I. Этничность без групп

Во-вторых, признание главной роли организаций в этническом конфликте и этническом насилии, часто двусмысленного характера утверждений их лидеров о выступлении и действии якобы в интересах этнических групп, признание перформативной природы этнополитической риторики, поставленной на службу группо-построительным проектам, может предостеречь нас от ошибочного принятия группистской риторики за реальную групповость, мнимых групп, поднимаемых на щит этнополитической риторикой, за субстанциальные вещи-в-мире.

В-третьих, осознание того, что этнические и националистические лидеры заинтересованы в том, чтобы жить как за счет политики, так и для политики, если воспользоваться классическим различением Макса Вебера [Weber, 1946, р. 84; Вебер, 1990, с. 653], и осознание возможного расхождения между интересами лидеров и их предполагаемых избирателей, возможно, позволят нам не принимать за чистую монету заявления лидеров об убеждениях, желаниях и интересах их избирателей.

В-четвертых, восприимчивость к изменчивой и случайной, крепнущей и истощающейся природе групповости и к тому факту, что высокий уровень групповости не столько порождается конфликтом (особенно насильственным), сколько выступает его главной причиной, может сфокусировать исследовательское внимание и политическое вмешательство на процессах, в ходе которых групповость обыкновенно развивается и кристаллизируется, и на процессах, в которых она может понижаться. В последнее время исследователи обратили некоторое внимание на первые процессы, включая механизмы «перевешивания» и каскадности[Laitin, 1995b; Kuran, 1998b; наст. изд., гл. IV] и механизмы, управляющие активизацией и распространением схем и «эпидемиологией репрезентаций» [Sperber,1985; наст. изд., гл. III]. Но кривые понижения групповости не стали предметом систематического изучения, хотя они точно так же важны и в теоретическом, и в пра-

45

Роджерс Брубейкер. Этничность без групп

ктическом отношении. Однажды подскочив до высокого уровня, групповость не удерживает его по инерции. Если не поддерживать ее на высоком уровне с помощью специальных социальных и когнитивных механизмов, то она будет понижаться, поскольку повседневные интересы вновь привлекают к себе внимание в процессе, который Вебер в ином, но созвучном контексте [1968 [1922], р. 246-254] назвал «рутинизацией» (Veralltäglichung, буквально «к повседневности»).

Наконец, разукрупняющий, негруппистский подход может сфокусировать внимание аналитиков и политиков на решающей роли внутриэтнических механизмов в порождении и поддержании якобы межэтнического конфликта (наст. изд., гл. IV). К этим механизмам относятся внутригрупповые процессы «поддержания порядка», контроля и санкционирования [Laitin, 1995b]; «этническое перебивание цены», посредством чего электоральная конкуренция может способствовать крайней этнизации [Rotschild, 1981; Horowitz, 1985]; расчетливое подстрекательство или провоцирование конфликта с посторонними, совершаемое уязвимыми должностными лицами, которые стараются отвести в другое русло внутригрупповые угрозы своим позициям; и внутригрупповые процессы, связанные с динамикой вербовки в банды, отряды ополченцев, террористические группы или партизанские армии, — в том числе практики чествования, посрамления и отстранения, ритуалы посвящения, межпоколенческие трения, принятие и выполнение обязательств по материальному и символическому вознаграждению мученичества.