Особенности языковой картины мира афро-американцев в когнитивном и аксиологическом пространстве

«Изучить чужой язык не значит привесить

новые ярлычки к знакомым объектам.

Овладеть языком – значит научиться

по-иному анализировать то, что составляет

предмет языковой коммуникации».

А. Мартине

Афро-американцы – группа, не слившаяся в социокультурном отношении с белым сообществом, начиная со времени их попадания в Северную Америку и до сих пор. Америка явила миру уникальный в своем роде опыт построения единого государства – нового социума, Нового Света – преимущественно двумя принципиально противоположными мировыми цивилизациями: европейской и африканской, причем, одни действовали как угнетатели по отношению к другим, угнетенным. Постепенно статус угнетенных эволюционировал и эвентуально был приравнен к статусу угнетателей. Юридически. Действительность же резко отличалась от официальных заявлений властей и явила огромный спектр идей: от Ку-клукс-клана до радикальных доктрин негритюда у черных исламистов. Оставался общий отрезок истории, одна территория, один государственный язык, но также разные его варианты и разные картины мира…

Концепция картины мира (КМ) сама стара как мир западноевропейского человека и уходит корнями в традиционную эллинистическую философию. Так называемый «гуманистический поворот», связанный с именами Сократа и Платона, расщепил мир на субъект и объект, тогда как в досократовских учениях Гераклита, Парменида, Анаксимандра присутствуют лишь размышления о бытии и человеке, как равноправной его части, сопринадлежащей всему. Антропоцентрический поворот Сократа превратил мир в объект, представленный субъекту. Пред-ставление, как показал М. Хайдеггер, означает «поставление перед собой и в отношение к себе» [Философия ХХ век 2002: 869], т.е. превращение мира в картину, понимание мира в смысле картины, картины мира. «Теперь человек не столько всматривается в сущее, сколько представляет себе картину сущего, и она становится исследуемой, интерпретируемой репрезентаций этого сущего» [Микешина 2007: 111]. По определению Э.Кассирера «мысль не прямо применяется к действительности, но выдвигает систему знаков и учится использовать их как «представителей» предметов» [Кассирер 2002: 104]. Таким образом, благодаря языку, осуществляется движение от ощущения к представлению и репрезентации, к сфере значения.

Для понимания природы когнитивного и ценностного необходимо помнить о такой фундаментальной характеристике субъекта как его социальность, изнутри определяющая сознание индивидуума. Социализация осуществляется через язык и речь в рамках того национального сообщества, в котором происходит развитие личности в целом. «Гоминизация и социализация человека … происходит в процессе присвоения и раскодирования семиотических знаков культурных предметов, присущих определенному этносу. Язык, непосредственно связанный с социальными отношениями, является основным модусом бытия этносоциальной сферы» [Привалова 2005: 30].

В отличие от познавательного, ценностное отношение предполагает отличную диспозицию субъекта к объекту: субъект не только познает, но, в то же время, и в первую очередь, оценивает объект. Процесс оценки являет собой, в таком случае, соотнесение объекта с определенной нормой, идеалом или эталоном, а также определение уровня соответствия норме, формирующейся в той или иной культуре в процессе социализации субъекта. «В процедуре оценивания, в выборе целей и идеалов ярко выражены волевые моменты, избирательная активность субъекта, которые могут включать и интуитивные, иррациональные и прочие моменты» [Микешина 2007: 107]. Пространство, в котором происходит интерпретация, не совпадает с пространством, в котором происходит восприятие, что приводит к разграничению КМ на непосредственную или опосредованную или к более распространенному делению на концептуальную картину мира (ККМ) и языковую картину мира (ЯКМ). Широко признан тот факт, что ККМ гораздо шире и богаче ЯКМ, которая преломляет первую через языковые формы. В случае с черным и белым сообществом США можно проследить отличные формы восприятия действительности уже на уровне ККМ.

Афро-американцы были единственными переселенцами, завезенными в Северную Америку против своей воли, по закону они не имели права на обучение (письмо и чтение), а также использование музыкальных инструментов, т.е. фактически они были лишены ряда семиотических форм – репрезентантов действительности.

Вспоминая Сократа и гуманистический поворот, М. Хайдеггер показывает, как такая метафизическая установка изменяет существо целостного досократовского человека, способствуя появлению западноевропейского субъекта. В отличие от европейского человека (включая эллинистический период развития), африканская нация развивалась параллельно, но нелинейно, а, следовательно, в процессе колонизации, произошло смешение двух типов сознания, двух КМ, результаты которого сотрясают континент по сей день. Основываясь на гипотезе Ю.А. Сорокина, выделяют два типа сознания: европейский и ориентальный. Ориентальный тип выступает как антирационалистический, интровертированнный, экофильный, творящий пространство и время в среде как самопроизводящемся макрокосмосе. Европейский тип сознания – рационалистический, экстравертивный, экофобный; среда, в данном случае, средство реализации самости. Европейский тип сознания авторитарен, самонедостаточен, аннексивен, и поэтому стремится овеществляться в персонифицированных формах. Ориентальное и европейское сознание – это две инерциональных системы, и переход из одной системы в другую требует соответствующего преобразования рефлексивных координат. [Сорокин 1994: 11-15]. Дж. Брунер, выделяя коллективистский и индивидуальный тип ориентации, относит к первому типу признаки негритюда, «как отличия негра от белого, с ключевыми ценностями западной цивилизации». В своей работе он приводит слова Л. Сенгора, определявшего негритюд как «слияние субъекта с объектом, единство человека со всеми другими людьми» [Брунер 1977: 325-335], а также обращается к концепции лингвистической относительности Сепира-Уорфа, рассматривая язык как систему взаимосвязанных категорий, которая отражает и фиксирует определенный взгляд на мир. [Брунер 1977: 337]. Таким образом, у черного и белого американских сообществ исторически разные КМ, ассимиляция которых невозможна, что не раз доказано историей. Но остается один язык – английский, который репрезентирует разные ЯКМ: «черную» и «белую», семантика которых свидетельствует о разном аксиологическом наполнении.

Взаимодействие человека с окружающим миром, в процессе которого происходит познание и оценка мира, приводит к формированию ценностного видения мира. Национально-культурные ценности этноса проецированы на аксиологические характеристики отдельной языковой личности, принадлежащей данному этносу. [Привалова 2005: 218]. Эмоциональное напряжение и характер оценки, определяемый модальностью, условно могут быть определены по шкале с полюсами «плохо» и «хорошо», оценочные маркеры языковой фиксации будут актуализироваться при определенных условиях и формировать аксиологическую надстройку содержанию любого высказывания. Для большинства афро-американцев полюса «плохо» и «хорошо» соотносятся с понятиями «белого» и «черного» соответственно. Структура и модальность оценочного высказывания развивается по линии «свой – чужой» или «мы – они», где «своим» является любой другой «черный» реципиент или интерпретатор, «чужим» – белый. Ярким примером подобной модальности являются номинативные конструкции – наименования лица в речи афро-американцев. Так, следующие пейоративные языковые единицы участвуют в формировании образа белого американца: caveman, shay whitie, player-hater (playa-hata), snow, cracker, и т.д.; или представителей черного сообщества, имитирующих стиль жизни белого американца: wigga, zebra, house nigga, Uncle Tom, oreo (популярное в США печенье, состоящее из двух слоев: черного и белого). Большая часть мелиоративных языковых единиц формирует образ «своих», афро-американцев: homie, gangster (gangsta), player (playa), brother (brotha, bro), dog (dawg, dogg), cat, partner in crime, baller, mah man, fam, mack и т.д.

Таким образом, выявление особенностей когнитивных и аксиологических структур помогают наиболее полно интерпретировать и «анализировать то, что составляет предмет языковой коммуникации» афро-американцев.

Список литературы

1. Брунер, Дж. Психология познания. За пределами непосредственной информации. [Текст] / Дж. Брунер; пер. с англ. К. И. Бабицкого. – М.: Прогресс, 1977. – 413 с.

2. Кассирер, Э. Философия символических форм. Феноменология познания. Т. III [Текст] / Э. Кассирер; пер. с нем. В. В. Бибихина, Е. В. Малаховой. – М.-СПб.: Университетская книга, 2002. – 397 с.

3. Микешина, Л. А. Эпистемология ценностей [Текст] / Л. А. Микешина. – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2007. – 439 с.

4. Привалова, И. В. Интеркультура и вербальный знак (лингвокогнитивные основы межкультурной коммуникации) [Текст] / И. В. Привалова. – М.: ИТДГК «Гнозис», 2005. – 472 с.

5. Сорокин, Ю. А. Этническая конфликтология (теоретические и экспериментальные фрагменты) [Текст] / Ю. А. Сорокин. – Самара: Русский лицей, 1994. – 94 с.

6. Философия XX век [Текст]: энциклопедия / сост. и глав. науч. ред. А. А. Грицианов; отв. ред. А. И. Мерцалова. – М.: АСТ, Мн.: Современный литератор, 2002. – 976 с.

Т. П. Вильчинская

Киев, Украина