4. Источники пвл

Изучая содержание Повести временных лет в дошедших до нас редакциях (Лаврентьевской и Ипатьевской), мы приходим к выводу, что перед нами памятник компилятивного характера, составленный из ряда отдельных самостоятельных источников. Поэтому оценка Повести временных лет как исторического источника может быть сделана только после анализа ее источников.

Повесть временных лет включила в свой состав многочисленные источники как переводного, так и оригинального характера. Одним из источников Повести временных лет являлась византийская Хроника Георгия Амартола, переведенная на славянский язык уже в X—XI вв. Сравнение славянского текста Хроники Амартола с выпиской из Амартола, помещенной в летописи, обнаруживает почти дословное совпадение. Из той же Хроники Георгия Амартола и ее продолжения, доведенного до 948 г., в состав Повести временных лет попал рассказ о нападении Руси на Царьград в 866 г. при Аскольде и Дире. Та же Хроника легла в основу рассказа Повести временных лет о разделении земли между сыновьями Ноя и ряда других ее известий.

Другим источником Повести временных лет был краткий «Летописец» патриарха Никифора, именуемый в наших рукописях «Летописцем вскоре». «Летописец» Никифора и Хроника Георгия Амартола легли в основание хронологической сетки Повести временных лет для известий IX—X,вв.

Повесть временных лет пользовалась и другими источниками переводного характера. К их числу принадлежало житие Василия Нового, очень распространенное в Византии и, переведенное на славянский язык. Из него Повесть заимствовала рассказ о походе Игоря на Царьград в 941 г.

Из другого переводного источника заимствована речь, которую держал «философ», присланный из Византии для обращения князя Владимира.

Еще многочисленнее были памятники оригинального характера, послужившие источниками Повести временных лет. Среди них на первом месте следует отметить договоры Олега и Игоря с Византией. Договоры представляют собой важнейший источник для истории Руси в X в. По - видимому, они первоначально были написаны «а греческом языке и потом переведены на славянский, в силу чего отдельные выражения этих документов становятся нам понятными только при восстановлении возможного греческого текста. Договоры могли быть найдены летописцем в архиве великих князей и внесены в летопись как один из древнейших источников по истории Руси.

Другими русскими источниками летописи являлись различного рода русские жития и сказания. Древнейшими из житий являются жития Ольги и Владимира. Повесть временных лет пользовалась этими памятниками как источником для рассказа о второй половине X — начале XII в.

Кроме письменных памятников, летописец использовал песни и легенды, придав им значение исторических свидетельств.

5. Проблема авторства пвл

Древнерусские авторы сознательно не пытались быть оригинальными, не кичились, не «щеголяли» красотой и изяществом или новизной стиля. Авторское начало в древнерусской литературе приглушено, неявно. Древнерусские книжники не были бережны с чужими текстами. При переписывании тексты перерабатывались: из них исключались или в них вставлялись какие-то фразы или эпизоды, добавлялись стилевые «украшения». Древнерусские книжники редко указывали в рукописях своё имя. Ведь они считали себя не авторами, творцами в современном смысле слова, а лишь исполнителями высшей Божественной воли. Как правило, авторы упоминают свои имена, лишь когда это необходимо, чтобы придать повествованию достоверность, документальность.

И А.А. Шахматовым, и М.Д. Приселковым основательно доказано участие в печерском летописании сподвижника Антония и Феодосия печерских - Никона, биография которого многое объясняет в летописании Печерского монастыря. В Несторовом «Житии Феодосия» Никон этот назван «великим», он изображается за неустанной книжной работой. М. Д. Приселков предполагает в нем первого русского митрополита Илариона, принявшего схиму с именем Никона. Так думает М. Д. Приселков. Но кем бы ни был Никон, перед нами ученый и деятельный политик, смелый продолжатель дела, начатого еще при Ярославе. По-видимому, около 1113 г. в Печерском монастыре и составляется новый памятник русского летописания – «Повесть временных лет».

Выполнителем нового исторического труда явился, по всей вероятности, монах Киево-Печерского монастыря - Нестор. В непосредственном виде труд Нестора не сохранился. Он сохранился лишь в переделках и доработках последующих редакторов. Эти редакторы, принадлежавшие к другой политической ориентации и к другому, враждебному печерянам, монастырю, изъяли имя Нестора из заглавия летописи. Но в одном из списков - так называемом Хлебниковском - имя Нестора все-таки сохранилось. Правда, признание Нестора составителем «Повести временных лет» встречало в науке неоднократные возражения. Исследователи ссылались на противоречия между отдельными сведениями, читающимися в «Повести временных лет» о Киево-Печерском монастыре, и теми, которые даются о том же монастыре в достоверно принадлежащих Нестору произведениях, в частности, в Житии Феодосия, Однако противоречия эти отнюдь не могут свидетельствовать против авторства Нестора: «Повесть временных лет», как доказывает А. А. Шахматов, была составлена Нестором на 25 лет позднее Жития Феодосия, и противоречащие в ней Житию Феодосия места не принадлежат Нестору: они находятся в ней в составе той части, которая целиком была заимствована Нестором из предшествующего летописного свода.

Одним из наиболее сложных, до конца не разрешенных вопросов изучения ПВЛ остается проблема «авторства Нестора» и, более широко, выделения авторов отдельных сюжетов и существования различных редакций ПВЛ.