III. «Ель рукавом мне тропинку завесила...»: жизнеутверждающее начало в стихотворении. Гармоничность и музыкальность поэтической речи

После того как учитель или подготовленный ученик прочитает это стихотворение А. А. Фета, спросим, какие чувства вызвало это стихотворение у школьников. Обратим внимание детей на разную длину строк: как это связано с чувствами, которые передает нам поэт?

Анализ текста

Прочитаем стихотворение внимательно — по строфам.

Читаем 1-ю строфу.

В осеннем лесу у одинокого человека возникло смешанное чувство грусти и веселья, может быть, ожидание изменений в природе и в душе. Свое состояние герой ощущает словно бы навеянным каким-то особым колдовством. Строка «Ель рукавом мне тропинку завесила...» вызывает в сознании образ колдуньи, которая словно не хочет выпустить путника из леса, манит его вглубь, закрывает от его взора лесные тропинки. Эта строка представляет систему метафор: ель — женщина-колдунья, ветка — рукав ее платья. Так одной строчкой Фет создает атмосферу таинственности, сказочности.

Путник словно бы не осознает себя; главное его ощущение — ветер, который заполняет собой все окружающее пространство, слово ветер недаром выделено дважды в отдельные предложения.

— Прочитайте 2—4 строчки: какой гласный звук повторяется в них чаще других? Каким он является: ударным или безударным? Какое чувство вызывает повторение этого звука?Ветер. В лесу одному

Шумно, и жутко, и грустно, и весело,

Я ничего не пойму.

Читаем 2-ю строфу.

— С какого слова-предложения начинается эта строфа? Как вы думаете, почему?

— Какие согласные звуки в 3—6 строках передают шум ветра?

— Как проявляет себя звук [у] во 2-й строфе?

— Как вы понимаете значение глагола гудет? Каким является это слово: общеупотребительным или диалектным? Как, по-вашему, отличается смысл глагола гудет от смысла глагола гудит?

— На какие части делится вторая строфа? Какое слово ее разделяет? К какой части речи оно принадлежит?

Чу — междометие, которое означает призыв обратить внимание на какие-то звуки, его можно заменить словом слышишь. Междометие носит просторечный характер.

— Что означает в осеннюю пору звук рога в лесу?

Статья учебника (с. 209, ч. 1) говорит: «Но неожиданно до слуха доносится звук „тонко взывающего рога“. На самом деле с помощью рога посылали сигналы друг другу охотники. Осенью открывался охотничий сезон, помещики съезжались вместе и с собаками охотились на различного зверя, причем часто охота длилась много дней и уходила довольно далеко от жилья. На охоте человек двигается, чувствует азарт и всеобщее движение, и переживание одиночества развеивается при воспоминании об охоте, от мысли о близком присутствии человека».

С помощью звукописи Фет передает нам, как сквозь шум ветра и шуршание листьев («неожиданно слышится») доносится иной звук: «тонко взывающий рог» (в этой строке «работают» и ударные гласные, и сочетание согласных [вз]). Звук рога словно бы прорезает ветер, разрушает околдовывающее влияние стихии.

— Как вы понимаете значение слова взывающий? Часто ли оно употребляется в современной речи? Постарайтесь подобрать к нему синонимы.

Можно предложить на выбор несколько слов: зовущий, зазывающий, ведущий, вызывающий, приглашающий...

— Как меняется настроение во второй части строфы?

Читаем 3-ю строфу.

«Сладостен зов мне глашатая медного!»

— К какой части речи относится слово сладостен?

Сладостен — краткое прилагательное мужского рода единственного числа именительного падежа; полная форма — сладостный.

— В чем, по-вашему, отличие значений прилагательных сладкий и сладостный?

Сладкий — имеющий вкус, свойственный сахару или меду.

Сладостный — приятный, доставляющий удовольствие.

— Найдите в предыдущей строке слово, однокоренное существительному зов. Подберите еще несколько однокоренных слов. Какие гласные чередуются в этом корне? Какие согласные остаются неизменными?

— Какой предмет автор называет глашатаем медным и почему?

— Выделите корень в существительном глашатай и подберите однокоренные слова.

— Какое противопоставление присутствует в первой и второй строках последней строфы?

Зов «глашатая медного» — символ жизни, присутствия человека — противопоставлен символу угасания природы — «мертвым листам».

— Какие слова в стихотворении кажутся вам высокими и обычно не употребляются в устной речи? Как появление слов высокого стиля связано с изменением настроения в стихотворении?

Взывающий, сладостен, глашатай.

— К кому или к чему обращается герой в двух последних строках? Можем ли мы сказать, что автор мысленно ведет диалог?

— Что означает выражение странник бедный? В каком значении употреблено прилагательное бедный: «имеющий мало денег» или «несчастный, одинокий»?

Обучение выразительному чтению

— Каким размером написано это стихотворение?

— Что общего у амфибрахия в стихотворении Ф. И. Тютчева «Листья» и у дактиля в стихотворении А. А. Фета «Ель рукавом мне тропинку завесила...»?

Хорошо, если дети смогут уловить ритм вальса и подтвердят свое ощущение строчкой «Листья кружатся у ног».

Можно еще раз обратить внимание на длину строк и сравнить их с неравномерными порывами ветра, чтобы создать у детей осязательный образ.

— Вспомним еще раз: когда наступает перелом в настроении?

— Определите способ рифмовки в этом стихотворении. Повторно читаем стихотворение А. А. Фета необходимое количество раз, стремясь передать выработанное в процессе беседы понимание текста.

Домашнее задание

Опираясь на статью учебника и составленный по ней план, подготовить рассказ о жизненном пути А. А. Фета.

Подготовить выразительное чтение (наизусть — по усмотрению учителя) стихотворения «Ель рукавом мне тропинку завесила...».

Индивидуальное задание

Подготовить выразительное чтение стихотворения А. А. Фета «Морская даль во мгле туманной...» (текст дан на нахзаце учебника).

Урок 27 – 28. 27) Стихотворение «Еще майская ночь...» А. А. Фета. Комплексный анализ текста. 28) РР Психологизм, гармоничность и музыкальность поэтической речи Ф.И. Тютчева и А.А.Фета. Краски и звуки в пейзажной лирике Подготовка к домашнему сочинению по лирике поэтов.

Цель: обучение комплексному анализу стихотворения. Воспитывать любовь к природе.

Природа как воплощение прекрасного в стихотворении «Еще майская ночь...». «Учись у них — у дуба, у березы...»: природа как естественный мир, служащий камертоном для жизни человеческой души

Ход урока

I. Проверка домашнего задания

Слушаем выразительное чтение наизусть стихотворений А. А. Фета (в том числе и стихотворения «Морская даль во мгле туманной...») и Ф. И. Тютчева, рассказ о жизненном пути А. А. Фета.

II. Природа как воплощение прекрасного в стихотворении «Еще майская ночь...»

В стихотворении «Еще майская ночь...» автор сосредоточивает внимание не на точном описании природы, а на передаче своих чувств через картины природы, которая является воплощением прекрасного для поэта. Это одно из тех стихотворений, очарование которых в тайне, недоговоренности, и это очарование может быть легко разрушено прямолинейно проведенным анализом.

В некоторых классах стоит предложить детям самостоятельно продумать интонации, ритм и темп при выразительном чтении стихотворения, затем послушать интерпретации (выраженные в чтении!), обсудить и коллективно решить, кто из детей прочитал стихотворение наиболее верно (опираемся на чувство слова, на языковую интуицию детей).

В последние годы в списках экзаменационных тем часто встречалась такая формулировка: «Стихотворение А. А. Фета „Еще майская ночь...“: восприятие, интерпретация, оценка». Исходя из этого, мы предложим учителю подробный разбор стихотворения. Каких художественных особенностей стоит коснуться в классе, учитель определит самостоятельно, полагаясь на знание индивидуальных особенностей учеников.

Анализ текста

При знакомстве со стихотворением «Еще майская ночь...» первое, на что обращает внимание чуткий читатель, — его музыкальность, напевность, плавность. Оно звучит как удивительная, завораживающая мелодия, в которой повторы, переклички тем и, казалось бы, внезапные паузы не мешают, а, напротив, придают еще большее очарование. Динамика пятистопного ямба захватывает нас, чередование коротких и длинных предложений словно подталкивает вперед. Если при этом спросить, какова идея стихотворения, читатель наверняка пожмет плечами и, ощутив некоторое равнодушие, ответит: «Поэт восхищается природой». Такое равнодушие будет вызвано самой постановкой вопроса, которая разрушает главное в этом стихотворении — чувство.

Если исходить из того, что в стихотворении присутствуют две составные части — идея (мысль) и эмоция (чувство), то можно заметить, что в некоторых стихотворениях преобладает идея (это часто проявляется, например, у Н. А. Некрасова), в других стихотворениях идея и эмоции находятся в равновесии (Ф. И. Тютчев), в третьих на первый план выходит чувство и основная мысль стремится проявить себя именно через пробуждение подобного чувства в душах читателей. Эта особенность характерна для большинства стихотворений А. А. Фета, к которым подходит старинное название стихотворений — «пьесы». В «пьесе» «Еще майская ночь...» восторженное чувство поэта выражено настолько ярко, что оно легко и прямо передается читателям и слушателям.

Мы можем издалека любоваться прекрасной картиной, находясь под властью ее очарования, и не стремиться понять, как художнику удалось достичь этого влияния на зрителя. Можем поступить иначе: обдумать особенности композиции, колористическое решение, подойдя поближе, всмотреться в мазки масла, нанесенного на холст, увидеть их цвет и рельеф. А потом вновь отступить назад, всмотреться в картину еще раз и восхититься мастерством художника, который такими простыми средствами достиг столь замечательного эффекта. От этого наше сопереживание образам картины только усилится: теперь мы словно бы побывали в мастерской у художника и видим созданные образы уже не снаружи, а изнутри, будто сами приняли участие в их создании. Так же и со стихотворением: если мы вчитаемся в строки внимательнее, увидим, какими средствами пользовался поэт, мы будем удивлены: как простыми словами, с помощью всем привычных способов можно создать ощущение волшебства!

Обратимся же к стихотворению и попробуем прочитать текст, замечая его художественные особенности.

Стихотворение начинается двумя восклицаниями: «Какая ночь! На всем какая нега!» Местоименное прилагательное не описывает нам ночь, но передает такое восхищение ею, что мы невольно вспоминаем самую прекрасную ночь, которую когда-либо видели сами. Таким образом, автор сразу вызывает личные ассоциации читателя, включает в переживание. Слово нега мы не используем в повседневной речи, и его употребление сразу настраивает нас на высокий лад: ведь нега — это не просто однокоренное «нежность», а «блаженство», т. е. состояние высшего порядка.

Следующие два предложения этой строфы тоже восклицательные. «Благодарю, родной полночный край!» — со словами благодарности поэт обращается к родному краю, употребляя эпитет полночный. Важно правильно понять значение этого прилагательного: в древнерусском языке юг назывался полдень, а север — полунощь, полночь. Соответственно полночный означает «северный» с оттенком древности, исконности этого края. Кроме того, прилагательное полночный будет однокоренным к существительному ночь — смысловому ядру стихотворения:Из царства льдов, из царства вьюг и снега

Как свеж и чист твой вылетает май!

Поэт олицетворяет мир природы: зима представляется ему заколдованным «царством льдов», «царством вьюг и снега» (отметим повтор), из которого май выпархивает подобно волшебной птице. «Вылетает май»: к олицетворению присоединяется метафора, май сравнивается с птицей, как проклюнувшиеся из почек листочки часто сравниваются с птенцами, которые высунули из скорлупок свои зеленые клювики. Тепло наступает настолько быстро и внезапно, что приход весны после долгих месяцев холода кажется невероятным, к нему даже трудно привыкнуть.

Вторая строфа начинается анафорой «Какая ночь!». Далее, как в музыкальном произведении, следует развитие темы:Все звезды до единой

Тепло и кротко в душу смотрят вновь,

И в воздухе за песней соловьиной

Разносятся тревога и любовь.

Перед нами, казалось бы, обычный псевдоромантический поэтический набор: звезды, соловьиная песнь, затертая рифма вновь — любовь. Но у А. А. Фета это не псевдоромантика: это те конкретные детали мира, который он видит вокруг себя, который он ощущает во всей его первозданной новизне. Свои образы он берет не из перечня поэтических штампов, а из подлинного источника: ощущение живого дыхания в каждой строке стихотворения. Мы словно становимся свидетелями и участниками удивительного действа: будто человек, впервые осознавший свою отделенность от матери-природы в ее космической беспредельности, всмотрелся в ее лик со стороны и поразился ее прелести, гармонии и одухотворенности: звезды смотрят человеку «в душу», соловей поет не «песню» (песню поет человек — в четвертой строфе), именно песнь (это слово мы относим к высокому «штилю»). И затертая рифма словно обновляется, и мы понимаем подлинное значение слова любовь.

Но почему любовь ощущается в паре с тревогой? В стихотворении тревога — это не страх, а волнение перед новизной, рожденное ощущением хрупкости прекрасного мира. Это волнение автор ощущает в березах (третья строфа), которые, как чуда после долгой зимы, ждут полноты пробуждения жизненных сил, полноты развертывания листьев, готовые отдать недавно появившимся листьям, как детям, все соки.Березы ждут. Их лист полупрозрачный

Застенчиво манит и тешит взор.

Они дрожат. Так деве новобрачной

И радостен и чужд ее убор.

Автор видит березы в образах «новобрачных дев», невест, ожидающих таинства преображения, в только что распустившихся листьях — подвенечный убор. Ощущение напряжения — натянутой струны — автор передает с помощью нераспространенных двусоставных предложений: «Березы ждут», «Они дрожат». Синтаксический параллелизм этих предложений находит свое продолжение в параллельности конструкций второго и четвертого предложений этой строфы: в них мы видим соответственно расположенные подлежащие, определения, однородные сказуемые и дополнения.

Если подойти формально, то «радостен и чужд», так же как «тревога и любовь», будут антитезой. Но в этом слиянии несочетаемого рождается истина переживания.

Разбираясь в технике нарисованной поэтом картины, можно обратить внимание на формы прилагательных: «свеж и чист», «и радостен и чужд». Краткие прилагательные, лишенные привычных современному русскому языку окончаний, словно обращают нас к древнерусскому языку в его лаконичности и свежести новообретенной выразительности, придают стихотворению динамику, уплотняют мысли и чувства. Этим же приемом пользуется Е. А. Баратынский в стихотворении «Весна, весна! как воздух чист!..», где мы встречаем целую гирлянду кратких прилагательных и причастий: «воздух чист», «ясен небосклон», «древа обнажены», лист «и шумен и душист».

Четвертая строфа начинается с обращения к ночи, с двойного отрицания, которое усиливает ощущение восторга, передает уникальность переживаемого поэтом чувства:Нет, никогда нежней и бестелесней

Твой лик, о ночь, не мог меня томить!

Опять к тебе иду с невольной песней,

Невольной — и последней, может быть.

Звезды — глаза ночи, небо — ее лик, вызывающий чувство томления, т. е. сладкого, тягучего ожидания чего-то неизведанного, но прекрасного.

Привлекает богатством смыслов сочетание двух определений: «нежней и бестелесней»: нежность часто возникает к существу, обладающему телесным выражением. Нежность часто жаждет прикосновений. Но нежность поэта бестелесна, направлена не на плоть: это чувство вызвано духовным состоянием восторга перед великим и необъятным, к которому прикоснулся, оказался причастным и земной человек, благодаря этому возвысивший свой дух до признания высокой гармонии звезд и полупрозрачного березового листа, до гармонии того, что живет многие миллионы лет, и того, что существует несколько месяцев — ничтожный по меркам звезды срок, но что прекрасно не менее звезды.

Поэт по-новому осознает краткость жизни человека, от этого песня его кажется ему самому «невольной» и, возможно, последней. Но дух побеждает трепет плоти, и рождается прекрасное стихотворение — торжествующий гимн весне.