VIII. 1848 в 1998: Коммеморативная политика

с легкостью выкраиваются мифы. В Венгрии и Трансильвании вокруг 1848 года выросла глубоко укорененная, получающая широкий отклик народная мифология. Ничего подобного не произошло в Словакии. Подавленное венгерскими властями, обманутое и в конце концов брошенное австрийцами, лишенное организованной массовой поддержки, словацкое национальное движение 1848 года не оставило серьезного следа в коллективной памяти словаков. События 1848 года никогда не принадлежали к важнейшим символам словацкой национальной мифологии, памяти о них не был посвящен национальный праздник. Национальная мифология строилась вокруг вопроса о государственности, а события 1848-1849 годов не принесли ни прорывов, ни прогресса в этом отношении. О независимой государственности в то время словаки не могли и мечтать; ни один словацкий вождь не требовал в 1848 году ни независимого государства, ни полного разрыва с Венгрией или с империей Габсбургов. Словацкие народные лидеры требовали федеральной реорганизации империи на этнической основе, которая включала бы создание автономной словацкой области, но эти надежды были обмануты в конечном счете их австрийскими союзниками.

Учитывая ограниченный спектр «доступных прошлых», не приходится удивляться тому, что в 1998 году революции 1848 года было посвящено лишь несколько статей и два невыразительных коммеморативных жеста. Что важно, ни те, ни другие не предполагали публичного измерения или участия общественности. Политические лидеры 10 мая 1998 года собрались в Липтовски Микулаше в ознаменование годовщины 10 мая 1848 года — дня принятия петиции, выражающей как

 

ря его роли в событиях 1848 года. Скорее, Штур знаменит тем, что кодифицировал словацкий литературный язык и тем самым заложил основы для словацкого национального движения.

359

Роджерс Брубейкер. Этничность без групп

демократические, так и словацкие национальные требования. Оппозиционная Словацкая демократическая коалиция посчитала этот день удачным для подписания своих основополагающих документов. А 25 августа по инициативе националистических правящих партий Парламент официально отметил роль Словацкого национального совета. Совет является основной темой дискуссий о событиях 1848 года в националистической историографии, прославляется за романтическую, пусть и донкихотскую кампанию по подстрекательству к общему восстанию против венгров. Но, в отличие от румынского народного героя Аврама Янку, чьи подвиги в дерзкой партизанской войне против венгров в 1848-1849 годов остались и в народной, и в официальной памяти, Словацкий национальный совет и его неудачная попытка поднять общее словацкое восстание в 1848 году не получили большого общественного резонанса. Об упомянутых коммеморативных мероприятиях, конечно, сообщила националистическая пресса, но они не сопровождались ни публичным праздником, ни каким-либо народным участием⁷⁶.

Словацкие средства массовой информации, в отличие от румынских в Трансильвании, по большей части игнорировали венгерские коммеморативные мероприятия 15 марта⁷⁷. По мнению румынских национали-

 

⁷⁶ Принятая в Липтовски Микулаше петиция включала, наряду с национальными, радикальные социально-экономические и политические требования, поэтому ее одобряют и либералы, и националисты. Словацкий народный совет, с другой стороны, соединив свою судьбу с контрреволюционными силами имперского двора и выступив с оружием против венгров, отчетливо поставил национальные цели выше политических и социально-экономических. Поддержка деятельности Совета в 1998 году, безусловно, означала приверженность националистическим взглядам.

⁷⁷ Проправительственная газета «Slovenskâ Republika» критически откликнулась на венгерские торжества в память 15 марта в номере от 17 марта 1998 года; но по сравнению

360