. Эта разумная устроительница всего мирского позаботилась о том, рассуждает Валла, чтобы наделить человека чувствами, способными воспринимать красоту вещей и испытывать при этом разнообразные приятные ощущения. В равной мере она предоставила и духовной части человеческой природы возможность ис­ пытывать удовольствие от моральных благ (достоинство, почет, дружба, могущество) и познавательной способно­ сти разума. И если эти «воздержанные стоики» не отри­ цают того, что телесные и все внешние блага созданы природой, не понятно, «почему они не причисляют их к благам»4, ведь никто не вправе обвинить природу в не­ разумности... Природа божественна и потому разумна —

1 См.: L o r e n z o V a l l a . De vero falsoque Ъопо1 ed. by M. de Panizza Lorch. Bari, 1970, p. 46 (I. 2, I),

2См.: i b i d .

3Ibid . , p. 22 (1, I. XVI),

4I b i d e m.

137

следуя ее законам, люди должны предпочесть удовольст­ вия страданиям, стремиться к радости, а не к печали и

свойственные стоической этике и христианской морали, Валла вслед за Эпикуром объявляет стремление к полно­ кровной земной жизни, где раскрываются все стороны человеческой натуры, главным нравственным критерием. Как гуманист он славит земные радости, реабилитирует телесное (для него природа — воплощение доброго на­ чала, носитель божественной мудрости), но не видит в

действенно и плодотворно; признаком его плодотворно­ сти для человека и является наслаждение. ''По мысли Баллы, счастье состоит в том, что человек ощущает себя частью природы — единого целого — и всемерно наслаж­ дается бесконечным разнообразием благ, в ней заклю­ ченных.' Стремясь к радостному восприятию мира, кото­ рое могут дать чувства и разум, человек как бы приоб­

• Понятие «наслаждение» у Баллы приобретает отте­ нок божественного благословения (divina voluptas), ос­ вящающего полнокровное проявление всех свойств чело­ веческой натуры; наслаждение выступает как цель и на­ града людей за их добродетельные поступки.

Пантеистические тенденции в философской концеп­ ции наслаждения Баллы уводят его мысль от строгого соответствия основам христианского вероучения. Валлагуманист, оправдывающий мирское предназначение че­ ловека, более последователен, чем Валла-христианин. Он своеобразно интерпретирует христианскую доктрину, «примиряя» ее с эпикурейской теорией наслаждения как высшего блага (третья книга трактата — речь Никколи). Восторженное преклонение Баллы перед радостями зем­ ной, жизни (чему посвящены две первые книги трактата)

138

налагает отпечаток и на описание райского блаженства в речи Никколи. Наслаждения, «предназначенные» чело­ веку в вечной жизни, сохраняют у Баллы чувственный, плотский характер, унаследованный от радостей земного существования. В рассуждениях Никколи по существу снимается вопрос о греховности телесного начала.

Не отказываясь от дуалистической трактовки челове­ ка («тело» — «дух»), Валла истолковывает этот дуализм по-новому, вразрез с христианской доктриной — как гар­ моническое равновесие, равноправие телесного и духов­ ного начал, а не как их антагонизм. В понимании гума­ ниста душа и тело одинаково предуготованы природой к наслаждению — удовольствия духовные и телесные рав­ ноценны.

'Валла не только призывает к максимальному удов­ летворению человеческих потребностей, к использованию всех благ, созданных природой и людьми, но возводит в моральную категорию самый принцип полезности. На­ слаждение Потому и есть конечная цель стремлений че­ ловека, что оно сопряжено с пользой. Тот, кто осмелива­ ется подавить в себе то, что предписывает природа, по­ ступает против своей пользы.

v Полезность — естественный принцип и важнейший критерий действий человека, всей его жизни. Отсюда вы­ года и расчет, которые Валла считает основами доброде­ тели. Жить добродетельно, считает он, значит действо­ вать с пользой для себя. Это не только не исключает ми­ лосердия, но предполагает взаимную любовь людей, ибо

ив этой любви заключено наслаждение. По мысли Бал­ лы, люди, если они не злодеи и не глубоко несчастны, не могут не радоваться благу другого/Более того, надо при­ учать себя уметь радоваться благу другого человека, на­ до оставить надежду, что люди будут любить нас, если мы не будем стремиться оказать им большие услуги *. Отно­ шения людей строятся на взаимной пользе; принцип по­ лезности лежит в основе всех общественных институтов— государства, законов и т. п. Сближая наслаждение с по­ лезностью (все, что вызывает удовольствие, полезно), Валла стремится оправдать тягу людей к благу в мирской жизни — благу разностороннему: чувственно осязаемому

идуховному, природному и сотворенному человеком.

1 L o r e n z o Valla . De vero falsaque bono... (1. 1).

139