Туринская плащаница[1]

Плащаница — кусок льняного полотна, которое евреи использовали для заворачивания тела перед погребением. Святая плащаница — погребальный саван, в который, согласно трем синоптическим Евангелиям, было завернуто тело Спасителя перед положением во гроб.

В 1898 г. в Париже проходила международная выставка религиозного искусства. На нее привезли и Плащаницу из Турина в качестве некоего, плохо сохранившегося, творения древних христианских художников.

Перед закрытием выставки Плащаницу разрешили сфотографировать. Двадцать восьмого мая археолог и фотограф-любитель С. Пиа сделал два снимка. Один негатив оказался испорченным, а другой, размером шестьдесят сантиметров на пятьдесят сантиметров, вечером того же дня фотограф опустил в проявитель — и на темном фоне негатива выявился позитивный фотографический портрет Христа Спасителя.

С тех пор изучением Туринской плащаницы занимались криминалисты, судебно-медицинские эксперты, врачи, искусствоведы, историки, химики, физики, ботаники, палеоботаники, нумизматы. Созывались международные синдологические (от греч. η σινδων — «плащаница») конгрессы. Кто-то назвал Туринскую плащаницу «Пятым Евангелием». Среди доказательств истинности Плащаницы в первую очередь необходимо привести следующие.

Первое. Фактом, однозначно говорящим в пользу древнего ближневосточного происхождения Плащаницы, является сама ткань: это — льняное полотно (с несколькими волокнами хлопка), тканное зигзагом три на один. Такие ткани, называвшиеся дамаск, изготовлялись на Ближнем Востоке, в частности в Сирии, в течение II–I вв. до Р.Х. и до конца I в. по Р.Х. Позднее (впрочем, и ранее этого периода) они неизвестны. Ткани эти стоили довольно дорого, почему использование для Плащаницы Дамаска свидетельствует не только о состоятельности Иосифа, что отмечено в Евангелии (богатый человек из Аримафеи [Мф. 27, 57]), но и о его бесконечном уважении к Распятому.

Второе. В пользу подлинности Плащаницы свидетельствуют отпечатки монет, которыми были покрыты глаза Покойного. Это очень редкие монеты, Лепты Пилата, чеканившиеся только около 30 г. по Р.Х. На монетах имеется греческая надпись: TIBEPIOU CAICAPOC («Императора Тиберия»), сделанная с ошибками. Монеты с такими ошибками не были известны нумизматам. Лишь после публикации фотографии Туринской плащаницы в разных коллекциях отыскалось шесть подобных монет. Лепта Пилата определяет наиболее раннюю дату погребения — 30 г. по Р.Х.

В подтверждение же иудейского обычая класть монеты на глаза усопших были обнаружены две маленькие монеты (отчеканенные в «эпоху Христа») на задней внутренней части двух черепов, найденных на еврейском кладбище в Иерихоне. Кроме того, в погребальной камере семьи первосвященника Каиафы была открыта монета Ирода Агриппы I (см. рис. 128).

Третье. Подтверждают древность Плащаницы и некоторые детали обряда римской казни (распятие) и еврейского похоронного ритуала: в 1968 г., когда израильские археологи исследовали древнее еврейское кладбище в Иерусалиме, в братской могиле казненных римлянами во время Восстания 66–73 гг. был найден скелет распятого мужчины. Его имя оказалось арамейским: Иоханан бен-Хгквл. Ступни его были пронзены гвоздями длиной в семнадцать сантиметров, причем ступни были вывернуты так, чтобы можно было прибить их ко кресту. Кроме того, один гвоздь был вбит чуть повыше запястья, между лучевой и локтевой костями, и кое-где лучевая кость повреждена, вероятно вследствие того, что тело дергалось при вздохе. Берцовые кости ног оказались перебиты. (Этот обычай описан в Евангелии от Иоанна.)

Страшная находка, подтверждаемая и описанием казни у Тацита, удостоверяет точность евангельского рассказа о распятии. А раскопки еврейского кладбища в Риме (I по Р.Х.) засвидетельствовали, что в еврейских погребальных обрядах действительно использовались благовония, которые в могиле располагали вокруг тела.

Об этих обычаях в средние века, конечно, не знали, да и некоторые детали казни представляли тогда по-другому: в частности, на иконах гвозди изображались вбитыми в ладони, а не в запястье. Отметим, кстати, что след от гвоздя на Плащанице по форме и размеру точно соответствует форме и размерам гвоздя, хранящегося в церкви Святого Креста в Риме и, по преданию, являющегося одним из гвоздей, которыми был распят Христос.

Четвертое. Оппоненты, впрочем, любят ссылаться на отсутствие каких-либо достоверных исторических упоминаний о Плащанице до 1353 года. Однако это не так, ибо, например, в Византии о Плащанице хорошо знали: уже в одной древней литургии арабоязычных христиан говорится, что «Петр и Иоанн поспешили вместе ко гробу и видели на пеленах ясные следы, оставленные Тем, Кто умер и воскрес». Позднее о Плащанице свидетельствуют и многочисленные исторические документы.

Правда, в сочинениях доконстантиновского периода Плащаница практически не упоминается, ибо сведения об этой великой святыне могли бы послужить поводом для поисков ее языческими властями с целью уничтожения.

После торжества христианства известия о Плащанице встречаются довольно часто.

Так, святая Пульхерия, сестра императора Феодосия II, в 436 г. поместила Плащаницу Христа в базилику Пресвятой Богородицы во Влахерне, близ Константинополя.

А в 640 г. Арнульф, епископ Галльский, описывая свое паломничество в Иерусалим, упоминает Святую плащаницу и даже дает ее точные размеры. О пребывании Святой плащаницы в Иерусалиме в начале IX в. свидетельствует Епифаний Монако. (Вероятно, возвращение Святой плащаницы в Иерусалим было связано с развитием в Византии и ее столице иконоборчества (726–843) и новой опасностью уничтожения святыни.)

В конце XI в. сведения о Святой плащанице вновь появляются из Константинополя. Император Алексий Комнин в одном из своих писем говорит о том, что «среди наидрагоценнейших реликвий Спасителя у него находятся Похоронные полотна, найденные в Гробу после Воскресения». В «Каталоге царьградских реликвий» настоятеля исландского монастыря Николая Сомундарсена за 1137 г. имеется упоминание об «окровавленной Плащанице Христовой». В 1171 г., по свидетельству епископа Вильгельма Тирского, император Мануил Комнин показывал Святую плащаницу Христову и ему, и королю Иерусалимскому Аморину Первому.

В начале XIII в. Николай Мазарит, спасший Святую плащаницу от огня во время бунта императорской гвардии в 1201 г., сообщает: «Похоронные ризы Господни. Они из полотна и еще благоухают помазанием; они воспротивились разложению потому, что закрывали и одевали нагое, миррой осыпанное, Тело Бесконечного в смерти».

О существовании Плащаницы пишет Робер де Клари, летописец осады Константинополя крестоносцами в 1204 г.: «И среди других был монастырь, известный под именем Пресвятой Девы Марии Влахернской, где хранилась Плащаница, которой наш Господь был обернут. <…> И никто, будь то грек или франк, дальше не знал, что случилось с этой Плащаницей после разгрома и расхищения города».

После разграбления византийской столицы Плащаница то исчезала неизвестно куда, то появлялась неизвестно откуда; она то похищалась, то горела. Впрочем, почти все перипетии ее судьбы в настоящее время подробно прослежены историками, а после 1353 г. ее история уже хорошо документирована. В 1578 г. Плащаницу перевезли в Турин, где она теперь и хранится.

Специальные исследования Плащаницы начались в 1898 г., когда, как сказано выше, ее разрешили сфотографировать, и оказалось, что изображение — на самом деле негатив (оптическое явление, конечно, неизвестное предполагавшемуся средневековому автору-художнику). Научные работы в конце концов увенчались Проектом изучения Туринской плащаницы (1978).

Пятое. Состав пыльцы, собранной с ткани Туринской плащаницы, подтверждает ее пребывание и в Палестине, и в Византии, и Европе. Швейцарский криминалист и специалист по ботанике М. Фрей в 1973 г. сумел сфотографировать и классифицировать споры пыльцы сорока девяти различных растений. Некоторые из них встречаются в Европе, но тридцать три — растут в Палестине (встречаются очень характерные для Негева и окрестностей Мертвого моря), в Северной Сирии и Южной Турции (или даже в окрестностях Стамбула). Следовательно, хотя с 1353 г. Плащаница не покидала Европы, когда-то она побывала в Палестине и в Константинополе. Образцы пыльцы позже были исследованы и доктором У. Барухом из Израильского института древностей. Он классифицировал уже 165 разновидностей цветочной пыльцы, причем оказалось, что сорок пять из них — с растения Gundelia Tournefortii, которое растет только на Ближнем Востоке и цветет с февраля по май.

Данные, полученные М. Фреем, были сопоставлены с результатами исследования (нескольких вытянутых из полотна нитей), проведенного в 1976 г. бельгийским профессором Г. Раесом, экспертом по текстильной технологии. Оказалось, что ткань Плащаницы типична для Ближнего Востока в I в. по Р.Х., а между волокнами полотна можно обнаружить следы хлопка, который тогда культивировался только в Азии. И это открытие доказывает, что полотно было соткано во времена Христа.

Шестое. Патологоанатомическое описание изображения на Плащанице точно соответствует евангельскому описанию Страстей Христовых. Первым врачом, который тщательно изучил изображение на ткани, был профессор Сорбонны И. Деляже. Он провел это исследование в 1902 г. и, по окончании его, сделал заявление во Французской академии о тождестве отпечатка на Плащанице с Иисусом Нового Завета.

А вот главные медицинские факты, установленные учеными, в числе которых — П. Виньон, П. Байма-Боллоне и С. Роданте.

На Плащанице изображен мужчина с лицом семитского типа, с бородой и длинными волосами. Волосы сзади образуют пучок, как бы от растрепанной косицы. Рост мужчины примерно один метр семьдесят восемь сантиметров. Возраст — около тридцати — тридцати пяти лет, вес — приблизительно семьдесят девять килограммов, а сложение — весьма пропорциональное.

Различные следы на теле свидетельствуют о насильственной смерти. Эти следы можно идентифицировать как раны, синяки и ссадины. Брюшная полость вздута, что указывает на смерть от удушья, естественного при распятии.

У тела есть признаки «окоченения трупа», но нет признаков разложения. Некоторые раны, общим числом от девяноста до ста двадцати, имеют вид двух кружочков, соединенных одной линией. По форме и размеру эти раны соответствуют следам от ударов римского флагрума — бича из нескольких ремней с наконечниками (см. рис. 129).

Как свидетельствует Плащаница, бичевали два человека, один высокого роста, другой низкого. Каждый бич имел пять концов, в которых были зашиты грузила, чтобы плети крепче охватывали тело и рвали кожные покровы. Судя по изображению, мужчину за вздернутые руки привязали к столбу и били сначала по спине, а потом по груди и животу. Объяснение обильному истечению крови и сыворотки из раны в грудной клетке дает гипотеза от том, что смерть человека была вызвана кровоизлиянием в сердечную сумку, наступившим вследствие инфаркта. Эта патология стала результатом сильнейшего стресса, спровоцировавшего разрыв сердечной мышцы. За несколько часов полость перикарда (мембраны, окружающей сердце) была заполнена кровью, вплоть до образования тромба, который и мог блокировать сердечную деятельность. (Диагноз подтверждается текстом Евангелий, в котором описаны Страсти Христовы.)

Из изображения следует, что человек, сверх того, был ранен в правый бок: рана размером четыре с половиной сантиметра на полтора сантиметра между пятым и шестым ребрами нанесена орудием, похожим на римское копье; рана повлекла за собой истечение сыворотки и крови. Видны и три раны, полученные в результате распятия: спереди на левом запястье и сзади — на обеих ступнях. На правом запястье, прикрытом левой рукой, видна только кровь, вытекшая из раны. Тут следует заметить, что человеку, прибитому ко кресту, приходилось приподниматься, чтобы произвести вдох. Когда это становилось невозможным, наступала смерть от удушья, поэтому, чтобы ускорить смерть, перебивали кости ног, в результате чего распятому оказывалось невозможно напрячь колени и удерживать собственный вес. Однако у человека, изображенного на Плащанице, голени не были раздроблены, вероятно, потому, что он и без того уже умер. (Об этом можно прочитать у евангелиста Иоанна, который говорит о жажде и о последних словах Христа (см.: Ин. 19, 28–30).) Кстати, если бы гвоздь был вбит в ладонь, то ткани не выдержали бы веса тела и разорвались: последующие исследования определенно подтвердили, что если тело не поддерживалось чем-либо специально, то гвоздь вбивали именно в запястье, чуть выше ладони.

На лице распятого человека видны следы побоев и отеки. Одним из отеков почти деформирован правый глаз, другой отек указывает на то, что у мужчины, возможно, была перебита переносица. Заметно также, что часть бороды вырвана. Хорошо различимы не только бесчисленные раны на коже головы, которые могли быть нанесены колпаком с острыми шипами, но и следы излияния крови в момент положения тела на Плащаницу. Плащаница запечатлела и глубокий отпечаток от тяжелого бруса креста на правом плече человека. (Христос, физически измученный и обессиленный, неоднократно падал под тяжестью Своей ноши. При падениях у Него было разбито колено, а тяжелая балка креста ударяла Его еще и по спине и ногам. Следы этих падений и ударов и видны на ткани Плащаницы.) Эксперты пришли к выводу, что «посмертный процесс» прекратился до истечения сорока часов. Если бы это было не так, то сохранность пятен крови, лимфы и т. д. была бы существенно иной: к сороковому часу все отпечатки расплылись бы до неузнаваемости. (Из Евангелия мы знаем, что Христос воскрес через тридцать шесть часов после Своего погребения.) Исследователи обратили внимание и на то, что тело распятого человека так отделилось от кровяных сгустков, от затвердевшей сукровицы и околосердечной жидкости, что совсем не «потревожило» их. (Бинты чрезвычайно тяжело отделяются от подсохших ран, а Христос освободился от Плащаницы, словно бы и не был в нее завернут.)

Седьмое. Плащаница отражает такие анатомические детали человеческого тела, которые не были известны средневековым мастерам. На изображении нет и следов красок. Только в одном месте, с краю, Плащаница слегка испачкана краской, может быть тогда, когда А. Дюрер писал с нее копию в 1516 году.

А работы итальянского исследователя П. Соардо, проведенные в ноябре 2000 г., окончательно исключили возможность создания Плащаницы художником. Ученый поместил плоский сканер между Плащаницей и ее подкладкой и, сделав снимки оборотной стороны древней ткани, определил, что на ней имеются следы человеческой крови. Это стало весомым аргументом в пользу подлинности святыни.