Полемика между «механистами» и «диалектиками»

Сразу же после смерти В. И. Ленина советские философы ока- зались втянутыми в жесточайшую дискуссию, расколовшую лагерь марксистов на две непримиримые группы. Уже в этой дискуссии отсутствие научных аргументов компенсировалось гру- бостью и крепостью эпитетов, обвинениями в ревизионизме и лик- видаторстве, экстремистским фанатизмом в проведении своей позиции. Каждая из полемизировавших сторон не слушала аргу- менты и контраргументы другой стороны. В группу «механи- стов» , которую возглавляли Л. Аксельрод и А. К. Тимирязев, вхо- дили А. Варьяш, И. И. Скворцов-Степанов, Вл. Сарабьянов и др. В группу «диалектиков», которую возглавлял ученик Г. В. Пле- ханова А. М. Деборин, входили Я. Стэн, Н. Карев, Гр. Баммель и др.

В чем же существо разногласий между «механистами» и «диа- лектиками»?

Полемика относилась прежде всего к статусу марксистской философии, ее отношению к естественным наукам. Если для «механистов» не может существовать отдельной и обособленной области философствования, в принципе отождествляемого ими с выводами естественных наук, то для «диалектиков» марксист- ская философия обладает самостоятельным статусом и специфи- ческим содержанием. Она представляет собой методологию и тео- рию познания.

Характерное для «механистов» позитивистское отождествле- ние философии с общими выводами из естественных наук при- водило в конечном счете не только к отказу от философского анализа достижений естествознания, но и к догматизации опре- деленного, далеко не современного уровня развития научного знания. Если «механисты» ограничивали все научное знание законами механики и той картиной мира, которая была развита на основе классичеЪкой механики, то «диалектики», апеллируя к диалектическому методу немецкого классического идеализма,

прежде всего к Гегелю, также не смогли подойти к гносеологиче- скому и методологическому осмыслению достижений естество- знания конца XIX — начала XX века. И те и другие пыта- лись реставрировать внутри философского знания компоненты уже отжившие — или механицизм, или идеалистическую диа- лектику.

Негативное отношение к ведущим теориям физики XX века составляло кредо «механистов». Один из лидеров «механистов», А. К. Тимирязев, обвинял всю физику в идеализме, поскольку она отказалась от наглядных механических моделей и заменила их абстрактно-математическими построениями. Так, теория отно- сительности А. Эйнштейна для него — это область идеалистиче- ской философии, диаметрально противоположная марксистской философии. Отождествив теорию относительности с махизмом (на деле А. Эйнштейн выступал с критикой махизма), А. К. Ти- мирязев называл основателя теории относительности реакционе- ром в науке, который будто бы способствовал попятному движе- нию научного знания. Столь же нигилистично было его отноше- ние к квантовой механике. Ошибочно отождествив механицизм с материализмом, а критику механицизма с критикой материа- лизма и с идеализмом, он связывал с отказом от механически- наглядных моделей кризис в физике вообще и в квантовой меха- нике в частности. Все критики механицизма, в том числе и среди советских ученых, квалифицировались им как проводники бур- жуазного идеалистического мировоззрения. (К идеалистам, вра- гам марксизма и Советской власти он причислял таких выдаю- щихся ученых, как П. П. Лазарев, В. И. Вернадский, Л. С. Берг и др.)

Хотя в полемике с «механистами» «диалектики» были во многом правы и фиксировали действительные слабости методо- логической позиции защитников механицизма, однако и пред- ставители «деборинской школы» остались далеки от плодотвор- ного философского обобщения достижений науки XX века. Основ- ные усилия их были направлены на то, чтобы гальванизировать гегелевскую диалектику, доказать ее действенность во всех част- ностях и деталях, даже в тех, антикварность которых стала оче- видной уже в XIX, а не только в XX веке. При всей глубине философского мышления Гегеля его концепция не могла не не- сти на себе печать культуры начала XIX века, и в постановке, и в решении многих философско-методологических проблем она не могла не отразить особенности и ограниченности науки этого времени, многократно увеличенные идеалистической кри- тикой естествознания, резвернутой Гег,елем в натурфилософии (в частности, критикой атомизма, ньютоновской оптики, диф- ференциального исчисления). Завышая степень научности геге- левской диалектики, ее перспективность для гносеологического и методологического анализа естествознания, представители

группы А. М. Деборина пытались уложить достижения есте- ствознания XX века в ее прокрустово ложе. Поэтому обвинения «диалектиков» в схоластике, выдвигавшиеся со стороны «механи- стов», были во многом заслуженными. Навязывая науке XX века гегельянские схемы-триады, «диалектики» столь же безапелляци- онно обвиняли в идеализме тех ученых, которые мыслили само- стоятельно и развивали оригинальные методологическо-философ- ские идеи (так, А. М. Деборин обвинял В. И. Вернадского в идеа- лизме).

Одним из центральных пунктов полемики «механистов» и «диа- лектиков» был вопрос о возможности редукции нового качества к количественным процессам и отношениям, то есть сведения сложного к простому. Если «диалектики» подчеркивали скач- кообразность перехода от низшей формы к высшей, несводимость нового качества к количественным процессам, то «механисты» полагали, что именно такое сведение составляет основную харак- теристику научного знания. Проблема редукции крайне обостри- лась при попытке объяснить сущность живого. Можно ли све- сти живое к физико-химическим свойствам? Достаточно ли по- знавательных средств механики для объяснения жизни? Эти во- просы обсуждались в ходе дискуссии «механистов» и «диалек- тиков» . Трактуя качество как изменение того же количества, а «скачки» как выражение нашего незнания скрытых количест- венных параметров, «механисты» обвиняли «диалектиков» в ви- тализме, поскольку последние проводили мысль о несводимости живого к физико-химическим процессам. Надо сказать, что и среди современных философов ведутся дискуссии о редукционизме, о возможности сведения живого к физико-химическим процессам и о границах такой редукции.

Спор между «механистами» и «диалектиками» был далек от научной полемики. Стороны не стеснялись в средствах, об- виняя друг друга в идеализме, ликвидаторстве, схоластике, эк- лектизме, антимарксизме, философской беспомощности и т. д. А. М. Деборин обвинил Л. Аксельрод в сионизме, а Аксельрод своего оппонента — в мещанстве и в соединении марксистской фразы с антимарксистским содержанием. Вторая всесоюзная конференция марксистско-ленинских научно-исследовательских учреждений в 1929 году квалифицировала «механистов» как наиболее активное философское ревизионистское направление. С этого года — года «великого перелома» — влияние «механи- стов» идет на убыль и окончательно побеждает программа «диа- лектиков». Свою основную задачу группа А. М. Деборина усматривала в разработке диалектики как метода изучения при- роды и общества, как особого способа мышления, противостоя- щего формальной логике. Подвести иод естествознание фунда- мент материалистической диалектики — так мыслилась «дебо- риицами» основная линия философских исследований. Было

создано Общество воинствующих материалистов-диалектиков, ор- ганизован журнал «Естествознание и марксизм», ответственным редактором которого стал академик О. Ю. Шмидт. В редакцион- ной статье журнала «Наши задачи» подчеркивалось: «Нам нужны не мнимоматериалистические формулы, не терминологический псевдомарксизм, а добросовестная, самостоятельная, включающая проникновение в самые специальные вопросы науки, упорная работа, направленная на расширение области-применения марк- систской методологии и на выявление ее плодотворности в приме- нении к конкретному материалу естествознания» . В первых но- мерах журнала были опубликованы статьи ведущих советских ученых — Л. А. Люстерника, А. С. Серебровского, М. Завадов- ского, Н. П. Дубинина, И. И. Агола и др. Однако довольно скоро Общество воинствующих материалистов-диалектиков, как ко- рабль ракушками, обросло лакействующими псевдоучеными, которые ради корыстных интересов были готовы подвести псевдо- марксистскую фразеологию подо все что угодно. Так, Общество врачей-материалистов при 1-м МГУ обсуждало доклад о приме- нении диалектического метода к проблеме классификации тубер- кулеза. Постепенно, за год-полтора в Обществе воинствующих материалистов-диалектиков утвердилась линия, идущая вразрез с программой, которая была сформулирована в редакционной статье. Эта линия была выражена Э. Кольманом как линия си- стематического пересмотра всех методологических понятий наук под углом зрения их «диалектизации». Она, по сути дела, вела к тому, что громилы от философии насильственно внедряли марк- сизм в естествознание, шельмовали многих советских ученых и целые научные теории и направления. «Диалектизация» есте- ствознания, к которой взывали представители группы А. М. Де- борина, закончилась прямым вмешательством И. В. Сталина в философские дискуссии и победой группы молодых, откровен- ных сталинистов.

Дискуссии 30-х годов __

Летом 1930 года началась новая философская «дискуссия». Она, правда, мало напоминала научный спор. Это было Скорее политическое и идеологическое шельмование бывшего философ- ского руководства и философских кадров, объединенных вокруг А. М. Деборнна. В июне 1930 года три молодых философа, из которых два — будущие академики М. В. Митин, П. Ф. Юдин в вместе с ними В. Ральцевич, опубликовали в «Правде» статью «О новых задачах марксистско-ленинской философии». Окончательная и полная победа группы молодых сталинистов

¹ Естествознание и марксизм. 1929. № 1. С. 15.

наступила после беседы И. В. Сталина с бюро партийной ячейки Института красной профессуры и постановления ЦК ВКП(б) от 25 января 1931 года. В этой беседе И. В. Сталиным была предложена политико-идеологическая квалификация взглядов группы А. М. Деборина как «меньшевиствующего идеализма», которая вошла и в постановление ЦК ВКП(б) «О журнале «Под знаменем марксизма».

Речь в развернувшейся после этого дискуссии шла не об углуб- лении философских исследований, не о повышении их теорети- ческого уровня. По сути дела, был провозглашен курс на полную политизацию теоретической работы, на беспрекословное подчи- нение философских исследований «командам» партийной бюро- кратии, на изгнание из философской жизни (а через несколько лет — после убийства С. М. Кирова — на исчезновение из жизни) прежних философских кадров.

Подобно тому как борьба внутри партии велась на два фрон- та _ против «правых» и против троцкистов, в философии также было открыто два фронта — наряду с борьбой против «механи- стов» началась борьба против «меныневистствующего идеализма». Взгляды «механистов» оценивались Митиным и Юдиным как идеология «правого уклона», а взгляды представителей группы А. М. Деборина — как «откровенно ревизионистское, анти- марксистское, антиленинское философское течение». Эта стили- стика представляла вчерашних единомышленников, учителей и своих же товарищей как злостных врагов и прямых идеоло- гических противников. Такого рода стилистическими фигурами «оттачивалось оружие», которое вскоре было пущено в ход против партии и ее теоретических кадров, против народа. Фило- софия стала превращаться в идеологическую дубину, с помощью которой вершился разгром философской мысли, велась борьба с островками независимых теоретических исканий.

Вновь возникли вульгарно-социологические интерпретации классовости науки, партийности любой теории. В учебнике по диалектическому и историческому материализму, выпущенном в 1932 году под редакцией М. Митина и И. Разумовского, был целый параграф, посвященный «буржуазной науке», доказатель- ству того, что наука является формой идеологии и в классовом обществе носит классовый, буржуазный характер. Принцип пар- тийности философии был без всяких на то оснований перенесен вообще на науку и теоретическое знание и превращен в средство политического шельмования и политических обвинений в адрес философов и ученых. Это узкое, сектантское понимание партий- ности сделало возможным дискредитацию не только отдельных ученых, но и целых научных направлений, которые объявлялись «буржуазными» и противоречащими социалистической идеологии. Упрощенчество пронизывает все и вся. Появились статьи о марк- сизме в хирургии, о диалектике двигателя внутреннего сгорания,

о марксистско-ленинской теории в кузнечном деле, о применении материалистической диалектики в рыбном хозяйстве.

Именно на эти годы приходится и начало складывания «куль- товой идеологии». В ее становлении немалую роль сыграли «но- вые философы» — М. Б. Митин, П. Ф. Юдин, М. Д. Каммари и др. Восторженный тон, безмерные эпитеты, приписывание Сталину заслуг, ему не принадлежащих,— все это набирает силу в первой половине 30-х годов и становится стандартом мыш- ления во второй половине 30-х годов. Работы Сталина были канонизированы как высший образец творческого марксизма и марксистско-ленинского решения теоретических проблем. Своего апогея безудержное восхваление работ Сталина достигло после выхода в ,1938 году очерка «О диалектическом и истори- ческом материализме», вошедшего в «Краткий курс истории ВКП(б)». Философские вопросы решались в этом очерке крайне упрощенно и примитивно: диалектика как метод излага- лась в отрыве от освещения материализма, методология марк- сизма была сведена к нескольким чертам, не связанным друг с другом.

Очерк «О диалектическом и историческом материализме» был объявлен непревзойденным образцом творческого марксизма и положен в основу преподавания философии. По его схеме отны- не строились учебники по марксистской философии.

По существу, этот очерк выполнял функцию катехизиса. Его автор, хотя и до сих пор не до конца ясно, действительно ли им являлся И. Сталин, обожествлялся. В философии все более утвер- ждались серость, раболепство, прислужничество, доносительство, кликушество и страх. Были расстреляны или умерщвлены в лаге- рях Н. А. Карев, И. К. Луппол, Я. Э. Стэн, С. Ю. Семковский, Г. Г. Шпет, П. А. Флоренский и множество других мыслящих фило- софов. Черное крыло репрессий, колесница смерти и убийств под- мяли под себя философскую мысль.

Именно в предвоенный период сложился догматический образ марксизма. Вся философская «работа» рассматривалась как пере- изложение и комментирование трудов и идей Сталина, а то, что выходило за «прокрустово ложе» философских указаний «ге- ниального мыслителя», отсекалось и пресекалось. М. Б. Митин называл даже юношеские статьи Сталина наиболее зрелым итогом в развитии человеческой мысли, а уж в его последующих «теоре- тических» трудах он видел воплощение всего опыта мировой борь- бы пролетариата, всего богатства содержания марксистско-ленин- ской теории. Уже в 1938 году специальным постановлением ЦК ВКП(б) от 14 ноября «Краткий курс истории ВКП(б)», а тем самым и глава «О диалектическом и историческом материа- лизме», был· объявлены «энциклопедией основных знаний в обла- сти марксизма-ленинизма», где дано «официальное, проверенное ЦК ВКП(б) толкование основных вопросов истории ВКЦ(б) и

марксизма-ленинизма, не допускающее никаких произвольных толкований» '.

Единственной областью, где еще теплилась философская мысль и осуществлялась кропотливая философская работа, долгое время оставалась история философии. Сюда труднее было добраться невеждам от философии — ведь здесь надо было знать труды мыслителей прошлого, литературу, полемизирующую с ними или анализирующую их идеи, раскрывающую социально- культурный контекст возникновения философских систем прош- лого.

Выполняя программу историко-философских исследований, намеченную В. И. Лениным в статье «О значении воинствующего материализма», советские философы сконцентрировали свое внимание на таких направлениях, как история материализма, история диалектики, развитие утопического социализма. Уже в 20-е годы выходят переводы выдающихся философов-материали- стов прошлого — труды французских материалистов (К. Гельве- ция, П. Гольбаха, Д. Дидро, Ж. Ламетри), английских материа- листов (Д. Пристли, Д. Толанда и др. К работы Л. Фейербаха. Изу- чаются жизнь и творчество различных представителей домарксова материализма. Большое внимание советские философы в 20 и 30-е годы уделяют генезису и развитию диалектического метода в немецкой классической философии. Издаются переводы основных трудов И. Канта, И. Фихте, Г. Шеллинга. В 1929 году выходит 1 -и том Сочинений Гегеля (в переводе В. Столпнера, под редакцией А. М. Деборина и Н. А. Карева). Сохранили свою ценность истори- ко-философские исследования немецкой диалектики, осуществлен- ные В. Ф. Асмусом, В. К. Брушлинским, Н. А. Каревым, Б. С. Чер- нышовым, С. А. Яновской. Издание трудов социалистов-утопистов, предпринятое В. П. Волгиным, его исследования по истории социалистических учений существенно расширили представле- ния о развитии социальной философии в XVII—XIX веках. Круг трудов мыслителей прошлого, изданных в 20—50-е годы, был весьма широк. Здесь представлены и философы античности (Ари- стотель, Платон, Демокрит, Лукреций, Ксенофонт и др.) и мыс- лители нового времени (Р. Декарт, Б. Спиноза, Дж. Бруно, Г. Галилей, Ф. Бз-кон, Д. Беркли, Т. Гоббс). Значительны и исто- рико-философские исследования таких советских ученых, как И. А. Боричевекий, П. П. Блонский, А. Ф. Лосев, С. Я. Лурье, А. О. Маковельский, В. К. Сережников, О. М. Фрейденберг, Ф. И. Щербатской.

Постепенно, однако, начинается падение уровня историко-фи- лософской работы, сужение ее тематики. Количество издаваемых на русском языке трудов классиков философии сокращается.

¹ КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1954.

Ч. 3. С. 316.

В 1940 году начинает выходить «История философии» под ре- дакцией Г. Ф. Александрова, Б. Э. Быховского, М. Б. Митина и П. Ф. Юдина, задуманная в 7 томах. В 1941 году выпущен второй том, а в 1943 году издан третий том, посвященный развитию философии первой половины XIX века. Это издание подводило итог историко-философских исследований в стране и отличалось многими достоинствами. Оно было с интересом встречено и учены- ми, и широкой советской общественностью. Однако третий том «Истории философии» подвергся резкой критике в печати, в частности в редакционной статье журнала «Большевик» (1944) «О недостатках и ошибках в освещении истории немецкой фило- софии конца XVIII и начала XIX века». После выхода этой статьи, заклеймившей немецкий идеализм как реакционную философию прусского юнкерства, как идеологию захватнических войн и расизма, дальнейшая работа над этим изданием была прекращена.