5. Жуковский как поэт-романтик

7.Элегическая лирика Жуковского

Немного биографии для нашего любителя дат: В. А. Жуковский (1783-1852) родился в семье тульского помещика у турчанки, захваченной в плен при штурме русскими войсками Бендер. Мальчик был усыновлен Андреем Григорьевичем Жуковским, жившим в доме Бунина. В доме получил начальное образование. В 1797 г. поступил в Благородный пансион при Московском университете, где приобрел близких ему друзей, влюбленных, как и он, в изящную европейскую словесность. Здесь же окончательно утвердились художественные вкусы Жуковского, сформировавшиеся на основе эстетики сентиментализма и предромантизма. По окончании пансиона становится активным членом Дружеского лит. общества. Члены общества поставили перед собой задачу знакомить русское общество с новинками западноевропейской литературы.

Ранние стихи Ж. подражательны, еще исполнены моралистического пафоса («Майское утро», 1797 – первое печатное лирическое стихотворение, подражание И.И. Дмитриеву).

Ж. участвует в журнале «Вестник Европы», что способствует утверждению романтической эстетики в русской литературе. В 1812 г. Вступил в народное ополчение. Отечественная война нашла в его творчестве яркий отклик (см. стих-ия «Певец во стане русских воинов», «Ночной смотр», «Четыре сына Франции»). 1817 – переселяется в Петербург, активно участвует в литературной и общественной жизни столицы (достаточно вспомнить его деятельность в обществе «Арзамас». Служит при дворе, становится наставником наследника престола (будущего Александра II). После смерти Пушкина оказывается в разладе со своим придворным окружением, переезжает в Германию. В 1852 г. Жуковский умер в Баден-Бадене, похоронен в Петербурге.

В. А. Жуковский - первый русский поэт-романтик, человек, сыгравший выдающуюся роль в формировании романтического направления в русской литературе. В пору своего литературного ученичества Жуковский испытал большое влияние Карамзина, был поклонником западноевропейской сентиментальной и предромантической поэзии Юнга и Грея. Лирический герой стихотворения Жуковского «Майское утро» (1797) заключает, что жизнь есть «бездна слез и страданий», а счастье ждет человека в могиле. Подобными настроениями отмечены и ранние прозаические опыты Жуковского: «Мысли при гробнице» (1797), «Мысли на кладбище» (1800). В то же время поэт находился под сильным воздействием великих немецких поэтов Гёте и Шиллера. Рано проявилась и другая отличительная черта творчества поэта - культ душевной чистоты, мягкосердечия, человеколюбия и смирения. В 1802 году Жуковский перевел элегию английского поэта-сентименталиста Томаса Грея «Элегия, написанная на сельском кладбище». Элегия начинается традиционным для «чувствительных» стихов пейзажем: туманный сумрак, сосны и вязы, дикая сова, притаившаяся под сводом древней башни. Вступление готовит читателя к восприятию размышлений героя. Он думает о равенстве всех перед смертью, о скромной жизни и неприметном, но полезном труде покойных «праотцев села», созерцает закат, а затем уходит в дубраву лить слезы. Скоро, узнаем мы, и он нашел в могиле «приют от всех земных тревог». Так в русскую поэзию пришел новый тип лирического героя - меланхолически задумчивого, сосредоточенного на своем внутреннем мире, обращенного к мыслям о вечном.

Элегия и баллада становятся излюбленными жанрами Жуковского. Элегия «Вечер» знаменовала становление романтического биографизма как особого способа воссоздания лирического «я» автора или воображаемого персонажа. Весь окружающий мир воспринимается поэтом в сфере личного опыта, в индивидуальной форме передачи особых душевных состояний.

Поэт-певец осознает себя другом сел и противником городской формы цивилизации, горько сожалеет о распавшемся дружеском круге, о смерти одного из самых близких друзей. Он опасается, что «почестей исканье» могут заглушить воспоминание о дружбе и любви. К концу стихотворения он предсказывает особую судьбу поэту, в которой содержится намек на его избранническую роль романтика.

Природный мир, вызывающий в лирическом «я» прихотливые и изменчивые переживания и настроения, составляет собственно содержание элегии. «Вечер» - по сравнению с сентименталистской элегией – являет собой новый и по методу, и по приемам психологического рисунка тип романтического текста: сменяющие друг друга воспоминания, мысли, настроения и чувства призваны выразить неповторимый в своем внутреннем содержании новый душевный опыт, особенно достоверный в размышлениях о скоротечности юности, о потерях человека на жизненном пути.

Движение природы в смене явлений раннего вечера поздними сумерками призвано обосновать смену настроений поэта. Не изображение летней ночи определяет задачу поэта, а попытка подвести итог своих скорбных размышлений, связанных с ощущением близящейся смерти. Текст элегии потому лишен бытовой конкретности: реальные образы Ж. заменяет условными: соловей – «Филомена», пахарь – «оратай» и т.п. Романтизм, как и сентиментализм и классицизм, оперирует условными образами и понятиями. В этом заключалась преемственность эстетического опыта людей в 18 и 19 вв.

Жуковский выступает в этом произведении как создатель романтического пейзажа, которому свойствен сумрачный колорит угасающего дня, закатного часа. Наполненность природы «эфирными явлениями»: дуновениями, веяниями, дыханием воздушной струи – становится отныне пейзажной темой русской поэзии. Идеальное бытие природы вне вещественной конкретики – одно из открытий Жуковского-романтика, предваряющее поэтику А. Блока.

Романтическое мировосприятие поэта преломляется и в его гражданской лирике. гражданственность, глубокий патриотизм всегда были свойственны.Наибольшая социально-патриотическая активность Жуковскогопроявилась в пору Отечественной войны 1812 года. В 1813 году в послании «Тургеневу…» поэт ополчается против «гнусного света», где «доброму следов ко счастью нет» и «мнение над совестью властитель», где все «иль жертва, иль губитель!». В 1814 году в гражданственном послании «Императору Александру» он восторгается могучей отвагой народа, выступившего на защиту национальной независимости, и здесь же поэт просит царя «благословить» народ «державною рукою» и «поверить» ему, иными словами, раскрепостить его. В том же году в гимне «Певец в Кремле» поэт высказывает надежду на то, чтобы в государстве цвели «тишина», «устройство и свобода», а также была «без рабства верность» перед троном.

Из всех гимнов Жуковского идейно и художественно выделяется «Певец во стане русских воинов» (1812). Его основная часть написана перед сражением при Тарутине, где находился в ополчении и поэт. В этом гимне средства гражданской торжественности, так свойственные классицизму, поэт искусно подчиняет романтическому пафосу выражения глубоко патриотической идейности. Величие ведущих идей гимна: пламенная любовь к родине-святыне, хвала доблести и мужеству русского народа-богатыря, его массовому героизму, возбуждение его воинского духа и непреоборимая уверенность в близкой победе над иноземным захватчиком-врагом — отражает могучий взлет общенациональных чувств, осознание патриотической мощи в тот драматический момент русской истории.

Конечно, верный своим дидактическим позициям, Жуковский не обошел в «Певце…» привычных для него религиозно-нравственных наставлений о вере, смирении, покорности властям, загробном воздаянии и т. д.

В произведении одическая торжественность, привычные ее формы (обращения, перифразы, славянизмы и т. д.) приняли глубоко лирическую и романтическую окраску. Романтичны здесь своей необычностью, одушевленностью, поэтичностью и зарисовки природы. Придавая гимну торжественность, Жуковский обращается к возвышенному языку, к славянизмам: «се», «рать», «грады», «сонм», «зрит», «прияли», «сей», «на поле бранном», «вперил», «внимай». Здесь прозвучали и лексические предвестия гражданственной поэзии декабристов: «отчизна», «родина святая»,«священный алтарь», «подвиг». Чтобы ярче передать мужественность гимна, автор обращается к динамическим, предельно собранным, нередко эллиптическим выражениям: «Наш каждый ратник — славянин»; «Там девы прелесть наших дней»; «Священный трон твой — наш алтарь»; «За гибель-гибель, брань- за брань». Во многих случаях фразы гимна приобретают рельефно выраженную афористичность: «Мы села-в пепел; грады — в прах; В мечи -серпы и плуги». Этому же служат и чеканные антитетические фразы: «Где жизнь судьба ему дала, Там брань чего сразила; Где колыбель его была, Там днесь его могила».

Эмоционально-патетической тональности, сердечности, лиричности гимна способствует обилие восклицательных, вопросительных и недосказанных предложений: «Сей кубок чадам древних лет! — Где прелести? Где младость? Увы! — А ли, Кутайсов, вождь младой…»

Усиливая торжественную, лирико-патетическую тональность гимна, поэтизируя изображаемое событие, Жуковский сознательно заменяет «ядра» и«пули» — на «стрелы», «сабли» — на «мечи» и «щиты», «шинели» и «фуражки» — на «броню» и «шлемы».

Разнообразя краски в характеристике героев-полководцев, поэт использует народно-сказочные средства (образ Платова), в частности заимствованные из«Слова о полку Игореве»: «Орлом шумишь по облакам, По полю волком рыщешь». «Певец во стане…», переписанный во многих тысячах экземпляров, облетел всю Россию. Многие его фразы превратились в крылатые.

Во второй половине 1810-х - начале 1820-х гг. в творчестве Жуковского усиливаются романтические тенденции. Наиболее определенно новые стороны романтической концепции поэта отразились в стихотворении «Невыразимое» (1819, напечатано в 1827г.)

В «Невыразимом» намечаются объяснение взгляда Ж. на природу романтического вдохновения и философия искусства слова: только поэзия на мгновение запечатлевает идеальную красоту запредельного, а поскольку в ней заключена изначальная тайна, то слово никогда не в состоянии найти адекватное выражение красоте. Поэтическое познание, согласно романтической трактовке Жуковского, совершается путем открытия «бесконечного» в «конечном», путем обнаружения небесно-прекрасного в любом чувственно-осязаемом предмете. Пытаясь слиться с природой, поэт вынужден признать свое бессилие. Прекрасное не имеет словесных заменителей, оно может быть прочувствовано лишь в форме мимолетного видения. Подлинным свидетелем восторга перед минутным явлением прекрасного остается язык молчания.

Элегия «Море». Пейзаж лишен конкретности: безмолвное море и светлое небо соседствуют с темными тучами и беспокойными волнами, в чреде которых попеременно возникает то утренний, то вечерний свет. Обладая исключительной отзывчивостью на изменения в «поведении» природных стихий, поэт в своих ощущениях становится как бы зеркальным отражением природы. Море близко душе поэта так, как могут быть близки друг другу равноправные и равновеликие стихии: морская бездна и бездна лирического «я». Жизнь моря предстает у Ж. в свете ирреальной устремленности «мировой души» ко всеобщему единству и целостности, которую не удается восстановить. Для Ж., в отличие от Пушкина и Байрона, море не является символом свободы, а олицетворяет неволю, тлен и безысходность :333

Для понимания своеобразия романтизма Ж. целесообразно сопоставить «Море» Жуковского и «К морю» Пушкина. Первый внешне остается в рамках «пейзажной» лирики, П. выходит за ее пределы и отдается гражданский и общефилософским размышлениям. Пушкинское море – свободная, непокорная стихия. Проблематика оказывается различной: Ж. лелеет «таинственную сладость жизни», а П. протестует против гражданской неволи в свете романтически понимаемой стихии свободы. Пушкинское понимание моря носит более конкретный характер, поскольку не отождествляется с лирическим героем, а служит ему лишь путеводным началом. У Ж. море – безмолвная бездна, у П. – стихия, взывающая к действенному обнаружению душевных волнений, красота у Ж. «встревожена», у П. пребывает в торжественном покое.

Ж. открыл новое понимание принципа поэтической субъективности. Выражение процессуального характера душевной жизни поэтического «я» составляет лирический феномен Ж. Ж. обязана р. Лирика открытием утонченного анализа сознания человека в его эмоциональной изменчивости, в прихотливой динамике. Напряженный драматизм балладного жанра, самоуглубление в элегической мечте, психологическая утонченность в лирической песне – вот главные достижения Ж.-романтика. Он предельно отчетливо выразил сущностные основы элегического романтизма: тоска в разлуке, томление по встрече с возлюбленной, растворение сознания в воображении и мечте. Он достиг в рамках лирического рода последовательной эстетизации жизненных явлений. Стремление его романтического героя к возвышенному и величественному идеалу расширяло возможности отображения самоуглубления, внутренней рефлексии, исповедальности.