§ 2. Обзор литературы *///*

емы божественными существами»⁷⁰¹. Вместе с тем Иеринг признал, что юридические понятия не имеют значения по­стоянных и неизменных логических истин, а, служа только сконцентрированной формой положительно-правовых норм,

702

возникают, изменяются и уничтожаются вслед за нормами. По той же причине не могут притязать на безусловную обя­зательность логические последствия, которые извлекаются из понятий⁷⁰³.

На самом деле никакой решительной надобности в «есте-ственно-исторпческом методе» Иеринга юриспруденция не имеет. Объективирование и одухотворение юридических по­нятий не увеличивает капитала науки ни на одну йоту. Поня­тия состоят из элементов, которые добываются посредством анализа из материала норм. Эти элементы остаются неиз­менными, все равно, будем ли мы считать понятия тем, что они собой представляют, т. е. умственными явлениями, или же олицетворим их и станем усматривать в них реальные тела.

Ошибка Иеринга проистекала, несомненно, из двоякого источника. С одной стороны, он сознательно или невольно подчинился влиянию господствовавшей в то время филосо­фии Гегеля⁷⁰⁴ откуда позаимствовал даже термин «диалек­тика понятия»⁷⁰⁵. С другой стороны, его ввел в заблуждение образный стиль, который применяли римские юристы, отча­сти стремясь к наглядности, пластичности речи, отчасти по-

⁷⁰¹ Scherz und Ernst, 12.

⁷⁰² lb., 344.

⁷⁰³ lb., 344-347.

⁷⁰⁴ Коркунов, История философии права, 1898, 483. Kuntze, Wendepunkt, 51-52. Последний автор усматривает здесь еще проявление националь­ ного германского характера: «Es ist ein deutscher Charakterzug, die ungeformten Stone des Geistes mit lebendiger Trieb — und Gestaltungskraft zu durchdringen...» (101). По этому поводу Pfersche замечает «GLiicklicherweise hat der deutsche Geist sich von diesen Phantastereien, von «diesem intellectuellen Reflex des gothischen Stils» bereits griindlich erholt» (54, Anm. 1).

⁷⁰⁵ Geist, III, I, 388; Задача, 547.

437 |

Глава VII. Догматическая переработка

х///⁴-

буждаемые бедностью языка⁷⁰⁶. Их метафоры, уподобление, символические выражения, олицетворения Иеринг принял за чистую монету и понял в буквальном смысле. Это доказы­вается прямо тем, что своей «теории юридических тел» он предпослал «материал, которым читатель может воспользо­ваться для дальнейшего изложения», и который состоит из ряда мест источников римского права, где говорится о приро­де (natura), сущности (substantia), силе (potestas), состоянии (status) разных юридических понятий (обязательств, сервиту-тов, исков и пр.)⁷⁰⁷. Подобные же обороты речи встречаются и у юристов нового времени, и это обстоятельство дало Иерин-гу основание утверждать, лишь будто он не создал, а «после­довательно развил» теорию естественно-исторического мето­да . На самом деле он возвел литературный стиль, манеру выражаться на степень научного метода, что равносильно со­зданию последнего⁷⁰⁹.

⁷⁰⁶ Lang, 236.

Geist, II, 1, 362, Anm. 507. У римских юристов встречаются еще более рельефные и смелые метафоры: иск рождается, участок служит участку, обязательство умирает и т. п. Kuntze, Wendepunkt, 74-75; Lang 235 ff.

В доказательство он приводит фразу Савиньи: «Понятия были для римских юристов настоящими существами, с жизнью и генеалогией ко­торых они ознакомились благодаря постоянному близкому общению с ними». Geist, II, II, § 41, Anm. 506. Но и эта (единственная у Савиньи) фраза показывает только, что Савиньи подметил склонность римских юристов к образному, пластичному стилю.

Любопытно справиться, какой прием встретил «естественно-исторический метод» Иеринга в немецкой литературе. Одни ученые не хотели даже верить, что Иеринг говорит серьезно (Kuntze, Wendepunkt, 59; «Gewiss will Ihering dies nicht im Ernst»), другие сочли прямо непонятным, каким образом могло найти последователей воззрение, основанное на такой очевидной логической ошибке (Pfersche, 52: «... man konnte es unglaublich finden, dass wirklich eine unmittelbar auf einen so handgreiflichen logischen Fehler sich aufbauende Ansicht mehr als ein Menschenalter die Arbeiten eines ernsten Wissenszweiges beherrschen konnte»); третьи просто констатировали «тягостное впечатление», произведенное на них теорией Иеринга, от которой отдаст бесцельной схоластикой (Kohler, Windscheid und Ihering (Zukunft, 1893, № 17, 113);