2.14. Предложение и фраза

Таким образом, устная речь порождается её субъектом из синтагм. Благодаря их чёткой делимитации слушатели понимают её содержание одновременно с порождением в результате последовательного восприятия их значений, а на их основе воспринимают содержание фраз. Интонация говорящего отражает все необходимые смысловые нюансы.

Адресат письменной речи лишён такой помощи со стороны автора. Ему для адекватного восприятия содержания необходимо самостоятельно определить авторскую синтагматическую структуру текста и осознать заложенную в ней интонацию.

Тем не менее в письменной речи имеются некоторые средства, способы и приёмы оказания содействия читателю со стороны автора. Главный из них – выделение в тексте предложений, т.е. разделение его на структуры, соответствующие передаваемым мыслям, в результате чего текст представлен в виде цепочки предложений. Даже лаконичная записка квалифицируется как текст, хотя может состоять лишь из одного предложения, не говоря уже о существовании общепризнанных текстов малого жанра. Текст может иметь форму одного предложения, двух, трёх и т.д. – в зависимости от количества его мыслей.

В результате наращения синтагм мысли появляются одна за другой и выделяются в форме предложений. Когда говорят о строительстве предложения, это следует понимать условно, потому что в реальной письменной речи (в тексте) предложения не строятся, они выделяются по мере изложения содержания, последовательно фиксируя и разграничивая его мысли. Выделяются они графически, с чётким обозначением их границ. Делается это на основе фраз, но в отличие от фраз их выделение носит субъективный характер. Их количество и границы между ними у разных людей, записывающих одно и то же звучащее сообщение (например, диктант), как правило, разное. Так, в рассмотренном ранее устном сообщении несложно выделить завершённые по смыслу и грамматически структуры, состоящие из одной или нескольких синтагм, передающих вполне самостоятельные мысли. Это фразы.

(1) Была уже полночь //

(2) направо / было видно всё село //

(3) длинная улица тянулась далеко / вёрст на пять //

(4) всё было погружено в тихий глубокий сон //

(5) ни движения ни звука ///

(6) даже не верится / что в природе может быть так тихо ///

(7) когда в лунную ночь / видишь широкую сельскую улицу / с её избами / стогами / уснувшими ивами // то на душе становится тихо ///

(8) в этом своём покое // укрывшись в ночных тенях / от трудов / забот / и горя / она кротка / печальна / прекрасна ///

(9) и кажется / что и звёзды смотрят на неё ласково и с умилением // и что зла уже нет на земле // и всё благополучно ///

(10) налево / с края села начиналось поле //

(11) оно было видно далеко / до горизонта //

(12) и во всю ширь этого поля / залитого лунным светом / тоже ни движения ни звука /

Как видим, фразы – минимальные содержательно завершённые единицы устной речи, соответствующие законченной мысли. Квалифицировать их как предложения или как структуры, адекватные предложениям, нельзя: нет на то оснований.

Тезис, согласно которому текст строится из предложений, по своей логической основательности подобен утверждению о том, что здание строится из этажей. Однако не из этажей оно строится: этажи в нём выделяются. Тексты, как и любая речь, порождаются из синтагм, которые в результате их последовательного наращения создают синтагматическую (смыслонесущую) его структуру.

Предложение и фраза – речевые единицы, но относятся они к разных формам речи, они не тождественны, но соотносительны: состоят из синтагм, грамматически оформлены, ориентируются на законченную мысль и выделяются на основании содержательного признака. У них – общая функция: структурно-смысловое оформление речи. Это подтверждается тем, что при трансформации устной речи в письменную количество предложений обычно не соответствует количеству фраз. У разных людей одна и та же устная речь (или текст диктанта) при записи почти всегда имеет разные структуры предложений и разное их количество. Показательно, что синтагматическая структура сообщения у всех – одна и та же, а структура предложений при трансформации устной речи в текст – разная. Иными словами, смыслонесущая основа речи (её синтагматическая структура) неизменна, в то время как письменная фиксация её (предложенческая структура текста) может быть разной.

В синтагматической записи выделены все фразы. Принцип выделения фраз не столько интонационный, сколько содержательный (точнее, содержательно-интонационный). Каждая грамматически оформленная мысль, осознаваемая субъектом речи и её адресатом в процессе наращения и восприятия синтагм, отражается одной фразой.

Границы между фразами всегда приходятся на границы между какими-то двумя синтагмами. Фраза не может разорвать ни одну из синтагм. Между фразами, как и между синтагмами, могут быть паузы разной продолжительности, в связи с чем в речи нет единой межфразовой паузы.

Пауза между синтагмами в зависимости от передаваемых оттенков содержания может быть более продолжительной, чем между фразами. Не случайно, например, первое наименование тире было “молчанка”, указывающее на весьма продолжительную паузу при чтении.

Синтагмы воспринимаются на основании их интонационного разграничения паузами разной продолжительности (в синтагматической записи обозначены разным количеством наклонных линий). Их разграничение является основанием для их осмысления. Фразы же фиксируются и разграничиваются на основе их содержания. Поэтому в синтагматической записи потребовались два вида разграничительных линий – наклонные и вертикальные, – для синтагм и для фраз. Количество синтагм и фраз в устной речи – величина постоянная, так как устная речь имеет один вариант интонации, представленный её субъектом. Фразы разграничиваются говорящим и фиксируются слушателем не столько структурно и интонационно (с помощью пауз, подобно синтагмам), сколько содержательно. Разграничивается речь на фразы прежде всего на основании содержания, т.е. по смысловому принципу.

В рассматриваемом речевом фрагменте 12 фраз, в чём несложно убедиться по их содержанию. Но у автора здесь 5 предложений.

Была уже полночь. Направо было видно всё село, длинная улица тянулась далеко, вёрст на пять. Всё было погружено в тихий, глубокий сон; ни движения, ни звука, даже не верится, что в природе может быть так тихо. Когда в лунную ночь видишь широкую сельскую улицу с её избами, стогами, уснувшими ивами, то на душе становится тихо; в этом своём покое, укрывшись в ночных тенях от трудов, забот и горя, она кротка, печальна, прекрасна, и кажется, что и звёзды смотрят на неё ласково и с умилением и что зла уже нет на земле и всё благополучно. Налево с края села начиналось поле; оно было видно далеко, до горизонта, и во всю ширь этого поля, залитого лунным светом, тоже ни движения, ни звука (А.П. Чехов).

Первое предложение соответствует фразе, представленной одной предикативной синтагмой. Второе состоит из двух фраз (четыре синтагмы). Третье включает три фразы (пять синтагм). Четвёртое тоже состоит из трёх фраз (восемнадцать синтагм). И наконец, пятое представлено тремя фразами (восемь синтагм). Эксперименты со студентами и учителями-словесниками показали, что они выделяют в данном фрагменте от 7 до 12 предложений. Нередко (примерно 20 %) структуры предложений соответствовали отдельным фразам (причём с выделением абзацев, которых нет у автора):

Была уже полночь. Направо было видно всё село. Длинная улица тянулась далеко, вёрст на пять. Всё было погружено в тихий, глубокий сон. Ни движения, ни звука. Даже не верится, что в природе может быть так тихо.

Когда в лунную ночь видишь широкую сельскую улицу, с её избами, стогами, уснувшими ивами, то на душе становится тихо. В этом своём покое, укрывшись в ночных тенях от трудов, забот и горя, она кротка, печальна, прекрасна. И кажется, что и звёзды смотрят на неё ласково и с умилением и что зла уже нет на земле и всё благополучно.

Налево с края села начиналось поле. Оно было видно далеко, до горизонта. И во всю ширь этого поля, залитого лунным светом, тоже ни движения, ни звука.

Осмысливая наращиваемые синтагмы, респонденты воспринимали фразы как отдельные мысли и на их основе определяли границы предложений. Получили полное соответствие фраз и предложений.

Однако в данный момент более важным для нас фактом стало то, что при обычной записи данного фрагмента количество предложений у большинства участников оказалось разное. При этом не отмечено ни одного совпадения с авторским вариантом. И не потому, что он чеховский, а потому, что он не единственный из возможных (особенно если учитывать структуры третьего и четвёртого авторских предложений). Думается, он не единственный даже для самого автора, так как при разных его эмоционально-психических состояниях неизбежно появлялись бы модификации.

Таким образом, одну и ту же речь разные люди представляют в виде разных предложенческих структур. Это указывает на то, что предложения не являются единицами порождения речи, а выступают как основанный на традиции субъективный способ её письменного оформления. Их структура и границы между ними носят индивидуально-креативный характер и обусловлены особенностями речевого поведения человека, его психологией, эмоциональным состоянием, языковой компетенцией, коммуникативной целью, речевыми умениями и навыками.

Если появляются варианты, значит, уместен разговор об их качестве, в результате чего неизбежно возникает мысль о том, что при такой ситуации возможности развития и совершенствования речевых умений и навыков представляются неограниченными. Варианты всегда различаются своими качествами, а совершенствовать качества можно до бесконечности.