МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОСИСИЙСКОЙ ФЕДИРАЦИИ

ФГБОУ ВПО «Колледж уральского государственного экономического университета»

Дипломная работа

Тема: Кредитование малого и среднего бизнеса.

Исполнитель:

Коренберг Андрей

Группа 13-03 БД 2

Научный руководитель:

Логинов Михаил Павлович

г. Екатеринбург

2016 г

Содержание

Введение с 3

1. Теоретические аспекты организации кредитования малого и среднего

бизнеса с 7

1.1 Сущность, функции и принципы кредита с 7

1.2 Особенности кредитования малого и среднего бизнеса с 10

1.3 Порядок предоставления кредитов малому и среднему бизнесу с 18

2. Анализ кредитования малого и среднего бизнеса в коммерческом

банке с 30

2.1 Анализ кредитования малого и среднего бизнеса в России с 30

2.2 Анализ кредитования малого и среднего бизнеса в ПАО «Сбербанк

России» с 38

3. Проблемы кредитования малого и среднего бизнеса и пути их решения с 41

Заключение с 52

Список используемой литературы с 55

Приложения с 59

Введение

Банковская система, являясь неотъемлемой частью экономической системы любой страны, занимает стратегическое положение в экономике, что определяется ее целями, задачами, функциями, а также воздействием на другие системы. Сбой в функционировании банковской системы затрагивает интересы всех хозяйствующих субъектов на рынке. [12, c.27]

В мировой практике развитие экономики неразрывно связано с кредитом, который в различных формах проникает во все сферы хозяйственной жизни. Об этом свидетельствует расширение круга банковских операций , в том числе и в области кредитования. Выполнение банковских операций с широкой клиентурой - важная особенность современной банковской деятельности во всех странах мира, имеющих развитую кредитную систему. Зарубежный опыт свидетельствует, что банки, которые предоставляют клиентам более разнообразные услуги высокого качества, обычно, имеют преимущества перед банками с ограниченным набором услуг.

Активная работа коммерческих банков в области кредитования является непременным условием успешной конкуренции этих учреждений, ведет к росту производства, увеличению занятости, повышению платежеспособности участников экономических отношений. При этом речь идет не только о совершенствовании техники кредитования, но и о разработке и внедрении новых способов снижения кредитных рисков.

Проблема кредитования малого и среднего бизнеса в нашей стране остаётся нерешённой на протяжении длительного периода времени. С одной стороны предприниматели нуждаются в денежных средствах, а банки готовы их им предоставить, а с другой стороны, по данным опросов, проведённых среди представителей малого и среднего бизнеса лишь около 12% бизнесменов регулярно пользуются банковскими кредитами. [23]

Для получения кредита деятельность предприятия должна быть более или менее «прозрачной». В среде малого и среднего бизнеса на этот шаг готовы решиться не многие предприятия. Низкая легитимность бизнеса, фигурирующая в бухгалтерских отчётах, становится основанием для отказа в получении кредита. Однако более высокая прибыль сопряжена с увеличением налогового бремени. Это чревато для предприятия значительным снижением прибыли и потерей конкурентоспособности. В настоящее время можно говорить о том, что базовые предпосылки для роста интереса к проектам малого бизнеса со стороны кредитных институтов сформировались: произошло снижение доходности на рынках капитала, практика работы с небольшим числом крупных заемщиков подтолкнула банки к осознанию необходимости диверсификации кредитных портфелей.

Актуальность темы дипломной работы определена ролью малых предприятий в масштабах экономики страны в целом и значением их как потребителя банковских услуг. Малое предпринимательство – не только существенная составляющая цивилизованного рыночного хозяйства, но в то же время, в силу своих размеров, это гибкая, эффективная и прозрачная форма хозяйствования.

Значимость изучения проблемы малого предпринимательства усиливается тем, что именно ему, как подчеркивают авторы многих публикаций на эту тему, меньше всего повезло в отношении государственной и иной поддержки, та как в масштабах страны пока не создана инфраструктура, обеспечивающая нормальную работу малых предприятий. Недооценка малого предпринимательства, игнорирование его экономических и социальных возможностей в течение почти всего периода реформ можно считать стратегическим просчетом, чреватым дальнейшим углублением кризиса российской экономики в целом. Все вышеизложенные обстоятельства свидетельствуют об актуальности выбранной темы, которая обусловлена необходимостью решать проблему поиска и применения новых форм кредитования малого и среднего предпринимательства в России, позволяющих дополнить традиционные.

Таким образом, цель данной работы заключается в рассмотрении особенностей системы кредитования малого и среднего бизнеса в России в целом и в ПАО Сбербанк России в частности. Для достижения поставленной цели в работе решаются следующие задачи:

1. Изучение теоретических аспектов процесса кредитования малого и среднего бизнеса в России, экономической сущности малого и среднего бизнеса и необходимости его кредитования;

2. Проведение анализа организации работы по кредитованию малого и среднего бизнеса на примере ПАО Сбербанк России;

3. Разработка рекомендаций по совершенствованию системы кредитования малого и среднего бизнеса в ПАО Сбербанк России с целью повышения эффективности кредитного процесса.

Предмет исследования - формы и виды кредитования малого и среднего предпринимательства.

Объект исследования — ПАО Сбербанк России.

Методология исследования основывается на использовании диалектической логики и системного подхода. В процессе работы применялись следующие общенаучные методы и приемы: анализ и синтез, методы классификации, группировки и сравнения, статистический анализ и др.

Теоретической основой данной работы стали труды отечественных и зарубежных специалистов, которые раскрывают закономерности развития рыночной экономики, денежно-кредитные аспекты экономической политики государства, основы функционирования коммерческих банков, их места и роли в рыночной экономике. В ходе исследования использовались труды ученых-экономистов М.И. Баканова, Л.А. Дробозиной, В.В. Ковалева, Г.Т. Корчугановой, Н.Н. Селезневой, Е.Б. Ширинского и др.

Информационной базой при выполнении выпускной квалификационной работы являлись нормативные и законодательные акты Российской Федерации, разработки ведущих организаций по банковскому делу, материалы международной практики, монографии и статьи в научных журналах, а также стистическая отчетность ПАО Сбербанк России.

Дипломная работа состоит из введения, трех глав, заключения, материал работы иллюстрирован рисунками и таблицами. В ней также содержится ряд приложений, позволяющих наглядно представить процесс кредитования и использования обеспечения. В конце работы приводится список использованной литературы, включающий Законы РФ, нормативные акты ЦБ РФ, монографии и статьи из периодической печати.

Глава 1. Теоретические аспекты кредитования малого и среднего бизнеса.

1. 1 Сущность, функции и принципы кредита.

В современной экономической литературе существует две основные трактовки происхождения слова «кредит». Некоторые экономисты предполагают, что это понятие берет начало от латинского слова credit, что в переводе означает «он верит» (или от слова credо ― верю). Другие связывают его появление с латинским термином creditum, в перводе означает ссуда (долг). На практике кредитные отношения представляют собой передачу в пользование материальных ценностей в денежной или товарной форме на условиях возвратности, срочности и платности, что оформляется в виде кредитных сделок, формы и условия которых отличаются большим многообразием.

Сущность кредита всегда устойчива и неизменна: кредит – это экономические отношения между кредитором и заемщиком по поводу возвратного движения стоимости в товарной или денежной форме. Субъектами кредитных отношений являются кредитор и заемщик. Ими могут быть юридически самостоятельные лица и дееспособные граждане, которые в состоянии нести ответственность по обязательствам кредитной сделки.

Кредитор — это субъект кредитных отношений, передающий стоимость во временное пользование, а заемщик – субъект, получающий кредит и обязанный возвратить его в установленный срок. В рамках кредитных отношений они могут меняться ролями: кредитор может стать заемщиком, а заемщик — кредитором. Для современного уровня развития товарно-денежных отношений характерно одновременное функционирование субъектов в качестве и кредиторов, и заемщиков. Так, например, банки в одно и то же время на протяжении всей своей деятельности являются и кредиторами, и заемщиками.

Объектом кредитной сделки выступает ссуженная стоимость, то есть стоимость в денежной или товарной форме, которую кредитор передает во временное пользование заемщику.

В современных условиях кредит выполняет две основные функции: перераспределительную и функцию замещения наличных денег кредитными операциями. В перераспределительной функции назначение кредита заключается в том, что с его помощью временно свободные средства, в денежной или товарной форме принадлежащие одним экономическим субъектам, передаются во временное пользование других экономических субъектов на условиях возвратности, срочности и, чаще всего, платности. Назначение кредита в функции замещения наличных денег кредитными операциями заключается в том, что на его основе создаются платежные средства, использование которых приводит к экономии издержек обращения. Данная функция связана со спецификой современной организации денежного оборота, т.е. преобладанием безналичной формы расчетов. Предоставление кредита осуществляется чаще всего через банки. Помещая и храня деньги в банке, клиент тем самым вступает с ним в кредитные отношения и, кроме того, создает условия для замены наличных денег в обороте кредитными операциями в виде записей по банковским счетам. Становится возможным осуществление безналичных расчетов и предоставление кредитов в безналичном порядке.

Основные принципы кредитования следующие: срочность и возвратность, целевой характер, материальная обеспеченность и платность. Рассмотрим каждый из этих принципов -

• срочность и возвратность означает, что кредит, предоставляемый кредитополучателю, должен быть возвращен в срок, определенный кредитным договором;

• целевой характер кредита определяет, прежде всего, кредитополучатель, однако и банк при выделении кредита исходит из назначения конкретного объекта кредитования или конкретного проекта. Соблюдение принципа целевого направления кредита обеспечивает его возвратность в установленные сроки, так как эти сроки рассчитаны на выполнение определенных хозяйственных операций;

• принцип материальной обеспеченности кредитования означает, что кредитополучатель чтобы осуществить прокредитованный проект, должен приобрести те товарно-материальные ценности или осуществить затраты, под которые выдан кредит. Однако на практике зачастую в момент предоставления кредита у него отсутствуют конкретные товарно-материальные ценности. В таком случае кредиты выдаются под будущие затраты по производству продукции, развитию коммерческой деятельности, предпринимательства и др. Тогда в качестве обеспечения возврата кредитов могут приниматься залог имущества, гарантия, поручительство, страховое свидетельство о страховании ответственности за непогашение кредитов и др.

Форма кредита характеризует внешнее проявление и организацию кредитных отношений и определяется рядом признаков: объектом кредитной сделки, составом участников, целевым назначением и др.

Изменения производственных, товарно-денежных отношений приводят к изменению действующих форм кредита и созданию новых.

Товарная форма кредита исторически предшествовала денежной. В чистом виде она означает предоставление и возвращение ссуженной стоимости в форме товарных стоимостей. Преобладающей является денежная форма, когда предоставление кредита, его возврат и уплата процентов производится деньгами (банковский кредит, ипотечный и др.). В современных условиях товарная форма кредита обычно сочетается с денежной формой его погашения, например, лизинг, коммерческий кредит, продажа товаров в рассрочку платежа, прокат вещей.

Целей получения и объектов кредитования множество, но их можно сгруппировать в виде производительной и потребительской формы кредита. Производительная форма кредита предполагает использование его на цели производства и обращения, на производительные цели. Потребительская форма используется для потребительских нужд населения.

Основной формой кредита, из которой, по сути, проистекают все остальные, является банковский кредит, который представляет собой движение ссудного капитала, предоставляемого банками взаймы за плату во временное пользование.

Государственный кредит отражает кредитные отношения по поводу аккумуляции государством денежных средств для финансирования государственных расходов. Кредиторами выступают физические и юридические лица, заемщиком - государство в лице его органов. Коммерческий кредит характеризует кредитную сделку между предприятием - продавцом и покупателем. Кредит предоставляется в товарной форме в виде отсрочки платежа при продаже товара (услуги). Взамен покупатель выдает вексель с обязательством осуществить платеж в установленный срок и оплатить проценты.

Такое разнообразие форм кредитов дает больше возможностей банкам и предприятиям в поиске путей решения текущих задач.

1.2 Особенности кредитования малого и среднего бизнеса.

Под малым предпринимательством экономическая теория понимает такую форму предпринимательства, которая отличается соединением в одном лице собственника и управляющего. В малом предпринимательстве владелец фирмы, как правило, вкладывает собственные средства, контролирует направления их использования, а так же лично осуществляет руководство всеми основными процессами: маркетингом, привлечением средств и инвестированием, осуществлением сделок и взаиморасчетов, наймом и увольнением работников и т.д. Он несет все риски и разоряется в случае неудачи. А в случае удачи он один пользуется результатами успеха.

Безусловно малый бизнес – дело многотрудное и сопряженное с многочисленными рисками и опасностями. Развитие малого бизнеса зависит от двух обстоятельств:

- особенность современного этапа развития научно-технического прогресса, обеспечивающего соответствующую материальную базу для эффективного функционирования малого бизнеса.

- дифференциация потребительского спроса в условиях роста доходов населения и роста сферы обслуживания.

Преимущества малого бизнеса заключаются в гибкости, высокой адаптивной способности к изменениям рыночной конъюнктуры, в оперативном отражении изменений потребительского спроса, что существенно облегчает территориальный и отраслевой перелив рабочей силы и капитала. Многочисленность малых фирм создает возможности для широкого развития конкуренции. Выживают те малые предприятия, которые функционируют эффективно.

Прежде всего, малый бизнес заполняет те ниши, которые пустовали в плановой экономике и которые зачастую не готов был занять крупный и средний бизнес. И часто бывает, что без них невозможно функционирование современного общества и хозяйства, например, предоставление услуг населению, а именно, бытовых, образовательных, в сфере отдыха и бизнес – услуг , таких как консалтинг, маркетинг, инжиниринг .

Присутствие многочисленных малых предприятий в сфере бизнес-услуг освобождает домашние хозяйства от несвойственных и функций, увеличивает свободное время каждого и создает тем самым дополнительные возможности для отдыха, повышения образовательного и культурного уровня и семейного общения.

Кроме того, без бизнес–услуг рыночная экономика лишается «капилляров», питающих предприятия, в том числе и крупные, необходимой информацией, кадрами и другими ресурсами. Так как потребность в пополнении или обновлении ресурсной базы возникает не периодически, заниматься всеми этими направлениями деятельности самим предприятиям зачастую сложно и экономически не целесообразно, а сервисные фирмы снимают с них эти задачи.

Так же, малый бизнес – огромное поле для инноваций, которые кажутся поначалу слишком рискованными для крупных хозяйственных структур.

Малый бизнес является единственным сектором, где частная собственность существует в чистом виде. Там, где в экономике нет малого предпринимательства или оно развито слабо, неизбежно останавливается процесс строительства правового механизма регулирования рынка (свобода договоров, защита и разграничение прав собственности, эффективное вмешательство государства в случаях противоправного ущемления интересов любых категорий и групп собственников).

Развитие малого предпринимательства – критерий того, насколько конкурентным в стране является рыночное хозяйство. Чем более развита конкуренция, тем более справедливыми являются цены, тем меньше у государства возможностей диктовать рынку свои условия, тем выше степень хозяйственной свободы каждого участника рынка. И тем труднее, с другой стороны, удержаться на гребне успеха, тем быстрее вынуждены адаптироваться все, в том числе и крупные предприятия.

В России малое предпринимательство рассматривается как надежная налогооблагаемая база для бюджетов всех уровней и как источник создания рабочих мест. Кроме того, малые предприятия создают здоровую конкуренцию на рынке товаров и услуг, что в целом положительно влияет на экономическую и социальную обстановку в стране.

Ежегодно растет в стране число субъектов малого предпринимательства, увеличивается примерно в 2-2,5 раза производство продукции (работ, услуг). Предприятия малого бизнеса все больше привлекают граждан на условиях вторичной занятости: совместительство, договора подряда, другие договора гражданско-правового характера. Удельный вес привлеченных работников на малых предприятиях на 01.01.2015 года составил 24,2%, в то время, как по крупным и средним – 8,4%.

С развитием малого бизнеса меняется динамика численности работающих: доля работающих по договору и совместительству сократилась с 40,4% в 2010 г. до 20,8% в 2014 г. Имеют место изменения собственности субъектов малого предпринимательства. Форма собственности в 1999 г. – частная – 86%, смешанная – 10%; в 2014 г. – частная – 91,3%, смешанная – 8,7%.

С целью дальнейшего развития сферы малого бизнеса принимаются законодательные и нормативные акты, проводится работа различных структур, содействующих малому предпринимательству в России. Во всех регионах России созданы региональные фонды поддержки малого предпринимательства, осуществляющие финансово-кредитную поддержку субъектов малого бизнеса. Разрабатываются региональные программы поддержки малого предпринимательства которые предусматривают:

- оказание помощи предпринимателям, начинающим самостоятельную экономическую деятельность в приспособлении к условиям рынка;

- содействие созданию новых рабочих мест;

- вовлечение в предпринимательство социально незащищенных слоев населения;

- обеспечение консультационной и информационной поддержкой предпринимателя;

- содействие предпринимателям малого бизнеса в повышении их конкурентоспособности.

Региональные центры поддержки малого бизнеса оказывают консалтинговые, юридические, информационные, аудиторские, полиграфические, рекламно-издательские услуги, услуги целевого финансирования и т.д.

Российский малый бизнес, как и малый бизнес в любой другой стране, многолик и включает в себя разные типы и формы предпринимательства. Самый тонкий, «верхний» его слой – это немногочисленные, малые по количеству занятых, но полнее капиталообеспеченные, работающие на основе интенсивных передовых технологий, освоившие российский рынок и делающие успешные шаги на международном рынке фирмы. Отрадно, что к их числу принадлежат и некоторые предприятия, работающие в сфере высоких технологий.

На сегодняшний день вклад малого бизнеса в ВВП России достигает 22%, в то время как в странах с развитыми рыночными экономиками малое предпринимательство обеспечивает более половины национального ВВП.

Федеральный Закон «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» от 24.07.2007г №209-ФЗ установил критерии для малых и средних предприятий. Первый - численность работников. К малым предприятиям с 1 января 2008 года стали относиться предприятия, в которых число сотрудников не превышает 100 человек, среди них выделяют еще микропредприятиям с численностью до 15 человек, к средним относятся предприятия с числом сотрудников до 250 человек.

Вторым зафиксированным критерием стала выручка предприятия от реализации товаров без учета НДС, согласно последним изменениям, микропредприятием считается организация с годовой выручкой до 120 млн рублей, малым предприятием - до 800 млн., средним предприятием - до 2 млрд. При этом закон устанавливает, что при разделении предприятий на микро, малые и средние при одном из двух показателей выбирается наибольший. Так, при выручке в 1 млрд. рублей и численности сотрудников в 7 человек предприятие будет признано средним. Пока неизвестно, как часто государство намерено индексировать денежный критерий размера бизнеса, однако, но нужно учитывать что существенную поправку в этот критерий вносит инфляция.

По состоянию на 1 января 2015 года, по данным Росстата, в Российской Федерации зарегистрировано и действует 4,5 млн. субъектов малого и среднего предпринимательства, на которых занято более 18 млн. человек, что составляет 25% от общего числа занятых в экономике (Таблица 1).

Основу сектора малого и среднего предпринимательства, далее МСП, по количеству хозяйствующих субъектов составляют ИП – 2,4 млн. или 53,3% всех МСП и микропредприятия – 1,9 млн. или 41% всех МСП. Малые предприятия составляют 5,2%, а средние – 0,3% от общего количества субъектов МСП. При этом на микропредприятиях и в сегменте ИП трудится более половины всех занятых в секторе МСП - 55%.

Таблица 1. Основные показатели деятельности субъектов малого и среднего предпринимательства по состоянию на 01.01.2015г.

Показатель	Микро-предприятия	Малые предприятия	Средние предприятия	ИП	Все категории МСП
Количество субъектов МСП, тыс. ед.	1 868,2	235,6	13,7	2 413,8	4 531,3
Доля в секторе МСП, %	41,2	5,2	0,3	53,3	100%
Среднесписочная численность работников, тыс. чел.	4 431,1	6 358,4	1 585,8	5 645,7	18 021*
Оборот (выручка) субъектов МСП от реализации товаров (работ и услуг), млрд. рублей	9 699,3	16 692,9	5 027,8	10 447,5	41 867,5

Роль малого бизнеса в экономике значительна, по сути, он связывает экономику в единое целое, образуя своего рода фундамент. Поэтому очень важно чтобы малый бизнес постоянно развивался.

Развитие конкретного МСП во многом зависит от взаимоотношений с обслуживающим банком. С этой точки зрения доступ к банковскому кредиту и укрепление собственного капитала являются двумя основными задачами руководителей МСП. При недостаточности собственного капитала и низком уровне самофинансирования малые и средния предприятия достаточно сильно зависят от кредитной политики банка .

При этом банки занимают по отношению к предприятиям малого и среднего бизнеса, как правило, осторожную позицию, рассматривая этот рынок как рискованный. Это серьезно затрудняет доступ к банковскому кредиту на благоприятных для предприятий условиях. Возможность получения кредитов в крупных банках по рыночным ставкам не всегда удовлетворяет интересам малого и среднего бизнеса. Высокие банковские сборы и процентная ставка находятся в ряду основных причин неудовлетворенности услугами банков, причем эта проблема наиболее актуальна для микропредприятий Можно выделить четыре основные особенности финансирования, с которыми в ходе своей деятельности сталкиваются МСП. Все эти проблемы в конечном итоге приводят к повышению степени риска по кредитованию, что снижает способность МСП получить кредит в банке.

Во-первых, собственные средства данной категории предприятий ограничены. Нехватка собственных средств ухудшает финансовое положение предприятия с точки зрения его кредитоспособности, в частности, ухудшается соотношение между собственным и заемным капиталом (коэффициент финансового рычага). Следовательно, повышается степень риска, который берет на себя банк при кредитовании данной категории предприятий.

Во-вторых, в то время как в современных экономических условиях огромное значение для ведения бизнеса имеет его информационное обеспечение, на рынке практически отсутствует качественная информация о положении отдельных МСП. Это объясняется следующими причинами:

 МСП часто носят семейный характер, и их владельцы могут не иметь необходимого опыта по предоставлению информации;

 отсутствует доступ к финансовым рынкам, которые являются основными поставщиками общедоступной информации;

 отсутствуют специализированные рейтинговые агентства, занимающиеся оценкой финансового положения малых и средних предприятий.

Третья особенность кредитования малого бизнеса связана с формированием репутации предприятия. В частности, репутация может создаваться в процессе развития кредитных взаимоотношений с банками. Банки всегда собирают необходимую информацию о своих должниках и формируют собственное представление об их финансовом положении. Если кредиты погашаются согласно графику, то у предприятия начинает складываться благоприятная кредитная история, которая повышает его шансы получить очередной кредит в будущем, причем, вероятно, на более выгодных условиях с точки зрения размера процентной ставки, срока и величины кредиты Однако подобные взаимоотношения требуют времени, и недавно созданные предприятия оказываются за рамками такого взаимодействия. Другой способ формирования положительной репутации — это регулярное выполнение предприятием своих платежных обязательств, в результате чего банк может предоставить такому предприятию кредит по более низким процентным ставкам по сравнению с теми, которые предлагаются новым, еще не известным компаниям.

Получается, что с течением времени репутация предприятия становится активом, имеющим определенную стоимостную оценку. То есть, репутация оказывает двойное влияние: ее отсутствие затрудняет поиск кредитора недавно созданными предприятиями, а необходимость завоевания положительной репутации подталкивает фирмы к более осторожному поведению на рынке.

Наконец, еще одной особенностью кредитования предприятий малого и среднего бизнеса является то, что определенная часть их активов носит специфический характер. Это выражается в следующем:

 данные активы сложно реализовать на вторичном рынке, поскольку не для всех активов рынок развит в достаточной степени;

 специфические активы далеко не всегда могут выступать в качестве обеспечения по кредиту, поскольку они неразрывно связаны с конкретной фирмой (например, какое-либо специализированное оборудование), и возможность их переуступки по определению ограничена.

Самый выгодный источник финансирования подобных активов (обеспечивающий минимальные трансакционные издержки) — это либо финансирование за счет собственных средств, либо при помощи рынков капитала, а банки занимаются этим неохотно. Обязательства сторон в кредитных договорах оговариваются заранее. В условиях неопределенности высока вероятность того, что в случае изменения экономической ситуации предприятие не сможет исполнить свои обязательства, при этом специфические активы, в связи со сложностями, связанными с их реализацией, не смогут обеспечить их выполнение.

Таким образом, можно сделать вывод, что отличительной особенностью кредитования малого и среднего бизнеса является повышенная степень риска, обусловленная такими факторами, как ограниченность собственных средств предприятий, недостаток качественной информации о финансовом положении данной группы заемщиков, сложность формирования репутации и специфический характер части активов предприятий малого и среднего бизнеса. Издержки, связанные с высокой степенью риска, в конечном счете перекладываются на МСП – потенциального заемщика, который вынужден соглашаться, в частности, на уплату высоких процентных ставок или предоставлять гарантийное обеспечение в довольно больших объемах.

1.3 Порядок предоставления кредитов малому и среднему бизнесу

Кредитование малого бизнеса перспективное, но наиболее сложное направление в кредитовании бизнеса. Как показывает опыт , во многом это связано с недостаточной кредитной грамотностью самих предпринимателей. Многие из них не представляют всего всего спектра кредитных продуктов, предлагаемых банками малому бизнесу. Сегодня для малого и среднего бизнеса доступны следующие виды кредитов:

1. Кредит на текущую деятельность

2. Инвестиционный кредит

3. Коммерческая ипотека

4. Особый вид бизнес кредита — лизинг, факторинг, аккредитив.

Целью получения кредита на текущую деятельность может быть пополнение оборотных средств или покупка движимого имущества , такого как машины и оборудование. Такой кредит предоставляется в традиционном виде, в виде кредитной линии или овердрафта по расчетному счету. Максимальный срок предоставления таких кредитов ограничивается тремя годами. При его получении предприятие должно учитывать что ежемесячные регулярные выплаты должны составлять не более половины чистой прибыли за месяц.

В качестве обеспечения по таким кредитам может выступать залог и поручительство третьих лиц, как физических так и юридических. Либо в качестве залога могут быть представлено движимое и недвижимое имущество компании, товары в обороте, ценные бумаги, а так же имущество других физических или юридических лиц. Основная залоговая проблема, на сегодняшний день, заключается его оценка банком. У большинства банков, наиболее рискованным залогом считается товар в обороте, его оценивают предельно низко. Существует возможность предоставить в качестве залога приобретаемое имущество.

Инвестиционный кредит , прежде всего, характеризуется целью получения заемных средств. Это может быть новый проект, существенное расширение производственных мощностей либо разработка новых направлений деятельности. Текущая доходность предприятия не имеет существенного значения, но в инвестиционный проект предприниматель должен вложить около 30% средств. Инвестиционный кредит предоставляется банками на 10 лет и по нему может быть предоставлена отсрочка погашения основного долга.

Коммерческая ипотека практически не отличается от жилищной. В качестве залога по кредиту выступает приобретаемое имущество, получатель кредита должен оплатить за счет своих средств от 10 до 30% его стоимости, срок кредитования до 30 лет. Кредит перечисляется продавцу и в момент регистрации договора купли-продажи регистрируется обременение приобретаемого объекта недвижимости. То есть собственник до момента погашения кредита не может реализовать находящееся в залоге имущество. Отличительная особенность коммерческой ипотеки, является то что приобретаемое помещение должно быть зарегистрировано как нежилой фонд.

К особым формам бизнес - кредитов относится лизинг, который может быть интересен компаниям обладающим большим объемом собственных средств. В этом случае лизинговая компания сама приобретает требуемое заемщику имущество и передает его в финансовую аренду , оставляя за собой право собственности. По окончании договора имущество переходит в собственность лизингополучателя. Преимуществ лизинга в джостаточно простом оформлении и минимальном перечне требуемых финансовых документов. К недостаткам — достаточно легкое изъятие лизингового имущества в случае неисполнения договора, а также то , что очень часто лизинговые компании предпочитают график платежей при которм большая часть кредитных средств погашается в первый год действия договора.

Факторинг относится к международным средствам расчета. По догвору факторинга банк погашает задолженность кредиторов компании — заемщика. В этом случае компенсируется недостаток оборотных средств и ликвидируется разрыв по времени между реализацией товара и оплатой покупателем.

Операция обратная факторингу - аккредитив. Когда задолженность компании перед поставщиком продукции гасится банком по предъявлению поставщиком документа. подтверждающего факт выполнения условий сделки. Аккредитив чаще применяется во внешнеэкономической деятельности.

При кредитовании малого бизнеса для банка важно оценить кредитоспособность предприятия заемщика. Некоторые банки определяют кредитоспособность заемщика как способность полностью и в срок рассчитаться по своим долговым обязательствам. Другие под кредитоспособностью заемщика следует понимают не только способность (то есть наличие возможности), но и готовность (наличие желания) лица своевременно и в полном объеме погашать свои долги.

Изучение кредитоспособности осуществляется для оценки потенциального заемщика до решения вопроса о возможности и условиях кредитования. Оценка кредитоспособности является одним из способов предупреждения или сведения к минимуму кредитного риска, связанного с кредитованием пердприятия. Банки должны получить ответ на вопрос о платежеспособности предприятия, т.е. о готовности возвращать заемные средства в срок. За счет чего предприятие будет возвращать долги, в том числе кредит, если оно получит этот кредит в банке? Средства для погашения долгов – это, прежде всего, деньги на счетах предприятия. Потенциальным средством для погашения долгов является дебиторская задолженность, которая при нормальном кругообороте средств должна быть возвращена предприятию. Средством для погашения долгов могут служить также имеющиеся у предприятия запасы товарно-материальных ценностей. При их реализации предприятие получит денежные средства.

Оценка кредитоспособности кредитополучателя – юридического лица включает два основных этапа: финансовый анализ (проводится на основе системы финансовых показателей) и качественный (нефинансовый) анализ.

Качественный анализ кредитоспособности заемщика основан на использовании информации, которая не может быть выражена в количественных показателях. На данном этапе банк изучает деловую репутацию потенциального заемщика (честность, порядочность, квалификацию руководства, опыт работы в соответствующей отрасли, текучесть кадров, своевременность расчетов по ранее полученным кредитам и др.) и экономическое окружение кредитополучателя (основных деловых партнеров, конкурентоспособность продукции, устойчивость рынков сбыта и т.д.). Для этих целей может использоваться информация, накопленная как самим банком, так и другими банками, кредитными бюро.

Финансовый анализ является, как правило, завершающим этапом в оценке кредитоспособности заемщика и заключается в определении ряда показателей, к которым чаще всего относят коэффициенты ликвидности, коэффициенты обеспеченности собственными средствами, показатели финансовой устойчивости клиента, а также коэффициенты оборачиваемости и рентабельности. По результатам расчета этих показателей банк делает заключение о классе кредитоспособности потенциальных кредитополучателей, который, в свою очередь, зависит от класса каждого рассчитанного показателя. Определенная сложность в отнесении клиента к тому или иному классу кредитоспособности возникает в случае значительной разбежки в уровнях фактических значений коэффициентов. Поэтому банки используют рейтинговую оценку, в основе которой лежит следующий принцип: банки самостоятельно определяют круг наиболее значимых с их точки зрения показателей и присваивают им определенный вес (в баллах или процентах). В дальнейшем класс кредитоспособности заёмщика принимается банками во внимание при разработке шкалы процентных ставок, определении условий и режима кредитования, оценке качества кредитов, составляющих кредитный портфель банка.

В отечественных банках довольно часто распространена методика прогнозирования и оценки финансового состояния организаций, где используется перечень показателей, характеризующих различные аспекты их деятельности.

1. Общие показатели.

- Среднемесячная выручка (К1) характеризует масштаб бизнеса организации:

К1 = Валовая выручка по оплате: Число месяцев периода (1)

- Доля денежных средств в выручке (К2) характеризует финансовый ресурс организации, возможность своевременного исполнения своих обязательств:

К2 = Денежные средства в выручке: валовая продукция по оплате (2)

- Среднесписочная численность персонала (КЗ) характеризует масштабы деятельности предприятия, соответствует строке 850 формы №5 по ОКУД.

2. Показатели платежеспособности и финансовой устойчивости

• Степень платежеспособности общая (К4) характеризует сроки возможного погашения всей кредиторской задолженности, если всю вы ручку направлять на расчеты с кредиторами:

К4 = Заемные средства (стр. 590 + стр. 690 ф. № 1): К1 (3)

- Коэффициент задолженности по кредитам (К5). Уменьшение его уровня характеризует перекос структуры долгов в сторону товарных кредитов, неплатежей бюджету и по внутренним долгам, что оценивается отрицательно:

К5 = (стр. 590 + стр. 690 ф. № 1): К1 (4)

- Коэффициент задолженности другим организациям (К6). Повышение его уровня характеризует увеличение удельного веса товарных кредитов в общей сумме долгов:

К6 = (стр. 621 + стр. 625 ф. № 1): К1 (5)

- Коэффициент задолженности фискальной системе (К7). Повышение его уровня характеризует увеличение удельного веса задолженности бюджету в общей сумме долгов:

К7 = (стр. 623 + стр. 624 ф. № 1): К1 (6)

- Коэффициент внутреннего долга (К8). Повышение его уровня характеризует увеличение удельного веса внутреннего долга в общей сумме долгов: К8 = (стр.622+стр.630+стр.640+стр.650+стр.660 ф. № 1):К1 (7)

- Степень платежеспособности по текущим обязательствам (К9) характеризует сроки возможного погашения текущей задолженности перед кредиторами:

К9 = стр. 690 ф. № 1: К1 (8)

- Коэффициент покрытия текущих обязательств оборотными активами (К10) показывает, насколько текущие обязательства покрываются оборотными активами:

К10 = стр. 290 ф.№1: стр. 690 ф. № 1 (9)

- Собственный капитал в обороте (К11). Отсутствие его показывает, что все оборотные активы сформированы за счет заемных средств:

К11 = стр. 490 - стр. 190 ф. № 1 (10)

- Доля собственного капитала в оборотных активах (К12) определяет степень обеспеченности организации собственными оборотными средствами:

К12 = (стр. 490 - стр. 190 ф. №1): стр. 290 ф. № 1 (11)

- Коэффициент финансовой автономии (К13) показывает, какая часть активов сформирована за счет собственных средств организации:

К13 = стр. 490 ф. № 1: стр. 300 ф. № 1 (12)

3. Показатели деловой активности

- Продолжительность оборота оборотных активов (К14) показывает, за сколько месяцев оборачиваются оборотные активы:

К14 = стр. 290ф.№1: К1 (13)

- Продолжительность оборота средств в производстве (К15) характеризует скорость оборачиваемости капитала в запасах:

К15 = (стр. 210 + стр. 220 - стр. 215 ф. № 1): К1 (14)

- Продолжительность оборота средств в расчетах (К16) характеризует скорость погашения дебиторской задолженности:

К16 = (стр. 290 - стр. 210 - стр. 220 + стр. 215 ф. № 1): К1 (15)

4. Показатели рентабельности

- Рентабельность оборотного капитала (К 17) характеризует эффективность использования оборотного капитала организации:

К17 = стр. 160 ф. №2:стр. 290 ф. № 1 (16)

- Рентабельность продаж (К18) показывает, сколько получено прибыли на рубль выручки:

К18 = стр. 050 ф. № 2:стр. 010 ф. №2 (17)

5. Показатели интенсификации процесса производства

- Среднемесячная выработка на одного работника (К19) характеризует уровень производительности труда работников предприятия:

К19 = К1:К3 (18)

- Фондоотдача (К20) характеризует интенсивность использования основных средств:

К20 = К1:стр. 190 ф. №1 (19)

6. Показатели инвестиционной активности организации

- Коэффициент инвестиционной активности (К21) характеризует инвестиционную активность организации:

К21 = (стр. 130 + стр. 135 + стр. 140 ф. № 1): стр. 190 ф. № 1 (20)

7. Показатели исполнения обязательств перед бюджетом и государственными внебюджетными фондами

- Коэффициенты исполнения текущих обязательств перед федеральным бюджетом (К22), бюджетом субъекта РФ (К23), местным бюджетом (К24), государственными внебюджетными фондами (К25) и Пенсионным фондом РФ (К26) определяются как отношение величины уплаченных налогов (взносов) к величине начисленных налогов (взносов) за тот же период:

Кi = Налоги (взносы) уплаченные: Налоги (взносы) начисленные (21)

Изучение динамики данных показателей позволяет довольно полно охарактеризовать финансовое состояние предприятия и установить наметившиеся тенденции его изменения [36, с. 105 - 128].

Финансовое состояние предприятия, его устойчивость во многом зависят от оптимальности структуры источников капитала и от оптимальности структуры активов предприятия и, в первую очередь, от соотношения основных и оборотных средств, а также от уравновешенности активов и пассивов предприятия по функциональному признаку. С этой целью рассчитывают следующие показатели:

1.Коэффициент концентрации собственного капитала (финансовой автономии, независимости) — характеризует какая часть активов сформирована за счет собственных источников:

2. Коэффициент концентрации заемного капитала — показывает, какая часть активов предприятия сформирована за счет заемных средств долгосрочного и краткосрочного характера:

Кзк = (стр.590+стр.690):стр.700 ф.1 (2)

3. Коэффициент финансовой зависимости — показывает, какая сумма активов приходится на рубль собственных средств:

Кфз = стр.700:стр.490 ф.1 (3)

4. Коэффициент текущей задолженности - показывает, какая часть активов сформирована за счет заемных ресурсов краткосрочного характера:

Ктз = краткосрочные обязательства : стр.700 ф.1 (4)

5. Коэффициент устойчивого финансирования - характеризует, какая часть активов баланса сформирована за счет устойчивых источников:

Куф = (стр.490+стр.590):стр.600ф.1 (5)

6. Коэффициент финансовой независимости капитализированных источников:

Кнки = стр.490:стр.700 ф.1 (6)

7. Коэффициент финансовой зависимости капитализированных источников:

Кзки = стр.700:стр.490 ф.1. (7)

8. Коэффициент покрытия долгов собственным капиталом (коэффициент платежеспособности):

Кпокр = стр.490: (стр.590+стр.690) ф.1 (8)

9. Коэффициент финансового левериджа или коэффициент финансового риска — один из основных индикаторов финансовой устойчивости. Чем выше его значение, тем выше риск вложения капитала в данное предприятие:

Кфл = (стр.590+стр.690)/стр.490 ф.1 (9)

10. Для характеристики структуры распределения собственного капитала рассчитывают коэффициент его маневренности — показывает, какая часть собственного капитала находится в обороте, т.е. в той форме, которая позволяет свободно маневрировать этими средствами: [40, с. 346-348]

Кмк = (стр.490+стр.190):стр.490 ф 1 (10)

При кредитовании физических лиц также проводится процедура оценки их кредитоспособности, которая может осуществляться на основании уровня дохода заемщика, изучения его кредитной истории, а также стандартизированной скоринговой оценке.

Оценка кредитоспособности заёмщика по уровню доходов осуществляется на основе данных о доходе физического лица и степени риска потери этого дохода. Доход определяется исходя из справок о заработной плате или налоговой декларации, после чего корректируется с учетом обязательных платежей и коэффициентов риска банка.

Кредитная история представляет собой сведения о получении и погашении потенциальным кредитополучателем кредитов в прошлом. С целью формирования кредитных историй в странах создаются и функционируют кредитные бюро.

Скоринг представляет собой математическую или статистическую модель, с помощью которой на основе кредитных историй других клиентов банк пытается определить, насколько велика вероятность того, что конкретный потенциальный заемщик вернет кредит в срок.

В самом упрощенном виде скоринговая модель представляет собой взвешенную сумму определенных характеристик, в результате чего формируется интегральный показатель. Данный показатель сравнивается с неким числовым порогом, который, по существу, является линией безубыточности и рассчитывается из отношения, сколько в среднем нужно клиентов, которые платят в срок, для того, чтобы компенсировать убытки от одного должника. Кредит выдается тем клиентам, интегральный показатель которых выше этой линии. Таким образом, скоринг не отвечает на вопрос, почему заёмщик не платит. Он выделяет те характеристики, которые наиболее тесно связаны с ненадежностью или, наоборот, надежностью клиентов определенного возраста, определенной профессии, образования, таким же числом иждивенцев и т.д. В этом заключается дискриминационный характер скоринга: человек, по формальным признакам близкий к группе с плохой кредитной историей, скорее всего, получить кредит не сможет .

На сегодняшний день проблема оценки кредитоспособности заемщика становится все актуальнее. Высокий процент риска невозврата кредита в российских банках приводит к сильному подорожанию кредита. Долги неплательщиков ложатся на плечи добросовестных заемщиков банка. Некоторые банки даже отказываются от выдачи беззалоговых потребительских кредитов, чтобы уменьшить риск возможных потерь.

Сейчас основным инструментом оценки кредитоспособности заемщиков в российских банках остаются скоринговые системы. Но скоринг пропускает значительное количество неблагонадежных клиентов. В то же время скоринг может не только пропустить в банк «плохого» заемщика, но и отвергнуть «хорошего».

Таким образом, в данной главе были рассмотрены экономическая сущность кредита и обеспечения по кредиту, а также особенности кредитования малого и среднего бизнеса.

Далее мы проведем анализ кредитования малого и среднего бизнес в нашей стране в целом и на примере конкретного банка – ПАО «Сбербанк России».

2. Анализ кредитования малого и среднего бизнеса в коммерческом банке.

2.1 Анализ кредитования малого и среднего бизнеса в России

Кредитование предприятий малого и среднего бизнеса достаточно сильно отличается от кредитования крупных предприятий.

В целом ставки по кредитам малым предприятиям в полтора раза превышают стоимость ресурсов для других заемщиков. В среднем малый бизнес в 2015 году занимал в рублях под 27-28%, а более крупные предприятия платили 20-22% годовых. Разброс среднегодовых ставок достаточно велик - от 13 до 28%. Зависят они от сроков кредитования, обеспечения кредита, региона, насыщенности ресурсами. Повышенные ставки процента объясняются более высоким уровнем риска, закладываемым банком при кредитовании малого предприятия. Пока невысокий уровень конкуренции между банками за малого предпринимателя также позволяет им держать ставки на высоком уровне. К тому же малые предприятия готовы платить высокие проценты с учетом срочности выдачи кредита.

Кредитование предприятий малого бизнеса в целом отличается более короткими сроками, чем кредитование компаний среднего и крупного бизнеса. По размерам ссуд также довольно большой разброс: в небольших банках минимальная сумма 5 тысяч, а максимальная - 500 тысяч рублей, у более крупных - 50 тысяч и 30 млн. рублей соответственно. [37, c.145]

Обычно некрупные субъекты хозяйствования в законодательствах большинства стран мира критериально подразделяются на малые (от 9 до 100 занятых) и средние (от 100 до 1000 занятых). В официальных критериях разных стран к количеству занятых часто добавляются параметры типа объемов выручки, прибыли и т.п.

Таблица 2. Интегрированные показатели, характеризующие состояние малых и средних предприятий на 2015 г

Страны	Кол-во предприятий, тыс.	Кол-во предприятий на 1000 жителей, ед.	Занято в предприятиях, млн. человек	Доля в общей численности занятых, %	Доля в ВВП (%)
Великобритания	2 630	46	13,6	49	50-53
Германия	2 290	37	18,5	46	50-52
Италия	3 920	68	16,8	73	57-60
Франция	1 980	35	15,2	54	55-62
Страны ЕС	15 770	45	68	72	63-67
США	19 300	74,2	70,2	54	50-52
Япония	6 450	49,6	39,5	78	52-55
Россия	844	5,65	8,3	13	10-11

В целом, по данным исследования, более 40% кредитов от общего числа выданных кредитов малым предприятиям - это кредиты до 300 тыс. руб. (порядка 10 тыс. долл.). Иначе говоря, 40% всех выданных кредитов составили микрокредиты. Чуть менее 40% всех выданных кредитов находится в пределах 300 тыс. руб. - 3 млн. руб. Менее четверти всех кредитов составили кредиты на сумму от 3 млн. руб. [37, c.179]

Несмотря на активизацию банков в сегменте малого бизнеса, конкуренция между ними по-прежнему ведется в основном за клиентов из традиционных отраслей и регионов. Наиболее охотно банки кредитуют бизнес, занимающийся торговлей. На его долю в 2015 году пришлось более 60% всех кредитов, выданных малому бизнесу. Торговые компании продолжают оставаться самым динамичным сектором нашей экономики и за счет быстрой оборачиваемости своих средств могут себе позволить взять кредит в банке даже под высокий процент. [39, c. 64]

На обрабатывающие производства пришлось всего чуть более 10%. При этом почти четверть компаний из данной сферы - это производители пищевых продуктов, около 18% занимаются металлургическим производством и производством готовых металлических изделий и ещё одна четверть компаний занимается прочим производством, т.е. производством мебели, ювелирных изделий, спортивных товаров, игрушек, и др.

Более четверти всех кредитов, выданных малым предприятиям, приходится на Москву, по 20% - на Южный и Уральский федеральные округа. Распределение кредитов, выданных малым предпринимателям, по регионам примерно совпадает с территориальным распределением самих малых предприятий по стране. Более половины малых предприятий расположены в Центральном и Приволжском федеральных округах. Активному и диверсифицированному развитию кредитования малого бизнеса препятствует целый ряд факторов :

Во-первых, на данном этапе своего развития российские банки не обладают достаточной ресурсной базой для выдачи долгосрочных кредитов. Большинство финансовых посредников, особенно в регионах, существуют за счет краткосрочных вкладов. Учитывая краткосрочность и неустойчивость такой ресурсной базы, эти банки не могут предоставлять долгосрочные займы предпринимателям для обновления основных фондов. Таким образом, банки ограничиваются краткосрочным кредитованием на пополнение оборотных средств (на срок до 1 года, а чаще - на 3-6 месяцев). Такая осторожность повышает надежность банковского сектора, но краткосрочные займы не дают возможности малому бизнесу модернизировать свое производство.

Во-вторых, при сравнимых операционных издержках на обслуживание крупного и мелкого заемщика крупному банку невыгодно работать с малым бизнесом. Нужны такие процедуры кредитования малого бизнеса, которые бы позволили оперативно и с малыми затратами готовить и проводить большую массу мелких сделок, обеспечивая в тоже время приемлемое качество кредитного портфеля. Для решения этой проблемы крупные банки разрабатывают скрининговые системы оценки партнеров. [31, c. 112]

В-третьих, серьезным препятствием для увеличения объемов кредитования малого бизнеса являются высокие риски, отчасти обусловленные непрозрачностью малого бизнеса, и проблемы залогового обеспечения сделки. [31, c. 117]

Банки находят способы работы с мелкими заемщиками даже в отсутствие надежного обеспечения. За последний год банки стали активнее предлагать беззалоговые кредиты. Они, безусловно, носят краткосрочный характер, но позволяют предпринимателям решить временные трудности. Но для работы с беззалоговыми кредитами банк должен хорошо уметь оценивать бизнес клиента, его возможности вернуть кредит за счет своей текущей выручки, эффективности работы.

В классическом варианте залогом выступает жилая и нежилая недвижимость, оборудование, автотранспорт, находящиеся в собственности как предприятия, так и в личной собственности владельца бизнеса. Товары в обороте чаще всего выступают обеспечением кредитов, выданных малому бизнесу. Оценку залога банки предпочитают проводить своими силами. Обеспечение должно покрывать сумму кредита и проценты за весь срок кредитования. При этом обычно банк исходит из ликвидности залога и принимает в расчет не более 70% его оценочной стоимости. Кроме того, обычно банки требуют застраховать залоговое имущество в страховой компании. Это связано в том числе с тем, что в соответствии с современным залоговым законодательством в случае банкротства предприятия банкиры не исключают ситуации, когда причитающиеся по закону банку активы не удастся взыскать с бизнесменов. Залоговое имущество на общих правах поступает на аукцион, и банки не имеют на него преимущественных прав. На сегодняшний день автотранспортные средства, переданные в залог, тоже не могут гарантировать банку абсолютное покрытие кредита. Дело в том, что заложенное автотранспортное средство до сих пор не регистрируется в ГИБДД. Соответственно, банки оказываются незащищенными от мошенничества со стороны клиентов, «теряющих» паспорт транспортного средства, заложенный в банке, и перепродающих автомобиль.

Другим способом снижения рисков кредитования малого бизнеса является личное знакомство банкира с собственником бизнеса. На переговоры с сотрудниками банков при оформлении кредита обычно приходят первые лица малых и средних предприятий, что нечасто случается при взаимодействии с крупным бизнесом, а подобные неформальные отношения с руководством позволяют получить более достоверную информацию о состоянии дел предприятия. Кредитные эксперты должны не только уметь хорошо оценивать бизнес потенциального заемщика, но и быть отличными психологами. Необходимо лично знать человека, который стоит за конкретным бизнесом.

По мнению самих банков, более интенсивной работе банков с малым бизнесом могли бы способствовать следующие шаги государства:

- во-первых, принятие нового закона о залоге, позволяющего исключить заложенное имущество из конкурсной массы при банкротстве должника, а также предполагающего возможность внесудебного взыскания банком заложенного имущества, и введение системы регистрации залога движимого имущества;

- во-вторых, внесение поправок в Положение Банка России от 26.03.2004 № 254-П «О порядке формирования кредитными организациями резерва на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности». Это положение препятствует кредитованию малого бизнеса. Центробанк рассматривает кредиты малым предприятиям в большинстве случаев как проблемные и безнадёжные ссуды, под которые кредитные организации должны создавать резервы в размере половины либо полной суммы кредита. Соответственно, банки должны изыскивать дополнительные средства для создания резервов, и, как следствие, это приводит к увеличению издержек банка и повышению ставки. [10]

Также сегодня отсутстует реальный опыт оценки бизнеса малых предприятий у проверяющих специалистов из ЦБ, которые используют слишком формальные показатели, такие как недостаточность собственных средств или отрицательные чистые активы, при этом забывают оценивать перспективность развития малого предприятия. С одной стороны, ЦБ придерживается курса на переход к содержательному надзору, опирающемуся на оценку качественных показателей деятельности банка. Но на поверку выходит иначе. Часто банки вынуждены отказываться от кредитования перспективного клиента, потому что знают, что ЦБ обязывает создавать дополнительные резервы под кредит, который с формальной точки зрения является рисковым.

Положительным фактором для самих банков стало бы уменьшение налоговой нагрузки на малые предприятия. Использование разных механизмов снижения налоговой нагрузи на малые предприятия (налоговые льготы, специальные налоговые режимы) могли бы позволить малым компаниям легализовать свой бизнес и, в конечном итоге, снизить кредитные риски банков, что привело бы к росту кредитования малого бизнеса. Более активному взаимодействию банков и малого бизнеса препятствуют также проблемы, возникающие у малого бизнеса при обращении в банки. [41,c.185]

В среднем в банках процедура рассмотрения заявки на кредитование занимает не менее 1 месяца и требует от предпринимателя огромного количества справок и копий документов. В отличие от крупного заемщика малый бизнес не располагает ни трудовыми, ни временными ресурсами для сбора всех документов. При этом никто не дает предпринимателю гарантии, что все его усилия окупятся. Кроме того, у мелкого бизнесмена обычно просто нет времени ждать необходимых «здесь и сейчас» денег. Часто от бизнесменов требуется предоставить ряд дополнительных документов, таких как бизнес-план, технико-экономическое обоснование и др., а квалификации большинства предпринимателей на их составление обычно не хватает. [51]

Банки для снижения кредитных рисков выдвигают жесткие требования к обеспечению выдаваемых ссуд. При действующей законодательной базе и условиях прохождения дел в арбитражных судах вернуть залог достаточно сложно, на это уходит много времени и средств. К тому же отсутствует адекватное залоговое законодательство и инфраструктура реализации залогов. При следовании действующим нормативным актам залог, как правило, реализуется не более чем за 1/2 его действительной стоимости. Продажа залога осуществляется через систему тендеров, что и обусловливает резкое уменьшение его цены из-за плохой организации торгов. Поэтому банки-кредиторы требуют от потенциальных заемщиков 200% залогового обеспечения кредита, что не под силу большинству малых предприятий.

Все это формирует у предпринимателей определенный стереотип в отношении банковских кредитов, способствует низкой заинтересованности в сотрудничестве с банками. Ряд банкиров говорят о том, что сейчас главной задачей для банковского сообщества, в том числе государства, является привлечение интереса со стороны малого бизнеса к банкам. Малый бизнес в основной своей массе не воспринимает банк как институт, готовый к сотрудничеству с бизнесом. Банки постоянно вынуждены работать с недостоверной отчетностью, предоставляемой предпринимателями. Малый бизнес заранее уверен, что он не понравится банку, поэтому старается приукрасить собственное положение. Банки, ориентированные на работу с малым бизнесом, стараются учитывать особенности данной категории клиентов. Это, прежде всего относится к небольшим банкам, поведение которых обычно характеризуется большей гибкостью по сравнению с крупными банками. Банки готовы сокращать сроки рассмотрения заявок на получение кредита в случае их небольших размеров, но при этом либо у банка должна быть отлажена система оценки заемщиков, по типу скоринг-модели или экспресс-анализа, либо он кредитует заемщиков с хорошей кредитной историей.

Еще одна проблема, заключается в том, что на сегодняшний день банки практически не готовы сотрудничать с малыми предприятиями на самом критичном для них этапе - стартовом. Потребность в стартовом банковском кредитовании удовлетворена, по экспертным оценкам, на 4-7%, а по расчетам Ресурсного центра малого предпринимательства, потенциальная емкость этого рынка - более 5 млрд. долларов. А между тем, как показывает зарубежная практика, это сотрудничество не просто реально, но и взаимовыгодно. [43, c. 112]

Например, в Европе, несмотря на то, что в достаточном объеме присутствуют другие источники венчурного финансирования, банки финансируют 1/3 стартовых проектов. И им еще приходится конкурировать в этом сегменте. В России же для банков в этой области особых конкурентов нет. Венчурные фонды только набирают силы и даже совместно с государством, частными инвесторами (их объединениями) пока не могут удовлетворить потребность начинающих предпринимателей в финансировании. В этой ситуации банки, сотрудничая с образующимися компаниями малого бизнеса, могли бы создать себе достаточно большой задел на будущее. Малому бизнесу же сотрудничество с банками могло бы позволить с самого начала научиться планировать деятельность, анализировать рынок, управлять финансовыми потоками и адекватно оценивать свое реальное состояние. Пока же финансированием реальных стартовых проектов занимаются преимущественно даже не венчурные фонды, а успешные бизнесмены и специалисты, желающие вложить свои деньги в реальное производство и получить с них приличный доход. [51]

2.2 Анализ кредитования малого и среднего бизнеса в ПАО «Сбербанк России»

Сбербанк России — крупнейший кредитор малого бизнеса страны. Его основные преимущества — наличие отделений во всех регионах и относительно невысокие процентные ставки. Сбербанк сотрудничает практически со всеми существующими на сегодняшний день гарантийными фондами — в том числе, с Фондами содействия кредитованию малого бизнеса Москвы и Санкт-Петербурга.

Сбербанк предоставляет малому бизнесу и индивидуальным предпринимателям кредиты на пополнение оборотных средств, на приобретение транспорта, оборудования и недвижимости. В банке действуют специальные программы кредитования на выкуп арендуемых помещений, на покупку автомобилей «ГАЗ», на участие в государственном заказе. Сбербанк России является одним из немногих банков, предлагающих малому бизнесу кредиты без залога. Такие кредиты предоставляются на срок до трех лет в размере до двух миллионов рублей.

По итогам 2015 года Сбербанк занял 1 место в рейтинге российских банков по объемам кредитования малого и среднего бизнеса. По состоянию на февраль 2016 года банк выдал кредитов на сумму 11 904,87 млрд руб., что на 2,6% больше показателя 2015 года. Сбербанка России предлагает для малого бизнеса различные кредитные портфели как долгосрочные так и экспресс-кредиты. Рассмотрим некоторые их них.

Один из долгосрочных кредитов - « Приватизация для малого и среднего бизнеса», который предоставляется предприятию с годовой выручкой не более 1 млрд. рублей, которое арендует недвижимость, находящуюся в государственной или муниципальной собственности.

В рамках кредита предприятию предоставляется:

- возможность выкупа арендуемой коммерческой недвижимости;

- финансирование под залог приобретаемого объекта недвижимости;

- увеличенные сроки кредитования.

Виды обеспечения для получения кредита - приобретаемый объект недвижимости; поручительство собственников бизнеса.

К экспресс-кредитованию относится, например, кредит «Доверие» который позволяет в короткие сроки получить необходимую финансовую поддержку на любые цели .Условия предоставления кредита :

- Срок рассмотрения кредитной заявки - до 3 рабочих дней.

- Не требуется предоставление залога по кредиту.

- Размер кредита - до 3 млн. рублей (для отдельной категории повторных заемщиков - до 5 млн. рублей)

- Срок кредита - до 3 лет (для отдельной категории повторных заемщиков - до 4 лет)

- Отсутствие комиссий по кредиту.

- Не требуется подтверждение цели кредитования.

-Для компаний, получающих большую долю выручки от сельскохозяйственного производства, есть отличия в условиях предоставления кредита.

- Кредит предоставляется собственникам бизнеса, индивидуальным предпринимателям и малым предприятиям с годовой выручкой до 60 млн. рублей.

Сбербанк России предоставляет кредиты на развитие бизнеса, один из них кредит «Бизнес-старт». Кредит предоставляется по программе франчайзинга или на основании типового бизнес-плана. Условия предоставления кредита:

- Сумма до 3 000 000 рублей

- 18,5% годовых

- на 3,5 года

По данному кредиту предприятие получает:

- стартовый капитал в объёме до 80% финансирования проекта;

- кредит для запуска собственного бизнеса с «нуля» в сумме до 3 млн.рублей;

- кредит на длительный срок - 3,5 года;

- кредит без оформления дополнительного обеспечения;

- выбор при открытии бизнеса:

- под известным брендом компании-франчайзера;

- по типовому бизнес-плану;

- информационную и консультационную поддержку на этапе запуска бизнеса;

- возможность бесплатно изучить курс «Основы предпринимательской деятельности».

Преимущества и различия ведения бизнеса по франшизе и по типовому бизнесплану представлены в таблице.

Таким образом, ПАО «Сбербанк России» предоставляет достаточно много видов кредитов для поддержки малого и среднего бизнеса. И каждое предприятие может выбрать удобные для себя условия.

3. Проблемы кредитования малого и среднего бизнеса и пути их решения

Одним из важный показателей уровеня развития малого бизнеса, является его доля в ВВП страны. Доля малого бизнеса ВВП России составляет - 20%, в США - 50%, в Германии — 54%, в Японии – 55%, во Франции — 62%, в Италии — 60%, поэтому по уровню поддержки и развитию малого и среднего бизнеса , Россия находится на 148-м месте в мире.

Одной из причин низкого уровня развития малого бизнеса в России явлется то, что предприятия малого и среднего бизнеса испытывают разного рода проблемы с финансированием банков.

Рис. 1 Причины, препятствующие получению кредита

Как видно из рисунка 2 основная проблема доступа малых предприятий и индивидуальных предпринимателей к финансовым ресурсам банка в первую очередь связана с проблемой предоставления залога и гарантий (43%), во-вторых это высоки процентные ставки за пользование кредитом (32%), сложность и длительность оформления соответствующих документов беспокоят 26% респондентов, короткие сроки проблема для 15%, не видят необходимости в привлечении дополнительных средств – 12% и не располагают доверием банка – 5%. Однако финансирование малого бизнеса отличается высокой динамикой: прирост до 50% за год, в то время как объем рублевых кредитов, предоставленных банками нефинансовым предприятиям и организациям, в целом, по данным Банка России, вырос на 28,3%. Более того, есть основания полагать, что в 2008 году сектор кредитования малого бизнеса окажется рекордсменом по темпам прироста.

Необходимым условием выдачи кредита является наличие обеспечения. В 31,20 % случаев банки в обеспечении кредитов чаще всего отдают предпочтения товарно-материальным запасам и ценностям, в 23,80 % – недвижимости, включая незавершенное строительство, здания, основные фонды. Лишь 6,00% банков в качестве обеспечения принимают остаток средств на расчетном счете и 11,00% гарантии другой фирмы или другого банка, ценные бумаги. [51]

Рис.2 Предпочтения банков в обеспечении при выдаче кредита

По всей видимости, в ближайшие несколько лет наиболее популярными останутся кредиты на срок до одного года. Сегодня 42% от общего объема кредитов выдается сроком до 1 года, 27% на срок от 1-2 года, 23% на срок 2-3 года и свыше трех лет было выдано 8% кредитов. Основной преградой, которая стоит на пути расширения операций банков с предприятиями малого бизнеса, является их высокий риск кредитования.

Рис. 3 Структура кредитов по срокам предоставления

Риски кредитования малого бизнеса обусловлены как спецификой этого особого вида бизнес деятельности, так и особенностями его развития в России: оторванность российского малого бизнеса от формирования всей предпринимательской среды, деформация хозяйственной среды малого бизнеса, проявляющаяся в разрыве между реальными и формально учтенными объемами хозяйственного оборота, что вызывает малую информационную прозрачность данного сектора экономики, недостаточный профессионализм менеджмента, обусловленный особенностями становления рыночной экономики в России.

Не секрет, стремясь обезопасить себя, коммерческие банки подчас закладывают повышенный процент, дабы компенсировать возможные потери от невозврата кредита. Так что одним из главных условий расширения кредитной деятельности банков в сфере малого бизнеса остается снижение рисков. Оценку финансового состояния клиента банки проводят на основании его официальной отчетности, скорректированной с учетом реальной деятельности. Большинство методик базируются на основных принципах кредитных взаимоотношений банков с малым бизнесом:

- не предоставлять кредит, если предприятие находится в критической ситуации или средства необходимы для погашения другого кредита;

- определять кредитоспособность заемщика только на основе анализа его реального финансового положения;

- учитывать конкурентоспособность заемщика, репутацию, деловые и профессиональные качества руководства предприятия;

- учитывать трудности предоставления малым предприятиям первоклассных поручителей, используя комбинированный залог;

- оперативно решать вопрос о предоставлении кредита и при положительном решении постоянно следить за состоянием бизнеса клиента и сроками погашения кредита. [34, c. 112]

В этой ситуации банку приходится самому создавать кредитную историю клиента, начиная работу с ним с выдачи небольших займов на короткие сроки и постепенно увеличивая сумму и срок. При рассмотрении кредитной заявки производится проверка ее соответствия Кредитной политике Банка и, как правило, осуществляется анализ кредитуемой сделки (проекта), производится структурирование кредитной сделки, определяется уровень кредитного риска. Рассмотрение кредитных заявок включает выполнение следующих процедур:

- предварительная квалификация Клиента;

- сбор необходимой информации и документов;

- проверка достоверности полученной информации и документов;

- выявление и анализ криминальных и правовых рисков;

- анализ информации и документов, оценка кредитного риска.

Для предварительной квалификации Клиента осуществляются следующие мероприятия:

- ознакомление клиента с кредитными продуктами, предлагаемыми Банком;

- определение наиболее подходящего для клиента кредитного продукта;

- предварительная проверка соответствия кредитной заявки Клиента Кредитной политике Банка;

- предварительное структурирование кредитной сделки.

С учетом результатов проведения предварительной квалификации клиента банком принимается решение о квалификации клиента в качестве потенциального заемщика. В случае если потенциальный Заемщик согласен с предложенными Банком условиями, работник кредитного подразделения предлагает ему заполнить заявление на получение кредита на имя руководителя Банка / филиала в произвольной форме с указанием суммы кредита, цели, срока возврата и вида обеспечения, а также анкету Заемщика. Проверка достоверности полученной информации и документов осуществляется Банком всеми возможными способами, например: путем визуального осмотра соответствующих объектов (зданий, сооружений, оборудования, автотранспорта и другого имущества), изучения первичных документов, документов бухгалтерского и управленческого учета, проведения опроса лиц, которые могут обладать необходимой информацией, направления письменных запросов. Достоверная информация является основой для проведения качественного анализа. В целях выявления криминальных рисков все клиенты, подавшие кредитные заявки, подлежат обязательной проверке по линии экономической безопасности в соответствии c нормативными документами Банка. Признаками криминальных рисков являются такие факты, как криминальные связи потенциального Заемщика, плохая кредитная история в других банках, допущенные им правонарушения.

По результатам проверки Департамент режима и защиты информации головного офиса/соответствующего структурного подразделения филиала готовит письменное заключение о целесообразности кредитования Заемщика в форме служебной записки. В целях выявления правовых рисков документы потенциальных Заемщиков, подавших кредитные заявки, как правило, подвергаются правовой экспертизе. Анализ информации и документов, касающихся потенциального Заемщика, осуществляется в соответствии с внутренними документами Банка по кредитной деятельности. [44]

Данный анализ неразрывно связан с анализом кредитуемой сделки/проекта и позволяет оценить риски, определяющие кредитный риск, а также установить уровень последнего. По результатам анализа готовится заключение. Вся информация, касающаяся потенциального Заемщика (заключения, служебные записки и пр.), помещается в досье Заемщика. Кредитный работник, подписавший заключение о целесообразности выдачи кредита, докладывает свое мнение на Кредитном комитете. Решение Кредитного комитета оформляется протоколом.

Высокий уровень кредитного риска, обусловленный финансовой нестабильностью предприятий реального сектора, а также несовершенство нормативной базы регулирования кредитных операций банков, приводит к тому что уровень кредитных операций становится ниже предельного значения общих активов банка.

С целью минимизации кредитных рисков необходим научно обоснованный кредитный мониторинг. Понятие мониторинг изучается и используется в рамках различных сфер научно-практической деятельности. Сложность формулировки связана с принадлежностью его как к сфере науки, так и сфере практики. Он может рассматриваться и как способ исследования реальности, используемый в различных науках, и как способ обеспечения сферы управления различными видами деятельности посредством представления своевременной и качественной информации.

А.В. Аникин определяет мониторинг как "постоянное наблюдение за каким-либо процессом с целью выявления его соответствия желаемому результату или первоначальным предложениям - наблюдение, оценка и прогноз состояния окружающей среды в связи с деятельностью человека". Мониторинг, являясь инструментом исследования рынка, понимается как обеспечиваемое теми или иными способами регулярное наблюдение процессов, происходящих на рынке, способное сформировать информационную основу для принятия маркетинговых решений.

Банковский мониторинг, по мнению И.Ю. Варьяш, представляет собой регулярную оценку финансовой деятельности предприятий и дополняет государственную статистику оценочными показателями. При этом мониторинг не в состоянии заменить статистику, и его результаты должны быть сопоставимы с данными статистики. Только тогда он может выполнять роль инструмента экономического анализа. А. Гаврилов отмечает, что под мониторингом следует понимать анализ балансов и опросы.

Ряд экономистов, также утверждают, что мониторинг предполагает сбор информации, ее комплексную оценку и прогноз по стабильной системе показателей. Необходимость реализации этого требования диктуется его ориентированностью на анализ, сравнение результатов управления. Объектами наблюдения в мониторинге, по их мнению, выступают социально-экономические отношения на предприятии, их взаимосвязи и взаимодействия с внешней средой. Субъектами могут выступать авторитетные специалисты и руководители, способные судить о внутренних механизмах производства, приоритетах развития, о состоянии объекта, выступающие в роли экспертов в области социально-экономических процессов на предприятии.

При проведении мониторинга возникает необходимость получения информации, репрезентативной относительно различных объектов, предприятия в целом и отдельных его составляющих (соотношение системы и части системы). Основная сфера практического применения мониторинга - это управление, а точнее информационное обслуживание управления в различных областях деятельности. Мониторинг представляет собой достаточно сложное и неоднозначное явление. Он используется в различных сферах и с различными целями, но при этом, обладает общими характеристиками и свойствами. Система мониторинга предприятий представляет широкий комплекс мер организационного, методологического и управленческого характера.

Организация мониторинга связана с определением и выбором оптимального сочетания разнообразных форм, видов мониторинга, с учетом особенностей конкретной ситуации. Мониторинг социально-экономической ситуации - достаточно новый метод научно-практической активности, цель которого состоит в получении и обработке упреждающей информации о состоянии системы и тенденциях ее развития. Эта цель, достигается посредством использования некоторых групп явлений, параметров, факторов, входящих в понятийную форму «мониторинговые индикаторы», формируются по критериям комплексности, интегративности отражения результирующего состояния основных причинных взаимодействий в их количественных и качественных взаимосвязях» .

В Положении Банка России № 186-П от 19 марта 2002 г. «О проведении мониторинга предприятий Банком России» мониторинг характеризуется как: постоянное наблюдение за их совокупностью путем проведения опросов об изменении экономической конъюнктуры, инвестиционной активности, финансового положения предприятий, а также систематизации полученной информации.

Кредитный мониторинг или наблюдение - это постоянный контроль со стороны кредитных организаций за использованием выданной ссуды и финансовым состоянием предприятия-клиента. Кредиты служат главным источником доходов банка и одновременно главной причиной риска. От структуры и качества кредитного портфеля зависят устойчивость банка и его будущее. Поэтому все банки, отвечающие современным требованиям или стремящиеся им соответствовать, осуществляют кредитный мониторинг.

В ходе реализации кредитного банковского продукта осуществляется архивный и оперативный кредитный мониторинг - контроль за выполнением, соблюдением условий договора. Архивный включает контроль за ходом погашения ссуды через сбор и группировку документов (кредитное досье), содержащих в том числе и материалы о динамике кредитоспособности клиента, состоянии окружающей среды, обеспечении ссуды и т.д.

Целью оперативного кредитного мониторинга является обнаружение, возможно более раннее, и идентификация проблемных кредитов. Их сигналы, индикаторы иногда четко взаимосвязаны с кредитом, но чаще довольно отвлеченные: резкое снижение дебиторской задолженности; снижение коэффициентов ликвидности; падение объемов продаж; убытки от оперативной деятельности; а также: отказ или не предоставление в срок запрашиваемой банком информации; накопление излишних, спекулятивных запасов; уклонение руководителей фирм от контактов; потеря важных клиентов; осторожное поведение деловых партнеров заемщика (запросы о его кредитоспособности, деловой репутации, контактах и т.д.)

Таким образом, понятие кредитного мониторинга включает в себя систему наблюдения за погашением кредитов, разработку и принятие мер, обеспечивающих решение этой задачи. Несмотря на то, что сегодня в банковской практике используются различные способы кредитного мониторинга, все они основаны на нескольких главных принципах:

1. Периодическая проверка всех видов кредитов. Каждые 30,60 или 90 дней проверяются все крупные кредиты и выборочно – более мелкие.

2. Тщательная разработка этапов кредитного контроля с тем, чтобы обеспечить проверку всех важнейших условий по каждому кредиту, в т.ч.:

- соответствие фактических платежей по кредиту рассчитанным данным;

- качество и состояние обеспечения по кредиту;

- полнота соответствующей документации, возможность получить в свое распоряжение обеспечение и юридическое право предпринимать при необходимости судебные действия в отношении заемщика;

- оценка изменений финансового положения и прогнозы относительно увеличения или сокращения потребностей заемщика в банковском кредите;

- оценка соответствия выданной ссуды кредитной политике банка и стандартам, разработанным контролерами со стороны регулирующих органов в отношении его кредитного портфеля.

3. Наиболее частая проверка проблемных ссуд, увеличение частоты проверок по мере роста проблем, связанных с конкретным кредитом.

4. Более частые проверки кредитов в условиях экономического спада или появления значительных проблем в тех отраслях, в которые банк вложил значительную часть своих ресурсов (например, заметное изменение налогового или экспортно-импортного законодательства; появление новых конкурентов или изменение технологий, требующее использования новых методов производства и реализации продукции).

Важным элементом кредитного мониторинга является внутренний аудит кредитования. Такая проверка осуществляется (как негласно, так и открыто) отделом, подведомственным контролеру банка. Контролер находится в непосредственном административном подчинении президента банка либо лица, его замещающего. В отчетах о результатах аудиторской проверки делаются выводы относительно :

- общего состояния предоставления кредитов и их погашения;

- основных причин кредитных неплатежей (в результате недостаточной квалификации: сотрудников, занятых этими проблемами, практики выдачи кредитов вне установленной процедуры – по указанию руководства банка);

- положения со списанием безнадежных кредитов;

- состояния фондов для покрытия задолженности по кредитам;

• состояния ведения кредитной отчетности и другой документации, в том числе кредитного досье. Содержатся рекомендации относительно финансовых, кадрово-организационных и других мер по решению проблемы погашения кредитов.

Накопленные в России статистические данные небольших банков, специализирующихся на выдаче кредитов малому бизнесу, говорят, что доля просроченной задолженности по этим кредитам не превышает 2%. Это объясняется тем, что диверсификация кредитного портфеля и тщательная оценка кредитоспособности предприятия заемщика, а так же кредитный мониторинг,осуществляемый при предоставлении кредитов субъектам малого бизнеса – это и есть снижение риска.

Заключение

По итогам проведенного в работе исследования можно сделать следующие выводы.

С момента развития современной банковской системы в России кредитные организации интересовались в основном крупными клиентами. Прибыль от их обслуживания приносила банкам устойчивый и высокий доход при минимуме затрат. В результате через нескольких лет в этом секторе настал период жесткой конкуренции: для удержания клиента банки предлагали все более выгодные условия и тем самым снижали свою прибыль. В результате, сложилась ситуация, в которой банковской сектор обратил внимание на другие источники прибыли , это малый и средний бизнес. Сейчас многие банки все активнее стремятся кредитовать малый бизнес – он развивается, легализуется, работает с расчетным счетом. Еще одна причина - обострение конкуренции в банковском секторе экономики, приход на рынок все большего количества кредитных организаций.

Специфика кредитования малого бизнеса в российской экономике обусловлена следующими факторами:

- низкая прозрачность малого предпринимательства и проблемы, связанные с отсутствием достаточного залогового обеспечения сделки;

- сфера кредитования малого бизнеса сама по себе очень рискованная, здесь очевиден как повышенный уровень всех традиционных источников риска, так и наличие специфических зон риска самого малого бизнеса;

- плохо развитая система государственных программ по поддержке малого бизнеса.

Среди факторов, сдерживающих кредитование малого бизнеса, можно назвать: неприемлемый уровень соотношения «доходность-риск», отсутствие данных о кредитной истории, недостаточность ресурсной базы, нормативно-правовые требования Центробанка по формированию резервов. Мировая практика свидетельствует: без определенных государственных преференций, в том числе финансовых, малое предпринимательство развиваться не может. Развитие малого бизнеса в нашей стране должно приобрести статус национального проекта, считают руководители банков. В дальнейшем прогнозируется что сфера кредитования малого и среднего бизнеса будет развиваться по двум направлениям: кредитные продукты для средних клиентов, которые по масштабам своей деятельности ближе к малым, стандартизуются, а для растущих малых компаний, которые приближаются к средним, условия кредитования, наоборот, станут более гибкими и индивидуальными.

Прошедший 2015 год явился в значительной степени непростым годом для всей банковской системы. Основными следствиями кризисных явлений явились сокращение способностей банков по наращиванию активов, сокращение возможностей банков по привлечению доступного долгосрочного финансирования с мирового и отечественного рынков, резкое усиление конкуренции банков в борьбе за корпоративных и розничных клиентов. Действие отмеченных негативных факторов, безусловно, отразилось и на динамике развития ПАО «Сбербанк России», что наглядно иллюстрируют следующие факты:

Наиболее активными заёмщиками выступают индивидуальные предприниматели, которые в свою очередь заняты в основном в сфере торговли и общественного питания. Активность банка в долгосрочном кредитовании сдерживается и неспособностью малого бизнеса предоставить достаточное и ликвидное обеспечение. Банк выдает кредиты под залог товаров в обороте, но при этом залоговая стоимость составляет лишь около 50% от рыночной стоимости товара. Учитывая потребности ряда предприятий в долгосрочном кредитовании, связанном с реконструкцией и модернизацией производства, необходимо уделять большое внимание депозитной политике, создавать условия для формирования и увеличения ресурсов на более длительные сроки. С целью повышения конкурентоспособности и финансовой устойчивости банк последовательно реализует программу укрепления деловой репутации, действуя в соответствии с принципами информационной открытости и прозрачности.

Анализ опыта кредитования малого бизнеса российскими банками показал, что успех на данном рынке зависит в первую очередь от используемой технологии предоставления кредитов и уровня подготовки кредитных экспертов. В целом, организация кредитной работы банков в России соответствуюет действующему банковскому и гражданскому законодательству, инструкциям и положениям ЦБ РФ, Кредитной политике и иной внутренней банковской документации, регламентирующей работу. Однако в работе банка по кредитованию имеют место ряд проблем:

1) необходимо рассмотреть возможность дифференцированного подхода к выдаче кредитов - предоставлять большему количеству заемщиков кредитов на срок до шести месяцев, а по кредитам, предоставленным на срок более шести месяцев - рассмотреть возможность увеличения процентной ставки.

2) при кредитовании особое значение имеет объективная оценка кредитоспособности клиента. Банк имеет право выбрать для себя любую методику оценки кредитоспособности. Желательно, чтобы она использовала коэффициенты независимости, ликвидности, оборачиваемости, а также анализ делового риска и денежных потоков. Это позволит детально рассмотреть финансовое положение клиента и избежать ошибок при выдаче кредитов.

Типологизация политико-правовой ментальности На основании вышеизложенных теоретико-методологических положений и принципов можно перейти к анализу основных проявлений и типов этом же контексте можно говорить и о ментальности классов - господствующего и эксплуатируемого, которые явно обладают весьма трудноуловимой в рефлексии матрицей типизаций и оценок, общей схемой смыслопостроений, определяющей характер (классового) правового и политического мышления, соответствующие поведенческие акты, привычный социальный «отклик» (реакцию представителей определенных классов на те или иные символические, деперсонифицированные образования - право, законы, власть, пенитенциарную систему и др.).При известном отходе от марксистских социальнофилософских постулатов и намеренном отвлечении от идеи о том, что каждый индивид в современном обществе так или иначе является носителем ментальности различных уровней (семьи, корпорации и т.д.), вполне уместно выделять и виды правовой ментальности относительно имеющих место различных социальных страт: «дворянская ментальность», «купеческая ментальность», «крестьянская ментальность » и др. В последние десятилетия все чаще спорят­ о профессиональном правовом менталитете - ментальности юристов (судейская, милицейская, адвокатская и т.д.), экономистов, врачей, учителей и т.п. Однако существенные черты, качества, принципиально отличающие лиц разных видов занятости и позволяющие в одном и том же социуме и государстве утверждать о действительном различии их мировидения «на профессиональной основе», не всегда удается выделить. С еще большей осторожностью следует утверждать о возможном выходе профессионального юридического менталитета за национальные границы, об объединении на этой основе лиц одной и той же профессии в разных странах. Вообще, к идее унификации правовой ментальности следует относиться максимально взвешенно, с известными теоретическими допущениями и методологическими «оглядками».Опираясь на известные труды зарубежных и отечественных историков, культурологов, политологов (М. Бахтина, М. Блока, Ф. Броделя, А. Гуревича, Л. фон Мизеса, Л. Фев- ра и др.), посвященные особенностям чувств и образа мыслей, «коллективной памяти» людей определенной эпохи (средних веков, Возрождения, Нового времени и др.)» выделяют так называемые историко-эпохальные типы правового менталитета,­ которые к тому же «привязаны» и к конкретному цивилизационному ареалу, например правовой менталитет европейского Средневековья или ренессансная западноевропейская ментальность и т.д. В явно немногочисленной современной отечественной специальной литературе, в которой встречаются рассуждения относительно природы и видов правовой ментальности, можно обнаружить подходы более высокой степени обобщения. В частности, авторы словаря по философии права В.А. Бачинин и В.П. Сальников предлагают различать ментальность «западного» и «восточного» типов и, видимо, впервые в нашей научной традиции явно формулируют их характерные признаки. В общем, пространство поиска оснований классификации неисчерпаемо, естественно, сопряжено с теми целями, которые исследователь перед собой ставит. Отсюда и стремление ряда авторов (например Г. Хофстеда) выделять «индивидуалистический» и «коллективистский» правовой менталитет, господствующие в «чистом» виде или каким-то образом сочетающиеся (в Японии) в конкретных странах современного мира, «мас- кулинистический» и «феминистический» типы, публичноправовую и частно-правовую ментальность­ и др.Возвращаясь к специфике отечественной политико-институциональной действительности и учитывая цель и задачи настоящего исследования, остановимся еще на одном основании классификации ­ неоднороден. Он явно имеет сегрегационную природу, в смысле исторически сложившегося разрыва между столичной и провинциальной ментальностью. « Для русского менталитета (в нашем случае правового менталитета. - А.М., В.П.) имеют огромное значение гигантские размеры страны. Благодаря громадным размерам государства, пространственной рассеянности населения, различных укладов, культур, возникает своеобразная историческая инерция, небезразличная к историческим судьбам России. Эта инерция является, если хотите, роком для нашей страны. Скажем, во Франции влияние Парижа на протяжении всей истории, особенно в Новое время, было решающим - страна шла туда, куда шел Париж (кроме, пожалуй, периода Парижской коммуны 1871 г.)». Замечание правомерно и теоретически оправданно. Устойчивый «регионализационный» характер российской политико-правовой культуры (от которого, конечно, в известной степени исследователь может и абстрагироваться) всегда находился в центре внимания знаменитых российских «централизаторов»: от Ивана Калиты до Иосифа Сталина. Однако великий парадокс заключается в том, что увеличение степени централизации власти оказывало обратное влияние на национальную юридическую и политическую ментальность. Хотя внешне усиление центра всегда приводило к единству территорий, но в ментальном измерении часто это оказывалось лишь квазиединством. В качестве примера достаточно вспомнить вечные противоречия между Москвой и регионами, во многом порожденные и (что удивительно!) поддерживаемые самим центром. Первичный источник, исторический «первотолчок» здесь-это ничем не ограниченная централизаторская политика Москвы, а затем ее особый статус в качестве политико-правового и культурного центра и, как следствие, столичная харизма. Более того, в плане народного юридико-государственного мировидения « в русской истории передача статуса столицы от Москвы Петербургу, как это ни парадоксально, - факт малопримечательный, маловыразительный и почти никак не отразившийся на ментальности Москвы (...) Отдельная и хорошо знакомая тема - «Москва - Третий Рим». Невозможно представить Петербург в тоге «Третьего Рима». Дело не в утерянном средневековье, а в менталитете, заявленном и явленном в его истории», - пишет М. Уваров.В итоге в едином национальном духовном пространстве сложилось два политических и юридических центра, два разновеликих ментальных полюса: столица - провинция.Данная бинарная конструкция оказа??ась настолько устойчивой, что спокойно пережила самые разные (часто трагические) повороты отечественной истории. Конечно же, можно выделить множество причин и предпосылок, определяющих и сохраняющих такое положение дел, например, сосредоточение в столице огромных интеллектуальных, информационных (центральные СМИ, архивы, библиотеки) и материальных ресурсов, уникальная возможность незначительной части московского электората оказывать прямое давление на высшие государственные органы страны, создавая важный для тех или иных тенденций политический фон, и т.д. Эти факторы действительно имеют место и, что называется, «лежат на поверхности», но есть и глубинные, скрытые основания для столично-провинциальной дифференциации и идентификации российского менталитета и правового самосознания. Это, прежде всего, принципиально различная правовая и политическая динамика носителей менталитета, разные степени «уязвимости» от радикальных политических (часто популистских) идей и­ настроений, отличающийся уровень «открытости» (мобильности) юридической культуры и всей правовой инфраструктуры для политико-правовых инноваций, заимствований, «продвижения иностранного правового миссионерства».«Разрыв» столицы и провинции в России становится еще более ощутим и, наверное, более социально значим в периоды общенациональных политико-правовых преобразований, потрясений, кризисов. Так, традиционный исход населения в Сибирь в XVI-XVIII вв. был своеобразной формой протеста против «искоренения древних навыков» и «унижения россиян в собственном их сердце» со стороны центральной власти, представлялся необходимым условием сохранения духовной и этнической самости определенных групп населения. Яркий пример тому - старообрядцы.В ходе исторического развития страны произошла своеобразная селекция, в результате которой в Центральной России, как правило, оставались наиболее лояльные к государственной власти, а в Сибирь, на Дон, Волгу уходили те, кто стремился к различным формам (подробнее об этом в гл. 4) противостояния центру. Уже в силу этих обстоятельств политико-правовой менталитет населения Центральной России, и прежде всего столицы,­ и юридическая ментальность Сибири (как, впрочем, и иных окраин) формировались различным образом.Эта дифференциация особенно проявляется в условиях так называемого «реформаторско-правового» развития страны: инерционность ментальной системы провинций, здоровый «крестьянский» консерватизм, прагматичность, недоверие к тому, что предлагается центральной властью, - все то, что «отсеивает» крайние и нежизнеспособные юридические и политические варианты развития государства.Несомненно, что все вышеназванное (как, впрочем, и еще многое другое) влияет на содержание структур национального политико-правового менталитета, а следовательно, его «субментальное расчленение» и методологически, и теоретически оправдано. Поэтому говорить о едином российском юридическом менталитете можно, но лишь с известной степенью условности, абстрагируясь для решения определенных исследовательских задач от его дифференциации по вертикали.«­ Русский народ, как и все другие, имеет свои особенности. Одной из них является психическое восприятие * государственной власти, государственно-правовых институтов, отношение к их возникновению, смене и развитию. Современные русские люди, проживающие в столице и впровинции, оценивают их по-разному». В этой связи очевидна и общеизвестна роль обычаев, традиций, устоев жизни какой-либо местности, накладывающих отпечаток на нравственное состояние постоянно проживающих там людей, во многом обусловливающих их поведение, иерархию ценностей, определяющих реакции индивидов в определенных, часто нестандартных ситуациях.В рамках политико-юридического дискурса последнее неизбежно воплощается в различных вариантах правового поведения: например, преобладание законопослушных (конформистских или маргинальных) граждан в российской провинции или, наоборот, в столице, правовой нигилизм как массовое столичное явление либо показатель деформированного правосознания провинциалов. Очевидно, что при подобном рассмотрении, при исследовании данных вопросов неизбежен выход за узкие рамки позитивистской теории правосознания в принципиально иное концептуальное поле - национальную юридическую ментальность, а в итоге - создание юридико-антропологического «портрета» российского общества.В этом случае радикальная смена методологических и теоретических позиций - явление положительное и эвристически необходимое, так как взгляд на развитие многихчасто влияет на их оценку, дает возможность для всестороннего,­ комплексного и адекватного понимания причин и результатов.Например, известные отечественные события августа 1991 г. показали, что только небольшая часть граждан, причем преимущественно в Москве и Санкт-Петербурге, пошла за реформаторами, большая же часть населения страны, в основном жители провинции, колебались и выжидали, пассивно наблюдая за ходом борьбы, остававшейся чуждой их политическому и правовому сознанию, «ментальному» настроению. Поэтому «власть попала в руки реформаторов не благодаря всенародной борьбе за свободу, она упала к их ногам, а реформаторы были вынуждены ее поднять». Наверное, на материале подобных кризисных общественно-политических ситуаций как нельзя лучше эксплицируется столично-провинциальная дифференциация российского юридического менталитета.Очевидно, что для регионов характерна иная ментальность (хотя и не выходящая за рамки российского правового менталитета), и это проявляется в позициях, ценностных ориентациях, стиле юридического и политического мышления, мотивациях, образцах правового поведения людей. Региональное г��сударственно-юридическое самосознание - это не только отождествление граждан с определенной территориальной общностью­ и ее правовыми и политическими устоями, но и в известной степени противопоставление себя членам столичной общности.В немногочисленной современной политологической и юридической литературе, посвященной рассмотрению подобных проблем, делаются попытки выделения характерных особенностей и атрибутов провинциальной и столичной правовой ментальности, что, с одной стороны, позволяет говорить о научном характере вертикального деления национального ментального пространства, а с другой - способствует пониманию ряда ключевых проблем национальной правовой системы, имплицирует методологически важные для решения многих прикладных вопросов современной отечественной правовой науки положения. Тем более что ментальный «плюрализм» недостаточно учитывается и в современном управлении и самоуправлении, формировании системы национальных политических институтов и структур в постсоветском пространстве, а мотивационный потенциал регионального правосознания часто во- рбще игнорируется как законодателем, так и правоприменителем, причем не только в столице, но и на местах.В.Н. Синюков, развивая идею о специфике Москвы как современного культурно-политического центра российской правовой системы, формулирует­ несколько основных постулатов, раскрывающих сущность и специфику столичной (мегаполисной) ментальности:- в настоящий период Москва занимает в правовой жизни страны положение, намного перекрывающее значимость для развития национального права других субъектов политического процесса (юридически и политически «избыточный» статус столицы. - А.М., В.П.);- столичное население более, чем в других регионах, предрасположено к экзальтации, эпатажу, податливости к ситуативной реакции, зависимости от иностранного юридического и идеологического воздействия (повышенная восприимчивость к радикальным, причем самого разного происхождения и направленности, часто популистским идеям и действиям, умение сравнительно быстро адаптироваться к новым государственно-правовым реалиям. - А.М., В.П.);- столичный электорат имеет особый политический вес, так как именно его относительное социальное благополучие является условием «выживания» правительства и в конечном счете определяет (столичную?!) легитимность государственной власти (тем более, если последняя не пользуется очевидной и явной поддержкой большинства населения страны!). Поэтому, например, незначительная часть московского­ электората (и это самим электоратом осознается и влияет на типич??ые черты его правового поведения, политические и юридические ценности и установки) имеет уникальные возможности оказывать прямое давление на высшие государственные органы страны, создавая важный для тех или иных тенденций социальный фон.Вполне уместными в контексте данной работы являются замечания И.А. Иванникова, который хотя и уделяет внимание, прежде всего, особенностям провинциальной правовой ментальности, тем не менее формулирует рядположений относительно политико-правового менталитета столицы.Так, «­ столичный человек в моральном отношении более раскрепощен, безответственен, чем провинциал. В силу ряда объективных причин, столичное население России в своей массе всегда было более образованным (в том числе и юридически образованным. - А.М., В.П.), информированным, чем провинциальное». И с этим трудно спорить! « Провинциалы, проживающие в небольших населенных пунктах, с возрастом осознают свое место в этом социуме, предвидят последствия своих действий... Моральная ответственность пронизывает отношения между людьми в провинции очень глубоко, способствуя формированию законопослушных граждан, у которых хорошо развито чувство долга». Действительно, в расширение сказанного можно отметить «склонность» правового поведения провинциалов к правомерному конформистскому и привычному поведению (хотя определенный процент маргиналов и здесь дает о себе знать, особенно в период кризисов, приводя к резким скачкам уровня криминогенности в регионах).Можно согласиться и с тем, что русское провинциальное государственно-правовое сознание направлено на поиск приемлемых (идеальных) государственно-правовых форм и институтов не «на стороне», а в собственном прошлом, историческом опыте русского народа, его государственности. Отечественная история знает немало примеров, когда признаки, ярко выраженные в провинциальной политико-правовой ментальности - соборность, патриотизм, традиционализм и др. - выступали необходимой духовной основой движения различных слоев населения, подвижничества отдельных личностей по спасению государства Российского в периоды острейших цивилизационных кризисов (от Смуты до реформаторского лихолетья концаХХв.). «Малые», «простые» люди, жители Нижнего Новгорода, Костромы, Ярославля, донских казачьих станиц и др. в эпохи потрясений и преобразований становятся «заботниками»­ о судьбах государства.Сквозное, вертикальное различение отечественной правовой ментальности имплицирует необходимую в этом случае дифференциацию содержания основных компонентов национального юридического мира, предполагает «столично-региональную» поправку, учет ментальной специфики провинциальных и столичных ее носителей при анализе сущности и значения многочисленных институтов, стандартизирующих юридическую ментальность (СМИ, правоохранительные органы, адвокатская и судебная практика, юридическая наука и т.д.).Нельзя обойти вниманием и развитие региональных элит, во многом влияющих на поддержание ментальной дифференциации. Региональная элита стремится обозначить себя не только политически и организационно (институционально), но и по правовым, идеологическим и мировоззренческим основаниям, обнаружить и закрепить на уровне массового сознания населения данного региона собственные, оригинальные исторические и интеллектуальные традиции, которые обычно старательно «изыскиваются» в прошлом данной территориальной единицы. И это неизбежно, так как процесс самоорганизации, становления данной группы всегда сопровождается и ее мировоззренческой самоидентификацией.­ Ясно, что политические и правовые ритуалы (обряды), ценности и символы как способы выражения политико-правовой ментальности наличествуют и в провинциальной, и в столичной ментальности, однако смысловое и содержательное наполнение, направленность и, вероятно, динамика их все-таки будут отличаться.Учитывая, что данная проблема — это, несомненно, предмет отдельного исследования, тем не менее сформулируем ряд положений важных, по мнению автора, для подробного изучения специфики правового поведения и правосознания этих больших групп населения.1. Следует определить значение и специфику законов и подзаконных нормативных актов, актов реализации, правовых отношений, иных правовых средств (стимулов, ограничений, дозволений, запретов, поощрений) в плане регулирования многообразия общественных отношений с позиций столичного и провинциального государственноправового сознания, а соответственно выйти на актуальнейшую проблему отечественного политико-правового познания - правовой режим, т.е. установленный законодательством особый порядок регулирования, представленный специфическим комплексом правовых средств, который при помощи оптимального сочетания стимулирующих и ограничивающих элементов создает­ конкретную степень благоприятности либо неблагоприятности для беспрепятственной реализации субъектами права своих интересов. В этом контексте стоит проанализировать особенности правовых режимов в столице и российских регионах, выявить степень эффективности действия правовых норм, арсенал средств «продавливания»'различных юридических регуляторов в общественные отношения данных субкультур, характерные черты регионального правотворчества и сложившейся правоприменительной практики.2. Рассмотреть соотношение писаных (юридических) и «неписаных» (обычных) норм поведения в механизме регулирования общественных отношений в столице и провинции.3. Создать необходимые теоретические и методологические основания для решения ряда прикладных вопросов, в частности определения природы и влияния на поведение населения правозначимых установлений, действующих по типу правовых аксиом и презумпций, которые во многом есть продукт политического и юридического опыта сто-1/2 6 Зак 007личных и провинциальных групп; или выявления типичных реакций (юридических и неюридических) на определенные варианты поведения на периферии и в столице (например, сложившийся традиционный уровень «privacy»­ - уважение частной жизни индивидов, признание правовой «экстерриториальности» личности, необходимости защиты внутреннего мира (субъекта, семьи и д��.) от вторжения различных «других», а также неформальные и неписаные индивидуальные представления о должном и нормальном поведении).4. Следует изучить социально-психологические и историко-культурные (архетипические) причины устойчивости (или неустойчивости) в столичном или провинциальном государственно-правовом менталитете «образа» определенной формы правления, государственного устройства и политического режима, тех или иных политических структур и институтов, ценностной иерархии (например, место и значение патриотизма, вестернизации или русофобии; анархизма и этатизма; консерватизма или реформизма и т.д.), а также возможные политико-юридические и социальные последствия деформации или вовсе разрушения привычных (цивилизационных, национальных) схем, стереотипов и институтов.5. Очевидный интерес представляет рассмотрение влияния этнических и религиозных установлений на право- понимание и правореализацию, поведение субъектов в правовой сфере в центре и российских провинциях.6. Вероятно, следует рассмотреть­ склонность той или иной группы населения к оценке различных общественно- политических событий, соотношение правовых чувств и элементарных политических и правовых знаний, юридических стереотипов, привычек, разного рода «автоматизмов» как на обыденном, массовом, так и на профессиональном и даже (что уже отмечалось выше) научно-теоретическом уровне в столице и в провинции (последнее особенно проявляется в расстановке методологических акцентов в правовой литературе последних лет: увлечение западными, либеральными (немарксистскими) доктринами, в основном характерное для столичных научных кругов, и, правда, пока еще немногочисленные попытки провинциальных юристов и философов провести культурно-историческую идентификацию российской правовой системы).Конечно, природа законов не проста. Сложность ее в том, что в любом государстве закон должен быть функциональным, выполнимым, результативным и одновременно в своем национально-культурном аспекте, по своему содержанию опираться на исторически сложившиеся представления членов общества, отвечать их интересам и нравственным ожиданиям.Заметим, что фундаментальные отечественные работы, посвященные данной проблематике, практически­ отсутствуют. Хотя с позиций современного политического реформирования, в контексте развития отечественного федерализма и актуальных интенций российской юридической науки элиминация ментальных различий этих больших групп населения страны, игнорирование ментальной неоднородности российского общества часто привод??т к недопустимым идеализациям и абстрактным, оторванным от национальной конкретики юридическим построениям, что в результате оказывает негативное, вполне ощутимое воздействие и на реальные политико-правовые процессы в современной России. В этом плане следует согласиться с мнением ряда авторов, рассматривающих различные аспекты регионального законодательства в современной России и считающих, что «­ спонтанно начавшийся процесс регионального законотворчества получил столь же спонтанное развитие. Это во многом объясняется отсутствием глубокой общетеоретической проработки серьезных проблем регионализма... вопросов законотворческого процесса на субъектном уровне... других проблем, без решения которых невозможно обеспечить эффективную нормотворческую деятельность органов государственной власти субъектов Федерации». Вполне очевидно, что появление феномена регионального законодательства актуализировало многие темы общей теории права и государства, в том числе вызвало необходимость прояснения духовного смысла провинциального юридического и социально-политического уклада, его специфики, естественно, находящих свое отражение в целом комплексе правовых проблем российского регионализма (вопросах об источниках права, системе законодательства, иерархии нормативных правовых актов и др.), осложненных к тому же многонациональным (полирелигиозным) составом населения страны.Сам факт возникновения и наличия столичной и провинциальной юридических ментальностей, этих во многом отличающихся политико-правовых «миров», говорит о том, что в России (и это отчасти уже было показано выше и будет выявляться в дальнейшем) были и есть для этого определенные условия, что представления граждан о границах допустимого поведения, приемлемых политических институтах, механизмах правового регулирования (начиная с Конституции и заканчивая подзаконными нормативно-правовыми актами и деловыми обыкновениями) часто обусловлены их отнесенностью к столичному или провинциальному социуму. Поэтому «актуальным направлением развития­ правовой системы в XXI столетии должно стать воссоздание местной правовой культуры. Этот проект для России поистине достоин века».Глава 3РОССИЙСКИЙ НАЦИОНАЛЬНОГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПРАВОМЕНТАЛЬНЫЙ ТИП3.1. Генезис и особенности российской правоментальностиИсследуя национальную политико-правовую ментальность и политическое мировидение, начинаешь ясно осознавать связь времен и эпох, событий, великих государственных деяний и не менее великих национальных крушений. «Мертвый хватает живого», ничто в истории народов не проходит бесследно и не возникает беспричинно, историческое бытие непрерывно и целостно; это вечное становление национального самосознания как незыблемой основы, начала всех социальных сфер. «­ Генезис - это история становления и развития явления, представляющая собой органическое единство количественно или качественно различных исторических состояний (этапов)...». Человеческое измерение государственно-правовых процессов всегда исторично и культурно, оно не может быть измерением вообще, универсальным, глобальным, схематичным (подобно Марксовым формациям), юридический мир всегда национален и цивилизационен, формируется и существует только в определенном временном и геополитическом (геоюридическом)процессов в развитии страны, в частности специфика генезиса национального права, не только тормозили генерацию собственных либеральных идей, их институциализацию, но и отторгали любые заимствования последних.Отсюда и три идейно неравновесных направления либерализма в России, и быстрый переход многих либералов (или псевдолибералов) либо на анархистско-революционные позиции, либо в лагерь сторонников безраздельно господствующего в стране охранительно-консервативного (нацонально-патриотического) направления. На теоретическом уровне это выразилось, например, в сложной судьбе доктрины естественного права в России, этой неизбежной спутницы процессов либерализации. «Отвергнув естественное право, мы лишили себя всякого критерия для оценки действующего права», - предупреждал Е.Н. Трубецкой.Доминирование различных видов позитивистской идеологии (в основном­ в ­ этатистском ее прочтении) и в то же время наличие различного рода анархо-революционных настроений как естественной реакции на позитивацию политической и правовой мысли в стране, амбивалентное юридико-государственное пространство Российской империи просто не могло вместить либеральные ценности и установки: они отрицались и «слева», и «справа», какими бы притягательными и заманчивыми ни казались и какими бы блестящими теоретиками ни разрабатывались. Однако ясно и другое: разноименные заряды всегда притягиваются, и в итоге в конце XIX - начале ХХ в. консервативный синдром массового сознания в плане присущих ему ориентиров на внеюридические средства и методы действительно сближается со своим антиподом - революционным синдромом (синдромом «слома», жесткой, радикальной и быстрой модернизации страны). Духовной основой для этого сближения стал все тот же одинаковый набор общераспространенных рациональных и подсознательных, логических и чувственных представлений и установок, выражающих характер и способ группового правового и политического мышления, следствие одинакового, устойчивого отношения к праву как средству решения национальных проблем. В этой связи несомненно­ прав А. Балицкий - ­еще с начала 60-х годов XIX в., утверждал: «.. .русское государство заболело манией самоубийства».Сравните. « Видел, как задумали они увенчать всю эту сеть венцом Французской Конституции... Я не мог утерпеть и восстал всей душою против их плана... Я в 1881 г. помешал Конституции», - описывает свою роль в переходе страны от периода реформ 60-70-х годов к известным контрреформам 80-90-х «духовный наставник» отечественного консерватизма, подлинный творец эпохи Александра III К.П. Победоносцев. С откровениями радикала Г.В. Плеханова, который, выступая на II съезде РСДРП, подобно своему «непримиримому» идейному оппоненту отмечает «относительность» существующих на Западе правовых предписаний и принципов, а в конечном счете и «сомнительную пользу» для революционного Отечества ряда демократических институтов западного образца: « Если в порыве революционного энтузиазма народ выбрал очень хороший парламент... то нам следовало бы стараться сделать его долгим парламентом; а если бы выборы оказались неудачными, то нам нужно было бы стараться разогнать его не через два года, а если можно, то через две недели». « Плох тот революционер, который в момент острой борьбы останавливается перед незыблемостью закона», - подытоживает В.И. Ленин. « Вот почему анархисты, начиная с Годвина, всегда отрицали все писаные законы, хотя каждый анархист, более чем все законодатели взятые вместе, стремится к справедливости...», - не менее откровенно («постскриптум») утверждает князь Петр Кропоткин. Эти краткие афористические формулы, своеобразные эпиграфы к политико-юридическому укладу российского общества отражают правовой вакуум, характерный для доктринального уровня национальной правовой системы, несомненно, представляют собой результат предшествующего развития отечественной государственной инварианты, образа отечественного юридического мышления. В этой связи ментальности.Явное преобладание традиционного правопонимания и, как следствие, развитие основных направлений (за редким исключением!) национальной мысли по схеме «философии крайностей», поляризация политического самосознания отечественной интеллигенции явились предпосылками для быстрого усвоения обществом гиперрадикального, революционного (в различных антиправовых его модификациях: от анархизма до большевизма) правосознания. Как это ни парадоксально, но в первой четверти ХХ в. марксизм (по содержанию и форме - западное учение), правда, в весьма утилитарной, ленинской интерпретации, «превратился на российской почве в форму решения национальных задач, стоящих перед Россией в начале ХХ века», выступил формой подспудных процессов, идущих из глубин (нео- трефлексированных, подсознательных слоев) восточнославянской цивилизации.Именно в этот знаменательный для последующего развития страны период в российском политико-правовом менталитете окончательно возобладал, получил свое полное воплощение определенный взгляд на отечественную юридическую действительность: правовая система России всецело детерминирована причинно-функциональными связями с организацией отечественного государства,­ национального политико-институционального пространства.Заметим (и еще раз обратим на это внимание), что подобные представления в середине - конце XIX в. уже были характерны как для «малой» народной традиции, так и для «великой» письменной, цивилизационной. В контексте традиционной отечественной правовой культуры единения, на фоне разрушенной реально, но явно сохраняющейся (об этом будет сказано далее) на архетипическом уровне представлений населения соборной модели организации властных отношений (« сила власти » Царя и « сила мнения » Земли) и «молчащее большинство» соотечественников, и адепты «великих письменных текстов» удивительным образом «укладываются» (за редким исключением) в общую парадигму государственно-правового видения: вера в разумные мероприятия власти, логическая последовательность которых - от «базовых», социально-экономических до государственно-правовых - способна переустроить в соответствии с неким рациональным замыслом всю правовую систему России, соседствует с то и дело вырывающимися наружу нигилистическими настроениями и антиэтатистскими установками, тотальным разочарованием­ властью. Государственно-правовой идеализм на грани своего антипода.Подобные взгляды, всегда существовавшие в национальном политическом и юридическом мировиде- нии, в ситуации пореформенного периода второй половины XIX в. окончательно утверждают государство в качестве самоценности, абсолюта отечественной правовой жизни, а с другой стороны, нередко предполагают рассмотрение его как первопричины, основного виновника различных социальных потрясений. По сути, в своем явном виде формируется хорошо известное сейчас социологическое понятие государства, основной чертой которого «­ являет- с я отрицание юридической природы государства, рассмотрение в качестве основы государства не формально-юридических, а фактических социальных явлений, а именно явлений властвования». Все субъективные права в таком государстве считаются «жалованными», октроированными властью, не связанной никакими дозаконотворчески- ми и внезаконотворческими правами подвластных. Причем в отечественной политической мысли конца XIX - начала ХХ в. (у авторов, придерживающихся определенных мировоззренческих установок) еще прослеживается уверенность (вероятно, во многом порожденная западными рационалистическими позициями XVII-XVIII вв.) о возможности некого «просвещенного самоограничения» государственной власти в России. Однако это вовсе не противоречит социологическому представлению о сущности государства, которое, если конечно пожелает, может в любой момент само ограничить себя системой законодательных предписаний, а может (также, произвольно) и отказаться от такого «самоограничения» (жеста доброй воли). Государственная власть при таком понимании может (если, конечно, пожелает) трансформироваться в государство законности, но никогда так и не «дойти» до правового государства.Авторитет (культовый образ) государственной власти в России, огромное внимание к действиям государственного аппарата и в то же время наделение его ответственностью абсолютно­ за все происходящее в обществе (включая даже частную жизнь граждан) вело к созданию, следуя западным политико-правовым теориям и оценкам, тоталитарной государственной машины, исключало частно-правовые начала в социальных отношениях. Практически это означало признание за государством возможности делать все, что оно считает необходимым, обосновывало вторичность общества, лишение его права устанавливать какие- либо ограничения для этого Левиафана, патернализм и иждивенчество, социальную безответственность и расчетливый некритицизм официальной политики и т.д. «Как медицина заведует трупом, так и государство заведует мертвым телом социума».Так, Г.Ф. Шершеневич недвусмысленно заявлял: «­ Гипотетически государственная власть может установить законом социалистический строй или восстановить крепостное право; издать акт о национализации всей земли; взять половину всех имеющихся у граждан средств; обратить всех живущих в стране иудеев в христианство; запретить все церкви; отказаться от своих долговых обязательств; ввести всеобщее обязательное обучение или запретить всякое обучение; уничтожить брак и т.п. » Правда, автору этих строк подобные примеры казались граничащими с абсурдом, утопическими вследствие их практической неосуществимости из-за противодействия того «социального материала», с которым имеет дело государство. Однако с тех пор известные события в России, Европе и мире убедительно показали, что в условиях кризиса (российской, европейской и др.) правовой и политической идентичности, очевидно, обострившегося во второй половине XIX - начале ХХ в., нет ничего более реального, чем безраздельное господство государства (и юридическое, и фактическое) при изощренной системе социально-идеологического оправдания, сакрализации его функционального бытия, когда все слои общества превращаются в «великое молчащее большинство». В дальнейшем именно на этом фоне формируется послеоктябрьское правопонимание и соответствующая ему юридическая практика.Таким образом, аккумуляция российского правового и политического опыта, его выражение и обоснование в отечественном (парадоксальном) «двуполярном», этатистско- анархистском (самодержавно-бунтарском) политикоюридическом дискурсе закономерно привели не только к событиям Великого Октября, но и во многом определили «окраску»­ послереволюционной истории. И в этом смысле действительно можно согласиться с рядом современных отечественных исследователей, эксплицировавших особую роль событий 1917 г. в развитии национальной государственно-правовой ментальности. «­ Октябрь 1917 года стал закономерным и даже необходимым России: он соединил, через оппозицию к себе, допетровскую и петровскую Русь; снял идеологические споры о путях развития России в их постановке XIX века, практически устранил теоретические конфликты монархистов и конституционалистов, либералов и социалистов»133. Видимо, большевики остановили российский интеллектуально-идеологический «маятник» на подлинно национальной «отметке».Снова возвращаясь к генезису политико-правовой традиции Запада и осторожно проводя некоторые аналогии, можно также вспомнить мощные перевороты, повторяющиеся через определенные временные периоды - от знаменитой григорианской реформы и протестантской Реформации до не менее значимых Английской, Французской и Америка??ской революций - и обеспечивающие свержение ранее существовавших политических, правовых, экономических, религиозных, культурных и иных общественных отношений в пользу установления новых институтов, убеждений и ценностей. Эти « великие революции политической, экономической и социальной истории Запада представляют собой взрывы, происшедшие в тот момент, когда правовая система оказалась слишком неподатливой и не смогла ассимилировать новые условия»134. Они были фундаментальными превращениями, в историческом смысле стремительными, прерывными, часто насильственными переменами, от которых «лопался по швам» сложившийся в стране политико-правовой уклад. « Свержение существующего закона как порядка оправдывалось восстановлением более фундаментального закона как справедливости. Именно убеждение, что закон предал высшую цель и миссию, приводило к каждой из великих революций», - утверждает в этой связи Г. Дж. Берман130. Каждая революция представляла собой отказ от старой правовой системы, заменяла или радикально изменяла ее. В этом смысле это были тотальные революции, устанавливающие не только новые формы правления, юридические институты, структуры экономических и общественных отношений, но и новые взгляды на общество, воззрения на справедливость и свободу, прошлое и будущее, новые системы универсальных ценностей и установок. Разумеется, это происходило не сразу. Значительная часть старого мира, прежнего социально-правового и политического уклада, сохранялась, а через какое-то время даже увеличивалась, но в каждой революции основа политического и правового развития страны - юридическая парадигма (аксиомы правосознания и др.) как наиболее значимый элемент национального менталитета - подвергалась вполне ощутимым изменениям.В данном контексте неизбежно возникает вопрос о корректности подобных характеристик относительно Российской революции 1917 г. Все тот же Г.Дж. Берман спешит приблизить смысл и значение «русской» революции к пяти великим революциям, изменившим, по его мнению, западную традицию права в ходе ее развития. Но предлагаемый в исследовании­ подробный анализ отечественной истории как истории национальной политико-правовой ментальности явно не подтверждает подобной позиции: не только в ходе революции, но и за долгие годы последующего социалистического развития фактически (подчеркиваю, фактически) так и не были созданы иные, ранее совсем незнакомые обывателю государственные структуры, социально-экономические отношения, взаимоотношения между церковью и государством, нормативно-правовые предписания и, уж тем более, принципиально отличающиеся по сути и направленности от империи петербургского стиля или «Московии» господствующие (отечественные либерально-западнические концепции широкие слои населения (за редким исключением), оказались нетронутыми, выдержали под напором революционных бурь. Правовые (и поведенческие предправовые) установки и ценности, мифологемы, шаблоны и стереотипы, иные элементы (юридические артефакты) жира повседневности, определяющие российское юридико-политическое поле, не только не утратили свою нормативно-регулятивную силу и даже (как показала советская история) не ослабли. Российская ситуация 1917 г. по природе своей и последствиям (истокам и смыслу) стала подлинно национальным, народным или,­ используя термин П. Сорокина, культуроосновным событием. Более убедительной (по сравнению с бермановской) представляется позиция Н.А. Бердяева, который, по-видимому, был одним из первых отечественных мыслителей, обративших внимание на странное (?!) совпадение многих нормативов традиционного русского стереотипа с условиями реализации коммунистического идеала. «­ Он (коммунистический идеал. -А.М., В.П.) воспользовался русскими традициями деспотического управления сверху и, вместо непривычнойдемократии, для которой не было навыков, провозгласил диктатуру более схожую со старым царизмом. Он воспользовался свойствами русской души ... ее догматизмом и максимализмом, ее исканием социальной правды и царства Божьего на земле, ее способностью к жертвам и терпеливому несению страданий, но также к проявлению грубости и жестокости, воспользовался русским мессианизмом, всегда остающимся, хотя бы в бессознательной форме, русской верой в особые пути России». Коррелятивно развивается и социалистическая (коммунистическая) политико-правовая мысль.Следуя представлениям о ненаучном характере предшествующих юридических идей, пришедшие к власти большевики-ортодоксы заняли откровенно нигилистические позиции в отношении права и государства. Хорошо известные в отечественной истории архетипические феномены «воли» и «общинной правды» явились аттракторами, конституирующими советскую интеллектуальную среду в данной области. «Основным мотивом для трактовки права у нас остается мотив похоронного марша», - констатировал П.И. Стучка. « Всякий сознательный пролетарий знает... что религия - это опиум для народа. Но редко, кто... осознает, что право есть еще более отравляющий и дурманящий опиум для того же народа», - вполне серьезно писал А.Г. Гойхбарг. Утверждение революционного правосознания в качестве источника права вполне соответствовало вековым представлениям русского народа о «суде скором, правом и равном», о «народной воле» и народной же «правде». Последние коннотировались в декретах 1917-1918 гг., в каждом из которых так или иначе проходила тема революционного правосознания. Так, в ст. 5 Декрета о суде № 1(1917 г.) говорилось о «революционной совести» и о «революционном правосознании» как о синонимах. В ст. 36 Д??крета о суде № 2 (1918 г.) упоминается уже «социалистическое правосознание», а в ст. 22 Декрета о суде № 3 (1918 г.) - «социалистическая совесть». В этот период «высветились», получили свое весьма ощутимое выражение основы отечественного правового мировосприятия: формальность и процедурность были отданы на откуп (квазиюридической?!) стихии, установки и стереотипы национальной ментальности продуцировали и «революционную законность», и «революционную целесообразность», отождествляя (по крайней мере, слабо различая) последние. Революционная целесообразность - это, прежде всего, деятельность­ карательных органов и отказ от суда. «Для нас нет никакой принципиальной разницы между судом и расправой. Либеральная болтовня, либеральная глупость говорить, что расправа - это одно, а суд - это другое», - утверждал Н. Крыленко.Конечно, В.И. Ленин, руководствуясь здравым смыслом и соображениями политической целесообразности, вполне объяснимым (для фактического главы государства) стремлением преодолеть в государственном строительстве известный анархизм и неорганизованность первых лет, смягчает жесткость антиправовых, точнее, антинорматив- ных (читай, антигосударственных) установок. Вполне очевидно, что, начиная с 20-го года, непревзойденный тактик революции пытается пройти по самому краю национального государственно-правового духа, совместить устоявшиеся нормативы русского мировидения со стандартными (идеологическими) марксистскими схемами: культ государства и порядка, патриархальность и веру в «крепкого» правителя с требованиями построения идеального бесклассового общества, отсутствие уважения к закону и свободе личности, «врожденный» деспотизм и догматизм в личных и общественных отношениях с требованиями завоевания пролетариатом своей политической­ диктатуры, коллективизм с жестким централизмом и единомыслием и т.д. Марксистским теоретикам хорошо известны «шатания» и явная неоднозначность последних ленинских работ.Национальная юридическая и политическая мысль постепенно возвращалась на «круги своя»: признается необходимость сохранения права, хотя бы в качестве формы, из марксизма в его сугубо национальном прочтении «исчезают» положения, отталкивающие от него профессиональных юристов и вышедших из юридической среды философов и социологов.Тем не менее, октябрьский переворот дал полный выход (выхлоп!) стихии отечественного мироощущения, выражающего образ и способ группового юридического мышления, породил соответствующие народному видению социальноправовой и политической реальности властные органы, заполнил их соответствующим «человеческим материалом». Так, в 1922 г. участники Московского губернского съезда деятелей юстиции сделали вывод, что за четыре года они «создали целую школу и тысячи своих пролетарских правоведов, доселе не имевших понятия о юридических науках и даже малограмотных». Эти представители ранее «молчавшего большинства» великолепно продолжили многие­ традиции своих «интеллектуальных» предшественников, представителей свергнутого (как тогда казалось) режима. Ранее же знакомое отношение к человеку и праву видно из многих выступлений. Например, по мнению А. Сольца, «­ есть законы плохие и есть законы хорошие... Хороший закон надо исполнять, а плохой... не исполнять... Горжусь тем, что в этом вопросе никто не может упрекнуть — ни прокурорский надзор, ни судебные органы - в том, что они берут на себя смелость исправлять законы или берут на себя смелость истолковывать их по-своему. Они делают то, что им приказал рабочий класс и партия, и больше от них требовать нельзя... И поменьше юристов». Национальное (теперь советское!) правопонимание приобретает партийно-классовое обоснование. « Советское социалистическое право есть совокупность правил поведения (норм), установленных или санкционированных социалистическим государством и выражающих волю рабочего класса и всех трудящихся, правил поведения, применение которых обеспечивается принудительной силой социалистического государства...», - подытоживает А.Я. Вышинский и, тем самым, надолго ставит точку в изрядно поднадоевших в 20-е годы спорах о сущности и природе права. Однако вряд ли можно согласиться, например, с Г.В. Мальцевым, утверждающим, что « таким образом в 1938 г. в советской юридической науке произошла смена правовой парадигмы, что стало возможным в условиях особой политической ситуации того времени, в силу жесткой диктатуры всевластия Сталина». Эта «новая» парадигма, элиминирующая индивидуалистический подход как способ объяснения феномена общественного роста, а с другой стороны, инициирующая многие начинания и определяющая судьбу многих «начинателей», сопутствовала (и скорее всего не исчезла и сейчас) всей (а особенно имперской) отечественной истории. По большому счету (несмотря на многочисленные попытки инородных влияний, разнообразные заимствования и идеологические маневры власти), российский политико-правовой дискурс всегда остается замкнутым в структурах и содержании национального менталитета.Закрытая (в данном случае политико-правовая), само- изолированная система оказывается неспособной (следуя принципу положительной обратной связи) усваивать какие-либо внешние воздействия, будь то марксизм в своем первозданном виде или ведущий свою «родословную» отstatus libertatis, принципа неподопечности индивида, примата индивидуальности над любыми [13]политическими и социальными институтами либерализм. Подобные системы не могут находиться в постоянном изменении: флуктуации, случайные отклонения значений величин от их средних показателей (показатель хаоса в системе) не бывают настолько сильными, чтобы­ привести к так называемому необратимому развитию всей системы, когда прежняя конструкция либо качественно изменяется, либо вообще разрушается. Даже такой переломный момент в социально-государственной жизни, каким по определению и должна быть подлинная революция, в итоге не порождает характеризующуюся принципиальной непредсказуемостью зону бифуркации в развитии отечественных политических и правовых учений. Возникает, как известно, лишь весьма кратковременный период «разброда и шатаний», завершающийся полной и окончательной победой по-настоящему национальных доктрин.Здесь уместно вспомнить хорошо известные замечания Карла Поппера об обществах «закрытого» типа. Критикуя идеальное государство Платона, античную утопическую традицию (которую Поппер завершает марксизмом), он на самом деле стремится досконально рассмотреть сущность и природу любого тоталитаризма (представляющего «закрытый» социальный порядок). «...­ Сила и древних, и новых тоталитарных движений - как бы плохо мы ни относились к ним - основана на том, что они пытаются ответить на вполне реальную социальную потребность». Не только в свое время Платон, но и российские деятели конца XIX-начала ХХ в. - от гуманистически мыслящих представителей многострадальной intelligentsia до крайних радикалов всех «мастей», включая, естественно, и пришедших к власти большевиков - «с глубочайшим социологическим прозрением обнаружил(и), что его современники страдали от жесточайшего социального напряжения...».На доктринальном уровне (а впрочем, и не только на нем) советские правоведы уже к началу 30-х годов отлично «снимают» это напряжение: теоретический монизм, сулящий национальному режиму «божественное благо» покоя и процветания, окончательно укореняется в отечественной политической и правовой жизни, сменяя чуждый отечественному миру критический рационализм, позволяющий осуществлять «контроль разума» за принятием политических и иных решений.Видение реальности сквозь призму закономерностей ее самоорганизации позволяет проследить и отметить определенную содержательную связь, логику преемственности и в то же время момент развития в организации собственного социально-правового пространства, правоотношений, юридической и государственной идеологии, в осмыслении идеалов свободы­ и справедливости. Национальная мироорганизация по неписаным, сгруппированным и выраженным в архетипических социокультурных символах основам миропорядка обеспечивает возможность самоидентификации событий отечественной правовой истории, позволяет распознавать в спонтанном разнообразии повседневности общие универсальные алгоритмы саморазвития, самоструктурирования, предполагающие соответствующую смысловую окраску, содержание и характер проявлений «национального правового и политического гения», В рамках подобного понимания ничто из действительно отмеченного нашей «печатью» не возникает ниоткуда и не исчезает в никуда, но проявляется в новых (часто причудливых) формах бытия. Так, точно подметил Я. Грей: «Признав Россию своей страной, Сталин вобрал в себя взгляды и обычаи москвичей ...».Непредвзятое исследование специфики отечественных правовых доктрин демонстрирует явную склонность (именно склонность) российской, в целом евразийской социокультурной модели к ментальности восточного типа, характеризующейся традиционализмом, слабой восприимчивостью и сильной настороженностью (до последнего времени) к заимствованному опыту, чуждостью к безграничному рационализму­ и т.д. Данные признаки отличают досоветское, советское (возможно, время покажет, что и постсоветское) развитие российской правовой науки. Справедливости ради, конечно, следует отметить, что начиная с середины 50-х годов в теории советского права делается попытка развернуть полемику между приверженцами официального правопонимания и сторонниками его расширения или пересмотра. Однако эти «дискуссии обходили самое главное — национальные основы правопонимания, дело сводилось к столкновению между «узким», «норма- тивистским» и «широким» подходом к праву».Вполне закономерно и то, что дискуссия о понятии права в советской юридической литературе практически не выходила за рамки позитивистского дискурса. Юридическая мысль как всегда вращалась в привычном круге идей, в целом отражающих миропонимание отечественной интеллектуальной элиты. Так, уже в 1971 г. профессор С.С. Алексеев, отстаивая концепцию государства социалистической законности против буржуазной теории правового государства, защищал традиционное для российского дискурса правопонимание. «­ В научном отношении эта теория несостоятельна потому, что право по своей природе таково, что не может стоять над государством. К тому же совершенно необъяснимы по природе и неопределенны по содержанию те «абсолютные правовые принципы и начала»... которые якобы должны стоять над государством, связывать его... Буржуазная теория «правового государства» - лживая и фальшивая теория». Единство политико-правового логоса (поддерживаемое целенаправленной государственной политикой) и стремление к упрощенным, весьма ограниченным по своему теоретико-методологическому потенциалу трактовкам сущности права и государства, отсутствие подлинной научной конкуренции способствовали консервации, сохранению национального стиля юридического мышления, а в итоге - исторически обусловленной правовой и политической парадигмы. Таким образом, проблема поиска новых определений и подходов в условиях безраздельного влияния застоявшихся до «привычности» рациональных и чувственных воззрений, умонастроений интеллектуального меньшинства, к тому же и напрочь лишенного права на самоопределение концептуальных и идеологических ориентиров и направлений в собственных исследованиях (все так же обремененного ранее отмеченной культурой единения), еще к началу 90-х годов остается открытой.Однако именно в это время «дает о себе знать» достаточно известный в развивающейся последние два десятилетия ХХ в. (преимущественно в западной науке) теории социальной энтропии парадокс: последовательная и успешная борьба со всякого рода случайностями, отклонениями (флуктуациями) действительно приводит­ (и в этом мы убедились на собственном опыте) к закрытию, изоляции системы и, как следствие, к росту устойчивости и равновесности, но, с другой стороны, наблюдается и обратная закономерность (законосообразность) - чем более успешна борьба с энтропией, тем быстрее система приближается к энтропийному финалу; чем жестче порядок, тем ближе хаос, распад системы. Последнее прекрасно просматривается с 1991 г., когда СССР прекратил существовать как «геополитическая реальность», а Россия стояла на пороге очередной в ее долгой истории вестернизации и либерального реформирования.Общая ситуация естественным образом повлияла и на развитие отечественных политико-правовых учений. Хаос реформаторских лет оказался весьма конструктивным, так как выступил подлинным носителем информационных новаций, проводником внешних воздействий и «провокатором» невиданных советским правоведением ино-родных (-странных) заимствований. Российская юридическая и политическая наука начинает развиваться в условиях постсоветской действительности. Период, названный большинством отечественных обществоведов переходным, характеризуется нестабильной правовой ситуацией, то и дело меняющимися курсами государственного­ и общественного развития: от смешанной советско- президентской республики к «чистым» формам президентского авторитаризма, от шоковой экономической и политической терапии, быстро породивших олигархическийкапитализм, к капитализму бюрократическому (образца2000 г.).Юридическое (интеллектуальное) сообщество, на какое-то время вдруг оказавшееся предоставленным самому себе (редкий для страны случай), начинает осваивать российское посткоммунистическое пространство - «идейную и институциональную смесь» между более чем реальным прошлым и настоящим и весьма иллюзорным будущим. В истории национальных политико-правовых идей в начале 90-х наступает поисковый этап развития, характеризующийся противоречивым смешением токов, идущих от разных юридических парадигм, разнополярных стилей правового мышления. Скорее всего, именно этим была обусловлена возникшая за короткий срок необычайная для российской гуманитарии разнородность политико-правовых знаний, их релятивизация, иногда даже доходящая до крайних форм методологического и гносеологического анархизма. Конечно, нельзя не отметить, что сложившаяся ситуация, попытка общего «сдвига» отечественного менталитета­ (правового, политического, экономического и др.) в сторону позитивного восприятия постиндустриальной либерализации, глобализации и рынка, обнажает колоссальные проблемы, в том числе и в области государственного строительства, является чрезвычайно благоприятной для новационного методологического поиска, прекрасно стимулирует последний. Современное состояние юриспруденции характеризуется не просто освоением широкого спектра современных правовых теорий, но и стремлением к созданию максимально приближенных, во-первых, к собственной, российской социокультурной специфике, а во-вторых, к конкретным особенностям текущего момента развития страны объяснительным моделям и концепциям. «Золотым веком юриспруденции» назвал настоящий момент развития правовой науки академик В.Н. К��дрявцев102. Последние десять лет (и это просматривается хотя бы по тематике работ, посвященных вопросам общей теории права и государства) идет работа по созданию особого мировоззренческого и методологического синтеза, базирующегося на выработке общих принципов понимания национальной юридико-политической реальности, а также на осмыслении соотношения, соизмеримости и взаимодополни- тельности различных методологических­ и общетеоретических подходов к исследованию последней.Магистральное направление постсоциалистического (реформаторского) правового дискурса в обнаружении смыслов российского правового бытия проходит через область господства все тех же проблем политической и правовой рефлексии, в конечном счете, как и прежде, связанных со столкновением Нашего и Другого государственноюридического опыта. Эвристическая значимость переноса основных концепций и направлений российской юриспруденции в плоскость диалога культур в общеметодологическом плане прекрасно обоснована еще М. Бахтиным: «­ Мы ставим чужой культуре вопросы, каких она сама себе не ставила, мы ищем в ней ответа на эти наши вопросы, и чужая культура отвечает нам, открывая перед нами новые свои стороны, новые смысловые глубины. Без своих вопросов нельзя творчески понять ничего другого и чужого (но, конечно, вопросов серьезных, подлинных). При такой диалогической встрече двух культур они не сливаются и не смешиваются, каждая сохраняет свое единство и открытую целостность, но они взаимно обогащаются». Сравнительный анализ здесь подобен дыханию: естественен и незаметен, но только лишь до малейшей его остановки. И в этом плане вряд ли можно согласиться, например, с В.М. Сырых, утверждающим, что хотя « вариационный характер общей теории права некоторыми российскими правоведами оценивается как благо, как реальная возможность расширить и углубить имеющиеся представления о праве, его закономерностях», но « в действительности многообразие теорий права, плюрализм в понимании и оценке российскими правоведами ее предмета, системы закономерностей возникновения и функ??ионирования права имеет больше негативных, чем позитивных сторон. В отличие от Януса, истина не может быть многоликой. Ее постижение — сложный, диалектически противоречивый акт познания, допускающий существование не только плодоносных теорий, но и пустоцветов. Поэтому наблюдаемое ныне многообразие теорий права есть объективный факт, свидетельствующий о сравнительно невысоком уровне теоретических представлений российских правоведов о праве, его закономерностях...». Как все-таки нам дорог, близок и понятен «спасительный» монизм!Скорее, на этом пути современное отечественное правоведение подстерегает другая опасность. Так, А.И. Овчинников безусловно прав, когда утверждает, чтоОднако на рубеже ХХ и XXI вв. в работах многих западных исследователей « говорится и о необходимости преодоления индивидуализма, о недостаточности «правовой справедливости», об ограничении свободы индивида интересами общества и государства. Да и само «гражданское общество» (а этот термин употребляется все реже) понимается зачастую не совсем так, как в России. Может быть, стоит обратить на все это внимание сторонникам либертарно-индивидуалистических идей». В современном юридическом научном дискурсе обнаруживаются (и это, несомненно, позитивный показатель развития отечественной гуманитарной мысли) различные констатации, оценки и подходы. Так, стремясь уравновесить одностороннюю, как бы ото??ванную от национальных ментально-правовых оснований позицию С.С. Алексеева, который в условиях самобытной российской социально-правовой реальности явно гипертрофирует значение индивидуалистических политико-правовых ценностей, соответственно, гиперболизирует роль и значение частного права в регулировании общественных отношений и делает весьма поспешный вывод о необходимости отказа от таких, например фундаментальных принципов построения правовой системы, как ведущая роль конституционного (публичного) права, о придании Гражданскому кодексу функции своего рода конституции гражданского общества, Ю.А. Тихомиров пишет, что в нынешних условиях «[31] предстоит по-новому осмыслить понятие публичности в обществе, не сводя его к обеспечению государственных интересов. Это - общие интересы людей как разного рода сообществ, объединений (политических, профессиональных и др.), это - объективированные условия нормального существования и деятельности людей, их организаций, предприятий, общества в целом, это - коллективная самоорганизация и саморегулирование, самоуправление». Панораму воззрений и идей, вызванных освоением современным отечественным политико-юридическим сознанием вечной дилеммы общее — частное, можно, конечно, продолжать бесконечно долго, тем более что проблема, в общем, упирается в сквозные для истории страны мотивы общинности, соборности в сочетании с якобы (по этому вопросу единого мнения нет) постоянно нарастающей (от эпохи к эпохе) этатизацией национального социально- экономического пространства, она суть проблема ментальная и поэтому имеет конкретный смысл только в культурно-историческом, нравственном измерениях общества.Однако российский политико-правовой дискурс в конечном счете решение любых актуальных проблем маркирует тем или иным типом правопонимания. Вне зависимости от сформулированных позиций и подходов, вызванных правовой рефлексией представителей юридического сообщества, сторонников различных направлений современного правоведения, их интеллектуальные изыскания основаны на представлении права в качестве предельного основания всей юридической реальности. Не вступая в полемику с адептами созвучных или принципиально противоположных концепций, можно эксплицировать общее состояние практики обсуждения и обоснования природы и существования­ (осуществления) права.Многообразие определений и подходов на самом деле кажущееся, а группируются они вокруг двух, явно различимых как в теории, так и в истории правовых учений позиций - известных (но не единственных!) аттракторов саморазвития (мировых) философско-правовых традиций - юридической (естественноправовое, либертарное направление) и легистской (позитивистское направление). Каждое направление, несомненно, выверено столетиями, верифицируемо и фальсифицируемо, открыто для критики, является своевременным продуктом нелинейного (флук- туационного) развития многих рациональных и иррациональных элементов цивилизации как самовоспроизводя- гцейся системы, зафиксировано в механизме долговременной памяти Интеллектуального меньшинства (что прекрасно «вычитывается» из гуманитарного наследия предков) и нашло достаточное (скрытое или открыто декларируемое) отражение в политико-правовом опыте, юридической практике в разные исторические периоды и у различных народов. Трансляция естественноправовых и позитивистских теорий, конечно, не сводится к примитивной, механической передаче базовых концептов от поколения к поколению, но, сохраняя фундаментальные положения, тем не менее­ обнаруживает постоянную склонность к модернизации как реакцию на культурные формообразования политического, религиозного, экономического характера. Так, существенно развивающая и обогащающая естественно-правовую традицию либертарная теория права в настоящее время идет по пути создания собственной юридической догматики, так как только развернутая до уровня догматики философия права приобретает качество законченной теории. При этом либертарная доктрина не может «­ просто заимствовать позитивистскую догматику, ибо последняя есть эмпирическая интерпретация принципиально иного понятия... либертарный подход развивается наряду с достаточно устойчивыми в отечественном правовом дискурсе альтернативными позициями». Например, рассуждая о «жизни» закона в современном обществе, Ю.А. Тихомиров недвусмысленно замечает, В свете поиска оптимальных моделей развития российской государственности в XXI в. в общий поисковый контекст хорошо вписывается концепция В.Н. Синюкова, пытающегося представить некоторую «третью силу» и тем самым указать выход из уже порядком поднадоевшей читателю либертарно-позитивистской коллизии. Возрождая, по сути, философию почвенничества в постсоветской юридической науке, В.Н. Синюков неизбежно лавирует между критикой данных «вестернизированных» доктрин. «Нарастает глубокий раскол позитивного права и жизни. Наше право все более вырождается в наукообразное законодательство - замкнутое и не понятное обществу». «На пороге XXI столетия соревнование естественно-правовой и позитивистской школ не может выступать в качестве главного источника фундаментальной правовой методологии. Это обстоятельство не учитывают авторы, стремящиеся «преодолеть недостатки» классических теорий, синтезировать их, «развить дальше».Очевидно, что с точки зрения общего развития отечественного правового дискурса создалась действительно уникальная ситуация: сформировавшаяся «идеальнаяре- чевая ситуация» (Ю. Хабермас) обеспечивает относительную свободу­ субъектов коммуникации от внешних, внена- учных воздействий, когда аргументы и контраргументы в концептуальном отношении уравновешивают друг друга, а отмеченный выше межкультурный (внешний) дискурсивно-практический диалог, в свою очередь, неизбежно инициирует диалог носителей разных теоретико-методологических (программных) установок в рамках одной юридической реальности. Последний мыслится и как основное средство соорганизации имеющих место разнонаправленных и, соответственно, отличающихся по ценностным приоритетам взглядов, и как единственное приемлемое (в духе искомой на рубеже тысячелетий толерантности) средство современной правовой и политической деятельности, надежное «лекарство» против застарелой болезни идеократии.В подобном ракурсе можно ­ точно так же, как и пределы развития тех или иных общественных и государственных институтов, форм и систем. « Опыт любого момента имеет свой горизонт... К опыту каждого человека может быть добавлен опыт других людей, живущих в его время или живших прежде, и таким образом общий мир опыта, больший, чем мир собственных наблюдений одного человека, может быть пережит каждым человеком. Однако каким бы обширным ни был общий мир, у него также есть свой горизонт; и на этом горизонте всегда появляется новый опыт...». Вероятно, в данном направлении, по пути выявления цивилизационных пределов собственного государственно-правового опыта, впрочем, как и устойчивых мнемонических структур российского юридико-политического дискурса, предстоит двигаться отечественной гуманитарии.Пока же основные тенденции развития политико-правового дискурса на рубеже веков могут быть представлены достаточно схематично:Во второй половине 90-х годов в результате перехода от идеократической модели национальной юридической науки к ее поли(амби-)валентному бытию устанавливается дискурсивный консенсус, основанный на относительной неустойчивости, открытости системы взглядов, концепций, теорий. Идеологическая ангажированность и политические фобии постепенно уступают м��сто согласованию позиций, основанному на профессиональной компетентности, толерантности и интеллектуальной честности. « Свободным является общество, в котором все традиции имеют равные права и равный доступ к центрам власти... установить равноправие традиций не только справедливо, но и в высшей степени полезно», - удачно заметил Пол Фейер- абенд в работе с весьма характерным названием «Наука в свободном обществе».Межкультурный диалог, столкновение традиций, сложная игра правовых и политических заимствований и «преемственностей», отсутствие единой доктрины развития отечественного государства и права в XXI в., очевидно, поддерживают «дуэль» аргументов, являющихся скорее продуктом саморазвития (самовоспроизводства) российской цивилизации, чем неким результатом «чистого» правового мышления исследователей. Постепенное преодоление ограниченности юридической науки, компилятивности и изолированности ведет к обретению теоретической самости нашего государственно-правового знания, инициирует неподдельный интерес фундаментального правоведения к философским, методологическим и научным достижениям ХХ в.Затянувшаяся « акинезия » (нарушение двигательной функции) и заидеологизированные ориентиры отечественной юридической науки привели ее к утрате смысловых связей с национальными политическими и правовыми практиками, спецификой социального уклада и, как следствие, значительно подорвали необходимый для дальнейшего значимого развития методологический ресурс. Поэтому­ в современной познавательной ситуации поиск методологий, позволяющих действительно обновить концептуальный аппарат и методы политико-правовых исследований соразмерно целям и задачам развития страны в условиях кризиса законности и правопорядка, в итоге и задает перспективы, определяет наметившийся парадигмалъный сдвиг российской юриспруденции.Развитие правовой науки инициирует процесс ассимиляции в ней новых эмпирических объектов и знаний, формирующихся в ходе постоянного развития национальной государственно-правовой действительности, что и предполагает не только методологическое обновление юридического познания, но и необходимое ему предшествующее совершенствование (пересмотр) самих оснований данной научной деятельности.

Список используемой литературы

1. Российская Федерация. Конституция (1993). Конституция Российской Федерации [Текст]: офиц. текст. - М.: ИС «Кодекс», 2005. - 39 с. – ISBN 5-94462-025-0.

2. Арбитражный процессуальный Кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 № 95-ФЗ (ред. от 31.03.2005) [Текст]// СЗ РФ от 29.07.2002, № 30, ст. 3012, СЗ РФ от 04.04.2005, № 14, ст. 1210.

3. Гражданский кодекс Российской Федерации (Ч. 1) от 30.11.1994 г. № 51-ФЗ с изм. 13.05.2008 г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс]. - посл. обн. 13.05.2008.

4. Гражданский кодекс Российской Федерации (Ч. 2) от 26.01.1996 г. № 14-ФЗ с изм. 06.12.2007 г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс]. - посл. обн. 06.12.2007.

5. Гражданский кодекс Российской Федерации (Ч. 3) от 26.11.2001 г. № 146-ФЗ с изм. 29.04.2008 г. // Справочно-правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс]. – посл. обн. 29.04.2008.

6. Федеральный закон «О банках и банковской деятельности» от 02.12.1990 г. № 395-1 (с изменениями от 29.12.2006 г.).- Правовая Система Гарант, 2007 г.

7. ФЗ «О центральном банке» от 10.07 02 (с изменениями от 29.12.06) - Правовая Система Гарант, 2007 г.

8. Федеральный закон от 24.07.2007 № 209-ФЗ (ред. От 22.07.2008) «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» (принят ГД ФС РФ 06.07.2007).

9. «Положение о правилах ведения бухгалтерского учета в кредитных организациях, расположенных на территории Российской Федерации». (утв. ЦБ РФ 26.03.2007 № 302-П) (Зарегистрировано в Минюсте РФ 29.03.2007 № 9176)

10. «Положение о порядке формирования кредитными организациями резервов на возможные потери по ссудам, по ссудной и приравненной к ней задолженности» (утв. ЦБ РФ 26.03.2004 № 254-П) (ред. От 16.06.2008) (Зарегистрировано в Минюсте РФ 26.04.2004 № 5774)

11. Постановление Правительства РФ от 17.03.2008 № 178 «О Правительственной комиссии по развитию малого и среднего предпринимательства»

12. Агарков, М.М. Основы банковского права. Учение о ценных бумагах – М.: Юристъ, 2002. – 654 с.

13. Банки и банковское дело/под ред. И.Т.Балабанова. – СПб.: Питер, 2001. – 304 с.

14. Банки, финансы, кредит: Учеб./под ред. Соколовой О.В. – М.: Юристъ, 2000. – 784 с.

15. Басовский Л.Е. Теория экономического анализа: Учебное пособие. - М.: ИНФРА – М, 2002 г. – 304 с.

16. Банковское дело: Учеб./под ред. О.И.Лаврушина. – М.: Финансы и статистика, 2003. – 672 с.

17. Бочаров В.В. Инвестиции: учеб. – СПб.: Питер, 2002. – 288 с.

18. Брагинский, М.И. К вопросу о соотношении вещных и обязательственных правоотношений: сборник /Отв. ред. А.Л. Маковский. - М.: Изд-во БЕК, 2001. – 420 с.

19. Вахрина П.И. Инвестиции. – М.: «Дашков и К», 2004. – 384 с.

20. Виноградова Т.Н. Банковские операции: Учеб. пос.. – РнД.: «Феникс», 2001. – 384 с.

21. Гитман Л.Дж. Основы инвестирования/пер. с англ. – М.: Дело, 1999. – 1008 с.

22. Есипов В.Е. Экономическая оценка инвестиций. – Спб.: Вектор, 2006. – 288 с.

23. Епишенков, С.В.. Заем и кредит как самостоятельные институты гражданского права России // «Банкир» от 9 октября 2001 г.

24. Жарковская Е.П. Банковское дело: Учеб. – М.: Омега-Л, 2005. – 440 с.

25. Жуков, А.И. Экономические и правовые проблемы использования кредита// «Бизнес и банки» №1-2. 2000 г.

26. Касьянова, Г.Ю. Коммерческий кредит// «Российский налоговый курьер» №8. - август 2005 г.

27. Компанеец, Е.С. Применение законодательства о кредитовании и расчетах. - М.: Изд-во БЕК, 2001. – 320с.

28. Кочергин Д.А. Системы электронных денег: классификация и характеристика элементов//Банковское дело №2 2005

29. Липсиц И.В. Экономический анализ реальных инвестиций: учеб. пособие. - М.: Экономистъ, 2004. – 347 с.

30. Миллер Р.Л. Современные деньги и банковское дело. – М.: ИНФРА-М, 2000. – 856 с.

31. Моляков Д.С. Финансы предприятий отраслей народного хозяйства - М.: ФиС, 2004 – 212 с.

32. Москвин В.А. Виды обеспечения при долгосрочном кредитовании предприятий//Банковское дело, 2006, №7, С. 19

33. Морина Н.А. Вопросы стандартизации оценки стоимости объектов залога//Банковское дело, 2005, №3, С. 37.

34. Общая теория денег и кредита: учеб./под ред. акад. РАН Е.Ф. Жукова. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2002. – 423 с.

35. Орлова Е.В. Коммерческий кредит// «Российский налоговый курьер» №16. - август 2006 г.

36. Перекрестова Л.В. Финансы и кредит: Учеб. пос. – М.: изд. центр «Академия», 2004. – 288 с.

37. Пещанская И.В. Краткосрочный кредит: теория и практика. – М.: изд-во «Экзамен», 2003. – 320 с.

38. Попков В. В. К вопросу о конкуренции в банковской сфере// Банковское дело, 2006, №2, С. 14.

39. Поршнева А.Г. Основы и проблемы экономики предприятия М.: Финансы и статистика. 2002 - 92с.

40. Савицкая Г.В. Экономический анализ: Учеб. – 10-е изд., - М.: Новое знание, 2004. – 640 с.

41. Тедеев, А.А. Финансовое право: учеб. – М.: Изд-во «Эксмо», 2004. – 480 с.

42. Типенко Н.Г., Соловьев Ю.П., Панич В.Б. Оценка лимитов риска при кредитовании корпоративных клиентов//Банковское дело, 2006, №10, С. 19.

43. Царев И.Н. Оценка экономической эффективности инвестиций. – Спб.: Питер, 2004. – 464 с.

44. Четыркин Е.М. Методы финансовых и коммерческих расчетов. – М.: «Дело», 2002. – 320 с.

45. Яни, П.С. Незаконное получение кредита// «Законодательство». - №5. - май 2000 г.

46. Методика оценки категории качества кредитов и формирование резервов на возможные потери по ссудам Филиала Брянский ОАО «ЮНИКОРБАНК» от 04.05.2008.

47. Годовой отчет ОАО «ЮНИКОРБАНК» за 2006 год.

48. Годовой отчет ОАО «ЮНИКОРБАНК» за 2007 год.

49. Годовой отчет ОАО «ЮНИКОРБАНК» за 2008год.

50. Регламент кредитной политики ОАО «ЮНИКОРБАНК» на 2008г.

51. Городецкий В.К., Елгаев А.Г. Методические требования к структуре, содержанию и оформлению курсовых и дипломных работ. – Калуга, ИНУПБ, 2002.

Приложение 1