Челолвек мыслители прошлого и настоящего

ботали такое представление о человеке, которое во многом соотносится с христианским. Индивид выступает здесь в качест­ ве посредника между богом и миром. Он "сочетает в себе и божественное и тварное начало, что обеспечивает единство бытия космического и феноменального" 1. Христианская трак­ товка человека отличается и от мифологической, и от раннегреческой.

III

У древних греков, как и у большинства народов Востока, еще не сложилось ощущение личности. Чтобы подойти к тайне человека, важно было исторически отделить индивида от кос­ моса, от всеобщей субстанции. Античность сделала только шаг на этом пути. Но шаг весьма значительный. Как показывают философские тексты, помещенные в данной книге, здесь и толь­ ко здесь был открыт человек!

В ранней и даже зрелой античности, по существу, не могла родиться идея личности в той конкретной оформленности, ко­ торая выявилась в европейском сознании в конце античной эпохи. Постепенно космологические сюжеты уступают место собственно человеческим проблемам. В античной философии поворот к антропологической теме осуществил Сократ. Его в современной западной литературе и называют родоначальни­ ком философии человека, ее первоначальной версии. Для Со­ крата самопознание становится главнейшей и единственной це­ лью философии.

Уникальное свойство, которое присуще только человеку,

—разум. Разве не здесь надлежит искать меру всего человечес­ кого? Именно так рассуждал Сократ. Однако Протагор понима­ ет человека шире. Он выделяет не только способность к мышле­ нию, но и всю человеческую субъективность. Под человеком подразумевался конкретный индивид, и тем самым провозг­ лашалась относительность любого знания, любых ценностей, законов и обычаев.

Вфилософии Аристотеля объединяются уже две сложившиеся антропологические тенденции. С одной стороны, религиозноэтическая, в которой человек и природа разъединены, а с другой

—космологически-натуралистическая направленность мысли, предлагающая неразрывную связь человека со всем миром. Словом, основные проблемы современной философии человека (его природа и сущность, предназначение, соотношение души и тела, разумности и внутренней субъективности) были сформу­ лированы еще в Древней Греции.

Принципиально новый поворот в осмыслении человека содер­ жится в христианстве. Это древнее учение рассматривает чело-

1 Степанянц М. Т. Философские аспекты суфизма. М., 1987. С. 21.

10

века как храм, вместилище богатейших чувств. Человек несет на себе знак иного предназначения, ибо на него накладывается отпечаток абсолютной личности творца. Происходит своеоб­ разное соединение теоцентризма и антропоцентризма. Человек обретает в христианстве некую самоценность, независимую от космологических сюжетов. Вместе с тем рождается идеальное представление о человеке как существе, воплотившем в себе телесно-чувственную субстанцию, одушевленную разумом, ду­ ховностью. "Христианство освободило человека от власти кос­ мической бесконечности, — писал русский философ Николай Бердяев, — в которую он был погружен в древнем мире, от власти духов и демонов природы. Оно поставило его на ноги, укрепило его, поставило его в зависимость от Бога, а не от природы"1.

Отныне человек рассматривается как центр и высшая цель мироздания. Природа, космос, социальная действительность осмысливаются через определенную установку — помещение человека в центр мироздания. Все явления мира воспринимают­ ся с точки зрения опыта и ценностей человека. Эти стандарты сознания обнаруживаются затем в спекулятивных философских моделях античности, в метафизических системах средневековья, в некоторых современных философских учениях.

Именно христианство явилось почвой европейской персона­ листской традиции. В нем личность понимается как своеобраз­ ная святыня, абсолют. Личность не есть нечто тварное, она представляет собой и божественное начало. Речь идет о трак­ товке человека как безусловной ценности. Христианство в це­ лом принципиально отличается от язычества в понимании чело­ века. Оно подчеркивает в нем индивидуальное, тогда как языче­ ство растворяет индивидуальность в какой-либо социальной общности.

По мнению К. Ясперса, язычество постоянно вторгается в тончайший слой современной культуры, возрождая ложное обо­ жествление человека. Но в целом христианская традиция, как это очевидно, утвердилась гораздо прочнее. Она-то и проти­ востоит, по Ясперсу, всем формам философского неверия, кото­ рые пытаются восстановить демонологию, культ кумиров, язы­ ческое боготворение 2.

Именно в христианстве, по первому впечатлению, произошла дискредитация человеческого тела. Ведь в нем оформилось воззрение на греховность людской природы: тело отвращает человека от высшего предназначения. Но христианство, которое принижает человека как плотское, заключающее в себе ради­ кальное зло существо, тем не менее утверждает, что человек создан по образу и подобию божьему. Несовершенство челове-

1 Бердяев Н. А. Человек и машина (Проблема социологии и метафи­ зики техники) // Вопросы философии. 1989. № 2. С. 159.

2 См.: Ясперс К. Философская вера. М., 1991.

11

ка вызвано грехопадением, а отнюдь не изъянами господнего творения.

Античности присуще целостное пластическое восприятие че­ ловека. Именно поэтому христианству нередко вменяют в вину концепцию бестелесной сущности человека. Между тем "ант­ ропологическая модель обоих Заветов представила человека единым (с психосоматической точки зрения) существом и уни­ кальной личностью, заключающей в себе подобие создателю. И патристика, занявшаяся толкованием именно этой модели, должна была сохранить и сохранила упомянутые черты биб­ лейской антропологии, хотя в то же время парадоксальным образом начала воспроизводить на библейском материале и греческую философско-антропологическую парадигму" 1.

Христианство учит: телесность в идеале должна быть соот­ несена с духовностью, сливаться с нею. Человеку же надлежит культивировать в себе не только рассудок, но взращивать также чувства, через которые и раскрывается личностное богатство и уникальность.

Вместе с тем отпадение человека от космоса, распадение единой мифологической картины мира имело далеко идущие последствия. Если мы в ежедневном хаосе отторгнуты от кос­ моса, выключены из великого космического процесса, то стано­ вимся маленькой клеточкой, не управляемой никакими естест­ венными, природными законами. Именно поэтому в христианс­ кой теологии идеал абсолютной независимости человека от природы стал рассматриваться как его крупнейший порок. Со­ гласно Августину, вся философия до Христа страдала этим существенным изъяном. Она полагала разум высшей способ­ ностью человека. Но чем был на деле этот разум? К подлин­ ному познанию человек мог прийти только со сверхъестествен­ ной помощью, посредством божественной благодати. Так по­ степенно проявлялось глубокое отличие антропологии от всех других отраслей философии.

Христианское сознание исходило из того, что "человек пре­ красно устроен из разумной души и тела" 2. Как показывают привлеченные тексты, в философии западного средневековья всесторонне обсуждались проблема души и тела, вопрос о цело­ стности личности. Христианские мыслители подчеркивали, что абсолютно свободному богу соответствует человек, облада­ ющий дарованной ему творцом свободой воли. "В противопо­ ложность космоцентризму, интеллектуализму и объективизму античной философии ключевым понятием западно-христианс­ кого мировоззрения является "воля". Христианство восприни­ мает мир не с объективистской точки зрения созерцающего его

1 Уманская Т. А. Телесность как философская проблема: к постановке вопроса в западной патристике // Философия человека: диалог с тради­ цией и перспективы. М., 1988. С. 13.

2 Немесий Эмесский. О природе человека. Почаев, 1904. С. 19.

12

наблюдателя, а под знаком субъекта, причем субъекта воле­ ния"1.

Средневековое миросозерцание представлено в хрестоматии в нескольких вариантах, сохраняющих свое культурно-истори­ ческое своеобразие. Материалы глав этого раздела говорят о том, что неоднократно в философии вплоть до наших дней рождалась обостренная тяга к язычеству с его культом рода, деспотической опекой. Вытесненное христианством язычество постоянно напоминает о себе. По мнению русского философа В. Соловьева, упадок средневекового миросозерцания обуслов­ лен именно тем, что он и связанный с ним строй жизни, как на Западе, так и на Востоке, представляет собой исторический компромисс между христианством и язычеством.

Этот компромисс, по его мнению, имеет характер двоеверия или полуверия и ошибочно принимается за само христианство как его противниками, так и его защитниками. "В средневеко­ вом миросозерцании и жизненном строе, — пишет В. Соловьев,

—новое духовное начало не овладело старым языческим: они утвердились во внешнем сопоставлении и само христианство

—вообще и в целом — было принято как внешний факт, а не как задача, разрешаемая собственною историческою деятель­ ностью. В происходящих отсюда противоречиях заключаются коренные причины упадка средневекового миросозерцания" 2.

Нельзя не прислушаться к мнению русского философа, кото­ рый полагал, что вследствие узаконения языческих элементов истина христианской веры перестала быть нормой действитель­ ности, превратилась в отвлеченный теоретический догмат и христианству был придан несвойственный ему характер одно­ стороннего и нетерпимого догматизма. В связи с этими сооб­ ражениями ради отрезвления мысли следует подчеркнуть, что гуманизм — тончайший, зыбкий и постоянно растворяющийся слой в толще культуры.

IV

Мыслим ли гуманизм без автономного, суверенного субъек­ та? Казалось бы, вопрос выглядит абсурдным. Как может проявиться любовь к человеку в доличностных культурах? Од­ нако постоянное возрождение неоязычества в европейском со­ знании (философия жизни, "новые правые" во Франции) со­ пряжено с идеей деперсонализации. В связи с этим огромное значение приобретают "первые и трудные Шаги европейской

1 Антонова Е. В. Философское понимание свободы человека // Фило­ софия человека: диалог с традицией и перспективы. М., 1988. С. 24.

2 Соловьев Владимир. Положения к чтению Владимира Соловьева в Психологическом обществе о причинах упадка средневекового миро­ созерцания // Советская культура. 1989. 8 апреля.

13

культуры на пути к идее оригинальности и суверенности ин­ дивида — идее, с которой мы сжились настолько, что едва ли отдаем себе отчет, в какой мере оригинальна сама эта идея" 1.

Гуманизм как специфическая система воззрений складывался на протяжении веков. Он, естественно, отражает в себе ис­ торически предопределенные подходы к проблеме, конкретное представление о тех или иных общечеловеческих ценностях. Гуманизм базируется на философском понимании человека. Без живого индивида, наделенного телесностью, разумом, чувст­ вами, человеколюбие утрачивает свою основу.

Наиболее наглядное воплощение персоналистская традиция европейской культуры нашла в эпоху Возрождения. Гуманизм становится самостоятельным идейным движением. Мыслители той поры — титаны духа — утвердили полную принадлежность человека к земному миру. Они провозгласили свободу че­ ловеческой личности, выступили против религиозного аске­ тизма, за право человека на наслаждение и удовлетворение всех потребностей. Гуманисты считали человеческую красоту сообразной красоте божественной.

В гуманизме нового и новейшего времени персоналистская тенденция европейской культуры освободилась от религиозного содержания. Она стала признавать право человека на свободу, счастье, развитие и проявление своих способностей. Гуманизм рассматривает человека как существо, достойное духовного и физически полноценного существования. В последующие эпо­ хи эти умонастроения воплотились в идеалах индивидуализма, которые в специфической форме реализовали концепцию воз­ вышения личности.

В работах советских исследователей, в частности А. Ф. Лосева, подчеркивается, что мыслители и художники эпохи Возрождения ощущают в себе безграничные возможности и си­ лу для проникновения в глубины человеческих переживаний, всемогущей красоты природы. Но даже самые великие деятели той эпохи чувствовали какую-то ограниченность человеческого существа, его некоторую беспомощность в преобразовании природы, в художественном творчестве, в религиозных по­ стижениях.

Индивид, изолированный от социальной общности, не может быть абсолютной основой исторического процесса. Гении пони­ мали всю ограниченность изолированного человеческого субъ­ екта. Эпоха Возрождения как бы взывала к потребности заме­ нить обособленного субъекта исторически обоснованным кол­ лективом.

Гуманисты эпохи Возрождения поставили немало острых философских проблем. Меняется ли антропологическая приро­ да человека? Можно ли говорить об эволюции человека не

1 Баткин Л. М. Итальянское Возрождение в поисках индивидуаль­ ности. М., 1989. С. 6.

14

только в непосредственно биологическом смысле? Пико делла Мирандола в "Речи о достоинстве человека" подчеркнул, что особенность природы человека именно в том, что он может творить себя, менять присущие ему свойства.

Таким образом, философ рисует человеческое существо как создание по природе неуловимое и безгранично пластичное: своего рода "хамелеона", способного имитировать все живые формы как сверху, так и снизу, как ангельское, так и демоничес­ кое. В последующие века идея человеческой природы как неза­ вершенной возможности, жизни как приключения саморазвития получила признание. Она постоянно возникала во все новых и новых версиях.

Новый взлет гуманизм пережил за пределами Италии, в эпо­ ху социально-религиозных движений XVI века. В частности, в Нидерландах и Германии возник так называемый северный гуманизм, который существенно отличается от итальянского. Видным представителем этого гуманизма стал Эразм Роттер­ дамский.

Со времен Возрождения идея антропоцентризма фокусирует­ ся все больше на самом человеке, а не на его связи со сверх­ природным. Развитие науки было использовано гуманизмом для того, чтобы восславить "экспансионизм" человека, его го­ товность сорвать с природы присущий ей ореол священности.

Однако бурное развитие науки, изменившее картину мира, привело к переосмыслению проблемы человека. В эпоху эллинс­ кой и средневековой цивилизации земной шар казался беспреде­ льно великим по сравнению с окружающими его небесными сферами. Лишь отдельные мыслители поднимались до осозна­ ния беспредельных размеров космоса. "Жизнь и сущность чело­ века не резко отходили от остального живого, — отмечает В. И. Вернадский, — и не вызывали тех смущающих и тревожащих вопросов, которые возникли в христианском мировоззрении в ту эпоху, когда в XVI и XVIII столетиях успехи научного знания вновь поставили — уже перед всем человечеством — вопрос о колоссальных размерах и величии Космоса и ничтожности той пылинки, какую в нем представляет наша Земля" 1.

Если раньше представление о краткотечности земной жизни, которая в своем значении представлялась величайшим благом, беспокоило умы, то теперь возникает сознание ничтожности этой жизни в холодном и бесстрастном космосе. И античная философия, и христианская теология рассматривали человека как конечную цель мироздания. Сокрушительный удар по этим воззрениям нанесла новая космология. Осознание того факта, что Вселенная не знает ни центра, ни вечных очертаний, безраз­ лична к благополучию и счастью человека, естественно, поро­ дило трагическое мироощущение.

1 Вернадский В. И. Живое вещество. С. 29.

15

Разрабатывая структуру антологии, редколлегия сочла воз­ можным выделить в особый раздел XVII век. Эта эпоха, воспос­ ледовавшая за Возрождением, не получила столь же броского обозначения, однако она ознаменовалась существенными культ­ урными достижениями, внесла принципиальные коррективы в осмысление антропологической темы и гуманизма.

"Век разума" в сфере искусства закреплен такими понятиями, как "классицизм" и "барокко". Барокко (от итал. barocco

— странный, причудливый) — это также специфическое направ­ ление западноевропейской культуры XVII века, которое сформи­ ровалось на почве кризиса Возрождения. Как искусствоведчес­ кий термин это слово было использовано швейцарскими теоре­ тиками Я. Буркхардтом и Г. Вёфлином в конце XIX века. Философское мышление той эпохи, так же как и художественная практика, отличаются трагическим мироощущением.

Религиозный философ Блез Паскаль, назвавший человека "мыс­ лящим тростником", исходил из идеи нереализованности, ничто­ жности человека. Оценивая философские воззрения Паскаля,

Н. А. Бердяев отмечал, что человек может познавать себя сверху

иснизу, из своего света, из божественного в себе начала и позна­ вать из своей тьмы, из стихийно-подсознательного и демоничес­ кого в себе начала. "И он может это делать потому, что он двойственное и противоречивое существо, существо в высшей степени поляризованное, богоподобное и звероподобное, высокое

инизкое, свободное и рабье, способное к подъему и падению, к великой любви и жертве и к великой жестокости и беспредельно­ му эгоизму" 1. Эту двойственность, подмечает Бердяев, Паскаль выразил лучше всех. Французский философ подчеркивал, что человек — самая ничтожная былинка в природе, но все-таки былинка мыслящая. Начало нравственности Паскаль усматривал в разуме.

Мыслителей XVII века волнует тайна человека, его предназ­ наченность, загадка его природы, его место в обществе и миро­ здании. Они пытаются также распознать его добродетели и пороки, наклонности и страсти, нравственные искания и паде­ ния.

Представление о двойственности человеческой натуры под­ держивалось и самим развитием теоретического знания. Гали­ лей положил начало современной науке. Она предстала в его трудах как новый способ познания природных субстанций. Ко­ нечно, осмысление результатов этого познания все еще осущест­ влялось в русле прежней "натурфилософии". Но постепенно методы и концептуальные средства, которые использовались наукой, стали расходиться с арсеналом традиционной филосо­ фии. Наука все более рассматривалась как род особого мышле­ ния, отличающегося от философии.

1 Бердяев Н. А. О рабстве и свободе человека (Опыт персоналистической философии). Париж. 1939. С. 19.

16

Но и внутри философии произошла определенная пере­ ориентация. Она обнаруживала свою продуктивность в сфере гуманитарного знания — в теории познания, этике, поли­ тической философии, в философии истории, образования, религии. Иначе говоря, философия раскрывала свой потенциал в тех областях, которые были непосредственно связаны с де­ ятельностью человека, его жизненными проблемами. Воз­ никало своеобразное противопоставление науки и философии.

Классическим выражением этого противостояния, возможно, стало картезианское разграничение мыслящего и протяженного. Первое относилось к области философии, второе — к области математического естествознания. Применительно к человеку это означало, что его телесность есть воплощение природного начала. Тело человека — это своеобразный механизм, и, стало быть, естествознание призвано изучать такое проявление приро­ ды. Что касается "истинного человека", то он остался в ведении философии. Как отметил швейцарский философ Э. Агацци, современная философия "открыла субъекта" 1. Это означает, что философия Просвещения предоставила науке изучение приро­ ды, но сохранила за собой изучение человека.

Эпоха Просвещения, как известно, составила важный этап в развитии европейской истории. Она противостоит нынешней философии как своеобразная духовная формация, имеющая собственные мировоззренческие посылки. Миссионерство про­ светителей базировалось на признании того, что история чело­ вечества, несмотря на все случайности, имеет внутреннюю ли­ нию развития, а именно: всеобщий прогресс разума и движение ко все большему совершенству. Поэтому-то самосознание со­ временной им эпохи рассматривалось как истинное историчес­ кое сознание.

Первоначальные либерально-просветительские представле­ ния о неисчерпаемых возможностях просвещения были связаны с идеалом независимой и разумной личности. Эпоха Просвеще­ ния породила культ "автономного человека", способного тре­ зво и глубоко оценивать явления, идеи, нравственные поступки и их следствия. Рационализм и критицизм объявлялись универ­ сальной характеристикой человека.

Пафос разума, знания и основанного на них прогресса выра­ зился в философии Просвещения наиболее полно и отчетливо. Вневременная, неисторически понятая, всегда тождественная себе "разумность" в противоположность "заблуждениям", "страстям", "таинствам" рассматривалась просветителями как универсальное средство совершенствования общества. Прогресс осмыслялся ими как результат распространения истинных идей, которые постепенно устраняют загадки и чудеса мира, пропи­ тывая его светом разумности.

1 Агацци Э. Человек как предмет философского познания // О челове­ ческом в человеке. М., 1991. С. 59—79.

17

Высоко оценивая разум отдельной личности, идеологи Просве­ щения видели причину рационального поведения индивида, его разумности в "человеческой природе". Но эти антропологические посылки не получили у мыслителей XVIII века сколько-нибудь последовательного разъяснения. Разумность как критерий всеоб­ щей связи между людьми не обосновывалась, а постулировалась.

Разумеется, просветители уделяли значительное внимание че­ ловеческой субъективности, то есть таким компонентам внут­ реннего мира личности, как разум, чувства, воля. Однако осо­ бый акцент они делали именно на разуме, который будто бы обеспечивает относительную цельность личности, отвращая ее от пороков, страстей и других проявлений эмоций. Это не позволяло мыслителям Просвещения последовательно рас­ крыть проблему человеческой индивидуальности.

С одной стороны, уже в середине XVIII века Ж.-Ж. Руссо подверг секуляризации идею Последнего Суда, то есть испо­ ведь, которая одушевлена покаянием перед Богом за совершен­ ные грехи. Руссо истолковал покаяние как акт человеческого поведения, совершаемого не для Бога, а для себя самого. Жела­ ние получить признание и прощение у своих собратьев устраня­ ло религиозное чувство оправдания, избавления от грехов ми­ лостью Божией. Рождалось совсем иное переживание, сопря­ женное с поиском понимания у другого человека. Так в европейской литературе возникают письма, исповеди, дневни­ ки, автобиографии, которые требовали от их автора и от того, к кому они обращены, чтобы те были индивидуальностями, способными понять мир человеческих признаний, откровений.

Именно с периода ранних буржуазных революций в европейской философии началось неслыханное возвышение личности. Глубин­ ный смысл Великой французской революции 1789 года в том, что она утвердила великие принципы свободомыслия, которые вошли в плоть и кровь мировой культуры. Она интегрировала в себе плоды Реформации и Просвещения, которые подготовили глубо­ кие интеллектуальные и нравственные повороты в истории.

Блестящая плеяда выдающихся мыслителей (Вольтер, Руссо, Монтескье, Гельвеций) с присущим им блеском показывали, что старый порядок, пронизанный аморализмом и лицемерием, вырождением правящих элит, мертвящим догматизмом и схо­ ластикой, противоречит разуму, находится в конфликте с самой природой человека, его стремлением к гармоничному обществу, свободному от сословного неравенства и монархического про­ извола, обществу, в котором частный интерес каждого совпадал бы с общечеловеческими интересами.

Вместе с тем в эпоху Просвещения идеал личности обнаружил свою ограниченность. Не случайно современные "новые фило­ софы" во Франции полагают, что вся новая европейская фило­ софия приписывает суверенитет только общинам и народам. Философия Просвещения, по их мнению, видит в отдельном человеке полусущество, нулевой уровень человечества. Народ же,

18