9. Сетевая концепция общества м. Кастельса

Один из недавних вкладов в современную социальную теорию — трилогия Мануэля Кастеллса (Castells, 1996, 1997, 1998) под общим заголовком «Информационный век: экономика, общество и культура». Кастеллс (1996, р. 4) выражает позицию, противоположную позиции постмодернистской социальной теории, которая, как он считает, потворствует «празднованию конца истории и, в определенной мере, конца Разума, отрицая нашу способность понимать и осмысливать»

В 1980-х гг. возникла новая глобальная информационная экономика с возрастающей прибыльностью. Возникновению новой глобальной информационной экономики сопутствует появление новой организационной формы — сетевого предприятия. Среди прочего, сетевое предприятие характеризуется гибким (а не массовым) производством, новыми системами управления (зачастую перенимаемыми из японских моделей менеджмента), организациями, основанными скорее на горизонтальной, а не на вертикальной модели и соединением крупных корпораций в стратегические альянсы. Однако, что самое важное, фундаментальным компонентом организаций является совокупность сетей. Именно по этой причине Кастеллс (Castells, 1996, р. 171) утверждает, что «новая организационная форма возникла как характерная для информационной/глобальной экономики: сетевое предприятие», определяемое как «специфическая форма предприятия, система средств которого образуется пересечением сегментов автономных систем целей». Сетевое предприятие есть материализация культуры глобальной информационной экономики, и это делает возможным преобразование сигналов в товары посредством обработки знаний. В результате, изменяется природа труда (например, индивидуализация труда посредством введения гибких форм графика рабочего времени), хотя конкретный характер этого изменения различен от государства к государству.

Не ограничивая свой анализ рассмотрением сетевого предприятия, далее Кастеллс утверждает, что «господствующие функции и процессы в информационную эпоху во все большей степени организованы вокруг сетей», определяемых как наборы «взаимосвязанных узлов». Сети открыты, способны к неограниченному расширению, динамичны и могут обновляться, не разрушая систему. Однако то, что наша эпоха определяется сетями, не означает окончания капитализма. В сущности, по крайней мере, на данный момент, сети позволяют капитализму впервые становиться действительно глобальным и организованным на основе глобальных финансовых потоков, примером которых служат часто обсуждаемые глобальные «финансовые казино» — прекрасный пример не только сети, но также и информационной системы. Деньги, которые здесь выигрывают и проигрывают, имеют сегодня гораздо большее значение, чем те, что зарабатываются в процессе производства. Деньги отделились от производства; мы живем в капиталистическую эпоху, которая определяется бесконечным стремлением к деньгам.

Кастеллс не считает, что развитие сетей, культуры реальной виртуальности, информационализм и особенно их использование в информационном капитализме происходят без помех. В оппозиции к ним находятся индивиды и коллективные образования, обладающие собственной идентичностью, которую они стремятся защитить. Таким образом, «Бог, государство, семья и общество обеспечат непреложные, вечные коды, вокруг которых будет установлено движение противодействия наступлению» (Castells, 1997, р. 66). Важно осознать, что эти противодействующие движения, чтобы преуспеть, должны опираться на информацию и сети. Таким образом, они в значительной степени вовлечены в новый порядок. В данном контексте Кастеллс описывает множество социальных движений, в том числе сапатисты в Чиапас в Мексике, американская милиция, японский культ «Аум Сенрике», движение в защиту окружающей среды, феминизм и движение гомосексуалистов.

Что же можно сказать о государстве? С точки зрения Кастеллса, в новом мире с его глобализацией экономики и зависимостью от глобальных рынков капитала государство становится все менее мощным. Таким образом, например, государства будут неспособны защищать свои социальные программы, потому что присутствующие в мире несбалансированности приведут к тому, что, капитал будет тяготеть к государствам с низкими издержками по социальным программам. Мощь государства также разрушают глобальные коммуникации, которые свободно перетекают из страны в страну. Кроме того, наблюдается глобализация преступности и создание глобальных сетей, находящихся вне контроля какого-либо отдельного государства. Государства ослабляются также вследствие возникновения многосторонних объединений, таких супергосударств, как Европейский Союз, и внутренних подразделений. Несмотря на то что они будут продолжать существовать, Кастеллс (Castells, 1997, р. 304) считает, что государства становятся «узлами более обширной сети власти». Дилемма, с которой сталкивается государство, состоит в том, что, если оно представляет свои народы, оно будет менее эффективно в глобальной системе, однако если оно сосредоточится на последней, то не сможет адекватно выражать интересы своего народа.