1. Петр Еропкин – главный архитектор Петербурга.

Петр Еропкин, занимавшийся в Риме и Флоренции, возглавляя архитектурную экспедицию специально созданной в 1737 году Комиссии о Санкт-Петербургском строении, фактически определил дальнейшее развитие Петербурга разработанными им градостроительными проектами². Иван Мичурин, направленный Петром I в Нидерланды, занимавшийся сначала в Амстердаме, а затем в Королевской академии художеств в Антверпене, после возвращения в Россию работал в Москве.

В 1737 году Петр Еропкин был назначен главным архитектором «Комиссии о Санкт-Петербургском строении», без его ведома в городе не возводилось ни одно строение. При составлении Комиссией нового генерального плана столицы Еропкин разработал планировку Адмиралтейской части. Еропкин разрабатывал проекты планировки и других частей Петербурга, наметившие реальные пути развития города. Еропкин активно работал в комиссии по составлению первого русского архитектурно-строительного трактата-кодекса - свода архитектурно-строительных правил и норм, точ­ное определение обязанностей архитекторов разных рангов и строительных рабочих различных специальностей.

Такой документ был разработан к 1740 году под названи­ем «должность архитектурной экспедиции» Первоначаль­ный его текст составил П.М. Еропкин, некоторые разделы написаны И.К. Коробовым, который вместе с М.Г. Земцовым и другими архитекторами занимался окончательной редакцией текста. В 1734 году по предложению Еропкина впервые вводится укрепление набережных и одева­ние их прочными деревянными щитами. В последние пять лет своей жизни Еропкин был занят крупными постройками в Александро-Невской лавре.

В 1736 году ему поручают составить проект большого Гостиного двора на Невском, на том месте, где во второй половине XVIII века построили ныне существующий. Архитектор работал и на частных заказчиков. В 1730-х годах для барона Остермана он строил дом на Английской набережной, на месте которого сейчас находится дом Лавалей³ (дом №4).

По инициативе кабинет-министра Артемия Волынского для развлечения Анны Иоанновны был создан Ледяной дом. Автором проекта этого дома выступил Пётр Еропкин. Здание использовалось для проведения «ледовой свадьбы» шутов императрицы. К сожалению, ни одна из построек Петра Еропкина, кроме дома на Английской набережной (и то, от него остались лишь стены и фундамент, а сам он был перестроен архитектором А. Н. Воронихиным - в 1791-1793 годах перестроил здание, сделав его трехэтажным), не дошла до наших дней. Однако строгая система улиц исторической части Санкт-Петербурга до сих пор хранит след его творчества.

2. Иван Коробов и Михаил Земцов.

Иван Коробов, как и Мичурин, учился в Голландии, куда прибыл в 1718 г. Петр I считал необходимым, чтобы русские архитекторы приобщились к опыту зодчих этой западноевропейской страны. В Голландии Коробов учился у архитектора Шеинфурта. Кроме архитектуры он изучал гидротехническое искусство и познакомился также с постройкой судов и выполнением проектных чертежей для них. Корабль XVIII века представлял собой своеобразное сооружение, носившее черты господствующего архитектурного стиля. Знакомство с корабельной архитектурой позволило Коробову участвовать в постройке судов. В архивах русского флота сохранился проект внутренней отделки царской яхты «Анненгоф», выполненный архитектором. Немногие другие уцелевшие его чертежи свидетельствуют не только о композиционном мастерстве, они замечательны по тонкости и изяществу графической манеры исполнения. Коробов вернулся в Петербург в 1727 г. Он получил звание архитектора и назначение в Адмиралтейств-коллегию. Став главным архитектором Адмиралтейств-коллегии, разработал здесь множество проектов, целый ряд которых был реализован. В их числе важнейшее для его творчества сооружение, вошедшее в историю русской архитектуры и до конца 18 столетия определявшее архитектурный облик Петербурга - башня Адмиралтейства⁴. Архитектор приступил к ее перестройке в 1732 г. Проект новой каменной башни Коробов выполнил в двух вариантах, и уже в 1738 г. строительные работы были завершены. Стройная 72-метровая башня, увенчанная позолоченным шпилем с яблоком и корабликом, замкнула перспективу главной улицы города и стала эмблемой столицы. Руководя строительством Адмиралтейства, Коробов одновременно вел ряд других работ. Им были исполнены проект перестройки обветшалой Партикулярной верфи на Фонтанке и многих других строений. Коробову приписывается один из наиболее интересных памятников архитектуры XVIII века - сохранившаяся до наших дней Пантелеймоновская церковь⁵ на углу Пантелеймоновской улицы (ныне улица Пестеля) и Соляного переулка. Первоначально построенная в дереве, она была заложена в честь побед молодого русского флота над шведским флотом при Гангуте и Гренгаме, одержанных в день св. Пантелеймона 27 июля 1714 и 1720 гг., и входила в комплекс сооружений Партикулярной верфи. Каменная церковь была сооружена в 1735-1739 гг. Коробов также руководил застройкой всех городских территорий, и помимо этого в его обязанности входили занятия с учениками. Многие работы Коробова остались неосуществленными, но постройки, которые он вел, и в первую очередь в Адмиралтействе, обеспечивали его ученикам широкое участие в большой и интересной практической работе, а следовательно, накопление знаний и опыта в области строительного мастерства. Вместе с Михаилом Земцовым Коробов закончил начатый Еропкиным трактат «Должность архитектурной экспедиции». В 1741 г. Коробов уехал в Москву, оставив в Петербурге своего лучшего ученика С. И. Чевакинского, который возглавил все архитектурные работы, начатые, но не законченные архитектором. В Москве Коробов продолжил педагогическую деятельность. У него обучались Ухтомский и Кокоринов - крупные мастера следующего поколения русских зодчих.

К числу новых авторских работ Михаила Земцова, осуществленных в начале 1730-х годов, относится каменная церковь Симеона и Анны⁶, которая и поныне стоит на углу улиц Белинского и Моховой. Исключительную цельность постройке придает последовательное применение ордера. Стены церкви и первого этажа колокольни обработаны пилястрами римско-дорического ордера. Выше, на ярусах колокольни и на барабане купола, применены более легкие ионический и коринфский ордера. Несмотря на довольно существенные изменения, которым подверглось это сооружение, оно и сейчас отличается благородством архитектуры, живописным сочетанием объемов и хорошо найденным силуэтом. Со временем деревянная церковь обветшала, императрица Анна Иоанновна приказала построить новую каменную церковь. Анну Пророчицу она считала и своей покровительницей. В 1731 году архитектор М. Г. Земцов разработал чертеж храма, и в том же году развернулось строительство каменного одноглавого храма с граненым куполом и фонариком на высоком деревянном барабане. К 1734 году храм был отделан. Как и в старинных русских церквях, к центральному объему примыкает низкая трапезная, над входом в которую возвышается небольшая четырехъярусная колокольня. Правда, увенчивается она не традиционным шатром, а тонким шпилем, что было уже свойственно петровскому Петербургу. Индивидуальность создателя церкви характеризует выразительное соотношение массивного развитого барабана и изящной четырехчастной небольшой колокольни; а также эффектное использование ордерной системы, включающей ритмическое применение пространственных элементов - колонн и пилястр и многое другое. Первоначально фасады церкви были украшены многочисленными деревянными статуями. 19 февраля 1734 года умер Трезини, так и не успев полностью закончить ряд крупнейших своих сооружений: здание правительственных учреждений - «Двенадцати коллегий» и «Гошпитали» на Выборгской стороне. Теперь эту почетную, но вместе с тем и сложную задачу предстояло решить Земцову. Помимо обязанностей архитектора-практика, которые он выполнял в таком объеме, какой не каждый мог бы выдержать, он все эти годы систематически вел педагогическую работу и постоянно привлекался как эксперт. В середине 1730-х годов в служебной биографии зодчего произошли существенные изменения. 4 июня 1735 года его назначили архитектором Главной полицеймейстерской канцелярии, роль которой в строительстве города резко возросла после реорганизации строительного дела в Петербурге в 1732 году.