2.4.3. "Врождённая" недисциплинированность рыцарской армии.

Еще один "популярный" тезис, который любят подкреплять ссылкой на сражение при Креси – о недисциплинированности рыцарского ополчения, причем не только конкретно французского при Креси, но и всякого вообще. Тут уместно привести цитату из Е.А. Разина (не потому, что он является авторитетом в средневековом военном деле, а поскольку его всё еще можно считать наиболее популярным русскоязычным компилятором – выразителем взглядов историков конца XIX – начала XX века, от Ф. Энгельса до Г. Дельбрюка): "Феодальная система по своему происхождению была военной организацией, но эта организация была враждебна всякой дисциплине. Это выражалось, во-первых, в непрерывных восстаниях отдельных крупных вассалов; во-вторых, в том, что отдача приказаний превращалась в шумный военный совет и неисполнение приказаний было обычным явлением; в-третьих, в том, что бой не подготавливался, обычно он начинался и протекал неорганизованно".

Для средневекового рыцарства, действительно, была чужда механическая обезличенная дисциплина современной регулярной армии, предполагающая слепое и безусловное подчинение младшего по званию старшему, даже если младший по званию видит старшего впервые в жизни. Но система отношений современной армии не является единственной, на которой могут строиться отношения подчинения-начальствования. В феодальном ополчении существовали своя достаточно жесткая и определенная иерархия и своя система представлений о долге, позволяющая старшему по званию манипулировать младшими. Эта "манипуляция" строилась более сложным образом, чем в современной армии, и потому была менее надежной, тем не менее, нет никаких оснований считать феодальное ополчение хаотичным сборищем одиночек, почитающих лишь непосредственного сюзерена.

Средневековый командир должен был соблюдать определенный этикет по отношению к нижестоящим рыцарям, должен был обращаться к ним не как к нижним чинам, а как к "соратникам", "предлагать" или даже "просить", а не приказывать, но от его "просьб" нельзя было отказаться почти так же, как в современной армии – отказ рассматривался как предательство феодального долга и за ним могли последовать конфискация владений и тюрьма. Правда, твердость дисциплины в средневековом рыцарском ополчении в огромной степени зависела от личного авторитета главнокомандующего. Как вкратце было объяснено в конце раздела 1.1., власть средневекового короля была следствием "добровольного соглашения" феодалов и держалась лишь до тех пор, пока большинство ее признавало хотя бы пассивно, а меньшинство готово было поддерживать активно, по приказу короля расправляясь с каждым из ослушников. Когда король принадлежал к утвердившейся династии и его авторитет носил "сакральный", безусловно признанный характер, столь же безусловно признавалось и его право на исполнение его приказов подданными, от простого рыцаря до герцога. Это теоретическое право превращалось в практическое, когда король обладал и личным авторитетом, твердым характером, опытом, знанием феодального права, взаимоотношений между вассалами и умением находить нужный тон с ними. Заметим, что последние, "приобретенные" качества воспитывались у каждого представителя высшей знати с детства. Близкими к описываемому периоду примерами таких королей могут служить английский Эдуард I и французский Филипп IV Красивый. Когда они командовали армией, не выполнить их приказ было немыслимо, причем их авторитет вполне передавался и назначаемым ими частным командующим.

Возвращаясь к цитате из Е.А. Разина, отметим, что перед сражениями в это время, действительно, устраивались военные советы (игравшие роль штаба), но решение на них принималось отнюдь не большинством голосов – командующий, по сложившимся вполне разумным правилам, должен был выслушать мнение присутствующих, но конечное решение принимал сам, и оно было обязательно для выполнения всеми. Неверно и утверждение о произвольном начале сражений в это время – при Креси, Касселе, Мон-ан-Певеле, Куртре атаки начинались по приказу командующего.

Выше уже много говорилось о причинах, подорвавших авторитет Филиппа VI к моменту битвы при Креси. Он принадлежал к новой, хотя и общепризнанной, но еще не "сакрализованной" династии Валуа, обладал весьма посредственными способностями, явно уступавшими способностям его противника, и дискредитировал себя пассивностью в предшествующих кампаниях. В глазах подданных его "соответствие занимаемой должности" оказалось поставленным под сомнение, причем сам мнительный король даже преувеличивал падение своего авторитета, что побуждало его к неоправданно рискованным действиям. Не принимать в расчёт эти факторы нельзя. Когда Филипп VI только что вступил на трон в 1328 г., ему сразу же пришлось вести войну с восставшими фламандцами. В этом походе его армия сохраняла образцовый порядок и сражение при Касселе провела в полном соответствии с намеченным планом, сумев выполнить достаточно сложные маневры (окружение противника ударом с флангов, преднамеренное размыкание кольца и последующее энергичное преследование отступающего противника). При Креси Филипп оказался не в состоянии действовать столь же расчетливо и хладнокровно, в чем отчасти был повинен и его более инициативный противник. Однако хаос во французском войске во время продвижения к Креси следует объяснять не столько отсутствием дисциплины как таковой, сколько недостатком организации, особенно применительно к такой большой и разнородной армии, неспособностью четко и своевременно доводить приказы до отдельных частей и проверять их исполнение. В большой степени это было вызвано отсутствием ясного плана действий у Филиппа VI. Если бы у него хватило воли и здравомыслия довести до конца свое первоначальное решение и остановить свою армию перед Креси на ночлег, на следующее утро он наверняка смог бы провести более взвешенный военный совет и расположить войска более упорядоченно. Нет никаких свидетельств того, что кто-то открыто отказывался выполнять его приказы. Тот факт, что первыми в бой были пущены арбалетчики, также исключает версию о самопроизвольном начале атак французских рыцарей – пехотинцы никак не могли сами обогнать всадников.

В заключение этого подраздела заметим, что хотя англичане и превосходили французов в это время по части дисциплины, переоценивать эту разницу не следует, особенно если учесть меньшие размеры их армий (что само по себе обеспечивало лучший внутренний контроль и управляемость), лучшие качества их командующих в данное время, их стремление вести бой из подготовленной обороны и тот факт, что пребывание на вражеской территории само собой способствует сплочению. Во время марша к Креси и английская армия была далека от образцового порядка, отдельные отряды занимались грабежом, не обращая внимания на королевские запреты, многие корабли тут же дезертировали, как только захватили достаточную добычу, нападение на Кан было совершено импровизированно и вопреки королевскому приказу остановиться (хотя это и послужило на пользу в данном конкретном случае). Непосредственно при Креси англичане имели время построиться и подготовиться к битве, тогда как французы наступали почти с ходу, не успев подтянуть отставшие части.