I. Этничность без групп

дований этничности, расы и национальности, которые в последние годы задержались в развитии из-за удовлетворенности достигнутым успехом. Вместо того чтобы просто утверждать, что этничность, раса и национальность конструируются, они могут помочь точно определить, как они конструируются. Они могут помочь определить, как и когда люди идентифицируют себя, воспринимают других и мир и истолковывают свои проблемы в расовых, этнических, национальных терминах, а не в каких-то других. Они могут помочь определить, как «групповость» «кристаллизируется» в одних ситуациях и остается латентной и всего лишь потенциальной — в других. И они могут помочь связать результаты макроуровня с процессами микроуровня [Hirschfeld, 1996].

Импликации

Здесь критик мог бы заметить: «В чем смысл всего этого? Даже если мы можем исследовать „этничность без групп", что это дает? Концепты неминуемо упрощают мир; и то, что концепт дискретных и ограниченных этнических групп представляет нечто реально существующее более субстанциальным и ясно очерченным, нежели оно есть на самом деле, не может быть аргументом против него. Концепт этнической группы, может быть, и тупой инструмент, но он вполне пригоден для первого приближения к теме. Разговор о группо-

 

ной психологии и когнитивной антропологии, но и те, что были сформулированы в русле после- и антипарсонсовского «когнитивного поворота» [DiMaggio, Powell, 1991] в социологической и, шире, социальной теории, особенно в ответ на влиятельные феноменологические и этнометодологические исследования [Schutz, 1962; Garfinkel, 1967; Гарфинкель, 2007; Heritage, 1984]. Когнитивная перспектива является важнейшей во влиятельных теоретических синтезах Бурдьё и Гидденса и, в совершенно другой форме, в анализе разговора.

43

Роджерс Брубейкер. Этничность без групп

вости и фреймировании, практических категориях и когнитивных схемах всем хорош, а между тем убийства продолжаются. Имеет ли эта критика последствия в действительном мире или же — ограничивается лишь башней из слоновой кости? Что она изменяет на практике?».

Я уверен, что критика группизма действительно имеет последствия, пусть и самые общие, для способов, какими исследователи, журналисты, политики, негосударственные организации и др. аналитически и на деле управляются с тем, что мы привыкли с излишней готовностью называть этническим конфликтом и этническим насилием. Здесь я хотел бы перечислить пять из этих последствий, а в заключительном разделе перейду к обсуждению одного эмпирического примера.

Во-первых, восприимчивость к динамике фреймирования, к перекосу кодирования в пользу этничности и к стратегическому и даже порой циничному использованию этнического фрейма для маскировки приверженности интересам кланов, клик или классов может предупредить нас об опасности чрезмерно этнически окрашенной или группистской интерпретации ситуаций конфликта и насилия и такого же рода вмешательства в них [Bowen, 1996]. Не нужно придерживаться редукционистской точки зрения на политизированную этничность как на продукт «манипуляции элит» [Brubaker, 1998], чтобы признать, что «поворот», придаваемый конфликту его участниками, может скрывать столько же, сколько открывает, и что репрезентация конфликта как конфликта между этническими или национальными группами может затемнять поставленные на карту интересы и запутанную динамику. То, что представляется как этнический конфликт или этническая война (как, например, насилие в бывшей Югославии), может иметь отношение не только и не столько к этничности, сколько к бандитизму, военной диктатуре, беспринципному грабежу или незаконным доходам [Mueller, 2000; ср.: Kaldor, 1999; Collier, 2000].

44