2. Отличительные особенности культуры Западного Средневековья.

Средневековая модель мира: основные бинарные оппозиции, пространство и время.

Термин «средневековье» употреблялся и употребляется до сих пор в самых разных смыслах и значениях.

Долгое время к нему добавлялись эпитеты «мрачное», «темное».

Само название «средние века» было дано в XV в итальянскими гуманистами для определения «темных веков», «темной ночи христианства» между «светлыми» периодами античности и Новым временем (который начался с эпохи Возрождения).

Общества так называемых «средних веков» казались просвещенным европейцам по-варварски недоразвитыми.

Понятие средневековой цивилизации выглядело по меньшей мере странным.

А средневековая культура оценивалась в качестве низкой ступени культурного развития.

При этом средневековое европейское общество во многом отличалось от подобных ему японского, китайского, среднеазиатского, русского.

Оно и внутри себя не было однородным.

Средневековье на севере западной Европы и, скажем, в Италии или Испании, – разное.

Но в целом модель средневекового общества, которую позже «наложили» на все похожие, была создана при осмыслении более чем тысячелетней жизни Западной Европы, начиная с падения Рима, с V века нашей эры.

Эпоха средневековья продолжалась приблизительно одно тысячелетие – с V до XV в.

В период средних веков произошел переход от рабовладельческой греко-римской к средневековой феодальной цивилизации.

В этот период возникли новые государства, народы, образовались современные европейские языки, были открыты новые земли, было изобретено книгопечатание и др.

Историки обычно подразделяют эпоху средневековья на три основных этапа, в соответствии со стадиями становления, расцвета и упадка феодализма.

Первый этап – «Раннее Средневековье» (V‑X вв.) определялся общим социально-экономическим и духовно-культурным упадком в результате войн, междоусобиц и др.

Второй этап – «Зрелое Средневековье (X‑XIV вв.) был временем настоящего расцвета культуры, создания новых национальных государств.

Третий этап – «Позднее Средневековье» (XIV‑XV вв.) характеризовался ростом и укреплением национальных государств, частыми конфликтами между ними.

«Долгая ночь» средневековья не была еще собственно средневековьем, не была временем рождения средневековой культуры.

Скорее, это было время культурного хаоса, в котором сталкивались и перемешивались осколки разных систем культуры.

Но даже общую его картину весьма трудно восстановить, ибо памятники культуры сохранились в весьма незначительном количестве: каменное строительство почти прекратилось, его традиции были утрачены, место камня заняло дерево, постройки из которого, как известно, не сохраняются.

Христианизация Европы, по сути дела, только еще начинала разворачиваться. Огромные ее зоны (Центральная, Северная и Восточная Европа) к началу IX в. еще не были христианизированы.

На территории бывших римских провинций и Германии нередки были случаи принятия христианства в виде неортодоксальных ересей (арианства, несторианства).

Кроме того, непростой процесс христианизации варварских народов в определенной степени трансформировал христианство (особенно в культовой и праздничных сферах), привел на долгое время к сохранению культурного дуализма – сосуществования, с размежеванием в определенных сферах, христианства и язычества, особенно ощутимого в народной повседневной культуре.

Можно даже сказать, что на протяжении «долгой ночи» средневековья и на раннем этапе средневековой культуры культурная традиция варварских народов подавляла в мироощущении христианскую.

Это выразилось, к примеру,, в долгом господстве в сохранившихся памятниках культуры орнаментальных мотивов и непосредственно орнамента.

Но «ночь средневековья» не была бесконечной.

Состояние культурного хаоса постепенно преодолевалось.

Шел процесс постепенного сплавления его элементов в единое целое – культуру средневековья.

Первые результаты этого процесса проявились только к концу этого переходного периода, на рубеже VIII‑IX вв., вместе с первыми признаками демографического и культурного подъема.

Население Европы, впервые после долгого спада, начало медленно расти, создавая критическую массу для роста в перспективе городов и торговых связей, объединивших затем Европу в единое целое.

В VIII–X веках была предпринята попытка организации европейского (германского) мира, когда на территории Франции, Северной Италии и Германии сложилась Каролингская (по имени Карла I) империя, боровшаяся с мусульманами и горцами-басками в Испании.

Папа римский вручил Карлу императорскую корону.

Империя каролингов приобрела на время солидную военную силу, идеологическое единство, некоторый внешний блеск.

Но она оказалась неустойчивой и быстро разваливалась под ударами викингов, мусульман и мадьяр.

И уже на развалинах этой империи стали складываться европейские нации и государства, и вообще – западный христианский мир, христианские цивилизация и культура.

Может быть точнее – цивилизации и культуры, но единые по типу и духовной основе.

Средневековая цивилизация представляла собой, прежде всего, сложный конгломерат отдельных мирков, корпораций, сословий и семейно-родовых кланов.

Именно это и объясняет отчасти доминанту христианства в культуре этого мира, мощное влияние церкви в нем.

Заложено оно в немалой степени в интегрирующей (объединяющей) роли церкви в средневековом мире.

Главной чертой духовной культуры средневековья является ее религиозность.

Она выступает как новая мировоззренческая опора сознания человека, выражение запроса на святую, чистую жизнь, возникающего у человека, утомленного грубостью поздней римской античности.

Языческие религии не были готовы к этому, но и большие массы людей тоже не были способны стать аскетами, практически полностью отказаться от радостей земной жизни.

Христианство явилось своего рода «золотой серединой», компромиссом духа и плоти, ибо, при всей своей духовности, Христос воскресает как телесное существо, имеющее плоть и кровь.

Еще одной особенностью средневековой культуры является каноничность, то есть опора на определенные труды отцов церкви, их некритическое восприятие, на твердо установленные, ставшие общепринятыми нормами принципы духовной жизни человека и общества, правила религиозной деятельности.

Культуре средневековья присущ также символизм: текст Библии дает возможность для толкования ее содержания, для самостоятельных размышлений.

Вся духовная культура средневековья основана на различном комментировании Библии, трудов теологов.

Такое комментирование осуществлялось не трех уровнях.

Первый заключался в выявлении как бы зашифрованного смысла конкретных слов Библии, их разъяснении верующим.

Второй уровень расшифровывал идеи, заложенные в Библии.

На третьем, высшем уровне допускалось развитие этих идей собственными размышлениями, вытекающими из глубокого понимания первоисточника автором.

В любом происходящем событии человек мог увидеть знамение свыше и сам создавал символы с целью влияния на исход событий.

Следующей особенностью является психологическая самоуглубленность средневековой духовной жизни.

Она проявляется в огромной роли исповеди в духовной жизни человека, очищения, искренности для его душевного спасения.

Для средневековья вообще характерна необычайная сложность личностных ощущений.

Личности в новоевропейском смысле слова здесь еще нет, но уже есть определенные потенции для ее проявления.

Поэтому так же, как и в античности, мы можем говорить применительно к средневековью о господстве в нем лишь весьма неполного чувства личности.

Эта «неполная личность» средневековья – прежде всего чрезвычайно динамическая система личностных ощущений, чутко реагирующая на изменения «внешней среды». Ее питательная среда – средневековый мир и христианство с его взаимопроникновением двух миров – предоставляет богатые возможности для развития тех или иных ее сторон, допускает различные варианты личностных ощущений и возможность перехода человека из одного в другой даже в краткий промежуток времени.

В основе напряженного порыва вверх – страстная жажда постижения Бога в его подлинной Сущности.

Но само это постижение возможно отнюдь не на основе разума, тесно связанного с индивидуальностью человека, а на основе веры и откровения, интуитивным, непостижимым, таинственным образом, то есть иррациональным путем.

Поэтому в средневековье возникают целые эпохи, озаренные светом мистики.

Наконец, следует отметить историзм духовной жизни средневековья, обусловленный христианской идеей неповторимости событий, их единичности, вызванной уникальностью факта явления Христа как начала истории.

В отличие от античной цикличности, повторяемости событий во времени, средневековье проникнуто ожиданием страшного суд, размышлениями о конечной цели судьбы человека, мира в целом.

Таким образом, возникает чувство истории, представление об историческом процессе, имеющем точку отсчета и конечную цель.

Появляется представление об истории как направленном, нециклическом процессе, а само время из цикла, из круговорота времен начинает разворачиваться в линию.

Возникает ощущение линейного времени, столь характерное для Нового времени и нашего современного восприятия.

Следует отметить и другой факт.

Поскольку средневековое общество остается обществом аграрным, продолжающим сохранять тесную зависимость от природы, в нем по-прежнему господствует циклическое восприятие времени, основанное на природно-астрономических явлениях.

Особенно это характерно для основной массы его населения – крестьянства и, таким образом, для народной культуры.

Средневековое общество – вполне традиционное.

Оно использовало традиционные формы всюду, где это было возможным, в том числе и в хозяйстве.

Хозяйство оставалось в той или иной мере замкнутым, натуральным.

Торговля была, но старались обходиться своим, произведенным у себя.

Земля обрабатывалась «как всегда», то есть одними и теми же способами на протяжении столетий, и обрабатывалась в общем плохо.

Урожайность в среднем была очень низкой: не то что в Древнем Египте или Месопотамии.

Целью хозяйства было обеспечить лишь средства к существованию, самое необходимое.

Если речь и шла о роскоши знати, то для нее это не считалось излишеством.

И искусственная среда строилась как необходимая для жизни и обороны.

Замки-крепости феодалов всегда имели крепкие стены, но не повышенную комфортность.

Пространство как категория имеет огромную значимость, поскольку именно пространство лежит в основе мировосприятия человека.

Ориентируясь в пространстве, человек членит реально существующий объективный мир, пространство и время задают параметры существования мира, являясь основополагающими формами человеческого опыта.

Они создают «рамку происходящего, констатируя природу событий, активно воздействуя на них.»

Особым образом пространство понималось в средние века.

По мнению А.Я. Гуревича, такого понятия вообще не существовало: «spatum» имело другой смысл- «протяженность», «промежуток», а «locus» означало место, занимаемое определенным телом, а не абстрактное место вообще.

Такая абстракция возникает в Новое время.

Ссылаясь на В.Н. Топорова, Е.С. Яковлева пишет о том, что можно «…проследить динамику идеи пространства: по мере развития мира и человека происходит «собирание», «обживание», «освоение» пространства… .

Сначала оно было «разбросано» повсюду, иерархизация его структуры происходит через мир вещей и человека, пространство уже не является непрерывным и гомогенным, оно является разнородным, с разной ценностью его частей…»

Говоря о понимании затрагиваемых категорий, в средние века, А.Я. Гуревич поясняет, что их восприятие разнилось не только у народностей населяющих разные регионы, но отличалось и внутри различных сословий.

Исследование этого вопроса весьма затруднено, хотя различные философы предпринимали попытки рассуждать на данную тематику во все времена.

Тем не менее, можно составить представление о «Модели Мира», средневекового человека, проанализировав литературные памятники дошедшие до наших дней.

«Однако использование этих произведений для изучения пространственно-временных понятий возможно, по-видимому, лишь в ограниченной мере.

Это объясняется тем, что в процессе художественного познания мира вырабатываются свои, автономные категории времени и пространства, и необходимо помнить об их условности.

Художественное время и художественное пространство, с которыми мы сталкиваемся в литературе или в живописи, имеют специфические особенности, проистекающие в большой степени не прямо из способов восприятия мира и истории обществом, в котором были созданы эти произведения, а из особых идеологических и художественных задач, возникавших перед писателями, поэтами и живописцами.

Например, допустимо предположение,

Что человек в средние века любил природу и любовался ею (сейчас для нас это лишь допущение, справедливость которого мы пока не обсуждаем), - но автор поэмы или картины мог и не выразить этого чувства и дать совершенно условное изображение окружающей людей среды, исходя из требований религиозно-символического истолкования мира.

Поскольку подлинной, высшей реальностью, согласно тогдашним представлениям, обладал не мир явлений, а мир божественных сущностей, то индивидуальные черты видимого мира оказывались недостойными точного воспроизведения, и для их изображения, в той мере, в какой оно все же требовалось, было достаточно прибегнуть к некоторому условному шаблону.»

(А.Я. Гуревич, Категории средневековой культуры.)

Понятие пространство особенно в период раннего средневековья, неразрывно связывалось сбинарной аппозицией - Свой / чужой.

Для человека рассматриваемого периода, колоссальным значение имело то, чей он сын и откуда происходит.

Свой двор, ограниченное пространство, противопоставлялось открытому (не замкнутому) миру, чужой…

К базисным пространственным понятиям относятся «осевое горизонтальное измерение» и «вертикальное измерение», то есть имеет смысл вести речь о пространстве вертикальном и горизонтальном.

Рассмотрим горизонтальное пространство.

Проанализированные лексические единицы, имеющие отношение к представлению о пространстве, позволяют сделать вывод о существовании следующих концептуальных оппозиций:

1) оппозиция «свое/чужое пространство»

2) оппозиция «замкнутое/ограниченное- незамкнутое/открытое/неограниченное пространство».

Между оппозициями существует тесная взаимосвязь, так, например, «свое пространство» может быть замкнутым (hus, burc) и открытым (acker) и т. д.

Что касается вертикального измерения, то здесь, дуализм средневековых представлений представлял такие аппозиции:

небесное противостоит земному, бог - диаволу, хозяину преисподней, понятие верха сочетается с понятиями благородства, чистоты, добра,

тогда как понятие низа имеет оттенок неблагородства, грубости, нечистоты, зла.

Контраст материи и духа, тела и души также содержит в себе антитезу низа и верха. Пространственные понятия неразрывно связаны с религиозно-моральными.

Привидевшаяся библейскому Иакову лествица, по которой с небес на землю и обратно снуют ангелы, - такова доминанта средневекового пространства.

Что касается формации земли, то она также разнилась в разное время и у разных мыслителей.

От представления о плоской земле, земля – диск, до сферических.

В отношении бинарных аппозиций времени, в средневековой культуре противопоставлялись – день и ночь, зима и лето,

Благоприятных и не благоприятных дней.

Литература:

«Осень средневековья» Й. Хейзинг;

«Цивилизации средневекового Запада» Ж. Ле-Гофф;

«Элементы средневековой культуры» П. М. Бицилли;

«Европа в Средние века» Ж. Дюби;

«Категории средневековой

культуры» и

«Средневековой мир: культура безмолвствующего большинства» А.Я Гуревич.