6. Сатира Маяковского 1920-х годов

Наиболее ярко талант Маяковского раскрылся в его сатире. Поэт часто обращался к ней ещё в дореволюционную пору своего творчества, когда создавал для журнала «Сатирикон» свои замечательные гимны- памфлеты, проникнутые иронией, сарказмом и откровенной издёвкой над псевдонаукой {«Гимн учёному»), несправедливым судопроизводством {«Гимн судье»), пресыщением «жирных» {«Гимн здоровью», «Гимн обеду»), взяточничеством {«Гимн взятке»), вульгарностью и унылой ограниченностью литературы {«Гимн критику»), обманом и мошенничеством {«Тёплое слово кое-каким пророкам»).

Эту линию своего творчества Маяковский продолжил в первые послереволюционные годы.

Уже в 1921 году создаётся первый советский сатирический журнал, названный по предложению Маяковского «БОб» — Боевой Отряд Весельчаков. На его страницах Маяковский публикует стихотворение «О дряни» (1921).

Стихотворение начинается пафосно звучащими словами («Слава, слава, слава героям!!!»). Но сразу же поэт переходит к непосредственной теме своего обличения тех явлений, которые были порождены ранним НЭПом. Прежде всего это мещанство, именуемое поэтом хлёстким словом «дрянь». Чтобы показать, как обыватели нового времени появились в обновляемой стране, Маяковский рисует их вылезшими своим «мурлом» 

Ген и мы РСФСг, сделавшими советскую республику прикрытием для о созревания. Чтобы вскрыть способы и формы их существования в |\ условиях, поэт воспроизводит два ряда деталей.

Первый ряд - многообразные формы адаптированы к новому быту.

Здесь и советские учреждения, куда «засели» мещане, и намозоленные «от пятилетнего сидения зады» будто бы от усердной работы. Это и обращение к жене при помощи революционного слова «товарищ» и «галифища», )эмблема серпа и молота на платье жены, и её намерение отправиться в Реввоенсовет. В квартире своих «героев» поэт замечает и портрет Маркса, та ещё в алой, т.е. революционного цвета, рамочке, и газету «Известия», орган тогдашнего ВЦИКа. Но рядом сосуществует другой ряд подробностей, сразу же перечёркивающих уже названные детали. Здесь и язвительное сравнение терпеливых задов с крепкими умывальниками, и «уютные» кабинеты и спаленки. Это и самовар, тогдашний символ мещанства, и стремление выглядеть из галифе коралловым рифом, красным, но фальшивым. Аналогично желание Нади надеть на платье эмблемы, как модные украшения, чтобы «фигурять» на балу в Реввоенсовете. На «Известия», вероятно, нечитаемые, удобно улёгся котёнок. Довершает интерьер «оголтелая канареи ца», ещё один признанный мещанский символ. Любопытно, что и сами персонажи стихотворения похожи на канареек: они наскоро переменили свои «оперенья» и «свили» свои спаленки, как птичьи гнёздышки.

Однако поэт не ограничивается перечислением столь красноречивых атрибутов. Он использует испытанные приёмы сатиры:

а) гиперболу (галифе у чиновника становятся «тихоокеанскими галифищами»);

б) фантастическое предположение и оживление предмета (изображённый на портрете Маркс начинает орать, выражая свой и авторский гнев по поводу опутанной мещанством революции);

в) саморазоблачительные реплики персонажей.

И всё это передано поэтом негодующе. Поэтому он, не стесняясь, резко и гневно называет мещанство дрянью, а своих «героев» - «мразью».

(Когда в Нижнем Новгороде у Маяковского спросили, почему он часто пишет о недостатках, о грязи, а не о прекрасном, о розах, он ответил: «Потому что в жизни ещё очень много дряни, оставшейся от старого. Я помогаю выметать эту дрянь»).

К теме мещанства Маяковский обращался в стихотворениях «Стих не про дрянь, а про дрянцо...», «Маруся оправилась», «Секрет молодости» и др.

Затрагивал Маяковский и антиалкогольную тему, ведя решительную борьбу с пьянством как социально и нравственно опасным явлением («Два опиума»(1922) и «Душа общества» (1929).

Боролся Маяковский и против бюрократизма разновидностями которого выступали и волокита, и равнодушие яркий пример — стихотворения «Бюрокрашиада» и «Прозаседавшиеся»^1922). Последнее иыло опубликовано в газете «Известия» и сразу стало знаменитым. Поэт хлёстко бичует здесь бюрократизм в самых разнообразных его формах.

Из-за бесконечных заседаний герой стихотворения не может попасть на приём к некоему чиновнику Ивану Ванычу. Долей первого становятся мытарства и отчаяние, а второго — бессмысленное просиживание в кабинетах, где обсуждаются нелепые или мелочные вопросы вроде покупки склянки чернил в Губкооперативе.

Щедро использует поэт гиперболы (проситель бегает целые сутки, заседаний — двадцать в один день, а бумаг — полсотни из «самых важных»).

Интересно применяет модные в те годы аббревиатуры и весело дробит их на отдельные слагаемые: «Кто в глав, кто в ком, кто в полит, кто в! просвет, расходится народ в учреждения». Этот приём презабавно сочетается с гиперболой: учреждение называется «А — бе — ве — ге — де — е — же — зе — комом».

С сатирической целью автор использует гротеск., когда обнаруживается, что людям приходится разрываться на части: «до пояса здесь, а остальное там». И чтобы подтвердить немыслимую, но зримо воспринимающую реальность этого явления, Маяковский изображает картину, основанную на фантастике: «сидят людей половины».

Советский бюрократизм обличается также в стихотворениях «Фабрика бюрократов», «Бумажные ужасы», «Протекция» и др. Поэт специально применяет в них канцеляризмы, игру слов (каламбуры), неологизмы, пародирование, цитирование классика (например. лермонтовского стихотворения «Бородино» в «Фабрике бюрократов»).