3. Русская Православная Церковь в годы Второй мировой войны. «Автономная» и «автокефальная» юрисдикции на территории Украины.

В отличие от Сталина, которому понадобилось 10 дней, чтобы обратиться к народу с речью, Местоблюститель патриаршего престола сразу нашел самые точные и самые нужные слова. За четверть века до фашистской агрессии, когда большевики откровенно готовили военное поражение России, пастыри Церкви вдохновляли православный русский народ на отпор врагу, который и тогда шел из Германии. Патриотизм Церкви традиционен. Вождю коммунистов, которые привели Россию к поражению в первой мировой войне, катастрофе и распаду, а незадолго до Отечественной войны утверждали, что такие понятия, как Родина и патриотизм, буржуазные и фальшивые, теперь нелегко было соединить в своей речи имя воинствующего атеиста и создателя партии большевиков со святыми именами Александра Невского и Димитрия Донского. Не по случайному совпадению, а по сознательному заимствованию повторены были Сталиным в обращении к соотечественникам некоторые мысли главы Православной Церкви. В речи на архиерейском Соборе 1943 г. митрополит Сергий, вспоминая начало войны, сказал, что не приходилось задумываться, какую позицию должна занять наша Церковь, потому что "прежде, чем мы успели определить как-нибудь свое положение, оно уже определилось — фашисты напали на нашу страну, ее опустошают, уводят в плен наших соотечественников"В праздник Покрова Божией Матери митрополит Сергий обратился с посланием, адресованным православной и боголюбивой пастве московской. Митрополит Сергий выразил твердую уверенность в конечной победе русского оружия, грозно предостерег малодушных от предательства и, упомянув о пастырях, которые лелеют надежды на изменение положения Церкви к лучшему в случае победы Гитлера, пригрозил им извержением из сана и церковным судом. В заключении послания он благословлял самоотверженных защитников святой Церкви и Родины. Все страшные дни блокады митрополит Ленинградский Алексий (Симанский) не разлучался со своей паствой. В начале войны в Ленинграде оставалось пять действующих православных церквей: Никольский Морской, Князь-Владимирский и Преображенский соборы и две кладбищенские церкви. Храмы города были переполнены молящимися и причастниками. Даже в будние дни подавались горы записок о здравии и об упокоении. Температура в храмах опускалась часто ниже нуля, певчие от голода едва держались на ногах. Из-за частых обстрелов, от взрывов бомб окна в храмах были выбиты воздушной волной, и по храмам гулял морозный ветер. Митрополит Алексий жил при Никольском соборе и служил в нем каждое воскресенье, часто без диакона. Своими проповедями и посланиями он поддерживал мужество и надежду в людях, оставшихся в нечеловеческих условиях в блокадном кольце. В вербное воскресенье в ленинградских храмах было прочитано его архипастырское обращение с призывом к верующим самоотверженно помогать воинам честной работой в тылу. Целью войны для Гитлера и руководства нацистской партии было расчленение нашей страны и порабощение славянских народов, поэтому в случае победы Германии православной Церкви, высшей национальной святыне русского народа, грозило жестокое гонение. Но фашистские идеологи прикрывали свою разбойничью войну именем Бога, называли ее крестовым походом против коммунизма. В пропагандистских целях оккупационные власти выдавали разрешения на открытие церквей. Розенберг наметил основные принципы религиозной политики Германии на оккупированных территориях: 1) религиозным группам категорически воспрещается заниматься политикой; 2) религиозные группы должны быть разделены по признакам национальным и территориальным; 3) религиозные общества не должны мешать деятельности оккупационных властей. На Украине и в Белоруссии практически все, кто происходил из православных семей, но не получил крещения в годы гонений на Церковь, были крещены в течение нескольких месяцев после немецкой оккупации. На праздничные богослужения сходилось множество верующих, совершались крестные ходы, в которых участвовали тысячи православных. На исходе 1942 г. отношение немецких властей к двум церковным группировкам на Украине заметно изменилось. Общая стратегическая линия разделять и властвовать на оккупированных землях — оставалась, конечно, неизменной, но прежняя ориентация на поддержку по преимуществу автокефалистов уступила место более благосклонному отношению к Автономной Церкви. Причина перемены была в том, что автокефалисты, тесно связанные с украинским политическим национализмом, постепенно превращались в силу, оппозиционную гитлеровскому режиму. В конце августа 1943 г. гражданская власть предложила Местоблюстителю патриаршего престола митрополиту Сергию (Страгородскому) возвратиться в Москву. 4 сентября в Патриархию позвонил представитель Совнаркома Союза и сообщил о желании правительства принять высших иерархов Русской Православной Церкви. Митрополит Сергий поблагодарил за внимание к нуждам Церкви и выразил пожелание, чтобы визит состоялся безотлагательно. Звонил в Патриархию начальник 4 отдела III управления НКВД по борьбе с церковно-сектантской контрреволюцией полковник Г. Г. Карпов после беседы со Сталиным и по его приказуобсуждался вопрос об открытии духовных учебных заведений. Митрополит Сергий заявил о необходимости повсеместного открытия духовных школ, т. к. у Церкви отсутствуют кадры священнослужителей. Сталин неожиданно прервал молчание: "А почему у вас нет кадров?" — спросил он, вынув изо рта трубку и в упор глядя на своих собеседников. Алексий и Николай смутились... Всем было известно, что кадры перебиты в лагерях. Но митрополит Сергий не смутился: "Кадров у нас нет по разным причинам. Одна из них: мы готовим священника, а он становится маршалом Советского Союза". Довольная усмешка тронула уста диктатора. Он сказал: "Да, да, как же. Я семинарист. Слышал тогда и о вас".Митрополиты Сергий и Алексий просили Сталина разрешить открыть богословские курсы в нескольких епархиях. Как пишет Карпов, Сталин, согласившись с этим, в то же время спросил, почему они ставят вопрос о богословских курсах, тогда как правительство может разрешить организацию духовной академии и открытие духовных семинарий во всех епархиях, где это нужно. В заключение беседы Сталин предложил Молотову составить проект коммюнике для радио и газет. В обсуждении текста коммюнике участвовали Сталин, митрополиты Сергий и Алексий. Текст был опубликован на следующий день в "Известиях". Сталин проводил митрополитов до дверей своего кабинета, а митрополита Сергия, взяв "под руку, осторожно, как настоящий иподиакон, свел его по лестнице вниз и сказал ему на прощание: "Владыко! Это все, что я в настоящее время могу для вас сделать".Интронизация новоизбранного Патриарха состоялась в Богоявленском патриаршем соборе 30 августа (12 сентября) в день памяти святого князя Александра Невского, небесного покровителя Русской земли. О своем избрании и интронизации Святейший Патриарх Сергий сообщил Восточным Патриархам, направив им известительные грамоты. Из Стамбула, Каира, Дамаска и Иерусалима получены были ответные приветственные телеграммы Патриархов, а также поздравления от глав инославных Церквей, от других церковных деятелей христианского Востока и Запада. 28 ноября 1943 г. было принято постановление Совнаркома № 1325 "О порядке открытия церквей". Процедура была сложна и, конечно, призвана была притормаживать процесс возвращения Церкви ее разоренных храмов, но самому процессу все-таки дан был ход.

12 сентября 1943 г. вышел первый номер возобновленного "Журнала Московской Патриархии". В первых номерах журнала публиковались официальные церковные материалы архиерейского Собора 1943 г., обращения Патриарха, статьи, посвященные главным образом патриотическому служению Православной Церкви в Великую Отечественную войну, сообщалось о разорении церквей и монастырей немцами. В 1944 г. Красная Армия почти безостановочно продвигалась на запад; исход войны был уже предрешен. Пасхальное послание пастве Святейшего Патриарха Сергия 1944 г. заканчивалось выражением благодарности Богу за Его благодеяния и призывом к молитве за всех, несущих крест служения Богу и ближним. Почти все дни Страстной и Пасхальной седмицы Патриарх Сергий совершал богослужения. Своим чередом шли и труды Святейшего по текущему управлению Русской Православной Церковью. 10 апреля 1945 г. состоялась встреча Патриарха Алексия со Сталиным, в которой с церковной стороны участвовали митрополит Николай (Ярушевич) и протопресвитер Николай Колчицкий, управляющий делами Московской Патриархии; правительство, кроме Сталина, представлял В. М. Молотов. В беседе обсуждались вопросы, связанные с патриотической деятельностью Церкви на завершающем этапе войны; Сталин говорил, что Русской Церкви предстояло внести огромный вклад в дело укрепления международных позиций Советского государства, в налаживании внешних контактов. Обсуждалась также возможность расширения сети духовных школ и создание Церковью своей издательской и полиграфической базы. Пережив революцию и страшную братоубийственную бойню гражданской войны, ужас массовых репрессий и террор коллективизации, Россия явила на полях второй мировой – Великой Отечественной войны – чудеса героизма и мужества, спасая своих западных союзников. Казалось бы, времена взаимной враждебности должны были уйти в прошлое, отступив перед скрепленным великой кровью новым союзом. Но нет. Не успел стихнуть гул последних боев, как западные союзники круто изменили свое отношение к России. Самостоятельная и сильная – она никому не была нужна.

Билет № 24