Военные статьи бюджетов фашистских государств1

(в процентах ко всему бюджету)

	Го	ды
Страны	1934/35	1937/38
Германия .............	21	67
Япония ..............	43,4	70
Италия ..............	20	52

Фактические военные расходы Германии даже превышали бюджетные ассиг­нования.

Используя экономическую мощь германских монополий, восстановленных при широкой помощи иностранною, прежде всего американского, капитала, гитлеровцы превратили Германию в военный лагерь, поспешно создавая и вооружая армию для осуществления своих разбойничьих замыслов. В 1936 г. фашистский вермахт уже насчитывал 41 дивизию ².

Милитаризация экономики и бешеная гонка вооружений дали возможность Германии, Италии и Японии несколько отодвинуть наступление кризиса и искус­ственно «взбодрить» свое промышленное производство.

Новый экономический кризис вызвал дальнейшее обострение всех противо­речий капитализма и усилил борьбу империалистических держав на мировых рынках. Германия и Япония успешно конкурировали со своими капиталистическими противниками, используя те преимущества, которые им давал некоторый подъем их экономики. Германия обогнала США в экспорте машин, черных металлов, хими-калиев, оптики и других товаров. Она заняла первое место по поставкам европей­ским странам каменного угля; германский экспорт черных металлов на европейский рынок вчетверо превзошел американский. Германия вытесняла США, Англию и Францию с рынков Восточной и Юго-Восточной Европы.

Усиленно наступал немецкий капитал и в Латинской Америке. Удельный вес Германии в торговле латиноамериканских стран увеличился с 11,5 процента в 1933г. до 17,1 процента в 1938 г. Германия заняла второе место в общем импорте этих стран, а в некоторых из них — Бразилии, Уру1вае,— оттеснив США, выдвинулась на первое место. Она быстро догоняла Англию на ее традиционных рынках, заняв вто­рое после нее место в торговле Египта и подняв свою долю в торговле с Турцией до 45 процентов и в импорте Ирана до 25 процентов.

Япония являлась главным конкурентом США и Англии на Дальнем Востоке и в Юго-Восточной Азии.

В условиях развернувшейся борьбы на мировых рынках фашистские государ­ства стали еще острее ощущать те преимущества, которыми располагали колони­альные державы. Требования предоставления колоний все настойчивее выдвигались Германией, Японией и Италией, еще более обостряя империалистические противоре­чия. В то же время фашистский блок лихорадочно готовился к насильственному переделу мира, стремясь прежде всего захватить исходные стратегические позиции для осуществления своих агрессивных планов.

Правящие круги США, Англии и Франции, обеспокоенные усилением Германии и Японии, все более помышляли о сокрушении своих конкурентов вооруженным

¹ См. XVIII съезд ВКП(б). Стенографический отчет, стр. 189. (В данных по Германии не учтены секретные ассигнования на военные расходы.)

² См. Б. M ю л л е р-Г иллебранд. Сухопутная армия Германии 1933—1945 гг., т. I, стр. 70—73.

130

путем. В правительственных органах западных держав взаимоотношения с фаши­стскими государствами расценивались как экономическая война. Сенатор Рейнольде говорил в конгрессе США: «Война, в которую мы вовлечены сегодня, грозит стать величайшей войной, в которой мы когда-либо участвовали. Ото торговая война... Она (Германия.— Ред.] заинтересована в экономическом проникновении во все страны мира. Она пытается осуществить экономическое проникновение в Южную Америку, в Центральную Америку и в Мексику... В течение ближайших пяти лет мы окажемся вовлеченными в такую войну, какую американский народ еще никогда не вел» ¹.

И все же правительства США, Англии и Франции продолжали политику «уми­ротворения», рассчитывая направить немецко-фашистскую агрессию против СССР. Германский империализм, пользуясь этой политикой и опираясь на свои возросшие вооруженные силы, наметил в качестве объектов агрессии малые страны Европы, в частности Австрию и Чехословакию, захватом которых он думал укрепить свое поли­тическое и стратегическое положение.

5 ноября 1937 г. на секретном совещании в узком кругу фашистских руководи­телей Гитлер подробно изложил основные внешнеполитические планы германского империализма на ближайшие годы, а также планы военных операций против Австрии и Чехословакии. Захвату этих двух европейских государств немецкое командование придавало большое значение, поскольку, по мнению гитлеровцев, он устранял угрозу для Германии с флангов в случае ее нападения на Запад. Политика же англо-фран­цузских умиротворителей порождала у херманского правительства уверенность, что захват этих стран не встретит особых трудностей. Гитлер считал, что, «по всей веро­ятности, Англия и, возможно, Франция молча уже отказались от Чехословакии и что они уже привыкли к мысли о том, что в один прекрасный день этот вопрос будет разрешен 1 ерманией» ².

Подготавливая агрессию против Австрии, германское правительство добилось дальнейшего сближения с правительством Италии, вынужденным к концу 1937 г. отказаться от своих притязаний на Австрию ³.

Фашистские агрессоры понимали, что главным препятствием при осуществле­нии их захватнических планов могла бы явиться система коллективной безопасности, за создание которой боролась советская внешняя политика. Поэтому все свои усилия они направили на то, чтобы не допустить образования союза между СССР, Англией и Францией. «Официально в качестве врага будет названа Россия, но в действительно­сти все будет направлено против Англии,— разъяснял Риббентроп германскую поли­тику статс-секретарю Вейцзекеру весной 1938 г.— Ошибка... иметь против себя одно­временно Англию, Францию и Россию не должна быть повторена» ⁴.

Одновременно агрессоры стремились взломать ту основу коллективной безопас­ности, которая была создана договорами Советского Союза с Францией и Чехослова­кией. «Если бы германской политике удалось разрубить узел между Парижем и Моск­вой,— заявил Муссолини в беседе с Герингом в начале 1937 г.,— то это было бы, конечно, очень большим успехом... Италия во всяком случае готова оказать любую помощь в этом деле, какой бы она ни была» ⁵.

Правительство Англии охотно шло навстречу желаниям германского импери­ализма. С мая 1937 г. это правительство возглавил Невиль Чемберлен — крупный промышленник, принадлежавший к наиболее реакционной части консервативной партии, к так называемым «твердолобым». Английский премьер-министр действи­тельно был таким. Он не обладал ни достаточной широтой кругозора, ни умением

¹ Congressional Record, vol. 84, pt. I, p. 377.

² Нюрнбергский процесс. Сборник материалов, т. 1, стр. 612.

³ См. Les archives secrètes du comte Ciano 1936—1942. Paris, 1948, pp. 112 — 113, 129; Docu­ments on German Foreign Policy. Series D, vol. I, p. 1.

⁴ Ernst von W e i z s à k e r. Memoirs. Chicago, 1957, p. 126.

⁵ Les archives secrètes du comte Ciano 1936 — 1942, p. 81.

9* 131

видеть дальше сегодняшнего дня. Это был злейший враг Советского Союза. Из книги Фейлинга, личного биографа Чемберлена, видно, что ум последнего окаменел в нена­висти к СССР ¹. Чемберлен вошел в историю как один из главных пособников фаши­стской агрессии.

Став во главе кабинета, Чемберлен сделал политику сговора с фашистскими державами основным содержанием своего внешнеполитического курса. Он знал, что его политика поощрения фашистской агрессии вызывает серьезную тревогу и осуж­дение значительных слоев английского населения, и потому искал закулисных путей для сговора с Гитлером. Впервые в истории Англии важнейшие внешнеполитические переговоры велись в обход министра иностранных дел через личных доверенных премьера. Так, Чемберлен через своего агента поддерживал секретную связь с италь­янским послом в Лондоне Гранди, а в переюворах с штлеровскими представителями доверенным лицом премьера являлся Гораций Вильсон — экономический советник английского правительства.

Осенью 1937 г. в Германию под предлогом участия в охоте направился в качестве личного представителя Чемберлена член его кабинета лорд Галифакс, назначенный вскоре министром иностранных дел. Действительной целью его поездки были сек­ретные политические переговоры с гитлеровцами, которые и состоялись 19 ноября 1937 г. в Оберзальцберге.

Объясняя цель своего визита, Галифакс от имени правительства Великобри­тании одобрил действия 1 иглера, превратившего Германию в «Састион Запада против коммунизма». Английский лорд дал ясно понять, что британское правительство хотело бы вернуться к «пакту четырех», т. е. к объединению Европы на антисовет­ской платформе с участием Англии, Франции, 1 ермании и Италии.

Отвечая на предложения Галифакса, Гитлер поднял самый жгучий вопрос англо-германских отношений — вопрос о колониях. Он заметил, что Англия владеет четвертой частью мира, «одной лишь Германии заявляют, что она ни при каких усло­виях не может иметь колонии» ². Ьа это 1 алифакс дал следующий ответ: «...Никакое английское правительство не может обсуждать изолированно с Германией колони­альный вопрос. Последний может рассматриваться только как часть общего урегу­лирования, в результате которого будут установлены спокойствие и безопасность в Европе» ³. Поскольку Гитлер остался недоволен таким ответом, Галифакс поспе­шил пояснить, что к этому «урегулированию» относятся вопросы, связанные с Дан­цигом, Австрией и Чехословакией ⁴. Британский представитель намекнул своему собеседнику, что таким путем может быть решен колониальный вопрос, столь насущ­ный для правящих кругов 1 ермании. Он охотно предложил осуществить в ближай­шее время те изменения в европейском порядке, «которые, вероятно, рано или поздно произойдут», оговорив лишь, что Англия заинтересована только в том, чтобы эти изменения произошли путем «разумною метода» и «мирной эволюции»⁵.

Оговорка о «мирной эволюции» не имела ничего общего с защитой интересов будущих жертв агрессии. Английская дипломатия пеклась лишь о том,как бы Англии и Франции не пришлось под давлением общественного мнения выступить против фашистской Германии. Подобная война — особенно если бы в нее вступил и Совет­ский Союз, выполняя свои обязательства по договору с Чехословакией,— неминуе­мо привела бы к победе над гитлеровской Германией, которую английский импери­ализм рассматривал как главную силу, способную разгромить революционное рабочее

¹ См. К. F е i l i n g. The Life of Neville Chamberlain. London, 1946, pp. 403, 408.

С острым сарказмом характеризует близорукую политику Чемберлена Черчилль.—См. W. Churchill. The Second World War, vol. 1, pp. 199—200.

* Документы и материалы кануна второй мировой войны. Т. 1. М., Госполитиздат, 1948, стр. 27.

³ Т а м же, стр. 31.

⁴ См. там же, стр. 35.

⁵ Там же, стр. 35—36.

132

движение в Европе и нанести сокрушительный удар Советскому Союзу. Вот почему Галифакс с удовлетворением отмечал, что гитлеровцы его поняли и что они будут добиваться своих целей в «Центральной или Восточной Европе, по-видимому, таким образом, чтобы не дать другим нациям причины или по меньшей мере возможности для вмешательства» ¹.

Переговоры Галифакса представляли собой откровенную попытку английской дипломатии вступить в сговор с фашистской Германией, отвлечь ее внимание от коло­ниальных вопросов, используя в качестве разменной монеты в антисоветском торге с ней малые страны Европы. Несмотря на то, что беседа не завершилась принятием со стороны Германии каких-либо конкретных обязательств, английские руководители были вполне удовлетворены состоявшейся встречей. «Визит в Германию пред­ставляет, с моей точки зрения, большой успех,— записал Чемберлен в своем днев­нике 26 ноября 1937 г.,— поскольку он достиг своей цели — создания атмосферы, в которой можно обсудить с Германией практические вопросы, связанные с европей­ским урегулированием» ².

Английская дипломатия стремилась отвести гитлеровскую агрессию от бри­танских колониальных владений и направить ее на Восток, к границам Советского Союза. Главарю немецких фашистов дали ясно понять, что на этом направлении он не встретит со стороны Англии никаких препятствий. Визит Галифакса еще больше убедил Гитлера в том, что «Великобритания не будет воевать ни за Авст­рию, ни за Чехословакию» ³.

Союзником английского правительства в его сделках с Германией выступала французская реакция. Правительство Франции, учитывая мощный подъем демокра­тического движения в стране, вынуждено было тщательно маскировать свои подлин­ные цели. На словах заявляя о верности взятым на себя международным обязатель­ствам, оно одновременно закулисными путями настойчиво добивалось сговора с гитлеровской Германией.

Свою капитулянтскую позицию французские руководящие круги объясняли тем, что Франция, будучи слабее Германии, якобы вынуждена следовать за прави­тельством Чемберлена, проводившим политику «умиротворения» ⁴. Однако это объяс­нение не выдерживает никакой критики. Если бы французское правительство не на словах, а на деле было склонно бороться против фашистской агрессии, оно имело бы полную возможность опереться на Советский Союз и Чехословакию и получить при их действенной помощи превосходство в силах над Германией. Но этого-то как раз и не хотели французские империалисты.

В начале ноября 1937 г. французский премьер Шотан и министр финансов Боннэ беседовали с гитлеровским эмиссаром фон Папеном, тайно прибывшим в Париж. Заверяя французских представителей в том, что Франция может не опасаться за свою границу с Германией, поскольку последняя считает ее окончательной, Папен предложил им отказаться от политики «равновесия сил» и не рассматривать расши­рение германского влияния в районе Дунайского бассейна как угрозу интересам Франции. Таким образом, предлагая мир на Западе, Папен требовал для Германии «свободы рук» на Востоке ⁵.

Несмотря на то, что предложения Папена недвусмысленно ставили перед Фран­цией вопрос об отказе от ее традиционной политики союза со странами Центральной и Восточной Европы, он с удивлением обнаружил, что французский премьер «не имел возражений против заметного усиления германского влияния в Австрии...» ⁶.

¹ Ch. T a n s i l 1. Back Door to the War. Chicago, 1952, p. 365.

² K. F e i l i n g. The Life of Neville Chamberlain, p. 332.

³ M. B a u m o n t. La Faillite de la Paix (1918—1939). Paris, 1946, p. 769.

⁴ cm. J.-B. Duroselle. Histoire diplomatique de 1919 à nos jours. Paris, 1953, p. 249.

⁵ cm. Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. I, pp. 42—43.

⁶ F. P a p e n. Memoirs. London, 1952,p. 402; Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. I, p. 4i.

m

Предложения Папена настолько отвечали желаниям французских правящих кругов, что в конце беседы Шотан от избытка чувств обнял и расцеловал гитлеровского посланца.

Политика сговора с Германией проводилась и американскими империалистами. 23 ноября 1937 г. в Сан-Франциско состоялось секретное совещание с участием семи представителей крупных американских монополий — Дюпона, Ванденберга, Сло-уна и других зубров монополистического капитала, а также двух германских кон­сулов в США — Типпельскирха и фон Киллингера. На нем обсуждался вопрос о сотрудничестве США и Германии в овладении ('потенциальными рынками» Китая и СССР и о совместной борьбе против коммунизма ¹. Совещание отражало попытки американской реакции договориться с Германией на основе общих целей борьбы про­тив Советского Союза и революционно-демократического движения во всех странах.

Империализм США явился одним из главных вдохновителей и активным про­водником политики сговора с фашизмом. Американская дипломатия энергично поддерживала в этом направлении деятельность английского и французского прави­тельств. Но вместе с тем американская политика не была лишена известной осторож­ности и лавирования. Она не проводилась столь открыто, «в лоб», как, например, политика Чемберлена. Выступая якобы в интересах «спасения мира», активно воздей­ствуя на европейские правительства, стремясь поставить развитие событий под свой контроль и направить их в соответствии с собственными целями, США одновременно предпочитали оставаться в тени, за кулисами, сохраняя за собой свободу действий для выступления в более подходящий для себя момент.

Яркой иллюстрацией к политическим планам Соединенных Штатов может служить деятельность американского дипломатического аппарата в Европе. Послом США в Париже еще в 1936 г. стал переведенный из СССР Буллит. По свидетельству его биографа, Буллит рассматривал Советский Союз как «непримиримого врага», и недоверие к СССР доминировало над всем прочим в его оценке положения в Европе. Американский посол в Париже использовал все средства, чтобы показать «опасность для Европы продолжения франко-германской вражды и содействовать примирению между Францией и Германией» ². Таково было дипломатическое кредо одного из ответственных чиновников госдепартамента.

Буллит настолько был близок к французским правящим кругам, что его даже называли постоянным «министром без портфеля» в калейдоскопе французских каби­нетов. Являясь доверенным лицом правительства, он выполнял функции, далеко выходившие за рамки его официальной деятельности. Буллит «был одновременно и выездным эмиссаром, докладывающим о своих наблюдениях в Англии, Германии и Польше, и неофициальным генеральным инспектором дипломатического ведомства» ^J. Через его руки проходила подавляющая часть посылаемой в Вашингтон информации о положении в Европе.

Используя своп связи и влияние, Буллит развернул широкую закулисную деятельность, имевшую целью подорвать советско-французские отношения и содей­ствовать сговору между Францией и фашистской Германией, причем он заверял, что подобное соглашение получило бы полную поддержку Соединенных Штатов ⁴.

Буллит потому и выступал против франко-советского договора, что этот договор обеспечивал мир в Европе. Буллит же хотел войны и говорил об этом, добавляя: «Сначала мы, наверное, не будем принимать в ней участие, номы завершим ее»⁵.

¹ См. Congressional Record, vol. 88, pt. 10, pp. A. 3134—3135.

² The Diplomats 19i9 —1939. Ed. by G. G г ai g and F. Gilbert. Princeton — New Jersey, 1953, p. 657.

³ Т a m же, стр. 655.

⁴ См. Gh. T a n ь i l 1. Back Door to the War, p. 321; The Diplomats 1919—1939. Ed. by G. G r a i g and F. G i l b e r t, p. 657.

⁵ H. H. D i eckhoff. Zur Vorgeschichte des Roobevelt-Krieges. Berlin. 1943, S. 78

134

Ту же линию проводил в Лондоне американский посол Кеннеди, близко свя­занный с деловыми и финансовыми кругами США, в частности с владельцем крупного газетного объединения Херстом. Прибыв в Лондон в начале 1938 г., он быстро сделался личным другом Чемберлена. В беседах с германским послом в Лон­доне Дирксеном Кеннеди «очень пессимистично оценивал положение в Совет­ском Союзе» ¹.

Посол США в Германии Додд, довольно объективно оценивавший международ­ное положение и планы гитлеровской Германии, был снят со своего поста в 1937 г. в связи с тем, что, по мнению госдепартамента, отрицательное отношение посла к гитлеровскому режиму «наносило ущерб его деятельности в качестве представителя Соединенных Штатов» ². Вместо него был назначен Вильсон, известный своими прогитлеровскими симпатиями.

Через своих многочисленных представителей в Европе госдепартамент был полностью информирован об агрессивных намерениях Германии в отношении Авст­рии, Чехословакии и других стран Центральной и Восточной Европы. Бывший аме­риканский посол в Австрии Джордж Мессерсмит, давая показания на Нюрнберг­ском процессе, привел, в частности, слова Папена, который «в наглой и чрезвычайно циничной манере» заявил ему в одной из бесед, что «вся Юго-Восточная Европа до границ Турции является естественным тылом Германии и что на него (Папена.— Ред.) возложена миссия облегчения германского экономического и политического контроля над всей этой областью в интересах Германии. Он резко и прямо заявил, что захват контроля над Австрией является первым шагом» ³.

Еще определеннее о планах гитлеровцев в отношении Австрии высказался Геринг, который в беседе с Буллитом в середине ноября 1937 г. сообщил, что Герма­ния твердо решила присоединить Австрию и не потерпит другого решения австрий­ского вопроса ⁴.

Несмотря на это, американское правительство не только не предприняло каких-либо мер для противодействия готовившимся актам фашистской агрессии, но, наобо­рот, поддерживая попытки англо-французской дипломатии прийти к соглашению с гитлеровской Германией, стремилось возглавить этот сговор.

Все эти действия правительств США, Англии и Франции знаменовали собой новый этап в их политике. «Умиротворение» переросло в политику «свободы рук» для Германии на востоке Европы. Так и определяют эту политику многие объектив­ные зарубежные историки, как, например, французский автор Шерер, подчеркивая, что именно она и привела к войне ⁵.

В результате явного поощрения западными державами фашистской агрессии политическая обстановка в Европе к весне 1938 г. резко обострилась. Германия открыто готовилась к захвату Австрии. 3 марта 1938 г. Гитлер заявил английскому послу в Берлине Гендерсону, что в случае взрывов изнутри в Австрии и Чехословакии «Германия не останется нейтральной, а будет действовать молниеносно» ⁶. Вместо того чтобы заявить протест, Гендерсон подтвердил благожелательную для гитлеров­цев позицию Англии в австрийском вопросе, добавив, что сам он часто высказывался за аншлюс.

¹ Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. I, p. 718.

² The Moffat Papers. Selection from the Diplomatic Journals of Jay Pierrepont Moffat 1919 — 1943. Cambridge — Massachusetts, 1956, p. 146.

Как сообщал германский посол в США Дикгоф, в одной из бесед с ним государственный сек­ретарь Хэлл отозвался о Додде, как о «дураке, с которым невозможно иметь дело».— Documents on German Foreign Policy. Series D , vol. I. p. 60.

³ Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в семи томах. Т. 2. М., Госюриздат, 1958, стр. 852.

⁴ См. Gh. T a n s i l 1. Back Door to the War, p. 361.

⁵ cm. Andre S с h e r e r. Le problème des «mains libres à l'Est». «Revue d'histoire de la deu­xième guerre mondiale», Octobre 1958, № 32.

⁶ Документы и материалы кануна второй мировой войны, т. I, стр. 70.

135

Для окончательного выяснения позиции Англии и наблюдения за обстановкой в Лондон был срочно направлен министр иностранных дел Германии Риббентроп. Донося о беседе с Галифаксом, состоявшейся 10 марта, Риббентроп сообщал о своей твердой уверенности в том, что ни Англия, ни Франция не выступят в случае насиль­ственного разрешения Германией австрийского вопроса ¹. На другой день сложив­шееся у Риббентропа мнение подтвердил английский министр координации обороны Инскип, заявивший, что «английский кабинет не примет решения в пользу военного вмешательства Англии в случае, если австрийский вопрос будет разрешен в герман­ском духе» ^а.

Одновременно Инскип посоветовал Германии не прибегать к военным мерам, которые могли бы вызвать международный конфликт. Таким образом, Гитлеру не только предоставлялась полная свобода действий в отношении Австрии, но и давался рецепт — как лучше и «безболезненнее» всего действовать при осуще­ствлении захвата.

Переговоры, которые в эти дни вел Риббентроп с ответственными английскими представителями, происходили в атмосфере подготовки антисоветского сговора. «Похоже на то,— сообщал Риббентроп 10 марта,— что Чемберлен и Галифакс хотят попытаться достигнуть мирного соглашения между четырьмя великими державами, исключив Советский Союз» ³.

11 марта берлинское радио передало лживое сообщение о «кровавом коммуни­стическом восстании» в Австрии. Вечером того же дня германские войска вторглись в эту страну якобы для «восстановления порядка». А несколькими часами ранее в Лондоне английский премьер говорил приглашенному к нему на завтрак Риббен­тропу: «Когда это неприглядное дело будет позади и будет найдено разумное решение, можно надеяться, что мы сможем начать серьезно работать над германо-английским соглашением» ⁴.

Сообщая в Берлин о разговоре с Чемберленом и Галифаксом, Риббентроп отме­тил, что его впечатления от обоих «превосходны» ⁵.

Французский министр иностранных дел Дельбос 11 марта заявил германскому послу в Париже о «беспокойстве» Франции в связи с событиями в Австрии. Это было сказано таким тоном, что посол сообщил Берлину: «Франция счастлива, что она не связана с Австрией договором о взаимной помощи...» ^ь.

Столь же поощрительной для гитлеровцев оказалась и реакция госдепартамента США. Германский посол в Соединенных Штатах Дикгоф, сообщая о своей беседе с Хэллом, состоявшейся 12 марта, писал: «Было очевидно, что он (Хэлл.— Ред ) полностью понимает наши действия»⁷.

13 марта правительство Гитлера опубликовало закон о включении Австрии в состав германского «рейха». (См. карту № 7). Вскоре захват Австрии Германией признали правительства Англии и Франции.

Только Советский Союз поднял голос протеста, предупреждая народы Европы и всего мира об опасности фашистской агрессии. 17 марта 1938 г. правительство СССР обратилось к другим великим державам с предложением созвать международ­ную конференцию с их участием, чтобы обсудить создавшееся положение. В офици­альном заявлении Советского правительства была дана четкая принципиальная оценка действиям фашистской Германии в отношении Австрии как вооруженному втор­жению в эту страну и насильственному лишению австрийского народа его политиче­ской, экономической и культурной независимости. Правительство СССР обращало

¹ См. Documents on German Foreign Policy. Sénés D, vol. I, pp. 264—269.

² Там же, стр. 2/2—273.

³ Т а м же, стр. 262.

⁴ Т а м же, стр. 277.

⁵ См. Документы и материалы кануна второй мировой войны, т. I, стр. 97.

⁶ Documents on German Foreign Policy. Series D, vol. I, pp. 569—570.

⁷ Т а м же, стр. 583.

136

внимание западных держав на их ответственность за судьбы мира и предлагало немедленно принять меры для коллективного пресечения агрессии и предотвращения новой мировой войны, считая целесообразным обсудить этот вопрос либо в Лиге Наций, либо на специальной международной конференции. Советское заявление заканчивалось следующими словами: «Завтра может быть уже поздно, но сегодня время для этого еще не прошло, если все государства, в особенности великие державы, займут твердую недвусмысленную позицию в отношении проблемы коллективного спасения мира»¹. Несмотря на очевидную важность и необходимость предложенных Советским Союзом мер, они не были приняты другими державами.

Австрийские правые социалисты во главе с Реннером оправдывали захват­нические действия гитлеровцев, предавая национальные интересы своей страны. Реннер заявил, что он с радостью отдает свой голос за присоединение Австрии к Германии ².

Единственной политической силой в Австрии, решительно отвергшей аншлюс, была коммунистическая партия. Она обратилась к населению с воззванием, в котором говорилось: «Австрийский народ подвергся насилию, но его вера в будущее не слом­лена. Борьба продолжается. Нашими собственными усилиями, с помощью всемирного фронта мира, свободная, независимая Австрия будет создана вновь» ³. Австрийские коммунисты возглавили патриотические силы страны, энергично выступив против правосоциалистических и других капитулянтов.

Предав Австрию и отвергнув предложения Советского Союза о коллективных мерах защиты мира, правящие круги западных держав фактически открыли «зеленую улицу» войне в Европе. С переходом германского фашизма от подготовки агрессии к прямым актам агрессии война превратилась в «европейскую институцию». На­чался предвоенный политический кризис, т. е. такой критический момент, когда накопившиеся с течением времени империалистические противоречия доходят до «точки кипения», до предельного накала, за которым уже следует взрыв — столкно­вение соперничающих империалистических группировок.

К этому кризису вели не какие-то случайные и внешние обстоятельства, могу­щие явиться лишь предлогом для развязывания войны, а те глубинные внут­ренние противоречия, которые закономерно обусловливали вооруженный конфликт между империалистическими государствами. Политический кризис возник на эко­номической основе империализма, на почве стремления монополистического капи­тала к мировому господству, в результате неравномерного развития капитали­стических держав и скачкообразного изменения в соотношении их сил на мировой арене, ведущего к обострению борьбы за рынки сбыта и сырья, за сферы приложе­ния капитала.

Таким образом, предвоенный политический кризис — это не явление субъек­тивного, идеологического или психологического порядка, а объективная реаль­ность, обусловленная всем развитием империализма, его коренными, глубокими противоречиями, ожесточенной борьбой капиталистических держав за мировую гегемонию.

Накопленный десятилетиями «горючий материал» в мировой политике, по словам В. И. Ленина, приходит в такое состояние, что «достаточно незначительного щелчка какой-нибудь «державе», чтобы «из искры возгорелось пламя» ⁴.

Действительное происхождение и развитие предвоенного политического кри­зиса тщательно скрывается буржуазной пропагандой и дипломатией. Война гото­вится в глубокой тайне от народов, под ширмой буржуазного пацифизма и оборон­чества, под прикрытием лицемерных заявлений о миролюбии.

¹ Новые документы из истории Мюнхена. М., Госполитиздат, 1958, стр. 22.

² См. «Neues Wiener Tagblatt», 3. April 1938.

³ Die Kommunisten im Kampf für die Unabhängigkeit Österreichs. Wien, 1955, S. 64.

⁴ В. И. Л е ни h. Соч., т. 15, стр. 168.

137

В обстановке политического кризиса кануна первой мировой войны убийства наследника австрийского престола Фердинанда явилось тем «щелчком», который привел к войне между блоком держав Антанты и центральным блоком во главе с Германией.

Вторая мировая война, как и первая, возникла в недрах капиталистической системы в результате неравномерного развития капитализма. Однако если первая мировая война началась в условиях только еще назревавшего общего кризиса капи­тализма и была первым его проявлением, то вторая мировая война разразилась тогда, когда этот кризис произвел уже глубокие изменения в расстановке социальных сил на международной арене, определяя собой весь ход общественного развития. С возникновением и успешным развитием социалистического государства — Совет­ского Союза, ставшего центром притяжения всего международного революционного и национально-освободительного движения, главным содержанием мировой политики сделалась борьба старого капиталистического мира с молодым, набирающим силы социалистическим советским обществом. Это основное противоречие новой эпохи ослабляло капитализм, обостряло все его другие внутренние и внешние противоречия. В странах, где империалистическое господство, исторически себя изжившее, было поколеблено развитием классовой борьбы, буржуазия прибегла к фашистским мето­дам сохранения своей власти.

Все это неизбежно должно было сказаться и сказалось на сроках назревания и развертывания предвоенного политического кризиса, на его конкретных проявле­ниях, на политической и дипломатической деятельности капиталистических держав.

Существование СССР в известной мере сковывало агрессивную активность обеих империалистических группировок. Они не могли столь безнаказанно делить мир и порабощать народы, как это пм удавалось в прошлом. Наличие Советского Союза, активно боровшегося против империализма и реакции, против колониализма и подготовки новых войн, за мир и безопасность народов, являлось серьезнейшей преградой для империалистических держав в их борьбе за мировую гегемонию. Все это усугубляло ненависть империалистов к СССР. Поэтому каждая из империалисти­ческих группировок все настойчивее стремилась разрешить свои противоречия за счет Советского Союза.

Общий кризис капитализма определил и основную особенность развития меж­дународных отношений кануна второй мировой войны. Она состояла в том, что западные державы, которым непосредственно угрожала фашистская агрессия, не только не принимали мер к ее обузданию и тем самым к защите своих собствен­ных интересов, а, наоборот, всячески поощряли и поддерживали ее. Эта самоубий­ственная политика исходила из утопического расчета, что путем частичных уступок агрессору за счет малых стран и народов можно будет откупиться от него, отвести от себя его удар и направить фашистскую агрессию против Советского Союза, уничтожить растущий и крепнущий социализм и тем укрепить расшатавшуюся капиталистическую систему, а заодно и разделаться со своими империалистиче­скими соперниками, которые неминуемо должны ослабнуть в этой гигантской схватке с СССР.

Таким образом, войну, зародившуюся и вызревшую в недрах капиталисти­ческой системы, империалисты США, Англии и Франции пытались вынести за пределы этой системы. Они хотели сделать социалистическое государство, которое не имело и не могло иметь никакого отношения к возникновению этой войны, ее участни­ком, чтобы уничтожить СССР как мировой оплот социализма.

Это был один из самых авантюристических маневров, к которым когда-либо прибегали правящие классы отживающих социально-экономических формаций с целью продлить свое существование. Но, как говорил В. И. Ленин, «нельзя рас­считывать правильно, когда стоишь на пути к гибели» ¹.

¹ В. И. Ленин. Соч., т. 33, стр. 128. 138

В планах правящих кругов США, Англии и Франции крылось по крайней мере два основных просчета. Во-первых, эти круги не желали принять во внимание мощь социалистического государства, которая не могла не оказывать сдерживающего влияния на фашистских агрессоров; во-вторых, они недооценивали тот факт, что гитлеровская Германия ставила целью не только перераспределить в свою пользу колонии и сферы влияния, но и полностью разгромить и подчинить себе своих импе­риалистических соперников и завоевать мировое господство. А это означало, что агрессора нельзя было умиротворить никакими частичными уступками и что «соглаше­ние» с ним было возможно только ценой полной и безоговорочной капитуляции перед его требованиями.

В результате политический кризис перед второй мировой войной отличался рядом характерных особенностей по сравнению с кризисом кануна первой мировой войны. В июле 1914 г. вопрос о войне был решен обеими группировками, и империа­листы маневрировали с целью возложить ответственность за развязывание войны на противника. Во время кризиса 1938—1939 гг. положение было значительно сложнее. Удастся ли Советскому Союзу путем организации коллективного отпора агрессору предотвратить войну? Если не удастся, то возникнет ли она как война между двумя системами или же она выльется в столкновение соперничающих блоков внутри самой капиталистической системы?

Советский Союз с наступлением предвоенного политического кризиса с еше большим упорством и последовательностью продолжал бороться за организацию коллективной защиты мира, не упуская ни одной возможности, которая могла бы быть использована, чтобы остановить стремительно надвигавшуюся военную опасность.

Правящие круги США, Англии и Франции в этот критический для судеб мира момент нашли, что их политика «невмешательства» и «умиротворения» уже недоста­точна, и начали активно содействовать развертыванию агрессии, отдавая немецким захватчикам одну европейскую страну за другой в качестве платы за нападение на СССР. Германский фашизм, который с целью установления мирового господства соби­рался разгромить не только Советский Союз, но и своих империалистических сопер­ников на Западе, решал вопрос об очередности нанесения ударов, исходя из сообра­жений политической и стратегической целесообразности. При этом каждая уступка со стороны западных держав воспринималась руководителями фашистской Германии как доказательство того, что «проба сил» на Западе принесет им наиболее легкую и быструю победу.