Глава 2

¶

¶это требование «соразмерности благ», по утверждению Н. Н. Паше-Озерского, сводится к требованию соразмерности между вредом угрожаемым и вредом, причиняемым посягающему¹.

Ввиду трудности в конкрегных случаях установить такую соразмерность в теории уголовного права и в законе это требование формируется в том смысле, что не должно быть резкой (разительной) несоразмерности между угрожаемым вредом и вредом, причиняемым обороной, между ценностью, важностью, общественным значением блага, подвергшегося посягательству, и вредом, причиненным посягающему при обороне этого блага.

Изучение уголовных дел показало, что к оценке деяний нападавших и оборонявшихся органы следствия подходят одинаково, между тем как действия лица, совершающего посягательство, являются первичными, общественно опасными, а действия по его отражению - ответными, вынужденными. Для оборонявшегося нападение в 65% случаев оказывается неожиданным, замысел преступника не всегда ясен, неизвестно, вооружен ли нападающий, какое насилие он готов применить. Все это должно исключать одинаковый, т. е. формальный, подход к оценке социальной и правовой значимости действий, образующих нападение и оборону. Однако на практике дело обстоит иначе.

При изучении уголовных дел, рассмотренных судами Владимирской области, нами была предпринята попытка дать уголовно-правовую квалификацию деяниям нападавших по их направленности на правоохраняемые объекты. Вот какие результаты были получены.

Действия, выразившиеся в стремлении задушить жертву либо в попытке нанести удар ножом, сопровождавшиеся высказыванием угрозы убийством, мы расценивали как покушение на убийство (25%), стремление нанести имевшимся в руках ножом удары менее определенной направленности - как покушение на причинение тяжкого вреда здоровью (13%). Дела о злостном и особо злостном хулиганстве составили 32%. Таким образом, эти виды тяжких преступлений составили 70%. Другие посягательства на здоровье (истязания, побои и причинение легкого вреда здоровью) составили 15%,

¹ Там же. С. 62.

¶Элементы и характеризующие их признаки состава необходимой обороны 73

деяния против собственности - 9%, преступления, направленность которых оказалась недостаточно ясной, - 6%.

Сопоставление данной нами квалификации деяний нападавших с наступившими последствиями обороны и их оценкой судами показало следующее.

1. При покушении нападавшего на убийство причинение ему смерти оборонявшимся в 65% случаев признавалось судами совер шенным в состоянии необходимой обороны, в остальных расцени валось как уголовно наказуемое превышение ее пределов. Опреде ленное улучшение в практике разрешения подобных ситуаций наметилось после изменений условий правомерности необходимой обороны Федеральным законом от 1 июля 1994 г.

Суды, руководствуясь положениями ч. 2 ст. 13 УК РСФСР в редакции этого закона, практически во всех случаях лишение жизни нападавшего при осуществлении им покушения на убийство признавали совершенным в состоянии необходимой обороны. Оконченное лишение жизни объективно опаснее покушения, однако в этих случаях имеет место допустимое, то есть необходимое, преобладание обороны над нападением, обеспечивающее успех обороны и не образующее явного несоответствия одного другому. Вышеупомянутый закон, на наш взгляд, оказал определенное положительное влияние на практику применения законодательства о необходимой обороне, установив более четкие, хотя и абсолютно определенные, критерии для оценки ситуации «нападение- оборона».

2. При покушении нападавшего на причинение тяжкого вреда здоровью ни по одному делу действия обороняющегося не были признаны совершенными в состоянии необходимой обороны. Здесь также имело место соотношение покушения и аналогичного, но оконченного деяния, однако преобладание опасности одного над другим всегда признавалось явным несоответствием между ними, влекущим уголовную ответственность по ст. 105 или ст. 111 УК РСФСР (ст. 108, 114 УК РФ). Такому решению в большой степени способствовал указанный уже нами закон. В данном случае установ ление абсолютного критерия, зависящего от величины защищаемого блага, сыграло отрицательную роль в практике применения закона. Думается, что и закон, и тем более практика его применения не мо гут быть обоснованными, поскольку они приводят к требованию о

¶74