3. Опустошение болгарской земли

Осенью 1380 г. власть Тохтамыша распространилась на всю Золотую Орду, включая территорию бывшей Мамаевой Орды, Болгарскую землю. В 1382 г. Тохтамыш «посла Татаръ своих в Болгары... и повеле трговци Рускые избити и гости грабити, и суды их с товаромъ отъимати и попровадати к себе на перевозъ». Собрав огромное войско, в составе которого были и болгары, Тохтамыш двинулся на Московскую Русь. Суздальско–Нижегородский князь Дмитрий Константинович и Рязанский князь Олег, ранее служивший Мамаю, перешли на сторону Тохтамыша, со своими войсками сопровождали его в походе на Москву. Тохтамыш взял и сжег Москву, а также города Серпухов, Владимир, Звенигород, Можайск, Переяславль, Юрьев и др. Тверской, Суздальско–Нижегородский и другие князья подчинились Тохтамышу, начали платить ему дань. Русские князья стали получать от него ярлык на княжение [60].

В 1384–1385 гг. Тохтамыш, выступив против самаркандского правителя Аксак–Тимура, занял и ограбил города Азербайджана. В походе, несомненно, участвовали и болгары. В 1387 г. Тохтамыш направил войска в Среднюю Азию. Но Аксак–Тимур одержал над ними победу, разрушил Хорезм. Во время похода 1387 г. один из военачальников Тохтамыша Едигей, женившийся на его дочери, перебежал к Аксак–Тимуру. Едигей не прощал Тохтамыша за казнь им его отца Балтычка. Едигей стал злейшим врагом Тохтамыша. Для организации второго похода против Аксак–Тимура осенью 1388 г. Тохтамыш «собрал со всего Улуса огромное войско из русских, черкесов, булгар, кипчаков, аланов, [жителей] Крыма, Кафы и Азака, башкирдов и мокши». В походе татарское войско сопровождал Нижегородский князь Борис Константинович, получивший накануне от Тохтамыша ярлык на княжение. Весной 1389 г. Аксак–Тимур разгромил войско Тохтамыша на Сыр–Дарье. Сарайский хан не сумел отвоевать Хорезм [61].

Хитрый и коварный князь Едигей, искусный интриган, склонял Аксак–Тимура к походу против Тохтамыша. В феврале 1391 г., решив вопрос о походе на курултае, Аксак–Тимур с 200–тысячным войском выступил в поход против Тохтамыша. Был выбран обходный путь: из Самарканда на север, до р.Тобола, затем, повернув на запад, через башкирские земли – в Орду. Тохтамыш узнал о походе только в апреле. Спешно собрал войско из разных улусов. Войска с Болгарской земли, Азова и других местностей не прибыли на зов Тохтамыша. Его войско численно равнялось самаркандскому. Войска Аксак–Тимура, переправившись через реки Яик и Сакмару, вошли в пределы Болгарской земли, разумеется, как обычно, громя, разрушая селения и истребляя мирное население. Генеральное сражение состоялось 18 июня 1391 г. на р. Кондурче (на территории нынешней Самарской области). Победа досталась Аксак–Тимуру. Из войска Тохтамыша удалось выбраться с поля сражения лишь немногим. «Потери Тохтамыша, – пишет М.Г.Сафаргалиев, – огромны: поле битвы на протяжении 40 ферсахов (ферсах – 1200 шагов. – В.Д.) было усеяно трупами; по данным Шармуа, число погибших воинов доходило до 100 тысяч человек». Потери же Аксак–Тимура также были значительными. Войска Тимура пробыли в районе сражения 26 дней. В это время его отряды занялись грабежами, возвращаясь в лагерь «с бесчисленной добычей – лошадьми, верблюдами, быками, баранами и множеством рабов – девушек и детей на телегах. Всех неприятелей, искавших спасения на островах Итиля (т.е. Волги. – В.Д.), схватив и забрав в плен, привели [в лагерь]. Победоносным войскам в этой славной победе досталась такая огромная добыча, что нога изложения и написания совершенно не может достичь границы описания ее. У отдельных людей... скопилось столько лошадей и баранов, что во время возвращения, идя назад, они не были в силах гнать их... В лагере Тимура оказалось столько подобных хуриям девушек и красивых отроков, что одних тех, которые были выбраны лично для Тимура, было более 5000 человек». По данным Мунаджим–Паши, в этом походе Тимуру досталось четыре миллиона овец, 40 тысяч рогатого скота, 500 тысяч лошадей и 500 тысяч людей. Возможно, эти цифры преувеличены, но они свидетельствуют о масштабах грабежа и разорения. Все это происходило в основном в Болгарской земле. Было разграблено главным образом оседлое население. Кочевников достичь трудно. Вероятно, все города и многие селения Болгарской земли были разрушены, разграблены. Предания о разорении Болгарской земли, о которых мы скажем ниже, относятся в значительной мере к этому походу Аксак–Тимура. Со своей стоянки, не двигаясь в глубь Орды, Тимур тронулся в обратный путь [62].

В 1391 же году ушкуйники–новгородцы, устюжане и прочие, объединившись, в насадах и ушкуях по Вятке вышли на Каму, взяли города Жукотин и Кашан и, вероятно, разграбили; выйдя на Волгу, пограбили купцов (гостей) и возвратились. Другие города Болгарской земли для них уже не представляли интереса [63].

Аксак–Тимур после победы над Тохтамышем отпустил Едигея, оказавшего ему большие услуги, в свой улус. Едигей, находясь еще в лагере Тимура, «послал гонцов к своим родичам, соседям и племенам левого крыла» тайно от Аксак–Тимура сообщить им о необходимости срочно перекочевать в такие места, чтобы не оказаться на пути тимуровских войск, «иначе Тимур, застигнув их, рассеет их и погубит всех». Как пишет М.Г.Сафаргалиев, возвратившись к своему племени Мангит, «Едигей, как глава этого племени, объявил себя князем Мангитского Юрта, на базе которого позднее была организована Ногайская Орда». Мангитский Юрт занимал обширную территорию от верховья Иртыша до нижней Волги. Юрт мог выставить огромное войско. Вскоре Едигей станет таким же тираном и вершителем судеб Орды, ее народов, как и Мамай [64].

Тохтамыш, одержав победу над претендентами на ханский престол, к 1393 г. восстановил единство Золотой Орды, стал устанавливать дружественные отношения с Литвой, Турцией, Грузией, в 1394 г. направил войско в Закавказье против Аксак–Тимура, занятого войной с Грузией, отверг предложение Тимура о мире. Но к началу 1395 г. положение Тохтамыша было сложное. Между эмирами и князьями Орды – несогласие. Между ними даже произошел бой на Волге, «и паде их на том бою много князей и татар». Весной 1395 г. Аксак–Тимур с огромным войском приближался к южной границе Орды. Тохтамыш занял оборону на реке Терек. В жестоком сражении, длившемся с 14 по 16 апреля, Тохтамыш потерпел поражение, имея огромные потери, и с остатками войск бежал в Болгарскую землю, к границам русских княжеств. Большинство войска Тохтамыша было взято в плен. Персидский автор Шериф–ад–дин Иезди сообщает, что «Тохтамыш–хан бросил ханство, дом и все, что имел, явное и скрытое, и, опасаясь за жизнь свою, с несколькими людьми ушел в сторону Булгара в лесистую местность. Победоносное войско [Тимура] в этой стороне реки дошло до того же места, до которого оно в первом походе на Дешт добралось с той стороны реки и ограбило [все это]. Место [же] это недалеко от «страны мрака». М.Г.Сафаргалиев заключает, что «войска Тимура и во втором своем походе, как и в первом, дошли до Булгар и «ограбили» все, что было восстановлено при монголах... Города Булгар, Жукотин, Керменчук и другие были, несомненно, разграблены и опустошены Тимуром во время второго похода 1395 года». Автор ссылается и на многочисленные предания казанских татар, отраженные в «Повести о нашествии Тимура к булгарам», «Сказании об Аксак–Тимуре». В «Болгарских повествованиях» Хюсам–Эддина Болгарского (XVI в.) говорится, что Аксак–Тимур «в три дня город Болгар обратил в ничто, как будто и не существовало его... Приказав разбивать каменные укрепления унпием (тараном), бросил их на дно Волги; велел у Бичуры–хана и двенадцати его визирей отрубить головы; девиц и женщин, подобных жемчужинам, обратил в рабынь, роздал начальникам войск; повесил тридцать шесть ученых на виселице, а в продолжение одной недели приказал разогнать уцелевший народ в разные стороны, наказав, чтобы они здесь не обитали». И все население разбрелось в северном, западном и восточном направлениях. В другом предании сообщается, что «город Булгар, имевший до этого десять тысяч двадцать четыре дома, был обращен в ничто и небытие; в мире осталось только одно имя его». В третьем предании указывается, что в Болгарскую землю Аксак–Тимур прибыл после взятия им Астрахани, т.е. во время похода 1395 г. Выводы М.Г.Сафаргалиева подтверждают и татарские источники XVII–XVIII вв., проанализированные М.А.Усмановым. Археологи считают, что город Биляр прекратил свое существование еще в 30–40 гг. XIV в. Однако татарские шаджара и в особенности чувашские исторические предания говорят о взятии Аксак–Тимуром Биляра. На сюжет преданий народным поэтом Чувашии Н.И.Полоруссовым–Шелеби написана лиро–эпическая поэма «Взятие Аксак– Тимуром Биляра». Оставив Болгарскую землю, Аксак–Тимур разрушил город Укек, разорил юго–западные улусы по Дону, Днепру, в Крыму (г.Каффу), откуда направился в Рязанскую землю, где также причинил много ущерба. Спустившись на Северный Кавказ, войско Тимура разграбило здесь населенные пункты и крепости, затем – Астрахань, сожгло г.Сарай, разрушило другие города. Нетронутым остался только Мангитский Юрт Едигея. Весной 1396 г. войско Тимура ушло в Иран [65].

В 1395 г. Тохтамыш попытался удержаться в Болгарской земле, также разорял ее, собирал с местного населения «золото, серебро и дары многие», чтобы призвать «татар отовсюду к себе», предпринял поход в районы, расположенные севернее нижней Камы. Затем, собрав татарское войско, он удалился в Крым [66].

В 1399 г. князь Семен Дмитриевич Суздальский привел в Нижний Новгород ханыча Ентяка с тысячью татар, которые разграбили город. Московский великий князь Василий Дмитриевич, узнав об этом, в отместку почему–то направил большое войско во главе со своим братом Юрием Дмитриевичем не против Ентяка, а в Болгарскую землю. Русские воины, не встретив никакого сопротивления и противодействия со стороны болгар, заняли города «Болгары Великие», Жукотин, Кашан, Керменчук «и всю землю их повоева, и много Бесермень и Татаръ побиша... и воевавъ три месяци, възвратися съ великою победою и съ многою корыстию въ землю Рускую» [67]. Ограбить обессилившийся, накануне разграбленный и жестоко побитый Аксак–Тимуром болгарский народ и заявлять о великой победе над ним не стоило никакого труда. Это событие лишь свидетельствует о том, что к концу XIV в. еще не все население Болгарской земли было истреблено, уведено в плен и сбежало в северо–западные, северные и северо–восточные лесные районы.

В 1396 г. на территории Золотой Орды существовали независимые друг от друга, боровшиеся между собой четыре орды: 1) хана Куюрчака вблизи Сарая; 2) хана Темир–Кутлука в районе Астрахани; 3) хана Тохтамыша в Крыму; 4) Мангитский Юрт князя Едигея. В 1395 г. Едигей не присоединился к Аксак–Тимуру, сохранил мощь своего юрта. Его юрт являлся самой большой и сильной ордой. Он мог выставить 200–тысячную армию. Центром Мантитского Юрта был город Сарайчик. В монголо–татарских ордах ханами становились только потомки Чингис–хана. Едигей не относился к ним и не мог провозгласить себя ханом, хотя держал себя выше любого хана. Едигей и Темир–Кутлук, начав войну против Тохтамыша, изгнали его из Крыма. Тохтамыш нашел убежище в Литве. Войска Едигея и Темир–Кутлука в 1398 г. разбили литовское войско, Тохтамыш пробрался в Сибирь, образовал там юрт на реках Обь, Томь и Чулым. Едигей еще при Темир–Кутлуке стал «князем над всеми князьями в орде», ханы «при нем носили только имя, но не имели никакого значения», т.е. как и Мамай, как перчатки менял ханов. После смерти Темир–Кутлука он назначил ханом в Сарае Шадибека. В 1406 г. Едигей убил Тохтамыша в Сибири. Оттуда направился в Хорезм и овладел им. В это время в Сарае сын Тохтамыша Джалал–ад–дин (в русских источниках Зелени–салтан) сверг Шадибека и занял ханский престол. Но он здесь продержался недолго. Летом 1407 г. он захватил Болгарскую землю и провозгласил себя ее ханом. Едигей возвратился из Хорезма и со своей армией вторгся в Болгарскую землю, как обычно, громя и разрушая все на своем пути. Джалал–ад–дин с 40–тысячным татарским войском сбежал на Русь, оттуда перебрался в Литву, где в 1410 г. участвовал в Грюнвальдском сражении против Тевтонского ордена. Едигей вернулся в Сарай и посадил ханом Пулата. Ввиду того, что Московская Русь с 1395 г. не платила дани Орде, Едигей в ноябре–декабре 1408 г. с огромной татарской армией вторгся в пределы Руси, разорил Рязанскую землю, города Коломну, Серпухов, Можайск, Звенигород, Дмитров, Переяславль, Ростов, осадил Москву. Взяв от нее выкуп в 3000 рублей, вернулся в Орду [68].

В это время Болгарская земля еще не была полностью опустошена, могла выделить своих воинов в татарское войско по требованию эмиров. В те же месяцы, когда Едигей разорял Подмосковье, некий татарский ханыч (эмир) и «съ нимъ мнози Татарове, и Болгарская сила и Мордва, взяша Новградъ Нижний и пожгоша весь, монастыри и святыа церкви все те огневи предаша, а люди старыа и сущаа младенци иссекоша, а молодиа въ полонъ поведоша». Затем грабители взяли Городец, подожгли его, а жители «побегоша кто куде; они же... всеми путми гонишася въ следъ ихъ, секуще люди акы траву». Обратно шли «воюючи и секучи остатки людей... по лесомъ ищучи людей, и многа люди по лесомъ иссекоша; и оттоле поидоша къ Суре, начаша Суру воевати, Кормышъ пожгоша; погосты и села повоеваша, и все огневи предаша, полонъ аки скот погнаша въ свою землю» [69]. Награбленное, конечно, досталось ханычу. Болгары в этом походе участвовали только как подневольные воины.

В следующем году новгородские ушкуйники двумя группами отправились на грабежи. В первой группе 150 ушкуев из Заволочья по Двине вышли на Волгу к Костроме, воюя, взяли Нижний Новгород и двинулись вниз по Волге. Другая группа из 100 ушкуев во главе с Анфалом вышла «задними водами» на Каму. Жукотинские и болгарские князья взяли у Анфала перемирие, дали ему выкуп, но затем «изсекоша» разбойников. Некоторые из них разбежались. Анфала поймали и отправили на расправу в Сарай. Но там его освободили, вероятно, за мзду. В 1412 г. Анфал с сыном Нестером были убиты в Вятке М. Росохиным, по–видимому, правителем [70].

Последний раз болгарские и жукотинские князья упоминаются в русских летописях в январе 1411 г. Они со своими отрядами, вместе с мордовскими князьями, участвовали в сражении в Лыскове между Московским, Ростовским и Ярославским князьями, с одной стороны, суздальско–нижегородским князем Данилом Борисовичем, с другой, на стороне последнего. «Бысть межу ими сеча зла, и ту убиенъ бысть князь Суздальский... и мнози падоша ото обоа страны» [71].

Самым трагичным периодом в жизни оседлого населения Болгарской земли — болгаро–чувашей были конец XIV в. и первые два десятилетия XV столетия, до гибели Едигея в 1419 году. Мангитский Юрт Едигея, образовавшийся в 1391 г., граничил с юга и востока с левобережной и правобережной частями Болгарской земли. Отряды мангитов, приближавшихся во время кочевий к Болгарской земле с весны до осени, систематически уничтожали города и селения болгар, истребляли их население. Вся территория уничтоженной Болгарской земли, расположенная южнее Камы в левобережье Волги, а в правобережье южнее линии современных населенных пунктов Красновидово (на Волге) — Средний Биябаш — Чутеево–Комсомольское (Кошелей), на Суре южнее Барышской слободы, превратилась в «дикое поле», кочевья мангитов, с середины XV в. известных как ногайцы. Историки до сих пор не обращали внимания на важнейшее указание «Казанского летописца» («Казанской истории»), составленной в середине XVI в. Указывая на разрушение Болгара, Жукотина и Керменчука в конце XIV в., летописец отмечает, что на Болгарскую землю эолотоордынские ханы и ханычи «по суху войско свое посылаше», русские князья «Волгою посылаше в лодиях, а з другую сторону, созади мангиты силныя стужаху, их же беша улусы качевныя на великой реке, на Яике, иеже течет во Хвалимское море ... От тех же мангит до конца запусте»... «И вселишася в Болшой Орде (имеется в виду территория Болгарской земли. — В.Д.) нагаи и мангиты, из–за Яика пришедше, иже и доныне в тех улусах качюют». Выше тот же летописец указывает, что в область около Казани «наведе из–за Камы реки язык (т.е. народ. – В.Д.) лют и поган болгарскую чернь со князи их и со старейшинами». «И приложи х Казани царь (имеется в виду Казанский хан. – В.Д.) болгарския грады, обладаются царем казанским. То бо бе преже земля болгарець малых за Камою, промеж великая реки Волги и Белыя Воложки до великия Орды Нагайския. А большия болгары на Дунае. Ту же был на Каме старый град, именем Брягов болгарьский, ныне же градище пусто... »[72]. Автор «Казанского летописца» в основных чертах правдиво и достоверно показывает итог опустошения Болгарской земли, считая мангитов завершителями этого процесса. Окончательное опустошение Болгарской земли, как можно судить по источникам, завершилось в начале 30–х гг. XV в. С начала XV в. в Болгарской земле не зарывалось и кладов монет. В единственном Тетюшском кладе монеты чеканки первой четверти XV в. составляют только 0,6%. Значительное количество кладов было зарыто в 90–х г. XIV в. [73].

Мангитский Юрт с середины XV в. назывался Ногайской Ордой. Она свою мощь, способность выставлять на войну до 200 тысяч конных воинов сохраняла до конца XVI в., кочевала на территории бывшей Болгарской земли до середины XVII в. – до строительства Симбирской укрепленной линии в 1652–1654 гг. и Закамской укрепленной линии в 1652–1656 гг., систематически совершала грабительские нападения на русские, мордовские, чувашские и татарские земли в XV–XVII вв. [74].

Следует сказать, что после полного опустошения Болгарской земли город Болгар с его крепостью еще держался как золотоордынский укрепленный пункт лет 10–15. Некоторые ханы даже чеканили здесь монеты: Тимур в 1411 г., Джелал–ад–дин, третий раз провозглашенный ханом Орды, в 1412 г., Кепек–хан в 1414 г., Чекри в 1414–1415 гг., Улук–Мухаммед в 1426–1427 гг. [75].

Последнее упоминание о Болгарах в русских летописях относится к 1431 г. Тогда Московский великий князь Василий II, как сказано в ряде летописей, «посылал ратью на Болгары Волъжскые князя Федора Давыдовича Пестрого, онъ же шед взя их, всю землю их плени» [76]. О боях не говорится. В Болгарской земле ваять и пленить уже было некого. Поход был совершен, вероятно, с целью демонстрации сил перед поездкой Василия II в Орду за ярлыком на великое княжение, который он вскоре и получил. В некоторых летописях говорится о занятии русскими войсками только г. Болгара: «От великого князя Василья Васильевича воевода князь Федоръ Давыдович Пестрои ходил Блъгар воевати, да и взял» [77]. По данному сообщению невозможно сказать, что город был разрушен русским войском, в летописи о его разрушении не сказано. Но в казанских изданиях такое объяснение встречается. За 80 лет он разрушался ордынцами, русскими, Аксак–Тимуром, мангитами более десяти раз и доведен был до финала.

В главе приведены факты (большей частью для убедительности процитированы источники), свидетельствующие о трех этапах разорения и опустошения Болгарской земли: первый этап охватывает 1357–1379 гг., когда ордынские эмиры и князья с их татарскими отрядами, кочевые орды при некотором участии русских князей и ушкуйников громили и грабили болгаро–чувашские города и селения, истребляли людей; второй этап – 1380–1399 гг., характеризующийся сохранением действия сил первого этапа, началом разорения со стороны мангитов Едигея и главным образом варварскими разрушениями и истреблением народа Аксак–Тимуром; третий этап – первые два десятилетия XV в., когда Едигей и его Мангитский Юрт при участии часто менявшихся ханов и помогавших им русских князей полностью опустошили Болгарскую землю. Из приведенных источников видно, что ушкуйники больше грабили русские города и селения, чем болгарские. Некоторое количество населения Болгарской земли погибло во время эпидемий чумы и других болезней, в засушливые и голодные годы.

Приведенные в настоящей главе сведения (факты) письменных, археологических, нумизматических источников об опустошении Болгарской земли нашли нередко поэтизированное, иногда даже легендарное, в ряде случаев фактографическое отражение в чувашских исторических преданиях.

В предании, изложенном под влиянием неверных представлений о болгарах и чувашах, как об отдельных народах, сообщается, что под управлением болгарского князя находились разноплеменные народы. «Неожиданно с юго–востока пришли татары и разорили их до корня; несметное число болгар было убито, князь был изгнан, на народ наложили дань... Татары опустошили страну. Татарские богатыри ходили по стране толпами, старых убивали, молодых уводили в плен и приучали вместе разбойничать, девиц тоже полонили и бесчестили, золото, серебро и всякое добро отбирали на хана. Поэтому чуваши, черемисы и мордва разбежались и стали жить в лесах, в глухих местах, по овражкам, куда трудно было приехать татарским богатырям, ездившим обыкновенно верхом на лошади».

• В Нурлат–Болгарском чувашском ханстве, рассказывается в легенде, убили божьего полсанника. Бог разгневался на чувашей и направил на них несметное количество татарского войска. Захватчики стерли с лица земли города и селения, уничтожили много народа. Чувашские воины сражались мужественно, до последнего. Из чувашей не осталось ни одного мужчины. Татарский хан отобрал женщин, чтобы они рожали солдат. Но бог превратил чувашек в каменных баб. Живой осталась лишь одна чувашская женщина с грудным младенцем. Она укрыла его в рукаве чапана и переправилась на правый берег Волги. От этого мальчика размножилось чувашское племя».

• В другом легендарном предании говорится, что татарский царь разгромил Чувашское царство, разорил и разграбил города и селения, перебил жителей. Татарский царь запер чувашского царя с семьей в храме и поджег его. Чувашский царь превратился в орла, сделал над городом три круга и улетел далеко–далеко. С тех пор перестало существовать Чувашское царство.

• «…Князь болгарский собрал старейшин и передал им приказ хана… Болгарские старейшины ответили: «Мы недавно видели, как татары беспощадно жгли наши города и селения; можно предвидеть, что хорошего от них ждать нельзя». И решили они от лютых татар уехать подальше … После смерти последнего торхана чуваши не имели покоя. Татары беспрестанно нападали на их селения, которые чуваши с умыслом строили небольшими, потому что большие селения подвергались двум и трем нападениям в год. Забрав в селении все ценное, татары собирали народ в кучу, каждый татарский воин выбирал себе девиц, остальных же или загоняли в какой–нибудь амбар и сжигали, или бросали в воду».

• К чувашам заявилось монголо–татарское войско. Нукеры стали уводить девушек, грабить, забирать лошадей, дорогие меха, деньги, сжигали деревни. Чуваши горько плакали. Как вернулись нукеры, татарский царь спрашивает у них: «Что делают теперь чуваши?» Нукеры отвечают: «Плачут». Взбесился царь: «Если плачут, есть еще у них добро. Сносите их с лица земли». Войско вернулось к чувашам и все, что было, ограбило, разгромило и сожгло их города и селения, все сравняло с землей. Чуваши подались в другое место и грустно пели. Татарский царь спрашивает у нукеров: «Чем занимаются теперь чуваши?». Те отвечают: «Поют чуваши, песни поют». Царь: «Если поют, то у них ничего не осталось. Пусть поют».

• О разорении Биляра Тамерланом записано несколько преданий, причем не только у закамских чувашей, но и на территории современной Чувашии. Записанное чувашским народным поэтом Н.И. Полоруссовым–Шелеби предание сообщает, что Тамерлану не удавалось овладеть сильно укрепленным Биляром. Это удалось ему лишь после того, как он, по совету колдуньи, поджег город, пустив туда голубей с привязанной к их ногам зажженной серой. На сюжет предания поэтом написана лиро–эпическая поэма «Взятие Аксак–Тимуром Биляра».

• Зафиксировано пространное, но несколько путаное предание о борьбе богатых тарханов Шептака и Казанбая, имевших сильные воинские отряды, против Аксак–Тимура. Эти тарханы вначале жили в Казани (тогда она была еще болгарским городом князя Хасана). Когда Аксак–Тимур напал на Казань (такого события в действительности не было), Шептак и Казанбай выступили против него, но были разбиты, так как предатели открыли ворота города завоевателю. Переправившись с остатками своего войска через Волгу, Шептак и Казанбай остановились на месте современного Цивильска, подкрепили свои отряды. Аксак–Тимур трижды направлял на них свое войско, и каждый раз Шептак и Казанбай одерживали победы. Рассердившись, Тимур направил против них все свое войско и разбил отряды храбрых тарханов. Шептак и Казанбай удалились в леса по Буле. Аксак–Тимур и здесь преследует тарханов. Не сумев победить в открытом бою, Тимур решил покончить с Шептком коварством. Он направил к нему свою красивую дочь, чтобы пригласить к себе в гости. Шептак был очарован девушкой и согласился с ее просьбой. По пути Шептак был убит засадой Аксак–Тимура. Казанбай со своим отрядом разбил тимуровских воинов, похоронил Шептака со всем его богатством, золотом на Буле под высоким холмом.

• Поэтическое предание приписывает уничтожение Биляра татаро–монголам, хотя теперь установлено, что оно совершено Тамерланом. Близ д. Урмандеево (Саврёшпу=) Аксубаевского района Татарстана, сообщает предание, имелся большой лес. У леса, говорят, произошло кровавое побоище между монголо–татарами и болгарами. После сражения болгары похоронили тела погибших воинов на поляне в глубине леса, пробираясь туда по звериным тропам. На могилах установили каменные надгробия, которые стоят и поныне. Здесь был похоронен сражавшийся с монголо–татарами герой Савруш–батыр. Он каждую весну, когда начинают зеленеть деревья и восходит трава, в полночь воскресает, будит соратников. Все садятся на лихих коней и по Старосаврушской дороге отправляются в Биляр – последнюю столицу Болгарского царства. Через дремучий лес при лунном свете выходят к месту города ­­– к Билярской горе, чтобы спасти его от чужеземных захватчиков. Но не находят города: он сравнялся с землей, его пепел разнес ветер. На весь лес раздается громкое рыданье Савруша. Он ложится на землю, обнимает ее и горько плачет. Его соратники, видя невыносимое горе (=.р чётмалла мар хуйёха кура), удаляются в лес, держа коней на поводу. Небо закрывают темные грозовые тучи. Духота. Вековые дубы низко кланяются в сторону Билярской горы. С нее стекает мощный источник – слезы тысяч болгар, погибших при защите Биляра. «Не подоспел, опять не подоспел!» – убивается Савруш уже семьсот с лишним лет.

• В предании, записанном А. Липатовым в 1911 г. в с. Ерилкино Бугурусланского уезда Самарской губернии, отражен поход русских войск на город Болгар в золотоордынское время. «В Болгаре, говорят, царствовал тюркский царь. Когда нападал русский царь, зять и дочь царя спали. Царь говорит: «Встань, встань, зять, русский царь идет на нас!». Они оба не послушались мольбы отца, не встали. Видя, что они не встают, царь сказал: «Если не встаете, то ваши души пусть станут лебедями, а тела – камнем!» Говорят, как сказано, так и стало» [78].

Каковы же масштабы опустошения и геноцида? Стерта была с лица земли большая страна, равная по территории, скажем, нынешней Польше. Р.Г. Фахрутдинов по данным к 1974 г. определил в Болгарской земле, в основном по памятникам на территории Татарстана, около 140 болгарских городищ и более 950 селищ. Однако в это число не вошли многие болгарские городища и селища, расположенные на территории Самарской, Пензенской, Ульяновской областей, Чувашской и Мордовской республик. Они изучены до и после 1974 г. С учетом изученных и еще не зафиксированных городищ и селищ указанных территорий число городищ Болгарской земли может дойти до 170, селищ – почти до 2000. Посещая болгарские селища Закамья в 1961 г., я убедился, что они занимают большую площадь (селения были крупными), вещественные остатки (керамика, металлические предметы и пр.) лежат на поверхности, что свидетельствует о единовременном уничтожении селений путем военного налета, поджогов. В число известных городов Болгарской земли, прекративших свое существование во второй половине XIV – начале XV вв., следует отнести: Болгар (в 30–х гг. XV в.), Сувар, Биляр, Балымер, Жукотин (Джукетау, чув. +ёкату), Кашан, Керменчук, Синбер, Самар, Арабуга, Кякреш, Карабулак, Тетеш, Кирман, Чаллы, Алабуга, Тубылгатау, Кам, Таяба, Тухчин, Шунгат (Атряч), Именкискэ, городища Камаевское, Кирменское, Крестово, Переволокское (два), Карлово и др. Были уничтожены все селения [79].

Оставшиеся в живых болгаро–чуваши перебрались в Нижнее Предкамье, в Ногайскую даругу, Приказанье и Заказанье, где образовалась Чувашская даруга, расположенная от Казани на восток до Камы, в Алацкую, Галицкую и Арскую даруги и даже на р. Чепцу в Северной Удмуртии, а также на территорию Центральной и Северной Чувашии (сюда поток беженцев шел с территории современных Пензенской, Ульяновской областей, юго–западной части Татарстана юго–восточной части Чувашии, а также с левобережья – с района Жукотина, Керменчука, Болгара, с территории Самарской области, позднее и с Приказанья). По данным писцовых переписей Казанского уезда второй половины XVI – начала XVII вв. установлено, что в левобережье появилось около 200 чувашских селений. В Чувашии в XVI–XVII вв. числилось также до 200 материнских селений. Чувашский город Веда–Суар (Вёта Сёвар) на месте Чебоксар был основан переселенцами из г.Сувара в конце XIII в. В левобережье возник только г. Казань. Сравнение численности городищ и селищ с количеством основанных болгаро–чувашскими беженцами городов и селений свидетельствует о том, что, даже по самым осторожным подсчетам, не менее 4/5 болгаро–чувашского населения было уничтожено. Это было время величайшей трагедии в истории чувашского народа, невиданного геноцида в его отношении. Болгаро–чувашская элита, интеллигенция была в основном уничтожена. Автор «Казанского летописца» пишет, что в Приказанье и Заказанье собрались «худые болгары».

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ

1. Шпилевский С.М. Древние города и другие булгарско–татарские памятники в Казанской губернии. Казань: Казан. ун–т, 1877. X. 585 с.; Смирнов А.П. Волжские булгары. М.: ГИМ, 1954. 275 с. 18 табл.; Фахрутдшнов Р.Г. Археологические памятники Волжско–Камской Булгарии и ее территория. Казань: Татар, кн. изд–во, 1975. 220 с.; он же. Очерки по истории Волжской Булгарии. М.: Наука, 1984. 216 с.; Путешествие Абу Хамида ал–Гарнати в Восточную и Центральную Европу (1131–1153). М.: Наука, 1971. С. 31–48, 56–61, 99–108, 119–120; Аннинский С.А. Известия венгерских миссионеров XIII–XIV вв. о татарах и Восточной Европе // Исторический архив. М.;Л.: Изд–во АН СССР, 1940. С. 71–112; Казаков Е.П. Этапы взаимодействия волжских болгар с финнами Поволжья // Средневековые древности Волго–Камья. Йошкар–Ола: Map. НИИЯЛИ, 1992. С. 42–50; Очерки истории Мордовской АССР. Саранск: Морд. кн. изд–во, 1955, Т. 1. С. 38–39; Земля Самарская. Куйбышев: Куйб. кн. изд–во, 1990. С. 29–34; Гришкина М.В., Владыкин В.Е. Письменные источники удмуртов IX–XVII вв. // Материалы по этногенезу удмуртов: Сб. статей. Ижевск: НИИ при Сов. Мин. УАССР, 1982. С. 5–14 (между прочим авторы доказывают, что народ «вяда» источников XII в. – это удмурты; М.З.Закиев, любящий заниматься лингвоманипуляцией, ложно объявляет «вяда» чувашами); Гришкина М.В. Удмурты: Этюды из истории IX–XIX вв. Ижевск: Удмуртия, 1994. С. 10–223; Кузеев Р.Г. Происхождение башкирского народа. М.: Наука, 1974. С. 450–462, 525 (карта Волжской Болгарии); он же. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала. М.: Наука, 1992. С. 52–67; Федотов М.Р. Исторические связи чувашского языка с языками угро–финнов Поволжья и Перми. Чебоксары: Чуваш. кн. изд–во, 1965–1968. Ч. 1. 160 с; Ч. 2. 214 с.; Каховский В.Ф. Происхождение чувашского народа. Чебоксары: Чуваш. кн. изд–во. 1965. С. 311–367; Городище Хулаш и памятники средневековья Чувашского Поволжья. Чебоксары: ЧНИИ, 1972. 240с.; Димитриев В.Д. Чувашские исторические предания. Чебоксары: Чуваш, кн. изд–во, 1993. С. 19–44.

2. Фахрутдинов Р. Золотая Орда и татары. Что в душе у народа. Набережные Челны: Изд–во КАМАЗ, 1993. С. 3–11.

3. Кудряшов К.В. Половецкая степь. М.: География, 1948. 163 с.; Шарапова З.М. Половцы: Рук. канд. дис. М., 1951. С. 3–329; Греков Б.Д., Якубовский А.Ю. Золотая Орда и ее падение. М.;Л.: Изд–во АН СССР, 1950. С. 17–178; Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. Саранск: Морд. кн. изд–во, 1960. С. 19–100; Фахрутдинов Р. Золотая Орда и татары. С. 11–29; Махмутова Л.Т. Татарский язык в его отношении к древнеписьменному памятнику Codex Cumanicus по данным лексики // Исследования по исторической диалектологии татарского языка. Казань: Казан. филиал АН СССР, 1982. С. 68–153; Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. СПб., 1884. Т. 1. С. X–XI, 235, 457; Авляев Г.О. К вопросу о монголо–татарских этнических контактах и взаимодействиях в послечингисовский период (XIII–XVI вв.) // Литературоведение и история: Тезисы докладов и сообщений на III Всесоюзной тюркологической конференции. Ташкент, 1980. С. 158–159; Амин Аль–Холи. Связи между Нилом и Волгой в XIII–XIV вв. М.: Изд–во вост. лит–ры, 1962. С. 10–13, 19.

4. Фахрутдинов Р.Г. Очерки по истории Волжской Булгарии. С. 98–118.

5. Шпилееский С.М. Указ. соч.

6. Тизенгаузен В. Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. М.;Л.: Изд–во АН СССР, 1941. Т. II.

7. Гимади Х.Г. Народы Среднего Поволжья в период господства Золотой Орды // Материалы по истории Татарии. Казань: Татар. гос. изд–во, 1948. Вып. 1. С. 219–224.

8. История Татарской АССР. Казань: Татар, кн. изд–во, 1955. Т. 1. С. 95–98.

9. Смирнов А.П. Волжские булгары. М.: Гос. истор. музей, 1951. С. 67–73.

10. Воробьев Н.И. Казанские татары. Казань: Татар. гос. изд–во, 1953. С. 16–18.

11. Димитриев В.Д., Паньков И.П. Население Чувашского Поволжья под властью Золотой Орды // Материалы по истории Чувашской АССР. Чебоксары: Чуваш. гос. изд–во, 1958. С. 93–94.

12. Сафаргалиев М.Г. Распад Золотой Орды. Саранск: Морд. кн. изд–во, 1960. С.101–272.

13. Татары Среднего Поволжья и Приуралья. М.: Наука, 1967. С. 10; История Татарской АССР. Казань: Татар. кн. изд–во, 1968. С. 66.

14. Усманов М.А. Татарские исторические источники XVII–XVIII вв. Казань: Изд–во Каз. ГУ, 1972. 224 с.

15. Фахрутдинов Р.Г. Очерки по истории Волжской Булгарии. М.: Наука, 1984. С.120–121.

16. Фахрутдинов Р.Г. Археологические памятники Волжско–Камской Булгарии и ее территория. Казань: Татар. кн. изд–во, 1975. С. 61–62, 75.

17. Kappeler Andreas. Russlands erste Nationalitäten: Das Zarenreich und die Volker der Mitleren Wolga vom 16. bis. 19. Jahrhundert. Koln–Wien: Böhlau Verlag, 1982. S. 35.

18. Мухамадиев А.Г. Булгаро–татарская монетная система XII–XV вв. М.: Наука,1983. С. 12.

19. Егоров В.Л. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв. М.: Наука,1985. С. 94–108, 223.

20. Земля Самарская. С. 38–45.

21. Кузеев Р.Г. Народы Среднего Поволжья и Южного Урала: этногенетический взгляд на историю. М.: Наука, 1992. С. 68.

22. Халиков А.Х. Монголы, татары, Золотая Орда и Булгария. Казань: ФЭН, 1994. С. 65–66, 158.

23. Изоркин А. Сказка о «добровольном вхождении» Чувашии в состав Русского государства // Лик Чувашии. 1997. № 2. С.129; он же. Атёл=и Пёлхара кам т.п тунё // Хыпар. 1996, августён 14.

24. См. мои публикации в изданиях: Материалы по истории Чувашской АССР. Чебоксары: Чуваш. гос. изд–во, 1958. Вст. I. С.93; История Чувашской АССР. Чебоксары: Чуваш. кн. изд–во, 1966. Т.I. С.49–50; 1983. Т.I. С.53; Народная школа. 1993. № 4. С.8; Известия Чувашской национальной академии. 1994. № 2. С. 26–27; Народная школа. 1994. № 4. С.1–2; Лик Чувашии. 1995. № 2. С.119–120, и др.

25. Хыпар. 1994, декабр.н 8.

26. Димитриев В.Д. История и национальные проблемы чувашского народа // Известия Чувашской Национальной академии. 1994. № 2. С.26–27. См. также в изданиях: Народная школа. 1994. № 4. С.2; Тёван Атёл. 1995. № 1. С.6; Лик Чувашии. 1995. № 2. С.120; Тёван Атёл. 1996. № 5. С.1, и др.

27. См.: Димитриев В.Д. Об обосновании Н.И. Ашмариным теории болгаро–чувашской языковой и этнической преемственности // Известия Национальной академии наук и искусств Чувашской Республики. 1996. N 1. С. 183–200.

28. Юсупов Г.В. Введение в булгаро–татарскую эпиграфику. М.;Л.: Изд–во АН СССР, I960. 332 с.

29. Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. 1. С. 234–235.

30. Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 101–107; Архив Маркса и Энгельса. М.: Госполитиздат, 1946. С. 149; ПСРЛ. Т. XXV. С. 175; Т. IV. С. 57; Т. V. С. 225; Т. VIII. С. 210; Т. X. С. 217; Тизенгаузен В. Г. Сборник. Т. 1. С. 529, 530; Изборник славянских и русских сочинений и статей, внесенных в хронографы русской редакции / Сост. А.Попов. М., 1869. С. 53–54; Тихомиров М.Н. Бесермены в русских источниках // Исследования по отечественному источниковедению. М.;Л., 1964. С. 50–56.

31. ПСРЛ. Т. XXV. С.180–181; Т. VIII. С. 10–11; Т. XV (Тверская летопись). Стб. 427–428; Т. X. С. 229–232; Т. XVIII. С. 100–102; Т. XXVII. С. 241–242; Т. XXX. С. 11–112; Т. XXXVII. С. 72–73; Т. XXVI. С. 117; Т. XXXIII. С. 84; Т. XVIII. С. 100, 101; Т. XXIV. С. 122; Т. XX. Ч. 1. С. 188–190; Т. XXVIII. С. 74, 235; Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. II. С. 30, 94–92, 96, 97, 101–103, 128–129, 201;.T. I. C. 389; Сафаргалиев М.Г. Указ.соч. С.108–116.

32. ПСРЛ. Т. X. С. 232–234; Т. XV. Стб. 70; Т. XVIII. С. 101; Т. XXV. С. 181; Т. IV. С. 10–11; Т. VIII. С: 11–13; Т. XXXIV. С. 114; Тизенгаузен В.Г. Сборник Т. II. С. 129; Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 117–118.

33. ПСРЛ. Т. X. С. 233–234; Т. XI. С. 1–9; Т. XV. Стб. 70–71; Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 119–125; Мухамадиев А.Г. Указ. соч. С. 93–94; Халиков А.Х. Указ. соч. С. 77.

34. Халиков А.Х. Указ. соч. С. 65; ПСРЛ. Т. XI. С. 3–6; Т. XV. Стб. 73, 77.

35. ПСРЛ. Т. XV. Стб. 81; Т. XI. С. 6; Каптерев Л.М. Нижегородское Поволжье X–XVI веков. Горький: Горьк. обл. изд–во, 1939. С. 91–92.

36. ПСРЛ. Т. X. С. 9; Т. XV. Стб. 85; Т. VIII. С. 14; Т. XX. С. 191–192; Т. XXXIV. С. 124–125; Т. XXVIII. С. 75; Каптерев Л.М. Указ. соч. С. 92.

37. Халиков А.Х. Указ. соч. С. 65; Федоров–Давыдов Г.А. Клады джучидских монет // Нумизматика и эпиграфика. М.: Изд–во АН СССР, I960. Кн. 1. С. 94–111.

38. Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 125–133; Мухамадиев А.Г. Указ. соч. С. 91–97.

39. ПСРЛ. Т. IV. С. 66.

40. ПСРЛ. Т. VIII. С. 17, 22.

41. ПСРЛ. Т. XXV. С. 185, 190; Т. XV. С. 92; Т. XXX. С. 118; Т. XXIV. С. 126; Т. XI. С. 12–13, 22.

42. ПСРЛ. Т. XXV. С. 187; Т. VIII. С. 19; Т. XV. Стб. 100; Т. XI. С. 18.

43. ПСРЛ. Т. XXV. С. 189; Т. VIII. С. 21; Т. XV. Стб. 106; Т. XI. С. 20.

44. Шпилевский С.М. Указ. соч. С. 174.

45. ПСРЛ. Т. XXV. С. 191–192.

46. ПСРЛ. Т. IV. С. 71–72; Т. VIII. С. 23–24; Т. XV. Стб. 113–114; Т. XXX. С. 121.

47. Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 131–132; ПСРЛ. Т. XXV. С. 189–190; Т. VIII. С. 21–22; Т. XV. Стб. 106, 108, 109; Т. XI. С. 20, 21.

48. ПСРЛ. Т. VIII. С. 24–25.

49. ПСРЛ. Т. XXV. С. 192; Т. XV. Стб. 116–117; Т. XX. С. 196–197; Т. XXIV. С. 133; Т. XI. С. 25.

50. Егоров В.Л. О времени возникновения Казани // Советская археология. 1975 N 4. С. 80–87. См. также: он же. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв. С. 102–105.

51. Шпилевский С.М. Указ. соч. С. 184–186; Фахрутдинов Р.Г. Очерки по истории Волжской Булгарии. С. 121.

52. Димитриев В.Д. Чувашские исторические предания. С. 57–58.

53. Усманов М.А. Указ. соч. С. 139–140.

54. Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 130.

55. ПСРЛ. Т. XXV. С. 193–194; Т. XI. С. 27–28; Т. VIII. С. 25–26; Т. XV. Стб. 118–120; Т. XX. С. 197–198; Т. XXIV. С. 134–135; Т. XXVIII. С. 241; Т. XXX. С 123–124.

56. ПСРЛ. Т. XXV. С. 199–206; Т. VIII. С. 32–41; Т. IV. С. 311.

57. ПСРЛ. Т. XV. Стб. 139.

58. Кучкин В.А. Победа на Куликовском поле // Вопросы истории. 1980. N 8. С.8.

59. Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 142–144; ПСРЛ. Т. XXV. С. 205–206; Т. VIII. С. 41–42; Т. XI. С. 69.

60. ПСРЛ. Т. XXV. С. 206–210; Т. VIII. С. 42–48; Т. XV. Стб. 143–147.

61. Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 140–150; Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. II. С. 11–112, 156; ПСРЛ. Т. XI. С. 121; Т. XVIII. С. 125, 139. ' .

62. Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. I. С. 392–393, 456–457, 459; Т. II. С. 112–113, 117, 159–160, 164–165, 171–172, 188; Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 150–156.

63. Шпилевский С.М. Указ. соч. С. 176.

64. Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. II. С. 118; Т. I. С. 467–469; Сафаргалиев М.Г. Указ.соч. С.156–158.

65. Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. I. С. 254, 330, 363, 393, 465—466, 470, 548; Т. II. C. 112–123, 129, 147, 173–180, 184–185, 207; История Татарии в документах и материалах. М.: Гос. соц–экон. изд–во, 1937. С. 43–44, 92; ПСРЛ..Т. XI. С. 158–162; Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 158–171.

66. ПСРЛ. Т. XI. С. 167; Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. I. С. 364; Дашков Ф.Ф. Сборник документов по истории крымско–татарского землевладения // Известия Таврической ученой комиссии. 1895. N 23. С. 124; Якубовский А.Ю. Из истории падения Золотой Орды // Вопросы истории. 1947. N 2. С. 32; Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С.174–175.

67. ПСРЛ. Т. VIII. С. 72; Т. XXVIII. С. 89, 253;. Т. XX. С. .219; Т. XXIV. С. 167. В некоторых поздних летописях поход русских войск датирован 1395 или 1396 г. Однако это ошибочно. «Московский летописный свод конца XV в.» прямо указывает, что текст о походе Юрия Дмитриевича, ошибочно включенное под 1395 (6903) г. («зане опись (т.е. описка. – В.Д.) в летописце была»), следует перенести под 1399 г. (ПСРЛ. Т. XXV. С. 225–226, 229). В летописях вместе с Жукотином и Керменчуком, расположенными на Каме, указан г. Казань. С.М.Шпилевским доказано, что вместо «Казань» следует читать « Кашан», расположенный также на Каме (Шпилевский С.М. Указ. соч. С. 183–1.86.).

68. Тизенгаузен В.Г. Сборник. Т. II. С. 133–134, 212, 214; Т. I. C. 471–472, 531; Путешествие Ивана Шильтбергера по Европе, Азии и Африке с 1394 по 1427 г. // Записки Новороссийского университета. Одесса, 1867. С. 35; ПСРЛ. Т. IV. С. 110–111, 130; Т. V. С. 159; Т. VI. С. 135; Т. XXV. С. 236, 238–239; Т. VIII. С. 71, 82–84; Т. XV. Стб. 482–483; Т. XI. С. 171–172, 183, 201–202, 205–210; Т. XX. С. 224–226; Т. XXIV. С. 174–175; Т. XXVI. С. 175–177; Т. XXVII. С. 95–97; Т. XXVIII. С. 92; Т. XXXIII. С. 95; Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 176–185.

69. ПСРЛ. Т. XV. С. 484.

70. ПСРЛ. Т. XV. Стб. 485; Т. XXV. С. 39; Т. VIII. С. 84–85; Т. ХХХШ. С. 95.

71. ПСРЛ. Т. XV. Стб. 485.

72. ПСРЛ. Т. XIX. Стб. 12–14; Казанская история. М.;Л.: Изд–во АН СССР. 1954. С. 47–48; Сказание о царстве Казанском. М.: Гос. изд–во худ. лит–ры, 1959 С. 27–28.

73. Федоров–Давыдов Г.А. Клады джучидских монет: С. 120–121; Халиков А.Х. Указ. соч. С. 90.

74. О Ногайской Орде см.: Кочекаев Б.–А.Б. Ногайско–русские отношения в XV–XVIII вв. Алма–Ата: Наука, 1988. 270 с.

75. Савельев П.С. Монеты джучидские, джагатаидские, джелаиридские и другие, обращавшиеся в Золотой Орде в эпоху Тохтамыша. СПб., 1857., С. 316, 324–325; Марков А.К. Инвентарный каталог мусульманских монет Эрмитажа. СПб., 1898. С. 501, 503; Сафаргалиев М.Г. Указ. соч. С. 186, 187, 190, 191, 200; Халиков А.Х. Указ. соч. С. 90.

76. ПСРЛ. Т. XXV. С. 248. См. также: Т. VIII. С. 95; Т. XXVI. С. 187; Т. XXVII. С. 102; Т. XXVIII. С. 98, 264.

77. ПСРЛ. Т. XXVII. С. 269; Т. XX. С. 234.

78. Димитриев В.Д. Чувашски исторические предания. С.51–59.

79. Шпилевский С.М. Указ. соч. С. 195–546; Фахрутдиуов Р.Г. Археологические памятники Волжско–Камской Булгарии и ее территория. С. 3–218; Егоров В. Л. Историческая география Золотой Орды в XIII–XIV вв.; С. 94–107, Халиков А.Х. Указ. соч. С. 78–98; Димитриев В.Д. Указ. соч. С. 48–66.