Личность и коллектив в языках и культурах россии и франции

Географическое положение, климат, религия, особенности исторического развития и многие другие факторы влияют на мировоззрение того или иного народа. Разница культур в первую очередь ассоциируется с национальными различиями. Коллективизм и индивидуализм, лежащие в основе национальных культур, определяют существенные различия между ними.

Главный принцип коллективистских культур – быть как все (les gens du commun ne trouvent pas de différence entre les hommes). Это значит: не выделяться из коллектива ни внешне, ни внутренне, подчинить свои личные интересы, способности, таланты нуждам и интересам коллектива, не возвышаться над ним ни в коем случае – ни в прямом, ни в переносном смысле слова. Часто в русских семьях дети спят в одном помещении с родителями, это развивает у них чувство зависимости и тесной связи с семьей.

Обратимся к русским сказкам, так как фольклор самый объективный и надежный источник информации о национальном характере и о системе ценностей народа. Поскольку для сказок характерна образная мотивированность, которая напрямую связана с мировидением народа – носителя языка, и она в принципе обладает культурно-национальной коннотацией. Богатырь Илья Муромец без долгих колебаний отверг благополучие (направо пойдешь – богатство найдешь) и личное счастье (налево пойдешь – жену найдешь) и выбрал прямой путь, обещающий гибель в борьбе с врагами своего народа. Он объяснил свой выбор очень просто: «Мне женитьба не ко времени, а богатство мне не к радости». Это типично для русской культуры: богатство само по себе не делает человека счастливым (не в деньгах счастье). В русской культуре умение жить интересами и нуждами других людей прививается с детства посредством сказок. Так, например, в «Репке» излагается следующая идея: никем нельзя пренебрегать, коллектив – это все: и сильные, и слабые; именно взаимопомощь и общие усилия решают проблему, приводят к успеху. Тема взаимовыручки и солидарности звучит также в сказке «Теремок», «Лиса и заяц» и многих других, то есть в сказках находит подтверждение один из принципов коллективистского типа культур: общие интересы должны превалировать над личными.

Итак, что же нам дает языковой материал, если сопоставить французский и русский языки по тем базовым принципам культуры, которые сформулированы выше: коллективизм против индивидуализма.

Коллектив – это группа лиц, объединенных общей работой, учебой, интересами. [2;284] Того, кто потерял доверие коллектива и изгнан из него, в русском языке называют изгой (proscrit m, expulsé m), пария (paria m), отщепенец (renégat m), отверженный (réprouvé m), иначе говоря, слова выражают негативную оценку подобного статуса. Всякое «выпадение» из коллектива, даже по совершенно объективным обстоятельствам, вызывает у французского и русского народов негативную, а порой и агрессивную реакцию.

Чувство братства, взаимовыручки, присущее русскому народу, во все времена вызывало восхищение. Чувство солидарности и взаимопомощи вошло в наше сознание и стало основной чертой нашего менталитета посредством пословиц и поговорок: «Сам пропадай, а товарища выручай; друзья познаются в беде; не рой яму другому – сам в нее попадешь; один в поле не воин; одна голова хорошо, а две лучше».

Проанализируем грамматические структуры исследуемых культур. Грамматика основана на категориях. Грамматическая категория артикля, имеющаяся в английском, немецком, французском и других европейских языках, отражает повышенный интерес этих речевых коллективов к отдельной личности или предмету. Действительно, носители английского и французского языков (как и всех других, имеющих категорию артикля) определяют мир по такому параметру, как «один из многих», «тот самый», «тот, о котором шла речь», «о котором я знаю». Статус грамматической категории, обязательный и неукоснительно соблюдаемый, не позволяет назвать ни один предмет или существо окружающего мира без немедленного указания на этот признак, значимый для менталитета и соответственно культуры пользующихся языком. Для носителей русского языка такой подход к реальности абсолютно чужд, чем и объясняются те трудности при использовании артикля, которые возникают у русскоязычных, изучающих, например, французский язык. Таким образом, категория артикля подтверждает и подчеркивает центральное место индивидуума в культуре и идеологии Запада, сосредоточенных на удовлетворении потребностей и развитии возможностей от дельного человека.

Принадлежность России к коллективистскому типу культур станет очевидной, если мы сравним английский и русский языки.

В английском языке (Великобритания принадлежит к индивидуалистическому типу культур) личное местоимение I всегда пишется с большой буквы. Может ли русскоязычный человек представить себе, что «я» всегда пишется с большой буквы. Это невозможно. Это было бы так нескромно, неприлично, странно и противоречащее русскому менталитету и характеру. В русском языке с большой буквы пишется местоимение «Вы», когда оно употребляется в единственном числе. Таким образом, подчеркивается особо вежливое и почтительное отношение к другому человеку.

Другая яркая особенность русского языка – это распространенность безличных оборотов в синтаксисе. В этой особенности грамматики языка прослеживается фатализм, иррациональность, алогичность, страх перед непознанным, агностицизм русского народа. Принцип русской жизни оформлен особой синтаксической конструкцией, которая не имеет аналогов в других европейских языках по причине иного ментального пространства и иного национального характера народов.

Действительно, если европейские сказки начинаются со слов: «Однажды король вырастил дерево в своем саду...», то русский рассказчик начнет словами: «Однажды в королевском саду выросло дерево...».

Считается, что богатство и разнообразие безличных конструкций (светает, темнеет, мне хорошо) отражает тенденцию рассматривать мир как совокупность событий, не подающихся человеческому разуму. Конструкции типа «солдата ранило миной, крышу сорвало ветром» относятся к фатальным ситуациям войны и бушевания стихии. Русский язык, таким образом, подчеркивает действия потусторонних высших сил и скрывает человека как активного участника за пассивными и безличными конструкциями.

Одним из объяснений этого синтаксического пристрастия русского языка является коллективизм менталитета, стремление не представлять себя в качестве активно действующего индивида, тем самым снять с себя ответственность за происходящее. Личная свобода, стремление к инициативе, способность принимать решения – эти качества чужды русскому народу, и это естественным образом влечет за собой равнодушие к общественным проблемам и бездействие.

Во всех тех случаях, когда в русском языке употребляются безличные инфинитивные и тому подобные синтаксические модели, во французском языке имеют место личные формы:

Есть охота – J’ai faim;

Холодает – Il commence à faire froid;

Мне холодно – J’ai froid;

Мне не спится – Je ne peux pas m’endormir;

Думается, что – Je pense.

Как известно, наиболее яркая, сразу бросающаяся в глаза разница между научным стилем западных и российских ученых – это то, что первые активно употребляют личные местоимения (пишут от первого лица), открыто высказывают личное мнение, используют личные мотивы и истории, в то время как последние предпочитают строгую, отстраненную манеру изложения научной информации, усиленно используют пассивный залог и употребляют так называемое «мы скромности».

В русском языке действия и ответственность безличны, индивидуум растворен в коллективе, в природе, в стихии, в неизвестных, необозначенных силах, что в целом характерно для коллективистского типа культур. Несмотря на распространенность во французском языке пассивных глагольных конструкций, коллективизм в этой культуре носит несколько другой характер, нежели в России. Французы любят и умеют работать в команде, но в то же время стремятся сохранить свою индивидуальность и часто отстаивают свое мнение в спорах. В культурах и языках России и Франции подчеркивается принадлежность индивида к группе.

Франция относится к типу коллективистских культур, однако французский коллективизм носит несколько другой характер, нежели русский. Приведем интересный факт, во Франции, сравнительно небольшой стране (550 000 км²), насчитывается более 720 000 различных ассоциаций и объединений, в которых состоят более 43% населения.

Подчеркнем, что коллективизм – важнейшая составляющая менталитета русского народа.

Русский характер, как и любой другой, был преимущественно сформирован временем и пространством. История и географическое положение наложили на него свой неизгладимый отпечаток. Века постоянной военной опасности породили особый патриотизм, стремление к сильной централизованной власти; суровые климатические условия вызвали необходимость жить и работать сообща.

Таким образом, вопреки распространенному убеждению, система коллективизма, социального равенства была распространена в русском обществе задолго до установления социалистического строя, она была обусловлена историей и географией и вошла в кровь и плоть русского народа. Русский философ и публицист Николай Бердяев справедливо отметил: «Русский народ всегда любил жить в тепле коллективизма».

Итак, опираясь на приведенные выше характеристики индивидуалистских и коллективистских культур, мы можем сделать вывод, что Россия и Франция – страны, в основе культур которых лежит коллективизм.

Список литературы

1. Кимель, А. Вы говорили о Франции? Чтобы понять современное фр. общество [Текст] / А. Кимель. – Париж: Ансетт,1992. – 191с.

2. Иллюстрированный энциклопедический словарь Ф. Брокгауза и А. Ефрона [Текст]. – М.: Эксмо, 2007. – 960с.: ил.

3. Ожегов, С.И. Словарь русского языка: 70000 слов [Текст] / под ред. Н.Ю. Шведовой. – 22-е изд., стереотип. – М.: Рус. яз., 1990. – 921с.

4. Павловская, А.В. Национальный характер в условиях глобализации: перспективы изучения [Текст] / А.В. Павловская // Вестник Московского университета, Лингвистика и межкультурная коммуникация. – 2004. – №1. – с. 108-118.

В.Ю. Клейменова

Псков, Россия