2. Принципы научного познания

Работа со сложными исследовательскими задачами предполагает исполь­зование не только различных методов, но и различных стратегий научного поиска. К числу важнейших из них, играющих роль общенаучных методоло­гических программ современного научного познания, относится системный подход, в основе которого лежит исследование объектов как системных об­разований. Методологическая специфика системного подхода определяется тем, что он ориентирует исследование на раскрытие целостности объекта и фундирующих ее механизмов, на выявление многообразных типов связей сложного объекта и сведение их в единую картину. Широкое использование системного подхода в современной исследовательской практике обусловлено рядом обстоятельств и прежде всего интенсивным освоением в современном научном знании сложных объектов, состав, конфигурация и принципы функ­ционирования которых далеко не очевидны и требуют специального анализа. Несомненным достоинством системного подхода является не только прису­щая ему возможность выявления более широкой области познания в сравне­нии с уже освоенной в науке, но и генерируемая им новая схема объяснения, в основе которой лежит поиск конкретных механизмов, определяющих целос­тность объекта, а также экспликация достаточно полной типологии его связей, требующая своего операционального представления.

Одним из наиболее ярких воплощений системной методологии является системный анализ, представляющий собой особую отрасль прикладного зна­ния, в рамках которой (в отличие от других дисциплин прикладного характера) практически отсутствует субстратная специфика. Иными словами, системный анализ применим к системам любой природы.

В последние десятилетия XX века происходит становление нелинейной методологии познания, связанной с разработкой междисциплинарных на­учных концепций — динамики неравновесных процессов и синергетики. В рамках названных концепций складываются новые ориентиры познаватель­ной деятельности, задающие рассмотрение исследуемого объекта в качест­ве сложной самоорганизующейся и тем самым исторически развивающейся системы, воспроизводящей в динамике своих изменений основные характери­стики целого как иерархии порядков. Утверждение нелинейной методологии познания в современной науке выступает как одно из проявлений процесса становления постнеклассической научной рациональности. Она нацелена на освоение уникальных открытых и саморазвивающихся систем, среди которых особое место занимают сложные природные комплексы, в качестве одного из компонентов включающие самого человека с характерными для него формами познания и преобразования мира.

55. Эволюция организационных форм науки и специфика научной коммункации. Работа м. Вебера «наука как призвание и профессия»

Научная коммуникация —

это совокупность видов и форм профессио­нального общения

в научном сообществе,

а также передачи информации

от одного его компонента к другому.

Наличие коммуникации как формы интен­сивного информационного обмена между членами научного сообщества всегда признавалось существенной характеристикой научной деятельности, но объектом специального анализа она становится лишь в конце 50-х — начале 60-х годов XX века. Этот анализ был инициирован т.н. информационным взрывом и преследовал цель разработать оптимальные пропорции и структуры научного архива, а также массива публикаций и научно-технической информации в ми­ровой и, в частности, американской науке в послевоенных условиях.

Благодаря деятельности известного американского науковеда Д. Прайса и его школы была развита особая область исследований науки, получившая название наукометрия. Основной задачей наукометрических исследований считалось рассмотрение и анализ структуры и особенностей информационных фондов науки, а также основополагающих направлений профессиональной коммуникации в науке, специфики информационно-коммуникационных по­токов в ней. При этом соответствующую интерпретацию получили практи­чески все основные информационные процессы в науке, начиная с массива дисциплинарно-ориентированных публикаций и важнейших информационных мероприятий (конференции, симпозиумы, конгрессы и др.) и кончая функци­онированием разветвленной системы научно-технической информации, а так­же неформальными межличностными контактами ученых, интегрированных в рамках отдельных дисциплинарных сообществ и исследовательских групп.

Изучение коммуникаций в науке имело большое значение и позволило обосновать несколько моделей их описания. Выделяют познавательные мо­дели научной коммуникации, в которых акцентируется внимание на когнитив­но-информационных аспектах научной деятельности и основной задачей со­общества считается максимально возможное приращение фонда имеющейся научной информации. Существуют также социально-организационные мо­дели научной коммуникации, выделяющие в качестве приоритетных страти­фикационные моменты в реальном общении ученых, решающих те или иные проблемы научных школ или профессиональных сообществ.

Обоснование указанных моделей научной коммуникации позволило выде­лить и проанализировать ее виды и формы, представив таким образом науку как сложный тип духовного производства, интегрированный коммуникацион­ными взаимодействиями ученых на всех стадиях научно-исследовательской деятельности. Различают следующие формы научной коммуникации.

1) Формальная и неформальная коммуникация. Первая предполагает до­кументальную фиксацию научного знания в виде статьи, монографии или иной публикации. Вторая базируется на таких технологиях общения, которые не требуют письменного оформления и последующего воспроизведения в науч­ной литературе либо электронных средствах информации.

Средства формальной коммуникации, в свою очередь, могут быть разде­лены на первичные и вторичные. К первичным относятся научные статьи, монографии, опубликованные тезисы докладов на научных конференциях и т.п. Вторичные средства включают в себя рефераты научных публикаций, аналитические обзоры, рецензии, тематические библиографии и др. В послед­ние десятилетия в качестве важного источника вторичной информации нередко используется издаваемый Филадельфийским институтом научной информации «Указатель научных ссылок» («Заепсе СИаНоп 1паех»), или «Индекс цитиро­вания». Это непрерывно пополняемая система информационных баз данных по всем областям современной науки, представленных в виде систематических ссылок на работы предшественников в той или иной сфере исследований.

Значительно труднее выделить и классифицировать средства неформаль­ной коммуникации. Сюда, как правило, относят разного рода беседы, обсуж­дения, дискуссии, а также совокупность допубликационных научных материа­лов (рукописи, препринты, научно-исследовательские отчеты и др.).

2) Устная и письменная коммуникация. В связи с этим разделением важ­но зафиксировать основные формы трансляции знаний в культуре, в значи­тельной мере определяющие исторически конкретные типы взаимодействия ученых как в структуре научных сообществ, так и в более широких социаль­ных контекстах.

Начиная с XVI столетия, когда было изобретено книгопечатание в Европе, главной формой закрепления и трансляции знаний в науке становится книга.В ней, как правило, не только излагались определенные научные результаты, но и содержалось их развернутое и систематическое обоснование. В таких фо­лиантах были представлены как конкретные научные сведения о различных явлениях и процессах, так и их философская и мировоззренческая интерпре­тация, а также принципы и формы включения научных знаний в существую­щую картину мира. Так работали все выдающиеся ученые того времени: Гали­лей, Ньютон, Декарт, Лейбниц и др.

По мере развития науки и расширения ее предметного поля возникала по­требность в разработке новых средств информационного обмена и коммуника­ции между отдельными учеными, которые позволяли бы обсуждать не только глобальные вопросы и проблемы философско-мировоззренческого уровня, но и локальные, текущие задачи. Именно в связи с этой потребностью возникает следующая форма научной коммуникации и передачи знаний — системати­ческая переписка между учеными, которая осуществлялась преимущест­венно на латинском языке и посвящалась обсуждению путей и результатов научных исследований.

Впоследствии переписку между учеными как форму трансляции знаний заменяет статья в научном журнале. По мнению Д. Прайса, уже к XVIII сто­летию научные журналы значительно потеснили книги и огромные фолианты, создавая предпосылки для обобщения и интеграции совокупного научного зна­ния во втором эшелоне науки. Такая интеграция стала осуществляться через подготовку и издание учебников, хрестоматий, справочников и энциклопедий. К XIX веку статья становится основной информационной единицей научного архива и выполняет функции базисного элемента в профессиональной комму­никации ученых.

В современных условиях информационные технологии и глобальные ком­муникационные сети существенно изменяют основные формы трансляции зна­ний и, соответственно, возможности для их хранения, обработки и передачи как внутри профессиональных сообществ, так и за их пределами. Эти возмож­ности радикально модифицируют структуру и целевые ориентации профессио­нального общения ученых и все более осязаемо погружают их в пространство виртуальной реальности с перспективой взаимодействовать в ней с системами искусственного или интегрального интеллекта.

3) Различают также личностную и безличностную, непосредственную и опосредованную, планируемую и спонтанную формы научной коммуника­ции. Благодаря выделению этих форм существенно дополняется представле­ние о возможных способах и типах организационно-институциональной струк­туры современной науки. Определенный интерес представляет, в частности, рассмотрение такой специфической формы профессионального объединения ученых, как «невидимый колледж». Данный термин, введенный еще Дж. Бер-1Шюм, был впоследствии развернут П. Прайсом в гипотезу о «невидимых колледжах» как особых научно-коммуникационных структурах, имеющих до­статочно устойчивую конфигурацию и эффективно работающих, несмотря на то, что они опираются на формальные организационные ресурсы.

Таким образом, анализ отмеченных аспектов и измерений науки как соци­ального института позволяет значительно расширить информационное поле для ее дальнейших исследований в целях обоснования более полных и комп­лексных моделей структуры, динамики и основных функций науки как одного из важнейших формообразований культуры, сущностно определяющих перс­пективы и стратегические приоритеты развития современной цивилизации.

ПЕРВОИСТОЧНИК: М. ВЕБЕР. НАУКА КАК ПРИЗНАНИЕ И ПРОФЕССИЯ.

Краткая справка об авторе: Максимилиа́н Карл Эми́ль Ве́бер (Макс Ве́бер нем. Max Weber; 21 апреля 1864, Эрфурт — 14 июня 1920, Мюнхен) — немецкий социолог, историк и экономист. Старший брат Альфреда Вебера.

В 1892—1894 годах приват-доцент, а затем экстраординарный профессор в Берлине, в 1894—1896 годах — профессор национальной экономии во Фрейбургском, с 1896 — в Гейдельбергском, с 1919 — в Мюнхенском университете. Один из основателей «Немецкого социологического общества» (1909). С 1918 года профессор национальной экономики в Вене. В 1919 году — советник немецкой делегации на Версальских переговорах. Основные теоретические работы Вебера: «Биржа и ее значение», «История хозяйства», «Наука как призвание и профессия», «Политика как призвание и профессия», «О некоторых категориях понимающей социологии», «Протестантская этика и дух капитализма». Макс Вебер умер 14 июня в возрасте 56 лет от испанки(пандемия гриппа).

Публикация: Данная работа представляет собой доклад (переведенный с небольшими сокращениями), прочитанный Вебером зимой 1918 г. в Мюнхенском университете с непосредственной целью – показать студентам, в чем состоит их призвание как будущих ученых и преподавателей. Программные речи университетских профессоров, обращенные к своим юным слушателям, были традиционными для Германии ХIХ – начала ХХ столетия. В них они в сжатом виде формулировали свои теоретические и мировоззренческие позиции по вопросам состояния науки, о ее социальной роли в обществе, о высоком призвании ученого, о судьбах немецкой нации и судьбах человеческой культуры в целом. Эти выступления отличались высокой эмоциональностью, глубиной, критичностью, личным не безразличием и внутренней убежденностью их авторов. Ни тени казенщины, ни заученных, "правильных" фраз и обращений. Только порыв, полет и глубина мысли, что не может не привлекать к ним внимания даже спустя сотни лет. Доклад М.Вебера "Наука как призвание и профессия" – не менее выдающаяся программная речь, которая стоит в одном ряду с выступлениями его великих предшественников, познакомиться с содержанием которой – обязанность каждого человека, желающего стать на путь научного производства. Начинает свое выступление М.Вебер с констатации того факта, что современная ему наука вступила в такую стадию специализации, какой не знала прежде, и что это положение сохраниться и впредь. А поэтому, подчеркивает М.Вебер, "отдельный индивид может создать в области науки что-либо завершенное только при условии строжайшей специализации". "Завершенная и дельная работа в наши дни – всегда специальная работа", а раз так, то каждый, кто становится на путь научного производства, избрав для себя науку как профессию, должен, по убеждению М.Вебера, быть способен на самоограничение, на полное погружение в предмет своего исследования. Такое состояние М.Вебер характеризует как увлечение наукой. Без полной самоотдачи, без страсти и убежденности в том, что "должны были пройти тысячелетия, прежде чем появился ты, и другие тысячелетия молчаливо ждут", удастся ли тебе твоя догадка, – без этого человек не имеет призвания к науке, а значит должен заниматься чем-нибудь другим, но только не наукой. Таков справедливый вердикт Вебера. Однако страсть, предупреждает Вебер своих слушателей, это лишь предварительное условие более важного компонента научной деятельности – вдохновения. Но вдохновение не вызывается по желанию, поэтому стали возникать мнения, что для занятий наукой достаточно лишь аналитической, рассудочной деятельности. Среди молодежи, подчеркивает М.Вебер, стало распространенным представление о науке, как о некой арифметической задачи, которая якобы решается одним лишь рассудком. Но "одним холодным расчетом, – уверен Вебер, – ничего не достигнешь". "Человеку нужна идея, и притом идея верная, и только благодаря этому условию он сможет сделать нечто полноценное". Каков источник идей у Вебера? Идея, подчеркивает Вебер, подготавливается только на основе упорного труда. Вместе с тем, предостерегает ученый, труд не может заменить или принудительно вызвать к жизни идею или догадку, так же как этого не может сделать и страсть. "Только оба указанных момента – и именно оба вместе – ведут за собой догадку". Таким образом, источником идей у Вебера является единство страсти и упорного труда ученого. Последним элементом процесса научного производства, на который Вебер обращает внимание будущих ученых и преподавателей, является риск. "Научный работник должен примириться также с тем риском, которым сопровождается всякая научная работа: придет "вдохновение" или не придет?". И поясняет, что можно быть отличным работником, но ни разу не сделать собственного важного открытия. Далее Вебер поднимает вопрос о соотношении судеб научного и художественного творчества. Основополагающей в этом вопросе является идея Вебера о связи науки с прогрессом, а искусства с вечностью. "Совершенное произведение искусства никогда не будет превзойдено и никогда не устареет", – справедливо утверждает М.Вебер. Отдельный человек, конечно, может по–разному оценивать значение того или иного произведения искусств, но никто никогда не сможет сказать о художественно совершенном произведении, что его "превзошло" другое произведение, в равной степени совершенное. Что же касается науки, то здесь, утверждает ученый, "каждый из нас знает, что сделанное им в области науки устареет через 10, 20, 40 лет". Такова судьба и таков смысл научной работы по М.Веберу. Более того, именно этим, считает ученый, наука отличается от всех других видов культуры. И заключает, "быть превзойденными в научном отношении – не только наша общая судьба, но и наша общая цель. Мы не можем работать, не питая надежды на то, что другие пойдут дальше нас. В принципе этот прогресс уходит в бесконечность". Мнение: С этим взглядом М. Вебера можно согласиться, но только в отношении конкретных естественных, общественных или технических наук. Что же касается философии, то мне кажется, что здесь также как совершенные произведения искусства не устаревают и не могут быть превзойденными более поздними, так и, классические труды философов вне времени и вне конкуренции. Так, "Политика" Аристотеля, "Левиафан" Гоббса, "Философия права" Гегеля остаются вне времени, а "Новый органон" Ф.Бекона нисколько не превосходит "Органон" Аристотеля ибо каждое из этих произведений совершенно, а потому необходимо человечеству различных эпох и поколений. Поднимает М.Вебер в своем выступлении также и проблемы смысла науки и научного прогресса, проблему ценности науки в жизни всего человечества. Рассмотрев иллюзорные восприятия науки как "пути к истинному бытию", "пути к истинному искусству", "пути к истинной природе", "пути к истинному Богу", М.Вебер, ссылаясь на Толстого, констатирует, что теперь наука как профессия " лишена смысла, потому что не дает никакого ответа на единственно важные для нас вопросы: "Что нам делать?", "Как нам жить?". И добавляет, что "тот факт, что она не дает ответа на данные вопросы, совершенно неоспорим". Так, размышляет Вебер, естественные науки считают само собой разумеющимся, что конструируемые наукой законы космических явлений стоят того, чтобы их знать. Но "достоин ли существования мир, который описывают естественные науки, имеет ли он какой-нибудь "смысл" и есть ли смысл существовать в таком мире, об этом вопрос не ставится" . Такая же ситуация и с юриспруденцией, которая, по Веберу устанавливает то, что является значимым и заранее обязательным. А вот "должно ли существовать право и должны ли быть установленными именно эти правила – на такие вопросы юриспруденция не отвечает". Подобным образом рассматриваются медицина, исторические науки о культуре, искусствоведение. Особый интерес вызывают размышления М. Вебера о политике, которой, по мнению ученого , не место в аудитории. Ею не должны заниматься в аудиториях ни студенты, ни преподаватели. И если политически настроенных студентов, поднимающих шум и окружающих кафедру, М.Вебер характеризует как "примитивное явление", то использование в лекционной аудитории преподавателем слов не как средства научного анализа, а как средства вербовки политических сторонников, он характеризует как преступление. Подлинный наставник, говорит Вебер, будет очень остерегаться навязывать с кафедры ту или иную позицию слушателю. Ибо наставник – не пророк и не демагог. "Пророку и демагогу сказано: "Иди на улицу и говори открыто". Это значит: иди туда, где возможна критика. В аудитории преподаватель сидит напротив своих слушателей: они должны молчать, а он – говорить. И я считаю безответственным, – заключает М.Вебер, – …пользоваться своими знаниями и научным опытом не для того, чтобы принести пользу слушателям – в чем состоит задача преподавателя, – а для того, чтобы привить им свои личные политические взгляды". Еще опаснее, подчеркивает М.Вебер, если всякий академический преподаватель задумает выступать в аудитории в роли вождя. "Ибо те, кто считает себя наиболее способным в этом отношении, часто как раз наименее способны". Профессор, который чувствует себя способным быть руководителем молодых людей, должен это делать вне учебной аудитории. Это могут быть собрания, кружки, выступления в печати, говорит М.Вебер. "Но было бы слишком удобно демонстрировать свое призвание там, где присутствующие – в том числе, возможно, инакомыслящие – вынуждены молчать". Однако преподавание политических наук никто не отменял, а значит, вопрос о том каким оно должно быть остается. И Вебер дает на него ответ. Он объясняет будущим ученым и преподавателям, что если , например, рассматривается вопрос о "демократии", то следует представить ее различные формы, проанализировать их функционирование, а также раскрыть те последствия, которые возникают в результате их функционирования. Затем противопоставить им другие, недемократические формы политической жизни и "по возможности стремиться к тому, чтобы слушатель нашел такой пункт, исходя из которого, он мог бы занять позицию в соответствии со своими высшими идеалами". И завершает свое выступление М.Вебер простой, но ёмкой мыслью: "В стенах аудитории не имеет значения никакая добродетель, кроме одной: простой интеллектуальной честности". Думаю, что это прекрасное руководство для начинающих ученых и преподавателей, которое не утратило ни своей свежести, ни актуальности спустя почти столетие. Таким образом, отдельный индивид может создать в области науки что-нибудь завершенное, только в условии строжайшей специализации. Должно быть вдохновение, своеобразная страсть. Идея придет в неожиданном месте, но только на основании труда. Наука нужна чтобы ориентировать наши практические действия.