Леви-Стросс К. - Структурная антропология (2008, Академический Проект)

25

30

аналогия в методе исследования требует от них непре­ менного сотрудничества.

После Шрадера [781, гл. XII, ч. 4] нет более необ­ ходимости доказывать, какую помощь может оказать лингвистика социологии при исследовании проблем родства. Так, именно лингвисты и филологи (Шрадер, Роз) [781; 768]** указали на невероятность гипотезы,

*Опубликовано ранее [см. 468].

** См. также по этому вопросу наиболее новые работы Дж. Том­ сона, благоприятные по отношению к гипотезе сохранения матрилинейных пережитков20.

42

К. Леви-Строс и ж Структурная антропология

нее эти результаты являются следствием различного

подхода, причем не делается никаких усилий для того,

чтобы дать возможность представителям одной спе­ циальности воспользоваться техническими и методо-

5логическими достижениями другой. Подобная пози­ ция могла быть объяснима в то время, когда лингви­ стические исследования опирались на исторический анализ. Этнологические изыскания, проводившиеся в этот период, отличались от лингвистических скорее

юпо своей глубине, чем по самому их характеру. Линг­ висты владели более точным методом, результаты их исследований были лучше обоснованы. Социологи

могли вдохновляться их примером, «отказываясь по­ ложить в основу своих классификаций рассмотрение is современных видов в пространстве» [222, т. 2, с. 562].

Тем не менее при всем этом антропология и социоло­ гия ждали от лингвистики только фактических сведе­ ний; ничто не предвещало откровения*.

Возникновение фонологии внесло переворот в го это положение. Она не только обновила перспективы

лингвистики: столь всеобъемлющее преобразование не могло ограничиться одной отдельной дисципли­ ной. Фонология по отношению к социальным наукам играет ту же обновляющую роль, какую сыграла, на-

25пример, ядерная физика по отношению ко всем точ­ ным наукам. В чем же состоит этот переворот, если

попытаться выяснить его наиболее общие следствия? На этот вопрос ответ нам дает один из крупнейших

представителей фонологии — Н. Трубецкой. В прозо граммной статье [817] он сводит в конечном счете фо­ нологический метод к четырем основным положени­ ям: прежде всего фонология переходит от изучения сознательных лингвистических явлений к исследова­ нию их бессознательного базиса; она отказывается 35 рассматривать члены отношения как независимые

* В годы между 1900-м и 1920-м основатели современной линг­ вистики Фердинанд де Соссюр и Антуан Мейе решительно стали под покровительство социологов. Только после 1920 г. Марсель Мосс на­ чинает опрокидывать эту тенденцию, если пользоваться терминологи­ ей экономистов.

земного шара и в совершенно различных обществах 40

родство и Язык

II Глава

44

К. Леви-Строс ЮВД Структурная антропология

форм родства, брачных правил, предписанных норм поведения между определенными типами родствен­ ников и т. п. заставляют думать, что как в одном, так и в другом случае наблюдаемые явления есть не что

5иное, как результат взаимодействия общих, но скры­ тых законов. Эту проблему можно сформулировать

20гией. Между прежней лингвистикой, искавшей прежде всего в истории свой объяснительный принцип, и неко­ торыми попытками Риверса существует поразительная аналогия: в обоих случаях только лишь одно (или почти

лишь одно) диахроническое исследование должно объ-

25яснить синхронические явления. Сравнивая фонологию с прежней лингвистикой, Трубецкой определяет первую как «структурализм и систематический универсализм», который он противопоставляет индивидуализму и «ато­

мизму » предыдущих школ. Диахроническое исследовазо ние он рассматривает в перспективе, подвергшейся глу­ боким изменениям. «Эволюция фонологической систе­ мы направляется в каждый данный момент те н д ен ц и ей к цели ... Эта эволюция имеет направление, внутреннюю логику, которую призвана выявить историческая фо-

35 нология» [817, с. 255; 382; 381]25. Однако именно такое «индивидуалистическое», «атомистическое» толкова­ ние, основанное исключительно на исторической слу­ чайности, критикуемое Трубецким и Якобсоном, обыч­

но и применяется по отношению к проблемам родства 40 [761; 762, гл. IV]. Каждая терминологическая подроб-

ность, каждое специальное брачное правило связыва­ ются с различными обычаями либо как следствие, либо как остаточное явление: создается чрезмерно дробная картина. Никто не задается вопросом, каким образом системы родства, рассматриваемые в своей синхронной совокупности, могли стать произвольным результатом столкновения нескольких разнородных социальных установлений (большинство из которых, впрочем, лишь

предполагаются) и тем не менее функционировать ре­ гулярно и с определенной эффективностью [см. выска­ 10 зывание в том же смысле: 810].

Предварительная трудность возникает при пере­

носе фонологического метода на социологические

исследования первобытных народов.

Внешнее сходство фонологических систем и си­ стем родства настолько велико, что оно немедленно увлекает по ложному пути, который заключается в формальном уподоблении терминов родства фонемам

языка. Известно, что для выведения структурного за­ кона лингвист разлагает фонемы по их «различитель­ 20

ным признакам», которые можно затем объединить в одну или несколько «пар оппозиций» [383]. Социо­ лог мог бы попытаться раздробить термины родства данной системы, пользуясь аналогичным методом.

Например, в нашей системе родства термин «отец» 25 (реге) имеет положительное содержание, поскольку это касается пола, относительного возраста, поколе­ ния, но он не имеет ни малейшей тенденции к класси­ фикационному употреблению и не может выражать отношений свойства. Таким образом, при рассмотре­ 30 нии каждой системы возникает вопрос о характере

выражаемых отношений, а в случае каждого терми­ на родства выясняется, какое значение — положи­ тельное или отрицательное — принимает каждое из этих отношений: поколение, классификационное 35 употребление, пол, относительный возраст, свойство и т. д. Есть надежда именно на этом уровне «микро­ социологии» установить наиболее общие структур­ ные законы, подобно тому как это делает лингвист

на уровне более низком, чем фонемный, или физик 4 0

ЬО

ы

СГ

7^

~ о

о

За

о

ч

си

О

ь

Q

оо

Q

46

К. Леви-Строс нШ Структурная антропология

на уровне более низком, чем молекулярный, т. е. на

уровне атома. Было бы интересно рассмотреть в этом

духе любопытную попытку Дэвиса и Уорнера [251]. Однако при этом тотчас же возникает тройное

5возражение. Истинно научный анализ должен соот­ ветствовать фактам, отвечать критерию простоты и иметь объясняющую силу. Так, различительные эле­ менты, к которым приходит фонологический анализ,

существуют объективно с трех точек зрения: психо-

юлогической, физиологической и даже физической; они менее многочисленны, чем образуемые их комби­

нациями фонемы; наконец, они позволяют понять и воссоздать систему. Из предыдущей гипотезы этого

не следует. Трактовка терминов родства в том виде, как is мы ее представили выше, имеет лишь внешнее сходство с анализом, т. к. в действительности результат оказы­

вается абстрактнее принципа. Вместо движения к кон­ кретному происходит удаление от него, и получаемая в конечном счете система, если ее удается построить,

го может иметь лишь характер концепта. Во-вторых, опыт Дэвиса и Уорнера доказывает, что построенная по­ добным образом система гораздо сложнее и труднее поддается толкованию, чем эмпирические данные*. На­ конец, эта гипотеза не имеет никакой объяснительной

25силы; она не разъясняет природу системы и тем менее

позволяет восстановить ее генезис.

Вчем же причина этой неудачи? Излишне бук­

вальное следование лингвистическому методу на деле противоречит его духу. Термины родства существуют зо не только социологически: это также элементы речи. Стараясь перенести на них методы лингвистического

анализа, не следует забывать о том, что, поскольку они являются частью словаря, по отношению к ним нужно

* Так, в заключение анализа этих авторов термин «муж» (mari) оказывается замененным формулой:

G2a/2(V°GSUla8/Ego [251].

Касаясь этого вопроса, следует отметить два недавно опублико­ ванных исследования, где использован гораздо более тонкий логиче­ ский аппарат. Эти работы представляют большой интерес и по методу, и по результатам [617; 321]26.

ке и системой терминов родства в обществе. В первом случае функция не вызывает сомнений: все мы знаем, для чего служит язык; он служит для общения. Но гъ

лингвисты долгое время не знали, каким способом языку удается этого достигнуть, и только фоноло­ гия смогла это объяснить. Функция была очевидной, система оставалась невыясненной. В этом отношении позиция социолога совершенно противоположна: зо

еще со времени Льюиса Г. Моргана мы хорошо зна­

ем, что термины родства образуют системы, зато нам по-прежнему неизвестно их предназначение. Невни­ мание к этому положению сводит в большинстве слу­ чаев структурный анализ систем родства к чистейшей 35 тавтологии. Они доказывают очевидное, пренебрегая

тем, что остается неизвестным.

47

родство и Язык

II Глава

48

Структурная антропология

К. Леви-Строс

Это не означает, что мы должны отказаться от внесения порядка и выяснения ценностей в номен­

клатурах родства. Однако нужно по крайней мере

разобраться в тех специальных проблемах, которые 5 ставятся социологией терминов родства, и в двой­ ственном характере отношений, объединяющих ее

методы с лингвистическими. По этой причине хоте­ лось бы ограничиться обсуждением случая, где ана­ логия легко обнаруживается. К счастью, мы имеем

ю такую возможность.

То, что обычно называется «системой родства», представляет собой в действительности сочетание

двух совершенно различных планов реальности. Прежде всего имеются термины, которыми выра-

15 жаются разные типы семейных отношений. Однако родство выражается не только в номенклатуре: ин­

дивиды или классы индивидов, пользующиеся этими терминами, придерживаются по отношению друг к другу определенных норм поведения: уважения или го фамильярности, права или долга, любви или вражды.

Таким образом, наряду с тем, что мы предлагаем на­ звать системой наименований (и что образует, в сущ­ ности говоря, систему терминов), существует другая система, являющаяся одновременно психологической

25и социальной, которую мы назовем системой устано­ вок. Если действительно (как было указано выше) при исследовании систем наименований мы оказываемся в положении, аналогичном тому, которое создается при исследовании фонологических систем, но при

зо этом ему обратном, то в случаях систем установок положение, так сказать, «исправляется». Мы дога­

дываемся о роли, исполняемой этими последними системами и заключающейся в обеспечении единства и равновесия в группе, однако нам непонятно проис-

35хождение связей, существующих между различными

установками, и мы не видим в них необходимости*.

*Следует исключить выдающийся труд В. Ллойда Уорнера [831], где анализ системы установок, по существу спорный, является тем не менее новым этапом в исследовании проблем родства.

Другими словами, как и в языке, нам известна функ­ ция, но не ясна система.

Мы видим между системой наименований и си­ стемой установок глубокое различие, и в этом мы

расходимся с А.С. Радклиф-Брауном, если он дейст­ вительно полагал, в чем его часто упрекали, будто вторая система является не чем иным, как выражени­

ем или переносом в эмоциональную плоскость пер­ вой системы [733; 736]. В последние годы накопилось много примеров всевозможных групп, по отношению 10 к которым таблицы терминов родства не дают точ­

ного отражения установок внутри семьи, и наоборот [709; 337]. Было бы ошибкой считать, что в каждом обществе система родства представляет собой основ­ ной способ регулирования межиндивидуальных взаи­

моотношений; даже в тех обществах, где на нее и воз­ лагается эта обязанность, она выполняет ее не всегда

вравной степени. Больше того, нужно всегда разли­ чать два типа установок: прежде всего установки не­

ясные, неотстоявшиеся и лишенные характера опре­ 20 деленных институтов, о которых можно сказать, что

впсихологическом плане они являются отражением или порождением терминологии родства; и наряду с

этими установками или в дополнение к ним сущест­ вуют установки, фиксируемые ритуалом, обязатель­ 25 ные, санкционированные посредством табу или при­ вилегий и выражающиеся с помощью определенного церемониала. Эти установки отнюдь не отражают но­ менклатуру автоматически; часто они возникают как

результаты вторичного развития и предназначены 30 для разрешения противоречий и возмещения нехватки

обозначений в системе наименований. Синтетический характер этого явления поразительно ярко выражен у австралийского племени вик монкан; в этой группе

права шуточных взаимоотношений как бы санкцио­ 35 нируют противоречие между отношениями родства,

связывающими двух мужчин до женитьбы, и теорети­ ческими отношениями между ними, которые следует предположить для того, чтобы понять их последую­

щие браки с двумя женщинами, которые не находятся 40

ЬО

ы

сг

7S X

“О

§

ч

го

о

ia

Q

го

Q